Приходите за счастьем вчера

Настоящее. Великобритания. Йоркшир. Кетрин осталась. Прокатившись до города и немного развеявшись, она поняла, что возможно всё не совсем так, как говорил Элайджа. Она почему-то никак не хотела мириться, что в случае чего её так просто используют. Хотя… Компания. Его чёртова компания. Воспоминания тянули в разные стороны, раскалывая действительность и мешая понять, как следует поступить. Ошибка стоила бы всего не только ей, но и сестре, и отцу. Прошло ещё пару дней, Элайджу девушка почти не видела – он имел привычку дневать и ночевать на работе или с мисс Фелл, являясь домой только под утро - переодеться, и снова уезжал в офис. С Колом Кет иногда пересекалась, но ограничивались вежливыми разговорами ни о чём. Сама Катерина «развлекалась» тем, что закончила свой отчёт за сентябрь – она занимала должность заместителя начальника по связям с общественностью в Нью-Йоркском представительстве «Vogue». Занятие мало к чему обязывающее и, требующее от работника в основном личного обаяния, креативности и умения ладить с людьми. Всего этого у Кетрин, когда она этого хотела, было в избытке, начальство её ценило и к предложениям относилось очень внимательно, зная, что финансово не прогадает. Организации благотворительных концертов, выбор актрис, которые будут рекламировать-демонстрировать одежду, подключение к фондовым программам… Кет чувствовала выгодные мероприятия, а теперь её должность к тому же идеально соответствовала светлым порывам жены конгрессмена. О конкретной выгоде, выраженной в большом количестве долларовых бумажек и обустройстве тёплых мест, уменьшении налогов и прочих вещах, как-то забывалось-замалчивалось, и мисс Кетрин Пирс считалась в прессе едва ли не ангелоподобным существом. Такую репутацию разрушить сложно, но если это суметь, то падение было бы оглушительным. Кет как никто понимала, с чего начинала свои знакомства, когда попала в мир моды и глянца, как и то насколько хорошо в её жизни разобрался Элайджа. Именно этот факт вызвал глупейшую истерику в кабинете, а не страх перед ним. Раньше она даже не задумывалась, что наломала дров, а вот тогда глядя на своего самодовольного, холёного мужа – неожиданно почувствовала, что мохнатые ушки торчащие из ряда эпизодов её бурной и весёлой жизни чересчур своеобразны. Но в итоге Катерина успокоилась – что бы ни было раньше, но сейчас её ждало прекрасное будущее, она не имела привычки в чём-то раскаиваться, и если удастся ещё и потоптаться по Майклсону, то счастье будет абсолютным. Адвокат, разумеется, гарантий не давал, но всё же настаивал на своём мнении – Майклсон на крайние меры не пойдёт и единственное, что ей грозит – остаться женой Элайджи на неопределённый срок. По большому счёту Кет и сама так думала: одно дело унизить её перед собой любимым ради компании, на это он легко бы пошёл, а другое вынести всю грязь на публичное обозрение. По крайней мере, не её ни в чём не виновных сестру и отца. Но с другой стороны, Элайджа вполне мог измениться за эти годы, и рисковать Еленой и Алеком Кетрин не собиралась. Адвокат изучал документы, изо всех сил пытаясь сгладить самые выдающиеся огрехи и проработать свидетелей и тех, кого нужно перекупить на случай, если всё пойдёт по плану Майклсона. И, главное, что сделать, чтобы отделить её имя от имён сестры и Алека. Тем временем сама она аккуратно узнавала мнение персонала дома о своём муже, желая понять насколько он изменился за эти годы. Кетрин мягко и аккуратно очаровывала слуг, сочувствовала, радовалась, помогала, попутно ловя каждое слово о хозяине дома. Одновременно она потихоньку изучала отчёты о его бизнесе, самые обычные: просто, чтобы составить общую картинку его деятельности. Между снисходительным человеком здесь и расчётливым до жестокосердия на работе была такая пропасть, что Кет искренне не знала, как их совместить, запутываясь в ситуации всё больше. Отступать она не думала, но и оставаться здесь на положении наседки не собиралась – кто, а Катерина всегда кичилась своей свободой и, несмотря на целый арсенал влиятельных любовников, не могла себя упрекнуть за то, что спала с ними за деньги, продвижение по службе и прочие блага. Скорее, это были приятные и полезные знакомства. Правда, если скандал и впрямь коснётся Елены и отца, она прекрасно понимала, что за защиту для них ляжет под кого угодно и сделает что угодно, за кандидатурами дело не станет. Но это - крайний случай, и до него практически не могло дойти. А, значит, нужно было продолжать наслаждаться каждым мгновением жизни, или хотя бы делать вид. Сегодня она как раз побывала на ежегодной ярмарке в Йорке, купила море прелестных вещиц и, ко всему прочему, встретила мисс Фелл, которая примеряла наряды ручной работы и вертелась перед зеркалом в явной нерешительности, который предпочесть. Кет со знанием дела – она-то умела подбирать необычные вещи, посоветовала лучший, вызвав недоверчивый взгляд от такого проявления дружелюбия. Потом девушки случайно пересеклись в лавке с ювелирными украшениями и, перебирая старинные тяжёлые серьги и браслеты, обменялись краткими репликами о погоде, разнообразии ярмарки, моде... Выбрав украшения и, с женским лицемерием экстра-класса пожелав друг другу удачи, брюнетки разошлись по своим автомобилям. - Мы сегодня ужинаем в узком семейном кругу? – Кол, войдя в кабинет размашистым шагом, с иронией оглядел брата. – Я думал – глаза врут, когда увидел Мередит в гостиной. - Да, - Элайджа сделал вид, что не заметил сарказма. – Тебя что-то не устраивает? По-моему, ты прекрасно ладишь с обеими. - Маленький вопрос – зачем? - Тест-драйв. - Ты идиот? - Нет. - Если ты думаешь, что Кет не высидит это время, - вежливо сообщил Кол, - ты идиот. При ядерной войне я набьюсь к ней в соседи по комнате. Хоть какая-то уверенность, что выживу. - При чём тут Катерина? – Элайджа совершенно по-мальчишески улыбнулся: - Тест-драйв для Мередит. Мне интересно, как она выдержит этот ураган. - Ты тестируешь свою невесту? – Кол неожиданно почувствовал, что он не так уж и хорошо знает собственного брата. - И что тут такого? – Задумчиво оглядев стол с бумагами, старший Майклсон сложил их стопкой. – Зачем мне нужна сопливая девочка, даже и с приятными манерами? Бизнес у нас волчий. Кол, в это время внимательно перерывавший сейф на предмет документов о разводе – вылет в Мистик Фоллз был уже завтра, - сообщил: - Кстати, один ноль. - Дьяволы проиграли, я так и знал. – Констатировал Элайджа. – Пойдём, - Не дожидаясь брата, он вышел за дверь. - При чём тут Манчестер? – Пробормотал Кол себе под нос, усмехнувшись. Наконец, бумаги нашлись. – Один ноль – сделала она тебя, братец. Закрыв сейф, он вышел из комнаты. Мередит, в ожидании жениха сидела в столовой на пуфе, перебирая кружево, украшавшее рукав нового платья. Она не очень понимала, почему Элайдже пришла в голову эта мысль – ужинать у него дома, раньше он старался изолировать невесту от мисс Пирс, но особых возражений не имела. Бывшая жена Элайджи, похоже, вполне умела держать дистанцию и не касаться бизнеса за обедом. - Извини, что заставил ждать, дорогая. – Элайджа одобрительно оглядел её наряд – Мередит порой чересчур увлекалась строгим стилем, и хотя он возражений не имел, но всё же сегодняшнее платье менее чопорное, демонстрировавшее плечи хозяйки во всей красе, пришлось ему больше по вкусу. – Ты прекрасно выглядишь, - он чмокнул девушку в щёку, - и пахнешь. - Жизнь за городом всегда располагает к романтизму, - Заявила появившаяся в дверях Кетрин. – Гуляние по парку с букетиком ромашек… Похоже, это истинная правда. - Добрый вечер, мисс Пирс. - Мередит хихикнула, тщетно пытаясь представить Элайджу с букетом ромашек. Кетрин и сама фыркнула – даже её бурной фантазии, на такое не хватило. - Наш домашний Агриэль пожаловал? - А вот она могла бы одеваться и поскромнее, недовольно оглядев коротенькое платьице Катерины, решил Элайджа. И закрытый верх, в его понимании, не слишком компенсировал в данной ситуации. Кет мило улыбнулась. - Решил польстить моему обаянию? Благодарю, но качества не столь потрясающи. - Я не имею привычки преувеличивать. – Не менее любезно ответил хозяин дома. – Проходи, ты на диете или как? - Я отбираю моделей, но сама к таковым не отношусь, если ты забыл. Да и потолстеть в твоей компании мне не грозит. – Безупречно вежливо парировала Кет, намекнув на испорченный им аппетит. - Добрый вечер, мисс Фелл. Я… - оглядев стол, Кетрин улыбнулась. – Ты не возражаешь, если я сяду слева от тебя, Элайджа? Не очень правильно садиться во главе стола в нашей ситуации, когда рядом твоя невеста. - Ты более чем предупредительна, Катерина. – Чуть сузив глаза, он ответил отражением её улыбки. Милая жена – гарантия потерянных нервных клеток в ближайшем будущем. Оставалось узнать – гадость будет касаться развода, или же дело в Мередит. – Разумеется, садись, где хочется. - Благодарю. – Она спокойно опустилась на стул и, подхватив салфетку, жизнерадостно возвестила. – Запах просто потрясающий. - А вот и я. – Кол упал на стул рядом с Мередит. – Насколько можно судить всё замечательно? Мисс Фелл, окинула оценивающим взглядом присутствующих. Она нутром чувствовала, что обстановка благостная лишь с виду, но уже отчаялась разобраться в этих хитросплетениях. Мередит, конечно, не была так уж идеально терпелива, но предпочитала не создавать проблем до замужества – не те полномочия. - Что именно замечательно? - Кухня. – Широко улыбнулся Кол, накладывая себе салат. – У вас такие счастливые лица, что закуски, очевидно, удались на славу. Как ни удивительно, но атмосфера за столом была вполне дружелюбной. Девушки с удовольствием рассказали о ярмарке, светская беседа удавалась, прерываясь лишь переменой блюд под мерное позвякивание приборов. Сейчас была как раз такая пауза, все жевали, но Элайджа всё же оставался настороже, ожидая какого-нибудь фортеля. Катерина же тем временем старательно изображала херувимчика. Ест, как совращает, подумал он, глядя, как аккуратно Кет схватила губами вилку. Пока жуёт – ей нравится, проглатывает. И тут же забывает вкус блюд, как не помнит людей, когда они перестают играть роль в её жизни. Интересно, этот Майкл хотя бы представляет, насколько легко он заменим в спектаклях? Наверное, знает – до конгресса идиоты не доходят, только прикидывающиеся таковыми. Даже представляя в полной мере, что это за женщина трудно противостоять квинтэссенции очарования, целеустремлённости и изворотливого ума. С ней любая, самая странная сказка возможна. С Катериной жизнь окрашивалась совсем иначе, Майклсон отлично представлял, насколько привлекательна эта черта для мужчин подходящих к грани пресыщения. По себе знал. Только за всё придётся платить, и вот соотношение цена и получаемый всплеск мало радовало. Почувствовав, как женская ножка, по-хозяйски скинув салфетку на пол, и удобством расположилась на его колене, Элайджа почти не удивился. Была бесстыжей, так ею и осталась, только умений прибавилось. Он улыбнулся Мередит: - Так, когда приезжает твой дядюшка, дорогая? - Через недели три, четыре. Он, кстати, большой поклонник модерна, как и вы, - Мередит улыбнулась, - мисс Пирс. Жаль, что вы не увидитесь. - Действительно, жаль. – Прекрасно поняв, намёк-пожелание исчезнуть с их ванильно-сладкого горизонта к тому времени, Кет покусала губу. – Хотя… Возможно и увидимся. Сколько ему лет? - Сорок шесть. Нога девушки продвинулась чуть дальше. Элайджа крепче стиснул рукоять вилки. Десертов он не любил, но сейчас жевал сладкий пудинг, чтобы хоть чем-то себя занять. «Когда же ты со стула свалишься, зараза?» - Не тот ли это мистер Кертелл, который купил полотно Анри Матисса из цикла Маргарит в Нью-Йорке? - Катерина, которой поднадоело быть агнцем, пошло улыбнулась. – Мы отлично знакомы, виделись на выставке. Правда, вашей тёти, мисс Фелл, с ним тогда не было. Она, кажется, отдыхала на водах… Намёк был понят правильно. Мередит чуть было не пронесла вилку мимо рта. Элайджа вскинул бровь и посмотрел на Кет так, словно хотел её четвертовать, утопить и попытать калёным железом одновременно. А ещё сжечь и пепел по ветру. Последнее китайское предупреждение, поняла девушка… и благополучно его проигнорировала, с довольным видом разделывая кусок штруделя на своей тарелке, при этом не отвлекаясь от вычерчивания носочком узоров по колену «мужа». Один Кол, словно не замечая звенящей тишины, жизнерадостно заметил: - Морские процедуры, говорят, очень полезны от стрессов. А выставки – там вечная сутолока… - Именно поэтому я настаиваю на море для свадебного путешествия. А Элайджа хочет в горы. Думаем, как соединить. – Мередит нежно улыбнулась. - Ты же не сердишься, что я озвучила это, Эл? - Разумеется, нет, дорогая. - Элайджа её слышал как из ванной. «Ошибка природы. И ноги длинные». Последняя мысль явно была лишней, от воспоминаний о ногах Катерины кусок стал поперёк горла и Майклсон чуть не подавился. Это было уже слишком. Он попытался поймать ступню девушки – увернулась, но всё же соскочила. Передышка, если можно так назвать. Отложив вилку, Элайджа стал вспоминать, как называлась последняя дочерняя компания корпорации. Бесполезно. Вспоминались только длинные ноги Катерины в разведённом состоянии. Можно было поздравить себя с прекрасной зрительной памятью, но оптимизма этот факт не прибавлял. - Да как это возможно на тебя сердиться, Мер? – Кол, от которого не укрылось, как зло Катерина поджала губы при последней фразе, улыбнулся. – А море и горы… Просто у моего брата нервы – стальные канаты, ему и неведомы стрессы и переживания нас, любящих жизнь и развлечения. - Позволю с тобой не согласиться, Кол. По-моему твой брат очень чуткий человек. - Справившись с приступом раздражения, вызванным «невинной» фразой Мередит, девушка повернула голову к старшему Майклсону, у которого глаза от ярости сделались из карих практически чёрными. Ступня вновь скользнула ему на колено, исследуя. Представления о чуткости, а точнее чувствительности некоторых частей его тела Кет имела более чем осязаемые, уголки её губ тронула хитрая улыбка. – Что называется, на кончиках пальцев. Ты согласен, Эл? - Зависит от компании. – Отрезал Элайджа, уставившись в бокал. – Вы не находите, что обсуждать человека в его присутствии не прилично? Я – да, поэтому будьте добры помолчать. - О’кей. Но, что же делать, если он не рассказывает о себе сам… - с сожалением протянула Кет. – Это нехорошо для будущей семейной жизни – получить кота в мешке. «Ещё одна её реплика и я буду носить передачи в тюрьму, и искать адвоката по уголовному праву». – Подумал Кол, наблюдая реакцию брата. Приборы все, и Катерина в том числе, уже давно отложили, поэтому спасаться уткнувшись носом в тарелку ей было поздно. Но мягкий голос мисс Фелл, вмешавшейся в разговор, спас Кола от обязанностей. - В вас умер психотерапевт, мисс Пирс. – Ядовито сообщила Мередит. – Столько талантов… Может, поведаете ещё о каких-нибудь? - Да, ерунда. – Кет ухмыльнулась. – Никаких особых талантов, кроме, - взмах пушистых ресниц, - сталелитейных. - И что это значит?! Мередит оцепенела от интонации дорогого жениха, Кол с явно проступившим на лице сарказмом окинул Катерину взглядом означавшим: «спасайся, дура», сама виновница «торжества» промурлыкала: - Это значит, что с годами сообразительность теряется. Говорят, после двадцати пяти свойства моз… - Я думаю, побеседовать можно и в зале, если вы, леди, не возражаете? - Перебил её Элайджа, резко поднявшись. Кетрин с трудом не свалилась со стула, но всё же успела удержаться – благо мебель здесь была неподъёмная дубовая, а не переворачивающаяся с пол пинка пластиковая дребедень. – За чаем. - Не возражаю. – Мередит, подождав, пока сидящий рядом Кол отодвинет стул, встала. - Катерина? - Не дожидаясь согласия, Элайджа сдёрнул её со стула. Туфель, как он и предполагал, Кет одеть не успела. Кол понимающе оглядел её ноги, брата и прежде чем мисс Фелл смогла бы оценить ситуацию во всей красе, неожиданно подхватил её под локоть, развернув девушку от стола. - Мер, позволь предложить тебе руку на время. Мередит искоса посмотрев на Катерину и жениха, к которым оказалась спиной, делано рассмеялась: - Как-то это не хорошо «на время». - Ну, мой братец навсегда, а должно же у тебя быть в жизни разнообразие. Ты же, Эл не возражаешь? -О’кей, - мисс Фелл кивнула. – С годами ты становишься гораздо вежливее, Кол, но... - Ну, вот видишь, - мягко преодолевая сопротивление, он увлёк её в гостиную, - как полезно твоё общество. Мередит не слишком понимала ситуацию, но подозревать Кола в недобрых намерениях причин не имела и, напоследок сердито посмотрев на Элайджу через плечо, позволила себя увести. Прищуренный прощальный взгляд младшего Майклсона Кет не понравился – он словно подводил черту. - Поскольку твоя рука и так моя, думаю, церемонии разводить не стоит. – Решила пошутить Кетрин, тщетно пытаясь выудить босоножки из-под стола, не нагибаясь в своём ультракоротком платьице, и одновременно страстно желая, чтобы хоть кто-то сюда вошёл, лишь бы не оставаться наедине с Элайджей. - Пойдём или я… - он осёкся, сдержав вертевшиеся на языке ругательства. - Подожди, мои туфли… - Но босоножка вместо того, чтобы оказаться рядом после её манипуляций, к неудовольствию Кет, отлетела лишь дальше под стол. - Они тебе не понадобятся. – Коротко бросил Элайджа, внимательно рассматривая замершую в нерешительности девушку. Кетрин почувствовала себя даже не добычей, а просто вырезкой, которую даже разделывать не надо, а только сожрать и не подавиться. - Раньше ты считал наоборот, и всегда старался меня обуть. – Чёрт с ними, с босоножками, лишь бы ещё хоть кого-то увидеть и поскорее. Кет опасливо обогнула стол с дальней стороны, собираясь прошмыгнуть в гостиную. Какого ей взбрело устроить эти игрища под столом?! Хотелось позлить самый чуть-чуть, но, сама чересчур увлёкшись процессом, она явно переусердствовала. - Раньше я многое считал наоборот.– Прежде чем брюнетка успела улизнуть, Майклсон перехватил её у дверей. - Давай. - Куда мы? – Кетрин не очень понимала происходящее, но всё же решила слушаться – дело могло касаться развода, да и держал он её довольно крепко, а устраивать истерики – глупо. В конце концов, Элайджа не маньяк и не сумасшедший, подбодрила себя девушка. - Сюда. – Снова кабинет. Отойдя от неё, и по-прежнему разглядывая, как нечто съедобное, Элайджа сухо обронил. – Раздевайся. - Что? – Кет, ожидавшая чего угодно, но вовсе не этого, захохотала от неожиданности. - Видимо, придётся самому. – В два шага преодолев разделявшее их пространство, он развернул девушку к себе спиной. – Ну что же… - Ты что делаешь?! – Кет, извернувшись, вырвалась. Обтянутые атласом пуговки её платья с треском покатились по полу. Она потрясённо уставилась на них. - Поддерживаю твоё начинание. – Теперь уже трещали её волосы, за которые он не постеснялся её ухватить. Не больно, если не вырываться и очень если дёрнуться. – Ты же не собиралась продинамить, дорогая? Мы оба помним, что я такого не люблю. - Я не… - Прижатая к нему спиной и лишённая возможности даже лягнуть ногой, Кет подавила лёгкую панику. Хотя её, разумеется, собирались лишь попугать, но стоять в таком «стреноженном» виде приятного мало. Однако и удовольствия доставлять своим страхом – утрётся «муженёк». Стараясь, чтобы голос звучал как можно более безмятежно, она уточнила: - А как же милая Мередит? - А она тут при чём? Я не имею привычки трахать одну женщину взамен другой. – Пальцы по-хозяйски сомкнулись на её спине, пробежались по застёжке, помедлив на том месте, где были оторванные пуговицы. Платье с тихим шелестом свалилось на ковёр. - Ты поработала вначале и закончишь тоже ты. Вот теперь Кет немного испугалась. Она начала потихоньку выступать из платья, надменно сообщив: - Ты меня-таки хочешь? - Какое глубокомысленное наблюдение. Думаю, ты и так уже отлично прочувствовала, что да. - Манипуляции девушки по освобождению ног не замеченными не остались. Развернув её к себе лицом, Майклсон предупредил. - Брыкаться не советую, хуже будет только тебе. Действительно будет, поняла она по его взгляду. Сердце Катерины забилось в бешеном ритме, в ушах зашумело, это уже было как-то слишком. Хотя – пускай любуется, пока можно, ему же дольше под душем стоять. - Тут нет кровати. – Не смущаясь тем, что практически вжата в его тело, она пояснила. – Неудобно. - Обойдёмся без неё. – Он чуть прищурившись, посмотрел в её спокойное лицо. Кет явно не находила ситуацию хоть сколько-нибудь стеснительной для себя. Видимо, ей не впервой. Это благодушия не прибавило, если не сказать больше. А Элайджа и так был доведён «застольем». - Завидуешь тем, кто успел раньше? – Кет бы немало повеселила ситуация, слишком уж недвусмысленно она ощущала его тело, но вместо этого было жутковато. - Учитывая то, что я мог быть первым, вторым и так далее по порядку, если бы захотел? – Издевательски уточнил Майклсон. - Разумеется, нет. А в общем, - он неясно улыбнулся, – разговор ни о чём. После этого последовал поцелуй, настолько жёсткий, что сразу стало понятно – долгих прелюдий ждать не стоит. И только тут до Кетрин дошло, что всё серьёзно и это уже не игры. Взвизгнув, она рванулась из стального захвата, одновременно ударив Элайджу в колено. Ненадолго освободиться удалось, но до двери добежать нет. - Пусти, ублюдок! Ты рехнулся?! – Удача, похоже, решила не слишком баловать её сегодня и после двух трёх ударов прилетевших ему в лицо, запястья девушки были снова пойманы. - Не буду! - Если уж всё равно платить, то надо попробовать попользоваться своим хотя бы разок. – Элайджа снова впился в её оскаленный рот. - Я подам в суд за изнасилование. – Выплюнула Кетрин, как только её губы на мгновение освободились. – Ты сядешь. - Не в твоём случае желать судов. – Он неожиданно остановился и как-то равнодушно сказал: - Да и не я это начал, поэтому заткнись. А ведь он прав, сообразила Кет, замерев. Не в её случае канителиться, он потащит за собой и Елену с отцом. Потащит точно. Зато ясно, на что Элайджа пойдёт ради компании и своего эго – на всё. Бретельки бюстгальтера упали, отнюдь не нежные поцелуи спустились от ключиц к груди, Кет резко выдохнула, почувствовав, как её толкнули на стол, не особенно заботясь об удобстве такого сидения. От прежней ласки, о которой она помнила до сих пор, не осталось и следа. А, может, остался, но для сучки, сидящей в гостиной. Когда Элайджа понял, что Катерина предпочла перетерпеть, не сопротивляясь, то испытал такой прилив ярости, что самообладание отказало окончательно. Сейчас он был способен придушить собственными руками. Он не думал, что женщина может быть настолько холодно-расчётливой и… страстной. Элайджа не сходил по ней с ума, даже иногда забывал о существовании Катерины вообще, но именно она выбивала почву из-под ног едва ли не одним словом, стоило ей замаячить на горизонте. Гадина, которую нужно научить бояться и избегать себя любыми доступными способами. Тем временем её тело уже отвечало, по нему разливалось тепло, грудь отяжелела, даже стол, на котором она оказалась, возбуждал своей прохладной поверхностью. Забавная реакция, учитывая, что её намеренно оскорбляли, наказывая за бесцеремонность по отношению к сиятельной персоне. С губ девушки сорвался первый стон. И предусмотрительно с его стороны - подготовленная партнёрша всегда лучше. Это качество в нём никогда не поменяется, неожиданно пришла практичная мысль. Вдруг её затрясло. Откинувшись на стол Кет сначала тихо, а потом всё громче истерически захохотала. Такая невменяемая реакция, заставила мужчину на мгновение отстраниться. Она буквально захлёбывалась в смехе: - Т-тогда мне нельзя было… с-сказать «да», - давясь словами, объясняла непонятно кому Катерина, - А с-сейчас «н-нет»… Безуспешно пытаясь поймать её мечущийся по стенам и потолку взгляд, он понял, что именно делает. Насиловать женщину из-за пары фраз и прикосновений, шантажируя спокойной жизнью её близких? Кем нужно быть, чтобы до такого дойти? Как со стороны, с возрастающим омерзением Элайджа оглядел собственные пальцы, впившиеся в её кожу - синяки теперь обеспечены. Разжал руки. Катерина, похоже, даже не заметила, по-прежнему смеётся. Хотелось успокоить – хохот был явно нездоровый, но он не стал. Вряд ли поможет, да и пользы больше, если она испугается и сбежит сама. По крайней мере, - наконец Майклсону удалось перехватить затравленный взгляд девушки, Кет осеклась на очередном приступе веселья, - она теперь его не просто ненавидит, но и боится достаточно, чтобы исчезнуть. Он не собирался ничего подобного делать, а просто сорвался, только вот Катерине этого знать совсем необязательно, – завёл свою коронную песнь рациональный голос в мозгу. Хотя, - Элайджа посмотрел на руки, на её тело - самое чудесное тело на свете, которое он даже не потрудился устроить поудобнее, кинув на канцелярские принадлежности, - это он и есть. Просто, та его часть в которой всякое дерьмо из гнева и диктата вперемежку с ревностью. Что именно на Катерине всё резонирует, дела не меняет. - Что остановился? – Кет почувствовала скользящий по ней брезгливый взгляд и села. – Не хороша? - После того, что ты вытворяла последние семь лет – как-то не очень. – Элайджа едва ворочал языком, выговаривая слова, но всё же выговаривал. Объяснять Катерине, что он испытывает отвращение вовсе не к ней, мужчина не собирался. - Да и дерево ты редкостное, что такого выдающегося непонятно – доступность разве? - Это значит, что ты не претендуешь? – Она сглотнула, проклиная себя за просительные нотки в голосе, прорывавшиеся сквозь сарказм. - Нет. – Наклонившись и подняв платье, он кинул его Катерине. - Есть лучшие кандидатуры. Уже не слушая его, девушка лихорадочно натягивала на себя одежду. Она явно боялась и со всех ног устремилась к двери из кабинета. И замерла, как вкопанная, уставившись на картины в тяжёлых рамах. - Что-то ещё? – рявкнул Элайджа, увидев, что она развернулась и вновь направилась к нему. - Да, есть один невыясненный момент. – Катерина мило улыбнулась, словно ничего не произошло. «Когда же она уберётся?! Желательно, раз и навсегда. Боится же, так какого хера…» Мысль закончить не удалось, оплеуха была столь мощной, что у Элайджи онемело лицо. - Ты такая мразь, которых ещё Земля не носила, - прошипела Кетрин, глаза от бешенства стали светло-янтарными, зубы оскалились. – Меня редко от чего тошнит, но от тебя - да. «Хороша. Моей кошечке никакая другая и в подмётки не годится». – Как-то отстранённо подумал Элайджа, рассеянно поглаживая челюсть. - Я рад, что до тебя дошло. – Без эмоций согласился Майклсон. - Поэтому, брысь отсюда, пока я не решил, что мразям не свойственна брезгливость. Просто в качестве совета. Всё остальное через адвокатов. Опомнившись, она испуганно отшатнулась. Через мгновение хлопнула дверь, оставив его одного. Желание исполнилось, только вот улыбаться не стоило и пытаться – слишком уж тяжёлая рука была у Кет. Какая же красавица. Даже несмотря на то, что спала девушка, свернувшись в клубочек и натянув одеяло до носа, было в ней что-то выносливое вопреки внешней хрупкости. Элайджа знал, что Катерина всегда спит как убитая, поэтому аккуратно опустившись в кресло рядом с кроватью, не удержался, чтобы взять в руку её маленькую ладошку. Длинные изящные пальцы с острыми ноготками царапнули ей же битую щёку, когда мужчина, наклонившись, приложил к ней ладонь Катерины. На прощание Майклсон разглядывал её лицо очень внимательно, запоминая черты – со временем они рассеивались в памяти, заменяясь лицом девушки из картины. Ещё одна маленькая ложь для себя самого, но работалось и впрямь продуктивнее. И, конечно, Катерина была на порядок красивее. В ней по-своему преломлялись, становились чудесными, любые качества, отражаясь на эмоциональном лице. Ему не нравилось только то, что Кет не умела быть просто приятной, но регламентированной частью жизни, а стремилась стать её смыслом, подменяя собой и своими желаниями всё. Хорошо для романтиков, мечтателей, но не для такого образа жизни и целей как его. Элайджа до сих пор не мог понять, как ей удалось так быстро довести его до ручки уже второй раз в жизни. Родители, первый брак Ребекки, компания – ничто так не смогло взбесить, как один ужин с «женой». Наконец-то, она уедет и всё снова войдёт в своё русло. Девушка тихонько посапывала, вдруг брови нахмурились, она заворочалась, поморщилась и что-то прохныкала сквозь сон. Одеяло сползло, обнажив её руки. Крошечный желтеющий синяк на предплечье. Замерев, Элайджа разглядывал это маленькое, но очевидное клеймо своей жестокости. Поддавшись минутному порыву, он повернул голову и прильнул губами к ладошке, которую держал. Хотелось успокаивать, целовать, утешать вопреки любой нормальной логике, праздновавшей этим вечером окончательную победу. Оставалось надеяться, что лопух Майкл сумеет понять, как с ней нужно обращаться и вырастит этому соловью лес, вместо того, чтобы запереть в золотой клетке. А не вырастит, - Элайджа пододвинувшись, начал целовать запястье, - значит, придётся исчезнуть с горизонта, а Катерине он уже лично найдёт того, с кем она будет счастлива. Сама она на это оказалась мало способна, и Элайджа сейчас жалел, что не передал её в чьи-то руки. Не абсолютно, конечно, но рациональная часть жалела. Тогда сил на этот поступок не хватило, он просто самоустранился после развода и итог ему не понравился. Катерина вместо того, чтобы счастливо выскочить замуж за достаточно умного, чтобы было не скучно, подкаблучника, как он рассчитывал, пошла по жизни какими-то заковыристыми путями. Майклсон, уверенный, что её обязаны любить и обожать, никогда не задумывался, а сможет ли сама Кет стать счастьем для кого-то и нужно ли этому кому-то такое более чем сомнительное счастье, учитывая её привычку сметать всё на своём пути, и использовать окружающих ради минутных прихотей. Это было не очень-то благородно, рассматривать людей пешками, призванными удовлетворять интересы Катерины, но, когда дело касалось её, понятия о морали благополучно растворялись. Не замечая, что уже подтянул девушку к себе, Элайджа гладил её ещё не до конца высохшие после душа волосы, рассыпавшиеся по подушке, покрывал невесомыми поцелуями плечи, шею, скулы. Она раскинула руки на кровати, позволяя себя ласкать. С губ спящей Кет сорвалось удовлетворённое мурлыканье, вернувшее к нерадужной действительности. Он глупец или неудачник, так целовать женщину, которая самому не нужна? Вроде нет. Отстранившись, Элайджа, натянул одеяло на Катерину, и снова устроился в кресле, наблюдая за её лицом. Вздохнув, она некоторое время поворочалась и, наконец, успокоившись, обняла подушку. Мужчине невольно вспомнилась ночь их свадьбы, то, что она заснула с мокрыми волосами, ещё больше усилило ощущение дежавю. И почему он не сообразил, что идея cвадьбы с ней в качестве невесты не самая умная?