Смешанное ("Лондонград", драбблы)

Восемьдесят четыре с половиной процента. Во-семь-де-сят-че-ты-ре-с-по-ло-ви-ной. Миша мысленно проговаривает получившуюся цифру, не зная, радоваться ей или огорчаться. А потом он делает что-то уж совсем из ряда вон выходящее — перепроверяет свои расчеты. Блеф — это классическая игра с нулевой суммой, вечное «да-либо-нет». Следовательно, изначально вероятность обмана и вероятность правды равны — по пятьдесят процентов. орел/решка черное/белое смерть/жизнь Полученная из интернета информация склоняет чашу весов в сторону блефа. Слишком долгий срок хранения почки — четырнадцать процентов, слишком навязчивый шрам — девять процентов, слишком хорошее пост-операционное самочувствие — семь процентов. Но отсутствие специализированных знаний вынуждает добавлять к описанному выше коэффициент 0,8 в качестве поправки на вероятность ошибки. Итого — двадцать четыре процента. Систематизировать полученные от людей, чьи фамилии ради своей же безопасности Миша решил не запоминать, сведения трудно, но ради Алисы, пожалуй, стоит рискнуть и добавить обобщающую экзогенную переменную. Она даст еще девять-десять процентов. Миша не задумываясь округляет данные в большую сторону. Итого — восемьдесят четыре процента. Плюс-минус полпроцента в качестве погрешности. Впрочем, математика в этой жизни Мише задолжала, так что он с чистой совестью может выбрать плюс. Итого — восемьдесят четыре с половиной. Мало. Чертовски мало. Например, вероятность победы «Арсенала» в завтрашнем дерби — восемьдесят восемь процентов, шансы успешной операции при доброкачественной опухоли — девяносто два процента, возможность встретить коренного британца на Кингс роуд — девяносто пять процентов. По теории вероятности, лучше б у Алисы была опухоль. Миша прикрывает глаза и оценивающе смотрит на девушку, неестественно прямо сидящую за своим столом. Он гонит от себя все эмоции во главе с парализующим страхом и пытается смотреть на происходящее исключительно с точки зрения математики. Потому что если Миша хоть на секунду позволит себе чувствовать, Алиса умрет. Восемьдесят четыре с половиной процента — сказать или не сказать? Восемьдесят четыре с половиной процента — это много или мало? Была бы речь об очередном подопечном Гулько или каком-нибудь клиенте Брикмана, Миша бы не раздумывал. Восемьдесят четыре с половиной из ста — отличные шансы, о таких можно заявлять вслух. Но глядя на бледную кожу Алисы, он не уверен, что может пренебречь оставшимися пятнадцатью с половиной. Алисе страшно, безумно страшно — это видно невооруженным взглядом. И лучшее, что Миша может сейчас сделать — это подойти к ней, обнять, не боясь потревожить поверхностный шрам, и объяснить, что все будет хорошо, что ее почка на месте, что он обязательно будет рядом и больше никогда не… Миша молча открывает глаза. Он ненавидит математику за то, что она не придумала переменной для учета человеческого фактора.