***
Хранитель повёл девушку какими-то своими тайными переходами, и они оказались у края довольно широкой, в половину роста, зелёной трубы. Эльф присел на корточки: — Спустимся здесь? Так быстрее. — Давай не будем рисковать моим новым нарядом… — начала было Габриэль, но Ласильон вскочил на ноги и, обняв девушку со спины, прыгнул в трубу. Колючка вцепилась в державшие её руки эльфа и крепко зажмурилась, чтобы не видеть, как они с Ласильоном стремительно несутся вниз. Один поворот, второй — кажется, в ушах свистит ветер… Но вот падение замедлилось: Габриэль вместе с юным Хранителем шлёпнулась на большой ворох листвы. — Лас, я тебя сейчас придушу! Предупреждать надо! — Колючка взялась за протянутую руку и Ласильон помог деве подняться на ноги. Огляделась. Они спустились в самый низ Древа — откуда-то совсем рядом доносилась громкая музыка, а через арку был виден тронный зал, и вскоре они с юным Хранителем оказались среди танцоров. Веселье было в самом разгаре. Габриэль удивилась энергии музыкантов, откуда у них столько сил, чтобы играть без передышки всю ночь? — Они меняются, — улыбнулся Ласильон. — Лас. Ты что, читаешь мои мысли? — нахмурила брови девушка. Эльф покраснел до самых кончиков длинных ушей и отвернулся: — Прости, я случайно… — Вот тебе! — Габриэль притянула его к себе за уши и поцеловала в губы, при этом несильно прикусив ему кончик языка. — В следующий раз уши оторву! — Да! — на лице Хранителя засияла счастливая улыбка, однако она тут же исчезла. Застыв на месте словно скованный морозом, Ласильон с тревогой во взгляде смотрел за спину гостьи. — Что случилось? — девушка обернулась. К ним через весь зал шла сама королева. Её ноги едва касались пола, бело-голубой наряд искрился и переливался перламутровыми волнами, мантию покрывали тончайшие узоры из рун и перьев лебедей. — О Габриэль! Где ты была? — ледяным тоном спросила Лютаэль, вцепившись в руку гостьи своими тонкими пальцами. — Танцевала… — прошептала гостья, вдруг ощущая, как начинает проваливаться в снежный сугроб. — Я не видела тебя! — королева повела девушку за собой, не удостоив даже взглядом сразу сникшего Ласильона. Танцующие пары расступались перед ними, пропуская Верховную Хранительницу Врат в середину зала. — Ваше Сиятельство, я могу задать Вам вопрос? — Спрашивай, — кивнула Лютаэль, начиная кружить гостью в быстром танце. — Я бы очень хотела увидеть Лусидрэниса… — Что? — королева замерла на месте. — Лусидрэниса, — повторила Габриэль. — Я могу его видеть? — Зачем он тебе? — Я хочу танцевать с ним… — прошептала Колючка. — Нет! — Лютаэль гневно топнула ногой и вонзила в рыжеволосую гостью такой холодный взгляд, что Габриэль решила, что сейчас превратится в ледяную статую. Колючка осталась одна среди прекративших танцевать эльфов. Музыка смолкла. Лютаэль стремительно выбежала из зала, на ходу хлопая в ладоши для призыва Стражи. Не понимая, чем она смогла так сильно оскорбить королеву, гостья озиралась на застывших вокруг неё неподвижными статуями эльфов. Внезапно они расступились, образовав широкий коридор для кого-то, кто стремительно шагал в центр зала. Габриэль показалось, что пол стал ледяным. — О боже! — девушка с удивлением заметила, что её босые ноги стоят в центре мозаики из морозных узоров. Энергично переступив с ноги на ногу, гостья отвела взгляд от снежных чар и заметила, как к ней величественной походкой приближается Владыка Волчьих Врат. Белые, словно покрытые инеем волосы спускались намного ниже его плеч. Несмотря на жаркую летнюю ночь, Глава Дома Алмазной Молнии Волчьих Врат был одет в серебристую куртку, богато расшитую золотыми нитями, поверх которой была накинута тяжёлая мантия из огромной белой шкуры. На его лбу сиял венец, украшенный по центру молочно-перламутровым камнем. — Приветствую тебя, гостья! Как тебя зовут, огненное дитя? — взгляд его серо-голубых глаз оказался намного страшнее ледяного взгляда королевы. Мороз сковал всё вокруг, даже воздух замёрз от царской поступи фэйри. — Габриэль, — дрожа от холода, девушка заставила себя вежливо поклониться Владыке. — Не бойся, дитя! Я ждал тебя… — бледные губы раздвинулись в подобии улыбки. Король махнул рукой музыкантам. — Продолжайте! Над притихшим залом зазвучала грустная мелодия. Владыка приложил свои ледяные ладони к горячим ладоням гостьи. Габриэль попыталась отвести взгляд от полных вселенской печали глаз короля эльфов, но ей это не удалось. Его голубые глаза притягивали взгляд Колючки: даже мысли заиндевели, покрывшись кристалликами льда. «Снежный король, » — сердце Габриэль застыло от сковавшего его холода. «Нежный, нежный…» — вторило эхо, отражаясь от блестящих ледяных стен ловушки, которая захлопнулась за её спиной.***
Ласильон сидел в нише, которую образовали корни Древа, обхватив руками свои колени. К нему бесшумно, по-волчьи подошёл Баэльсим, молча присел рядом. — Всё хорошо, отец, — ответил на его немой вопрос юный Хранитель. — Ты первый раз на празднике и не рад этому? — эльф проследил за направлением взгляда у сына. — Тебе понравилась огненная? — Она вкусная, — тяжело вздохнул Ласильон. — Она — человек, — нахмурился Баэльсим. — Но… ты? — Да, — кивнул отцу эльфёнок. — И я хочу её снова. — Она не сможет родить тебе волчат… — покачал головой эльф. — Посмотри, сколько прекрасных дев вокруг. Любая пойдёт с тобой. — Я знаю, отец. Но я хочу её… — с шумом втянув носом ночной воздух, Ласильон с затаённой грустью наблюдал за танцем гостьи и короля. — Почему, почему Владыка выбрал именно её… Отец, Габриэль погибнет? — Я не знаю, — пожал плечами Баэльсим. — Будем надеяться, что жар её огненной души растопит лёд его сердца…***
Гостья не отрываясь смотрела в ледяные глаза Владыки, ощущая, как остывает её душа. Её горячие ладони упирались в холодные ладони эльфийского короля. Девушка чувствовала, как стынут её ноги, каждое движение давалось всё с большим трудом. Музыка почти стихла, казалось, в воздухе витает лишь морозное дыхание смерти. Ещё чуть-чуть, и обратного пути не будет… Габриэль прикусила нижнюю губу и упрямо тряхнула головой, сбрасывая с себя хладную паутину ледяных чар. — Эй, музыканты, вы не на похоронах! Хочу танцевать! — звонко, на весь зал прокричала рыжеволосая гостья, и музыка тут же зазвучала громче. «Ты сама себя держишь… » — Колючке невольно вспомнились слова лесного мага. Может быть и сейчас, это лишь её домыслы? И ей только кажется, что всё вокруг покрылось морозными узорами? — Мой король! Не надо печалиться! Сегодня праздник! — захохотав во всё горло, Габриэль смело переложила руки Владыки себе на талию, а сама взялась за плечи короля. — Танцуем! Музыканты вновь ударили по струнам. Пары вновь закружились в задорном танце. Накидки и подолы платьев летали словно живые. Ноги танцоров почти не касались пола. Внезапно Владыка улыбнулся гостье и, расстегнув фибулу, скинул свою мантию на пол. Габриэль ошеломленно раскрыла глаза и, ещё громче захохотав, продолжила задорную пляску. О да! Мой король! Да! — Ты — огонь! Ты — пламя! — танцевавший фэйри вдруг рассмеялся так счастливо, как будто среди вечных льдов прозвучал звонкий, мелодичный колокольчик. Его руки заметно потеплели, уже не ледяным обручем стискивая талию гостьи. Танцоры хлопали в ладоши, меняясь после каждого танца партнёрами. Только Габриэль лихо отплясывала с Владыкой Волчьих Врат в самой середине тронного зала. Если бы она не продолжала смотреть в колючие, как льдинки, глаза короля, а опустила бы взгляд вниз, то гостья увидела бы, как исчезают морозные узоры и на зелёных плитах мозаики проступают сияющие очертания рун. Но Габриэль видела только бездонную лазурь глаз фэйри… Колючка решила, что босые ноги перестали ощущать холод пола от быстрого ритма танцев. Жаркое пламя пылало у неё в груди, щедро выплескиваясь на окружающих. Эльфы подняли головы вверх и заворожённо смотрели, как огненная птица парит у самого потолка тронного зала, раскидывая вокруг себя искры в виде красных, оранжевых и золотых перьев. Волны жаркой страсти широкими кругами расходились от центра тронного зала, где танцевали Владыка и Габриэль. Время остановилось… Глава Дома Алмазной Молнии Волчьих Врат и огненная дева неторопливо скользили по залу, окружённые волшебным мерцанием двух стихий. Бело-голубые снежные вихри, морозно искрясь, смешивались с жаркими волнами бушующего пламени. И таяли в них…