Я ведь не думал...

Дождливая погода. Такая противная, серая и печальная. Как и полагается для похорон. Фиби еле стоит на ногах, сжимая локоть лучшей подруги. Хейердал никого не видит, не слышит и даже не чувствует. Пусто. Не только вокруг, но и внутри. Абсолютно и бесповоротно тоскливо. Такой Фиби никогда не была. Она боится взглянуть на гроб, где лежит ее парень. Боится увидеть его лицо. Глаза, которые больше не взглянут на нее с такой любовью и нежностью. Губы, такие родные больше не поцелуют ее. Руки, недавно обнимавшие ее. Джеральда, любимого, ласкового, храброго и такого родного Джеральда. Губы дрожат. И только один вопрос на бледных устах «Почему?». Почему он… Воспоминания льются рекой. Первое свидание. Первый поцелуй. Шепот на ухо, когда Хейердал стеснялась поднять глаза. Свидания, поцелуи, объятия… Первая ночь… Смех из-за его шуток, писк от страшных историй. Последний поцелуй в лоб в день его смерти. Фиби просто задыхается. Задыхается от слез, и ей ничто не сможет помочь. Никто. Руки дергаются, как в припадке, когда гроб кладут в вырытую, залитую дождем яму. Больно. Так больно, что хочется кричать, выть, рыдать на весь мир, чтобы он тосковал и сходил с ума вместе с ней. «Нет. Нет. Нет.» — повторяла Фиби. — «Прошу, нет…» — Тихо, Фибс, успокойся. Хельга сжала руку подруги, поправив зонт в руке. — Пусти меня. Пусти меня к нему. — ее шепот сквозь слезы был едва слышен. — Пожалуйста… Пожалуйста! — Фиби, Фиби, все хорошо. — говорит Арнольд, удерживая девушку. Вырвавшись из рук Шотмена, она бежит к могиле, засыпанной землей. Бежит, спотыкаясь о камни, падая и поднимаясь вновь. Добравшись до парня, она лишь хватается за землю, сев на колени и сжимая ее, а мелкие камушки больно врезаются в кожу. — Нет! Нет! Неееет! Пожалуйста! Прошу тебя, Джеральд! Не бросай меня! Пожалуйста! Не надо! Я не смогу без тебя, слышишь? Не смогу… — Фиби! — кричит Хельга, когда Хейердал ослепляет яркий белый свет. — Боже, Фиби, очнись! Что-то неприятное жжет нос. Резко открыв глаза, бюретка видит перед собой подругу с ватой в руке, а холодная плитка обжигает руки и спину. — Слава богу! — выдохнула Патаки, поднимая голову к потолку, будто там и находится тот самый Бог. — Как же ты меня напугала! — Что случилось? — потерев голову, Фиби оглянулась по сторонам. Тот самый врач медленно подошел и осмотрел вышеупомянутую часть тела, на нахождения ушибов. — В обморок ты грохнулась, вот что! Ну и нервы у тебя. Даже дослушать не успела и уже на бочок к кафелю мордой! Рядом стоявший Арнольд помог Фиби встать. Она тяжело вздохнула, а потом резко встрепенулась и схватила врача за кровавый рукав. — Что с ним?! — Хейердал с силой задёргала за сей предмет. — Да все с ним хорошо! — вскрикнул мужчина, пытаясь вырвать руку, но хватка девушки была слишком сильной, что даже сам Емельяненко ей бы позавидовал. — А почему тогда вам жаль, а? — Так я же хотел сказать: «Мне очень жаль, но к нему пока нельзя». Боже, мисс, отпустите мой рукав, а то видит Бог, я скоро останусь без руки. Фиби сразу же ослабила хватку. — Извините. Хельга прыснула. — Ну, ты и кадр, Хейредал. Кто будет кофе? Арнольд слегка кивнул. Фиби замялась, поджав губы. — Ах, точно-точно, ты ж у нас не любитель кофеёчка. Воды тебе куплю, горемычная моя. Хельга легкой походкой направилась в сторону автомата. Когда Патаки скрылась за поворотом, Фибс неловко подсела к Арнольду и, сглотнув, произнесла: — Спасибо тебе, Арнольд. Я не успела тебя поблагодарить за… — За что? — Шотмен повернулся к девушке, удивленно распахнув глаза. — Если бы не ты, то Джеральд… Он бы… он бы погиб. Хейердал мяла пальцы, не в силах смотреть на Арнольда. Когда-то она его ненавидела, но это давно прошло, и осталась только привязанность к человеку, который сделал много хорошего для неё будучи ребенком. Даже его шуточки по поводу ее веса, когда-то доводившие до слез, сейчас кажутся мелочью, способом утвердится. И Арнольд это знал. Это знала и Фиби. — Я ничего не сделал, — немного помолчав, Шотмен, напряг скулы. — если бы я не полез, то, возможно, Вольфганг не взялся бы за нож, и… — Если бы ты этого не сделал, то этот урод убил бы его на глазах у всей школы, потому что ты в отличии от некоторых не трясся от страха и не побоялся его остановить. И я буду благодарна тебе за это всю свою жизнь. Я люблю его… — глаза девушки заблестели, а губы едва начали дрожать. Арнольд по-доброму улыбнулся и взял ее руки в свои, сжав. — Я знаю, Фиби. Ты его любишь, и он любит тебя. Я рад за вас и желаю счастья, слышишь? Ну не плачь. — Он заключил ее в свои объятия, слегка покачиваясь. — Из-за меня вы поругались. Я — причина вашей ссоры. Прости меня за это, Арнольд. — Ничего подобного! Во всем виновато мое ребячество. Джеральд поступил правильно, заступившись за тебя. Я бы поступил так же, обидь кто-то моего любимого человека. А сейчас успокаивайся, С Джеральдом все хорошо и это — главное. Фиби отстранилась от парня, улыбнувшись. — Арнонольд? — Да? — Она любит тебя. Сама никогда не признается, но любит. Береги ее, прошу. — До самой смерти... — Серьезно произнес парень. Это звучало, как клятва, которую он будет выполнять. В голове что-то щелкнуло. До последнего вздоха. — Называется, отошла на пару минут, а он уже мою лучшую подругу зажимает. Ну ты, Шотмен и хрюндель! Хельга, держа в руках два кофе, под подмышкой бутылку воды и шоколадный батончик в зубах, наиграно насупилась, нахмурив брови. — Так не ходи так долго! — Арнольд подошел к девушке, выхватив у нее кофе и чмокнув в щеку. — Ты что, опять плакала? — протянув подруге бутылку воды, поинтересовалась Патаки, и рухнула на кресло между друзьями. Фиби покачала головой, но ее сдали легкий рванные вздохи, появляющиеся после слез. Хельга вздохнула. — Иди сюда, горе мое луковое. Обняв подругу, она с интересом начала раскрывать упаковку шоколадного изделия. — Бушь? — сунув горе-батончик ко рту Хейредал, спросила она. В ответ Фиби отрицательно мыкнула, а Хелл, пожав плечами сама откусила кусочек шоколадки. — А вам угодно, мистер Шотмен? — повернувшись к парню, Хелл положила голову ему на колени, улыбаясь. — С вашего позволения, мисс Патаки. Арнольд раскрыл рот, а Хельга с легкостью положила кусочек ему в рот, хихикнув, когда тот слегка коснулся ее пальцев влажными губами. — Вкусно? — Очень. — выдохнул Шотмен и, наклонившись, нежно поцеловал Хельгу, переходя к щекам, носу, лбу и подбородку. Девушка смеялась, прикусывая нижнюю губу и улыбаясь. — Еще. — Арнольд раскрыл рот для добавки, но получить желанную сладость ему не светило. — Фигушки, Арнольдо, я тоже хочу. — После этих слов Патаки смачно откусила кусочек батончика, хитро улыбаясь. — Жадина! — обиженно выдохнул Шотмен, заботливо убирая пряди ее волос. «Люблю тебя…» — одними губами произнес Арнольд. Хельга показала ему язык и поцеловала в нос, немного приподнявшись. — Не надо лишних слов, Арнольдо. Я знаю. — шепнула она ему на ухо. Улегшись обратно на его колени, Хельга с интересом начала рисовать узоры на его подбородке. Шотмен поймал ее руку, когда она попала на венку на шее, и слегка чмокнул палец, покачав головой. «Эрогенная зона…» — прошлось в ее голове, — « Или он боится щекотки. Хах»

***

— Сколько мы уже здесь торчим, а? — Недовольно буркнула Патаки, разминая шею. — Два часа. — спокойно оповестил Арнольд, подперев голову рукой. — Кто к Джоханссену? — поинтересовалась медсестра, выходя из кабинета. — Он очнулся, можете проходить, но наденьте бахилы. Она кокетливо подмигнула Арнольду, а Хельга чмокнула от негодования. Такая баба, а на молоденьких засматривается. Быстро зайдя в кабинет, Фиби подлетела к Джеральду, сжав его руку, как веревку у пропасти. — Привет… — прошептал он, а девушка коснулась его бледных губ. — Слава богу. — Прошептала она, вытерев влажную полосу на щеке. Ну не надо уже плакать. — Здрасти, чудо мое шляповолосое! Ну, ты всех и перепугал! — Хельга подошла к кровати и, потрепав парня по голове, улыбнулась. Джеральд улыбнулся в ответ, но его улыбку, как ветром сдуло, когда он заметил Арнольда. В такие моменты можно подставить звук сверчка для полной композиции. Ибо была такая тишина, что он бы не помешал. Джоханссен заторможено кивнул в знак приветствия и улыбнулся. Совсем слабо… Но напряжение пропало и вот через пару минут уже слышался смех. Фиби и Хельга переглянулись, и в их взглядах читалось одно: «Они на пути к миру. Скоро великая дружба Волосатой Креветки и Шляповолосого мачо заиграет новыми красками». — Ну что ж, мы пойдем, завтра я обязательно зайду к тебе. — Просидев в палате больше часа, Фиби поцеловала парня в лоб и скрылась за дверью, помахав ему рукой. Арнольд пожал другу руку и, последовав примеру Хейердал, вышел из палаты. — Выздоравливай. — Хелл обняла Джера, так крепко, как только можно. И направившись к двери, он ее остановил. — Хельга, я могу у тебя кое-что попросить? — Все что пожелаешь, если это не противозаконно. — усмехнулась та. Джеральд замялся, сминая простынь. — Позанимайся с Арнольдом. Через неделю контрольная. Я долго его готовил. Пожалуйста. Ты меня очень выручишь! Хельга молча постояла меньше пяти секунд и кивнула. — Хорошо. Открыв дверь, она покинула новые апартаменты друга.