Смешанное ("Лондонград", драбблы)

Тьма отступает медленно и неохотно, унося с собой запах спирта и чьей-то крови. Алиса пытается открыть глаза, словно в странном дежавю, но сил катастрофически не хватает. Она борется с собой и обстоятельствами, стремится вверх, вперед, к свету… Чтобы резко очнуться под пронзительно-голубым небом. Тянущая тяжесть в боку подкожной кляксой расползается по телу. Вдох отдается болью, и Алиса мелко дрожит, боясь задрать рубашку и увидеть под ней сломанное ребро. Реальность превосходит страх. Алиса скатывается с шезлонга на траву, и ее тошнит желчью. Спина изгибается в судороге, когда новая волна огнем обжигает горло. Кажется, к ней кто-то подходит и трясет за плечо, но Алиса лишь качает головой и шепчет спутанное «everything is OK». Хуевый такой «ОК», если честно. От дрожи начинают стучать зубы. Алиса отчаянно пытается быть сильной, но страх — все равно сильнее. Пустота под правым подреберьем ощущается почти физически, так, словно оттуда и правда вырвали кусок мяса. Трясущимися руками она достает телефон и набирает последний вызов. Как и в тот раз. — Забери меня… Пожалуйста, забери меня… Миша подъезжает через пятнадцать минут — и при виде Алисы ненавидит себя за то, что заставил ее ждать так долго. Он знает, что девушке необходима срочная медицинская помощь, знает, что обязан отвести ее в больницу, но испуганное «заберизаберизабери» оказывается сильнее правил. Когда Алиса вцепляется в его руку при виде такси, Миша чувствует непонятный ком в горле. Ладонь болит, сжатая ногтями девушки, но Миша даже не думает убирать ее. — Мне страшно… — шепчет Алиса в пустоту, но Миша не может не ответить. — Я знаю. Нужно, наверное, сказать что-то обнадеживающее, найти правильные слова, но Миша не хочет врать. Он не может обещать, что все будет хорошо, или утверждать, что бояться нечего, но… Пожалуй, он никого не обманет, если притянет к себе Алису, аккуратно обняв рукой за плечо. Алису бьет мелкая дрожь, почти не ощутимая в движущемся автомобиле. Миша невесомо поглаживает ее плечо. Пожалуй, он все так же никого не обманет, если скажет еще одну вещь. — Я… рядом.