Близнецы

Уилл не знает, как так получилось, что они сейчас вместе. Казалось бы, субботнее утро ничем нельзя испортить, но в который раз Грэм убеждается, что Ганнибалу плевать на его планы. От завтрака с Адамом их отвлекает звонок в дверь, и брат бежит открывать, потому что Уилл слишком занят яичницей. — Уилл! — Что такое? — Грэм выключает плиту, чтобы не спалить яичницу, и спешит к брату. На пороге его встречают Ганнибал и Найджел, причём у первого в руках пакет, что несколько напрягает Уилла. — Доброе утро, — доктор Лектер откровенно забавляется замешательством братьев Грэм и не пытается это скрыть, чем злит Уилла ещё больше. — Надеюсь, вы не против совместного завтрака? Вьющиеся у его ног собаки как раз не против, а вот Адам ещё сомневается и пятится назад, поближе к брату. Уилл радуется, что сегодня в доме прохладно, и они оделись перед завтраком, потому что встречать этих двоих в футболке и трусах было бы крахом. — Почему Вы не предупредили меня? — обманчиво спокойно спрашивает Грэм, с тоской наблюдая за тем, как Ганнибал и Найджел снимают верхнюю одежду и разуваются. — Прошу прощения, но это все Найджел. Уилл слышит, как Адам тихо вздыхает, и понимает, что брат рад видеть хотя бы Найджела, но вот вслух никогда не признается. — Что ж, мы как раз собирались завтракать, — сдаётся Уилл. Ганнибал проходит на кухню и удручённо вздыхает — видимо, яичница, приготовленная Грэмом, его не особо впечатляет. — Я приготовил омлет, думаю, вам понравится. — Но ведь… — Уилл. И приходится согласиться. Пока Ганнибал возится с контейнерами, которые принёс с собой, Адам и Найджел благополучно оставляют Уилла наедине с психотерапевтом, а сами отправляются в небольшую гостиную играть с собаками. Уилл отчасти рад за брата, что тот, наконец, общается хоть с кем-то, кроме него и коллег по работе, но в то же время ему совсем не хочется оставаться с Ганнибалом наедине. — Кем работает твой брат? — Уилл садится на стул и тяжело вздыхает. Тишина ему явно не нравится. — Сейчас он гостит у меня, а кем работал до этого — не знаю. Мы не общались эти пять лет, — отвечает Ганнибал, не поворачиваясь. — Почему не общались? — Мы с ним не очень ладим. Уилл задумчиво хмыкает и отмечает, что в гостиной непривычно шумно, кажется, Найджел нашёл общий язык с Адамом и собаками. Что ж, это неудивительно для брата Ганнибала. — Я заметил, что у него ссадины на руках и лице. Если с Адамом что-то случится… — Уилл, мой брат может позаботиться о себе и об Адаме. У тебя нет причин сомневаться в нем… В нас. Ты можешь нам доверять. — Я бы хотел тебе доверять, Ганнибал, но с Адамом все не так просто, как кажется. — Я заметил, — отзывается Лектер, доставая тарелки и раскладывая в них ещё тёплый омлет. — Мне кажется, у вас это семейное. Уилл тихо вздыхает, но ничего больше не говорит. Он просто не может пока рассказать Ганнибалу о том, что его брат болен. Адам не любит говорить об этом, хотя всегда предупреждает новых знакомых, чтобы те сразу приняли выбор: уйти или остаться. Синдром Аспергера — болезнь, из-за которой Адаму тяжело общаться с людьми. Это ещё не аутизм, но что-то похожее на него. Что-то, делающее брата жутко неуклюжим, особенно при общении с людьми, заставляющее иногда вести себя, как маленький ребёнок. Иногда Уиллу кажется, что это из-за него Адам такой. Потому что у брата тоже есть зачатки эмпатии, но в большей степени она проявилась как раз у Уилла, а близнецу достался этот чертов синдром. Кажется, что если бы родился один ребёнок, то он был бы здоровым. Эта мысль иногда загоняет Уилла в депрессию. Он винит себя в болезни брата, но не говорит об этом вслух, чтобы его не расстраивать. — Уилл, тебя что-то тревожит? — голос Ганнибала выводит Грэма из мрачных мыслей. — Мы можем об этом поговорить. — Нет, все в порядке. Уилл ненавидит обсуждать эту тему с кем-то, потому что она слишком личная. Ганнибал ставит тарелки на стол и выглядывает в гостиную, намереваясь позвать Адама и Найджела, и Уилл тяжело вздыхает, подпирая голову рукой. Почему ему не дают спокойно жить? Сначала Джек, потом Ганнибал, теперь ещё Найджел, которого, правда, Адам интересует больше, чем окружающий мир, но легче от этого не становится. Завтракают они в молчании, и Уилл едва сдерживается от желания пнуть хорошенько довольного Ганнибала под столом. Конечно, это неприлично, да и Адам не одобрит, но как же хочется это сделать! Доктор Лектер, видимо, понимает, о чем он сейчас думает, потому что ощутимо наступает Грэму на ногу, из-за чего Уилл чуть ли не рычит. Рядом крутится Уистон, выпрашивая вкусняшку, и профайлер уже тянется за печеньем, на Ганнибал перехватывает его руку. — Уилл, не корми собак со стола — это неприлично, — просит он. — Это вообще-то мой дом… — Уилл, он прав, — вмешивается Адам. — Ты их слишком разбаловал. — Собак надо дрессировать, — отзывается Найджел, и Уиллу кажется, что эти трое что-то замышляют. По привычке он кидает умоляющий взгляд в сторону Ганнибала и натыкается на довольную улыбку, которую тот прячет за чашкой с чаем. — Вы сговорились? — мрачно спрашивает Уилл, отмечая, что Адамом легко манипулировать, и стоит держать его подальше от этих двух типов. — Отнюдь, — Ганнибал ставит чашку на место и внимательно смотрит на него. — Это элементарные правила этикета, Уилл. Мне Уинстон симпатичен, но я же не кормлю его со стола. Грэм на это громко фыркает и мысленно записывает этот день в число самых худших в его жизни.