Глубже некуда

- Послушай, - Нил остановился, когда они, пробравшись через скрипучий сухой валежник, вышли на довольно открытую поляну. – Ты это слышала? - Нет, - коротко ответила Кэнди, но на всякий случай осмотрелась по сторонам. Деревья возвышались над ними, точно стены: темные, отвесные и до самых небес. По правде говоря, она никогда в жизни не видела настолько высоких деревьев, а потому даже раскрыла рот от удивления, рассматривая припорошенный снегом пейзаж. Чем дальше они отходили от гор, тем холоднее становилось вокруг: ветер подвывал задорнее и громче, снежинки веселым роем окружали двух одиноких путников, путались в волосах, осыпались с одежды и таяли, прикоснувшись к теплу кожи. Сначала это было даже красиво: белые мохнатые снежинки, похожие на кружева, напоминали о детстве, о зимних забавах с другими детьми из дома Понни и о планах на будущее, которое казалось безумно далеким и безумно сказочным. Но сейчас Кэнди уже не думала об изысканных узорах снежинок. Не думала она также ни о приюте, где прошло ее детство, ни о мечтах, ни о планах. Да и вообще разве можно найти в голове хоть одну мало-мальски связную мысль, когда зимний ветер ледяным дыханием пробирается за воротник, когда руки коченеют от холода, а ноги настолько устали, что просто молят о коротком отдыхе? Кэнди уже давно наплевала на глупую гордость и куталась в предложенный Нилом пиджак, то и дело поглядывая с опаской на извечного своего врага, но Леган упрямо шагал вперед и предъявлять права на одежду явно не собирался. Кэнди не понимала, как он может не мерзнуть здесь, в этом ужасно холодном, морозном, по-зимнему неприветливом месте. Впрочем, даже ей приходилось признать: несмотря на ледяную откровенность покрытых снегом холмов, здесь было не менее странно, чем на вершине горы, откуда они еле-еле успели унести ноги. Но если на вершине время и пространство просто потеряли свой счет, если там можно было бродить часами, на самом деле не отдалившись ни на ярд, а темнота казалась светлой, тут было всё наоборот. Во-первых, дорога не заканчивалась. Петляя меж поломанных бурями стволов и веток, перемещаясь с возвышенностей в низины и оттуда снова вверх, дорога – вернее, узкая тропинка, ведущая куда-то вдаль, – казалась бесконечной. А по обе ее стороны пейзаж, пусть и немного однотипный, все же менялся: высокий лес становился реже, среди сосен и елей все чаще попадались голые стволы дубов и вязов, хотя по-прежнему ни одна птица, ни один лесной зверек не встретился им по пути. Правда, если уж быть до конца откровенной, после встречи с чудовищными полуптицами на горе Кэнди не знала, хорошо это или плохо. Во-вторых, холод здесь имел странное свойство. Одетая только в платье с порванным во время сегодняшних приключений подолом да пиджак Нила, не слишком надежно укутывающий плечи, Кэнди давно должна была окоченеть, но сам страх этого казался сильнее реального холода. Ну, или холод оказывался менее реальным, чем страх. Не так уж и легко понять разницу в столь необычных обстоятельствах… Рядом Нил шел в одной рубашке, всем своим заносчивым видом показывая: ему ничуточки не холодно, и один лишь взгляд на него мог заставить Кэнди поежиться. Или позавидовать его манящему, притягательному теплу… Конечно, подобные мысли никогда не пришли бы ей в голову, но тут в дело вмешивался третий, еще более таинственный момент: тишина. Тишина здесь отличалась от той, на горе, как день отличается от ночи, потому что она говорила. Мягко смеясь кристальным, чистым, искристым смехом, тишина напоминала Кэнди, что рядом с ней – ее заклятый враг, человек, который с дурными намерениями заманил ее в отдаленный пустой дом, а позже – сюда, в жуткий мир без входа и выхода. И теперь он, этот плохой, злой, коварный человек, грелся в лучах собственного превосходства, не замечая, как ей, Кэнди, холодно, и не пытаясь помочь. «Брось его здесь!.. – смешливо советовала тишина. – Посмотри туда. Видишь мохнатую ель, настолько широкую, что ее лапы укроют с головой и десяток таких мелких девчушек, как ты? Шагни в сторону. Спрячься под елью. Она укроет тебя от него. Согреет. Убережет…» Кэнди не очень хотела слушать подобные советы, но тишина звенела настойчиво. Тишина вздыхала свистящими порывами северных ветров, хохотала осыпающимся с веток снегом, а затем, отсмеявшись, продолжала: «Брось его! Брось – иначе он рано или поздно все равно бросит тебя. Оставит в этой снежной глуши среди диких деревьев, и диких камней, и всякого другого, настолько дикого, что ты и представить себе не можешь. Потому брось его сама: спрячься под елью, затаи дыхание, подожди, пока он назовется. Наищется. Устанет. Уйдет отсюда, наконец…» Кэнди упрямо трясла головой, и на какое-то мгновение тишина снова становилась тихой, но затем она опять предупреждала: «Спасай себя! Еще пара минут – и мелкий снег превратится в настоящую метель, закружит вьюгой, засыплет бураном, и поглотит вас обоих! Но если ты спрячешься… ты спасешься, а дрянной мальчишка сгинет навсегда!.. Спасайся же, спасайся!» Кэнди не собиралась делать ничего подобного хотя бы потому, что никогда не пряталась от опасности. И уж тем более не бросала в опасности других – тут ледяная тишина явно просчиталась, конечно, но всё еще не сдавала своих позиций. Она всё еще звенела в ушах, настаивая: «Он плохой!» Она убеждала: «Берегись…» Она умоляла: «Брось его!» А ветви деревьев – и сухие, мертвые, и просто спящие, окованные зимним морозным сном, – вторили тишине, подвывая вместе с ветром: «Брось, брось, брось!» Зажав уши ладошками, Кэнди побежала. Не в сторону раскинувшейся пышными мохнатыми лапами ели, а вперед, на ходу схватив Нила за руку и увлекая за собой. Они пробежали еще какое-то время, пока, наконец, он не притормозил, запыхавшись, и не остановил ее. - Кэнди, Кэнди, что ты творишь?! Он был очень близко сейчас: нависал над ней, удивленный, растрепанный и очень теплый – она могла чувствовать исходящее от него тепло, и это было… приятно… - Пытаюсь не дать нам замерзнуть до смерти! – сердито буркнула Кэнди, обхватывая себя руками. – Потому что ты идешь слишком медленно. Леган сдвинул брови в легком недоумении: - Замерзнуть? До смерти? Кэнди, ты что? Да, здесь, пожалуй, не Майами, но вполне сносно, и смерть от холода нам точно не грозит. На сей раз пришла ее очередь удивляться: - Здесь… не..? Девушка быстро огляделась: тот же снег, те же голые стволы деревьев и покрытая инеем хвоя. Тот же ветер, надрывно воющий, свирепо жалящий холодом. Но что, если Нил видит это место… несколько иначе? - Знаешь что, - медленно произнесла Кэнди, с опаской оглядываясь по сторонам, - если бы я… ну… то есть, если предположить, что такое вообще возможно, то я бы сказала… Она замолчала, словно взвешивая своё предположение, и смутилась, находя его, видимо, слишком странным. - Что? – заинтересованно приподнял бровь Нил. Бросив на него быстрый взгляд, Кэнди тряхнула головой и выпалила на одном дыхании – точно в омут с головой прыгнуть решила: - Мне кажется, что это место пытается управлять нами! Она ожидала недоумения или насмешки, в крайнем случае – уточнения с его стороны, но, к ее огромному удивлению, Леган только пожал плечами: - Мне тоже так кажется. И, думаю, лучше нам сделать всё возможное, чтобы не поддаться. Пошли? Кэнди не стала спрашивать, почему он так сразу согласился с ее невероятным предположением. С тревогой она выглянула из-за широкого ствола дуба туда, где снег летел над кочками белой поземкой, ветер склонял почти к земле голые ветви и трепал еловые лапы, отряхивая серебристый иней. - Н-нет, - покачала головой она. – Слишком холодно. А если..? Нил раздраженно закатил глаза: - Глупости! Разве не ты говорила мне совсем недавно, что нужно поторапливаться? Пойдем! Кэнди сама не понимала, почему ноги словно онемели и упрямо упираются, не желая сделать ни шагу. Всё нормально, - уговаривала она себя. В конце концов, она уже давно не пятилетняя малышка, отбежавшая слишком далеко от своего приюта, заблудившаяся в метель и вынужденная зябко кутаться в пальтишко под стогом сена у какой-то фермы, пока сестра Мария и старшие дети не нашли ее за пару часов до полуночи. Она уже давно выздоровела после того случая, выросла и начала любить зиму с ее искрящимся снегом, морозными утрами и россыпью звезд в темных небесах. Она уже не должна, не может, не станет бояться! Отчего тогда руки настолько судорожно вцепились в пиджак Нила, что кажется: вот-вот пуговицы затрещат? - Надо же… - задумчиво произнес Нил, который, оказывается, пристально наблюдал за ней всё это время. – Наша бесстрашная Кэндис чего-то в самом деле боится. - Ничего я не боюсь, - упрямо топнула она ногой и шагнула из-за дерева к тропинке. Черные голые ветви угрожающе закряхтели над головой – так натурально, что даже Нил, до этого мгновения все еще с любопытством разглядывающий ее, наверняка, жалкую и испуганную, поежился: - Может, здесь не очень и холодно, но уж точно как-то… зловеще… Впрочем, он не остановился. Возможно, потому что действительно не замерз, как она. Пытаясь не обращать внимания на холод, морозными иглами врезающийся в кожу, Кэнди тряхнула растрепанными волосами и устремилась вперед. Они прошли еще какое-то время прежде, чем лес расступился, освобождая место широкому полю. Конечно, вполне вероятно, что где-то там, на противоположном его краю, возвышались такие же мрачные сосны, черные голые стволы дубов и дрожащие от холода – осин. Но легкая поземка здесь уже начала превращаться в настоящую метель. Она так щедро присыпала молодых людей снегом, что Нил аж присвистнул: - Слушай, настоящая зима! И откуда только взялась? При других обстоятельствах Кэнди обязательно напомнила бы ему, что давно об этом говорила, но сейчас она просто замерла на месте. Нет! Нет уж, ни за какие блага мира она не ступит в эту снежную бурю! Она еще не спятила окончательно, хотя странное место, как и странная компания в лице Нила Легана, всячески располагает к подобному исходу. - Давай… вернемся… - тихо предложила она, и порывы закипающей в воздухе вьюги едва не поглотили ее голос, похожий на шепот. Но Нил, очевидно, прислушивался. И присматривался. Кэнди сама не поняла, отчего его рука, крепко сжавшая ее окоченевшие пальцы, показалась такой теплой и родной, но конкретно в этот миг она была рада почувствовать тепло. Она готова была принять его – даже от Нила. Тем более что он, улыбнувшись почти беззлобно, кивнул: - Хорошо. Вернемся в лес и переждем метель. О, с таким заманчивым предложением трудно было не согласиться! Словно одобряя принятое решение, ветви дубов и елей сомкнулись за их спиной, полностью перекрывая вид на заснеженные просторы и частично – холод. Или, может быть, ей стало теплее от быстрой ходьбы, почти бега, и судорожных вздохов, и смущения, горячей волной накрывшего ее при легком прикосновении Ниловой руки? Кэнди не могла до конца разобраться в ответах, поэтому старалась вообще не задумываться над подобными вопросами. Тем более, у нее была цель куда важнее и злободневнее. - Вот! – выдохнула, наконец, девушка, когда тропинка, вильнув мимо огромного поваленного ствола, привела их к особенно раскидистой мохнатой ели. К той самой, о которой нашептывала, которой искушала звенящая тишина. Запыхавшаяся Кэнди несколько секунд не могла сказать ни слова и лишь переводила дух, привалившись спиной к дереву, наклонившись и упершись ладонями в коленки. Впрочем, Нил и не стал ожидать объяснений. Подойдя к импровизированному укрытию поближе, он основательно исследовал припорошенные снегом еловые лапы. - Думаешь, здесь можно переждать? Спрятаться? Кэнди, по-прежнему тяжело дыша, пожала плечами: - Почему нет? - А что… Неплохая идея. - Спасибо. Она не стала уточнять, что идея, в общем-то, не совсем ее. Зато с энтузиазмом поднырнула под сень еловых лап, приподнятых Нилом. Тут было темнее, чем снаружи, но и гораздо теплее тоже, пахло хвоей и древесной смолой, а землю мягким ковриком покрывали прошлогодние иголки. Кэнди скорее почувствовала, чем увидела, как Нил опустился вниз, скорее поняла, чем рассмотрела, как он сел, привалившись спиной к широкому стволу. Ощущая некоторую неловкость, Кэнди опустилась следом за ним, хотя и попыталась присесть подальше. Осторожно поднесла к губам озябшие ладони. Глаза медленно привыкали к темноте. Между иголками пробивался слабый свет, позволяя различать не только смутные очертания, но и вполне конкретные вещи. Такие, например, как белозубая улыбка Нила, когда он насмешливо предложил: - Хочешь, согрею? - Вот уж не надо! – Кэнди вздернула нос, отворачиваясь. И по какой-то лишь этому странному месту известной причине не подумала о самом важном. О том, что, возможно, не стоит доверять советам подозрительно сладкоголосой, искушающей тишины…