Легенда Семи Морей

По прибытии в Тирионский порт, Нолофинвэ, оставив перенос Сильмариллов на Финдекано и Турукано, и не обращая внимания на вытянувшиеся лица нолдор при виде его разрушенного корабля, поспешил к Финвэ. Верховный Король Нолдор как раз размышлял о том, какие цветы будут лучше смотреться в главном зале, как к нему, шлепая по чистому полу грязными ногами и в изорванном плаще с фамильным гербом, подбежал Нолофинвэ. — Atar… — он склонился, пытаясь отдышаться, — Уф… Я… — Сын мой! — Финвэ заботливо взял Ноломэ за руку. Другая его рука, держащая маленькую хрустальную вазочку с белоснежной лилией, подрагивала от волнения. — Что с тобой приключилось? Твоя одежда… Эру, ты не ранен? Я позову лекарей… — Нет, — Ноло перехватил его руку и выпрямился. — Мы можем поговорить наедине? — Конечно, идем, — Король чересчур быстрым шагом направился в свой кабинет, сжимая в руках вазочку. Уже оказавшись в нем, Финвэ указал сыну на мягкую кушетку, а сам принялся мерить комнату шагами. — Ты доставил сильмариллы? — Да, но… — Это хорошо, — Финвэ поднял взгляд на окно, выходившее как раз на башню, где и должны будут лежать камни, — Они были так дороги… ему. Ох, Ноло, неужели Феанаро… — Я сомневаюсь, что Феанаро мертв. Дрался он со мной как живой, — выпалил Нолофинвэ и подошел к отцу как раз вовремя, чтобы подхватить выпавшую из его рук вазочку. Финвэ схватил Ноломэ за плечи и взглянул на него с нескрываемой надеждой. — Он жив? Он вернется? Почему вы дрались? — вопросы из уст Короля лились рекой, и уставший от сегодняшних треволнений Ноло резко побледнел, что не укрылось от Финвэ. — Что это я, — он улыбнулся и обнял сына, — Отдохни, сын мой. И надеюсь, Финдекано будет на сегодняшнем балу — ты же знаешь, я без него как без рук. — Точнее языка, — слабо улыбнулся Нолофинвэ, освобождаясь из объятий отца и отходя к двери. — Если хочешь, я расскажу о Феанаро на приеме. А сейчас я хочу отдохнуть, а то даже лучезарности Арафинвэ не хватит на нас двоих. — Конечно, конечно, отдыхай, — Нолдоран просиял радостной улыбкой вслед сыну и повернулся к башне. Свет сильмариллов перестал быть для него погребальным. * * * — С какого Тельперелиона вы рухнули? Да вы знаете, кто я такой?! — надрывал глотку Турко, тыча пальцем в скрещенные копья. Стража, которая и не пускала гордого феаноринга на прием, молчала с достоинством авари. А может и вправду не знала, кто перед ними. — Тьелкормо, успокойся уже, — вздыхал Майтимо, не отнимая руки ото лба. — Мы уже местным развлечением стали… Папа, ты что, автографы раздаешь? — Я их посылаю на Темном наречии, сын… — Феанаро оторвался от расписывания очередного листка и взглянул за спины стражи. - О, смотрите-ка, наш Без-Пяти-Минут-Король идет сюда. Амбаруссар, оттащите Турко от стражи, а то нас точно не впустят. — Пропустите их, — кивнул стражниками Нолофинвэ. Феанаро не мог не отметить, что королевские одежды братцу шли. Лукаво подмигнув ошалевшим от такой наглости эльфам, Феанаро позволил Ноло увести себя в зал. Тьелкормо, с повисшими на обеих руках близнецами, подозрительно посмотрел на них и сделал знак пальцами «я за вами слежу». Майтимо одарил стражу виноватой улыбкой, правда ощутимого эффекта она не возымела, так как сразу за ним ринулся Хуан, сбивая с ног и заливая слюной все, что попадалось на его пути. Тихоня Макалаурэ, неожиданно слившийся с местностью и давно проскочивший мимо стражи, уже успел поспорить с кузеном Финдарато. Атаринкэ же скопировал отца, подмигнув стражникам и нескольким девицам, стоявшим возле стола с угощениями. Ворчащий Карнистро, которого попросили сдать оружие, раздраженно фыркая, начал раскладывать на столе свои ножи, арбалеты… Краем глаза заметив, что с сыновьями все в порядке, мастер расслабился. Стянув у какого-то разряженного вельможи кубок с вином, Феанаро с любопытством разглядывал убранство праздничного зала. Финвэ, как всегда, праздновал с размахом… — Неплохо ты устроился, братец, — ехидно сказал мастер идущему впереди Нолофинвэ. — Я почти завидую твоей золотой клетке… — А я почти завидую твоей идиотской репутации! — тихонько рявкнул Ноломэ, сверкая глазами. — Не хочешь поговорить с отцом? — его глаза колюче сузились. При упоминании Финвэ, Пламенный мгновенно растерял весь свой пыл. Ему было ужасно стыдно перед тем, кто его всегда сильно любил… — Ну что ты, — Нолофинвэ остановился и повернулся к брату, заметив его растерянность. — Ты знаешь, он был так счастлив, когда я рассказал о тебе… — Счастлив? — Куруфинвэ недоверчиво уставился на него. — Конечно, — младший уверенно кивнул, тепло улыбаясь. — Очень. — Тогда пойдём скорее! — Пламенный щёлкнул пальцами. — Ты как всегда, — Ноломэ рассмеялся. — Вот он, видишь? — младший указал старшему на Нолдорана. — Беседует с владыкой Ингвэ… Отец! — Т-ты что кричишь?! — зашипел на него Феанаро, но поздно. Нолдоран повернулся к ним… — Сын мой! — побледневший Финвэ простер к нему руки. — Мой дорогой Куруфинвэ! Пламенный в три широких шага преодолел расстояние между ними, и тоже крепко обнял отца. — Мой мальчик… — голос короля дрожал. — Мой дорогой мальчик… * * * — А это что за бредятина?! — Тьелкормо брезгливо рассматривал какую-то странную штуку на тарелке. — Оно хоть съедобно? — с сомнением спросил Амбарусса, также недовольно косясь на нечто белого цвета. — Я думаю… — начал было Майтимо, но внезапно умолк, глядя куда-то поверх голов своих братьев. Легко лавируя между гостей и очаровательно улыбаясь, к феанорингам изящной походкой приближался принц Финдекано. Его чёрные волосы блестели стальным блеском в ярком свете канделябров, а золотые нити, вплетенные в его косы были подобны маленьким искоркам. Шелковые синие одежды ладно сидели на его стройной фигуре, а большие васильковые глаза лукаво сверкали, излучая дружелюбие и приветливость. — Очень рад видеть вас, дорогие кузены! — голос принца показался Майтимо прекрасной музыкой. — Вы голодны, я полагаю? Тьелкормо и Амбарусса внезапно смутились. Атаринкэ же, закатив глаза, повернулся к кузену и спросил: — Что вот это за штука такая? — Штука? — Финдекано округлил глаза, прослеживая направление его взгляда. - О, это безе. Очень вкусная вещь, если вы любите сладкое… — Я люблю! — Амбарто высунулся из-за спины Майтимо. — Можно попробовать? — Ну разумеется! — Финдекано широко улыбнулся, переводя взгляд синих глаз на Майтимо. Рыжий чувствовал себя полнейшим идиотом, но отвести взгляда от него не мог, и как зачарованный смотрел в красивые глаза принца. Кажется, тот что-то говорил, но Майтимо слышал только мягкие переливы его голоса. «Никогда в жизни не видел такой красоты…» — мелькнуло в его голове. Он только хотел заговорить с кузеном, но… Внезапно появившийся Нолофинвэ, который решил не смущать брата своим присутствием на сердечных приветствиях с отцом, разрушил его планы. — Вижу, мои племянники уже пристрастились к местным сладостям, — Ноломэ рассмеялся, приобнимая сына, — Советую вам не налегать на него, а то ваш отец потом меня проклянет. — За что? — искренне удивился Амбарусса, облизывая сладкие пальцы от крема. — За ваши шарообразные тушки, — ответил вместо отца Финьо. — Ты что-то хотел, atar? — Да, и я думаю, что сии грозные и голодные пираты, — он обвел взглядом сидящих за столом, задержав взгляд на Майтимо, с лица которого не желало уходить восхищение, — Позволят похитить мне Финдекано на несколько минут. — Позволим, так уж и быть, — царственно махнул Атаринкэ и рассмеялся вместе с братьями. Улыбнувшись, Нолофинвэ повел сына на балкон и, оперевшись на резные перила, серьезно сказал: — Финдекано, я видел, как ты смотрел на феанорингов… Принц Второго Дома резко покраснел, так что даже в слабом свете звезд это было заметно. Но Нолофинвэ продолжал, не поворачивая головы: — И я понимаю твое стремление к морю, к приключениям, но, — Ноломэ повернулся к сыну и взял его руки в свои, — Ты помнишь свой долг перед королевством? Ты — мой старший сын… — Но дядя Феанаро… — попробовал было возмутиться молодой нолдо, но отец остановил его. — Он не пробудет здесь долго. Поэтому я говорю тебе еще раз — ты должен жениться… — Отец, — нолдо устало выдохнул, — Мы проходили это сотни раз… — Но, Финьо, посмотри, — Ноломэ отдернул тонкую занавесь, служившую перегородкой между залом и балконом, — Здесь собрались красавицы со всего Тириона. Пообщайся с ними, присмотрись. Ради меня. На этот раз в глазах отца была такая надежда, что перечить у Финдекано не было сил. Поэтому, поклонившись, он пошел в зал, где донельзя радостный Финвэ объявил танцы. Принц выбрал себе первую попавшуюся эльфийку и пригласил её на танец. Нолофинвэ еще какое-то время вдыхал свежий морской воздух, любуясь светом сильмариллов, что ночью был особенно ярок… Он печально улыбнулся чему-то своему и поспешил вернуться в зал. — О, Ноло! — Финвэ поманил к себе своего среднего сына. Рядом с Нолдораном стоял не менее довольный Феанаро. — Отец, — Нолофинвэ с улыбкой подошёл к ним. — Уже наговорились? — Ох, мне никогда не наговориться с моим дорогим Курво, — с любовью глядя на старшего сына, ответил Финвэ. — А как же я люблю танцы! — внезапно оживился он. — Они даруют такую бодрость и энергию… — Почему же ты не танцуешь, отец? — усмехаясь, спросил Ноломэ. — Поясница замучила? — Вырастил ехидну на свою голову, — Нолдоран укоризненно взглянул на него. Глаза его, однако, смеялись. — А ты почему не танцуешь, Ноло? — встрял Феанаро. — По той же причине, что и ты, братец. — Вот как? — Пламенный поднял брови и усмехнулся. — В таком случае, принц, не угодно ли вам одарить меня одним танцем? .. — О Эру! — Нолофинвэ расхохотался. — Ты просто невыносим. Но, — он состроил смешную рожицу. — Я согласен. Под сдавленный смех Финвэ, оба его сына, чинно взявшись за руки, вышли к танцующим. — Ты хоть помнишь, как танцевать надо? — ехидно спросил Нолофинвэ, делая изящный поклон. — Ещё бы! — Феанаро поклонился в ответ, беря руки брата в свои. — Ты мне всегда ноги отаптывал, — он медленно закружил Ноломэ. — Я подучился этому искусству, — ярко улыбнувшись, Нолофинвэ положил руку на плечо брата, и плавно зашагал вокруг него в такт музыке. — Это приятно слышать, — мастер опустился на одно колено, подавая младшему руку. — Ты только посмотри на отца! И это я-то ехидна! — Ноломэ, смеясь, обошёл коленопреклоненного брата. — Вы друг друга стоите, — закатив глаза, Феанаро обвил рукой талию брата. — Хм… Танцевать с тобой стало гораздо приятнее… — Спасибо, — Ноломэ хмыкнул. — Странно, что ты заметил… — Почему я должен был не заметить? — мастер поднял бровь, обнимая брата со спины. — Я очень внимательный, — сильным взмахом руки, он развернул его. — Я имел в виду, странно, что сейчас заметил… — Ноломэ грустно усмехнулся, опять кладя руку на правое плечо Пламенного. — Вечно ты все усложняешь, — фыркнул мастер, сверля красивое лицо сердитым взглядом. — Прости, — Нолофинвэ внезапно рассмеялся, вкладывая ладонь в руку Феанаро. — Наверное, я просто рад тебя видеть… — он посмотрел ему в глаза. — Ноло… — Куруфинвэ сжал его пальцы. — Ты… — Танец уже закончился, Курво, — Ноломэ склонился в благодарственном поклоне. — Спасибо. — Что ты скрываешь от меня? — горячо зашептал Пламенный. — Ты же точно что-то скрываешь, я вижу… — Тебе кажется, брат, — Нолофинвэ с улыбкой покачал головой. — Прости, мне нужно подойти к господину Ольвэ… Феанаро продолжал смотреть ему в след даже тогда, когда синее одеяние скрылось из виду и толпа танцующих разделила их. * * * К сидевшим за столом сыновьям Феанаро вернулся мрачнее тучи. Майтимо, как самый старший и поэтому хорошо знающий отца, сделал знак Амбаруссар, которые уже успели напихать полные карманы еды, подойти. — Па-ап, мы что, уже уходим? — жалобным хором протянули близнецы, следуя за отцом, который, сурово распихав музыкантов, выудил из этой толпы Макалаурэ. — Да, — отрезал Мастер, оттаскивая воркующего с девицами Атаринкэ. Тот изумленно уставился на отца. — Но ты же сказал про сокровища… Сейчас самое время! — Я не ясно выразился? — прошипел Мастер, притягивая Курво за руку. – Мы. Уходим. Из. Тириона, — сделав глубокий вдох, он продолжил, но уже спокойнее, — Позови Турко с Хуаном. Я жду вас у выхода. Бросив быстрый взгляд на Майтимо, который тоже не понимал такой резкой смены настроения отца, Атаринкэ поспешил вглубь зала, откуда виднелся горделиво вздернутый хвост Хуана, опустошающего уже третий стол. Карнистро, только выложивший последний набор сабель и готовый с чистой совестью пойти наслаждаться балом, был очень расстроен, когда ему навстречу вышли братья с очень хмурым отцом. — Но… Я же… — махнув рукой, Морьо с кислой миной начал собирать весь свой арсенал обратно: ножи, арбалеты… Когда к Мастеру, который нетерпеливо мерил шагами садовые дорожки, подбежали Тьелкормо, Атаринкэ, Карнистро и Хуан, (на морде которого отображалось крайнее разочарование) Феанаро махнул рукой и повел сыновей в сторону стоявшего в бухте пиратского корабля. И ни один из них, глубоко погруженный в свои мысли, не заметил тень, скользнувшую в сторону башни с сильмариллами. Легче воздуха и быстрее ветра эта тень скользнула ко входу. На несколько мгновений, искрящийся фиолетовый сумрак окутал её… Усмехаясь, Мелькор бесшумно проник в комнату, где лежали камни. — Феанаро, ты так предсказуем, — Вала ехидно усмехнулся, наблюдая за стражником. — Посмотрим, что ты сделаешь после… * * * Туор уныло поглядывал в сторону королевского дворца. Конечно, нести вахту и охранять сильмариллы было просто ужас как почетно, но сейчас, все-таки, он бы предпочёл этой чести гулянку во дворце. Наверняка там есть его любимые кушанья… Туор вздохнул, уже сотый раз обходя по кругу возвышение, на котором лежали камни. Внезапно, один из светильников резко погас. — Кто здесь? — крикнул человек, вытаскивая саблю. — Выходи! Ответа не последовало. Тишину нарушали только звуки весёлой музыки, доносившейся из дворца. «Ветер, наверное…» — Туор по привычке пожал плечами, убирая саблю в ножны, и вновь возвращаясь мыслями к… Но вдруг, одновременно потухли ещё два светильника. «Идрить твою Келебриндал! — про себя выругался Туор. — Что за…» И тут кто-то сильно ударил его чем-то тяжёлым по голове. Неловко развернувшись, Туор, прежде чем потерять сознание, успел заметить ухмыляющегося Феанаро с кинжалом.