Война слепа

      Ну и как прикажете выяснять слабые места противника, если у него их нет? Веселье исчезло, его место заняло вновь разыгравшееся волнение. Фиом вместе с отрядом в почти полном составе наблюдал за показательными «дуэлями» третьекурсников. Хирмунт был быстрым и жилистым, не пренебрегал подлыми приёмчиками и перемещался резкими ломаными рывками. Отвлекая противника взмахом руки, он выполнял подсечку, смотрел в одну сторону, а шаг делал в другую. Блоки ставил на ходу, не позволяя остановить свои кинжалы, мелькавшие в воздухе подобно летучим змеям. Вот противник Хирмунта сделал выпад своим тяжёлым мечом и был повержен — один кинжал отвёл клинок в сторону, а второй нацелился в горло. Морас заткнул оружие за пояс и шутливо раскланялся перед зрителями. Его соперник снял шлем, что-то злобно бросил и решил сменить спарринг-партнёра. Хир повернулся к зеленоволосому морасу и сделал приглашающий жест. Тот согласно кивнул и взмахнул своим оружием — в руке у него был длинный хлыст с металлическим утяжелителем в форме ромба на конце и заострённым нижним краем рукояти. Морасы схлестнулись, обмениваясь ударами.       — Хоть бы шлемы надели, рыцари местного разлива, — подумал вслух Фиом. — Тренировочного-то оружия на базах отродясь не держали, только боевое, профессиональное.       — Ну как же, Фиом, — фыркнул сидящий рядом Михель. — Они же у нас герои, бесстрашные и непобедимые… О, но не неуязвимые!       Последний комментарий сопровождал появившуюся на щеке Хирмунта красную полоску — спарринг-партнёр с острым лицом сумел задеть его.       — В этом ты прав, — согласился Фиом, возвращаясь к наблюдениям. — Фишка в том, что эти двое хотя бы стоят друг друга. Что мне делать? Его защита совершенна.       Михель присмотрелся, покусывая ноготь.       — Думаю, ты его обгонишь. Скорость — твоё главное преимущество, как, кстати, и моё. Мы ведь похожей комплекции, не находишь?       Фиом внимательно посмотрел на Хеля. Тот тоже был весьма быстрым, но силы ему недоставало, в отличие от самого Фиома. Парнишка знал, о чём говорил.       — Ты что-то за своим врагом совсем не следишь, Хель-кун, — сверху свесилась светловолосая голова Лайона. Близнецы встали за их спинами и наклонились вперёд, согнувшись практически под прямым углом.       — А чего за ним следить? — Хель на секунду бросил взгляд на здоровенного третьекурсника с боевым молотом. — Я и так уже всё уяснил. Он же по мне не попадёт!       Старшекурсник действительно был медлительным, но от его ударов, кажется, дрожал пол. Парень был в шлеме, как и его соперник, вооружённый топором. Один виртуозный взмах, и молот вылетел из руки третьекурсника, едва не зашибив оказавшегося неподалёку рантовца.       Парень с топором коротко кивнул побеждённому и вернул своё оружие на его законное место в стене. К нему, сорвавшись с места, подбежал Мирсу и крепко обнял.       — Придурок, ещё намашешься! — услышал Фиом его гневное восклицание. — За каким чёртом ты сейчас полез, очкарик?!       — Чтоб мне провалиться, — поразился Лай, — это же наш! Крайс уделал Мерра! Лиунц восхищённо присвистнул:       — Во даёт… Ой, ребят, сейчас Сольшер ему устроит.       К Крайсу быстрым шагом направлялся командир первокурсников.       — Не хочу я этого видеть, — решил Фиом и поднялся со скамейки, задев головой подбородок Ли, всё так же стоявшего над ним. — Ой! Извини.       — Ерунда, — махнул тот рукой. — И куда ты собрался?       Фиом сказал, что лучше почитает что-нибудь о морасах, так как наблюдения вряд ли дадут ему что-то новое, и покинул зал. На самом деле рыжик даже не знал, что может ему помочь. Может быть, тренировка? Но зал занят, а Фиом самоубийцей не был и за Крайсом повторять не собирался. На этой мысли его окликнули.       — Отль, привет, — улыбнулся он девушке. Рантийка поднимала ему настроение одним своим видом.       Она внимательно выслушала Фиома, когда тот, отвечая на её вопрос, рассказал ей о завтрашнем поединке. Немного подумав, девушка решительно произнесла:       — Тебе необходим тот, кто уже не раз имел дело с морасами. Есть у меня такой знакомый, сейчас он… Идём!       Не завершив мысль, Отль схватила Фиома за руку и увлекла в один из служебных коридоров, пересекавших «Красавицу» во всех направлениях.       В эту часть базы Фиом раньше не попадал. Близнецы авторитетно сообщили, проводя новому другу экскурсию, что ничего интересного там нет. Теперь же Отль привела его в малый тренировочный зал, где сосредоточенно крушил мишени другой рантовец. Нашивка на рукаве указала на то, что он является третьегодкой.       Рантовец дрался довольно странно. В руках он не держал оружия, рыжевато-коричневая шерсть на голове и загривке стояла дыбом, пушистый хвост яростно хлестал из стороны в сторону, а в глазах не было ни капли разума — только отточенные инстинкты хищника. Когда рантовец промахнулся мимо последнего манекена, он приземлился на все четыре конечности, проскрежетав когтями по полу, и утробно рыкнул, так что по коже Фиома пробежали мурашки.       В этот миг Отль позвала странного парня. На радостное «Джошуа!» курсант взвился вверх, прыгнув едва ли не до потолка, а когда приземлился, как ни странно, на ноги, его взгляд приобрёл осмысленность, и звериная ярость испарилась из жёлтых глаз.       — Привет, — немного застенчиво улыбнулся он девушке. — Отль, кто это с тобой?       — Это Фиом. — Та обернулась к рыжику и помахала ладонью перед его глазами. — И он, похоже, никогда не видел рантийца в «диком» облике.       Фиому помогли подобрать челюсть и подробно разъяснили, что очень гибкие по-особому устроенные кости рантовцев позволяют им превращаться в зверей, похожих на шиамских кошек, только немного поменьше. Кошек на Шиаме использовали как верховых животных в то далёкое время, когда не было машин, если добраться куда-то нужно было быстро. На рантовце же далеко не уедешь — ростом немного не вышли. На ледяной планете нужно экономить энергию, обогревая тело поменьше, а ловить диких зверей удобнее на четырёх ногах, поэтому природа позволила самым разумным её детям по желанию обращаться к первобытности.       — Мы же с твоим отрядом завтра бой устраиваем. Кто тебе выпал, не Шай ли? — дружелюбно осведомился Джошуа после знакомства.       — Нет, — покачал головой Фиом. — Хирмунт. Шайнис вроде противник Фольцера.       — Ого, значит, мой сосед. Повезло, — заметив, как изменился в лице рыжик, Джошуа уточнил: — Не в этом смысле. Я хорошо его знаю и могу попробовать помочь тебе. Я видел, что ты умеешь. Если смог впечатлить Сольшера, то и Хира победить шансы есть.       — Я его не впечатлил, ему по барабану, — в голосе Фиома сквозила даже некоторая обида. — Впрочем, как и всегда.       — Ошибаешься, — отрезала Отль, — так что закрой ошибальник, ты сюда не ныть пришёл.       Джошуа согласился с девушкой и начал рассказывать о возможных уязвимых местах морасов в целом и Хирмунта в частности. Речь была довольно лаконичной, а самый ценный совет звучал так:       — Не готовься. Не думай. В голову они кому угодно залезают на раз. Импровизируй.       — Но можно же как-то избежать их атак на мой мозг? Что-то вроде щита поставить, или зашифровать мысли… — ещё не договорив, рыжик понял, что это практически невыполнимо. — Ладно, постараюсь импровизировать.       Параллельно с лекцией отрабатывались удары и броски. Джошуа посетовал на недостаток времени, будь его больше, можно было бы составить план и тренироваться с большей пользой.       — Но мы же не с морасами воюем, — возразил на это Фиом. — К счастью.       Рантийцы гоняли рыжика по залу, пока у них самих язык не оказался на плече. Уничтожение мишеней, короткие драки с оружием и без, обдумывание тактик, которые всё равно предстояло забыть. Только взглянув на часы, Отль спохватилась.       — Парни, отбой был час назад. Улавливаете, как мы получим?       Кадеты стояли кружком в центре зала и напряжённо молчали, однако ничьих шагов слышно не было, только мерно гудела вентиляция. Тишину осторожно нарушил Фиом:       — Тут ночевать не вариант, завтра нам ходить по стеночке от недосыпа немножко не с руки, — он обменялся взглядом с Джошуа.       — Мне неважно, где спать, но в одиночестве я оставаться не хочу. Да и если в кровати не найдут, то решат проверить остальные помещения. Хорошо, если всех ребят на поиски не поднимут… — нервничая, Отль заговорила в несколько раз быстрее, чем обычно.       — Придётся добираться короткими перебежками и молиться. Что у нас там? — подойдя к стене и ткнув пальцем в дисплей, Фиом вызвал трёхмерный голографический план станции. — По коридору, потом на этаж вверх, а дальше по спальням.       — И всё бы ничего, не будь командирская у самого входа. — Джошуа указал на одну комнату. — Можем разделиться. Троих легче поймать, чем одного.       Отль дёрнула ушами, мол, смысла нет, всем же идти придётся.       — Я и здесь могу поспать, только б не одна. Соседи отмажут, наверное, — неуверенно закончила девушка.       — Если пораньше поднимемся, незаметно проскочим в спальни с утра. Меня мои тоже прикроют, они мне должны, — Джошуа оскалился. — Фиом, а ты?       — Я, пожалуй, пойду, — решил тот. — Пожелайте мне удачи, ребят. Вас не выдам, даже если попадусь.       Рыжик направился к выходу.       — Удачи, — тихо проговорила Отль.       Фиом крался, едва дыша. Пройдя одну секцию коридора, он замирал и ждал, пока потухнет свет. Датчики движения были повсюду, только в рубке и спальнях лампы можно было погасить вручную. Как будут спать в зале Отль и Джошуа, Фиом не представлял. О чёрт! Рыжик резко остановился и посмотрел назад. Правильно ли он поступил, оставив их там наедине? Отль, конечно, девушка сильная, но мало ли… Хотя с Джошуа она вроде дружит. Ладно, могла тоже пойти, никто её не держал.       Постаравшись выбросить эти мысли из головы, Фиом, как ни удивительно, без приключений добрался до своей комнаты и скользнул в приоткрытую дверь, сразу же её за собой закрывая.       — Фиом? — сонно пробормотал Лиунц. — Мы уже решили, что ты не придёшь, — судя по звуку, он сел. — На твоей кровати спит Михель.       — Тоже засиделись и пропустили сигнал? — ощупью пробравшись к Ли, рыжик опустился на край его постели.       — Ага, — Ли зевнул и потёр глаза. — Можем лечь вместе. Ты же не выпинаешь Хеля в такое время?       — Конечно, нет. Уж я-то знаю, каких нервов стоит сейчас добраться, — тихо сказал Фиом.       — Раздевайся и ложись, я спать хочу. — Ли улёгся обратно.       Фиом вырубился быстро — день изрядно его вымотал. Места для двоих было явно маловато, Лиунц уткнулся носом приятелю между лопаток, как обычно съехав с подушки. Фиом не успел принять душ, поэтому его запах был ярче обычного. Ли, забив на правила приличия и на то, что о нём могут подумать, обвил парня руками, а потом ещё и ногу на него закинул. Утро обещало быть добрым.       Обещало, да. Но не стало. Начать с того, что рыжик, несмотря на усталость, сумел во сне сбросить Лиунца с кровати. Закончить тем, что провернул он это пять раз, и в последний Ли уже не стал залезать обратно, а стянул одеяло и вновь изображал кокон на полу. На полу было жёстко, и Ли не выспался. Без одеяла было холодновато, и Фиом не выспался тоже. С утра Лай и Хель хохотали до слёз, потому что Михель в последний момент решил перебраться к младшему близнецу, и им удалось проспать всю ночь, не мешая друг другу, а койка Фиома стояла пустая.       — После утреннего построения сможете ещё поваляться, — попытался ободрить разозлённых и смущённых друзей Лайон. — Братишка, ты, видать, вчера уже спал, когда мы это обсуждали.       Лиунц в ответ кинул в него подушкой.       — Вот только не надо сейчас опять бардак наводить. — Фиом закинул на плечо полотенце и отправился в душ. — Разбомбите комнату — я убираться не стану.       Михель под шумок сбежал к себе.       Последний день недели в мирное время всегда был выходным, но здесь, на базе, по минутам расписаны были каждые сутки — требовалось тщательно подготовить солдат к боям, и поэтому единственной примечательной деталью был отодвинутый с шести утра на сорок минут подъём. Сегодняшний же спарринг мог занять неопределённое количество времени, начавшись ровно в девять, и после построения и завтрака время на «досыпание» оставалось. Вообще, обучение напоминало Фиому интернат. Расписание почти школьное, только включено проживание и сделан уклон на физподготовку. Плюс дежурство по кухне: автоматов, готовящих еду, не держали принципиально, заставляя курсантов вручную обрабатывать продукты. С напитками, к счастью, такой проблемы не было — соки, вода, горячий травяной настой были в свободном доступе.       За завтраком Фиом взял себе крепкий морасский кофе, иначе проснуться ему бы не удалось. Ли предпочёл приём пищи проспать и удрал в комнату сразу после построения, так что теперь одно место за длинным столом отряда пустовало. Фиом нет-нет да и косился на стул по левую руку. Без Лиунца было как-то странно, хотя ни Михель, ни Лай этого вроде не замечали. Неожиданно рыжик почувствовал, как засвербило в затылке. «Опять он?» — Фиом украдкой обернулся на стол третьего курса. Хирмунта он нашёл не сразу, тот говорил с соседом и казался полностью поглощённым беседой и едой. Ощущение сверла в голове исчезло, и Фиом вернулся к своей тарелке, краем уха слушая разговор друзей.       — Второкурсники упоминали, что в этом году «посвящение в бойцы» устроят.       — Чего? — Хель чудом не подавился чаем. — Это же вроде не приветствовалось никогда.       — Типа, старшие дадут нам задание, которое мы должны выполнить в определённый срок? — Фиом отреагировал чуть спокойнее, хотя удивлён был не меньше. Подобные проверки командование на многих базах запрещало, но их всё равно проводили, а к тем, кто не сумел пройти, относились потом просто ужасно — могли бить, портить вещи или что похуже… Самые чувствительные жертвы доходили до нервных срывов, даже были случаи самоубийств. Суровая штука армия… В общем, проваленное испытание точно не сулило ничего хорошего, однако вряд ли оно будет непроходимым.       — Ну, что-то вроде… — Лай довольно равнодушно пожал плечами и вернулся к поглощению завтрака.       — Это ведь только слухи? — у Фиома неожиданно пропал аппетит, и он отодвинул от себя тарелку.       — Да нет, они всерьёз что-то придумывают. Не волнуйся, Фиом, в условиях «Красавицы», вряд ли можно придумать невыполнимое задание, — Лайон явно не переживал, чего нельзя было сказать о Михеле и Фиоме.        — Хотелось бы надеяться, что выполнение миссии не будет нарушать правил. Получать неохота ни от старших, ни от командиров, — Михель повернул голову к столам, за которыми устроились вышеупомянутые и учителя.       Поев, ребята отнесли посуду дежурным и прихватили у них несколько бутербродов для Лиунца. Миссия по доставке пищи была торжественно возложена на Фиома, а Хель и Лай клятвенно пообещали пока выяснить, что же замышляет третий курс.       Лиунц вновь изображал гусеницу, благо теперь ему никто не мешал. Положив бутерброды, завёрнутые в салфетку, на стол, Фиом подумал, что придётся разбудить друга, чтобы тот успел размяться к назначенному часу, иначе он рисковал проиграть с самого начала. Фиом чувствовал свою вину и решил искупить её при первом же удобном случае.       Фиом подошёл к кровати и не смог сдержать улыбки. Ли по-детски сложил руки под щекой и приоткрыл рот. С сожалением он потряс его за плечо, подумав: «Он будет меня ненавидеть!»       — Ли, доброе утро!       Ноль реакции.       — Лиунц, хватит спать!       Хоть бы пошевелился.        — Спящая красавица, птички проснулись, цветочки проснулись, тебе тоже пора! — не удержался Фиом от насмешки. Каково же было его удивление, когда именно на эту фразу наконец ответил Ли.        — Спящую красавицу разбудил поцелуем её принц… — не разлепляя век, пробормотал он.       Больше на попытки разбудить его Лиунц не реагировал никак. Фиом смутился, но сообщил, что поцелуя принца Ли ждать будет ещё лет сто, ибо он на крайние меры не пойдёт. Затем рыжик метнулся в ванную, хорошенько намочил руки и побрызгал водой «спящей красавице» в лицо.       Когда Лиунц поднялся с кровати и, толком так и не проснувшись, принялся уминать бутерброды, Фиом вздохнул с облегчением. Одними из первых они пришли в зал. Хель с Лаем виновато пожали плечами на вопросительный взгляд Фиома.       — Следопыты, — хмыкнул он.       — Да они шифруются похлеще девок! — вспылил на этот смешок Михель. — Не подойдёшь, время не спросишь! Хотя кое-что мы узнали, — он сбавил тон, когда в зале появились третьекурсники и продолжил: — Миссии будут индивидуальные…       — Понятно, не всем же курсом тут носиться, — перебил Фиом. — Командиры не слепые и не глухие.       — Да тихо ты! — Михель попытался грозно сдвинуть тонкие брови, но лишь сморщил чуть вздёрнутый носик. — Получать и сдавать задания мы будем у наших противников после спарринга.       В груди что-то ёкнуло, и Фиом невольно на мгновение кинул взгляд на третий курс. Над ухом раздался голос Лиунца:       — Мужики, что вообще происходит?       Хирмунт и Шай оживлённо обсуждали предстоящее развлечение. Со стороны их диалог выглядел странно для любого, кто не общался с морасами достаточно долго: большую часть информации собеседники передавали друг другу мысленными образами, вслух произнося лишь редкие междометия и союзы. Оба вращали острыми ушами и поочерёдно рассекали воздух хвостами. Более эмоциональный Хир часто смеялся, на лице у Шая застыла какая-то странная, одновременно притягательная и отталкивающая ухмылка. Такой она казалась Хирмунту, успевшему хорошо узнать за эти два года, что за ней обычно скрывается.       Договорить они не успели, в зал вошли командиры. Сольшер вёл урок у второго курса, поэтому контролировать спарринг пришли Поль и Зитцер. Отряды привычно построились друг напротив друга, в зал вбежали и заняли свои места опоздавшие. Произносить никаких речей не стали, лишь Зитцер зычно рыкнул: «Готовы?» и получил в ответ громогласное: «Так точно!»       Вызвали первую пару. Остальные расселись кто на скамейки вдоль стен, а кто просто на пол.       Анграй, выступавший от первого курса, был хитёр и ловок и даже раз сбил третьекурсника с ног, но победить ему не удалось. Противник перехватил его оружие и швырнул Грая на пол, надавив коленом ему на грудь. Последующий раунд тоже не затянулся надолго, не удалось выиграть и Вангрету, вышедшему третьим.       Хирмунт отвлёкся от наблюдений, когда к его скамье подошёл командир Поль. Мужчина в капюшоне начал своим профессионально холодным тоном выговаривать Тонделю по поводу его внешнего вида. Хирмунт присмотрелся к соседу — с длинных тёмных волос капала вода, кончики прядей слиплись, будто смоченные кровью.       — А ему бы пошло… — Шай перехватил и развил мысль друга, передав обратно готичный мрачный образ. Тондель с алым следом на щеке, горящими глазами, в тёмных одеждах жнеца.       Хир прикрыл глаза, добавил фон — теперь за полами плаща ревело пламя, и заменил гигантскую косу на катану, клинок которой был усеян рубиновыми каплями.       — Неплохо, — качнул головой Шай. — Жаль, я рисовать не умею.       — Картинку я запомню, нарисуем дома, — Хир ухмыльнулся, заметив, что оставленный командиром в покое Дель подозрительно посмотрел в их сторону.       — Это вроде не впервые происходит. То он с зубцами от расчёски в волосах приходит, теперь высушить не успел… Когда-нибудь Зитцеру это надоест, и у тебя будет лысый сосед, — вкрадчиво проговорил Шай.       Атмосфера моментально накалилась, Хирмунт почти физически почувствовал, как сжались кулаки Тонделя и впились в ладони его ногти. Ситуацию надо было спасать, не то личико «морасского принца» рисковало украситься элегантным синяком.        — Ты говоришь слишком много глупостей. Заткнись, — предупреждающим тоном ответил Хир, играя на публику.       Их разговор привлёк внимание однокурсников, а при народе до драки могло дойти гораздо быстрее. Шайнис уловил интонацию и моргнул, соглашаясь, что пора заканчивать. На всякий пожарный Хирмунт отвёл от скамьи взгляды командиров, благо тонкая манипуляция с чужим вниманием могла сделать морасов невидимками, защищая от нежелательных глаз. И, наконец, логически завершая фразу, Хир прижался губами к губам Шайниса, одновременно выставляя в уме преграду. Физический контакт, увы, облегчал проникновение мысли, а в свою голову Хирмунт не пускал никого, хотя с удовольствием рылся в чужих.       Отыграв таким образом «сглаживание конфликта», Хир заметил, как передёрнуло Тонделя. Никсиец нетрадиционную ориентацию явно недолюбливал. Хотя, возможно, дело именно в показухе. Хирмунт углубился в размышления. Ставить всевозможные опыты над соседом ему нравилось всё сильнее. Придумывая очередной подкол, морас не сразу услышал, как на «ринг» вызвали их пару, Шаю пришлось пихнуть друга локтем и кивнуть в центр зала, куда уже выходил милашка-рыжик Фиом.       В его руках, затянутых в форменные перчатки, поблескивали длинные стилеты, на поясе было несколько метательных звёздочек, но, старательно защищая всё тело бронёй, первогодка не надел шлем. Хирмунт лениво вытянул свои кинжалы из ножен. Крисы хищно сверкнули всеми изгибами. На правом было тринадцать «волн», на левом — семь.       Командир Поль дал знак, и кадеты метнулись навстречу друг другу. Со звоном столкнулись лезвия, и бойцы замерли, напрягшись, стремясь завершить выпад. Хирмунт поддался первым и развернул кинжалы плашмя, стилеты соскользнули с них. Чтобы сохранить равновесие, Фиом сделал неудачный шаг, и короткий крис полоснул по пластине на груди. Оружие жаждало крови, хотело впиться в плоть, но клинки не могли пронзить ткань формы.       Отскочив, рыжий языком пламени вспыхнул в мысленном взоре мораса. Боевой азарт и ярость горели в синих глазах. Хирмунт почувствовал, что барьер исчез, и мысли Фиома можно прочесть, однако скорость, с которой эти мысли сменяли одна другую, поражала. Хир не успевал реагировать, отступая и безуспешно выставляя крисы, чтобы отразить атаки. Стилеты мелькали, с тихим шелестом рассекая воздух. Хирмунт понял, что сейчас окажется в ловушке, но предотвратить это он уже не мог. Фиом, чёрт возьми, обгонял само время.       Грань стилета упёрлась в горло, за спиной внезапно оказалась стена. Бешеная гонка завершилась… поражением Хирмунта? Еле переводя дыхание, тот неверяще улыбнулся. Фиом тоже выглядел ошеломлённым, словно не он тут танцевал демоническую пляску смерти. На лбу рыжика выступил пот, однако оружие руки сжимали твёрдо, чего нельзя было сказать о Хире. Сердце будто училось заново биться, а секунды шли, приближая конец дуэли. Глубоко вдохнув, Хирмунт хитро прищурился. Смириться с проигрышем? Ну уж нет! Правая рука разжала пальцы, выпуская крис, и вдруг громко хлопнула по стене. Стилет чуть дрогнул, и Хир, приблизив лицо к лицу Фиома, быстро лизнул его прямо в губы. Рыжик удивлённо распахнул глаза и отступил, споткнувшись о выставленную ногу мораса. Хирмунт подтолкнул соперника, затем, опустившись на одно колено, упёр кончик криса точно туда, где под непробиваемой нагрудной пластиной билось сердце шиамца.       — Победитель — Хирмунт!