***
— Мне нужна твоя помощь, — сообщает он очень бодрым тоном — осенью ночи холоднее с каждым днем. — Ты сошел с ума? — слышится очень и очень сонный женский голос. — Господи, Прескотт, сейчас три ночи! Ты обкололся и потерялся на заднем дворике? Чего тебе еще надо? — Виктория зевает и очевидно прикрывает рот рукой, потому что слышно ее совсем хреново. — Собирайся, я жду тебя снаружи. И да, — сообщает Нейтан самым серьезным тоном, который может выдать из себя в такое время, — я чист как стеклышко. — Будешь мне должен, — тыкает его в плечо Виктория, появляясь на парковке и недовольно оглядывая его с ног до головы. Она снова зевает и плотнее закутывается в куртку, а из-под нее виднеется кусок пижамы. — И куда мы направляемся? Искать несуществующую как ее там.. — имя она запомнить даже не удосуживается, ну настоящая Вики. Нейтана подмывает спросить, а в этой реальности они тоже трахаются, или у нее появился нормальный бойфренд, но поездка на этом тут же закончится, а вот Чейз ему еще нужна. Потому что Виктория прекрасно ладит с головоломками.***
Чем дольше он находится внутри этой реальности, тем больше все путается. Он и раньше не сильно запоминал, где, что лежит, а теперь стоит в амбаре, уставившись на стены как последний идиот, только от этого ничего не проясняется. — Ну и долго будешь стоять? — пихает его под бок Виктория и идет к входу в Проявочную. — Тебе нужно отдельное приглашение? Ради бога, Нейтан, просто двигай своей задницей, мне не улыбается торчать тут всю ночь. Чтобы попасть в Проявочную, нужно не только поднять деревянный люк и спуститься вниз на пять метров, между бункером и внешним миром есть еще две двери. Одна из них на кодовом замке. Блядь, только бы я не оказался мудилой, который выдумывает новые пароли по любому случаю, волнуется Нейтан. Старый ему приходилось постоянно записывать куда попало, чтобы не запереть себя изнутри, когда он под кайфом. Аххаха, как и есть, мудила. Хорошо, что есть Виктория. — Я в упор не представляю, почему ты кажешься мне таким странным, Прескотт, — задумчиво качает головой Вики, но быстро жмет по цифрам, и впускает его в Проявочную. — Ну и что мне делать? — она меланхолично разводит руками и проходит в центральную комнату, хлопаясь на диван и закидывая ноги на столик. — Будь как у себя дома, косяк, что ли, возьми, — Нейтану не до нее, до нее дело будет несколько позже, а пока он начинает проявлять лихорадочную для него самого деятельность, переворачивая все вверх дном в поисках хоть чего-то стоящего. Снова папки с разноцветными ярлычками, на каждом аккуратным почерком Виктории подписаны женские имена. Внутри фотографии, много фотографий со связанными девушками, все они явно под кайфом или в отключке. Надо же, он мудак даже тут. Только вот Кейт Марш не покончила жизнь самоубийством, она просто пропала. Нейтан просматривает ее папку, и фотографии внутри не отличаются от тех, которые делала Виктория в ту ночь в другой реальности. — А что случилось с Марш, — громко спрашивает он через всю комнату. Виктория лежит на диване и лениво выдыхает дым в потолок: — Путалась с кем-то, не знаю, может, удрала отсюда подальше. Как Рэйчел. — А Рэйчел сбежала? — Ну да, машину оставила, чтобы ее не искали, а сама, наверное, прикупила билетик до Лас-Вегаса, и теперь там зажигает. Как будто тебе не все равно, Прескотт, — в таком состоянии на нее нападает безразличие ко всему, хотя поговорить она любит. — Я говорила Марш, не высовывайся, дура, но знаешь, иногда мне кажется, что этот мир населен одними идиотами. Нейтан даже возвращает папки в шкаф — все равно там ничего нового, и подходит к дивану, на котором, развалившись, курит Чейз: — Ты блядь о чем сейчас вообще? — Серьезно, Прескотт, я готова поверить, что тебя подменили, пришельцы или еще какая-то фигня, ты пару дней тому трахал Марш, а сейчас ничего не помнишь? Эта стерва все вспомнила и пошла к ректору. А потом в дело вмешался твой папочка, и тадам, Марш с нами нет. — И? — Я не знаю, может, ее вытурили из академии, или дали денег, и теперь она вместе с Рэйчел зажигает где-нибудь в клубе, хотя по Марш такого не скажешь. Всегда можешь спросить у своего старика. Отвозил домой ее Джефферсон. Но шмотки она с собой забрала, это я знаю точно, — Виктория пожимает плечами и откидывает голову на диван. — Будешь? — она протягивает скуренный наполовину косяк. Нейтан затягивается раз-другой, и привычное ощущение размазанного мира возвращается, и карусель набирает бег. Еще чуть-чуть, и он не сможет стоять ровно. — Ты так и не расскажешь мне, что происходит, Нейтан? — пусть даже и обкуренная, Виктория все равно о нем заботится. По-своему. — Я блядь как будто попал в кошмар, из которого никак не могу выбраться. И все, что меня останавливает от того, чтобы застрелиться нахрен, это вот этот вот косяк, — он салютует ей зажженной самокруткой, — и ты, — Нейтан наклоняется и целует ее в лоб, потому что сейчас это кажется ему таким важным. И Колфилд. Ему нужна Колфилд. — Да уж, ты полный придурок, Нейтан Прескотт, и тебе очень повезло, что я тут, — Виктория забирает косяк обратно и затягивается. — Эти чертовы бункеры такие низкие, мне кажется, у меня начинается клаустрофобия. В другой Проявочной было куда круче. — В другой? — переспрашивает Нейтан, потому что ему кажется, что он уже вообще нахрен ничего не разбирает. — Ну да, — кивает она головой. — На маяке.