Лабиринт моей жизни

Самый загадочный и таинственный орган человека — это его мозг, а стресс является одним из наиболее сильных факторов, влияющих на его нормальное функционирование. Ученые Йельского университета доказали, что частые переживания и депрессии в буквальном смысле уменьшают размеры центральной части нервной системы организма. Длительное нервное напряжение оказывает негативное воздействие на гиппокамп — часть лимбической системы головного мозга, участвующей в процессах формирования эмоций и консолидации памяти. Будучи талантливым врачом, Макс знал, что Стасе противопоказаны сильные переживания и эмоциональные встряски. Если у некоторых людей подобные ситуации могли вызвать забывчивость и даже амнезию, то в случае с его подопытной падчерицей все могло обстоять совсем наоборот. К его большому сожалению, обеспечить Стасе полный покой дома было невозможно. Постоянные ссоры, вечные запреты, ее попытки вспомнить прошлое могли привести к самым непредсказуемым последствиям, поэтому Макс пичкал падчерицу специальными лекарствами. Разрабатывая методику уничтожения воспоминаний, проводя первые эксперименты на заключенных в больнице, где работал, Макс столкнулся с трудностями восстановления своих пациентов. Из-за излишних переживаний некоторым подопытным удавалось заставить мозг активно работать, восстанавливая стертые воспоминания, но в большинстве случаев у них возникали расстройства психики. После того как экспериментальное лечение вместо исправления преступников привело к их безумию, а двое из подопытных покончили с собой, Макса уволили. Отныне официальная практика была для него под запретом, и свои исследования он продолжил дома на деньги жены, точнее, ее приемной дочери. Стася стала следующей, на ком Макс испробовал практику стирания воспоминаний, но, наученный горьким опытом, в этот раз Макс был осторожен. Он разработал препарат, который успокаивал определенные участки мозга, делая Стасю более устойчивой к стрессу. Благодаря тому, что лекарство не имело ни вкуса, ни запаха, Макс без проблем добавлял его в еду и напитки падчерицы. Только этим утром ему не удалось накормить Стасю необходимой дозой успокоительного. Вместо любимого вишневого сока, который Лиля сдобрила лекарством, Стася выпила кофе, а от еды и вовсе отказалась. Оставалось надеяться, что до обеда ничего экстраординарного не произойдет… К сожалению, эти надежды не оправдались. Стася дошла до небольшого сквера, где хотела в одиночестве обо всем подумать. Она села под большим старым дубом, прислонившись к нему спиной, и прикрыла глаза. Мысли путались, эмоции сменяли одна другую, и уже было невозможно разобраться во всем калейдоскопе чувств. Вдруг Стася почувствовала острую головную боль, словно череп сжимали стальными тисками. Она даже не могла открыть глаза, веки будто налились свинцом. Поблизости никого не оказалось. Никто не мог ей помочь. Стася упала на землю и уткнулась лицом в прохладную траву: невыносимо настолько, что если бы у нее в руках был нож, она не раздумывая перерезала себе горло. Она потеряла счет времени. Боль не уходила, и в какой-то момент Стася отключилась. Придя в себя, Стася с трудом поднялась. Она взглянула на часы: совсем скоро за ней должен был приехать Михаил Иванович. Ей стало не по себе оттого, что если бы она не проснулась сейчас, то бедный дедушка совсем извелся бы. Нельзя было заставлять его волноваться. Не спеша Стася пошла к назначенному месту встречи. Михаил Иванович сразу понял, что с внучкой что-то происходит. Бледная, с ледяными руками и странным блеском в глазах Стася выглядела заболевшей. Вот только на все вопросы дедушки отвечала уверениями, что все хорошо. Дома в гостиной их встретил Макс. Ему потребовалось лишь взглянуть на падчерицу, чтобы прочесть тревожные симптомы. — Станислава, тебе нехорошо? — спросил он. — Все в порядке. Только голова болит, — отмахнулась Стася. — Тебе нужно лечь. Я сделаю укол… — Не надо! — выкрикнула она. — На тебе лица нет, ты явно заболела, — процедил Макс. — Мы вызовем к Стасеньке нормального врача. Она не нуждается в помощи тюремного доктора Франкенштейна, — недовольно сказал Михаил Иванович и взял внучку под руку. — Петька, помоги Стасюшу довести до спальни. Макс не мог допустить прихода местного врача. К тому же он прекрасно знал, как ей помочь. Только нужно было любой ценой сделать укол, и в этом он мог положиться только на жену. Лиля поднялась к Стасе, чтобы ее переодеть. Михаил Иванович предпочел бы, чтобы этим занялась Катюша, но ее как раз отправили в магазин. — Теперь, когда мы одни, расскажи, что с тобой случилось на самом деле, — непривычно ласково обратилась к Стасе Лиля. — Началась дикая мигрень, а потом я просто отключилась. — Почему твой дедушка ничего об этом не сказал? — Он не знал. Поехал по делам в соседний город. Я была в сквере одна. — Вот видишь! Тебе нельзя быть одной! Мы не просто так за тобой присматриваем. Не хочу даже думать, что могло бы случиться! — Лиля перевела дыхание и немного успокоилась. — Ладно, а теперь расскажи, что было до того как тебе стало плохо. Должно же было что-то случиться, из-за чего все это началось. — Да, кое-что произошло, но я не хочу об этом говорить. Не сейчас, пока у нас дедушка. Стася отвернулась от Лили и прикрыла глаза, показывая, что собирается спать. Она не услышала, как мачеха достала из кармана шприц и аккуратно расчехлила иглу. Когда Стася почувствовала укол в плечо, было уже слишком поздно. — Не бойся. Это лекарство Макса. Оно тебе поможет, — сказала Лиля и укрыла засыпающую Стасю одеялом. Михаил Иванович не хотел уезжать, не удостоверившись, что внучке стало лучше. Ему совсем не понравилось, что Макс и Лиля отказались вызывать врача и дали какие-то свои лекарства. Тем не менее, когда Стася проснулась после недолгого сна, ей действительно полегчало. — Дедушка, все в порядке. Не переживай, — улыбнулась она и взяла в ладони его грубую морщинистую руку. — Как я могу не переживать, Стасенька? Но тебе и правда лучше. Румянец вернулся, губки порозовели. — Дедушка, я хотела тебя кое о чем попросить… — Да? — Оставь мне свой адрес. Расскажи, как тебя найти. Вдруг решу тебя навестить. — Хорошо, Стасенька, оставлю. Я живу в Люберцах, это городок недалеко от Москвы. Сейчас напишу адрес. — Михаил Иванович достал из пиджака блокнот и ручку, быстро написал размашистым почерком адрес, вырвал листок и передал его Стасе. — Но лучше не приезжай, я все равно буду по делам мотаться, а как закончу, вернусь в Солнечный. Наш уговор все еще в силе. — Хорошо. — Стася притянула к щеке дедову руки и, прикрыв глаза, потерлась о нее. — Я буду очень скучать. — И я, милая. Когда Михаил Иванович уехал, к Стасе зашли Макс и Лиля. Выражения их лиц не предвещали ничего хорошего, но вместо скандала отчим заявил, что не станет донимать ее вопросами. Пока. Но как только Стася полностью окрепнет, их ждет серьезный разговор. Головная боль действительно прошла, но осталась какая-то непривычная слабость. У Стаси не было сил, чтобы просто подняться с постели. — Пять дней постельного режима, — строго сказал Макс. — Никаких волнений и переживаний. Твой дед приготовил тебе подарок — телефон и ноутбук. Ими тебе тоже пользоваться запрещается. — Кто бы сомневался, — ухмыльнулась Стася. — Не переживай, дочка. Техника будет тебе подарком к помолвке. Через месяц ведь тебе нужно будет сообщить дедушке, что ты выходишь за Сашу. — Лиля села на край Стасиной кровати и погладила дочь через одеяло. — Или сообщить, что за него не выхожу. Я не хочу иметь ничего общего с этим человеком! — Дорогая, оставь ее. Стасе нужен покой. — Макс подхватил супругу под локоть и поднял с кровати. — Станислава, отдыхай. Как только Стася наконец осталась одна, она достала из-под матраца телефон и написала Беркуту. Ждать больше не было смысла, действовать нужно было немедленно. Стася все для себя решила, если сейчас он откажет и не захочет помочь бежать от родителей, то она обратится к Катюше, а та наверняка одолжит деньги на дорогу. Если не с Беркутом, то Стася рванет в Подмосковье к деду. Куда угодно, только подальше от этих людей. Ответ на СМС пришел почти сразу. Стася расплылась в улыбке, читая предложение возлюбленного бежать немедленно. К сожалению, из-за плохого самочувствия и сильной слабости пока она не могла так рисковать. Побег был запланирован на будущую субботу. У Стаси было пять дней, чтобы окончательно окрепнуть. На четвертый день, Стася совсем не чувствовала усталости. Если бы не бдительный надзор Макса, она давно бы прекратила постельный режим. Когда в очередной раз Стася была поймана на лестнице, отчим не сдержался: — Вижу, ты действительно поправилась. После ужина жду тебя в кабинете. Стася не знала, что задумал Макс, но наивно полагала, что, не явившись к нему, избежит встречи тет-а-тет. Но прождав ее пятнадцать минут, Макс приказал Лиле пойти с ним к падчерице. По счастливой случайности Стася успела вовремя спрятать мобильный. Родители вошли по-хозяйски без стука. Макс практически навис над Стасей, а Лиля встала в сторонке. — Что ты делала перед тем, как тебе стало плохо? — ледяным голосом вопросил Макс. — Общалась с Таисией Васильевной, — в тон ему ответила Стася. — Если не в курсе, это моя бывшая учительница. — Ты ее вспомнила? — заволновалась Лиля. — А ты бы хотела, чтобы вспомнила? Чтобы вспомнила и ее, и Сашино преследование, и наши с тобой натянутые отношения, и людей, которые на самом деле забрали меня из школы? — Так ты помнишь? — Лиля подлетела к Стасе, схватила ее за плечи и сильно тряхнула. — Пусти! — прошипела Стася. — Она ничего не помнит, это все наговорила ее учительница. — Макс практически оторвал жену от падчерицы. — Вы мне врали! Кто та пара, что меня забрала? Не смейте лгать, что не знаете, у них была расписка от Лили! — Неправда! Это… Это были твои дружки из московского притона. А расписка — просто ловкая подделка. — Будь это люди из притона, им не отдали бы мои документы. Я сама сказала, что они позаботятся обо мне. К тому же Таисия Васильевна не говорила, что я была похожа на бродяжку, проститутку или алкоголичку. Я была обычным подростком, хорошо училась, читала книги, обожала отца. — Да, но когда он погиб, тебе сорвало крышу! Стася, ты не представляешь, какие вещи творила. Таисия Васильевна ничего о тебе не знает, в отличие от нас! — Но вы все врете! — Врем? Сама посуди: ты агрессивная, невоспитанная, испорченная. Маленькая неблагодарная тварь! Ты же все делаешь нам назло! — взбесился Макс. — Потому что вы мне жизни не даете! — Мы хотим тебя защитить! — воскликнула Лиля. — Повезло, что ты многого не помнишь, потому что пришла бы в ужас от того, что совершала. Когда Лиля и Макс наконец ушли, Стася смогла успокоиться, только думая о побеге. Она даже была рада, что сумела выговориться и высказать родителям все, что накипело. Только Стася и не догадывалась, что этим сама себя подставила. Стася и Беркут договорились, что встретятся в полночь за домом. Как обычно, когда родители заснут, Стася должна была выбраться по решетке для роз, прошмыгнуть в калитку и умчаться с возлюбленным в закат. Но все пошло не так. Спустившись к ужину, Стася застала в гостиной с десяток незнакомых крупных мужчин. Никто ей так и не ответил, кто эти люди. Трое из них, нагруженные какими-то инструментами, пошли наверх, трое других вышли на улицу, остальные расположились на диване. Когда Катюша подала горячее, из сада послышался неприятный, похожий на дрель, звук. — Не беспокойся, дорогая. Мы снимаем решетку для роз. Перенесем ее на другую стену, — спокойно объяснила Лиля. — Что? Почему? — Сердце пропустило удар, и Стася не заметила, как сильно сжала в руке вилку. — А еще, Станислава, на твое окно мы поставим решетку. Знаешь… безопасность дорогого ребенка для нас превыше всего, — дополнил Макс. — Чтобы я была совсем как в тюрьме? — Чтобы ты была не как шлюха! — прокричал Макс, вынул из внутреннего кармана пиджака ее телефон и запустил им в стену. — Думала бежать?! С каким-то мужиком, как самая настоящая гулящая девка! — Откуда у вас мой телефон?! — За идиотов нас держишь? Как иначе ты узнала бы про свою школу? По детским фото ты бы не вычислила адреса. — И что теперь?! Запрете силой?! Да пошли вы! Раз вам все известно, то это к лучшему. Я ухожу, и вы меня не удержите! — Стася поднялась из-за стола и демонстративно бросила салфетку на свою пустую тарелку. — Кто он? — прогремел Макс. — Кто твой любовник? Кто этот «Б»? Беркут в телефоне был записан всего одной буквой, и теперь Стася радовалась, что не переименовала его по имени, как собиралась. — Вас это не касается, — отчеканила она. — Ничего, дорогая. Можешь не отвечать. Мы и так с ним познакомимся, — холодно улыбнулась Лиля. — В полночь у дома? Наши ребята позаботятся о том, чтобы отвадить от тебя этого парня. Теперь Стася поняла, чего ждали четверо бугаев. Она перевела взгляд на часы. Восемь вечера. Строители уже ушли, и передать им сообщение из окна не было никакой возможности. Оставалось только попробовать бежать. Стася бросилась к двери. — Держите ее! — крикнул Макс, и бугаи рванули за ней. Входная дверь была не заперта, но далеко убежать у Стаси не вышло. У ворот ее перехватили. Как бы она ни сопротивлялась, вырваться из их лап не смогла. А дома ее уже ждал Макс с дозой транквилизатора. Ее бессознательное тело унесли в родительскую спальню, чтобы дать возможность рабочим закончить приваривать решетки к ее окну.