Пошла вон, дорогая.

И в гробовой тиши Провозгласит он тост - За упокой души, За вечную любовь. (Агата Кристи - Никогда)

Красивыми рубцами солнечный дьяволёнок разукрасил его тело - и нельзя сказать, что Сугихара был против. Ещё бы! Он не просто испоганил этому мальчишке несколько месяцев беззаботной юношеской жизни, нет... Заставил его постареть на несколько бесконечных лет. Цинично развратил, шептал слова о великой любви - и тут же, как осёл за морковкой, повёлся на заигрывания его матери, доведя чувствительного подростка до трагедии. Подло изменил, когда бесёнок лежал на больничной койке без сознания, жалко оправдываясь состоянием аффекта. Не отговорил от брака, еще и юридически связав с собой. Под конец - беспечно позволил уйти одному в ночь, неизвестно куда. Не почувствовав, не успев прийти на помощь, усугубив ситуацию тремя бессмысленными трупами, обагрив свои руки свежей кровью, как будто за его душой и без этого грехов мало. И контрольный в голову, когда полез к и без того испуганному настрадавшемуся ребёнку со своими уродскими намерениями. Чем он лучше тех французских ублюдков? Да ничем не лучше и даже права не имеет находиться рядом. Ещё один контрольный в голову: засохшие следы от слёз - им же вызванных! - на юном лице. А ведь Ясунори всего шестнадцать! И правда, лучше бы дьяволёнок и не вспомнил. Впрочем, ещё не поздно было бы всё, если не исправить, то хотя бы сделать так, чтобы ничего этого больше не существовало. Из Преисподней выдачи нет, а мёртвые... мёртвым уже всё равно. Ясухиро смотрел на потоки воды, стекающие по лобовому стеклу, и всё сильнее убеждался в правильности своего решения. Дочь выросла и была счастлива, бабушка тоже не останется одна. Друзья... переживут. А Ясунори будет только лучше. Вскоре он забудет о старом физике и начнёт нормальную жизнь, которую положено вести мальчишке в его возрасте. ... Визг тормозов вставшей прямо на траектории движения несчастной алой спортивной машины словно оглушил не хуже ультразвуковой атаки, а третьим контрольным в голову стал вывалившийся из своей "красотки" дьяволёнок. Босой, в одной пижаме, мгновенно промокший под проливным дождём, но решительно смотревший прямо в лицо своей смерти - только потому, что сделал всё, чтобы спасти жизнь своего супруга. ... Отчаянный крик "Придурок, ты что делаешь?! Я люблю тебя!!!" снова ударил уже невесть каким по счёту выстрелом: его персональный убийца был снисходительно-жесток, словно в дурацком небрежном капризе возжелав превратить тело своего рыжего чёрта в решето. А мальчишка ещё раз хлопнул ладонями по капоту добавил, будто бы пришив к себе хирургическим неровным швом - "Хочешь помереть сам - убей сначала меня". Бред, бред, бред... Но сведённое судорогой тело тряслось в почти-агонии и уже не "почти" истерике, а тяжёлый взгляд, в котором плескались ярость пополам с решимостью, прожигал насквозь даже через залитое водой лобовое стекло. Этот малолетний кретин, наверно, совсем с ума сошёл - но спас, не подумав о себе, и Сугихара понимал, что уже больше не сможет уйти от своего дьяволёнка.