Техас

Майк смотрит на Сэм испытывающе, внимательно. Так смотрит охотник на добычу. Зверь грациозно подтягивается, высовывая голову из-за опаленных солнцем, колючих растений. Стадо антилоп пасется недалеко, возле воды, мирно пощипывая сухую траву. Их желто-оранжевый мех сливается с окружающим пейзажем, из-за чего тружно различить, где именно находятся безобидные травоядные. Сегодня ветер на его стороне. Он приносит аппетитный запах добычи, и у хищника рот наполняется голодной слюной. Сладкопахнущий, дурманящий, сводящий с ума запах буквально впитывается в стенки носа, заставляя хищника порыкивать от наступившего чувство голода. Майк выпрямляется. Охотник представляет себе жирное и питательное мясо разодранной антилопы, то, как он с наслаждением впивается в него, то, как глотает… Её запах… Хищник, сверкая глазами, следит за добычей. Майк не сводит с нее глаз. Он медленно крадется, всё ниже и ниже прижимаясь к сухой и горячей земле, от которой так и несет жаром и пылью. Пару метров до нее. Время застыло. Решающий рывок. В его глазах горят дикость, желание, голод. Резкий прыжок. Зверь впивается в незащищенную шею антилопы, раздирает её своими изогнутыми когтями. Животное падает и громко мычит, подавая сигнал о помощи… За ней никто не придет. Её никто не спасет. Майкл подходит к ней тихо, сзади, как последняя тварь, и он это осознает, но… Отбросив предрассутки в сторону, он освобождает сердце для инстинктов. Сэм плачет, и ей никто не поможет. Кроме него. Нельзя быть храброй для всех и всегда, это просто невозможно. Всех увезли. Все разъехались. Перед парадным входом в больницу стоят лишь двое людей и пару полицейских машин. Охотник добивает жертву точным ударом в голову и примыкает к её шее, лакая сладкую кровь. Парень, как хищник, налетает сзади. Обнимает, прижимаясь к её спине, обвивает руками её талию сзади и утыкается носом в тонкую шею. Этот запах он готов вдыхать вечно, он — наркотик для него. — Попалась, — шипит он. Саманта вскрикивает от неожиданности и хочет уже убрать его руки со своей талии, но шатен только крепче прижимает её к себе и, сходя с ума, уже рычит ей в шею: — Не двигайся. Просто стой. Понимая, что находится в западне, девушка расслабляется и утирает слезы. — Майкл Монро, только не говори, что пришел меня утешить, — бурчит Саманта от недовольства. Парень тихо усмехается, а Сэм становится до чертиков щекотно от его опаляющего дыхания. Обоим очень жарко. Но от погоды ли? Голод кружит голову. Он — охотник. Она — добыча. Майклу сейчас хорошо. Весь кошмар как будто улетучился, остался в прошлом, исчез из его головы. Даже мысли о Джесс кажутся такими далекими и странными, что Манро забывает и о них. — Сэм, — мычит он. Девушка вздрагивает от того, что губы её друга снова щекочут её кожу. — Майк, перестань. Чего тебе? — всем своим видом показывая недовольство, Сэм сейчас похожа на милого растрепанного ежика. Кареглазый смеется. — Сэм, ты теплая. Светлая. Я хочу идти к твоему свету, — шепчет он, выдыхая. Светловолосая опускает голову, и Майк уверен, что сейчас она красная, как рак. Хах, он знает, как влезть в душу девушке, чтобы та влюбилась в него без памяти. Но Сэм такой не была. Она — крепкий орешек. А шатену и вовсе не хотелось затащить её в постель или сделать своей очередной «подружкой». Он дорожил ей, как чем-то сокровенным, личным, своим лучиком света в безликой тьме. Майк не знал тогда, что чувствует к ней. Еще слишком рано, ведь Джесс… он не простит себе этого. Ему кажется, что он предает её, как последний сукин сын. Майк боится опять полюбить, потому что его сердце снова могут разбить. А гибели Сэм он не переживет. Поэтому он не хочет влюбляться в нее. Охотник не может любить жертву, это — против природы. А Сэм чувствует себя странно. Её обнимает бывший возлюбленный её мертвой подруги. Её обнимает бывший парень её живой подруги. Её обнимает парень её мертвой подруги. Наверняка, это — один из способов Майка влюбить в себя её. Подлец! Не успела Джессика погибнуть, как он лезет к другой под юбку! Грязный подонок. Но Сэм глубоко в душе знала, что не права. Просто ему нужна была жилетка, как и ей. И сейчас, стоя под полной луной, им тепло.