Между ангелом и демоном...

      Ван Хельсинг был сам не свой после посещения замка Франкенштейна, он все никак не мог избавиться от послевкусия мимолетной встречи с Анной. Сейчас, по прошествии нескольких часов, охотник с ужасом вспоминал свое поведение и страсть, сковавшую его разум прочными цепями безволия. Тот момент, когда все это началось, напрочь выпал из его памяти. Он не знал и не понимал, что делает. Как охотник ни пытался уловить миг помутнения рассудка, но все никак не мог это сделать — в голове царила пустота. Ощущение было сродни потере памяти, что угнетало его на протяжении всех лет служения Ордену, но тогда у него оставалась слабая надежда, что когда-то все встанет на свои места, сейчас же он хотел верить в то, что когда-нибудь обуздает свое влечение к трансильванской принцессе, но его чаяния таяли с каждой новой встречей с девушкой, словно снежинки на солнце. Он просто не представлял, что должен сделать, чтобы исправить ситуацию, в которой оказался. Гэбриэл вспомнил слова Влада о том, что стал для Анны своего рода проводником в этом мире, но вот куда он мог ее привести, для него оставалось полной загадкой. Ведь он не имел ни малейшей возможности даже нормально с ней поговорить, не то, что помочь и поддержать девушку в трудную минуту. Совершенно не удивительно, что та нашла все это в гостях у вампира. Конечно, он прекрасно понимал, зачем так поступала принцесса, она старалась оградить его от себя, от своего влияния, но… от осознания правды мужчине становилось не легче. Душу рвали на части демоны, терзая и выворачивая наизнанку. Гэбриэл как ни пытался, но все никак не мог постичь тайного замысла Всевышнего и роли в этой пьесе абсурда как Анны, так и своей собственной. — К чему все это? — в который раз вопрошал охотник на нечисть своего бывшего работодателя, возведя карие очи к небу. — Что ты от нас хочешь?       Как и к молитвам Карла, так и к стенаниям Ван Хельсинга Господь оставался равнодушен, видимо, полагая, что его подопечные все поймут сами и сделают, как нужно. Ведь от судьбы не уйдешь. Рано или поздно, но жизнь все расставит на свои места. Вот только осталось дождаться, пока этот час "икс" настанет и при этом, желательно, не потерять рассудок окончательно, по уши увязнув в бесконечных проблемах, валившихся на их ни в чем не повинные головы будто бы из рога изобилия.       Дипломатично кашлянув, чтобы привлечь к себе внимание, в комнату сквозь стену просочился призрак. Он приблизился к креслу, в котором сидел Ван Хельсинг и завис рядом, слегка раскачиваясь от порывов ветра, который бессовестно проникал в помещение сквозь щель в рассохшейся оконной раме. — Ты бы лучше отдохнул, — тихо проговорил Карл с осуждением смотря на друга, откупорившего уже вторую бутылку цуйки.* Гэбриэл не без труда сфокусировал мутный взгляд на говорившем, а затем отсалютовав призраку наполненным до половины стаканом, залпом выпил его содержимое. — Я отдыхаю, — прикрыв глаза и откинувшись на спинку, мрачно заметил охотник. — Разве ты не видишь? — Я вижу, что ты пьешь уже который час и изводишь себя, — материализовавшись, Карл переставил недавно открытую бутылку подальше, после чего присел в соседнее кресло с наслаждением вытянув ноги. — Такое странное ощущение, как будто я все еще жив, — пробормотал он себе под нос. Охотник сидел нахохлившись, словно умудренный опытом, но уставший ворон. — Ты хоть представляешь, что я чувствую? — выдохнул он минуту спустя. — Честно сказать: нет, — ответил призрак. — Но все-таки думаю, что вместо того, чтобы просто напиваться, можно попробовать поискать выход из ситуации. — Можно, конечно, — кивнул Гэбриэл. — Я как раз его и ищу. — Вижу ты достиг успеха в этом деле, — указав взглядом на пустую бутылку, валявшуюся рядом с креслом, сказал Карл. — И какие идеи тебя посетили после общения с зеленым змеем? Ван Хельсинг с нескрываемым удивлением посмотрел на друга: — Ты после смерти стал жутко язвительным, — бросил он. — Возможно. Просто сейчас я как никогда четко осознал насколько мимолетна наша земная жизнь. И так бездарно ей распоряжаться просто глупо… — Я бессмертен, если ты забыл, — перебил призрака Ван Хельсинг. — Да, но в любом случае подобное поведение не сулит тебе ничего хорошего, — заключил Карл. — Знаю, — ощущая неприятную пульсацию в висках, которая, конечно же, не заставила себя долго ждать, произнес охотник. — Я хочу расслабиться, но не могу. Я хочу хоть на миг забыть весь этот кошмар… но с каждой минутой погружаюсь в него все глубже. Это просто невыносимо, — он поморщился и прикрыл глаза. Ноющая боль нарастала, добавляя физических мучений к душевным мытарствам мужчины. — Я все понимаю. Вы с Анной оказались в ужасном положении, но все равно не стоит опускать руки. Стоит хотя бы попробовать разобраться в происходящем. — Не спорю, но я действительно не представляю, что для этого нужно сделать. Ни одной стоящей мысли по этому поводу. Я совершенно не понимаю, что происходит и, главное, зачем?! — Думаю, грядет что-то серьезное. Ведь не просто же так Бог вернул Анну на землю, да еще и наделив подобным даром, — размышлял вслух призрак. — Просто мы еще не до конца вникли в ситуацию. — Ты единственный, кто сохранил здравый рассудок, — опять потянувшись к бутылке, от которой пахло сливами, проговорил Гэбриэл. — Я ужасно себя чувствую. Как же я жалею, что не могу поговорить с Анной. Она сейчас совсем одна в логове этого монстра, а я тут черти чем занимаюсь вместо того, чтобы ей помочь. — Не волнуйся, я поговорю с ней, — тихо сказал Карл. — А ты попробуй все же немного отдохнуть, на тебе лица нет. Откуда тут взяться силам, если ты едва на ногах держишься. Самое лучшее для тебя — это хорошенько выспаться.       И с этими словами призрак удалился, снова пройдя сквозь стену и оставив Гэбриэла наедине с его мрачными мыслями, в которых тот мужественно пытался разобраться, но все никак не мог усмирить тот хаос, который царил в них последние дни. Раз за разом прокручивая все, что случилось с момента воскрешения Анны, Левая рука Господа искал ответы на свои вопросы, но каждый раз понимал то, что ничего не понимал. Гениальный план Всевышнего все также оставался для него тайной за семью печатями. *******       Уже несколько часов к ряду Анна бесцельно бродила по бесконечным и запутанным лабиринтам замка Франкенштейна. Девушка также была сама не своя и не находила места после того, что произошло. Она то и дело мысленно возвращалась в тот момент, когда все вышло из-под контроля, постоянно пытаясь его проанализировать, но чувство вины, затопившее ее с головой, не давало ей сосредоточиться на главном. Анна погрузилась в океан бесконечных душевных терзаний, которые накинулись на нее, будто стая голодных стервятников. Девушка корила себя за слабость, за то, что не смогла вовремя вмешаться и помочь Гэбриэлу справиться с наваждением. Конечно, отчасти принцесса знала причину такого своего поведения, но все равно сейчас ругала себя за подобное малодушие. — Как же я устала от всего этого! — в сердцах бросила она в темноту коридора.       Каким-то неведомым ей чудом переборов приступ ярости, который тут же откликнулся в ее сознании неконтролируемой жаждой крови, Анна заметила узкую винтовую лестницу, наполовину скрытую стенным гобеленом, где был изображен герб рода Франкенштейн. Сейчас девушке до ужаса хотелось оторвать кому-то голову и, желательно, чтобы этим кем-то был один хорошо знакомый ей вампир, но не имея возможности выплеснуть свое раздражение на Дракулу, тот словно испарился, принцесса попыталась немного отвлечься и, из последних сил собрав волю в кулак и затолкав чувство всепоглощающего голода куда подальше, открыла массивную дубовую дверь. Сделав пару шагов внутрь помещения, принцесса с удивлением отметила про себя, что терзающая ее жажда немного отступила и уже не туманила ее разум, как прежде.       До того как Анна оказалась в только что обнаруженных апартаментах, она полагала, что исследовала буквально каждый уголок старого замка от подвалов до полуразрушенного чердака, но войдя в небольшую комнатку, сплошь уставленную стеллажами с книгами, она поняла, насколько ошибалась. Вообще эта часть восточной башни выглядела более обжитой, чем многие другие помещения, в которых она побывала до этого. Здесь было относительно чисто, на стенах висели портреты древнего семейства, которому на протяжении многих веков принадлежало это строение, да и мебель была хоть и не новой, но довольно дорогой. Это как-то не вязалось с общей запущенной обстановкой замка и Анна, заинтересовавшись таким несоответствием, решила посмотреть, что и к чему.       В комнате царил мрак, едва нарушаемый тусклым светом ущербной луны, с трудом проникающим сквозь узкие стрельчатые окна, да одинокой свечой, золотистый огонек которой трепетал на сквозняке, всеми силами пытаясь разогнать кромешную темноту, но ее старания не приносили должного результата. От этого она заливала черную отполированную поверхность стола из эбенового дерева своими восковыми слезами и быстро таяла с одного бока. Девушка внимательно огляделась по сторонам в поисках других, более надежных источников света, но обнаружила лишь несколько лучин, стоявших в медном канделябре на подоконнике. Анна направилась к ним, чтобы разжечь но, сделав пару шагов, споткнулась о какой-то ящик и чуть не оказалась на каменном полу в последний момент чудом удержавшись на ногах. Зашипев от резкой боли, девушка с укором воззрилась на деревянный сундук, крышка которого была покрыта витиеватой резьбой, а поднеся к нему свечу Анна разглядела в самом центре еще и несколько древних рун. — Что за черт? — принцесса с интересом первооткрывателя стала осматривать свою находку.       Несколько следующих минут ушли на поиски какой-либо защелки, с помощью которой можно было бы открыть ящик, но они так и не увенчались успехом, оставив принцессу ни с чем. Никаких замков, явных или тайных, Анна к своему немалому огорчению так и не обнаружила. Это ставило девушку в тупик. Забыв разом все свои горести, она полностью погрузилась в увлекательную головоломку. Сомнений не было — ларец имел внутренние запоры, но как до них добраться принцесса не представляла. — Если ты так запечатан, значит, твое содержимое очень важно для твоего владельца, — рассуждала она вслух, в который раз обходя сундук. — А раз так, то я во что бы то ни стало должна выяснить, что за секреты ты хранишь в своих недрах.       Потратив еще около получаса и не добившись ровным счетом ничего, Анна со злостью ударила по крышке рукой и тут же вскрикнула, оцарапав ладонь о слегка шероховатый элемент резного узора. Прижав руку к губам, она и не заметила, как несколько капель упали на сундук. Услышав резкий неприятный щелчок, бесцеремонно нарушивший тишину, она вновь обратила взгляд на ящик — крышка была приоткрыта, а от крови на рунах не осталось и следа. И теперь она, наконец-то, могла увидеть содержимое заветного ларца.       С благоговейным трепетом Анна взялась за искусно обработанное дерево и подняла крышку. Тут же ее изумленному взору в неверном свете свечей предстала огромная книга, занимающая собой почти весь сундук. Она попыталась вынуть ее, но создавалось впечатление, что древний фолиант что-то крепко держало. Повозившись еще какое-то время с книгой и убедившись, что здесь фокус с кровью не сработал, девушка попыталась открыть книгу, не вынимая. На удивление обложка легко подалась и метровые страницы стали сами собой перелистываться, пока не замерли где-то на середине гримуара, явив растерянной Анне свои тайные письмена. Мимолетная радость тут же сменилась огорчением, потому что книга была написана на латыни, в которой принцесса была, к сожалению, не сильна. Но несмотря на это ей все же удалось кое-что разобрать: — Et Achaici de impiarum animarum. ** Так вот оно что, — прошептала Анна. — Любопытство — не порок, но… все же может быть опасно для жизни! — как гром среди ясного неба, раздался голос Влада, разнесшийся по всему замку. Мгновение спустя вампир появился в центре комнаты, будто возрождаясь из легкой дымки и бешено вращающегося вихря светящихся частичек. И если в прошлый раз их неспешный вальсирующий темп завораживал девушку, то сейчас в этой сумасшедшей пляске принцесса отчетливо ощутила угрозу.       Девушка инстинктивно попятилась назад, заметив отблески гнева в черных глазах вампира. В полутемной комнате взгляд Дракулы пылал рубиновым светом, а человеческие черты то и дело искажались, являя принцессе образ чудовищного демона, которым, по сути, и был Влад. — И когда ты собирался мне рассказать о том, что у тебя есть эта книга? — решив, что лучший способ защиты — это нападение, Анна пошла в наступление. — А с чего ты решила, что я вообще буду тебя посвящать в то, что мне известно? — обуздав первый порыв гнева, почти спокойно поинтересовался Владислав. Анна на миг утратила способность говорить, услышав ответ вампира. Его высокомерие и надменность жутко выводили ее из себя, но она прекрасно понимала, что совершенно ничего не может с этим поделать. И это злило ее еще больше. Дракула оставался Дракулой и ожидать от него бескорыстной помощи или сочувствия было так же бесполезно, как ждать от козла молока. К тому же испытывать судьбу второй раз, применяя свои новообретенные возможности, девушка не решалась, она знала, что это также не возымеет на князя ночи абсолютно никакого эффекта, а если и возымеет, то противоположный тому, которого она добивалась. Влад вообще как-то странно на нее действовал: он только одним своим присутствием подавлял ее, заставляя чувствовать неуверенность и какой-то животный страх перед ним. Даже сейчас, будучи проклятой, она не могла побороть вампира не то, что физически, но даже ментальную схватку Анна выиграть была не в силах. — Потому что это касается меня, моей жизни, — потупив взор почти прошептала принцесса. — И что? — с напускным удивлением переспросил граф. — Ты знаешь то, что тебе необходимо знать в данный момент, чтобы выжить. Остальное тебя не касается. Во всяком случае, пока, — отчеканил он. — Как это не касается?! — девушка едва начав успокаиваться, снова сорвалась на крик, теряя контроль над собой. — Ты нагло врешь мне в глаза, умалчиваешь о важной информации, самолично решая, что я должна знать, а что нет! — глаза Анны почти в полной темноте полыхали золотом, выдавая хозяйку с головой. Она была готова в любой миг наброситься на своего собеседника, но что-то удерживало ее от этого, словно между нею и Дракулой была незримая стена. — Каждый из нас что-то скрывает или недоговаривает. Будь то маленькая ложь или большая, но тайны сопровождают людей на протяжении всей их жизни, — слегка прищурив глаза заметил Владислав, делая шаг вперед и заставляя Анну отступить. — И даже за ее гранью мы ведем себя подобным образом. — Но это неправильно! — задыхаясь от возмущения проговорила девушка, пытаясь вернуть себе самообладание. — Все мы носим маски, Анна, постоянно. И если ты еще это не поняла, то мне тебя жаль, — слова Влада были пропитаны изрядной порцией цинизма. — Но все тайное всегда становится явным, — попыталась возразить принцесса. — Я ведь все равно все узнаю! — Узнаешь, не спорю, но только тогда, когда это сочту нужным я! — холодный, словно мрамор в склепе, голос заставил Анну сделать еще несколько шагов назад. Она отступала до тех пор пока не почувствовала за спиной шероховатый камень, из которого здесь были выложены стены. Сейчас девушка желала сделаться невидимой или на худой конец провалиться сквозь землю, лишь бы не находиться в этой комнате наедине с разъяренным зверем. Анна видела как уже полностью потухшее алое пламя разгорается в глубине глаз цвета безлунной ночи с новой силой. Она чувствовала опасность, исходившую от вампира, но упорно продолжала лететь на свет, словно мотылек к огню. — Не слишком ли много ты на себя берешь? — отчаянная попытка бросить вампиру вызов с треском провалилась.       В следующее мгновение Влад навис над несчастной принцессой подобно черной туче. Он упер руки в стену по обе стороны от лица Анны, преграждая той возможные пути к отступлению. Дракула был готов буквально наброситься на дерзкую девчонку, посмевшую перечить ему, а еще своим любопытством едва не спутавшую ему все карты. Куда делось его хваленное хладнокровие, он и понятия не имел. «Неужели я все-таки переоценил свои силы?» — мелькнуло в голове вампира. В этот самый момент он не знал, чего его проклятая душа жаждет больше всего: просто вырвать из груди Анны сердце голыми руками или же сорвать с нее одежду и наброситься на это юное тело, сулящее немалое наслаждение, со всей страстью голодного хищника. Анна стояла вжатая в холодную стену, ни жива ни мертва и с ужасом следила за метаморфозами, происходящими с вампиром. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, что не сможет оказать сопротивление, даже если пустит в ход свои чары. Боясь усугубить ситуацию девушка застыла, словно мраморная статуя. Сначала она увидела, как агатовые глаза князя ночи зажглись безумным гневом, лишившим Влада тех жалких крох самоконтроля, которые у него еще оставались, а потом на смену ярости пришло вожделение, а следом и похоть. Рука вампира сама потянулась к корсету, тонкие бледные пальцы прошлись по замысловатой шнуровке, но в последний миг замерли, так и не завершив начатое. — Убирайся отсюда! — с трудом собрав остатки разума, порабощенного зверем, и вернув себе часть контроля, выдохнул он, отступая на пару шагов и тем самым давая перепуганной девушке отлипнуть, наконец-то, от стены и покинуть комнату. — Что?.. — Вон!!!       Просить еще раз Владу не пришлось. Ощутив свободу, Анна пулей вылетела из злосчастной комнаты и со всех ног помчалась вниз по крутой лестнице. «Куда угодно, лишь бы подальше отсюда!» *******       Солнце так отчаянно утром искавшее путь на небосвод, так и осталось скрыто за тяжелыми снежными тучами, нависшими над верхушками древних, как сам мир, гор, не пролив на землю Трансильвании ни единого лучика. Весь день небо оставалось темно-серым, а к вечеру и вовсе сделалось черным, без единой звезды, оно погрузило в свой беспросветный мрак этот мистический край, добавляя тем самым еще парочку штрихов к его и так довольно таинственной и зловещей репутации.       Девушка едва заметной тенью скользила вдоль кромки леса по узкой тропе, то и дело петлявшей среди высоких сосен. Она и не заметила, погруженная в тягостные думы, как ноги сами привели ее на старый деревенский погост. Очнувшись от своих невеселых размышлений, Анна с легким испугом оглянулась по сторонам, а услышав волчий вой, она резко развернулась и тут же столкнулась с Карлом, точнее его призраком, который возник посреди дороги из ниоткуда. Сейчас бывший послушник Ватикана парил над землей, зависнув над еще совсем свежей могилой со слегка покосившимся крестом, видимо, из-за просевшей земли. — Господи, как ты меня напугал, — с трудом удержавшись от того, чтобы не осенить себя крестным знамением, проговорила девушка. — Что ты здесь делаешь? — Я шел к тебе, но меня словно магнитом стало притягивать сюда и я не сумел воспротивиться зову, — немного озадаченно ответил Карл. — Это моя могила.       Анна посмотрела на небольшой холм и ее сердце сдавило спазмом, а по щекам потекли слезы. Наверное, только в этот момент девушка осознала, что не одна лишилась жизни в последние дни. И что уже ничего не будет таким, как прежде. — Да за что же это нам? — пытаясь справиться с рыданиями, которые рвались наружу прямо из глубин ее измученной души, прошептала девушка. — Господи, за что? — но и в третий раз Бог не пожелал отвечать на мольбы своих подопечных, оставив их разбираться во всем самостоятельно. Карл обрел плотность и едва не осел на землю, не без помощи Анны удержавшись на ногах. — Что происходит? — испуганно спросила принцесса. — Не смей покидать нас, слышишь! — Не знаю, какое-то странное ощущение, — четкие очертания фигуры призрака немного исказились и стали более размытыми. — Как будто меня что-то держит и не дает сделать даже шаг.       Густые вечерние сумерки на мгновение рассеялись, и с неба пролился мертвенно-бледный свет. Вычертив на земле причудливый узор, он скользнул лучом по Карлу, а потом по земле на его могиле. Принцесса и призрак с удивлением заметили сияние, исходившее от места погребения Карла, оно переливалось голубыми и розовыми цветами, искрясь в потустороннем свете луны. Призрак инстинктивно потянулся к нему рукой и, зачерпнув словно воду, испытал мощный приток силы. — Это удивительно, — прикрыв глаза в приступе блаженного наслаждения, прошептал Карл, пропуская через себя разноцветные потоки, тянувшиеся к нему тонкими ниточками.       Анна, утратив дар речи, во все глаза наблюдала за этим таинством, до конца не понимая, что, собственно, происходит. Полупрозрачное тело призрака было почти полностью оплетено разноцветными лучиками, пронизывающими его насквозь. Зрелище это было, надо заметить, завораживающее. — С тобой все в порядке? — с беспокойством спросила принцесса. — Не то слово, — ответил призрак, снова обретая четкость и плотность фигуры и теперь уже абсолютно ничем не отличаясь от живого человека. — Мне не хватало этой силы. Отныне я знаю, что должен время от времени подзаряжаться, так сказать. Эта земля меня поддерживает, дает необходимую энергию. Я что-то читал об этом, но никак не думал испытать это на собственной шкуре. — Но получается, что ты привязан к этому месту. Интересно, ты сможешь на какое-то время его покинуть? — поинтересовалась Анна, имея в виду их назревающее путешествие. — Точно не знаю, но попробовать стоит, — ответил призрак. — А если… — Если что-то пойдет не так, я всегда смогу вернуться сюда, ну а если мне суждено покинуть этот мир, что же… так тому и быть, — печально произнес Карл. — Но я вас не оставлю и сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе помочь разобраться во всем.       Слова благодарности, готовые сорваться с уст принцессы так и остались невысказанными, вместо них по бледных щекам девушки покатились жемчужинки слез. В груди заныло и Анна крепко обняла Карла, уткнувшись ему в плечо. — Ну, все-все, — успокаивающе погладив девушку по спине, сказал призрак. — Не стоит терзать душу. Кстати, — решив перевести разговор на другую тему произнес Карл, потому что мысль: «Что будет, если...» также и ему не давала покоя, — я шел к тебе, чтобы поговорить. Ван Хельсинг в ужасном состоянии и нам нужно что-то придумать, чтобы вы могли нормально общаться. — Я тоже думаю об этом все время, — смахнув слезы и отпустив призрака, уже более-менее спокойно проговорила девушка. — Дракула говорил, что мне нужно научиться сдерживаться и обуздать зверя внутри себя, но ему легко рассуждать, я же не могу вообще ничего сделать, все происходит слишком быстро. Я не успеваю даже уловить момент, когда все выходит из-под моего контроля. — Хм, задачка не из легких, — согласился Карл. — Гэбриэл рассказывал о подобных ощущениях. Он говорил, что чувствует лишь непреодолимое влечение и желание подчиниться твоей воле, которому не в силах противиться. — И что мы будем со всем этим делать? — Будем думать, как выйти из этой ситуации, — философски заметил Карл, неспешно направляясь к замку Франкенштейна. — Я тебя провожу. Насколько я понимаю, ты еще не готова вернуться домой. — Нет, я не могу, — опустив взгляд, ответила девушка. — Я не могу смотреть в глаза Гэбриэлу после всего, что сделала. — Анна, он все понимает и также не находит себе места после сегодняшнего спектакля. — Ему не в чем себя винить, это все только моя… — В этом нет ничьей вины! — остановившись и повернувшись лицом к принцессе, сказал Карл. — Никто из вас не владеет собой и поэтому перестаньте изводить и мучить себя. Вместо этого давайте искать выход, — он с надеждой посмотрел в изумрудные глаза своей собеседницы. — Ты можешь мне рассказать, что чувствуешь, когда находишься рядом с Гэбриэлом и с Дракулой? Я заметил, что Влад имеет влияние на тебя или я не прав? — Еще как прав, — выдохнула девушка, в который раз вспомнив свою неудавшуюся попытку соблазнения вампира. — Тогда давай попробуем разобраться в природе твоих ощущений.       Ночь снова раскинула свой черный палантин над землей, укрывая ее темным шелком и погружая во мрак. Только мимолетные медные отблески вечерней зари, предвещавшей ветреный день, на несколько мгновений окрасили небо, расчертив его причудливым рисунком, и тут же скрылись за низкими снежными тучами. Вокруг было царство тишины, лишь редкий волчий вой нарушал величественное молчание карпатских гор. Анна и Карл все еще медленно шли через кладбище, которому, казалось, конца-края не видно. — Но в том-то и дело, что я не могу разобраться, — тихо, словно не решаясь нарушить покой мертвецов, спящих вечным сном, сказала Анна. — Все мои мысли постоянно крутятся вокруг них двоих, я стараюсь понять, что и как но, увы, пока все безрезультатно. — Ты можешь рассказать более конкретно, — задумчиво произнес Карл. Анна тяжело вздохнула, собираясь с мыслями. — Когда рядом Гэбриэл, я хочу его… физически и это желание тесно переплетается с чувством голода. Эти ощущения, кажется, неразрывно связаны друг с другом, — проговорила девушка, немного смутившись. — Я боюсь, что могу не удержаться и причинить ему непоправимый вред. Влад же успокаивает меня, с ним легко. С ним я безмятежна, словно море в штиль. Все чувства, бушующие в моем сознании, разом угасают, я не ощущаю жажды, которая при приближении к Ван Хельсингу тут же вспыхивает с новой силой. Я не могу это объяснить, видимо, и правда, наша связь с Гэбриэлом очень сильна и в одиночку преодолеть ее я не в состоянии. Дракула же для меня сродни путеводной звезде, которая указывает правильный путь. — Весьма любопытно, — внимательно слушая Анну, произнес призрак. — То, что я чувствую к Ван Хельсингу — это не любовь, скорее похоть. В то же время Дракула подавляет меня своей силой, и мой разум снова возвращается ко мне. Мне не хватает этого чертова вампира. Хоть он и говорит, что я должна распрощаться со своей человечностью, чтобы выжить, но именно рядом с ним, как это ни парадоксально, во мне снова просыпается человек. Потому меня и тянет к нему, мне снова хочется почувствовать себя настоящую, — выговорившись, Анна замолчала, пытаясь осознать все сказанное. Еще ни разу ей не удавалось так разложить по полочкам свои мысли и ощущения. — Да, есть над чем поломать голову, — вырывая девушку из размышлений, сказал Карл. — Сейчас могу сказать только одно: я согласен с Дракулой. Сам не верю, что говорю подобное, но тебе стоит к нему прислушаться. Пойми, ты уже не человек, ты проклята и для того, чтобы выжить и во всем разобраться тебе нужны силы. И силы немалые, а поэтому ты должна питаться, закрыв глаза на все. Не хочешь причинять боль Ван Хельсингу — твое право, хоть он все прекрасно понимает и не осуждает тебя, наоборот, он сильно переживает, что из-за этой вашей связи не может тебе чем-то помочь, поддержать тебя. Я же подумаю, чем вам можно помочь. Может, зелье есть какое или еще что-то в этом духе.       За всеми этими переживаниями и разговорами Анна чуть не забыла о своем открытии, которое сделала в замке Франкенштейна. Они уже дошли до откидного моста, доски которого местами стали подгнивать из-за того, что его давно не поднимали. Старые цепи совсем заржавели и едва ли сейчас можно было использовать эту конструкцию по ее прямому назначению даже в случае крайней необходимости. — Я кое-что узнала, — сказала Анна, остановившись в шаге от небольшой дыры в мосту. — В восточной башне я случайно наткнулась на сундук, сплошь покрытый какими-то древними рунами, а в нем была огромная книга. Кажется ей не один век, но название я рассмотреть не смогла. В ней была закладка, открыв книгу на нужной странице, я увидела упоминание о Лиге Проклятых, но написана она на латыни, а я в ней, увы, не сильна, поэтому разобрать весь текст не смогла. Но в любом случае, думаю, нам все же стоит отправиться на север на поиски Обители Проклятых и наконец-то все выяснить. Возможно, тогда же прояснится и Божий замысел. — Хорошо, — кивнул Карл. — Когда ты сможешь вернуться домой, мы все и обсудим. Ты выяснила, что-то еще? — Нет! — глаза принцессы в темноте полыхнули золотом. — Влад мне помешал, — Анна решила умолчать о ссоре с Дракулой. — Но мы ведь можем заставить его показать нам путь. Он-то его точно знает, я уверена в этом. Или вообще украдем у него книгу и все выясним сами. — Боюсь, что эту книгу мы уже не увидим, — проговорил призрак. — Раз он знает, что ты ее видела и если там, и правда, есть какая-то важная информация, то он ее перепрячет. Тратить силы и время на поиски нет смысла, мы ее вряд ли сможет отыскать, а вот учитывая, что Дракула проявил интерес ко всему этому, мы можем попытаться с ним договориться. И по поводу книги тоже. Возможно, нам все же удастся найти с ним как-то общий язык, — почти шепотом добавил призрак. — Заключить сделку с Дьяволом? — слегка усмехнувшись, спросила Анна. — С его сыном, — машинально уточнил Карл и кивнул. — В данный момент это самый разумный выход из ситуации. Против него мы бессильны. Даже если Ван Хельсинг снова одержит над ним победу, мы все равно ничего не выиграем, Люциферу Дракула явно нужен на земле, поэтому это будет просто бесполезная трата времени, он все равно вернется и все начнется сначала. — Но мы же не знаем, чего он добивается и зачем вообще во все это ввязался. Не исключено, что он преследует свои цели и кто его знает, чем это выльется для нас. — Не исключено. И скорее всего так и есть, — снова согласно кивнул Карл, — но не стоит так сразу отметать этот вариант. Пока это наш единственный шанс связаться с Лигой. Мы знаем, что нужно ехать на север, а вот куда именно никто из нас троих понятия не имеет. Мне самому не нравится сотрудничество с вампиром, но без него ты могла погибнуть или… — он замолчал так и не закончив фразу, заметив боль во взгляде принцессы. — Хорошо, будь по-твоему, — кивнула девушка. — Ты скажешь Гэбриэлу, что я сожалею о том, что все так вышло. Не знаю и знать не хочу, чем Дракула меня кормит и поит, но я больше не буду пить кровь Ван Хельсинга. Лучше уж смерть, — и попрощавшись с Карлом, Анна быстрым шагом направилась к замку, который возвышался на фоне темного ночного неба бесформенной глыбой.