Я ведь не думал...

Хельга старательно выжимала тряпку для полов, как-то хмуро глядя на ведро с водой. Из головы всё никак не выходили недавние убийства. Всё это было так… странно и неожиданно. За всю ее жизнь ни разу не было даже краж, не то, что убийств в родном городе. Патаки вдруг замерла, выпустив из рук тряпку. Всплыли странные воспоминания о сне с Руд… Он близко. Да кто он? Вокруг нее не так много людей, а если она указывала не на пол, а именно на человека. Это может быть девушка. Даже не ровесник…. Но когда Хельга вообще верила в дурацкие сны? Правильно, никогда. А этот… был настолько реальным…. — Чепуха. — прошептала Патаки, опустив тряпку в ведро. — Такими темпами мне и до психушки недалеко. То трупы, то поездки всякие для отмораживания хозяйства. Сейчас она могла радоваться только одной причине — семейка уехала в, будь они неладны, горы, оставив ее одну. Не без долгих уговоров, конечно. Не без очень долгих уговоров… Честно. Хельга не очень хотела лицезреть своего папашу с каким-нибудь переломом. Да господи, он умудрился не хило так пострадать на море, вывихнув руку. На море… отдых как бы, но кого это волнует. Хотя логически, с семьёй ей было бы безопаснее. Ни убийц тебе, отрубающих головы, ни трупов в любимом парке. Зато холодрыга и вечно болеющий отец. Спасибо. Увольте. Мысль как-то совсем не плавно перешла к Арнольду. Как он там?.. Мои родители забрали меня сразу же, как смогли. А с ним почему-то слишком долго возятся. — Какой вид. — послышался довольный голос за спиной. Она что, не закрыла дверь?.. — Арнольд, — радостно выдохнула Патаки, поворачиваясь в сторону гостя. — Вспомни гадость — вот и радость. — парень фыркнул на столь красивый комплимент и покачал головой, слабо улыбаясь. так и говорил зараза «Дитя». — Тебя отпустили. Наконец-то. Девушка уже хотела обнять своего Репоголового, но вовремя опомнилась, посмотрев на свои мокрые руки. Арнольд сам подошел к Патаки, прижав ее к себе, а та лишь развела кисти, чтобы не испачкать человека. — Как ты? — шепотом спросил он. — Ну… меня чуть не отправили встречать лицом лыжню, я побывала в полиции, еще позже, лобызаясь со своим бойфрендом, нашла труп и около трех часов сидела в крови вышеупомянутой покойницы. Хм… думаю, что всё хорошо. Хельга отстранилась и посмотрела на Шотмана. Синяки под глазами, бледный и уставший. Почему не пошел домой? Да, это она и спросила. — Хотел узнать как ты, а мы тут пол намываем в позе раком. — он ехидно вскинул бровь, пытаясь скрыть усталость. — Ну хоть что-то я должна делать в такой позе. Патаки пихнула парня локтем и направилась на кухню, тот в свою очередь за ней. Вымыв руки, она поставила чайник. — Кофе? Чай? Или что-нибудь погорячее? Хельга попыталась сексуально опереться руками о стол. — Тебя. Арнольд потянулся к ней. Даже несмотря на то, что больше суток он провел в отделе полиции, в его глазах сверкали огоньки азарта. Патаки провела по его лицу ладонью, убирая пряди волос, и нежно поцеловала парня в лоб. — Не хочешь подстричься? — она накрутила прядь на палец. — Моя милая Рапунцель. — Да, надо бы. Да только некогда. Парень будто весь поник, прикрыв глаза. Устал. — Не расскажешь, зачем тебя так долго держали в мусорнике? — девушка направилась к шкафчику с кофе. Наполнив кружки, она присела к Арнольду поближе. Так, чтобы он смог ее обнимать и залезла под руку, прижавшись сбоку. — Сверяли кровь, собирали показания, спрашивали насчет алиби. Все по шаблону. — парень потянулся к кружке с горячим напитком. — Так долго? — Честно говоря, они особо не стремятся к тому, чтобы что-то раскрывать. Поэтому не спешили. Интересу девушки не было предела. Она хотела узнать всё, что только могла. — Какое алиби? — Подозреваешь меня? — Шотман ехидно прищурил зеленые глаза. — Руд убили где-то ночью, как я понял с четырех до пяти утра. Я спал. Это могут подтвердить жильцы, так как я еще успел побеседовать с мистером Кокошкой. Он спрашивал, насчет работы. Мы поговорили, а я потом лег спать. Он же, как мне сказали, сидел всю ночь на кухне. Дед жаловался, что свет палят за зря. Вот такие дела. Меня отпустили и я сразу к тебе. Арнольд как на автомате выдал свою речь и приложился губами к кофе. На удивление, Хельга почувствовала странное напряжение, исходящее от него. Он будто всё время о чем-то размышлял и на него это совсем не похоже. — Смахивает на правду. — философски выдавила Патаки и тоже взяла в руки кружку. — Только вот то, что Кокошка решил найти работу… звучит, по меньшей мере, невероятно. Арнольд хохотнул и оторвался от напитка. — Я тоже был удивлен, но как говорится: всё то, что вроде быть не может, однажды тоже может быть. — он щелкнул девушку по носу и, поставив кружку, прижал ее к себе. — что ты там говорила про встречу лица... э... с лыжнёй? — Да. — измученно выдохнула Патаки. — Предки решили съездить на отдых с Ольгой, но мой язык еле поворачивается, чтобы назвать это отдыхом. Холод, снег, лыжи и остывший какао в термосе. В общем, я их с огромными усилиями убедила оставить меня дома. Хотя с нынешними обстоятельствами это действительно сложно… Часы приятно тикали в тишине, напоминая о ходе времени. Хельга слегка взбалтывала остывший кофе, рассматривая розовую кружку. — Лучше бы поехала с родителями. — недовольно пробубнил парень, сжав губы. Патаки не могла этого не заметить. Что с ним такое, в конце концов? — Мне бы было спокойнее. Девушка закатила глаза и поставила уже пустую кружку на стол. Она одним махом села на бедра Шотмана, руками обвив шею. Ее горячее дыхание обжигало уши, и Арнольд сглотнул. — Неужели. — шепотом протянула Патаки. — вы думаете, что я не смогу за себя постоять, Мистер Шотман?.. Руки Хельги уверенно провели по груди парня, остановившись на ремне штанов. Она ловко пролезла под футболку, оставив свои ладони на напряженном животе блондина. — Ух, какой… как струна натянутый… — она ухмыльнулась, а после убрала свои руки, сев обратно на стул. — Уж кому-кому, а мне бояться негоже. Хельга взяла кружки и направилась к раковине. — Может позанимаемся? — вдруг спросил парень. — Сексом? — Патаки повернулась к нему. — Прости, нет настроения. Кстати об этом… Блондинка опять села на колени Шотмана. — Как давно у тебя его не было? — опять этот горячий шепот у его уха. Арнольд чуть не взвыл от возбуждения и желания взять ее прямо на этом столе, чтобы неповадно было так издеваться. Почему-то впервые щеки Арнольда запылали. Ярко так при чем, как будто к нему вернулся тот девятилетний мальчик. Задумавшись над вопросом, он понял, что последний раз он был с Рондой. Недели две назад. — Неважно. И вообще! Я... Я про биологию… — он заикнулся и потом уже прокашлялся в попытке вернуть себе самого себя и этот уверенный тон. — А, биология… Ну хорошо. Только полы помою и переоденусь. Девушка уверенной походкой направилась к лестнице и на ходу стянула с себя майку, оставшись только в одних шортах. Она чувствовала спиной, как Арнольд удивленно отвесил челюсть и ей это нравилось. Нравилось издеваться над тем, кто когда-то мог делать подобное с ней. Лови, как говорится, Шотман, гранату. Свою же. — Жарко что-то. Не находишь? — послышалось уже на втором этаже. — Сучка. — прошипел Шотман, глубоко дыша. Ох, этот стояк. Ох, эта Патаки. — Я всё слышу-у-уу. — довольно протянула вышеупомянутая проказница, чем вызвала еще одну бурю негодования у парня. Сучка. Просто сучка.

***

— Домашнее задание доделал? А дополнительные? Я показывала тебе как цепочки составлять. А прочитал теорию? — вопросы сыпались один за другим. Шотман просто шел по коридору, держа девушку за руку. Настроение было очень даже. И тараторящая Патаки под боком, почему-то еще больше повышала его. — Да, доделал. Дополнительные — тоже. Теорию прочитал... но не всю. — честно признался парень. — Зато! — он поднял палец вверх. — Я сделал конспект по истории. Твой толстячок Хастингс будет очень рад, я думаю. — Опять ты про его лишний вес. — девушка покачала головой. — Но всё равно молодец. Школа, как всегда, гудела. Кто-то бегал по коридору, а какие-то девочки визжали из-за вышеупомянутых легкоатлетов. Всё, как обычно. «Стовосемналка» живет, несмотря на убийство, когда-то очень популярной девушки этих стен. Подойдя к шкафчику, она чмокнула Арнольда в щеку, а после положила все ненужные вещи в свое «хранилище». Окружающие, конечно же, все еще смотрели на них во все глаза. А Хельга даже привыкла к этому. Пусть смотрят. Наверняка же завидуют. Иногда промелькали фразы о Руд. Отрывками долетало до ушей в стиле «Этот убийца охотится на девушек из нашей школы», «Она покончила жизнь самоубийством из-за парня», «Ее убил древний дух города». Придумывали, что хотели. Куда же без этого… эх, школа. Пчелиный улей. Королева матка только в директорской сидит да с маракасами чачу танцует. — Ну я пойду. — Патаки на секунду уткнулась в шею парня и сразу же оторвалась. — Удачи тебе на биологии. Хельга помахала рукой и направилась в нужный кабинет. Арнольд лишь проводил ее взглядом, едва улыбаясь, когда она уже третий раз за несколько секунд заправила торчащую прядь волос за ухо. Ему это казалось очень милым. — Красивая чертовка. — ехидный голос с нотками восхищения донеся до ушей Шотмана. Арнольд резко повернулся в его сторону. — Стинки… — он закатил глаза. Тот ухмыльнулся, опиравшись на шкафчик Хельги. Его руки, сложенные на груди, явно показывали, что парень горит от желания оповестить о чем-то Шомана. — Чего тебе? — Арнольд сделал пару шагов в сторону Петерссона. Его голос был грубым и напряженным. Он всегда старался выглядеть грозно, общаясь с этой горе-шайкой. И это общение никогда не было для него приятным. Так, лишь бы удержаться на планке «короля школы» и. не чувствовать одиночество. Хотя, как говорится: если падаешь, не хватайся за что попало. Сейчас он понимает это, как никто другой. Стинки, Гарольд и Вольфганг явно были чем попало. Кроме Сида. Тот действительно был хорошим приятелем. Но не больше. Стин наигранно погрустнел от такого неласкового тона. Посмотрел он на блондина как-то укоризненно, что ли. — Неужели стал забывать старых друзей, Шотман? — он прищурил глаза, как будто поймал того за дрочкой. Арнольд глубоко вздохнул и равнодушно выдал: — Вас хер забудешь. Его лицо явно говорила о том, что разговор надолго затягивать не собирается. Быстро и по делу. — А я вот так не думаю. — Стинки опять наигранно вздохнул. — Ладно, неважно. Напомнить тебе кое о чем хотел. — О чем? Арнольд вскинул бровь. — О том, что до конца спора осталось два дня, Шотман. Стинки самодовольно ухмыльнулся. Арнольд на секунду, которая в свою очередь, казалось, растянулась на бесконечность, затупил. Виду, конечно, не показал, но слегка попутал. — Забыл уже, да? — улыбка парня была просто шире планеты всей. — Я на тебя ставил. Не говори, что проиграешь. — А это уже не твое собачье дело, Петерссон. — холодно ответил Арнольд. Какая-то странная злость окутала мозг. Руки так и чесались. — Петерссон-Петерссон… — передразнил Стинки, как-то по-детски сгорбившись. — Жду не дождусь, когда ты будешь сверкать своей задницей по школе, чувак. Арнольд почему-то подумал, а не голубых ли кровей этот носатый парень, а потому вскинул бровь. Попытавшись откинуть эту мысль на дальнейшее обдумывание, он нахмурил брови и злобно посмотрел на «голубка». — Еще хоть слово, и своей задницей сверкать будешь ты. Прямо сейчас. — голос его чуть ли не морозил всё в округе от такого холода. — Если не хочешь быть новой звездой нашей великой ебанной школы, то пошел нахуй. Стинки слегка попятился назад. Шотман же повернулся в сторону кабинеты биологии. — Так и скажи, что соснешь хуйца у Сида, вот и злишься. — крикнул Стинки, но Арнольд сделал вид, что не услышал. Сейчас была более серьёзная проблема. Что делать с Хельгой?