Я ведь не думал...

Вам знакомо чувство сострадания? Думаю, да. На то мы и люди. Человек — не имеющий этого, может ли вообще считаться человеком? Вопрос слишком философский, заставляет задуматься, не так ли. Попробуй прямо сейчас вспомнить, когда вместо поддержки, ты добивал человека еще сильнее. Вспомнил? И как? Дернулось ли твое сердце? Если да, то ты ответил на мой вопрос. Ты — человек, хоть и не думающий о своих поступках. POV Хельга. Как это, когда, почти не общаясь с человеком, ты чувствуешь то, что могут ощущать только близкие? Это переживание. Словно человек был для тебя важной частичкой, приятелем, другом, любовью? Я знала ее. Я знала Рут. Она всегда была популярна в школе, чем не могла не вызывать у меня зависть, правда. Я завидовала ей. А еще я знала, что Арнольд неровно дышал к этой девушке, и потому я ненавидела ее еще больше, чем завидовала. И вот, окончив школу, она уехала из нашего города покорять другие. Студентка юридического института. Мы пересекались с ней на одной из вечеринок, когда Рут приезжала к родителям. Ее любили. Любили все. Да, возможно, она была не лучшим человеком, но люди тянулись к ней. Даже я, на редкость, видела в ней ту частичку света, что так притягивала. И сейчас я чувствую то, как мое сердце просто разрывается, еле отбивая ритм. Кажется, будто я потеряла что-то безумно дорогое. Ее красивые темно-карие глаза. В подростковом возрасте они казались мне до неприличия огромными. Но теперь… Теперь, закрывая свои, я сразу вижу ее. Карие глаза, наполненные смертью. Я видела смерть в них. И больше никогда ее не забуду. Никогда. Конец POV Хельга. — Как ты? Арнольд медленно присел на корточки перед Хельгой, положив руку ей на спину, укрытую каким-то пледом, которую ему дали полицейские. Испачканная кровью бледная кожа, плотно сжатые губы и глаза. Такие пустые, направленные на стаканчик кофе, который Патаки так сжала в руке, что вот-вот вышеупомянутый напиток окажется на ее коленях. — Хельга, посмотри на меня. — Тихо шепнул ей Арнольд, проведя пальцами по щекам девушки. Холодная. Казалось, будто она не слышала его, все так же сжимая бумажный стаканчик. Даже не моргала, и лишь ее плечи иногда поднимались, показывая, что она еще живая. Арнольд глубоко вздохнул, погладив Хельгу по волосам, и напряг скулы. Он хотел помочь ей. Он хотел этого так сильно, что его мозг просто кипел, придумывая, как что-то изменить.  — Хочешь домой? Она медленно покачала головой в знак отрицания, все так же смотря на свои руки. Пальцы слегка дрожали. Арнольд, заметив это, посильнее укрыл ее одеялом и снова присел на корточки. — Где она?! Дверь полицейского участка громко хлопнула, говоря о приходе человека. Хельга резко повернула голову в сторону крика и закусила бледную пересохшую губу. Она только сейчас поняла, как сухо во рту. — Где моя дочь?! Где Рут?! Высокий мужчина бешено нарезал круги по помещению в поисках знакомых лиц. Казалось, будто весь участок затих, замер, и Хельга могла слышать даже собственные удары едва колотящегося сердца. Посмотрев на Арнольда, она даже не смогла рассмотреть черты его лица из-за пелены на глазах. Лишь когда ее дико затрясли и дергали за плечи, Хельга подняла взгляд на отца Рут. Его безумные глаза были в паре сантиметрах от лица Патаки. Она испуганно заморгала, чувствуя, как по щекам текут горячие обжигающие слезы. — Где она?! Его крик словно отдался эхом по всем участку. В ее голове. Где она… где она… где она… — Я… я… — выдыхала Патаки, дергая плечами, смотря куда-то за спину мужчины. Стаканчик из ее рук с громким стуком упал на кафель, выплеснув все содержимое. — Мистер Мак-Дугл, — детектив положил руку на плечо мужчине, попытавшись обратить на себя его внимание. — прошу вас, отпустите девушку и пройдите со мной. — Отпустите ее. — грубо сказал Арнольд, вот-вот собиравшийся кинуться на человека. Того будто облило холодной водой. Он медленно разжал пальцы, пустым с примесью страха взглядом на мужчину в форме и направился за ним, едва передвигаясь на трясущихся ногах. По рукам Хельги прошлась ноющая боль, и Арнольд кинулся к ней, слегка разминая ее кисти. — Это ее отец. — прошептала она, а губу ее затряслись. — он не знает. Он ничего не знает. Голос Хельги дрожал. С каждой секундой было все сложнее и сложнее говорить. В груди так сильно сжалось что-то, вызвая ужасную боль, а Хельга согнулась, когда к ее горлу подступил комок. Рванув в сторону уборной, она лишь слышала голос Арнольда, а после почувствовала, как он придерживает ее волосы, над унитазом. — Уй… уйди… — отдышавшись, выдавила она, опиравшись на кафельную стенку. — Ты не должен это видеть. Пожалуйста. — Все хорошо, Хельга. Она повернулась к нему, держась за его предплечья. Арнольд аккуратно убрал прядь ее волос со лба и поцеловал, прижав девушку к себе. — Все будет хорошо, милая. Мы переживем это. — Арннольд, ее убили. Ее убили. Хельга тихо шептала это ему в плечо, а слезы опять наполнили глаза. — Ее убили, как отца Сида. — шепнула она, а Шотмен дернулся. *** — Спорим, что не сможешь поцеловать Шотмена у всех на глазах? — Рут громко засмеялась и кинула кусочек клубники себе в рот. — Что за бред? — Хельга посмотрела на девушку, а после вокруг. Лес. Рут. И. и все. — Где я? — Со мной. — с улыбкой ответила она. — нам надо поговорить. Хелл с недоверием посмотрела на девушку, дико поглощающую клубнику. Она так быстро съедала каждую ягоду, наслаждаясь вкусом, что Хельга на минуту подумала, что та сошла с ума. Слишком уж странно она это делала. — Такая вкусная. — произнесла та. — Жаль, что больше ее не попробую. Хельга прыснула. — Почему? Рут снисходительно улыбнулась, поправив волосы. — Я мертва. Хельга вздрогнула. По коже пробежал легкий мороз. Резко потемнело вокруг, и она посмотрела по сторонам. В голове всплыли все воспоминания, которые, казалось, прошли пару часов назад. Они гуляли. Забежали в лес. Нашли труп. Как по пунктам. Хелл повернулась к Рут и не смогла сдержать вскрика. Закрыв рот, она попятилась назад, но так и не отдалялась. — Не лучший видок, да? — девушка слабо наклонила голову, которая была будто слабо приклеена на жидкий клей. Кровь так и текла по шее и всей одежде. Ее кожа бледного или даже синеватого оттенка переливалась в ночном свете. — У меня мало времени, Хельга. — серьезно произнесла она. — очень мало. -Это просто сон. Прошу. Я хочу проснуться. Пожалуйста. — Хельга закрыла лицо руками, чтобы не видеть этих глаз. Еще пару секунд назад она сидела живая, здоровая, а сейчас ее глаза просто широко раскрыты и направленны на нее. Без жизни. — Я знаю, что ты сможешь помочь мне и другим. Просто послушай. — она приблизилась к Патаки, что та почувствовала легкий холод от ее тела. — Он рядом. Он совсем рядом, слышишь? Будь осторожна. Если ты не остановишь его, то он убьет и тебя. Убьет и тебя… убьет и тебя… Хельга резко открыла глаза. Ее комната, розовые обои, старый шкаф. Она дома. Патаки осмотрелась, на тумбочке стоял стакан и записка. Выпив жидкость, она взяла в руки бумагу. Знакомый почерк. Арнольд. «Привет, милая. Ты потеряла сознание в участке. Мне разрешили отвезти тебя домой. Скорее всего сейчас я именно там. В стакане успокаивающее. Не забудь поесть и позвони мне. Я переживаю. Люблю тебя. Арнольд» — Мне не приснилось это… — шепнула девушка. — Рут мертва.