"Nothing Else Matters"

Когда Дара добралась до Уилла и Лиз, она едва могла стоять. Это была долгая прогулка. Большая её часть была под землей, так как V разумно отметил, что идти по Лондону днем — это не очень хорошая идея. Он вел её по тоннелям до выхода, который находился ближе всего к дому Уилла и Лиз, а потом, с коротким прощанием, оставил её там и вернулся в Галерею. Она проделала хорошую работу, утаив слабость от своего компаньона, но подозревала, что он все же был осведомлен об этом больше, чем мог себе позволить. По крайней мере, то, что он всю дорогу поддерживал её за локоть, уже наводило на подозрения, что он знал, что с ней что-то не так. К её облегчению, он не стал об этом говорить. Он просто исчез в тех тоннелях, по которым они шли сюда. Остальная часть пути была агонией. Боли в голове и плече объединялись в одну, пронзая каждую клеточку её тела и затмевая зрение густым туманом. Она несколько раз спотыкалась, но ей удавалось удержать равновесие… каким-то образом. Но когда она споткнулась в последний раз, она не устояла на ногах и впечаталась в стену, ударившись раненным плечом о выпирающий кирпич. Это было больно. Очень. Из-за этого её рана, конечно же, открылась — она чувствовала, как бинты становятся теплыми и влажными от крови, и была очень благодарна, что её рану прикрывает черное пальто. Видение входной двери дома Прайсов было самым прекрасным из всего, что она видела в последнее время. Доковыляв до порога, она покинула идею искать ключи и просто позвонила в дверь. Когда дверь наконец открылась, Дара увидела широко раскрытые карие глаза Роуз Прайс. — О, мой бог, Дара, — вздохнула она, — Ты жива! — Можно и так сказать, — она попыталась улыбнуться, но вместо улыбки получилась весьма неприятная гримаса, — Поможешь немного, милая? — О, Господи, — снова воскликнула Роуз, обхватив Дару за талию, и позволила подруге опереться на свое плечо. Оказавшись внутри, она закрыла за собой дверь. — Роуз? Кто это? Это был голос Лиз — как всегда беспокойный. — Это Дара, мам, — крикнула Роуз, — Она ранена. Лиз вышла на лестницу второго этажа, облокотившись на перила, светло-карие глаза быстро оценивали ситуацию. — Аптечку? Дара слабо кивнула и пожалела об этом, когда боль пронзила её голову с новой силой. — Да… Думаю нужно сменить бинты. — Верно, — ответила Лиз, снова исчезнув из виду. — Пойдем, Дара, — тихо сказала Роуз, — Давай доведем тебя до дивана. Спустя две минуты спустилась Лиз с аптечкой и чистой тканью в руках. Положив все это на журнальный столик, она помогла Роуз снять с Дары пальто. И как только это случилось, Дара обрушилась на диван, и Профессор приступила к работе. — Должна сказать, что бинты нужно сменить, — пробормотала Лиз, освобождая руку Дары от старой повязки, — Твоя кровь пропитала три слоя бинта и три слоя хлопка. Удивительно, что ты не потеряла сознание от кровопотери. Дара улыбнулась резкости её тона, вся эта сцена казалась такой знакомой, и это как-то успокаивало. — Да, прости за это, я очень долго шла сюда. За несколько домов отсюда случилась чертовщина. Я немного устала и оперлась на плечо… Но ему, видимо, это не очень понравилось. — Очень долго шла, — Лиз с сочувствием поморщилась, увидев её ужасную рану, — Могу ли я спросить, откуда ты очень долго шла? Точнее, где тебя вообще черти носили, Дара Тёрнер? В последний раз мы слышали о тебе, когда ты позвонила и сказала, что скоро явишься на встречу —, а потом, никаких известий от тебя! Мы ужасно беспокоились! Вот тут уже было не до смеха — просто потому, что Лиз лаяла на неё так, будто с цепи сорвалась, но, слушая её слова, Дара чувствовала, как её охватывает волна облегчения. Они не знали —, а это значит, что Норсфайер пока что не опознали её личность. И это значит, что она расскажет Уиллу и Лиз о том, что с ней произошло, но, если понадобится, скроет некоторые подробности. — Если тебя это утешит, тогда эта рана, — она кивнула в сторону своего плеча, — не имеет никакого отношения к той ночи на кладбище. — Точно? — сказала Лиз, осторожно осматривая рану, — Потому что это похоже на пулевое ранение. И если это случилось не в ту ночь, тогда я буду признательна, если ты расскажешь мне, какого хрена с тобой произошло. — Ты не поверишь, даже если и расскажу. — А ты попробуй. Дара поморщилась, когда антисептик контактировал с раной. — Если скажу, что это была «моя собственная глупость», ты примешь это, как ответ? — Только если ты согласишься получить от меня пинок под зад. Дара засмеялась, но снова поморщилась от боли. Даже если она пыталась отвлечься от темы, которую она и вовсе не хотела обсуждать — она все равно хотела рассказать всю историю только один раз, тем более, через несколько часов с работы вернется Уилл. — Не хочу переводить тему, но я должна за кое-что извиниться, Профессор. — Ну и за что же? Вздох. — Моя катана, — тихо и виновато сказала она, — В ту ночь на кладбище, её отобрал полицейский. Он замахнулся, я увернулась, и удар пришелся по стене склепа, разбив лезвие напополам. Не взирая на потерю оружия — оружие — не человек, его можно восстановить — глаза Лиз сузились, будто в этом утверждении был больший смысл. — Как полицейский смог отобрать у тебя катану? Я уже много лет не видела, чтобы кому-то удалось тебя обезоружить. «О, Господи, я только что выбралась из горящей сковороды и бросилась в чертов пожар». — Это была не моя вина, — быстро сказала она. Блондинка Лиз удивленно подняла бровь. — Не твоя вина? — Нет, — раздражительно настаивала Дара, — Я отвлеклась. — Отвлеклась? Дара бросила на женщину острый взгляд. — Да что ты, как чертов попугай, в самом-то деле?! — Прости, — сказала Лиз. Она продолжила протирать её плечо антисептиком, — Но это все просто не имеет никакого смысла. Я видела, как ты боролась с тремя полицейскими, это то же самое, что спорить с Уиллом, относительно достоинств панк-рока, так что, прости меня, если я нахожу твое объяснение слишком нелепым, чтобы в него поверить. Вздохнув, Дара закрыла глаза, чувствуя, как слабость начинает поглощать её. — Если бы ты знала, на что я отвлеклась, ты бы поняла. Её тон, видимо, о чем-то говорил, поскольку Лиз и Роуз постоянно переглядывались. — Эй, Дара, — Роуз встала, чтобы убрать старые бинты со стола. Она подняла их, целенаправленно распустив их во всю длину, — Твое отвлечение… Это, случаем, не тот, кто тебя подлечил? От тона Роуз желудок Дары завязался в плотный узел. Открыв глаза, Дара осторожно изучала лица как матери, так и дочери. Они что, все знают? Она продолжала заинтересованно смотреть на них, но потом, идеи о том, что именно они знают, совершенно иссякли. Нет, они наверняка ничего не знают —, а если бы знали, то Лиз уже давно разорвала бы её в клочья. Они могут подозревать, что в ту ночь она была в компании мужчины…, но они точно понятия не имеют, что это был за мужчина. — Это не ваше дело, — ответила она, стараясь сохранить оттенок доброты в своем голосе. Мать и дочь снова переглянулись. — Ах, понятно, — сказала Лиз, улыбаясь, и принялась перевязывать рану, — Итак, я жажду подробностей, девочка моя! Может, это отвлечение привело тебя к нему, чтобы немного… — Лиз несколько раз вздернула бровями, будто намекая, — Поразвлечься? «Ох, профессор, если бы ты только знала…» — Леди, — сказала Дара, сделав обиженный вид, — не говорят о таких вещах. Фыркнув, Роуз ушла на кухню, чтобы выбросить старые бинты. — Значит, у тебя нет никаких проблем, чтобы рассказать нам все пикантные подробности, — сострила Роуз, — Поскольку в этом доме нет ни одной леди. — Грустно это говорить, — Лиз покачала головой, — Но она права. — Да, — согласилась Дара, — Но я все еще не скажу ни слова, — она склонилась к спинке дивана, замечая, что глаза начинают постепенно закрываться, — Боже мой, я так устала. Лиз обеспокоенно сморщила лоб. — После того, как я закончу с перевязкой, — решительно сказала она, — Ты отправишься наверх и приляжешь. Ты ужасно выглядишь. — Премного благодарна, — проворчала Дара. Она знала, что сейчас самое время поговорить с ними, но спать она хотела больше всего, - Но, черт возьми, сон… звучит просто фантастически. Лиз бросила на девушку острый взгляд. — И после того, как поспишь, я жду подробности, которые ты так тщательно от меня скрываешь, — сказала она с усмешкой, — Не думай, что тебе удастся скрыть от меня причину своего отвлечения, девочка моя. Дара со стоном поднялась с дивана. — Даже не думала об этом, — сказала она, ковыляя к ступенькам. Дара остановилась, подарив Лиз хитрую ухмылку, — Но хотела бы надеяться, что смогу. Подойдя к ней, чтобы помочь подняться по лестнице, Лиз взяла Дару за талию, поддерживая. — Не в этой жизни. — Да… Верно, — Дара немного пришла в себя, когда они почти добрались до второго этажа, — Прости, что тебе и Уиллу пришлось беспокоиться за меня. Я должна была позвонить. — Да, должна была. Но не извиняйся сейчас, Дара. Прибереги это к тому моменту, когда Уилл вернется домой — потому что он не будет с тобой таким милым, как я. Дара проснулась через несколько часов, услышав громкие шаги на лестнице. Улыбаясь, она посчитала, сколько секунд прошло прежде, чем дверь распахнулась, и совершенно не удивилась, когда перед ней появился Уилл. Присев, она улыбнулась ему. — Ну привет, надзиратель. Он вошел в комнату и нежно обнял Дару. — Ты до чертиков меня напугала, — выдохнул он, уткнувшись носом в её волосы. Прижавшись к нему, Дара закрыла глаза. — Прости за это. Уилл отстранился и посмотрел в её глаза. — Пообещай, что ты больше никогда не совершишь подобную глупость. — Я ничего глупого не делала, — защищалась она, — Я делала то, что нужно было. Разве Лиз не сказала тебе? — Сказала. Она сказала, что этот твой новый парень чуть не убил тебя. И я надеюсь, что этот, простите, мудак, очень стыдится за себя. Оценка была недостающей, но, какую бы информацию он не имел, она не могла упрекать его. — Все было не совсем так, — осторожно сказала она, - Но, насчет последнего ты прав, — она снова улыбнулась, игнорируя неловкую дрожь от того, что V окрестили её «новым парнем», — Он действительно раскаивается. — Хорошо, — отпустив её, Уилл встал, — И когда я встречу этого проходимца, я скажу ему пару ласковых, насчет всей этой ситуации… имей в виду. Не было смысла спорить, и Дара просто пожала плечами. — Если это когда-нибудь случится, — размышляла она, представляя сценарий в своей голове, — Думаю, ты будешь удивлен, как он на это отреагирует. Фактически, он может дать в ответ больше, чем несколько слов. И они могут оказаться намного ласковее твоих. — Ну ладно, — Уилл внимательно смотрел на неё, отмечая мечтательность в её глазах, — На словах хорош, что ли? Улыбка Дары расширилась. — Можно и так сказать. — Я могу поговорить с ним кое о чем другом, — ответил он, — Но это не обязательно будет «Эй, идиот! Еще раз будешь драться с женщиной, и я натяну твои трусы тебе же на уши!» Дара громко расхохоталась, представляя, как маска Гая Фокса склоняется в сторону, недоумевая от такого утверждения. — Думаю, это самая лучшая сцена из всех, что я себе представляла, Уилл! — Всегда пожалуйста, — Уилл ухмыльнулся, — Ах да, чуть не забыл… Обед готов. Ты в состоянии спуститься вниз? Скинув с себя одеяло, она присела на край постели. — Я проголодалась, — сказала она, понимая, что с момента последнего приема пищи прошло приличное количество времени, — Что сегодня в меню? Уилл нахмурился. — Лиз готовит, — напомнил он, — Не спрашивай, не говори, и просто молись, что это окажется съедобным. Весело шлепнув его по руке, Дара направилась к двери. — Ты говоришь о своей жене, — обругала она, — Любви всей твоей бесполезной жизни. — Так и есть, — проворчал он, следуя за ней, — Но это не делает её стряпню вкуснее, не так ли? Обед, как оказалось, был вполне съедобной смесью мяса и картофеля. Откровенно говоря, Дара сомневалась, что кто-то мог приготовить лучше; продукты, которые им выделяли, были едва пригодны для потребления. Она поговорит с ними, когда дискуссия закончится. По крайней мере, она скажет им то, что они должны знать — она вляпалась в проблемы по самое небалуй, и будет лучше, если она не на долго исчезнет; заляжет на дно, пока вся эта ситуация не утихнет. Она решила, что нет необходимости сообщать им все детали, потому как, если она расскажет им все, они могут полностью присечь её попытку уйти. Зная их — особенно Уилла — они запрут её в комнате под огромный замок на целый год, лишь бы она не смогла вернуться к V. Как отметил V, Норсфайер уже знали, кто она, и где работает. Им не составит труда узнать о её связи с Уиллом и Лиз, а она не собиралась втягивать их в неприятности. Все случилось так, как она и ожидала. И, естественно, Уилл высказал свои громкие возражения. Резкое напоминание о том, что она уже взрослая и способна позаботиться о себе, прервало все высказывания. Заглушило, но не устранило их. Она все еще могла чувствовать, что все вокруг кипят от злости. После обеда, примерно в четыре часа, все заняли свои привычные места в гостиной — Уилл и Лиз уселись на диване, Дара — в кресле, а Роуз растянулась на полу перед телевизором. Именно таким образом Дара провела с ними большинство вечеров. Обычно они смотрели старые фильмы — запрещенные Норсфайер остатки культуры и истории — потому что-то, что предлагало государство, было отвратительным. — Ну и какой фильм мы смотрим сегодня? Уилл, держа пульт в руках, покачал головой. — Прости, милая, но сегодня никаких фильмов не будет. Слишком много всего произошло, и даже если это полное дерьмо, BTN — единственный источник новостей, который мы имеем. Желудок завязался в узел, и Дара с трудом проглотила ком, застрявший в её горле. — Вы действительно собираетесь смотреть вечерние новости? Лиз кивнула. — Знаю, это на нас не похоже. Но после того, что случилось… — Черт, я даже не подумал, — перебил Уилл, легонько толкнув здоровое плечо Дары, — Ты слышала, что произошло до того, как ты исчезла, милая? Она хотела засмеяться, но решила, что это будет выглядеть весьма странно, особенно в свете нынешних обстоятельств. — Если ты говоришь о том, что случилось с Олд Бейли, то да… я слышала. Немного шокирует, правда? Лиз недовольно фыркнула. — Ты говоришь так, будто это был легкий порыв ветерка, — она покачала головой, - Эта, мать его, штука взлетела на воздух от пяти тонн взрывчатки под Увертюру Чайковского. И ты говоришь, что это немного шокирует? Обернувшись к ним, Роуз ухмыльнулась. — Но фейерверки были отменными. Дара подавила смех, предлагая молчаливое согласие — если бы мир был другим, V вполне мог бы стать отличным пиротехником. — И потом, — продолжила Лиз, — После того, что случилось в Джордан Тауэр, мы больше не можем не смотреть новости. Сделав вид, что она ничего не знает, Дара дала им самый, что ни на есть, невинный взгляд. — А что случилось в Джордан Тауэр? — все трое повернулись к ней, и на их лицах читалось тотальное недоверие, - Что? Я что-то пропустила? — Что ты…? — повторил Уилл, — Черт возьми, Дара, ты серьезно что ли? — он потянулся к пульту, — Ты не видела его речь? Все еще притворяясь, что она понятия не имеет, о чем они говорят, Дара широко раскрыла глаза в непонятках. — Речь? Сатлер наконец придумал что-то новое? — Нет, не речь нашего «большого лидера», — в голосе Лиз слышался толстый сарказм, — Ты действительно не знаешь? Ты работаешь в BTN, так что ты должна была слышать об этом. — Нет, — Дара указала на перевязанные плечо и голову, — Я немного отвлеклась от этого, как видите… вот этими серьезными повреждениями. — Черт, я записывал сериал, а потом, — Уилл кивнул в сторону телевизора, готовясь нажать на пуск, — Диск записал все. Интересно, что ты скажешь об этом. — Смотри, — ворвалась Роуз, показывая на экран, — Даже они об этом говорят. Дара медленно повернулась к телевизору, умоляя, чтобы на экране было не её лицо, потому как сие пришлось бы объяснить, а делать это она совсем не хотела. Фото в левом верхнем углу над плечом комментатора был не её, но все же привлекло к себе внимание. — Сделай громче. «… Специалисты все еще ищут любую информацию относительно террориста, известного, как V, который известен не только взрывом Олд Бейли и захватом BTN утром пятого ноября, но и своей незаконной и провокационной трансляцией. Если вы обладаете какой-либо информацией о местонахождении этого опасного преступника, просим сообщить это соответствующим органам». — Твою мать, — сказала Дара, пытаясь казаться удивленной, — Кто-то захватил BTN? — Они только что это сказали. Или ты глуховата? Дара прищурилась, пытаясь выглядеть более обиженной, чем есть на самом деле. — Уж простите, что до меня доходит дольше, чем до других, надзиратель, но я делаю все возможное, и буду благодарна, если ты выключишь это. Уилл косо взглянул на неё расчетливым взглядом. Она видела этот взгляд прежде, и это заставило её задуматься, не вызвала ли она подозрений. После долгой тишины, нависшей над гостиной, Дара расстроенно выдохнула. — Вы покажете мне то, о чем говорили, или нет? — Даже не знаю… — ответил Уилл, — Ты можешь не понять. Это имеет глубокий смысл. Сложно воспринимается, если ты понимаешь, о чем я. О, да, он определенно что-то подозревает. Она знала этот тон. Она бросила на него легкий, но вызывающий взгляд. — Просто включи эту хрень, Уилл. Если бы он знал о том, чего она им не сказала, он бы не комментировал это, хотя, она отметила, что он нехотя нажал на пуск. Дара сидела на краю кресла, уставившись в экран, и снова с некой энергичностью слушала речь V. Он сказал многое за то короткое время, которое он украл у телеканала, но в первый раз она не полностью оценила это, так как была отвлечена. Но теперь она могла обратить на это все свое внимание. Когда запись закончилась и образ V исчез за помехами, Дара вздохнула. Это было таким огромным делом, весь этот путь, который он выбрал для себя. Она не могла не подумать о том, сколько времени он потратил на то, чтобы спланировать все это и воплотить свой план в жизнь. Она вдруг загорелась желанием вернуться в Галерею Теней, чтобы он мог использовать её подсказку, которую она хотела дать ему. — Дара? Ты еще здесь? Освободившись из паутины своих мыслей, Дара повернулась к Уиллу. — Что? — Я спросил, в порядке ли ты, — он остановил запись, — Ты выглядишь немного расстроенной. — Расстроенной? — Дара широко раскрыла глаза, предлагая свое искреннее удивление, — Почему я должна быть расстроена? Разве вы не слышали его? Вы что, не слушали? Он собирается свергнуть Норсфайер. — Да, — Лиз выпрямилась, — Мы уловили этот факт. Проблема в том — что все это может значить? Я имею в виду, что мы боролись с этим годами… Но я не видела, чтобы взрыв здания мог что-то изменить. — Самостоятельно - нет, — Дара полностью повернулась к ним, не в состоянии скрыть энтузиазм, — Но я думаю, что он имеет в рукаве козырь похлеще, чем бомбы, — она остановилась, а затем ухмыльнулась, — Не удивлюсь, если это не последнее, что мы увидели. Он прав, и я думаю, что он сделает это. Он действительно дал им бой - и, учитывая то, что эти ублюдки натворили за последние двадцать лет, я уверена, что этот бой будет выигран! — Не пойми неправильно, — наконец сказала Роуз, — Я имею в виду, что я ненавижу все это существование, которое нам навязали, но… революция? Дай мне кличку, я надену черный берет и устрою восстание. Я бы работала с тобой каждую ночь, если бы родители разрешили. Но, честно говоря, Дара… Этот парень кажется мне психом. Дара резко повернулась к подростку. — Он не сумасшедший, — отрезала она, — Он великолепен! И когда он сделает это — когда свергнет Норсфайер — вы запоете совершенно другую песню. Когда эти слова вырвались из неё, она захотела вернуть их обратно. Она переборщила с защитой V, и теперь на неё смотрели так, будто у неё внезапно выросли крылья и хвост. «Полегче, Тёрнер, полегче, черт возьми». — Скажи мне, милая… Ты головой не ударилась? — Уилл подозрительно смотрел на неё, — Потому что ты поступаешь мудро, Дара, чертовски мудро. Дара прикусила губу, занервничав. Она очень постаралась, пытаясь хранить это в секрете. Она предложила им легкую улыбку. — Прости, — пробормотала она, — Просто… свобода, — она вздохнула, — Настоящая свобода, за которую мы так долго боролись, и мы очень далеко от наступления этого события. Но слова V звучат так, будто он и правда способен сделать это. Напряженность в комнате заметно снизилась. Лиз оперлась на спинку дивана, устремив взгляд в телевизор. Дара попыталась сделать то же самое, но чувствовала, как Уилл усердно сверлит её взглядом. «Вот идиотка», — обругала она себя, — «Почему ты просто не нарисовала им карту с большой красной V посередине?» Это было нелепо, и совсем было не похоже на её привычные эмоции, но она была уверена, что во всех этих изменениях в ней был виноват только V. Она всегда думала, что жила только из-за работы, но сейчас она начала чувствовать, что все эти барьеры вмиг начали рушиться. И она не была уверена, как именно это стоит воспринять. Но у неё не было времени рассуждать о тяжести на её душе. Уже было поздно, Уилл смотрел на неё, как на умалишенную, да и плечо снова начало болеть. В общем, Дара решила, что ей пора уходить, ведь, если она проболтается еще о чем-нибудь, все может пойти не так. — Мне пора идти, — Дара поднялась с кресла и направилась к лестнице, — Я не хочу попасться на глаза патрульным в комендантский час. Уилл фыркнул. — Ох, теперь ты беспокоишься о комендантском часе! С чего бы это? Раньше тебя это не останавливало. Она остановилась на первой ступеньке, оглянувшись назад и слегка пожав плечами. — Но сейчас не «раньше», так ведь? — тихо сказала она, — Это настоящее. И оно изменилось. Она начала подниматься по лестнице, игнорируя все комментарии, адресованные ей. Она должна идти. Чем дольше она будет находиться здесь, тем больше вопросов возникнет, и тем опаснее может стать их жизнь. Потому что правда, в данном случае, является врагом — врагом, от которого она должна их защитить во что бы то ни стало. В конечном счете, когда все вернется на круги своя, она расскажет им все. Но не сейчас. Сейчас они будут знать столько, сколько она посчитает нужным. Спустя пять минут, она спустилась вниз, накинув на здоровое плечо рюкзак, полностью набитый её вещами. Уилл сомнительно осмотрел рюкзак. — Я думал, что ты уходишь на пару дней. И, где именно ты будешь ошиваться? — Ох, я буду недалеко, — смутно ответила она, — Я буду появляться время от времени, хорошо? Будьте готовы к этому. — Смотри, Дара, если это попытка извиниться за побег и желание провести время со своим новым «кем-то», просто скажи нам. Вся эта сверхдраматичность, плащ и ножи заставляют меня немного нервничать. — Ты можешь называть меня сверхдраматичной, если тебе это так нравится, — Дара встала на носочки, поцеловав Уилла в щеку, — Но факт в том, что я ухожу, и у меня есть масса причин, чтобы сделать это — она сделала паузу, улыбаясь ему, — Но все же, берегите себя, надзиратель, пока меня нет. Не знаю, что я буду делать, если с вами что-то случится. Она отошла от него, обернувшись к Лиз и Роуз. — Это касается и вас, — она обняла каждого, поочередно, — Я буду скучать. Дверь за ней закрылась прежде, чем кто-то из них попытался остановить её. — У меня плохое предчувствие, — сказал Уилл наполовину сердито, наполовину печально, — Что она не войдет в эту дверь очень долго, несмотря на то, что пообещала появляться время от времени. Лиз подошла к нему, обняв за талию и положив голову на его плечо. — Значит, я не единственная, кто думает, что она солгала насчет срока своего отсутствия. Роуз, чье внимание было захвачено телевидением, издала удивленный вздох, привлекая этим внимание родителей. — Она не солгала насчет того, что собирается залечь на дно, — Роуз указала на экран, — Но вы правы, она ушла намного дольше, чем на несколько дней. Взгляните. Лиз и Уилл подошли к дочери, чтобы взглянуть на то, о чем она говорила, и от увиденного их сердца уши в пятки. Там, на экране, было фото Дары, снятое одной из камер видеонаблюдения. Слова комментатора эхом разносились по всему дому. «… Если у вас есть любая информация, касательно местоположения этой женщины, подозрительной сообщницы террориста, известного, как V, и опознанной специалистами, как Дара Тёрнер, просим вас немедленно сообщить эту информацию в соответствующие органы».