Глубже некуда

3. Буран «… striding across the land, he takes up his victims in his windy arms and carries them off across the world to deposit them again in their native country; hours, sometimes days later…» Robert M. Price, «The Wind Walker of the Icy Wastes» * «…расслабление души, изнеможение ума <…> ублажатель мирских, оболгатель Бога, будто Он немилосерд и нечеловеколюбив» (Лествица 13:2) Первые несколько сотен ярдов промчались незаметно: вниз – всё дальше и дальше – меж отвесных гранитных стен, по обломкам камнепадов, скользким от ветров и времени. Всё дальше и дальше – в холодеющий воздух, в светлеющую неизвестность призрачного каньона. Но потом дыхание сбилось окончательно, так неотвратимо, что перевести дух стало просто жизненно важной необходимостью. Они остановились, оба тяжело дыша, привалившись к обломку скалы, отвесной и черной, кое-где покрытой чем-то наподобие серовато-пепельного мха. - Я… даже не хочу знать, что это было… - заключила запыхавшаяся Кэнди, с трудом произнося слова. Нил только кивнул, не в силах найти в собственном горле звуки, способные сложиться в понятную речь. Они помолчали еще несколько минут, прислушиваясь к окружающему миру, но вокруг не было ничего, кроме тишины. Не хлопали, перебивая порывы бури, адские крылья. Не ревели, оглушая и пугая, адские голоса. Адская вонь не забивала нос, не подкатывала дурнотой ко рту. Было спокойно и тихо. Поразительно тихо. Лишь бешено, надрывно, испуганно стучали два сердца, перегоняя друг друга. Ну и хриплые, судорожные вздохи вторили стуку сердец, а больше – ничего. Тишина. Пустота. После произошедшего на вершине она казалась каким-то благословением. - Вот видишь, - Кэнди, немного отдохнув и отдышавшись, толкнула его в бок. – Мы спустись, и ничего страшного не случилось. Ничего страшного – вот уж действительно! Нил не слишком хотел вспоминать чувства, обуревавшие его при встрече с летающими чудовищами. Не потому, конечно, что стыдился своего страха. В подобных условиях – он был уверен! – и признанные храбрецы вполне могли бы растерять всё своё бесстрашие, но… Дьявольщина, он просто не хотел ЭТО вспоминать! Хотел забыть, выбросить из головы, как нелепый страшный сон, и только усталость в ногах, боль в ободранной до крови ладони убеждали его, что от такого кошмара нелегко пробудиться. - Кэнди, - он кашлянул, прочищая сиплое от холодного воздуха горло, - как думаешь: мы всё дальше от выхода, да? От того места, которое… ну… выбросило нас сюда? Она неуверенно пожала плечами: - Я думаю, что там мы бы вряд ли нашли выход. Ты же сам видел… - Угу, - протянул Нил, рассеянно потирая ушибленное плечо, до сих пор не понимая до конца, видел ли он то, что… видел. - К тому же, - продолжила Кэнди, на сей раз немного тверже, - вполне возможно, мы найдем выход внизу. Ты ведь не станешь отрицать, что мы попали… Словом, что это весьма странное место? Подобная идея – вверху вход, внизу выход и бездна отчаянья между ними – показалась Нилу смутно знакомой, пробуждая в памяти некие образы, не совсем очевидные, зато чертовски важные… Он попытался сосредоточиться, но тишина, морозной свежестью разлитая вокруг, отгоняла мысли, очищала разум, останавливала память. Кэнди что-то произнесла рядом, а он даже не услышал. Понял, что она к нему обращается, лишь когда ее пальцы осторожно потянули его за испачканный рукав пиджака, привлекая внимание, заставляя снова сосредоточиться на чем-то настоящем: на скалах; на камнях; на холоде. На ком-то теплом и живом. На лице Кэнди с этими ее веснушками, заманчиво рассыпанными по носу и щекам. - Ч-что? – он недоуменно свел брови, и Кэнди на это укоризненно покачала головой: - О чем ты только думаешь, Нил Леган? Я говорю: у тебя кровь. Давай… Нил одернул руку так быстро, словно к огню прикоснулся. - Не нужно! – прижал чуть ниже ободранного места второй рукой, точно в попытке уберечь рану от опасности, и буркнул озадаченной Кэнди: - Не болит. Всё нормально. Это… неважно. - Как знаешь, - Кэнди, пожав плечами, отвернулась. Снова вздернула подбородок. Она выглядела обиженной, и по-хорошему Нилу следовало бы объясниться, но как? Как растолковать девушке, изображающей профессиональную медсестру, что ее прикосновения сейчас могут вызвать… ну… нежелательные осложнения, что ли. Особенно в свете того, какую опасность они только что пережили вместе, какими взвинченными оба были теперь и главное – каким брошенным и пустым казался мир вокруг. Ни души… И никого, кто смог бы остановить его, вздумай Нил сейчас прижать Кэнди к холодному граниту ближайшей скалы, и… «Иди к ней… - зашептала, зазвенела, задрожала в ушах эта мертвая, пустынная тишина. – Иди. Прикоснись. Получи. Возьми!» Нет! Не стоит даже позволять мыслям идти в столь коварном направлении. И уж тем более не стоит выводить Кэнди из себя недостойным поведением. В конце концов, если отсюда и возможно найти выход, им придется искать его вместе. А значит, как минимум, доверять друг другу, чего уж точно не произойдет, решись он позволить себе с Кэнди нечто эдакое. В общем, придется сдерживаться. Никто ведь не скажет, что он, Дэниел Леган, враг себе и не видит собственной выгоды, верно? - Пойдём-ка лучше вперед, - пробормотал Нил, стараясь не смотреть на девушку. Ну и не слушать звенящую, искушающую тишину. Он зашагал дальше по тропинке, игриво вьющейся между скал, стараясь как можно меньше думать о Кэнди, идущей следом. Если она вообще шла следом, конечно, потому как заносчивая девчонка вполне могла остаться на месте только для того, чтоб его позлить. Нилу не хотелось тратить время: останавливаться, оглядываться и проверять, идет ли она за ним. Ему не хотелось даже предполагать, что Кэнди может не оказаться у него за спиной. Не приходилось и полагаться на слух: в этом мире странной горной тишины, где уже на расстоянии нескольких шагов исчезали все звуки, он не мог ощутить ее присутствия. Вслушивался – но не слышал ее шагов. Или дыхания. Он не хотел, разумеется, думать о ней, а вместе с тем постоянно, бесконечно сражался с этой шепчущей непристойности тишиной, и потому, вероятно, не заметил, как всё начало меняться вокруг. Как заискрился прозрачный воздух. Как побелели камни и гранитная пыль под ногами. Как с каждым новым шагом, с каждым новым вздохом становилось всё холоднее и холоднее. Кэнди сама дала о себе знать, перегнав его на очередном крутом повороте. Промаршировала мимо него, скрестив руки на груди и вздернув нос: такая гордая недотрога, которой и дела нет до какого-то там червяка Легана. Что ж, может, это даже к лучшему... Нил, вздохнув, направился за ней. Значительный отрезок пути прошел в молчании: она сердилась, ему тоже не хотелось говорить. Меж тем всё ниже и ниже оседали горы, словно врастая в поверхность земли, и деревья – сперва совсем крошечные, а затем всё выше и выше – простирали к небу голые ветви. Но в какое-то мгновение – ни Кэнди, ни сам Нил не успели даже понять, сколь неожиданно быстро это произошло, – горы полностью сошли на нет, уступая место холодной холмистой долине, покрытой редким лесом. Кэнди остановилась первой, и Нил едва не врезался в нее, не вовремя поскользнувшись на покрытой изморозью траве. - Эй, ты что?! – охнул он, неловко размахивая руками в попытке удержать равновесие. - Извини, - тихо проговорила она. Так тихо, что он с трудом расслышал чуть охрипший голос. Когда же она повернулась, у Нила пропало всякое желание недовольно ворчать. Раскрасневшаяся от быстрой ходьбы и (может, совсем чуть-чуть) от обиды, с растрепанными светлыми волосами и решительным взглядом этих зеленых глаз, Кэнди представляла собой весьма захватывающее зрелище. Зрелище, способное, как Нилу подумалось вдруг, вызвать не просто желание, от которого он пытался убежать там, в горах, но… что-то большее, гораздо большее. Восхищение. Уважение. Любовь… Именно для признания в любви он заманил ее в старый семейный особняк на берегу озера то ли несколько часов, то ли целую вечность назад. Так почему лишь сейчас он подумал о любви настолько серьезно? Нил стоял и молчал, глазея на девушку совсем не по-джентельменски, вполне возможно даже: с невоспитанно открытым ртом, пока Кэнди не отвернулась, смущенно заправляя за ухо прядь волос. Волшебство рассеялось, и молодой человек тряхнул головой. А, глупости всё это! И сейчас вовсе не время в подобных глупостях копаться. Нил огляделся. Покрытые деревьями склоны холмов не вызывали опасения или страха: похожий пейзаж был знаком ему с детства. Если что, здесь можно было и спрятаться, повстречайся им кто-то, подобный существам на вершине. Ужасные воспоминания заставили поежиться, но Нил сделал над собой усилие и отогнал их в самые темные, в самые далекие уголки памяти. Нет уж, он не поддастся слабости, не пойдет на поводу у страха! Старый поваленный ствол – вероятно, сосна, поверженная бурей, – так и манил присесть, вытянуть ноги, отдохнуть после изнуряющего бега по горным тропам. Недолго думая, Нил так и сделал: уселся верхом на высушенное дерево, уперся руками в бока и запрокинул голову. - А здесь не так уж и плохо! – заключил он, всматриваясь в светлеющее небо. – Кэнди, эй, Кэнди, иди сюда. Отдохни. Покачав головой, девушка закатила глаза: - И не мечтай, - произнесла раздельно, намеренно чеканя слова. Подошла к нему, но садиться, конечно, не стала – ни рядом, ни подальше. Только смерила взглядом, то ли сильно обиженным, то ли в меру презрительным, по-прежнему не разнимая скрещенных на груди рук. - Ну, не обижайся, - снова, уже во второй раз за это странное путешествие, примирительно произнес Нил. Она лишь пожала плечами, стараясь казаться безразличной: - С чего ты взял, что я обижаюсь на тебя, а? – и добавила назидательным тоном: - Вставай, нам некогда рассиживаться здесь. Нужно искать выход. Нил решил, что не испытывает ни малейшего желания вставать сейчас и снова идти куда-то. Да и вообще: с чего это здесь должна распоряжаться вредная девчонка, которая только и умеет, что сводить парней с ума? - Вот еще! – хохотнул он в ответ. Нил ждал… какого-то протеста, возможно. Или спора. Или даже тумака, черт подери, но Кэнди просто развернулась и зашагала в направлении, противоположном тому, откуда они пришли. Так, словно ни видеть, ни знать, ни слушать его не собиралась. Медленно усиливающийся ветер взъерошил Нилу волосы и лизнул холодом по коже, словно вынуждая честно признаться хотя бы самому себе: ему вовсе не хочется одному сидеть на этом трухлявом бревне, не хочется одному бродить по этой долине и – главное – не хочется отпускать девушку одну. Быстро соскочив на землю, Нил бросился за следом за Кэнди. - Подожди! – крикнул, с трудом удерживаясь на ходу, потому как тонкие подошвы жутко скользили по изморози. – Кэнди, стой! Догнать ее оказалось не так-то просто, и когда они, наконец, поравнялись, Нилу пришлось упереться рукой в ствол какого-то искореженного дерева, чтобы перевести дух. Второй рукой он остановил ее – вцепился в локоть, не отпуская дальше. - Что, страшно стало сидеть там одному? – на сей раз Кэнди бросила насмешливый вопрос, как будто в отместку за его подобный комментарий раньше, на вершине. - А то тебе не страшно! – усмехнулся он, но тут же нахмурился. – Эй, да ты же совсем замерзла!.. В ответ она хмыкнула что-то невразумительное, давая, очевидно, понять: это такая малость. Но Нил сбросил пиджак прежде, чем успел этот шаг обдумать. - На вот, - протянул ей и сразу же почувствовал, как стало значительно холоднее. – Не Бог весть что, конечно, зато лучше твоего дырявого платья. Кэнди бросила быстрый взгляд на предложенную одежду, в какое-то мгновение даже потянулась за ней – и всё-таки покачала головой: - Не нужно. Забери. - Тоже мне! – фыркнул Нил. – Ты известная гордячка, Кэнди, но я не знал, что еще и дура. Сейчас же оденься. - Я сказала тебе: не нужно! – заявила она еще решительней, повышая голос. Словно в насмешку над ее словами, деревья заскрипели, зашумели ветвями, закряхтели старым буреломом, и в воспаленном воображении Нила какофония этих звуком слилась в зловещее предостережение: «Он идёт, он идёт, он близко...!» * «… бродя по земле, забирает он жертв своих, сжимает их ветреными своими руками и уносит с собой с тем, чтобы, потрепав тело через весь мир, вернуть и упокоить в родном краю; иногда – через несколько часов, порою – через много дней» Роберт М. Прайс, «Бегущий Ветер ледяных пустошей» (Насколько мне известно, перевода этой наполовину культурологической, наполовину художественной книжки на русский или украинский – увы, тем более – нет. А жаль)