***
«Где я?» Из беспамятства я вынырнул в странном месте. Бескрайняя пустошь, земля равномерно покрыта толстым слоем праха, и никаких признаков растительности, даже сухой травы не было нигде видно, гробовая тишина вокруг. И небо. Темная бездна, которая никак не может существовать – ни звезд, ни облачка, только пустота, словно поглощающая этот мир. Стоило мне задержать на ней взгляд, как меня начало охватывать странное ощущение. Что-то словно шептало «присмотрись, еще лучше, еще!», хотелось нырнуть в бездну, ведь там я наверняка найду ответы на все свои вопросы и все мои желания осуществятся, надо лишь позволить... Запредельным усилием воли я смог отвести взгляд, и на меня тут же навалилась усталость, словно я перевыполнил свою суточную норму физических нагрузок в несколько раз. «Что, если бы я не смог сбросить наваждение?» От этой мысли мне стало совсем дурно. «Нужно скорее разобраться с тем, как я здесь оказался и свалить побыстрее. Эй, Шиза, что вообще произошло?» В ответ тишина. Это меня не на шутку встревожило. Внутренний паразит всегда отзывался на мысленный зов, и упорное молчание начало меня серьезно нервировать. «Так, соберись. Что было до того, как я проснулся здесь? Я пошел мстить Гермионе. Все прошло идеально, но когда я уходил, случайно активировал сигнальную сеть и мне пришлось вступить в бой. Выбора у меня, конечно, не было, но имея всего треть резерва, который остался после Amplecti Alamedas и проведенных ритуалов, было крайне неразумно вступать в бой. Хотя, для почти истощенного мага, да на голой местности без укрытий, я сражался очень даже неплохо. А вот то, что я быстро расслабился и начал отвлекаться – очень плохо, это было чертовски глупо и опасно, ведь заклинание могло попасть, например, в шею. Я все еще слишком неопытен и плохо обучен, и с этим надо что-то делать. Далее. После того, как в меня попало чертово Seco, та странная сущность, что я подавлял на протяжении уже полугода, резко вырвалась и затопила разум. После этого я уже как зритель смотрел, на то как мое тело само начало использовать весь мой арсенал некроманта, и в фарш порвало всех авроров. Зря тот «я» отправил Немайн обойти врагов и ждать команды для нападения – нет, сам ход вполне нормален, но убить противников из засады она могла еще на второй жертве, и мне сильно досталось, пока он не дал команду к нападению. А вот поднятие умертвий без предварительных ритуалов далось мне тяжело. На своих двоих я бы не ушел, химеры успели вовремя. И крови я потерял много, спасибо мутациям, полученным в бою на Завесе, теперь у меня чуть меньше шансов подохнуть. Надо бы провести кровный ритуал и уничтожить все следы своей магии вместе с потерянной кровью, иначе могут и поисковый амулет сделать на ее основе. Особняк тоже придется спрятать, все приготовления я еще не закончил, но время не терпит, да и жертвы уже в темнице, можно не откладывать в долгий... Бля! Еще не понял, что произошло после моей потери сознания и где я, а уже строю планы по срочному заметанию следов. Так же во время боя задумался, и какой результат? А может я вообще умер?!» От последней мысли меня передернуло. «С Бледной Госпожой у меня, конечно, должны быть не слишком плохие отношения. Как-никак, уже разок побывал в Серых Пустошах - как еще называют загробный мир - пусть и ненадолго, да и некромант, а им, говорят, Смерть благовол...» В глазах резко потемнело. Я заново осмотрел местность вокруг себя. «Серые пустоши? Нет-нет-нет! Я не мог умереть! Черт с ней, с жизнью, но я еще не завершил все дела, что должен был! Враги живы, Род не продолжен, химеры не кормлены (тьфу, что только в голову не взбредет!), и что делать с контрактом Хранителя завесы?! Быть мне теперь вечной батарейкой, что ли?!» - Успокойся. Ты еще жив, – раздался еле слышимый шепот, но в условиях оглушающей тишины слова прозвучали подобно раскатам грома. Я резко обернулся. Расплывающийся силуэт человека, но не как у Аделайн когда-то, а словно дух, который изо всех сил пытается не расплыться дымом, да и глаз не видно. А вот голос знаком. Неужели?.. - Шиза? - Да. Мы в твоей голове. Согласись, удручающее зрелище. Одна пустота, да и мозга не наблюдается. - Все такой же язва. Что случилось? - Я не могу говорить долго, скоро «это» начнется. Ты должен победить и сохранить себя, иначе... – не договорив, силуэт растворился. Я выругался. «Победить в чем?». А дальше произошла моя встреча с воплощением... но все по порядку.***
После разговора с моей внутренней сущностью, свет в глазах померк, и я снова оказался в неизвестном месте, но на этот раз я видел только маленький участок вокруг себя метров тридцати в диаметре, а все остальное скрывала темнота, но не та, что была в небе того пугающего места, а привычное и банальное отсутствие света. Земля тоже была обычная, только сухая и растрескавшаяся, как при засухе. Не прошло и нескольких секунд, как на арене появилось новое действующее лицо... Рон. Выглядел он так же, как на момент смерти, и смотрел на меня с непередаваемым выражением злости и презрения. - Как ты посмел убить меня?! Разве я заслужил такой ужасной смерти? Ты мог наорать, покалечить, но заслужил ли я смерти?! Почувствовав сильное раскаяние и страх, я уже было открыл рот, чтобы начать извиняться, как вдруг возникла мысль: «А за что мне, собственно, извиняться?» Раздираемый желанием начать оправдываться и каяться, я одновременно недоумевал, откуда это побуждение, и пытался разобраться в столь неожиданном для себя состоянии. Пока я вел внутреннюю борьбу, действующие лица все прибывали. Авроры, убитые моим... грхм, назовем пока «темной половиной», оборванцы, разобранные на запчасти во время работы Темным Целителем... Голоса сливались в сплошную какофонию, вызывая иррациональное желание покаяться во всех грехах. Когда гомон достиг громоподобной силы, я, наконец, смог сбросить наваждение. Сделав раскаивающееся выражение лица, я начал говорить: - Простите меня, вернись время назад, я бы... – лица присутствовавших оскалились в злорадной гримасе, пока не услышали продолжение, - сделал бы с вами ровно то же самое, сраные ублюдки. Что? – смотрю в озадаченные лица, которые от удивления даже перестали шуметь, и мои слова звучали в абсолютной тишине. - Я ни за что не собираюсь просить прощения, и я сделал то, что вы заслужили, а так же то, что Я хотел. Не знаю, что происходит и где мы находимся, но раз уж вы так хотите услышать мои слова, то внимайте – мне срать на ваши претензии. Мне срать на соответствие моих действий общепринятой морали, я следую только своим личным критериям правильности. Я вам что – Мать Тереза?! И вообще, ладно вы, шваль из Лютного, лично мне не сделали ничего плохого, хотя после увиденного в ваших воспоминаниях я был даже рад почистить генофонд, но ты-то, Рон? Уж ты бы даже не пытался вякать, свое наказание ты получил вполне заслуженно. А теперь свалите или хотя бы объясните, что тут вообще происходит?! Яростно взревев, видения мертвецов (а в том, что это именно видения, а не души, я был уверен – душа Рона точно не могла оказаться тут, ведь я лично поместил ее в Гермиону) кинулись в атаку. Окруженный со всех сторон, я не имел ни малейшего шанса увернуться и был погребен телами нападавших. Меня били, пинали, пытались рвать на куски челюстями, но это продолжалось не так долго – я не стал ждать, пока из меня сделают отбивную и, буквально рыча от ярости, резко вскочил и попытался создать Protego. Уже посылая импульс в руку, я запоздало заметил, что палочки у меня в руках не было. Тем не менее магия сработала – дымка моей силы сама трансформировалась в нужное плетение и развернулась в щит. Не знаю, что послужило причиной, хотя сейчас я уже почти уверен, что мой гнев, но заклинание закрыло меня со всех сторон и приобрело обжигающий ореол, коснувшись которого, призраки с воем отскочили, дымясь в местах контакта с щитом. Однако последующие заклинания Seco и Bombardo не получились. Сообразив, что я исполнял их, будучи не уверенным, что они получатся без палочки, я сосредоточился и попробовал создать Pasce flamma*, в деталях представляя себе результат и внушая себе, что заклинание получится. Результат превзошел все ожидания. Пламя широким конусом сорвалось с моей ладони, сжигая всех находившихся на его пути противников, и гаснуть не спешило. Было заметно, что тьма не расступалась перед ослепительным пламенем, но мне не было до этого дела. Растянув губы в предвкушающей улыбке, я начал методично жечь нападавших, которые пытались сбежать, но не могли уйти дальше границы темноты. Меньше чем за минуту со всеми призраками было покончено. Последствий моего фаершоу оказалось не так много – кучки пепла, выжженная земля и легкий ожог на руке. Я поморщился и осторожно потер ладонь об одежду, стирая копоть, и тут же оказался на прежней пустоши, не успев и глазом моргнуть. Однако, мне не дали времени ни толком придти в себя, ни обдумать случившееся. Кто-то стоял рядом. Почувствовав присутствие еще одного постороннего, причем опять за спиной, мне пришлось снова развернуться. На этот раз была не тень, а полноценный человек. Блондин, полностью черные одежды, бледное незапоминающееся лицо неопределенного возраста. «Безликий» - почему-то подумалось мне. Такого каждый день будешь видеть и все равно не заметишь. Однако, при одном его виде во мне начало расти раздражение и, так и не успокоившийся, гнев. Все было нормально, пока он не заговорил. Хотя, я бы предпочел, что бы он и дальше молчал. Слова лились нараспев и довольно приятным голосом, но вот содержание речи... - Из праха мы восстанем и пройдемся огнем адским по земле. Да падут небеса, да окропятся царства кровью и в ней же захлебнутся. Смысл речи от меня ускользал, да и, честно говоря, я сильно сомневался, что он был, зато реакция окружающего мира на них была. Бездна над головой раскрылась черным цветком, и края лепестков погрузились в землю на горизонте, и начали постепенно поглощать пространство, грозя рано или поздно поглотить все. Цветок ни на миллионную долю оттенка не отличался от тьмы небес, да и откуда цвет у Ничего? Я видел этот невозможный с любой точки зрения объект, и видел со всех сторон сразу, и даже вглубь, то, что можно было бы назвать его сутью. Я почувствовал, как целостность моего разума начала стремительно рушиться и распадаться, когда попыталась осознать увиденное, не выдерживая зрелища, которое не может быть и которое не должен был лицезреть ни один человек. Прах с земли взмыл в воздух и начал формировать множество огромных смерчей, которые впивались в Бездну и лепестки, замедляя процесс поглощения, но и они постепенно растворялись в Ничем. «ЧТО ДЕЛАТЬ!?» Человек в черной мантии, стоявший возле меня и про которого я совсем забыл, снова заговорил: - Расцветут великолепные цветы плоти и сложатся храмы из костей. Лопнут глаза наших недругов и души их станут пищей тварям Вечности. Бездна встрепенулась и пошла волной, сминая рябью пространства пепельные смерчи, и ускоряя поглощение. «Это он делает! Сволочь! УБЬЮ!». Я сорвался с места и резким выпадом впечатал кулак в челюсть противника. Тот даже не пытался уклониться и отлетел от мощного удара, покатившись по земле. Разум, расшатанный происходящим, пылал уже знакомым гневом, однако, я еще не полностью утратил самообладание и заметил, что поглощение окружающего пространства еще больше ускорилось. Взревев подобно зверю, я набросился на успевшего встать человека, который, несмотря на страшные удары, продолжал говорить, уже не ограничиваясь длиной фраз, и логика слов окончательно помахала ручкой: - Бесконечное страдание это скорбь невежественных людей, которые никогда не нуждались в том, чтобы заглядывать в свои сердца и видели только богатство бедного мира, позволяющего сдирать кожу с собственной спины ножевыми ранами серебряной и жестокой радости.* Разбитые в кровь и мясо губы продолжали говорить, я все больше впадал в состояние берсерка, мир исчезал со все большей скоростью... Не знаю, чем бы все закончилось, если бы какой-то момент меня не озарило. В те моменты, когда я ненадолго прерывал поток ударов, поглощение замедлялось, а избиение снова ускоряло процесс. «Я что-то делаю не так». Прекратив рукоприкладство, я попытался успокоиться, но не тут-то было. Ярость пылала, подобно сверхновой, и никак не хотела гаснуть. Видя, что времени осталось мало, и до границы мрака осталось от силы пара километров, я решил сменить тактику. Усмехнувшись про себя: «Не можешь предотвратить – возглавь», я попытался не задушить в себе это ослепляющее и накрывающее с головой чувство, а... обуздать? Не могу подобрать более правильного слова. Мне сильно мешал все усиливающийся туман в голове, словно вместо мозгов всё забили ватой. Замерев без движения, закрыв глаза и стараясь не обращать внимания на продолжающего нести ахинею незнакомца («Которые разделяются по желчи новорожденных язв, мгновенное тепло - это материнское молоко во снах*» - а как еще ЭТО назвать?), я чувствовал, как гнев медленно, но верно меняется, неспособный воспротивиться, как неконтролируемый пожар перестает управлять мной и уходит на второй план. «Навыки окклюменции снова оказались весьма полезны. Будут у меня дети – начну их обучать этому искусству сразу, как только это будет возможно. Тьфу, опять отвлекаюсь». Окончательно вернув себе самообладание, я обратил внимание, что больше не слышу бред сумасшедшего, и открыл глаза. Искалеченный незнакомец все так же шевелил губами, но из его уст не выходило ни звука. Оглядевшись, я увидел, что нахожусь на маленьком островке не больше двухсот метров в диаметре, но мрак не спешил поглощать остатки земли, а «цветок» исчез. Я снова посмотрел на сумасшедшего. Раны на нем постепенно затягивались, и вскоре он встал на ноги, уже не пытаясь ничего сказать, а лишь направив на меня хмурый взгляд, в котором, однако, не было ни капли разума. Понимание того, что мне нужно сделать, возникло внезапно, и я не стал ему противиться. Направив на противника руку с широко расставленными пальцами, я медленно сжал кулак, одновременно желая, чтобы это стало неспособным никак на меня повлиять. Мое желание исполнилось незамедлительно. Цепи, возникшие словно из воздуха, сковали его конечности, на лице появилась железная маска, не позволяющая заключенному ни на миллиметр двинуть челюстью, а сам он оказался привязанным к стулу в клетке из растения, отдаленно напоминавшего гигантский терновник, с шипов которого медленно капала ядовитого цвета жидкость. Все изменения не заняли и секунды, зато сразу после этого я чётко ощутил, как безумие начало пытаться вырваться, яростно сверкая на меня глазами, которые почему-то не были закрыты маской. Повторный мысленный посыл остался без ответа и прорезь на маске не исчезла, однако вреда мне он больше не мог принести... пока что. «И что дальше?». Поглощение («или распад?») прекратилось, безумие надежно сковано, но я чувствовал неправильность при виде островка, плывущего в бесконечной тьме. Да и состояние, словно меня несколько раз хорошенько ударили в голове, а после макнули в холодную воду, мешало концентрации и ясности сознания, а также неконтролируемые эмоции, резкий всплеск низменных желаний вроде пожрать и полового влечения, плюс частичная амнезия... Пришлось в первую очередь заняться своей памятью - слишком меня напрягали такие выверты сознания. Как устроена память человека с точки зрения окклюменции? Абстрактно говоря, это сложнейшая паутина, состоящая из множества узлов, представляющих собой воспоминания, мысли, знания и тому подобные единицы информации, и связывающие их между собой нити, протянутые между узлами – логические цепи. Чем сильнее эмоциональная или информационная значимость узла, тем больше нитей связывает его с другими частями. Есть еще и глубина расположения, влияющая на вероятность охвата узла вниманием. Например, если вас попросить назвать животное, то вам в первую очередь вспомнится собака или лошадь, а не какая-нибудь Пиренейская выхухоль, о которой вы мельком читали статью в псевдонаучной газетенке. А в глубине, в самом сердце этой безумно сложной и динамичной структуры (новые связи и узлы возникают постоянно, а старые перестраиваются или полностью исчезают в зависимости от их актуальности, ведь мыслительные процессы человека не прекращаются ни на секунду) находится ядро – сама личность, структуру которой я пока не способен даже увидеть, не то что взаимодействовать. Да и играться с ядром личности категорически противопоказано, даже на других людях. Но основная речь сейчас идет о паутине памяти. Каждый узел имеет хотя бы одну логическую цепь, в противном случае он уходит в самые глубины памяти. Туда уходит информация, которую впоследствии нельзя вспомнить привычными методами. Первые месяцы жизни, что человек съел на завтрак во вторник шесть лет назад и тому подобные фрагменты памяти намертво оседают бесполезным мусором, и вновь вывести их в активное состояние тяжело, но возможно – медитация, гипноз или та же окклюменция позволяют искусственно протянуть цепи от скрытой памяти к активным участкам, снова переводя таким образом эти узлы тоже в активные. Чем лучше организован разум, чем больше человек работает головой, а не только «в нее ест» – тем гуще паутина и тем меньше неиспользуемых участков. Пока я боролся с теми образами убитых мною людей и всепоглощающим мраком, моя память сильно пострадала - практически половина логических цепочек была порвана, словно в мою паутину влетел слон и знатно по ней потоптался. Порванные нити можно было восстановить, если делать это оперативно, чем я и занимался. Связать этот обрывок с его противоположным концом, этому провести новые нити, а некоторые, скрепя сердце, пришлось забросить на потом, восстанавливая только ключевые узлы. В какой то момент я почувствовал, как что-то пытается вклиниться в процесс и вроде как помочь, но я сразу отогнал постороннего. Нечего Шизе копаться в моей памяти, может ведь и поднасрать. Весь процесс напоминал бег на месте – пока восстановишь один участок, другой начинал распадаться, и так по кругу. Не владей я окклюменцией – лишился бы как минимум трети памяти, но до уровня мастера в этой области мне было далеко, и справлялся я хуже, чем хотелось бы. Не знаю, сколько времени я провел в попытках спасти как можно больше информации – по субъективному времени, не меньше нескольких недель – но я смог, наконец, преодолеть критическую точку и процесс пошел самостоятельно, и требовалось только изредка его корректировать. Потери были, но все они были обратимы при условии достаточного времени, и только тогда я смог вздохнуть спокойно. Вспомнив о своей старой затее, я решил осуществить то, мысли о чем я тщательно прятал от моей Шизы. Структура моего сознания на тот момент была пластична и податлива, так что вплести новую структуру было довольно просто. План под кодовым названием «Царь в голове» был успешно приведен в действие, теперь оставалось только проверить результат на деле, но это могло и подождать. «Все, пора наружу». Выйдя из транса, в который я погрузил себя для облегчения работы с памятью, я огляделся. Каково же было мое удивление, когда я увидел, что земля расширилась до нескольких километров, и даже продолжала самостоятельно расти. Странное зрелище – почва появлялась словно из ниоткуда, сначала появляясь в виде проекции, после чего медленно начинала материализоваться. «Получается, что стабильность этого мира напрямую зависит от состояния моей личности? Хм, учитывая слова Шизы, что "мы находимся в твоей голове", это вполне логично. И что дальше?». - Да уж. А ты, малец, полон сюрпризов. «Может, вживить себе глаз на затылок? Что-то слишком много желающих оказаться за моей спиной». Лениво повернув голову, я усталым взглядом окинул присутствующих... и, резко развернувшись, изобразил легкий, но уважительный поклон. Адская Гончая и трехголовая Химера - не те воплощения магии, перед которыми можно кичиться и строить из себя пуп земли. На почтительном расстоянии от них стоял черноволосый подросток лет семнадцати и с интересом рассматривал существ, а позади него, метрах в тридцати, лежало какое-то тело. «Хм, внешний вид парня соответствует подозреваемому. Все же я был прав». Голос снова подала Гончая: - Знаешь, парень, предыдущие Лорды Блэк хотя бы вежливо извинялись перед своими мертвыми жертвами и получали их прощение... а не крыли их матом и жалели о том, что разделались с жертвами слишком легко, а потом повторно умерщвляли. Борьба с воплощением безумия тоже пошла не по сценарию – взять гнев под контроль вместо того, чтобы погасить его, самостоятельно восстановить целостность личности... Потрясающая ментальная сопротивляемость и адаптивность, – последняя фраза прозвучала уже тише и задумчивым тоном, - но, как бы то ни было, испытание самоконтроля ты прошел. - Зачем вообще все это было нужно? – задал я давно мучивший меня вопрос. – Я чуть коньки не откинул, пока восстанавливал самоконтроль и собирал свою память по кусочкам. И то, - широкий жест рукой в сторону медленно нарастающей земли, - судя по всему, мой внутренний мир еще нескоро придет в норму. И что бы случилось, если бы я не владел навыками работы с собственным сознанием? - Проведение испытания не зависело от меня. А память бы восстановилась сама, когда сработали бы специальные чары, – без капли раскаяния послышалось от Гончей. «Вот странно, пастью не шевелит, а голос идет. Телепатия?». - Испытание Лорда было записано в Родовой Кодекс, а я не могу ему противиться. И да, это телепатия. «Скотина, без зазрения совести лазает у меня в голове. Стоп, она же и это слышит. Извиняюсь». - Ничего, это нормальная реакция. Хотя мы все в твоей голове, так что не совсем понятно, чему ты возмущаешься. Видишь, Нэруда, прошел твой ставленник испытание, пожалуй, даже лучше, чем остальные. Химера повернула голову в сторону Гончей и зашипела-зарычала-заклекотала, преисполненная негодования, после чего повернулась ко мне головами льва и дракона и смерила меня очень довольным взглядом, пока орел продолжал недовольно гипнотизировать воплощение магии Блэк. Адская Гончая вновь заговорила, но на этот раз уже максимально серьезным тоном: - Мои подопечные всегда ходили по лезвию бритвы, рискуя в любой момент стать смертельно опасными животными без каких-либо моральных устоев. Испытание доказало, что твоя воля сильна, душа темна, а разум тверд. Ты не приведешь Род к упадку, преследуя свои эгоистичные мотивы. Твое усиливающееся безумие заставило меня устроить эту проверку, и теперь нет сомнений, что ты сможешь сохранить себя в этой борьбе. Род не оставит тебя в беде. С этими словами Гончая исчезла, а вслед за ней и Химера, напоследок ободряюще рыкнув. Остались только я и Шиза. «Прекрасно, нужно закончить с этой неопределенностью». - Ты как? – С ноткой беспокойства поинтересовался подросток. - Слишком много событий произошло, нужно время все обдумать. Но это подождет, у нас ведь остались дела, да, Томми? - Да, нужно поскорее скрыть... Стоп, что?! – Удивление в лице Шизы бальзамом полилось на мою усталую психику. - Думаешь, я оставил такую подозрительную деталь, как ты, Том Марволо Реддл, без внимания? Помилуй, я параноик. Ты появился слишком быстро, и твое появление совпало с разрушением крестража. Естественно, я заподозрил неладное, и моя гипотеза оказалась верна. - Но я не видел ни одной мысли о том, что ты меня в чем-то подозреваешь! - Создать изолированный закуток разума, куда тебе нет хода, было тяжело, особенно в тайне от тебя, но, как видишь, я справился. Поиск твоего участка в моей личности занял много времени. Буквально только что я закончил накладывать на тебя последние ограничители, пока ты был взбудоражен и беспечен. Отныне ты не сможешь мне соврать и будешь без утайки отвечать на мои вопросы. Степень твоей свободы будет зависеть от ответов. Пожалуй, начнем. Как тебя зовут? - Шиза. - Блять... Хотя верно, такое имя я тебе и дал. Было ли у тебя другое имя? - Да, когда-то отчасти я был крестражем Тома Марволо Реддла. - Крестраж уцелел? - Нет, он был разрушен. - Тогда почему ты не прекратил существование? - Это тяжело объяснить словами... Можно ответить метафорой? - Ну попробуй. - Может ли дерево, выросшее на могиле, быть человеком, похороненным на этом месте? - То есть? - Том умер, окончательно и бесповоротно, но в твоей голове остались обрывки его знаний и эмоций, и за счет этих останков появился я, как песчинка, попавшая в раковину молюска, обрастает его частью. Я новая личность, взявшая за основу останки крестража. - Ты не врешь, хм... Ты хоть раз пытался навредить мне? - Нет, пострадаешь ты – пострадаю и я, мне это невыгодно. Твои интересы – мои интересы. - Сколько осталось в тебе от Реддла? - Мало. Внешность, крохи памяти, частично – мировоззрение, характер уже лично мой. Некоторыми вещами можешь пользоваться и ты – серпентарго. - Жаль, а я так надеялся, что ты мне враг. Теперь и уничтожить не могу, потому что не за что. Дилемма. Что будем делать? - А зачем что-либо менять? - Хм? - Я уже понял, что нахожусь в твоей полной власти, и навредить тебе у меня не получится, да и не хочется, если честно. Давай оставим все так, как было до этого? – И щенячий взгляд, полный мольбы... «Мда, действительно не Волдеморт, тот бы скорее пустил себе Аваду в лоб, чем такие рожи корчить». - Ладно, попробуем, только убери это мерзкое выражение с лица, я предпочитаю женский пол. - Если судить по твоим действиям, то ты скорее по зверушкам, вон, как с ними возишься... - Что сказал?! - Молчу, молчу! - Эхххх... – Издал я измученный стон. Ну вот никак не получается у меня злиться на порождение собственного разума. Был велик соблазн все же избавиться от него, но наложенные ограничители не дадут ему ни соврать мне, ни нанести вред, плюс без него моя защита разума стала бы слабее на порядок - все же наличие двух сознаний собьет с толку любого, кто попробует покопаться в моей голове. И тут я обратил внимание на тело, так и не двинувшееся ни разу за время разговора. - А это кто? Еще один квартирант? - Этот? – Кивок в сторону человека, – неа. Его можно даже назвать бывшим хозяином дома. На мой вопросительный взгляд Шиза махнул рукой и начал идти в сторону тела, а я, за не имением других вариантов – за ним. Когда мы сровнялись с телом, я увидел лицо и обомлел. Посиневший, с уже начавшими появляться трупными пятнами, лежал Гарри Поттер. Я даже попинал его пару раз для верности. «Стоп, стоп. Это мой внутренний мир, это должно быть порождение моего разума». Однако мысль не принесла спокойствия, и я перевел полный охреневания взгляд на Шизу, пытаясь что-нибудь сказать, но вместо этого безмолвно открывал рот как рыба. - Этот мир – воплощение символизма. Пустошь, покрытая прахом – то, что осталось от твоей старой жизни. Тут было квиддичное поле, в центре которого стояла Нора, а вокруг всего этого степь. Ты бы увидел этот пейзаж и раньше - отсюда многие начинают работу со щитами окклюменции, но ты пошел по пути прямого контроля разума, через Паутину памяти. Первой рухнула Нора, после начал медленно гнить стадион, а сегодня, после откровений Грейнджер, тут словно прошлось Адское пламя, обратив все в прах, а вместе с тем появился и вот он, - кивок в сторону тела. - Правда, он был чуть посвежее. Так что перед нами воплощение твоей старой личности, жизни и привязанностей. До сих пор ты надеялся, что хоть кто-то не предавал тебя, но последние крохи надежды исчезли после просмотра воспоминаний Гермионы. Что будем с ним делать? Я не стал ему ничего отвечать. Не было желания говорить ни слова. Спустя пару минут я принял решение. После некоторого мысленного усилия вокруг тела появился саркофаг, а вокруг него вырос склеп, надежно спрятавший получившуюся могилу. Черноволосый парень никак это не прокомментировал, а только грустно похлопал меня по плечу. Но спустя почти минуту, Шиза всё же прервал повисшую тишину: - Можно вопрос? - Валяй. - Я давно за тобой наблюдаю (а что еще мне здесь делать?), и никак не могу понять одну вещь - почему ты до сих пор так эмоционально реагируешь на старых знакомых? О том, что они тебя предали, ты знаешь уже больше года, а сегодня при просмотре воспоминаний Грейнджер тебя корежило, будто это произошло только вчера. Откуда эта мягкосердечность? А учитывая то, что ты убил и разобрал на запчасти уже около сотни человек, даже не почесавшись, такое поведение действительно настораживает. "И что мне ему ответить?" - Понимаешь... Нелегко отбросить восемнадцать лет своей жизни и полностью сменить свое мировоззрение, как по щелчку пальцев. Да, я стал циничней, умней и эгоистичней, но тот "Я" все еще жи... л. Все факты на лицо, и, казалось бы, я давно смирился, но где-то в глубине души всё же оставалась надежда, что хотя бы та, кто давала мне поддержку и помощь в самые трудные моменты, не оказалась такой же лживой двуличной тварью, как и все остальные. "А вдруг ее заставили? А вдруг обманули?"... Надежда, как всегда, была зверски убита жестокой реальностью. Теперь же... - Я уставился немигающим взором на склеп, - судя по всему, передо мной наглядное доказательство того, что Гарри Поттера, такого доброго, наивного и светлого, больше нет, а есть только я - Инграм Нэруда, темный маг, химеролог, некромант и убийца. Знаешь, - вдруг невесело усмехнулся я, - до сегодняшнего дня мне было даже немного жаль тех, кому я мстил или собирался это сделать. А сейчас - как отрезало. Смотря в прошлое, я с ужасом понимаю, насколько был недальновиден и импульсивен - спрятался в раковину злости, так упивался горем и жалостью к самому себе, готов был отринуть даже собственную честь, лишь бы отомстить. Такими темпами у меня не получится достать всех должников - теперь оставшиеся будут настороже, и в одиночку мне уже не справиться. Нужны помощники, ресурсы и укрепленный тыл. - Вот как... И каков план? - Сначала затереть все улики, скрыть дом от любых, даже самых любопытных глаз, а потом четко распланировать то, как я буду выбивать долги крови. После нужно тщательно проработать себе легенду и отвести от себя подозрения в причастности к нападениям, благо Обет все еще на мне, а то, что он изменен - никто не знает... и не узнает. К тому же в последний мой визит, Фабиан упомянул, что через гоблинов ему пришло письмо от мага, который вышел на меня по наводке одного из людей Гринграсса и предложил обсудить мое Ученичество. Поэтому стоит посвятить Фабиана в свои замыслы чуть больше. Заодно попробую найти единомышленников, но не тупое и бесполезное пушечное мясо, а полноценных партнеров, хотя пешки тоже пригодятся. Хех, тебе это никого не напоминает? - Решил пойти по стопам Тома? - Ну, глупостями вроде Черных Меток, по которым противникам так удобно было находить врагов, или пытками Crucio просто потому, что у меня плохое настроение, я заниматься не буду, но идея создания собственной организации выглядит довольно привлекательно. Так же нужно прошерстить Родовой гобелен на предмет потомков изгнанных сквибов и попробовать привязать их к Роду - всегда нужен запасной вариант на всякий случай, ведь я далеко не бессмертен, и лишняя перестраховка не повредит, ведь Род на мне не должен прерваться, а о детях мне пока рановато думать. Но это всего лишь планы, которые могут легко разрушиться, поэтому сначала - безопасность, и только потом - все остальное. Планы, планы... Ну почему нельзя просто убить Дамблдора и всю его шайку без всех этих заморочек? - Может, потому что ты просто не можешь к ним подобраться с нынешними возможностями? - Ты прав, мой друг. Теперь они все будут вдвойне осторожнее, и с наскока их не уничтожить. Молча постояв еще некоторое время перед склепом, я сменил тему: - Говоришь, все старое уничтожено? Значит, теперь тут должно быть то, что олицетворяет мою нынешнюю жизнь? - Угу. - Да будет так. Я окинул взглядом бескрайнее поле праха и открыл свою душу этому месту. С грохотом из-под земли вырос мрачный замок, окна которого были полны мрака и были закрыты мощными решетками, окруженный многометровым рвом, заполненным лавой, по периметру выстроились каменные статуи существ, которые стояли в саду моего Мэнора, а вокруг всего этого – лес, очень похожий на Запретный. Склеп остался стоять на маленьком участке внутри рва, а клетка безумия стояла на маленьком островке посреди озерца лавы. Все вокруг было не до конца сформированным, словно призрачным. Откуда-то я знал, требуется время для того, чтобы это место обрело законченную форму. - Проследишь за этим местом? Земля еще не восстановилась до конца, нужно проконтролировать границы. - Все равно тут нет никаких развлечений. Иди, еще много срочных дел. Просто представь, как ты просыпаешься. - Хорошо.***
В себя я пришел, лежа на полу в холле своего дома. - Сколько я тут валяюсь? – первым делом спросил я у нервно переминающегося с ног на ногу Тракара. - Сорок две минуты, господин. Что с вами случилось? – море облегчения и радости в голосе с нотками тревоги. - Испытание. Но это неважно, срочно подготовь малый заклинательный покой к кровному ритуалу, а так же инструменты в темнице, – отдал я приказ сиплым голосом, пока Фобос, под ревнивыми взглядами Немайн и Деймоса, помогал мне встать, играя роль опоры. - Но господин, вы истощены и ранены, вам нужно поскорее... – запричитал было домовик, но я прервал его рыком: - Исполнять! У меня мало времени! Не смеющий ослушаться прямого приказа, домовик послушно исчез, а я, доковыляв до кресла, рухнул в него и начал вливать в себя зелья. Крововосстанавливающее, общеукрепляющее, питательное, которое используют для долгих путешествий, и стимулирующее. Последнее должно было дать потом неслабый откат по ослабленному организму, но сейчас время играло против меня. Краткая ревизия повреждений моей многострадальной тушки показала, что одной только слабостью утром я не отделаюсь - значительная кровопотеря, порезы, некоторые из них уже начали воспаляться, общее истощение организма, почти пустой магический резерв. Аккуратно забинтовав парочку еще кровоточащих ран и обработав наиболее проблемные из них заживляющим бальзамом, извлеченным из кармана на поясе, я решил немного расслабиться, пока Тракар не закончит приготовления к ритуалам, инструкцию к которым я успел предоставить ему заранее. Ничего сложного, только принести нужные инструменты да установить элементарные шаблоны в магические круги. С этим бы справился и обычный домовик, не то что Измененный. Я смог передохнуть минут пятнадцать, когда явился Тракар и сказал, что все готово. Я тяжело поднялся и побрел в сторону заклинательных покоев. По пути туда на чистой картине появились предки и обеспокоенно поинтересовались о том, что же случилось. - Месть совершена, но я засветился. Нет, лица не увидели, но вполне могут выйти на меня. Нужно обезопасить Мэнор и уничтожить следы моей крови и магии. - Ты все же решился? Тот ритуал, который ты хочешь использовать, повлияет на родовой источник и возможно даже изменит его, ведь мы химерологи, а не некроманты. - Выбора нет. Особняк в любом случае нужно спрятать, его местонахождение известно Министерству. - Выбор за тобой, ты Глава Рода и отвечаешь за все последствия. - Не волнуйтесь, я знаю, что делаю.***
В каждом Мэноре есть три основных помещения для ритуалов – малый ритуальный зал, большой ритуальный зал и Родовой алтарь. В большом ритуальном зале проводятся те обряды, которые подразумевают мощные потоки излучаемой магии и требуют соответствующих условий; Родовой алтарь – место, где проводят ритуалы, связанные с родовой магией и родовым источником, например, принятие в род, усиление источника, изгнание отступника и так далее. Малый ритуальный зал или же иначе - малый заклинательный покой, в свою очередь позволяет производить бытовые и индивидуальные обряды, которые, в принципе, можно осуществить и в другом месте, пусть и с худшим результатом. Также в покоях была универсальная девятилучевая звезда, которая облегчала проводимые с помощью нее ритуалы и нивелировала мелкие ошибки, а я был как раз в том состоянии, когда ошибка - не возможность, а неизбежность. Вписав своей кровью необходимые символы, я зачитал нужное заклинание и влил все доступные мне остатки магической силы. Руны вспыхнули алым пламенем и рассыпались в пыль. «Готово. Теперь все образцы моей крови не представляют никакой ценности. Черт, до чего же мне плохо. Но некогда себя жалеть – сам оплошал, теперь сам и исправляй ситуацию». Магическое и физическое истощение давало о себе знать все сильнее, но нужно было совершить еще один обряд. Его я отыскал среди защитных ритуалов, часто используемых некромантами. Сами понимаете, некроманты очень редко любимы и почитаемы обществом, а жить им хотелось не меньше, чем остальным, поэтому было изобретено немало способов защиты себя от закостенелого и консервативного, хе-хе, общества. Были заклинания, основанные на ловушках и прочности, однако большинство было сконцентрировано на идее скрытности. Если тебя не нашли – значит, и тратить лишние силы на оборону не нужно. Логика проста, но донельзя актуальна, особенно в моей ситуации. Как и все ритуалы почитателей Бледной Госпожи, эти были основаны на смерти и страданиях: от банального и безболезненного (относительно, конечно) убийства методом удара атеймом в сердце до многомесячных пыток, от описания которых даже мне до сих пор блевать хочется. Я остановился на более щадящем методе. В темнице Мэнора меня ждали четверо. Из всех пойманных мной во время целительской практики, эти были самыми мерзкими кусками биомассы из всех, и их я приберег для особого случая. Момент настал, хе-хе-хе... Может это и малодушно, но я до сих пор не мог пытать и убивать обычных людей. Мой будущий учитель некромантии не сказать чтобы одобрил такой подход, но и против ничего не сказал, лишь бросил, что каждый вправе сам устанавливать себе рамки дозволенного. Надо сказать, что и сам учитель не особо любил использовать случайных людей с улицы, пусть и прибегал к этому при острой нужде. Первого я оглушил и перенес в Блэк-Мэнор. Кричер, обрадованный предстоящим действом (он был достаточно стар, чтобы помогать Блэкам, практикующим некромантию, так что старик, скорее всего, банально предавался ностальгии) с энтузиазмом помогал мне, оперативно закрепив тело на алтаре. Приведя жертву в сознание и тут же парализовав, я приступил к делу. Начал я со снятия кожи. Она очень богата нервными рецепторами, и такая пытка позволяет извлечь много энергии. Жертва хрипела, сосуды в глазах лопнули от напряжения, пот градом катился по остававшейся коже, раздражая оголенное мясо соленой жидкостью, смешиваясь с потоками крови. После кожи я приступил к внутренним органам, вынимая их по системам, воздействуя неслабым разрядом молний на нервные узлы, выжигая их под ноль и причиняя этим жертве еще большие страдания, и только в самом конце разрезал сердце пополам, прерывая получасовую агонию. После смерти жертвы мой резерв наполнился примерно наполовину, давая столь необходимую на тот момент силу. Вообще, по правилам, следовало бы проводить этот процесс в малом ритуальном зале, но тут было две причины, по которым я выбрал именно Родовой Алтарь Блэков – большая часть сил, высвобождающихся в процессе агонии, идет в истощенный Источник, оставшееся же значительно лучше усваивается моим организмом. Впитав эманации смерти, я приободрился и вернулся в особняк Нэруда. Все манипуляции, связанные с некромантией, я старался проводить в Мэноре Блэков, чтобы не вредить родовому источнику Нэруда, ведь химерология – это стезя Жизни, и неизвестно как она среагирует на ритуалы Смерти. Проблема в том, что я так и не смог найти альтернативу, которая бы не была связана с некромантией. Пришлось, скрепя сердце, остановить выбор на методе, который будет связан с наименьшим количеством жертв, и, соответственно, остаточных эманаций некротической энергии. Подготовка заняла около месяца, и я отправился мстить только тогда, когда приготовления были закончены. Тогда это казалось излишней предосторожностью, но моя паранойя в очередной раз оказалась права. Ритуал прошел в большом заклинательном покое, на очень сложной фигуре диаметром в пять метров. Обряд требовал двух жертв - первая как долговременный источник энергии, вторая - разовый всплеск силы для активации защиты и начальной подпитки плетений. Первая жертва была помещена в самый центр. Мучения ее должны были быть растянуты на несколько недель, поэтому членовредительства не было. На жертву накладывалось проклятье, которым некоторые древние некроманты прививали себе сопротивляемость к боли - Tardius Pati. Тело начинало испытывать сначала слабую, но затем постепенно усиливающуюся боль. Маги, прошедшие такую тренировку два-три раза сроком хотя бы в две недели, могли выносить любые пытки, настолько их разум привыкал к мукам тела. Пик популярности этого метода пришелся на разгар войны с Инквизицией, хотя даже тогда особой славы не сыскал. Жертве ритуала контр-заклинание никто давать не собирался, и постепенно она сходила с ума от запредельных болей, и хватало таким образом ее на месяц-полтора. Совершив все необходимые манипуляции, я приступил ко второй жертве. Она должна была дать разовый импульс и питать ритуал еще неделю, пока поступление энергии от первой жертвы не станет достаточным. Вот со второй я не церемонился: был тот же ритуал, что и с давшей мне силы жертвой, но с одним отличием – в самом конце я пронзил мозг, а все еще бьющееся сердце я лишил сосудов и вживил в брюшную полость первому подопытному, который с животным ужасом следил за моими манипуляциями. Впитав таким образом в себя всю боль и страдания, орган должен был излучать полученную смесь три-четыре дня, прежде чем остановиться, а поместив его внутрь живого человека, я увеличил срок существования сердца до недели. Текст ритуала был на шумерском, и я в своё время долго тренировался и мучился с транскрипцией, но все же смог добиться правильного произношения. После того, как прозвучало последнее слово, рисунок загорелся красным, и я ощутил, как поверх защиты Мэнора вплетается новый, выделяющийся своей чужеродностью, узор. Нэруда были большими изобретателями в плане охраны своего дома, и почти все методы были до крайности оригинальными и мало похожими на другие. Там, где обычные щиты поглощали атаку - наши отражали ее обратно, антиаппарационный купол не запрещал аппарацию, а перенаправлял врагов куда-то в сторону Антарктиды, и это лишь малая часть. Однако экзотичность методов имела и минусы. Один из них – все стандартные чары отказывались вплетаться в защиту, в том числе и так нужный мне сейчас Фиделиус. Не знаю, чем мои предки невзлюбили такие хорошие чары, но в итоге Мэнор нельзя было спрятать этим простым и эффективным заклинанием. Чары некромантии, использованные мной, были его аналогом и не только скрывали дом, но и закрывали его от всех возможных визитеров, включая почтовых сов, и даже насекомые не могли проникнуть на территорию дома. Все гипотетические методы снятия такой защиты также были бесполезны - у нее был совершенно иной принцип работы. Другой минус – каждые месяц-два нужно было менять жертву. А конкретно в моем случае всплывал еще один – эманации смерти могли плохо повлиять на мой родовой источник, и я искал альтернативный способ сокрытия. Хранителем, естественно, стал я. Ритуал вытянул из меня все заемные силы, и я окончательно обессилел. Находясь в сознании уже на чистом упрямстве, я позвал Тракара, поручил ему позаботиться о моей бренной тушке и со спокойной душой вырубился. Это были последние тихие дни в моей жизни, когда я мог спокойно предаваться умиротворяющему одиночеству, потому что буквально через неделю после этих событий у меня появился наставник, и дела пошли в совершенно непредсказуемом направлении.***
Хогвартс. Кабинет директора. Альбус Дамблдор ходил по кабинету, тихо закипая от злости. Неизвестный некромант мало того, что напал на дом, в котором Верховный Маг лично устанавливал защиту, так еще и умудрился незаметно пробраться внутрь! Но самое худшее было то, что колдун смог убить всех авроров, которые прибыли на сигнал тревоги, а от второго отряда, в который входили уже ветераны, неизвестный смог сбежать, убив при этом одного из преследователей! Все это требовало тщательного анализа, но сейчас Директору нужно было сконцентрироваться на собеседнике. Перед Альбусом стоял, вытянувшись в струнку, следователь из Аврората и отчитывался о последних событиях, хотя это было больше похоже на допрос. - Как она? - В депрессии. Ублюдок не только изменил ей кожу, но и что-то сделал с магией. Она не сквиб - это точно, но почему-то не может использовать заклинания, даже попытка выбрать новую палочку ничего не дала. - Кто все это сделал с ней? - Говорит, что не может сказать. Скорее всего, ее заставили дать клятву. - Плохо. Нашли какие-нибудь улики? Аврор поморщился: - Не совсем. Мы нашли следы крови, но её словно вскипятили, и она не несет в себе более ни следа магии. На лице нападавшего была сплошная черная маска, а тело полностью скрыто под одеждой, и единственное, что удалось выяснить у выживших – что глаза нападавшего горели ярким светом, и что его унесли с места происшествия большие животные неизвестного вида. Больше мы ничего не смогли узнать, но продолжаем работать по этому вопросу. - Ясно. В таком случае я вас не задерживаю. Держите меня в курсе. Аврор вежливо поклонился и спешно ретировался из кабинета. «Это перешло уже все границы! Наглое нападение, убийство авроров, некромантия! Кто же это? Странные животные... Нападение на младшего Уизли тоже было связано с неизвестным видом тварей. Мотив... Много кто хочет нам навредить, но не решается. Сроки нападения...» Старик задумчиво мерил шагом свой кабинет в течении получаса, пока кусочки мозаики не начали складываться в цельную картину. «Мальчишка темных! Я уже несколько раз думал на него, но Обет был дан по всем правилам и обойти его невозможно. Но сроки нападений... паршивец исчез, и не прошло и года, как сначала пострадал Рональд, а за ним - Гермиона, и оба дружили с мальчишкой. Решено. Нужно найти его как можно скорее, заодно выясню, как он смог обойти закладки.» Приняв решение, Альбус посмотрел на часы, устало вздохнул и все же отправился спать, но нервозность и неясное чувство тревоги не давали покоя, и лишь под утро директор смог забыться беспокойным сном.***
Лютный переулок. Одна из таверн. - Слыхал? Было еще одно нападение на этих "светлых" выродков, на этот раз – маглорожденная подстилка Предателей Крови! Узнать бы, кто это сделал – я бы ему в ноги поклонился и выпивку за свой счет поставил! - Тише, придурок! Сейчас время неспокойное, и говорить такое во весь голос опасно. - Понял, понял, не кипишуй. Но ты со мной согласен? - Спрашиваешь. Эта новая власть совсем охренела, и их проблемам я только порадуюсь. Но давай лучше о делах. О Черном Целителе что-нибудь слышно? - Неа, я у парней узнавал, он так и не появлялся с тех пор, как пропал пару месяцев назад, когда его контору авроры разнесли. Но его точно не повязали, один из его охранников намекнул, что Целитель свалил вполне живой и возможно скоро снова вернется, наших штопать. - Блин, только я накопил это сраное золото, как такой облом. Говорят, Мастер - знаток своего дела, и еще ни у кого пришитый кусок не то что не отвалился, а слушается чуть ли не лучше, чем родной. - Дааа, Мышь недавно на спор новой лапой стол пробил, а той хоть бы хны! Кстати, один мой знакомый на пришитой руке нашел татуху, точь в точь какая была у Джека Шустрого, который пропал с полгода назад! - Так это скорее всего и есть рука Шустрого. Мастер открыто не говорил, откуда берет запчасти, но тогда много щипачей нашли мертвыми и без конечностей. - Гонишь! Он что, наших резал?! Бля, да его прикопать за это надо! - Базар фильтруй, да? Пропали только самые отмороженные и борзые, всех подряд он не ловил, а Малого он даже отпустил, только предупредил, чтобы тот ему на глаза больше не попадался. - Делаааа... Папаша как там твой? - Все так же ядом капает и уже всех достал. Поскорее бы Целитель вернулся – глядишь, руки моему старику пришьет, и тот успокоится. - Хаха, ну, давай тогда за здоровье твоего папаши! Глухой стук деревянных кружек утонул в шуме таверны.***
В одном из закоулков Косой аллеи. В последний раз пнув распластавшееся у его ног и уже едва дышащее крупногабаритное тело, неизвестный посчитал себя отмщённым в полной мере и махнул рукой кому-то в темноте переулка, приказывая: «Займитесь им». - Ну что за страна? Не успел прибыть, и сразу столько желающих пообщаться! Непуганые тут все, борзые. Честным гражданам совсем проходу не дают. Надо бы тут порядок навести... как думаете? О, сколько энтузиазма! Значит, внесём этот пункт в наш список дел на время этой увлекательной командировки, – зловеще хохотнув, неизвестный усадил своего питомца на плечо и бодро зашагал в сторону гостиницы. – Ну, пойдём, наконец, посмотрим на моего будущего ученика. Меня просто распирает от любопытства! Ну, кто бы мог подумать, а? У меня будет ученик... Я ему уже сочувствую. Где-то глубоко в душе. Очень глубоко.Конец первой части.