Я ведь не думал...

— Твою мать! — выругался Шотмен, быстро поднимаясь на ноги. Хельга просто закрыла лицо руками, прижав локтями грудь, и залилась смехом, как сумасшедшая. Каждый раз, когда дело доходит до чего-то большего, их всегда отвлекают. Почему бы не заржать? — Хельга, вставай! Или хочешь посверкать своими прелестями перед моим дедом? Он у меня еще в форме, поверь, но я из принципа ему свое не отдам, так что на, надевай. — Арнольд быстро метался по комнате, собирая вещи и, кинув девушке его рубашку, продолжал диалог. — Что ж они так рано?       Голова на самом деле плохо варила, да и джинсы неприятно давили на стояк, но Шотмен быстро присел на подушки и открыл учебник. Конечно, он не смог упустить шанс, посмотреть на Хельгу, натягивающую на себя рубашку. Такая фарфоровая кожа на ребрах, и двух холмиках, прикрытых тканью. Арнольд сглотнул и был готов послать предков к чертям, за то, что те не дали насладиться этим сполна. Она легким движением перекинула волосы на другую строну, бормоча что-то под нос, и начала застегивать пуговицы. Не было стеснения. Вообще не было. Были только желание и бешено колотящееся сердце где-то между ребер. Были и искусанные губы. Влажные и опухшие от поцелуев. Были красные щеки от переизбытка адреналина и прерывистое дыхание. Хотелось еще. Больше. — Арнольд, ты тут? — голова Пуки выглянула из-за двери, когда Хельга только только застегнула предпоследнюю пуговицу. — Ох, привет, милая.       Девушка неуверенно обернулась и кивнула в знак приветствия. Почему-то казалось, что Пуки все поймет. Просто почует это возбуждение, парящее в воздухе. И стало стыдно. Стыдно перед ней. — Мы купили печенье, как ты и просил. Не знала, что кто-то к нам придет. Мог и предупредить, внучок. Я приготовила бы свое фирменное блюдо — селедку в молочном креме. — старушка кинула на кровать упаковку сладостей и подошла к подросткам. — Помогаешь ему, да, Хельга? — та лишь кивнула. — Спасибо большое, а то Джеральд очень волновался. Мы же заехали к нему. Чувствует себя нормально, слава богу. Ох, бедный мальчик, бедный мальчик. — Опять завываешь, Герди? — недовольно сказал Фил, зайдя в комнату и подтягивая лямки. — Да он еще меня переживет! — Логично. — Хмыкнул Арнольд. Хельга слегка удивилась, не ожидав, что дедушка Шотмена предстанет перед ней, как совершенно здоровый пенсионер. Разве могли его так рано выписать из больницы? — А тебя вообще не спрашивали, дурья голова! Конечно, Джеральд тебя переживет! Ты же у нас такой своевольный! Хельга, золотко, ты представляешь, ушел из больницы без разрешения врачей! Как бы настучала по твоей глупой плешке! — Бабушка грозно пригрозила Филу кулаком. — Да я здоров, как бык! Коротышка подтвердит. Разве я похож на умирающего? Я — мужчина в самом рассвете сил. — пенсионер мечтательно улыбнулся. — Вот бы мне сейчас Джессику из «Танго в Чикаго» я б ее.. Хельга улыбнулась, прикрыв рот кулаком, в то время, как бабушка выражала высшую степень негодования. — Да.. Да я тебе сейчас как. Как дам Джессику то эту! Ах ты прохиндяй бессовестный! Как огрею сковородкой — ты у меня быстро эту худощавую елдыгу забудешь. На лет так сто! — Пуки с кулаками накинулась на Шотмена старшего, размахивая ими, как булавами, но вскоре остановилась и выбежала из комнаты, приговаривая — У меня же малиновый пирог в духовке! — Сколько ж можно?! — Фил нахмурился, крича ей вслед. — Ты же знаешь, что меня от него пучит. Назло все это делаешь, да? Ведьма! И старик быстро вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Переглянувшись, с Шотменом, Хельга покатилась от смеха, держась за живот. — Ну.. Примерно так я и живу. Этот смех. С истерической ноткой, щепоткой бешенства и какого-то непонятного счастья. Просто было приятно лежать на полу, пнуть учебник по долбанной химии и орать. Орать в голосину. На глазах даже выступили слезы и, вытерев их указательным пальцем, Хельга повернула голову к парню. — Мне страшно. — выдал он, прищурив один глаз. — Принести водички? — Не нужно. — Хельга глубоко выдохнула, прикрыв глаза. Кажется, отпустило. Девушка неловко начала подползать к Шотману, сделав кошачьи глазки. Переплетая их пальцы, она села ему на колени и уткнулась носом куда-то в ямочку на шее. Спокойствие. «Сейчас очень спокойно» только и думала она, еще сильнее прижавшись к Арнольду. Так и должно быть. Его руки обнимающие Хельгу, губы, прижатые к ее оголенному плечу, и это сердцебиение. Одно на двоих. Все так и должно быть. Всегда, черт возьми. — Они такие счастливые. — выдала Патаки, сглотнув. Руки рефлекторно сжались на спине парня, сминая ткань. — В каком смысле? Арнольд посмотрел на лицо девушки, которая слегка отстранилась от его шеи. — Все это. Понимание, подколки, да даже этот малиновый пирог. Чувствуется любовь. Патаки кусала нижнюю губу, смотрев прямо перед собой, как будто разговаривала не с Арнольдом, а с собственным сознанием. — Ты бы хотела так же? — спросил Арнольд. Он говорил тихо, шепотом ей на ухо. — Со мной?.. Хельга вздрогнула. Хотела бы она жить с Арнольдом? Выйти за него замуж, завести детей и встретить старость с этим человеком? Определенно. О другом и думать не хотелось, но.. смогут ли они? — Терпеть твои глупые шутки, стирать носки и трусы, одновременно убаюкивая ребенка в то время, как ты сидишь в семейниках, почесывая свое хозяйство, и смотришь футбол? — Бровь Хельги поползла вверх, а парень сглотнул. — Встретить вместе гребанную старость и кормить тебя малиновым пирогом, от которого тебя пучит? В общем, быть шилом в твоей задницы до гробовой доски.. твоей, кстати.       Хельга аккуратно убирала пряди золотистых волос с лица Шотмана, который, впрочем, был близок к обмороку, и провела ладонью по его щеке, улыбнувшись. — Да, Арнольд. Я хочу. Очень хочу.       Большим пальцем она прошлась по губам парня и чмокнула их, после чего встала в поисках учебника. — Так, на чем мы остановились? Угу. — Патаки быстро села перед парнем, тыкнув в страницу. — Повторим сейчас эту тему и, если после ты напишешь проверочный тест на четыре, то пойдем гулять, а если и на пять, то мороженки навернем. Договорились?       Хельга хитро прищурилась. — Ты все равно когда-то с таким рвением звал меня на рандеву. Так что давай, заслужить надобно.       Арнольд лишь улыбнулся, показывая ямочки на своих щеках, и кивнул.

***

      Несмотря на позднее время года, на улице было вполне тепло, что не могло не радовать одну глупую парочку, смеющуюся на весь парк. Арнольд на удивление отлично написал тест по химии, потому Хельга выполнила свое обещание и потащила парня в парк кушать любимую сладость — мороженое. Это болтовня о ерунде, как цвет облака над головой или странный пучок учительницы по МХК. — А вообще я считаю, что лучше уж купить коробку конфет, чем этот дурацкий алкоголь. Ни для организма, ни для души. — Отнюдь, поспорю. Для души самое то. — Арнольд рассматривал свое лакомство, философски рассуждая о жизненном.       Оказывается, ходить по парку и просто разговаривать о том, что даже и важности не имеет очень круто, но когда ты спокойно кушаешь свою прелесть, а тебя резко и властно хватают за руку, прижимая к своей широкой груди. А у тебя то мороженое! Впрочем, теперь оно останется на футболке Шотмана. Хельга прыснула. — Ну ты и идиот, Репоголовый. — сказала она, отстранившись от хватки парня.       Арнольд с грустью посмотрел на свою черную футболку с розовым пятном на животе и, подняв очи на смеющуюся во весь голос девушку, нахмурился. Покрепче сжав свое ванильное мороженое, он пошел в наступление. — Нарываешься, значит, Патаки? Глаза Хельги расширились, когда перед ее взором встал злобный Арнольд, сжимающий рожок и, как рысь, идущий к ней.       Она посмотрела на него. Он злобно смотрел на нее. Искра. Буря. Пора валить. Хватило секунды, чтобы стартануть с места преступления, куда-нибудь в сторону деревьев. — Стой! Стой, кому говорю, Патаки!       В легких слегка закололо, когда Хелл пробегала мимо ларька с продовольствиями пятый раз, а эта бешенная елдыга все никак не останавливалась. Марафонец чертов. Да Хельга и не помнит, когда в последний раз бегала. Силы были неравные! Конечно же, Арнольд бегал быстрее. Конечно же, он сильнее и выносливее, но.. Он же не сделает ей ничего плохого, так ведь?..       Резко остановившись, Хельга выставила руки перед собой, крича: — Сдаюсь! Сдаюсь, легкоатлет фигов!       Шотман усмехнулся. Легким движение он схватил девушку за талию и наклонил, подставив рожок к ее лицу. Цель была одна — МЕСТЬ! — Извиняйся. — рыкнул парень. — Прости меня. — заныла девушка, но после нахмурилась, состроив неподкупную моську. — Хотя ты сам виноват.       Конечно же, не хотелось быть измазанной пыльным и липким после бега мороженым, но чувство собственного достоинства ее никогда не покинет. — Извинения не принимаются. — Ну, Арнольд! Ну прошу! Пожалуйста, не надо, я не люблю эту черто...       Парень прижался к ее губам, выкинув орудие холодной мести куда-то в кусты, решив, что подобное будет куда лучше. Было слышно, как он слегка смеялся, когда Хельга схватилась за его широкую шею, чтобы не упасть и мяукнула. Странно, но Хельга все никак не могла привыкнуть к тому, что Шотман ее целует. Легкая дрожь всегда пробегала по позвоночнику, а сознание спокойно объясняло: «Он твой парень. Все хорошо. Можешь даже съесть его лицо во время этого поцелуя». Поэтому, когда Арнольд стал целовать ее немного жестче, Хелл не смогла сдержать вздоха. Он прижал ее к какому-то ближайшему дереву, подхватив за бедра и опять стало жарко. Арнольд быстро перебрался к шее, прижимаясь все ближе и ближе, вдавливая в дерево, отчего в ребрах закололо. Дышать стало настолько тяжело, потому Хельга слегка скулила, чувствуя, как Арнольд опускается ниже ключиц, покусывая кожу. И черт, внутри пробежала приятная волна Хельга, застонав, цеплялась за плечи Шотмана. В лесу у нее еще никогда не было. Хотя, зачем скрывать. У нее вообще никогда не было. — Арнольд.. — шепнула она, сглотнув. На висках образовались капельки пота. Тело тряслось от напряжения и желания. — Я хочу тебя. Прямо сейчас. — Хельга.. Она прижалась к дереву, схватившись за кору и тут же одернула руку. Склизко. Противно. Слегка отстранившись от парня, который в свою очередь продолжал целовать куда-то в шею, Хельга взглянула на свою окровавленную ладонь. Первое желание было закричать, но она с тяжестью сглотнула комок, все еще рассматривая кровь на пальцах. Хелл уже не замечала Арнольда, когда на ее лбу выступил холодный пот. Медленно, не сводя глаз с картины, которая перед ней открылась, она прикрыла рот ладонью. Голова. Отрубленная голова. Смотрела прямо на Хельгу, испугано-открытыми глазами. И тут тело сразу отказалось слушаться, в ту минуту, когда она узнала Рут. Рут Мак-Дугал. Шотман, заметив, что Хельгу начало трести, сразу же поднял голову. — Что случилось? — он обхватил ее лицо руками, но увидев на нем кровь на губах и щеках, в сердце что-то оборвалось. Из глаз Патаки быстро текли ручьи слез. Она даже не моргала, смотря прямо за спину парня. — Хельга, куда ты смотришь? Арнольд осторожно обернулся и увидел тело мертвой девушки, а рядом свой ванильный рожок, выкинутый в кусты пару минут назад.