Ника

Год прошел быстро. Я окончательно перенес свой бизнес в Осло, наладил связи с местной полицией и криминальными авторитетами. И даже более-менее помирился с своими пожилыми родителями, согласившимися наконец простить единственного сына за тот жизненный путь, который он выбрал. Но Нику я забыть так и не смог. Проводя ночь с очередной молоденькой черноволосой проституткой, я представлял студентку из Шотландии, но так ни разу и не испытал тех же чувств, что испытывал, когда она была рядом. Я весь ушел в работу, больше не таскался по клубам, практически не выпивал и не проводил время без дела. Не хотелось ни новых отношений, ни чего-то еще; я зарабатывал бешеные деньги, но практически не тратил их, лишь отправлял какую-то часть родителям, обедал с деловыми партнерами, общался только на рабочие темы и старался больше не думать о таких понятиях, как любовь и отношения. Иногда я порывался купить билет на самолет и вернуться в Эдинбург на день-два. Найти Нику и хотя бы убедиться, что у нее все хорошо… Но каждый раз вовремя закрывал сайт бронирования авиабилетов и шел шататься по городу, словно бездомный наркоман, в надежде отвлечься от всех этих мыслей. В один из таких дней я прослонялся до самой ночи. Фонари уже давно горели, на улицах не было почти никого, кроме слишком задержавшихся на работе людей, теперь спешащих домой, и нищих. Я хотел было уже свернуть по направлению к центру Осло, где я жил, но внезапно поваливший огромными хлопьями снег заставил меня остановиться. Я замер прямо посреди пешеходной дорожки и тупо уставился в небо, слабо подсвечиваемое фонарями. Это не было странно для декабря, но я отчего-то удивился первому снегу и подумал, что сегодня определенно должно произойти что-то хорошее. Но эту мысль пришлось поспешно отогнать. Я прекрасно понимал, что в жизни ничего не изменится ни сейчас, ни завтра. Что я просто постою еще немного под этим липким снегом, а потом вернусь в свою квартиру, холодную и пустую, где меня никто никогда не ждал. Однако я слишком продрог, чтобы долго идти пешком, и, только завидев бар, свернул в него. В этом второсортном питейном заведении я был частым гостем, хоть и редко заказывал крепкие спиртные напитки. Обычно встречался здесь с клиентами, когда хотел поговорить без лишних глаз и ушей, или просто сидел, разглядывая посетителей и успокаивая нервы. — Мне кофе. Черный, — попросил я у подошедшей официантки и опустился на жесткий скрипучий стул. Вскоре девушка поставила на липкий коричневый стол передо мной белую чашку и поспешно удалилась. Я же сразу пригубил напиток, пытаясь согреться. Но долго наслаждаться кофе мне не пришлось: в кармане зазвонил телефон. — Алло? — я вынул смартфон и сразу же ответил. — Господин Юханссон! — тут же затараторил секретарь. — Мне тут только что звонил человек, который хочет купить пистолет и патроны… — Я займусь этим завтра, — перебил я и отпил кофе. Сегодня общаться с кем-либо не хотелось. — Но он очень настаивает! Трезвонит каждые пять минут! И говорит, что давно вас знает, и вы точно не сможете ему отказать. — Имя? — лениво переспросил я. — Дэнни Тернер. Я на несколько секунд завис, оценивая сказанное. Этого просто не могло быть: что шотландец забыл в Норвегии? Дело было явно не в покупке пистолета — Дэнни искал меня зачем-то еще. Неужели с Никой что-то случилось? — Пусть приезжает прямо сейчас. В «Бочонок», — коротко ответил я и нажал на отбой. Денни Тернер появился очень скоро. Я глазу не сводил с входной двери и, когда наконец звякнул колокольчик и она открылась, я не поверил своим глазам. Это действительно был брат Ники. Немного похудевший, осунувшийся, какой-то растрепанный. Подобно мне, он смотрелся в этом грязном дешевом баре словно завсегдатай, и никто, кроме меня, не обратил на него внимание. — Маттиас? — негромко переспросил Дэнни, будто не узнавал меня, но протянул руку, чтобы я пожал её. — Даже не знаю, рад ли я тебя видеть, — произнес я, отвечая на рукопожатие. Тернер опустился на стул напротив. — Взаимно, — он криво улыбнулся. — Ты… Изменился. Потерял былой лоск. По тебе не скажешь, что ты держишь в своих руках весь оборот оружия в Норвегии. — Да и ты постарел, — пожал плечами я и сразу задал наиболее волнующий меня вопрос: — Как там Ника? — Я пришел говорить не о ней. — А о чем? Никогда не поверю, что ты прилетел в Осло и разыскал меня только ради того, чтобы купить пистолет, — я фыркнул и отхлебнул кофе, а потом сделал официантке знак, чтобы она принесла напиток и для Дэнни. — Мне действительно нужно оружие, — спокойно ответил он. — Ты же никогда не приветствовал насилие? — удивился я. — Все меняется под небом Эдинбурга, — задумчиво протянул Дэнни. Я не узнавал активного, язвительного Тернера, каким он был раньше. Теперь передо мной сидел усталый серьезный человек, которого я никогда бы не принял за своего ровесника. — Я продам тебе то, что ты хочешь, — легко согласился я. — Но только если ты расскажешь, где Ника и как она живет сейчас. — Действительно хочешь это знать? — он посмотрел на меня как-то презрительно и горько, но потом отвлекся на принесенную чашку с кофе. — Да, — твердо ответил я, глядя, как Тернер делает большой глоток американо. — Она полгода не могла найти себе места и только и говорила, что о тебе. А потом поступила в университет в Осло и переехала в Норвегию. Из-за тебя, сукин ты сын, — быстро проговорил он с таким отвращением ко мне в каждом слове, что меня аж передернуло. — Я хочу увидеть её. Как можно скорее. — А ты спросил, хочет ли она видеть тебя? И хочу ли я, чтобы какой-то безответственный урод лез к моей сестре? — хмуро поинтересовался он. — Я не сделал бы Нике ничего плохого. Никогда в жизни. Если бы не моя профессия, эта вечная опасность, перестрелки, эта сумбурная жизнь в Эдинбурге… Я позвал бы её замуж, — на одном дыхании ответил я, будто признаваясь в чем-то самом сокровенном. Дэнни нервно кусал губу, а я просто смотрел на него, ожидая реакции. — Идиот, — тяжело выдохнул Дэнни. — Но, как бы неправдоподобно это не звучало, я понимаю тебя, Маттиас. И, если ты считаешь, что теперь в Осло ты живешь спокойнее… Попробуй. Попробуй снова завоевать её сердце. — Что? — глупо переспросил я, не веря своим ушам. — Завтра учеба у Ники заканчивается в четыре. У тебя есть отличный шанс встретиться с ней после института, — Дэнни поднялся, загремев стулом. — Удачи, скандинавский ублюдок. Я еще долго смотрел то на грязный кофейный осадок в чашке, то на липкий стол перед собой, раздумывая, как поступить. Но желание увидеть Нику затмило рассудок и пересилило все: я точно знал, что встречусь с ней, чего бы мне это не стоило. Ночью я спал плохо. Долго ворочался, поднимался, бродил босыми ногами по ледяному полу, смотрел в окно. Мягко падающий снег за стеклом не успокаивал. Свет одинокого фонаря и вовсе казался тревожным, а тиканье наручных часов на тумбочке бесило до невозможности. Только к утру я забылся зыбкой дремой, наплевав даже на разрывающийся от звонков телефон. К университету я подъехал за полчаса до нужного времени. Я припарковал машину и пешком дошел до входа в монументальное здание, украшенное высоченными колоннами. Спрятав руки в карман от холода, я пальцами перебирал подарок для Ники — тонкий серебряный браслет с бриллиантами. С одной стороны я понимал, что могу оскорбить этим якобы «подкупом», а с другой мне уж очень хотелось что-то подарить ей, раз она отказалась взять деньги год назад. Занятия закончились, из университета один за одним начали выходить студенты. Я, дрожа от холода, всматривался в чужие лица, в надежде отыскать Нику. Молодые девушки и парни только с подозрением оглядывались на меня, неприятного мужика в черном, и скорее спешили отвернуться. Наконец я увидел её. Ника практически не изменилась, однако казалась не по годам серьезной и задумчивой. Девушка была одета в не по погоде легкое пальто и длинный вязаный шарф, тот самый, в котором я видел её в последний раз. Она поежилась на холодном ветру и, не глядя по сторонам, поспешила прочь. — Ника! — закричал я и, не контролируя, что я делаю, кинулся к ней наперерез нескольким студентам. Я чуть не врезался в нее; девушка отшатнулась и с каким-то неведомым ужасом уставилась на меня. — Ника… — уже прошептал я и потянулся чтобы обнять её. — Отойди, — жестко произнесла Ника по-английски и сделала шаг назад. — Я не знаю тебя. Отстань от меня. — Неужели ты не узнаешь меня? — я криво улыбнулся, отказываясь верить во весь этот театр. — Я не хочу иметь с тобой ничего общего, — жестко ответила девушка. — Убирайся. — Но разве не для этого ты приехала в Норвегию, чтобы дать мне шанс… — Нет. Здесь я по личным интересам, не касающимся тебя, — равнодушно ответила она. — Я изменился, Ника. Моя жизнь изменилась. Благодаря тебе. И я понял, что мне будет очень тяжело жить без тебя, понимаешь? — произнес я, глядя в её темные глаза, пустые и безразличные. — Давай поговорим когда-нибудь в другой раз, — только и ответила она. — Хорошо, — тяжело вздохнул я. — Только позволь… Мне подарить тебе это, вместо денег, которые ты не взяла, — я извлек из кармана браслет, и Ника послушно протянула руку вперед. Я застегнул украшение на её тоненьком запястье. Девушка покрутила кистью, разглядывая подарок. — Спасибо, — тихо произнесла она. — Но мне нужно идти. Ника развернулась и зашагала прочь. Я не стал её останавливать, понимая, что все сейчас будет бесполезно. Оставалось лишь надеяться, что за равнодушием продолжала скрываться симпатия, которую она когда-то испытывала ко мне. Погруженный в полные надежд мысли, я направился к автомобилю.