Лабиринт моей жизни

Существует старая притча о мальчике-пастушке, который ради забавы решил подшутить над взрослыми. Он пас овец, а рядом в лесу работали дровосеки. Внезапно мальчишка стал кричать: «Волки! Волки! Помогите!» Дровосеки тут же кинулись ему на помощь, но никаких волков не оказалось. Мальчишка громко рассмеялся, глядя на озадаченных мужчин. На следующий день пастушок снова заскучал и опять решил разыграть дровосеков. Мужчины бросили работу и поспешили к мальчишке, но и в этот раз никаких волков не было. Пастушок был очень доволен своей веселой выдумкой: не каждому удается так разыграть взрослых, да еще два раза подряд! И тут на поляну действительно вышли волки. Мальчик испугался и стал звать на помощь, но дровосеки больше ему не верили. На этот раз они не пришли. Так и Стася, привыкшая к обману, не смогла поверить словам Беркута. — Что ты несешь? Твоя жена? Мать твоего сына?.. — Да, Стась, наш Сережа… — Нет! Нет никакого нашего Сережи! Мой сын умер, а ты пытаешься заставить меня поверить, что это не так! Я тебе не верю! Ненавижу! Всех вас ненавижу! — Стася вскочила на ноги и стала озираться, чтобы понять, куда бежать. — Стася! Артем шагнул к ней и попытался обнять, но она оттолкнула его, вскрикнув от боли из-за пораненной ладони. Вдруг Стася резко зажмурилась. Снова голову пронзила адская боль, а потом все тело будто свело судорогой. Перед глазами потемнело, и она упала, словно в эпилептическом припадке. — Сюда! Карина! — Артем опустился перед женой на колени, но не осмелился притронуться, боясь сделать хуже. — Отойди! — Карина оттолкнула Артема и ловко всадила Стасе в шею шприц. — Как только ее перестанет трясти, положишь на кровать. Она проспит какое-то время. — А что будет, когда она проснется? — Тем… Я не хочу давать ложных надежд. Может быть все, что угодно. Время текло медленно, а напряжение в доме возрастало. Артем уложил Стасю в кровать, переодел в ее ночную рубашку, а сам устроился рядом на кресле. Он ни за что не хотел уходить, пока она не проснется, и это очень тревожило Карину. Она понимала, что Стасин сон в лучшем случае продлится несколько часов, но есть вероятность долгой комы. Теме она решила об этом не говорить, а вот остальным врать не могла. К обеду следующего дня Стася так и не проснулась. За это время Артема пытались несколько раз безуспешно сменить на его посту, но он отказывался оставить Стасю. Когда жена проснется, он должен быть первым, кого она увидит. — Я переживаю, что Стася только сильнее разнервничается, если увидит рядом Тему, — поделилась с Галей своими опасениями Карина. — У нее снова может случиться приступ? — Не думаю. Я колю ей лекарство раз в четыре часа. Доза в крови достаточная, чтобы предотвратить подобные последствия, но я не могу ни за что ручаться. Ты же видишь, это уже не наша Стаська. Мне страшно, что мы ее не вернем. — Нет! Нет! Нет! — Галя запустила пальцы в волосы, а по ее щекам покатились слезы. — Не смей так говорить! Нам таких трудов стоило ее вернуть… — Галчонок. Нужно быть готовыми ко всему. Стася проснулась к вечеру. Боль ушла вместе с воспоминаниями о вчерашнем дне. Только увидев спящего в кресле Беркута, она стала припоминать весь тот бред, что он нес. Но нет, больше никому не удастся обмануть ее. Нужно бежать. Аккуратно приподняв одеяло, Стася бесшумно встала с кровати и только сейчас заметила, что на ней была короткая ночная рубашка. Но она не помнила, чтобы переодевалась. Неужели это был Беркут? В любом случае в таком виде у нее не получится далеко уйти, но где взять одежду? Стася сделала несколько шажков к большому деревянному комоду, но когда попыталась открыть ящик, тот предательски заскрипел, разбудив Беркута. — Ты проснулась! — взволнованно сказал Артем. — Как ты? Голова не болит? — Где моя одежда? — холодно поинтересовалась Стася. — Это ты меня переодел? — Да. Я хотел, чтобы тебе было удобно… — Удобно? А от того, что ты меня переодевал, пока я была в отключке, мне удобно? — Стася, только не говори, что стесняешься. — Почему нет? То, что мы с тобой встречались — еще ничего не значит! — Встречались? Стася, мы женаты четыре года. У нас есть сын. Я видел тебя и без одежды, и больную, и с грязной головой… Поверь, у меня никаких пошлых мыслей в тот момент не было, я думал только о том, чтобы тебе было комфортно. — Как и в тот вечер, когда я ночевала у тебя? Когда потеряла сознание? — Стася вдруг вспомнила тот случай и благородное заявление Беркута, что он никуда не смотрел. — Тогда мыслишки были, — усмехнулся Артем. — Но, Стась, я не был с тобой три месяца и не мог удержаться… — Что ты сделал? — ужаснулась Стася и попятилась обратно к кровати. — Ничего. Ничего, любимая, я не делал. Только смотрел и вспоминал, как ты была со мной. Как мы были счастливы. Как любили друг друга. — Артем стал подходить к Стаcе, и она выставила перед собой руки в защитном жесте. — Мы были счастливы? Я же была гулящей… — Ты никогда не была гулящей. Если хочешь знать, то я был твоим вторым мужчиной. Ты сама мне призналась, что была близка только с этим мерзавцем Сашей, — вспылил Артем, но быстро взял себя в руки. — Я не понимаю… Я ничего не понимаю… — Стася опустилась на кровать и заплакала. — Подожди… Сейчас я расскажу тебе… — Артем взял со стола большой фотоальбом и сел рядом со Стасей. — Смотри, это мы с тобой и Сережкой этой зимой… — Этот мальчик… твой сын? — Стася вытерла ладонью слезы и стала внимательно всматриваться в фотографию. — Наш сын… — Но это не он. Он не похож на того малыша, которого я видела на кладбище. — Хотя бы здесь эти сволочи смогли остановиться. Клянусь, я хотел их убить, когда узнал, что они сказали, будто Сережа умер. — Он красивый, — Стася наконец улыбнулась и забрала из рук Артема фотоальбом. — А это?.. — Это твой выпускной в университете. Я собрал фотографии наспех. Все самое важное. Что-то пришлось вынуть из рамок. Мне хотелось как можно больше тебе рассказать. — Подожди… Выпускной в университете? Я училась? — Да, Стаськ, ты пошла по стопам отца: выучилась на литературоведа, потом работала на кафедре теории литературы и преподавала. — Не может быть! Мне говорили, что я нигде не училась! — Стася неожиданно рассердилась и бросила фотоальбом на пол, но ей сразу же стало стыдно. Она подняла его и прижала к груди, поглаживая кожаную обложку забинтованной рукой, словно жалела за нанесенную обиду. — Ты же помнишь книги, которые читала? — аккуратно поинтересовался Артем. Ему было больно смотреть на Стасю, он знал, как она мучается, но ничего не мог поделать. Карина предупреждала, что первое время без лекарств Макса будет похоже на ломку. — Я ничего не понимаю. Я… я не могу поверить тому, что ты мне рассказываешь! — Зачем мне врать? — Не знаю… Может, из-за денег дедушки? — Мне не нужны деньги твоего деда! И тебе они никогда не были нужны! — теперь уже разозлился Артем и вскочил с кровати. — Деньги, деньги… Из-за них все! И тебя у меня отобрали как раз потому, что нам эти деньги не нужны были. Господи, Стася, я же люблю тебя! Знаешь, как я сходил с ума, когда ты жила со своими якобы родителями? — Да?! Сходил с ума?! Тогда почему ты не пришел к нам в дом? Почему разыграл весь этот спектакль, соблазнил меня, спал со мной в своем вагончике? Почему ты сразу все не рассказал?! — Я не мог! Я хотел, безумно хотел. Как-то даже думал забрать тебя. В тот раз, когда ты провернула эту авантюру с переростком. Да я чуть Маринку в порошок не стер за то, что так поздно мне все рассказала. — Маринку? Что еще за Маринку? — Ты знаешь ее как Катю. — Что?! Катюша и ты? И еще эта Вика… — Галя, ее зовут Галя. — Артем немного успокоился, забрал у Стаси альбом, отложил его в сторону и взял ее за руку. — Стася, мы все тебя очень любим. Ты моя жена, ты подруга Гали и Марины, с Ваней ты была не разлей вода в университете, Шура тебя просто обожает, Карина и Ленка тоже. Эти три месяца были для нас всех адом. Нас заставили поверить, что ты умерла. Стась, я хоронил тебя! — Но как? Что произошло?.. — Я все тебе расскажу, но сначала тебе нужно поесть. Подожди немного, я принесу чего-нибудь легкого. — Артем направился к двери, но замер на пороге. — Ты же не выкинешь никакой сюрприз? — Нет… Я дождусь тебя. Как только Беркут вышел, Стася снова взяла фотоальбом. Она все еще не могла поверить до конца в то, что услышала. Ей нужны были какие-то доказательства. Она опять посмотрела на их семейную фотографию, прикрыла глаза и постаралась вспомнить этот момент: зима, вечерняя заснеженная улица и они румяные и счастливые на детской площадке… Но ничего. Ни малейшего проблеска. Стася перевернула страницу. Фотографии шли не по порядку: студенческие вечеринки чередовались с семейными событиями. На многих фотографиях Стася узнавала тех, с кем познакомилась в этом доме: Ваня, Шура, Карина, Лена, Кирилл. А на некоторых фотографиях она была с Катюшей. Но если Катя с ними заодно, то где она? Стася хотела пойти за Беркутом, но он сам уже вернулся с подносом в руках. — Сегодня в нашем меню бульон и йогурт, — улыбнулся он. — А Катя? Если она действительно моя подруга и помогала тебе, то где она? Артем поставил поднос на стол, а потом подошел к окну, все так же не глядя на Стасю. — Где Катя? — настойчиво повторила Стася. — Марина. Ее настоящее имя Марина. Катей зовут ее кузину. Внешне они похожи, поэтому Маринка устроилась к твоей мачехе по ее паспорту. — Где она?.. — Стась, я расскажу тебе все с самого начала, а ты ешь. Давай, пока бульон горячий. Шура варила. Она потрясающе готовит. Стася послушно села за стол. Аромат бульона напомнил, что ей давным-давно нужно подкрепиться. Живот скрутило в трубочку, и проснулся зверский аппетит. Бульон действительно был отменным: в меру легкий, в меру наваристый, с кусочками куриной грудки, свежей зеленью и половинкой сваренного вкрутую яйца. Артем улыбнулся, глядя на то, с каким аппетитом Стася накинулась на еду. Он взял стул, сел рядом и заговорил: — Около трех месяцев назад, когда я был в командировке на проекте… Кстати, я действительно строитель, правда, инженер, а не бригадир, — усмехнулся он, — к тебе заявился Саша. Думаю, разыскал тебя через мачеху. Он прекрасно знал, что ты замужем и что у тебя есть сын, но все равно сделал это предложение. — Какое? — нахмурилась Стася. — Разыграть перед твоим дедом комедию, что ты якобы собираешься за него замуж. Он сразу сказал, что твердил Михаилу Ивановичу, будто вы вместе, чтобы заручиться его поддержкой в делах. Когда твой дед понял, что неизлечимо болен, он поставил Саше условие, что отдаст ему свой бизнес, если он на тебе женится. — И что? Саша хотел, чтобы я развелась с тобой и вышла за него?! — Не совсем так. Он думал, что мы согласимся разыграть спектакль для Михаила Ивановича за крупное вознаграждение. Предложил даже снять для меня номер в отеле неподалеку от своего дома, чтобы мы с тобой виделись. — Безумец… — Так ты ему и сказала. Ты выгнала его и не захотела даже слушать, какую сумму он предлагал за эту услугу. Будь я тогда дома, спустил бы с лестницы… — процедил Артем. — И что потом? — Ты все мне рассказала. Мы еще посмеялись над этим переростком. Но ты переживала за дедушку. Вы много лет не общались, потому что ты считала, что не нужна ему. Оказалось, что он постоянно узнавал о тебе у Саши, а тот нагло врал. Как найти Михаила Ивановича ты не знала, поэтому позвонила Лиле. Она дала адрес, и, когда я вернулся из командировки, ты поехала к дедушке… Артем замолчал и потер пальцами уголки глаз. Стасе даже показалось, что он старается не заплакать, но в это верилось с трудом. Такой сильный и мужественный… — Я не доехала до дедушки, ведь так? — догадалась Стася. — Мне позвонили через несколько часов и сказали, что ты попала в аварию. Машина слетела в кювет на большой скорости и взорвалась из-за каких-то повреждений в бензобаке. Ты якобы была внутри. — Артем взял Стасину руку, крепко сжал, а потом поднес к губам и стал жарко целовать. — Я думал, что сам умер. Чуть с ума не сошел. Если бы не Сережа… Я ведь только из-за него держался. — Его голос дрогнул, но Артем взял себя в руки. — Опознание было невозможно. Остались только фрагменты тела и… твое обручальное кольцо. Пришлось делать ДНК-анализ. И он подтвердил, что это ты. — А как же тогда ты узнал, что я жива? И кто был в машине?.. — Кир, как ты уже знаешь, работает в полиции. Он, как и все мы, не мог найти себе места после случившегося. Как-то вечером он поднял твое дело и заметил неладное. Заключение анализа было на месте, но вот сам анализ не производился. Подпись на документе принадлежала одному нечистому на руку судмедэксперту. Кир поднял все записи лаборатории, в которой якобы производилось исследование — ничего. В тот же вечер Кирилл приехал ко мне. — Чей тогда труп был в машине? — Этого мы так и не узнали. — Как ты понял, что я у Лили с Максом? — Сначала я решил, что тебя забрал Саша. Напридумывал бог весть что. Боялся, что тебя запугали или причинили физический вред. Я хотел мчаться к этому уроду за тобой, но Кир остановил. Он у нас мозг. Конечно, было куда разумнее отправить в Солнечный людей из полиции. Проверенных людей, потому что у Саши и в полиции есть связи. Так нам удалось выяснить, что у этой сволочи тебя нет. Оставались Лиля и Макс. Но и там тебя не нашли. — Как это? — Тебя долгое время держали в подвале. Там у Макса что-то наподобие клиники. Кирилл организовал нечто вроде полицейского осмотра домов под предлогом общей безопасности. В подобных фешенебельных поселках такое не редкость. Так удалось проникнуть и в твой дом, а дальше сразу стало понятно, что Лиля и Макс что-то скрывают. Мы не снимали с них наблюдения и первыми узнали, что они ищут прислугу. Маринка была единственной, кого они не видели, потому что она не смогла прилететь на твои похороны из Лондона, где стажировалась. — Подожди… ма… то есть Лиля и Макс были на моих похоронах? — Они устроили целый спектакль под названием «Скорбь». Лиля даже оставила мне свой телефон, если понадобится помощь с Сережей. Называла его внуком. — Не может быть… — Стася отставила пустую тарелку из-под бульона и прикрыла рот рукой. — Йогурт. Ты должна съесть все. — Артем пододвинул жене миску натурального йогурта с садовой клубникой и одобрительно кивнул, когда она взяла ложку. — Почему Марина согласилась работать у Лили и Макса? Это же опасно. Эти люди… они монстры! — Из-за тебя, — улыбнулся Артем. — Я же сказал, что тебя все очень любят. А Маринка особенно. У нее была нелегкая судьба. Вы учились вместе: ты, она и Ванька. Марина тогда жила с отчимом, у них были проблемы. Мы точно не знаем, она откровенничала только с тобой, но кажется, он ее домогался. — Что?! И… и… он смог?.. — Не знаю, Стась. Вы никогда не говорили об этом. Одно только точно — ты как-то помогла разрулить ситуацию. И тут Стася вспомнила свой сон: она, Катя и чудовище. Да, в ее сне Марина все еще была Катей, но ведь другого имени она не знала. Чудище преградило им дорогу. «Оно не причинит вреда. Только не ей, не Стасе! Оно не сделает с ней того, что творило с Катюшей», — так Стася пыталась себя успокоить, но сама не верила своим словам. — Выпусти нас. Думаешь, запись только на камере? Все давно на компьютере. Разойдемся по-хорошему, и мы не отнесем ее в полицию. Чудище медлило. Стася думала, что оно не отступит и живыми они с Катюшей не выберутся из его чертова логова, но чудище подалось назад. Оно отпустило девушек. Теперь кусочки страшной мозаики соединились в картину трагедии бедной подруги. Ее отчим смог. И делал это не раз, если Стася точно знала, что сумеет снять на камеру его поползновения. — Стась… Все в порядке? — Артем коснулся ее плеча, и Стася словно очнулась ото сна. — А… да. В порядке. — Я говорил, что ни ты, ни Марина так и не рассказали нам, насколько далеко зашел этот ублюдок. — Думаю, что эту тему лучше оставить. Если Марина сама не рассказала, то это ее выбор. Никто не в праве в это влезать. — Пойми… Если мы заявим, то мне надо будет давать показания, а потом повторять все в суде. Не заставляй меня снова пройти через это. Пусть это будет между нами. — Ребята догадываются… — Но не знают точно. А так я смогу все это похоронить. Стась, я не смогу жить с вечной жалостью в глазах окружающих. Все мне будет напоминать о нем. — Беркут, лучше расскажи, что было дальше. Марина устроилась к моей мачехе… — Артем. Мое имя Артем. — А Беркут?.. — Так ты меня звала. Я играл в студенческой команде по баскетболу. Мы назывались «Беркуты», и, когда мы познакомились, на мне была их толстовка. — А как мы познакомились? — Об этом я расскажу потом. У нас долгая история длиною в десять лет. Пока поговорим о том, что было после твоего пробуждения. — Хорошо. Я слушаю. — Когда Марина вышла на работу, ты уже была в спальне. Ей удалось выяснить про лекарства, которыми Макс тебя пичкал. Карина, знакомая с его исследованиями, сразу поняла, что с тобой сделали. Препараты Макса были достаточно сильными, без них ты бы просто не справилась с реальностью. — Но я не помню, чтобы он пичкал меня таблетками. Да, бывало, но чтобы постоянно… — Ты получала препараты с едой и питьем. Было два вида: первый обеспечивал продолжительную амнезию, второй работал как сильное успокоительное. Поэтому ты могла стойко выносить стрессовые ситуации дома. — Стойко выносить? Как-то не очень стойко, — горько усмехнулась Стася, и Артем нахмурился. Он взял ее за руку и переплел их пальцы. Ему отчаянно требовалось чувствовать Стасю рядом, знать, что теперь она никуда не денется. Вот только Стася ощущала какой-то необъяснимый дискомфорт. Ее тяготило такое отношение Артема. В отличие от него, она не знала их историю. Перед ней все еще сидел Беркут, с которым случился головокружительный роман, а потом они расстались. Артем почувствовал, как напряглась Стася, и отпустил ее руку. Он прочистил горло и продолжил рассказ: — Мы не могли забрать тебя сразу, потому что не знали, насколько это будет безопасно для твоего здоровья. Карина пыталась синтезировать препарат Макса, но это было непросто. Пока у нас был другой план. Мы хотели заставить тебя саму вспомнить прошлое, и что-то из этого вышло. Я сам себя понизил до бригадира и переехал в Солнечный. По счастливой случайности дом, который нужно было отстроить, находился по соседству от твоего. Галчонок тоже приехала, она снимала комнату через улицу. — И как в ваш план вписывалось то, что она вешалась на тебя? — неожиданно вспылила Стася. — Знаешь… Ты всегда у меня была ревнивицей. Чтобы заставить твой мозг работать активнее, требовалась стрессовая ситуация, сильные эмоции. Мы пытались заставить тебя пережить то, что ты раньше чувствовала. У нас были моменты, когда ты ревновала, и тут мне помогала Галя, — спокойно ответил Артем. — Но я так и не вспомнила, — Стася снова погрустнела и отвернулась от Артема, боясь, что не сможет сдержать слезы. — А хот-дог? Помнишь, я сделал тебе хот-дог на празднике у озера? Между прочим, это мое коронное блюдо. Мы часто летом устраиваем с ребятами вечерние посиделки у костра и жарим колбаски. А ты обожаешь мои хот-доги. Для тебя я всегда делаю так: смазываю булочку майонезом, кладу кусочек сыра, сосиску, поливаю кетчупом и горчицей, потом несколько кружков маринованных огурчиков и посыпаю хрустящим жареным луком. Стася вспомнила тот вечер и ароматный хот-дог, приготовленный Артемом. А ведь он действительно сделал удивительное лакомство. От одних воспоминаний засосало под ложечкой. — Было вкусно… — Я тебе обязательно сделаю, когда ты немного окрепнешь. — А что было дальше? В чем еще заключался ваш план? — Алкоголь ослаблял действие Максовых лекарств. Ты не замечала, что все твои проблески в памяти случались после алкоголя? Вспомни, как мы катались на мотоцикле. Ты тогда сказала, что сгорела запеканка, помнишь? — Да. — Это было через полгода после того, как мы поженились. Мы хотели купить мотоцикл. Я давно умел водить, а вот тебя только-только научил Кир. — Шурин муж? Полицейский? — Да. И мой лучший друг, кстати. — Я думала, твой лучший друг Юра… — Он его двоюродный брат. — Вы что, тут все родственники? — нахмурилась Стася. — Да. В некотором роде. У нас большая дружная компания, и ты ее часть. Артем взял Стасю за руку и повел к постели. Сначала она напряглась: если он хочет большего, чем просто разговор, то она не готова. Да и вообще после всего, что произошло, Стася совсем не понимала своих чувств. Она не отрицала, что к Артему ее влечет, но только не знала, что это — недавняя влюбленность или проблески старого чувства. В чем Стася больше не сомневалась так это в том, что он говорит правду. Сейчас она смогла ему поверить. Артем усадил Стасю на кровать, а сам сел напротив, отпустив ее руку. Он не пытался больше коснуться ее или поцеловать. Они перешли сюда лишь потому, что говорить так удобнее. Стася успокоилась. — Значит, я умела водить мотоцикл? — спросила она. — Иначе я бы никогда не посадил тебя за руль. Когда я его купил, хотел сделать сюрприз. Прикатил под окна и стал тебе звонить, чтобы ты выглянула на улицу. Ты так обрадовалась, что помчалась вниз, совершенно забыв про запеканку в духовке. Мы катались по ночной Москве, а потом махнули на безлюдную трассу, где ты попросилась сесть за руль, и только когда слезала с мотоцикла, вспомнила про запеканку. — Да… Там была кухня. Такая коричневая. — Стася зажмурилась, будто так она могла помочь себе вспомнить. Перед глазами появилась та самая кухня, но больше ничего. — Ага… — Беркут полез за мобильным и показал фотографию их сына за завтраком на той самой кухне. — Да. Это то самое место. А это… Сережа? — Наш мальчик, — с любовью отозвался Артем. — Красивый, правда? — Где он сейчас? — У моих родителей. Завтра поедем к нему, а потом к твоему дедушке. Мы должны все ему рассказать, — решительно заявил Артем. — К дедушке? Ты хочешь все ему рассказать? У него же проблемы со здоровьем. Как он перенесет такие вещи?! — вспылила Стася. — Ты недооцениваешь Михаила Ивановича. Он сильный мужчина и предпочтет правду этой гнусной комедии. Достаточно его уже водили за нос. — Он и сейчас волнуется. Я же сказала, что выйду за Сашу, а потом пропала… — виновато проговорила Стася. — Ты бы за него не вышла, — отрезал Артем. — Я хотел все рассказать твоему деду сразу, как тебя закрыли родители, но Макс накачал тебя лекарствами. Мы решили не рисковать, зная, что месяц ты будешь в безопасности. Я должен был прийти на встречу с твоим дедом, забрать тебя и рассказать все вам обоим. Но Сережка заболел, и я не мог его оставить. — Заболел?! — заволновалась Стася. — Что с ним?! — Уже все хорошо, но тогда температура не спадала сутками. Я был нужен ему рядом. Прости, я совсем запутался в днях и опоздал на встречу. А потом мы поссорились. От Маринки узнал, что ты согласилась выйти за Сашу, и больше ждать не мог. Я знал, что увезу тебя любой ценой, а так как по своей воле ты бы со мной не поехала, пришлось тебя похитить. — Это было неприятно, — процедила Стася. — Ты не должен был… — Не должен?! — прикрикнул Артем. — А что должен был? Ты меня не хотела слушать, собралась замуж за этого переростка. По-твоему, я должен был смотреть со стороны, как моя жена выходит за другого?! — Не знаю, но не так! — А как?! Может, заявиться к нему на прием и объявить, что невеста этого гада на самом деле моя благоверная? Стася, у меня не было выбора! — Что вы мне вкололи? Стася немного успокоилась, но смотреть на Артема не могла. Она встала и подошла к окну. На улице рядом с домом сидела Шура. Перед ней стоял мольберт с какой-то зеленой картиной. Издалека Стася не разглядела, но догадалась, что она рисует лес. Шура внимательно всматривалась в деревья, а потом экспрессивно выплескивала масляную зелень на холст. Казалось, что она в другом мире. Стасе было любопытно наблюдать за ней, но присутствие Артема обязывало продолжить разговор. — Так что вы мне вкололи? — повторила она и прижала к груди забинтованную руку. Рана противно ныла. — Это было снотворное. Мы должны были увезти тебя как можно дальше, пока никто не догадался, что ты не пошла в салон. — Но Лиле, наверное, сразу позвонили. — Нет. Вместо тебя пошла Марина. В тот день утром она попросила у Лили расчет специально за тем, чтобы прийти в салон до тебя. Ни Саша, ни Лиля с Максом не знали, что тебя не было в спа, пока длились процедуры. — Артем резко замолчал, и Стася поняла, что он чего-то не договорил. Она повернулась к нему и увидела, каким хмурым стало его лицо. — А что дальше? Где Марина? — Юра ждал ее в машине неподалеку от спа. Он не хотел светить номера, если потом будут просматривать записи с камеры салона. Но Марину у входа встретил Сашин водитель. Сбежать не удалось, и ее доставили прямо на прием. — Боже мой! — Стася подлетела к Артему. — Где Марина? Что с ней? Этот мерзавец ничего с ней не сделал? — Стась, с ней уже все в порядке. Практически. Но она в больнице. — Что он с ней сделал? Или это Макс? — У Стаси на глаза навернулись слезы, а Артем никак не мог подобрать правильных слов. — Не молчи… — Он избил ее. Подонок озверел, когда увидел, как его провели, и стал бить Марину. Слова Артема превратились в удары, и Стася на себе почувствовала боль подруги. — Как она?! — Уже лучше. Жизни ничего не угрожает, но какое-то время пробудет под наблюдением врачей. Юра с ней. Артем почувствовал, как у него пересохло в горле. Он подошел к столу, налил себе стакан воды и выпил его до дна. — А Саша?! Вы на него заявили? Кирилл должен с этим разобраться! Это подсудное дело. Ему место в тюрьме! — Стась, он обвинил Марину в незаконном проникновении в дом и попытке ограбления. Бред, но у него связи, деньги и власть. Сейчас нет смысла с ним бороться. Мы должны рассказать все твоему деду, заручиться его поддержкой и тогда заявить и на подонка, и на твоих так называемых родителей. — Тогда чего мы ждем?! — Чтобы ты окрепла. — Артем подошел к Стасе и попытался ее обнять, но она вывернулась. — Я в порядке. Мне лучше, и энергии много. — Это от лекарств Карины. Но мы должны быть уверены, что они окончательно привели тебя в норму. Стась, — Артем коснулся перевязанной Стасиной руки, — мы не хотим, чтобы ты навредила себе. Сережа очень ждет маму, и я не могу рисковать, если ты при нем сорвешься… Ночь ты проведешь здесь, завтра утром после завтрака поедем в Москву. — Хорошо, — кивнула Стася и посмотрела на свою руку. Она не понимала, почему так поступила. Это было какое-то помрачение рассудка. Артем прав: нужно убедиться, что подобное не повторится. — Стась, ты теперь мне веришь? — Да, — Стася посмотрела Артему в глаза, — верю. Я чувствую, что ты не обманываешь. И все эти люди… Они относились ко мне хорошо. За то время, что я живу с амнезией, ко мне хорошо относились только дедушка, Марина, ты и твои друзья. — Наши друзья, — поправил Артем и провел кончиками пальцев по ее плечу. — А я? Что ты скажешь обо мне? — А что я должна говорить? — Я люблю тебя, Стась. Ты и Сережка — самые дорогие люди в моей жизни. Что ты чувствуешь ко мне? — Пожалуйста, не надо! — Стася отвернулась. Она не могла выносить взгляда Артема. Он смотрел так, словно видел ее душу насквозь. — Почему? — Потому что я не знаю. Ты для меня пока еще тот строитель, с которым я познакомилась на улице. Прости, но ты хочешь от меня слишком многого. Я не помню тебя и своих чувств к тебе. Пока ты для меня Беркут. — Хорошо. А что ты чувствуешь к Беркуту? Стася не знала, что ответить. Она была влюблена в Беркута, но боялась, что у них все слишком быстро. Потом она в нем разочаровалась. Пусть чувства не угасли, но для себя Стася от него отказалась, а теперь все вышло иначе. — Ты хочешь быть моей женой? Стася не ответила. Пауза затянулась, и Артем сам сделал вывод. — Я понял. Я — «летний роман. Ничего серьезного». Кажется, так ты сказала? — ледяным тоном спросил он, но Стася продолжала молчать. — Знаешь, мне было страшно, что ты не вспомнишь, но я надеялся, что смогу сделать так, чтобы ты снова меня полюбила. Видимо, я ошибся. Не буду тебе докучать. Отдыхай. Артем подошел к столу, поставил на поднос пустую посуду и, не глядя на Стасю, вышел из комнаты. Она продолжала молчать.