Приходите за счастьем вчера

Интерлюдия. Около шести лет назад. Великобритания. Йоркшир. Ледяной ветер с реки уже проник под куртку, пальцы задубели – на Туманном Альбионе зимы были не холодны в плане абсолютных отметок, но промозглы до крайности, и, включив сигнализацию на автомобиле, мужчина, чтобы не замёрзнуть окончательно, пошёл вдоль каменных плит, которыми был облицован берег. Здесь можно было спокойно подумать. И несомненный плюс, из-за которого он и приехал сюда заключался в том, что в такую погоду воспоминания о распростёртой на диване Кет, если и немного горячили кровь, то это быстро сходило на «нет» при очередном порыве ветра. Намного эффективнее душа. Подобрав несколько камешков с дорожки, Элайджа по одному отправил их скакать по речной глади. Нужно уезжать. Дела уже давно требовали его присутствия в Лондоне, но он всё тянул до последнего, думая, как быть с Катериной. Сейчас уже не подсознательно, а относительно трезво оценив произошедшее и поняв, что чуть было не растоптал остатки её гордости, манипулируя девочкой, которая и в постели с мужчиной по-нормальному ни разу не была, Элайджа испытывал чувство гадливости от ситуации. Лёгкое потому, что Кет была слишком нежной сегодня, чтобы породить совершенное неприятие. Но второй встряски, после случая с Уильямом, её гордость бы просто не выдержала. Как можно было додуматься до такого, если ему больше всего хотелось холить и оберегать Катерину, он никак не мог понять. Пожалуй, впервые не мог понять собственных поступков. Так ведь ещё и ударил вчера. Мужчину передёрнуло от воспоминаний. Это за гранью… - Здравствуй. – Элайджа подавил порыв поинтересоваться, как она себя чувствует. Да и утро вряд ли было таким уж добрым, чтобы его желать. – Спасибо, что пришла. - Не стоит благодарностей. – Кет стояла перед ним в столовой с поистине каменным выражением лица. - Полагаю, у тебя была веская причина для разговора, а не желание, предоставить мне на обозрение свою физиономию, поэтому я тебя внимательно слушаю. - Ты права. Присаживайся. – Он кивнул на стул, и девушка села, аккуратно расправив складки на форменной юбке. – Сегодня вечером я уезжаю в Лондон, на длительное время и нужно обсудить несколько рабочих моментов. - Насколько длительное? – Похожее на тошноту ощущение ударило в голову. - Около года, чуть меньше. – Они встретились взглядами, брови Кет приподнялись в немом вопросе, и Элайджа слегка наклонил голову в знак правильности её догадки. - Понятно. - Пока ты будешь жить в Великобритании… «Пока ты со мной не разведёшься…» - … я бы не хотел, чтобы ты оставалась совсем одна. В чужом городе, чужой стране тебе будет тяжело привыкнуть… – Элайджа перевёл дух, проклиная себя за идиотское резонёрство. – Возможно, ты захочешь, чтобы прилетела Елена и жила тут. Ну, или кто-то ещё. Разумеется, я оплачу все расходы. - Оплатит мой отец. – Глухо обронила Катерина. - Поскольку ты заложница этой ситуации с браком, когда нам стоит хотя бы жить в одной стране, то обеспечить тебе комфортные условия - моя прямая обязанность. – Попытался вразумить её Элайджа. – Не спорь, пожалуйста. - Диван был весьма комфортен, merci, – увидев, как у него дёрнулась щека, Кет невольно изогнула губы в ядовитой усмешке, – но думаю, всё же отец позаботится сам. - Решай, как знаешь. Впрочем, можно снять тебе квартиру, – ровным тоном ответил Майклсон. – Правда в доме, наверное, будет удобнее, всё же миссис Смит, готовая еда… В общем, как хочешь, так и поступай. Если Елена не приедет… - Елена приедет. – Уверенно возразила брюнетка. - Я правильно понимаю, - быстрый взгляд, - что ты уже разговаривала с ней? - Правильно. С сестрой Катерина созвонилась ещё сегодня ночью, впервые искренне порадовавшись разнице во времени. Вряд ли Елена поверила байкам про то, как Кет одиноко и скучно в Йорке, но решение прилететь приняла мгновенно. - Хорошо. – Повисло молчание. - Вот, держи. - Элайджа уже как несколько секунд разглядывавший завитки из собранных локонов на затылке Кет, спохватился и протянул ей прозрачный файл с какими-то документами. - Что это? – Взяв полиэтилен в руки, девушка нерешительно расправила его и положила на колени, подняв на мужчину глаза. - Дубликаты ключей, копии документов на дом, на случай каких-нибудь проверок, хотя они вряд ли тебе пригодятся, документы на твой автомобиль, которые лежали в сейфе, ключи от самого сейфа, - Элайджа перевёл дыхание, подавив очередной всплеск желания заключить её объятия и утешать, чтобы она улыбалась ему так же лучезарно как раньше. Банальный эгоизм. – Номера телефонов, по которым ты можешь в любой момент связаться с юристом, мои рабочий, домашний, мобильный, адрес квартиры и дома в Лондоне… - Я поняла. Здесь всё, что может мне пригодится. – Прервала его брюнетка и поднялась со стула, чувствуя, как слёзы сдавили горло. – Спасибо. Я… - взглянув на часы, Катерина нашла предлог закончить очередной мучительный для неё разговор. - Я опаздываю в школу. - Разумеется. – Жажда поскорее начать новую жизнь без него и впрямь понятна. Значит, он был прав и можно поздравить себя с успешным выходом из ситуации. Но настроение было совсем не праздничное. - Ещё одно, Катерина. - Да? - Я не имел права трогать тебя позавчера. Ты была права. Ногти Кет с силой впились в ладони: - Это значит?.. - Да, - вертя в руке ключи от автомобиля, мужчина резко бросил: - Ты вольна поступать так, как считаешь нужным. - Ладно. – Она всё же подошла на негнущихся ногах, и заглянула ему в лицо. Своеобразные, как и всё в их отношениях, извинения за её пострадавшее мягкое место были приняты. А вот за вчера… Девушка поняла, что он не собирается за это извиняться, но всё же протянула ладонь. – До свидания. - До свидания, ко… Катерина. – Они замолчали. Наконец, поняв что вопреки своим словам о школе, Кет ждёт, когда именно он уйдёт первым, Элайджа кивнул на прощание и, так ни разу за весь разговор не прикоснувшись к девушке, покинул комнату. Тупо глядя в пространство, Кет без сил вновь опустилась на стул. Руки сжались в кулаки, сминая файл. Оставил. Бросил здесь одну. «Ты этого и добивалась». «Я не…» «Нет, этого». «Но я не хочу!» «Ну и дура». Не чуя под собой ног, спотыкаясь и едва не падая на поворотах, девушка бросилась из столовой в свою комнату. Уехать домой! Сегодня! Немедленно! В голове всё время звенело это «хочу домой», пока она взбегала по лестнице, изящной широкой спиралью уходившей на третий этаж, где находились спальни. Но на площадке Кет замерла, развернулась и села на первую ступеньку, разглядывая открывавшийся вид на холл. Она хотела не домой, а в ту жизнь восемь месяцев назад, где было спокойно, уютно и не было никаких лишних чувств. От того, что она вернётся завтра или через неделю, ничего не изменится, родной город тоже стал не мил – слишком много воспоминаний. Как же это отвратительно - чувствовать. Кет взглянула на файл, который прижимала к груди. Правильно, что уехал. Дыхание выровнялось. Она закусила губу, вспомнив, как Элайджа разрешил ей делать всё, что вздумается, и сглотнула от появившейся горечи во рту. Ему и впрямь плевать. Значит, ей тоже. Через недельку приедет Елена, Керолайн звала к себе в гости, – Катерина невольно улыбнулась при воспоминании о Дейве, - в школе куча новых знакомых, папа, конечно, останется в Мистик-Фоллз – бизнес не отпустит, но нужно потерпеть немного и она вернётся в США, у Дженны с Риком не была целую вечность. Мартин опять же… Что за удовольствие предаваться садомазохизму? Слёзы жгли глаза, но чувствовала она себя и впрямь лучше. Теперь всё стало ясно, не нужно было ждать, на что-то надеяться, ловить малейшие оттенки эмоций человека, который был к ней почти безразличен… Боли не было. С каким-то странным изумлением, девушка поняла, что случилось так, как она и желала в начале своей затеи с системой. И пусть она отпустила не сама, а её оставили, но это она, Кет, вынудила её оставить. И не так важно, что Элайдже всё равно, изначально смысл не заключался в том, чтобы причинить ему вред. Это уже потом, заигравшись, терзаемая обидой отвергнутой женщины, Катерина начала стремиться заставить его если не страдать, то хотя бы чувствовать себя безрадостно в отместку. Слёзы ушли, можно было моргать не беспокоясь о туши на ресницах. Безразличие?.. Именно так. На мгновение в сердце Кет закрался страх, что она принимает желаемое за действительное, что ничего не ушло, не может уйти. Слишком уж быстро перегорело, но девушка отвергла эту мысль. Ей было удивительно легко и свободно впервые за долгие месяцы. Встав со ступеньки, разглядывая и перебирая содержимое пакета, она уже спокойно направилась к своей комнате. Великобритания. Лондон. - Ник, неужели ты не можешь хотя бы выслушать меня?! - Керолайн почти кричала, сверля мужа гневным взглядом. - Нет. Я не собираюсь об этом разговаривать. – Он раньше никогда не позволял себе повышать на неё голос, и сейчас Керолайн поняла, что всё когда-то бывает впервые. - Даже со мной, со своей женой? - И с тобой в том числе, Керолайн. – Немного сбавил тон Клаус, но лучше бы он кричал. Этот угрожающе-мягкий тембр ничего хорошего ей не обещал. - Надеюсь, понятно? - Понятно. Ладно, что же… – Она опустила глаза. Ник отказался хотя бы просто выслушать её мнение. Это было... обидно? Да. Но Керолайн промолчала. – Пойдём ужинать, и ещё у меня новость… - выражение лица женщины сначала застыло, а в следующее мгновение она просияла улыбкой, - представляешь, Дейв сегодня написал буквы Д.М.. Я как раз приехала с работы, вошла, а он пишет на мольберте-доске. Правда, сразу же рассмеялся и намалевал что-то непонятное, но всё же… Клаус на мгновение напрягся. Его всегда поражало и восхищало в ней это умение переключаться с проблем, не вынося мозг, но сейчас он чувствовал себя не слишком уютно. Стараясь смягчить ситуацию, мужчина, приобняв супругу за талию, с нежностью поцеловал её в щёку и улыбнулся. - Бедный наш Дэйв. – В ответ на вопросительный взгляд блондинки, он пояснил: - Как только человек учится подписывать – считай, кончилось его беззаботное детство. – Смех Керолайн колокольчиком зазвенел по кабинету. – Пойдём, любовь моя. Кстати, у нас утвердили проект спортивного комплекса, о котором я тебе рассказывал… К концу вечера Клаус уже позабыл и о ссоре, и о напряжении витавшем первые несколько минут между ними, а ночью, после того как они с Керолайн уложили Дэвида спать, стало тем более не до разбирательств. Сквозь сон, более чем удовлетворённый Клаус покрепче сжав столь же вымотанную жену в объятиях, услышал её голос: - Ник? Ты не спишь? Какие-то странные, незнакомые нотки в тоне Керолайн заставили мужчину приподнять веки и осторожно ответить. - Чтобы потом ты считала меня гадким мужем, отвернувшимся к стене после секса? – Он лениво улыбнулся. – Нет, не сплю. А почему ты спрашиваешь? - Это хорошо. – Вновь как обычно заворковала Керолайн, поглаживая его висок кончиками пальцев. – Помнишь, полгода назад, мы были в Риме? Мы добрались до вершины Испанской лестницы и сидели на ступеньках. Я ещё была в розовеньком платье с оборками. - Да. – Платья с оборками он, конечно, не помнил, но кормящую его с руки сладкой ватой жену да. Теперь уже Майклсон насторожился всерьёз, обычно он шептал ей милые глупости в постели, пока Керолайн засыпала, но воспоминаниям они не предавались. – А почему ты вспомнила именно сейчас? - Тогда ты спросил, чего я хочу взамен на ммм… еду, любое желание... – Рука мужа, на которой покоилась её голова, напряглась, – и ты его исполнишь. А я сказала, что потом, потому что слишком счастлива и мне ничего не надо. – Не говоря ни слова, Клаус развернул её, положив Керолайн спиной на подушку лицом к себе, и по его прищуренному взгляду женщина поняла, что он уже догадался, к чему идёт этот разговор. – А сейчас я знаю своё желание – я хочу, чтобы ты поехал навестить Джорджа и попрощался с ним по-человечески. - Ты уверена? Может пожелаешь что-то другое? - Нет, - вздёрнула бровь она, без доли сомнения встречая холодный, настойчивый взгляд мужа. – Именно это. Ты мне обещал. Керолайн знала, на что ставила. Формулировка не оставляла Клаусу никакого выбора. И впрямь обещал. Перестав прожигать её взглядом, и перевернувшись на бок, он коротко кивнул. - Хорошо. Не хочешь объяснить свои мотивы? Уставившись в потолок, блондинка напомнила. - Я это уже пыталась сделать. Ты дал понять, что тебе они не интересны. Так тому и быть. Это значит «нет». Клаус понял, что ничего ему супруга не ответит. Тут он сам виноват. Гнетущая тишина захватила покой их спальни. Уставившись в пространство, Керолайн слушала как мерно тикали часы, молясь, чтобы он не ушёл. Она манипулировала им за сегодня дважды, и оба это понимали. Первый раз, когда предпочла отложить разговор, до момента, пока муж устанет, занимаясь с ней любовью, и не сможет отреагировать настолько бурно, насколько стоило, и второй, когда припомнила обещание, зная, что ему придётся это исполнить вопреки его воле. Исказила, использовала один из светлых моментов их жизни. Клаус никогда не уходил от неё ночью, и сейчас… Сейчас Керолайн была совсем не уверена, что он останется. Блондинка вздрогнула, услышав как на мгновение исчезла тяжесть с кровати, но в следующую минуту мужская рука обвила её талию, притягивая к себе, и устраивая поудобнее. Глаз она не подняла - и так знала что муж очень зол. Но всё же не ушёл. Смежив веки и потихоньку засопев, Керолайн прикинулась спящей и, лишь когда прошло больше часа, показавшегося ей вечностью, распахнула глаза вновь, прислушиваясь к ровному дыханию, наконец, уснувшего Ника. Она лежала в объятиях любимого человека, и задавалась всего одним вопросом: Как это возможно, что её лучший муж на свете, так жесток, что не хочет простить человека, находящегося при смерти? Смерти скорой и неминуемой. Ну, как? Великобритания. Йоркшир. Жизнь Кет постепенно упорядочивалась, а с приездом в Великобританию Елены стала почти радостной. Почти, потому что по ночам даже не обида, хотя и она тоже, а бесконечные вопросы, на которые вряд ли можно было надеяться получить ответ, заставляли её всё же держать в тумбочке снотворное. Чувства ушли, вопросы остались. Но днём все заботы сходили на «нет», и Катерина была как прежде энергична и весела. К ней вернулась в двойном объёме и прежняя «кротость» нрава, поэтому попасться Кет на язычок не хотелось бы никому из новых знакомых, однако круг общения это не сужало – девушки были активными, любопытными и ко всему очень симпатичными. Из былого опыта проживания в доме остался лишь Мартин. Он и раньше был немаленьких размеров в длину, но теперь, как следует отъевшись, без устали балуемый сразу двумя сёстрами, он стал поистине огромным. Прошло уже полтора месяца, от Элайджи не было никаких новостей, и Катерину это вполне устраивало. Иногда ей уже казалось, что она как Алиса*, потерявшаяся в кроличьей норе, упала в неё, бежала, бежала, чтобы хотя бы остаться на месте, с усилием выбралась, а на самом деле всё случившееся лишь приснилось. Прилетевшая через неделю после её звонка Елена вытрясла из сестры всё, что могла, но смогла, к собственному удивлению, немного – Кет тщательно фильтровала неприкосновенные темы и таким образом к свадебной ночи прибавились ещё два события, о которых знали только она и Элайджа. Конечно, Елена прекрасно понимала, что что-то из ряда вон всё же произошло между сестрой и её псевдо-супругом, но по невысказанной просьбе Кетрин избегала касаться этой темы, просто радуясь, что та больше не плакала во сне, не ходила часами из угла в угол, и не шептала беззвучно, как это бывало в месяцы перед свадьбой или на Рождество в Мистик-Фоллз, пока сестра с «мужем» были там. Кет вела себя как Кет. Но про себя Елена отмечала детали, мгновенно оценив абсолютный комфорт, в котором они жили. Пожелания, прихоти… Вряд ли так трясутся над просто фиктивными жёнами, даже если к ним относятся как к детям компаньонов. А ещё девушка теперь не чувствовала, любит ли Кет и её саму с отцом. Точнее она видела, что любит, но их связь близнецов словно растворилась и теперь понять переживания сестры Елена могла только со слов самой Катерины, наблюдая мимику, взгляды, с которыми её близняшка отзывалась о себе и окружающих. Они с сестрой общались как родные, очень близкие люди. Но не как близнецы. Раньше Елена и Кет рассказывали о чувствах, не чтобы сообщить, а лишь из желания выговориться – девушки знали, что друг с другом и за сотни миль, но теперь всё изменилось, и старшая сестра не могла понять рада она или нет жить сама по себе, лишь своими эмоциями… Заехав в гараж, девушки, хохоча и кидаясь друг в друга мокрыми варежками, шарфами и наушниками, выбрались из машины. Обе разрумянились на ветру от скорости, на которой катались на коньках, совершенно вымокли от растаявшего в тёплом салоне автомобиля снега и уже немного хлюпали носами. Зима в этом году выдалась непривычно снежная, холодная и долгая и весна ей под стать – даже в марте по-прежнему лежали сугробы. Как жаловалась экономка, миссис Смит, не английская, а почти что шотландская, зато Катерина с Еленой, выросшие на Юге США, где снег хотя и, случалось, выпадал несколько метров в высоту, но и таял почти мгновенно, были в восторге от открывшихся возможностей. Вот и сегодня они накатались до дрожи в коленях, пока окончательно не стемнело и только в одиннадцатом часу вечера добрались до дома. - Кто-то приехал, - сообщила Елена, от души стегнув сестрицу шарфом. - Почему? – Кет откинула упавшие на лицо волосы и хищно улыбнулась, придумав способ мести. - Сегодня… - Девушка завизжала, почувствовав ледяную воду у себя за шиворотом, но всё же сумела отбить нападение, вспомнив, что Кет боится щекотки и, успешно использовав этот манёвр, выдохнула. Внимательно следя не будет ли новых поползновений на её персону, Елена кивнула на внедорожник стоящий в глубине гаража. - Утром его не было. - О, - глаза Катерины отразили удивление. – Это Элайджи, он вернулся. – Елена впилась взглядом в лицо сестры. Но там было лёгкое беспокойство, удивление… И всё. Только лёгкое беспокойство и удивление. - Ну что ты стоишь? Может, что-то случилось. Пойдём скорее. Вместе с Еленой, они пересекли двор и влетели в прихожую, на ходу стягивая куртки. - Элайджа? Кто-нибудь есть? – Многоголосое эхо отразилось от стен голос девушки, задрожало на хрустале люстр и потонуло в темноте коридоров. Миссис Смит уже, конечно, спала, женщина была далеко не молода, поэтому Елена дёрнула сестру за рукав. Кет мгновенно замолчала, сбросив куртку на стул. - Кажется, мы напрасно так спешили. – Протянула Елена, предложив: - Пойдём на кухню, чаю поставим? А то, не дай Бог, заболеешь. В отличие от Кет, её близняшка не испытывала тех трудностей в учёбе с переездом в Англию. С предметами Елена прекрасно справлялась и в Мистик-Фоллз, вырабатываемая годами усидчивость ей это позволяла, и хотя определённые сложности и были, но не того порядка что у Катерины. Поэтому если старшая сестра позволяла себе время от времени пропустить занятия, то для Кет, не просто получающей знания, а без конца навёрстывающей их, простуда вполне могла стать фатальной. - Давай. Пока сестра расставляла на подносе чайник, чашки и ставила на огонь воду, Елена рылась в холодильнике и буфете в поисках еды. Наконец, водрузив на поднос целую кучу съестного, способного накормить полк гораздо более крупных людей, чем они, девушка задала вопрос. - И всё же зачем приехал Элайджа, если это он? – Она бросила на Катерину косой взгляд. - Неужели тебе не интересно? - Нет. – Чайник вскипел и Кет залив заварку, подхватила поднос. - Я думаю, это по работе. – Обозрев гору из печенья, нарезки и прочей снеди, и оценив, как руки почти «отсохли» стоило это поднять, она протянула: - Мало того, что ты ни капельки не жалеешь моей фигуры, так я ещё и тяжести должна таскать. - Ничего, тебе полезно. – Фыркнула Елена. – Хотя если такая хилая, могу и я. Давай. - Нет уж, я тут хозяйка, а ты - моя гостья, – шутливо показала язык Кет, - поэтому так и быть сама справлюсь. - О боги, это случилось - сестрица научилась этикету. Воздух здесь что ли какой-то не такой, - закатила глаза Елена. – Ладно, пойду ноут из спальни в гостиную возьму – посмотрим новый «Ледниковый период», вчера скачала... Оставив сестру наедине с узорчатым медным подносом – в этом доме пластик, похоже, вовсе не предусматривался, Елена унеслась наверх. Кет аккуратно, не отрывая взгляда от пола, чтобы ни за что не зацепиться, направилась в гостиную. Наконец, благополучно доставив ношу на журнальный столик перед плазмой, она вздохнула и улыбнулась при виде своего питомца. Мартин устроился на брошенных ими куртках и довольно заурчал, заметив хозяйку. - Иди сюда. – Пересадив животное, весившее гораздо больше подноса себе на колени, девушка окинула стол критическим взглядом. – Пиццу хочешь, мой пушистенький? С креветками… - По мне, ему можно предложить только диету, - стягивая перчатки, Элайджа вошёл в гостиную, - Здравствуй, Катерина. – Мужчина привычно оглядел девушку с ног до головы. - Извини, что без предупреждения, но твой телефон не отвечал. - Здравствуй, - переложив кота рядом на диван, она поднялась, сохраняя на лице приветливое выражение. – Это же ваш дом, поэтому не извиняйся. Мы были на катке, телефоны оставили в машине… - Кет, посмотри, провод в TV не остался? – раздался голос возвращающейся Елены. – В спальне его нет. О, здравствуй, - девушка улыбнулась Элайдже, ставя ноутбук рядом с подносом. – А мы как раз гадали, дома ты или нет. С приездом. - Здравствуй, Елена. – Он в очередной раз удивился, насколько они разные несмотря на схожую внешность. Или это только ему так кажется? Елена милая, а Катерина. Это Катерина. - Вы с сестрой как всегда сияете. - Извини, но о тебе сказать того же не могу. – Подвергнув его тщательному осмотру, оценила брюнетка и устремилась к дверям, подхватив кота на руки. – Я пойду Мартина покормлю, мы сегодня поздно вернулись – он ещё ничего не ел... С этими словами она выскользнула из комнаты, оставив сестру с Майклсоном наедине. - Мда… Я смотрю, зверь выиграл лотерейный билет? - Угу, а ещё им все пользуются в корыстных целях. Особенно наша тактичная Елена, – с иронией сообщила Кет. К счастью, сейчас она уже сумела выровнять дыхание, и оно перестало быть таким откровенно неглубоким и частым, как в момент, когда он посоветовал диету Мартину. В отличие от Елены ей и не требовалось особо его разглядывать, взгляд мгновенно отметил заострившиеся черты лица и морщинки напряжения в уголках губ. – Ты здесь по работе или по личным вопросам? - Как посмотреть. Я за тобой, - увидев вопросительно поднятую бровь девушки, он пояснил. – Состояние Джорджа ухудшилось, он пожелал чтобы его перевезли в Лондон к нам домой. И он хочет увидеть тебя. - Понятно. – Она опустила глаза, разглядывая свои ногти. – Мне нужно минут двадцать на сборы. - Думаю, стоит отложить до завтра, – предложил Элайджа. - Выспишься, как следует, отдохнёшь и тогда уже доедем. - Я прекрасно посплю на заднем сидении. Да и дороги – три часа.– Махнула рукой девушка, отметая возражения. – Ко всему - это моя прямая обязанность, ради которой я здесь живу, не так ли? В данной ситуации этого говорить, конечно, не стоило, но Катерина сказала. Теперь её не слишком беспокоили чьи-то чувства. Реакция была соответственная, он оскорбительно холодно процедил сквозь зубы. - Именно так. Не задерживайся. - О’кей. Елена приготовит тебе чаю перед отъездом. Согласно кивнув, она стала подниматься по лестнице, вслед ей Элайджа не взглянул это точно. Вот и поговорили, пронеслось в голове у девушки. Великобритания. Лондон. - Он, конечно, не гений… - Гении они такие привередливые.- Девушка смешливо сморщила носик. – А Эл неприхотливый, ест, что ни дашь, а если не дашь вовсе, тоже не жалуется… - Если уж и жена мне хотя бы для приличия не польстит моим талантам, - пожаловался Элайджа, входя в спальню, - то, наверное, ни от кого ждать не приходится. - Ну-ну, мальчик мой, я не договорил, - Достав с сигару, старик вскрыл целлофан, в который она была завёрнута, откусил кончик и потянулся за зажигалкой. - Зато он умеет гениев находить и правильно использовать. Это важнее и прямо скажу доходнее. - О Боже, - проходившая мимо Керолайн, заглянула в комнату и, услышав последние слова, фыркнула, - кто, о чём, а вы всё о деньгах, Джордж. - Садитесь и вы, лапочка. Я не о деньгах, а о семейных ценностях. – С наслаждением закурив, Говард пояснил. – Материальную составляющую тоже сбрасывать со счетов не стоит. - Что вы имеете ввиду? – Кет прищурилась, с трудом сдержав улыбку. - Эффективность мехов и драгоценностей от головной боли у женщин. – С нескрываемой иронией объяснил брюнетке её супруг. - Джордж всегда ставит на них. - Вот видите, милая Кетрин, какое правильное понимание жизни, – заявил старик, выпуская колечко дыма. – Вам повезло. Керолайн только глаза к потолку возвела. Не то, чтобы она ожидала слёзных прощаний, но не так же. Хотя для Майклсонов это, похоже, было нормой. - Продавать мои качества уже поздновато, не находишь? – поинтересовался Элайджа. – Но я пришёл за Катериной. Надеюсь, ты не против, если я её на время заберу, Джордж? - Конечно, идите, прогуляйтесь. Вы сегодня совсем бледненькая что-то, – улыбнулся Говард брюнетке. – Если я хочу побыть дома напоследок, а не в больнице, это ещё не значит, что вы должны вокруг меня хороводы водить. Вы неподалёку, значит всё о’кей. - Всё о’кей, - откликнулась Кет, поднимаясь. Они с Элайджей покинули комнату. Прислонившись к стене спиной, девушка благодарно улыбнулась за возможность сбросить маски. - Я никогда не видела… - но вдруг смешавшись, она спросила невпопад, - так ты хочешь прогуляться? - У тебя есть узкие джинсы, попроще? Катерина кивнула. - Оденься, пожалуйста, и спустись вниз. - Мы куда-то уходим? - Да. Лишних вопросов Кет задавать не хотелось. В конце концов, совсем плохо ей там, куда он решил отправится, не будет, и девушка лишь скупо бросила: - Я быстро. Она и впрямь не задержалась. Спустившись вниз, брюнетка молча накинула куртку, и вышла на порог. Дом был поменьше, чем в Йорке, но и привычнее. Правда, сегодня было промозгло – мокрый снег кашицей оседал вокруг, тая под ногами. Последние пару дней после приезда в Лондон, оказались невероятно тяжёлыми для них обоих. Разыгрывать спектакли здесь было гораздо сложнее, чем рычать друг на друга в Йорке. Но это того стоило – трудно было не заметить как радуется Джордж их присутствию. В некоторые моменты Катерина даже забывала о собственной выгоде и просто хотела доставить несколько минут удовольствия старику. Для неё, цедящей сильные эмоции по каплям, через силу, и это было много. Элайджа уже ждал её. Усевшись на пассажирское кресло, Катерина опустила ресницы, задремав. На самом деле она не знала как себя вести, вариантов было всего три: задавать так и не заданные вопросы, что было чревато потерей её внутреннего спокойствия, играть свою роль - наедине им это ни к чему, или предельно вежливо говорить на общие темы о погоде, прочитанных книжках и прочей ерунде. В их случае просто глупо. Элайджа, очевидно, это понимал, не хуже её самой. Поэтому девушка предпочла уснуть. - Катерина, мы приехали. - Хорошо. – Распахнув глаза и выйдя из автомобиля, Кет оглянулась по сторонам. Впереди прямо за дорогой стоял длинное одноэтажное здание с двухэтажной пристройкой. Загоны за домом, большой ипподром, заканчивающийся рощей, в свою очередь плавно переходящей в лесной массив. - Но я не умею. - Ты лёгкая. Найдём тебе такого, с которым умений не нужно. – Предложив ей руку, которую чуть поколебавшись, она всё же приняла, Элайджа не спеша пошёл к зданию. Кет не понимала ничего, но решила не спорить. Через двадцать минут, переодетая в сапоги для верховой езды, Катерина нерешительно подошла к лошадке, по кличке Линда, которую вывели для неё и погладив её по лбу, обернулась. - Не бойся. – Аккуратно приподняв её за талию, Майклсон усадил девушку в седло. - Линда самая смирная из смирных, ты спортом занимаешься, осанку и равновесие выдержишь. - Я не боюсь ничего. – Она с вызовом посмотрела на мужчину, но по-прежнему цеплялась за его запястье. - И отлично. Возьми повод покрепче, только без рывков. – Увидев безразличное высокомерие во взгляде Кет, Элайджа спокойно пояснил, ставя положение пальцев: - Если сильно дёрнешь, причинишь боль, удила во рту. Подумай сама, каково это? Мгновенно послушавшись, девушка сжала пальцы на уздечке. К чему ей? Как будто у неё и без того жизнь лёгкая, чтобы ещё и от этого устать! Но делать было нечего, да и отступать она не собиралась – ещё подумают, что перепугалась. Тогда будет позор. - Пятку тяни вниз, но не бей слишком сильно, - зафиксировав положение её ног, он продолжал: - Сейчас я тебя отпущу… - Я тебе не инвалид! – Рассердившись окончательно и, громко скомандовав: - Линда, – вместо того, чтобы пройти положенный круг по ипподрому, Кет пустила лошадку шагом по тропинке. Правда, когда кобылка перешла на лёгкую иноходь, Катерина струсила и оглянулась на уже садящегося в седло мужа, но поняв, что животное слушается повода, как хороший автомобиль руля, освоилась. Темп понемногу нарастал, девушка уже поняла, что завтра будет болеть всё тело, но чёткий, ритмичный шаг и свежий ветерок, обдувающий лицо, постепенно возвращали бодрость духа и, тихонько рассмеявшись, Кет ещё немного ослабила поводья. Ощущение напоминало, будто она очнулась от особенно тяжёлого сна. Или обморока, наверное, но в них Кет никогда не падала, поэтому сравнить не могла. До этого момента девушка и не догадывалась, скольких усилий ей стоило играть их с Элайджей представление. Они уже пересекли рощицу, пошёл прогулочный лес*(Прим. автора), когда Катерина, расслабившись, посмотрела вниз, а не перед собой, как всё это время. Ей показалось, что земля несётся навстречу с сумасшедшей скоростью, дыхание перехватило и, с силой дёрнув за повод, она затормозила. Умное животное, возмущённо заржав, мотнуло головой, но мгновенно стало как вкопанное, переступая с ноги на ногу. - Что-то случилось? – Мгновенно спешившись, он перехватил повод из её рук. Лошадь, почувствовав опытную руку, затихла. - Просто устала. – Снисходительным тоном девушка произнесла. – Сними меня, пожалуйста. - О’кей. – Разумеется, он понял, что Катерина испугалась, но ничего не заметил по этому поводу. Пока Элайджа привязывал лошадей, Кет стояла, прислонившись спиной к стволу дерева, и лениво раздумывала о том, что он прав. Ей было хорошо. Мышцы ныли, но это была приятная усталость. Увидев, что он закончил, Катерина решила, что стоит поблагодарить. - Спасибо. Я ещё никогда не ездила на лошади, - она искренне улыбнулась, - это очень странное ощущение. Совсем не как на автомобиле. - Рад, что тебе понравилось. – Стянув перчатки, Майклсон окинул одобрительным взглядом её разрумянившееся на ветру личико. Правда, Кет заслуживала хорошей головомойки за то, что сразу же без подготовки покинула ипподром, но раз всё обошлось, то мужчина решил не зацикливаться. - Лошади всегда успокаивают людей. - Наверное. Ты любишь скачки? – Вопрос просто вежливый, но Кет и хотелось поговорить о чём-то простом и предсказуемом. Она сейчас отдыхала от всего. – Я читала, что здесь в Британии это целый ритуал. Красиво, изысканно… - Нет, не люблю. – Раздался столь же вежливый, но категоричный ответ. - Но умеешь. – Брюнетка покачала головой, немного сбитая с толку. - Я не понимаю… Как можно уметь, не любя? - В Англии умеют практически все. – Пояснил Элайджа, и, улыбнувшись, добавил: - Если ты сравнишь с настоящими наездниками, то моё эго рухнет под землю. - Ну, не совсем я дикая, как ты считаешь. – Катерина подошла поближе и, чуть наклонив голову, заметила: - Может и почти все, но не говори, что плохо держишься в седле. Тогда бы ты меня не привёз сюда только с собой, без инструктора. - Лавры Шерлока Холмса не дают покоя? – отшутился Элайджа, уводя разговор в сторону. – Не читай его на ночь, лучше любовные романы. Заснёшь моментально. - Нет уж. – Заложив руки за спину, девушка покусала губу. – Нет, все наездники, даже те, кто едва-едва в седло сели, страшно гордятся любыми умениями. Так почему ты не любишь? - А что тут любить, кошечка? – Элайджа по-прежнему улыбался, но улыбка стала чуть презрительной. - Только своё тщеславие или прихоть. - Ты явно не из тех, кто считает честолюбие грехом. – Сузила глаза Катерина. – К тому же ты привёз меня сюда расслабиться. И это удалось. «Чем такая женщина, лучше геморрой». - Вот и хорошо. Ну, не нравятся мне этот спорт, но это же не значит, что он не понравятся тебе, - покладисто согласился он, - Я, к примеру, теннис тоже не люблю. Но нам пора. Давай подсажу. - Майклсон, я вообще-то не конченая идиотка, от которых ты без ума. – Скрестив руки на груди, Кет сердито блеснула глазами. – Не зли и отвечай на вопрос. Иначе с места не сдвинусь. - О’кей. Тогда посмотри на них, - Элайджа кивнул на лошадей. – Ничего особенного в голову не приходит? - Нет. А что? – Кет удивлённо моргнула, обернувшись. Лошади как лошади. Грациозные, элегантные животные. – Ничего. – Подойдя, она стянула перчатку и с нежностью погладила Линду по носу, чувствуя под пальцами тёплую мордочку. У её кобылки были ресницы, которым могла позавидовать любая модель из рекламы туши. Подняв ладошку, чтобы не задеть уздечку, девушка почесала мягкие ушки животного, засмеявшись, когда Линда ткнулась носом ей в плечо, чтобы было удобнее. И вдруг поняла. Чуть нахмурив брови, Катерина обернулась, подойдя к мужу совсем близко. - Ты о сбруе, да? - Да. Она опустила глаза. - Но есть же золотая середина? - Есть, конечно. – Отодвинувшись, мужчина подошёл к животным и стал отвязывать поводы. - Но редко. - Почему? – Катерина видела, что он хочет свести неприятный разговор на «нет», но отчего-то упрямилась. - Во время муштры используют помимо хлыста, барьеры с током, шипы... И много чего ещё, без чего не обходится ни одна скаковая лошадь. - Ааа, тогда зачем же?.. Элайджа понял невысказанную мысль, и криво усмехнулся. - Это невероятное удовольствие, кошечка, никакой автомобиль не сравнится. - Ладно, скачки – это спорт. – Девушка смотрела очень серьёзно. - А если плохой наездник? - А плохой… От неумения он дёргает лошадь так, что у неё пена изо рта. Подумай сама, понравились бы тебе шпоры или удила? Или хлыст. – Он не спеша натянул перчатки, глядя поверх её головы. – Помнишь, как было омерзительно, когда я тебя ударил? Мгновенно вскинувшись, Кет резко ответила: - Да. - Тогда, думаю, больше вопросов нет. - Ты равняешь меня с лошадью? - С лошадью? – Элайджа таки соизволил посмотреть на неё. - Конечно, нет. Кобылкой я тебя вроде не называл никогда. Но если из копытных… Скорее уж серна. – Увидев, как гневно затрепетали ноздри Кет, он улыбнулся. - Так же строптива. Но лошади тоже больно и обидно, Катерина. - Больно, - она с некоторой опаской посмотрела сначала на его гнедого гунтера Генриха, потом задумчиво на тихую Линду, перебиравшую копытами неподалёку, и, мягко подхватив узду, сказала: - Пошли, прогуляемся. - Ты хочешь возвращаться пешком? – Элайджа удивлённо нахмурился, после чего, догадавшись в чём дело, покачал головой: - Не глупи, Катерина. Я говорил о спорте и скачках галопом, а не о верховой езде в медленном темпе. - Не приписывай тех мотивов, которых нет, - надменно предупредила она, и, двинувшись с лошадью по дорожке, раздражённо бросила через плечо. – Просто, мне жаль своей задницы. Ты её точно не пожалеешь, уж я-то знаю. Любопытные белки, собравшиеся поглазеть на потревоживших их покой очередных посетителей, от смеха Майклсона прыснули в разные стороны. - Очень красива. – Прокомментировал ушедшую с Элайджей девушку Джордж. - И очень несчастна. Керолайн ничего не ответила. - Брак фиктивный? - Что? – блондинка встрепенулась. - Я спрашиваю вас, Керолайн, брак моего племянника и Катерины фиктивный? - Я не знаю. - Врёте. – Говард приподнялся на подушках, в его глазах засверкали искры веселья. - А этого вы катастрофически не умеете. - Спросите у них… у него сами. – Керолайн скосила глаза на старика, и, ещё гуще покраснев, спросила: - Да и с чего вы взяли? - Лежание в постели, способствует переосмыслению. Философия, психология, знаете ли. Я прикинул, как бы сам поступил в такой ситуации в его годы... – Он хмыкнул. – Женился бы на красивой, смышлёной девочке. Но… - Что? – ненатурально изобразила удивление блондинка. - Я бы нашёл такую, с которой спал. Закашлявшись, женщина забормотала себе под нос что-то про моральные ориентиры Майклсонов вообще и Элайджи в частности весьма далёкие от ориентиров самого Говарда… - Керолайн, чахотку вам не пристало изображать. Разумеется, приятное с полезным стоит сочетать и ориентиры тут не при чём, – Джордж продолжил развивать свою мысль. – Но Эл с Катериной не спит. - И что?! – Воинственно уставилась на старика Керолайн. – Не вы ли мне говорили на их свадьбе, что все условия выеденного яйца не стоят и ничего не изменят? - Я. Всё так и есть, - он похлопал рядом с собой по постели. – Идите-ка сюда, лапочка. Вопрос ведь не в том, что он с ней не спит, а почему не спит? Поколебавшись пару секунд, женщина присела на краешек кровати. - Вам ничего не показалось странным в выборе кандидатуры на роль жены? Видите ли, меня очень трудно обмануть, потому что… - Потому что рыбак рыбака видит издалека. – Откомментировала блондинка. - Может быть и так, - не стал спорить Джордж. – Без лишней скромности говорю: в своё время я считался одним из главных покерных королей страны. Игроком. А тут меня практически удалось облапошить. На свадьбе я искренне поверил в жажду молодых перекочевать в общую постель и побыстрее. Прямо от алтаря. - Вы бы лучше в церкви о душе думали, - буркнула Керолайн, пытаясь безуспешно сообразить, а при чём тут она. - Одно другому не мешает, Керолайн. - Наконец, протестующей реплики с её стороны не последовало, и Говард вновь сообщил. – Так вот, меня обмануть нереально. Это невозможно никому. Тем более семнадцатилетней девочке, повисшей на шее моего племянника прямо в церкви. Племянник тоже не отбрыкивался, а я его знаю как облупленного – не захочет, пиши пропало. Значит, в постель им всё же хотелось. - И? – нетерпеливо подначила Керолайн, ерзая на месте. Её прозрачные, голубые глаза потемнел, превратившись в дымчато-синие. - Но не пошли. Почему? – старик поднял кустистые брови. - Вывод может быть только один – Эл её любит. Хотя для этого достаточно посмотреть как племянник на неё смотрит - не дышит, да и в целом обременять себя общением с неопытными школьницами не его стиль. Спать просто так совесть не позволяет, жениться на ней навсегда не собирается, тоже понятно почему, вот и носится как с писаной торбой. - Бинго! – Вскочив на ноги, блондинка сделала кружок по комнате, и смачно чмокнула Джорджа в лысину. – Вы тоже так считаете?! - Да. - Немного опешивший от подобной прыти Говард, кивнул. - Вы, как я полагаю, того же мнения? - Да! – она шлёпнулась на кровать. – И очень хочу переубедить их разводиться, но не знаю как. - Переубедить у вас не получится, если Эл сам себя не переубедит, - кисло сообщил Джордж. – Смиритесь. Хотя в этом деле могла бы помочь сама Катерина, вовремя подложив себя в нижнем белье ему в постель, но ожидать такой сообразительности от дитя тоже не стоит. Да и несправедливо это, прямо вмешиваться в их судьбу, но… - Что? – Забравшись с ногами, блондинка с восторгом уставилась на старика, мгновенно поменяв своё мнение о нём в лучшую сторону. - Но если судить именно по справедливости, то они поступили нечестно, обманывая умирающего человека. - Вы тоже не божий одуванчик, - всё же вставила Керолайн. - Может быть, - дипломатично ответил Джордж, - но поскольку Элайджа с Катериной собрались обмануть меня, то значит… - Вам нужно сделать это первым, - закончила за него блондинка, хлопнув ладоши. – Вы самая дурно воспитанная миссис Майклсон из всех, которые были. Американок и близко подпускать нельзя к благородным семействам, - сообщил Говард. – А ещё, - он усмехнулся, - Ник женился даже более удачно, чем я мог подумать до сегодняшнего дня. Кстати, это ещё один вопрос, раз мы тет-а-тет… - Да? - Керолайн погрустнела. О чём речь она поняла мгновенно. Разумеется, выполняя данное ей обещание, муж приехал сюда, каждый день видел Джорджа, но как ни старались Говард и она пробиться сквозь стену отчуждения, которой окружил себя Клаус – он оставался просто вежливым с Джорджем. И только. Однако, Керолайн искренне верила, что пусть так, чем никак и ни минуты не жалела, несмотря на лёгкую напряжённость витавшую над ними с той ночи, когда она вырвала это согласие. - Как вы думаете, у меня получится, - голос старика предательски дрогнул, – вразумить его? - Нет. – Она отрицательно покачала головой, вдогонку своему ответу пояснив. - Теперь он ни за что не примет ваше наследство. - Вы это знали? – Джордж нахмурился, тон стал раздражённо-недовольным. – Вы это знали. - Знала. И что? – Она прямо встретила его высокомерный взгляд. - Мы так не договаривались. - А я и не помню, что договаривалась с вами вообще. – Поднявшись с кровати – момент семейного единения прошёл, Керолайн холодно объяснила. – Я лишь сказала, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы примирить Ника с вами. Не более того. - Чего же вы тогда хотите? - Чтобы потом у него не было причины думать об упущенном времени. Лучше попрощаться хотя бы так, чем сожалеть о своём отсутствии здесь всю оставшуюся жизнь. У вас с ним и без того много о чём сожалеть, - рука женщины легла на ручку двери. – Это ради него, а вовсе не ради вас. Извините, если расстроила, Джордж. - Закройте дверь и идите сюда, Керолайн. – Увидев, что она не послушалась, Говард напомнил: - Я больной человек, если вы забыли, и мне нельзя нервничать понапрасну. Извольте исполнять. Пришлось подчиниться. Она вновь встала сбоку от кровати. - Да, что вы бы хотели? - Мы не закончили разговор, Керолайн. – Увидев, что девушка поморщилась, старик примирительно сообщил: - Я, конечно, постараюсь, но могу не успеть сделать всё, как нужно. На этот случай пригодитесь вы… Пятнадцать минут спустя Ребекка быстрым шагом вошла в комнату, жизнерадостно заявив: - Нам пора обедать. Кол сейчас притащит поднос в комнату, он таки приготовил свои фирменные спагетти. И вдруг увидела задумчивые глаза невестки. Именно Бекс передался по наследству семейный талант Говардов считывать чувства, мгновенно различать враньё, и улавливать любые оттенки эмоций. И внимательный взгляд девушки сразу всё понял. Ещё одна посвящённая. Дядюшка шёл к цели с целеустремлённостью танка, даже на смертном одре. - Дядя? – Она обречённо посмотрела сначала на Джорджа, потом на сложившую губки бантиком Керолайн у окна. – О, нет! Катерина не спеша водила щёткой по волосам, сидя перед зеркалом в выделенной ей комнате. Прошло уже две недели, с тех пор как она впервые села на лошадь и теперь, выкраивая время, почти каждый день под вечер бегала на прогулки к ипподрому. Джордж оказался удивительно ненавязчивым больным, и все приняли эти правила игры. Наверное, поэтому тяжёлой атмосферы в доме не ощущалось. Скорее, затишье перед бурей. Все всё понимали, но виду не подавали. Кет подозревала, да что там - была уверена, что даже не обсуждали друг с другом, живя одним днём. Джордж оказался очень компанейским стариком, хотя и не лишённым определённого снобизма. Катерине он даже мог бы понравиться, если бы она не знала о том, что ему не долго осталось находиться в их мире. А прогулки… Они и впрямь расслабляли, и девушка к концу первых семи дней уже научилась полностью отрешаться от забот, искренне радуясь времени, которое проводила с животными. Правда, как наездница она не состоялась, предпочитая просто водить Линду на поводу за собой по тропинкам. С Элайджей Кет, как и прежде, сохраняла абсолютный нейтралитет, прекрасно ведя свою роль, ровно общаясь и старательно делая вид, что этих сумасшедших месяцев после свадьбы не было. Самому же её мужу было не до неё, и, судя по вечно полной окурками со знакомым фильтром пепельнице на крыльце, приходилось нелегко. Но своими эмоциями он ни с кем, как и все остальные Майклсоны, не делился. Печаль выплёскивалась редкими слезинками только из глаз Керолайн, когда та не умела справиться с собой. Остальные родственники Джорджа, прибывавшие в дом десятками, девушку вообще не интересовали, и она ограничивалась вежливым «здравствуйте» и приветливым кивком, не видя смысла для большего. Теперь, когда Кет не обольщалась, а чётко помнила, кто она здесь и, что именно от неё требуется, девушка абсолютно спокойно воспринимала всё происходящее. Расчесавшись, она юркнула под одеяло и почувствовала, как расслабляются мышцы. Пешие походы с Линдой по весеннему лесу так уж легко не давались, неудивительно, что девушка почти мгновенно погрузилась в сон, стоило голове коснуться подушки. Просыпалась Кет медленно. Звук тихий, как комариный писк, но тревожный и навязчиво пробивавшийся сквозь сон, доносился издалека, кажется, через раскрытое окно. Она вяло наблюдала за тенями, ползущими по одеялу и ковру, пока луна то скрывалась, то вновь выглядывала из-за туч, разливая свой холодный, безжизненный свет по комнате. Луна тут тоже была другая, не как в Виргинии. Больше и ярче. Или она такая, потому что сейчас весна? Звук стал явственнее, теперь девушка могла разобрать, что это женский плач. Джордж умер, отчего-то с абсолютной уверенностью поняла Катерина, поднимаясь с кровати. Набросив на плечи пеньюар, она открыла дверь в коридор. Комната мгновенно наполнилась звуками шагов, голосами, доносящимися из остальных помещений проснувшегося дома. Щёлкнув выключателем, Кет зажмурилась – электрический свет убил привычный лунный, больно ударив по глазам. Завязав пояс, она вышла в коридор, и тут же наткнулась на Клауса с рыдающей Ребеккой. - Я… - девушка помедлила, не решаясь подойти поближе и не зная хотят ли они видеть её сейчас. – Джордж… - Да, во сне. Ребекка была с ним. – Он остановился, после чего хрипло произнёс:. - Керолайн нужно успокоить Дейва, ему пока рано видеть, а нам, - мужчина совсем растерянно, что никак не вязалось с ним обычным, махнул рукой, - сама понимаешь, как много нужно сделать. Морг, тело… - Он осёкся, увидев, что сестра зарыдала в голос. - Не побудешь пока с Бекс? - Конечно. – Обняв плачущую блондинку за плечи, она кивнула. – Иди, не беспокойся о ней. Окинув девушек прощальным взглядом, Клаус исчез за поворотом коридора, а Катерина почувствовав, как промокает слезами пеньюар, потащила Ребекку к себе в комнату. В гостиной отчего-то так и не включили основной свет, и она по прежнему утопала в полумраке, освещённая лишь торшерами по углам комнат. Из присутствующих плакала лишь Бекс, сидевшая на коленях Кола, и спрятавшая лицо у него на плече. Керолайн с тихой, ей одной понятной, печалью смотрела на мужа, а Клаус на свои сцепленные в замок руки. Тяжело. Кет захотелось бежать из этого дома, но ноги словно приросли к месту, и она стояла, не в состоянии ни разделить горе присутствующих, ни отвернуться от него. Вошедший в гостиную Элайджа, вывел её из оцепенения. Обведя взглядом комнату, остановив его на подрагивающих плечах сестры и, в итоге, встретившись глазами с Колом, мужчина едва заметно кивнул, молча подтверждая, что тело уже отправили в морг и все формальности улажены. Катерина нерешительно подошла. Она была тут явно лишней, но всегда уверенный в себе Эл выглядел таким неприкаянным, что Кет не удержалась и всё же коснулась его руки, неловко погладив по плечу. И едва слышно охнула от неожиданности. Её муж с силой сжал руки у неё под грудью, притянув девушку спиной к себе. На мгновение Катерине показалось, что у неё не выдержат рёбра, но она не возражала и терпела, глядя перед собой на Кола с непрестанно плачущей Бекс. Судя по тому, что взгляд младшего Майклсона был устремлён над её макушкой, братья по-прежнему продолжали свой молчаливый диалог. В гостиной воцарилась абсолютное молчание, прерываемое лишь редкими, тихими всхлипами постепенно приходящей в себя Ребекки. Первой из ступора вышла Керолайн. Встав с дивана, она надтреснутым голосом предложила: - Давайте выпьем. – Блондинка нерешительно оглядела присутствующих. - Нужно немного успокоиться, особенно Бекс. - Да, конечно. – Мгновенно отреагировал Клаус, поднимаясь, - Нам всем тоже не помешает, уснуть уже вряд ли удастся... Их слова разорвали тишину, от неожиданности Элайджа ещё сильнее стиснул Кет в объятиях и с губ девушки сорвался придушенный писк – теперь она не могла не только пошевелиться или сказать, даже вдохнуть. Инстинктивно, брюнетка завела ладони над головой коснувшись пальцами щеки мужчины. Очнувшись от своих мыслей и сообразив, что едва ли не впечатал Катерину в себя, Элайджа мгновенно разжал руки. Бросив короткое «извини», он отступил на шаг и направился к брату, разливавшему по рюмкам коньяк. Через минуту Катерина сидела с вручённым ей напитком, разглядывая спину мужа уговаривающего Ребекку выпить алкоголь. Минуты текли, все молчали, глядя в свои в очередной раз наполненные рюмки. Бекс, которой Керолайн принесла успокоительное, уже начала клевать носом. Вот и всё. С каким-то циничным равнодушием Кет посмотрела на Элайджу, полностью сосредоточившего внимание на своей семье. Её роль выполнена. Именно для этой ночи она и оказалась здесь, а теперь актриса должна уйти. После оглашения завещания, конечно. Без аплодисментов не бывает. Между тем, Кол встал, подхватив на руки дремлющую сестру. Что-то забормотав сквозь сон, Ребекка снова заплакала. - Тише, тебе нужно поспать… Спи. - Увидев, что девушка снова успокоилась, он стал подниматься по лестнице к спальням. - Отнесу её в комнату, пусть наберётся сил. А потом и сам… - «Спать вряд ли получится». – Ну, посмотрим… - Я, наверное, тоже пойду. – Выпив содержимое рюмки и почувствовав, как по телу расходится расслабляющее тепло, Катерина встала и, кивнув оставшимся в гостиной, направилась туда, где были комнаты для гостей. Клаус, переглянувшись со старшим братом, сказал, что хочет прогуляться и покинул комнату вслед за Кет, но к выходу из дома. Керолайн за ним не пошла. Иногда человеку нужно побыть в одиночестве. А потом… потом, она сделает всё, чтобы облегчить горечь его потери. По глазам мужа блондинка уже поняла, что вовсе не был ему безразличен Джордж, как бы он не пытался доказать обратное. Стянув с плеч халатик, Катерина вновь устроилась на кровати. Мысли словно блохи, разбегались в разные стороны, не давая покоя. Не только и столько о Джордже - для сильных эмоций Кет мало знала старика, тем более она не привязывалась к людям, а тени смерти витавшей в доме отчего-то не боялась. Мысли были о другом. Только сейчас девушка поняла, отчего Майклсоны стояли такие потерянные в гостиной, гораздо больше, чем она ожидала. Джордж был последним, хоть как-то претендовавшим на звание родителя. А если бы отец тоже умер? А потом Дженна с Риком? Что бы чувствовала она? Конечно, Елена бы осталась, но… Что сейчас чувствует он? Не в силах продолжать лежать, Кет вскочила и заметалась по комнате, задрожав. Ей безумно хотелось обнять его, хоть чем-то помочь, чтобы он не был таким… замкнутым, взрослым. Они все слишком взрослые, особенно её муж и Клаус. Но у того хотя бы Керолайн есть, чтобы утешить, а кто у Эла? Где ему взять женское тепло, если в доме нет ни матери, ни жены, ни возлюбленной? Бекс? О ней самой заботиться нужно. «Это сочувствие». – На ходу застёгивая длинный пеньюар, Катерина выбежала в коридор. – «Не может же человек быть совсем один. Я его пожалею. Немножко. Подумаешь, диван. Что мне сделалось? Вежливость опять же никто не отменял…» Но оказавшись в гостиной, девушка замерла в дверях, не решаясь нарушить молчание. Он и впрямь был один. Керолайн и Клаус куда-то ушли, а Элайджа стоял спиной к ней у окна, курил. Кет неслышно обошла вокруг, оказавшись сбоку. - Эл? Он обернулся, удивлённо глядя на Катерину. Путаясь в подоле голубого пеньюара, - кажется, она, не глядя, натянула вещь более рослой Ребекки, который та позабыла у неё в комнате, - Кет схватилась за подоконник, чтобы не упасть. - Катерина? – Раздавив сигарету в пепельнице, и подойдя к ней, мужчина придержал её за локоть, и Кет, наконец, смогла высвободить подол из-под правой ступни, обретя устойчивость. – Что-то случилось? – отпустив её руку, он предположил: - Ты боишься оставаться одна? - Мм… я?.. Да, - согласно закивала брюнетка, ухватившись за этот предлог. Она никогда никого не утешала, кроме Елены. Но это совсем другое, там не нужно было подбирать слов, сестра и так понимала, что её близняшка имеет ввиду. А больше… Больше поводов не было. К счастью, её близкие пока никого не теряли. Сейчас Кет просто не знала, как это – утешать, и не знала, что сказать. – То есть, нет. Трудно уснуть и вот... - Трудно. - Согласился Элайджа. Вглядевшись повнимательнее в растерянное лицо девушки, он спросил: - Может, налить тебе молока или чего-нибудь покрепче? - Да. То есть лучше молока. - Она неопределённо пожала плечами. - Каждый раз, когда я напиваюсь… - Помню, - в его глазах промелькнула тень улыбки. Алкоголь в больших количествах Кет и впрямь противопоказан. – Тогда пойдём. Подтянув пеньюар пальцами у горла, чтобы приподнять полы, девушка последовала за ним на кухню и села на стул, понуро разглядывая, как муж достаёт молоко, ставит его греться… Достаёт молоко? Что за бред, это она должна заботиться, а не наоборот! - Эл, я сама справлюсь… - Катерина поднялась, обвела взглядом кухню, посуду, и спросила первое, что пришло в голову. - Ты есть хочешь? Конечно, он не хотел – кусок в горло не лез. Но глядя в её бархатно-карие, мягкие глаза мужчина, наконец, понял, чего добивается от него Кет. Точнее, что она пытается сделать. Поэтому вместо того, чтобы отказаться, как собирался, Элайджа согласно кивнул. - Да, если тебе не тяжело. - Сейчас. – Обрадовавшись возможности занять руки и сделать хоть что-то конкретное, девушка всё же предупредила: - Только на многое не рассчитывай. Я не умею. Готовить она и впрямь не умела. На время позабыв даже о Джордже, Элайджа с лёгким изумлением наблюдал хаотичный процесс на кухне. Наконец, закончив и сунув нос в свой «шедевр» - горячий бутерброд и проинспектировав его, брюнетка сглотнула от разочарования. Хлеб по краям обуглился, но порезанные сосиски внутри, как были холодными, так и остались, сыр тоже расплавиться захотел лишь местами, а вот помидоры раздавились и потекли, превратив всё в неаппетитную кашу... Как такое бывает? У неё бывает. - Наверное, плохо смотрится. - Неуверенно пробормотала расстроенная девушка. - Ничего, в еде ведь главное не вид, а вкус, - покривил душой Элайджа, подцепив вилкой кусок того, что в более умелых руках должно было носить гордое название бутерброда. – Спасибо. Садись на стул, твоё молоко остывает. Так она и сделала. Отхлебнув из чашки и медленно жуя какое-то печенье, найденное в шкафчике, Кет собралась что-то ответить, но почувствовала, что Элайдже не хочется сейчас разговаривать. Не время. Немного придвинувшись, Катерина подавила желание разгладить морщинку усталости у него между бровями. И снова думает о делах, судя по отрешённому взгляду. Кет нагнулась ещё чуть-чуть. - Всё не так уж сложно. – Очень мягко, полушёпотом сказала брюнетка, не зная сама то ли спрашивает, то ли убеждает его. - Всё сложно, кошечка, – по-прежнему рассеянно возразил Элайджа и, забывшись, протянул руку, чтобы убрать длинный локон, упавший ей на щёку. Прядь тут же свернулась спиралью вокруг пальцев. Он любил послушную тяжесть её волос, которую помнил ещё со времён их свадебной ночи. Катерина не шевелилась, не говорила, но было достаточно наличия девушки на расстоянии вытянутой руки. Её присутствие успокаивало, проясняло рассудок, позволяя формулировать задачи. Автоматически, пользуясь безмолвно данным ему карт-бланшем, Элайджа стал разглаживать спутанный локон, пока он не заиграл атласным блеском. Поручить помощнику обзвонить всех знакомых и коллег Джорджа. Их будет много. Да и компанию тоже бросать нельзя, отчётная пора. Заказать розы на похороны. Джордж любил английские розы, с удовольствием разводил их… Может, стоит срезать все цветущие бутоны в оранжерее и попросить прислать сюда? Хотя, он наверное хотел бы, чтобы розы радовали глаз, а не лежали в гробу. Розы? Катерина буквально пропиталась ароматом роз. Её волосы, кожа… Тяжеловатые духи для её возраста и комплекции, но именно Кет они шли как никому. Мысли снова переключились на дядю. Точнее на связь Катерины и Джорджа. В самом Элайдже уже давно поселился червячок сомнения, из-за которого никак не удавалось спокойно принять смерть старика. С одной стороны мужчина считал свою позицию неуязвимой – ставить в зависимость компанию от его женитьбы, безусловно, старческая блажь, а с другой... Учитывая, как он сам наказывал Кет... Тогда формально он тоже был прав – не подкопаешься, но на деле... На деле менее хреново от его правоты не становилось. Хотя компания - иное. Пальцы выпустили волосы Катерины, с нежностью скользнув по щеке девушки, и снова легли на ручку чашки. Вообще-то жениться Элайджа собирался, потому что хотел детей, другой вопрос, что попозже, когда будет возможность тратить на них время. Если будущей супруге он не слишком жаждал его уделять, тем более уже через неделю после отъезда в Лондон, Майклсон понял, что сердце бесповоротно отдано женщине, которая ему в жёны совершенно не годится, то держать детей на голодном пайке, и видеть их раз в месяц по праздникам, не хотел. А, значит, всё в порядке. Хотя совесть и проснулась, и пыталась что-то предъявить, однако Элайджа прекрасно знал, что на его решение о фиктивной женитьбе ради компании это бы никак не повлияло. Джордж не оставил ему выбора. Отчего-то ему плохо представлялось, что старика нет на свете... Не сводившая с мужчины глаз, Кет давно уже выпила молоко, чай остыл, когда он подвёл итог: – Но ты права, нет ничего такого, с чем нельзя было бы справиться и решить. Девушка уверенно кивнула. - Ты всегда справишься, только,.. - она хотела сказать, что не нужно справляться в одиночестве, но её прервали. - Вот ты где, стоило мне отлучиться – и след простыл. – Голосок Керолайн зазвенел на кухне. Увидев Катерину, которую не заметила сразу, блондинка осеклась, но потом всё так же строго продолжила, шлёпнув на стол какую-то коробочку: - Либо ты будешь их пить, как положено, утром и вечером, либо я сама в тебя их впихну, как в Дейва. Всё цело, как и месяц назад. Ты их даже не распаковал! - Керолайн, спасибо, но зря ты так беспокоишься… - кисло протянул Элайджа. Он и впрямь забыл. - Не зря! Эл, - она опомнилась, тон женщины стал гораздо нежнее, – я всё понимаю, но мы-то здесь и должны заботиться друг о друге. Пожалуйста, будь повнимательнее к себе. - Ты же не слезешь с живого? – Он покачал головой, снова почувствовав усталость. Керолайн, конечно, была прелесть, но порой чересчур активная прелесть. Ему сейчас хотелось тишины, просто смотреть на Кет, вдыхать её запах и… Пожалуй, пока всё. Но на это рассчитывать не приходилось. - Давай. - А что это? – тихо спросила Кет, протянув руку к коробочке. - Витамины. Только он их забывает пить, – пояснила Керолайн. – А ведь организму восстанавливаться нужно. - От чего восстанавливаться? – недоумевающе сдвинула брови Катерина. - Да ни от чего. – Отмахнулся её муж, поднимаясь с стула. - Обычный грипп, да и то давно. - Этот обычный грипп чуть плавно не перетёк в пневмонию, если бы мы с Ником вовремя не вмешались. – Керолайн не собиралась сдаваться. – Не спит по-нормальному, ест какую-то дрянь на ходу, дымит как паровоз и работает двадцать пять часов в сутки… - решив найти союзника, начала жаловаться Катерине раскрасневшаяся от возмущения блондинка. - Какой человек это выдержит не заработав иммунодефицита? - О’кей, Керолайн. – Элайджа понял, что спорить бесполезно и предпочёл согласиться. – Ты права. - Ты не сказал мне, что болел, – едва слышно произнесла Катерина, глядя на него снизу вверх и протягивая коробку. – И не позвонил. - Да он и нам не сказал, пока совсем... – Фыркнула их золотоволосая невестка. Наконец, до Керолайн дошла суть фразы, и она изумлённо моргнула. - Я думала, ты знаешь… – Сообразив, что наговорила немало лишнего, она замолчала, после чего пошла на попятный. – Да и Элайджа прав, есть у меня привычка преувеличивать масштабы… Это из-за Дейва, наверное… - Бывает. - Согласилась Кет, отставив кружку и медленно поднимаясь. Не нужно ему её утешение. Да она и не умеет. Керолайн всем раздаст своё тепло, обогреет, недаром они так любят её. Сама Кет-то тут для проформы, а возомнила себя матерью Терезой. Дура. – Ладно, я спать. До завтра. Подобрав длинный халат, девушка мягко улыбнулась блондинке, холодно мужу и покинула кухню. - Она не знала? – Обескуражено повторила свой вопрос Керолайн, обращаясь к деверю. - Нет, конечно. – Элайджа пожал плечами. – Какая ей разница, да и зачем лишние телодвижения? - Майклсон, извиняюсь за грубое слово в траур, но ты – идиот, - припечатала женщина, схватила графин с водой и, залпом осушив с пол стакана воды, мрачно спросила у крошечной фигурки брауни*, стоящей на полке: – Почему все мужики такие умные разумные, когда норовят стукнуть кулаком по столу, а как дело касается наших девичьих чувств, куда, что девается, а? - Даже я? – Её муж появился в дверном проёме, и, подойдя обнял женщину за плечи. - Даже ты. – Вздохнула Керолайн, на мгновение опустив голову ему на грудь. Как бы она не старалась казаться выдержанной, это получалось плоховато. И данное Джорджу слово тоже не добавляло покоя в мысли. - За что получил разнос, брат? – Чмокнув жену в затылок, Клаус отстранился - руки были холодные с улицы. - За всё сразу, - криво усмехнулся Элайджа. Достав из коробки пару разноцветных таблеток, он запил их остывшим чаем. – Ну вот, теперь я не так раздражаю тебя, солнце? - Ох, Эл, ты меня не раздражаешь. – Блондинка положила руку ему на плечо, покачав головой. – Просто, ты нам нужен здоровый и счастливый. Вот я и злюсь, когда… - И желательно накормленный? – Добавил Клаус, понимающе переглянувшись с братом. Несмотря на всеобщую подавленность, Керолайн оставалась верна себе. - А не много для одного человека, Керолайн? – В очередной раз подумав, как повезло Нику, да и им всем, что она оказалась в их семье, Элайджа улыбнулся. - Но лучше пообещаю, прежде чем ты приплюсуешь к своим пожеланиям что-то ещё. Но если вы не против, я выйду покурить. Кивнув брату и невестке на прощание, мужчина покинул комнату. Керолайн перевела взгляд с двух чашек из-под молока и чая, оставшихся стоять на столе, на темнеющий дверной проём. - Ему нужно побыть одному. – Успокоил Клаус супругу. – Элайджа справляется с ситуациями иначе, чем я. - Я знаю. Только ты не прав. – Керолайн внимательно посмотрела на мужа. О Джордже он говорить не хотел. Это до сих пор стояло между ними, оставляя неприятный осадок. Что же, пусть так. Её сейчас волновало иное. – Ему нужно не одному побыть, ему Кет нужна. - Керолайн… - Ник устало вздохнул. - Нет. Я знаю, о чём говорю. Просто не увидела её сразу, из-за Бекс расстроилась, нервы сдали… - Керолайн сердито тряхнула волосами. – Угораздило же меня прийти так не вовремя. - Я уже тебе говорил, – он очертил абрис её лица, закрыв глаза. Ужасная ночь. Он желал, чтобы Керолайн оставила брата в покое, Эл и без её активности чертовски устал, но ожидать бездействия с её стороны не приходилось никогда. - Керолайн, ты видишь лишь то, что хочешь видеть. Они не живут вместе, не видятся. Их ничего не связывает. - О, да. – Женщина отступила на шаг, с сарказмом бросив. - И ещё Эл буквально светится от счастья последнее время. Аж в больницу чуть не угодил от радости. - Больница с Катериной никак не связана, это от переутомления. – Нахмурился Ник, после чего неожиданно сообщил. – Я с ним разговаривал насчёт Кет раньше, на Рождество в Мистик Фоллз. Когда они ещё вместе жили в Йорке. Точнее успел только спросить о ней. - И что он ответил? – Мгновенно подхватилась блондинка. - Чтобы я не лез, куда не просят. - Прямо так и сказал? – разочарованно и, как ему показалось, немного испуганно пробормотала Керолайн. - Не совсем. Гораздо более мм… экспрессивно и красочно. – Суховато пояснил Клаус. - Понятно. – Она вздохнула, задумчиво накручивая прядь своих золотых волос на палец. - Что же, будь по-твоему. - Смирилась? – Прищурился мужчина. - Так быстро? Без попытки вильнуть в сторону и сделать как считаешь нужным? Что-то не верится. - Никакого заговора. Просто мы говорим и думаем о разном, – Она подняла на его спокойные, ясные глаза и холодно объяснила. - Я по-женски о его счастье, а ты защищаешь то, что твой брат настоит на своём, вышколит кобылку и море по колено. - Это его дело. – Глаза её мужа тоже похолодели, клинки взглядов скрестились. – Я не хочу, чтобы ты вмешивалась в личную жизнь Эла. Он поступит так, как считает нужным и будет прав. Не нужно задушевных бесед, он устал. - Вы с ним похожи в этом. Ты сам всегда так делаешь, да? – Очень тихо переспросила Керолайн, вспоминая про Джорджа. - А если против шерсти, то всё… Бесполезно, она с большим успехом могла поговорить со стенкой. Женщина не выдержала. Упав на стул, она спрятала лицо в ладонях и заплакала. - Господи, здесь все так горды, так бесконечно самолюбивы и упрямы… а я? Я об-бычная… Вздрогнув, Клаус шагнул вперёд и, подняв дрожащую фигурку, прижал жену к груди. - Нет в тебе ничего обычного. Ты - моя личная фея, хотя я, конечно, вряд ли потяну на Золушку. – попытался пошутить он, гладя светлые пряди её волос. – Керолайн… Но она не могла успокоиться. Смерть Джорджа, при этом абсолютная выдержка окружающих, включая умершего, всё смешалось, спрессовавшись в слоёный пирог эмоций. - Из об-бычной семьи, где мечты п-простые - хороший дом, да как скопить детям на образование. А ваша хвалёная гордость... – Керолайн продолжала плакать, выплёскивая всё, что накопилось за это время пребывания меж двух огней последний месяц. - Я устала, измучилась... Джордж и ты, теперь Эл… Все такие сложные… - Не надо. – Он целовал макушку жены, мокрые щёки, подбородок. – Ты - моё солнце, счастье… Не плачь так, милая... Я был не прав с Джорджем. Когда через несколько минут рыдания, наконец, стихли, Клаус, погладив жену по мокрой щеке, налил ей воды. – Возьми. – Глядя, как она пьёт, а на длинных ресницах всё ещё дрожат капельки слёз, он выдавил: - Просто мы не умеем говорить о том, что чувствуем. И признавать ошибки. Это тяжело, но просто прими как данность. Я люблю тебя. Что мы смотрим с другого угла, не значит, что мы тебя считаем какой-то не такой. - Я знаю, - печально ответила Керолайн, подняв глаза на мужа. – Знаю и чувствую… Я тоже тебя люблю. Но ведь ты женился на мне, несмотря на возраст и все эти условности... - Причём здесь условности? Ты совсем другая, не Кет. – Он помолчал. – А Катерина, её характер… Точнее некоторые его черты. Они общие с другим человеком, даже я это вижу, против которого у нас прививка. Эл не станет связывать с ней свою жизнь. Керолайн затаила дыхание в ожидании продолжения, но Клаус замолчал. - Я думаю, Элу лучше пожить у нас, когда закончим с похоронами. – Пробормотал он, вновь заключая блондинку в кольцо своих рук. - Согласна. – Керолайн закрыла глаза, прижавшись щекой к плечу мужа. В окна медленно вплывал рассвет. Похороны прошли быстро, организованно и, надо сказать, мило, как бы ни странно это звучало по отношению к подобному событию. Следующий за похоронами день назначили для вскрытия завещания. По желанию покойного всё проходило с размахом: куча свидетелей, юристов и родственников оказались в доме в назначенный час. Наконец, всех пригласили в кабинет. Внимание гостей переключилось на нотариуса, сидевшего за столом. Вопреки ожиданиям основной массы присутствующих, это был не сухонький старичок, ровесник Джорджа, а мужчина во цвете лет, подтянутый и энергичный. Он, не спеша, дотошно соблюдая все формальности, извлёк из папки пакет, предъявил для обозрения, чтобы присутствующие убедились в целости печатей и подлинности подписей – Говард перед смертью распорядился обставить всё немного по-старинному, - и начал читать. Катерина прикрыла глаза, слушая мерную речь нотариуса. За эти дни, точнее за ночь смерти Джорджа, когда она узнала о том, что Элайджа не удосужился рассказать ей о своей болезни, девушка прошла свой шаг от любви до ненависти и не хотела уже видеть никого, хоть как-то напоминающего ей о муже. А его самого тем более. Но делать было нечего, представление продолжалось. Суть состояла в том, что по завещанию основное имущество доставалось семье Майклсонов, часть недвижимости и счета родственникам по линии брата Джорджа, которых Кет не знала, и кое-какие мелочи бывшим любовницам и друзьям. Компания «G&B.Company» Элайдже, при условии, что на момент оглашения завещания он состоит в браке – при этом пассаже Кет всё же взмахнула ресницами, послав молнию взгляда мужу. Ему же достались и акции трастовых фондов и ряда квиновских компаний. Коллекция старинных игральных карт, привезённых со всех уголков мира, а так же семейные и недавно купленные драгоценности, отходила Ребекке – старик с удовольствием вкладывался в бриллианты, искренне считая, что деньги это золото и камни, а долларовой бумажкой воспользоваться в туалете можно и без особого сожаления. Кол получал всю огромную коллекцию автомобилей от раритетных до спортивных, и акции в инвестиционных компаниях. Дейв тоже обойдён вниманием не был и счёт в банке, опять же золотом, ожидал его совершеннолетия, а до этого времени широкие до безграничности полномочия душеприказчика возлагались на его мать. Жест абсолютного доверия. Недвижимость старик переоформил в собственность ещё при жизни, памятуя о грабительском налоге на наследство и таким образом Элайджа, Ребекка и Кол, оказались собственниками поместья в Девоне, виллы в Хорватии и квартиры в Лондоне соответственно. - Это первая часть завещания, - дочитав, сообщил нотариус. - А есть и вторая? – удивлённо спросила Ребекка. Именно ей Джордж показывал документ месяц назад лично, и ни о каких дополнительных аспектах он тогда не упоминал. Хотя девушка уже догадывалась, кого именно коснулись преобразования по тому, чьего имени фигурировавшего в бумагах раньше, юрист пока не назвал. - Да, изменения внесены буквально за неделю до смерти вашего дядюшки. Но это скорее приписка и относится она к Николаусу Микаэлю Джордану Майклсону. – Ник вскинул голову при упоминании своего имени. – Оглашение распоряжений относительно его части наследства отложено на год после смерти завещателя. Это всё, господа. Я передаю дело по наследованию в суд, завещание вместе с описью имущества возвращается в Главный отдел Высокого суда по семейным делам, до утверждения. Нотариус обвёл взглядом присутствующих. – Если кто-то желает оспорить сам документ или какие-то его пункты, то следует сделать это в установленные законом сроки. Он снова сложил документы в папку. - Я попросила приготовить нам всем чаю, - поднялась с места Керолайн, - не желаете присоединиться, раз уже всё озвучено, и если, разумеется, вы не торопитесь по своим делам? - С удовольствием, миссис Майклсон. - Тогда пройдёмте в столовую… Всем сёстрам по серьгам, поняла Катерина, из-под ресниц разглядывая выходящих из комнаты людей. По крайней мере, насчёт Майклсонов, которых она узнала, и о которых могла судить, Джордж проявил удивительную чуткость и изворотливость ума. Доли примерно равные, но абсолютно разные по содержанию и сути. Такие же разные, как интересы наследовавших. Наверняка, и с Клаусом не прогадал… Говард был и впрямь истинный Игрок, с лёгкой грустью решила Кет. Всё-таки жаль. Последующие дни стали ещё сложнее для старшего Майклсона. Джордж, как человек умный, прекрасно понимал, сколь велик налог на наследство в Великобритании. И, если движимое имущество можно было зарегистрировать где-нибудь в странах третьего мира, недвижимость передать в собственность до смерти, то с компании процент был и впрямь впечатляющ. Но пятнать репутацию своего детища сомнительными схемами Говард не собирался, поэтому просто разместил проценты в офшорах, предписав использовать их. Элайдже ничего не оставалось делать, как через пару дней вылететь на место, чтобы лично проконтролировать документацию. Вернуться он сумел лишь через неделю. Приехав из аэропорта домой и наскоро приняв душ, мужчина спустился в столовую – между едой и сном во время полёта Майклсон выбрал последнее, его больше не хватало. За столом сидела только Ребекка, задумчиво разглядывающая омлет у себя на тарелке. - Здравствуй, дорогая. Гипнотизируешь его? - Смотрю, нет ли насекомых. - Засмеялась блондинка, чмокнув его в щёку. - Здравствуй. – Когда ты успел побриться? - Только что, не отбивать же тебе аппетит. – Он тут же подцепил шницель и спросил: - А где Катерина? - Уехала. – Ребекка расправила салфетку на коленях, бросив на брата косой взгляд. - На ипподром? – он удивлённо приподнял бровь, отрезав от куска мяса. – Так рано? Обычно она раньше десяти с постели не встаёт, если есть возможность… - Нет, она уехала домой. Точнее в Йоркшир. - Чуть прищурившись, блондинка смотрела, как Элайджа замер с недонесённой вилкой у рта. - Записку Кет оставила, кстати. - Где? – Брошенные приборы громко звякнули о фарфор. - Я положила её в сейф, в кабинете. - Извини. – Даже если бы у девушки и были какие-то возражения, высказать она их просто не могла – брат ушёл прежде, чем Ребекка успела произнести ответ. Нервно сжимая и разжимая пальцы на ручке вилки, она глядела ему вслед. И, движимая каким-то сумасшедшим порывом, решила-таки выполнить волю Джорджа и поговорить с Еленой. Прямо сейчас. Боясь, что мужество откажет, и она передумает, Бекс быстро схватила телефонную трубку. «Поскольку больше моего присутствия не требуется, я возвращаюсь в Йорк. Если возникнут какие-то сложности по делу, вернусь. Но думаю, все прекрасно поймут, что сейчас тебе нужно решать проблемы с оформлением документов, а не возиться со мной, исполняя супружеские обязанности. Катерина Пирс». Смяв записку, он с силой запустил её в мусорное ведро. - Значит, Пирс. – Катерина умела сказать всё одним словом, когда хотела этого. Кулак с треском врезался в стол. Никем не удерживаемый ноутбук, жалобно тренькнув от удара, соскользнул на пол, и уже с грохотом свалился на паркет. - Мистер Майклсон?! – вбежавшая в кабинет кухарка с подносом испуганно оглядела сначала хозяина дома, потом его руку с разбитыми костяшками пальцев. - Что-то случилось? Мисс Ребекка просила принести вам кофе, но… - Просто ноутбук начал падать, я погнался за ним и как результат и вещь не поймал, и сам промахнулся. - Элайджа скривил губы в подобии улыбки. – Старею, реакция ни к чёрту. Не стоит беспокойства, миссис Соммер. – Но кофе вам принести? – С недоумением спросила женщина. - Да, пожалуйста, принесите. – Разжав до сих пор сжатые в кулак пальцы, он исправился: - Только не кофе, а чай. Месяц спустя. Великобритания. Йоркшир. - Не повредите и не потеряйте груз. – Девушка нахмурилась. - Он стоит очень больших денег. - Не переживайте, миссис Майклсон, - голос начальника охраны стал сердитым. – Но если вы сомневаетесь в нашей компетентности, то можете воспользоваться услугами почты Её Величества. - Извините, я перенервничала вот и несу всякую чушь. – Катерина состроила умильную рожицу. – Безусловно, всё будет в порядке. До свидания и передавайте привет моему супругу, если увидите его. - До свидания. Через десять секунд брюнетка увидела только фары автомобиля, увозившего все подарки, сделанные ей Элайджей со времени их знакомства. Их было много. Драгоценности, редкие наряды, абонемент на заезды Формулы-1 во всех странах мира, проводимые в этом году, коллекция восточных кинжалов… и, разумеется, картина с котом. С этим тоже покончено. Жаль, обручальное кольцо она так и не нашла. Оно случайно выскользнуло из рук, когда Кет перебирала все украшения, которые хотела отослать, а отыскать его девушка уже не сумела, хотя облазила комнату буквально на коленях, заглянув во все щели. Наконец, автомобиль скрылся за поворотом, и Катерина медленно побрела в дом. Схватив с полки первую попавшуюся книгу, она с удобством расположилась на диване, открыла обложку, скользнув ленивым взглядом по комнате… И вздрогнула. По центру гостиной на ковре тускло сияло бриллиантовыми и рубиновыми слезами её обручальное колечко. Полгода спустя. США. Ричмонд. - Странно. – На секунду отвлёкшись от своего более чем приятного занятия, Брайан откинул голову и заглянул в чёрные от страсти глаза любовницы. – Ты менее опытна, чем я, но почему-то мне кажется, что именно ты меня имеешь. - Тебе не нравится? – Звонко рассмеявшись, она перевернулась и оказалась сверху. – Ни капельки? – Её поцелуи спустились от шеи к груди, тёмные локоны девушки защекотали живот, укрывая его торс плотным покрывалом. – А так? – Ещё ниже. – Или так тоже не по вкусу? Она просто смеялась. Потянув за длинные волосы вверх, он приник к губам брюнетки резким поцелуем. Потрясающая. Даже без опыта потрясающая. Правда, её имени Брайан не знал, просто подцепил в клубе, но девушка была до того очаровательна на танцполе и буквально плескала энергией, что он согласился вовсе не использовать имён, даже вымышленных. Да и кому это было нужно? Выдохнув ей в полуоткрытые губы: - Нравится, – он прикусил тонкую кожу шеи, вызвав дрожь возбуждения в теле девушки. Шелест распаковываемого презерватива. – Мне всё нравится. - Вот видишь, как я быстро учусь. – Игриво прошептала брюнетка, водя по плечам Брайана лёгкими прикосновениями. Её острые ноготки щекотали кожу, обещая вот-вот в неё впиться. И хотя мужчина уже приподнял красавицу за изумительно тонкую талию, чтобы войти, но почему-то понял с абсолютной точностью, что её последние слова адресованы не ему. Шесть месяцев спустя. Великобритания. Йоркшир. - Соединяю, мистер Майклсон. - Мистер Майклсон? – Роза Фостер-таки пробилась через секретарей на линии для выяснения «необходимых» в её понимании подробностей. - Добрый день, Роза, что-то ещё? - немного раздражённо отозвался Элайджа, не отрывая взгляда от документов. Какого чёрта они так возятся с этим ремонтом? Как будто так сложно сделать здесь всё как в Мистик-Фоллз?! Его отвлекали от работы уже третий раз. - Вы не объяснили, - безмятежно начала диалог женщина, - куда нужно отправить ваши личные вещи из старого кабинета. - Какие вещи? – Он нахмурился, всё же отодвинув контракт и сосредоточившись на разговоре. - Там нет моих личных вещей, миссис Фостер, поэтому делайте, что хотите. - О’кей. Просто, поскольку ваши инициалы, то я и решила, что это личные вещи. Но раз нет, то… - Подождите, возможно, я просто не знаю. – Элайджа побарабанил пальцами по столешнице. Бекс вполне могла что-то бросить или оставить в кабинете, а после благополучно забыть и укатить в Америку. Его младшая сестрёнка аккуратностью отличалась разве что в одежде, остальное порой находилось в самых неожиданных местах. – Отправьте ко мне в спальню… Да, спасибо… Нет, вы не помешали, до свидания. Об этом разговоре он вспомнил только на следующий день, наткнувшись с утра на завал из незнакомых предметов на прикроватной тумбочке. Прекрасной работы статуэтка железного дерева, изображающая тотемную кошку, портсигар с буквами Э.М. и то ли салфетка, то ли полотенце с вышивкой ёлочками и надписью «Поздравляю с Днём Рождения». Элайджа аккуратно откинул крышку портсигара, уже догадываясь, что там внутри. «С Рождеством». Почерк он узнал сразу, и аккуратно вернув портсигар на место, направился искать миссис Фостер. - Роза, здравствуйте. – Он протянул ей салфетку. - Где вы это нашли? - Здравствуйте. В кабинете, я вроде бы говорила. – Увидев вопросительный, очень внимательный взгляд, направленный на неё, Роза Фостер сочла нужным добавить: - В одном из дальних шкафов внизу. Когда разбирали мебель, нашли. Что-то не так? - Нет, всё в порядке. – Элайджа кивнул. – Просто давно не видел. - Это, наверное, детская работа мисс Майклсон? – женщина по-матерински тепло улыбнулась. – У неё прекрасно вышло. Дети всегда очень старательны, особенно, когда учатся. - Да, прекрасно. – Изобразил радостную улыбку он. - Спасибо, извините, что отвлёк от дел. - Не за что. Экономка уже давно ушла, а Майклсон всё стоял посреди комнаты. Он вдруг понял, почему Катерина так и не подарила, а просто спрятала вещи в его кабинете, туда, где, если бы не это непонятное ему самому желание сделать ремонт, их вряд ли нашли и через несколько лет. Несколько дней как прилетевший в Великобританию, Кол размашистым шагом направлявшийся к выходу, приостановился, увидев брата, молча уставившегося на вышитый клочок ткани. Зрелище было более чем любопытное. Увидев «замученную» салфетку - судя по материи, нитки не раз и не два распарывали, а после начинали работу вновь, - парень хмыкнул: – Трудился явно не профи. - Она не усидчива. – Элайджа аккуратно провёл пальцем по кривоватому рисунку. - Неудивительно, что плохо держит иголку в руках. Кол на секунду всмотрелся в вышивание, потом перевёл взгляд на брата, и, наконец, по его лицу сообразив чьих рук это творение, пробормотал: - Мне кажется, Катерина всё же была влюблена в тебя. - Наверное, ты прав, – хрипло согласился Элайджа. – Но сейчас это уже неважно. - Почему? Старший брат посмотрел на него так, будто Кол сморозил несусветную глупость. - Потому что и Рождество, и мой День Рождения были до… - он осёкся, - кхм... В общем, всё уже закончилось хорошо, и мы давно разведены. По поводу определения «хорошо» Кол имел несколько другое мнение, но благоразумно не стал его высказывать. Всё просто закончилось. Четыре года спустя. США. Нью-Йорк. Четыре года назад Кет удалось практически невозможное – поступить в Университет Виргинии. Если в случае Елены ничего удивительного в том не было – девушка изначально шла именно на высшую ступеньку, ещё юниором определившись, куда и как будет поступать, то от Кет подобного ожидать было трудно, и Алек уже подумывал в какой колледж* пойдёт младшая дочка. Но его радость была преждевременной. Вполне успешно отучившись два года, Катерина взяла отсрочку и, ни с того ни с сего, отправилась покорять подиум. Однако и тут девушка надолго не задержалась. Поработав «вешалкой» несколько месяцев, она плавно перешла в ассистентки дизайнера. Тем более её данные хотя и подходили для фотомодели, но не соответствовали принятым стандартам на показах. Даже если при должной целеустремлённости её фигура в стиле песочные часы тоже могла стать вполне продаваемой у кутюрье, то всё равно подобное занятие было не по ней. Просто не нравилось исполнять чужие мечты. Девушке хотелось быть не куклой – кукловодом. Она оказалась в модельной индустрии и, пока остальные её коллеги делили глянцевые обложки и давали интервью, вызывая вполне прогнозируемый гнев дизайнеров и устраивая свары между собой, Кет, засунув собственную страсть блистать куда подальше, соглашалась на мелкие и серые должности, где нельзя было выпятить себя. Но всё это время она собирала ниточки, за которые можно при случае дёрнуть, изучала характеры и нарабатывала полезные знакомства. Чтобы однажды взлететь. И взлетела, через два года своих трудов и интриг, оказавшись на должности помощника заместителя начальника по связям с общественностью в главном представительстве «Vogue» в Нью-Йорке. Для девушки едва перешагнувшей порог двадцатилетия, даже несмотря на то, что на Золушку она никак не тянула, это была невероятная удача. Впрочем, удача тщательно спланированная и просчитанная, стоившая карьеры ещё одной даме претендовавшей на этот пост уже очень давно и заслуженно. Но победителей не судят. Кабинет вполне отражал деятельную, увлекающуюся натуру хозяйки. Странный сплав стилей, где рядом с эклектическим модерном прекрасно уживался классицизм, а изящно изогнутые кресла, словно сошедшие с картин времён господства барокко, соседствовали с функциональным столом начала двадцатого века. Иными словами – бардак. Место, где Катерина ощущала себя вполне комфортно. Сейчас девушка сидела в кожаном кресле, и разговаривала с посетителем напротив. - Прошу прощения, за то, что вам пришлось лично навещать наш мм… курятник, сенатор. Хотя, - лицо Кет осветилось очаровательной улыбкой, - думаю, вам не привыкать. - Не переживайте так, мисс Пирс, - сенатор Рейнолдс не удержался от ответной улыбки. - Я уже вознаграждён вашим обществом, а предвыборный штаб и впрямь мало, чем отличается от творческой атмосферы царящей здесь. - Только вместо духов аромат типографской краски от листовок. – Рассмеялась девушка. Секретарь принесла кофе, и когда они остались наедине, Кет раскрыла контракт, переходя к делу. Сенатор был её первой крупной рыбой на новом посту, и поэтому девушка постаралась подготовить документы совершенно безупречно. Но тут уже у самого клиента произошла накладка – его рекламный агент попал в автоаварию вместе со своими заместителями, началась обычная неразбериха с бумагами... В итоге Кетрин предложила Рейнолдсу обсудить всё при личной встрече, если ему это будет удобно. В темпе рассмотрев все пункты контракта: семья сенатора, его супруга и дочери демонстрировали вещи бренда в обмен на интервью и фото в ближайшем выпуске; денежную составляющую вопроса; а так же внеся ряд изменений, о которых они договорились уже на месте, Катерина, сложив бумаги стопочкой, поднялась с места. Она поняла, что пока всё удаётся и в глазах девушки заплясали искры триумфа: - Не беспокойтесь, сенатор, ваша семья будет блистать на ближайших праймериз, - заверила она, невольно улыбаясь. - Обещаю вам. - Надеюсь на ваш безупречный вкус, Кетрин, - он бросил на девушку косой взгляд, - если вы позволите мне вас так называть. - Позволю. – Катерина чуть прищурилась. Рейнолдс ей понравился – действительно умный мужик, привлекательный внешне и при этом лишённый привычного снобизма властьимущих. – Хотя это и не совсем моё имя. - Неужели? – Он поднял брови, пожав протянутую ладошку. – Тогда почему же оно красуется над дверью при входе ваш кабинет? - Да вот так получилось, - Смешливо фыркнула Кет. – Длинная история… - А я люблю истории. – Мужчина чуть дольше положенного задержал пальцы девушки в свей руке. – И был бы счастлив узнать эту из ваших уст, когда будет свободное время. - Разве я могу отказать в такой малости человеку, день и ночь трудящемуся на благо государства? Он расхохотался, услышав иронию в её голосе. Язва. - Тогда, до встречи, Кетрин. - До встречи, мистер Рейнолдс… Великобритания. Лондон. - Скучал, дорогой? – Ладонь Кимберли мягко скользнула по мужскому плечу, разминая его. – Тяжёлые переговоры? - Немного, - ответил Элайджа, и откинулся на спинку кресла, усаживая её на подлокотник. Повернув его голову к себе, женщина запечатлела на его губах крепкий поцелуй. - Похоже, и впрямь скучал. – Не увидев ни малейших возражений со стороны Элайджи, она перебралась к нему на колени. – Я тоже. И думала. - О чём? – Поинтересовался он. Шатенка дерзко улыбнулась. - О замужестве. - И с кем же? – раздался оскорбительно-вежливый вопрос. Улыбка Ким увяла под обескураживающе-холодным взглядом Майклсона. - Ладно, - женщина встала. – Отложим на время. Недовольно сжатые в тонкую линию губы мужчины лучше любого ответа показали, что этот отрезок стремится к бесконечности. Немного сконфуженно, она вновь улыбнулась: - Но, надеюсь, предложение на неделю траха остаётся в силе? Хочу тебя без всего и главное, вне этих стен. - А я-то думал, что по телефону речь шла об опере… - Подтянув её к себе, он усадил шатенку на стол. – Начнём исполнять по порядку? Она была неглупой, страстной, красивой, немного избалованной… Впрочем, этого было более чем достаточно для хорошей любовницы. Правда, изредка Кимберли заносило и начинались попытки навязать условия, но президент «MsnLogistic.Inc» никогда не жалел пары минут своего драгоценного времени, чтобы расставить точки над «i». Но в последнее время вспышки случались как-то слишком часто, и Майклсона это уже начинало раздражать. Очевидно, пора расстаться и поискать другую гавань. Хотя немного жаль. В отличие от большинства бизнесменов его уровня рано или поздно попадавшихся в капкан, он громких интрижек с актрисами, певичками и так далее, не любил и любовниц предпочитал постоянных, лишь время от времени ища разнообразия. Но если в плане секса оба от этого всегда выигрывали, то обратная сторона медали не так радовала – рано или поздно начинались претензии с расчётом на руку и сердце. О последнем речи вообще не шло, то для того, чтобы претендовать на первое они просто не соответствовали ряду категорий. Честно говоря, этому ряду пока не соответствовала ни одна из женщин, но и поступиться хоть одним пунктом Элайджа не желал. Это означало, что на месте Кет будет эрзац, и вторым сортом он довольствоваться не собирался. Хотя второй, такой как Катерина Пирс найти было невозможно – Бог вряд ли вообще повторит когда-нибудь эту ошибку ещё раз, да ему и не нужно, но отыскать что-то качественное абсолютно другого сорта попытаться стоило. Год спустя. США. Нью-Йорк. - Добро пожаловать! Платье на девушке у входа напоминало вторую кожу, и Кет улыбнувшись Томасу Бернеру, подняла бровь, безмолвно спрашивая, то ли это место, которое он хотел показать. Томас кивнул, и они вошли в дверь в сопровождении своей провожатой. Только скинув плащ, Катерина поняла, что на служанке не платье, а лишь его рисунок. Боди-арт. - И какая у нас программа? – Из личной кабинки наверху, оглядев клуб, Кет пригубила вино из поданного ей бокала. - Здесь одно из лучших представлений в стране. Бернер, оглядел свою необыкновенно чувственную, но ничем не смущённую, любовницу в плотно облегающем тело платье с глубоким декольте,. Лишь огонёк обычного, всегда присущего ей любопытства в глазах, но не более того. Пожалуй, это с ним было впервые. Обычно девочки наскучивали, как только начинали пускать слюни и мечтать о голубях и розовых облаках, и благополучно добытый трофей переставал интересовать мужчину. Так случалось всегда. Но эта женщина, (хотя какая она женщина – двадцать три года – соплячка) поражала даже его жестокостью своего подхода. Содержанкой или его протеже она не была. Кетрин изначально дала понять, что их отношения абсолютно свободные. Им хорошо вместе. Она ему ничего не должна. Он ей ничего не должен. Это продолжалось пару месяцев и, несмотря на то, что сам Бернер в пылу охотничьего азарта и желания, фигурально выражаясь, согнуть девушку в бараний рог, уже не на шутку увлёкся ею, но в глазах Кет не отражалось и тени привязанности. Превосходный секс, приятная собеседница, элегантная спутница – он нередко ловил на себе завистливые взгляды мужчин, но и только. Именно понимание, что в любой момент, если её что-то перестанет устраивать, она уйдёт, время от времени сдерживало Томаса, чтобы не ударить Кет. Подобное желание иногда одолевало с ужасающей силой, особенно когда на её личике проступало презрение вперемешку с мечтательностью. Странное сочетание, но в эти минуты Кетрин его просто не замечала, погружаясь в задумчивость. Самолюбие Бернера успокоила бы любая зависимость от него, даже материальная, но в глазах женщины всё чаще появлялась скука. И именно это заставило его взять с собой в закрытый клуб. Дать добыче ускользнуть он не хотел. - Доминирование? – без особого энтузиазма поинтересовалась брюнетка, спускаясь в зал. - Не только. – Он улыбнулся. - Здесь можно всё. Год спустя. США. Вашингтон. Девушка не спеша разглядывала толпу. Конгрессмены, их жёны, любовницы, любовники любовниц и жён, по совместительству члены команд конгрессменов. Правда есть и нормальные люди, но они тоже надоели. Просто надоело всё. Как со временем показы, клуб, любовники… Надоело до тошноты. Хорошо бы выбраться в Мистик-Фоллз хотя бы на выходные… Сама Кет по воле случая на короткое время оказалась в компании двух девиц модельной внешности: рыжеволосой и блондинки. Чьих-то спутниц и протеже. - Смотрите, какой красавчик! – Рыженькая девушка зашлась восторгом. – Прямо принц на белом коне. Из хорошей семьи, высшее образование… Кет скосила глаза на дурочку. - Вам тоже грех жаловаться, Милдред. Правда, возраст вашего Аполлона подкачал, но серёжки с жемчугом это поправят не хуже косметолога. Блондинка захихикала, признавая правдивость замечания. - Хорошо, что я свободна. – Она достала зеркальце из крохотной сумочки и стала подправлять макияж и причёску. – Слышала, он предпочитает золотоволосых девушек. Подхватив бокал, Кетрин усмехнулась и, оглядев сначала своих «компаньонок», потом зал в целом, сообщила. - Есть такой знаменитый опыт – нормальных, высоко прыгающих блох закрывают в банке крышкой. Они там копошатся. И через несколько дней банку открывают. Но блохи уже не выскакивают из неё. Они навсегда остаются на уровне крышки. А всё потому, что попались в банку. – Кет одним махом допила бокал и обратила свой фирменный сияющий взгляд на толпу. – Так, где же он, этот мой хороший мальчик? - Вон он. Майкл Стемптон? – Глаза светловолосой девушки негодующе округлились. - Но почему твой? - Потому что я так хочу. – Мило пояснила Кет. – И мой вам совет – хотите сойти за натуральную блондинку – не забывайте окрашивать зону бикини. - Стерва! Но Кетрин уже их покинула, да и это мнение было слишком старо, чтобы представлять для неё какой-то интерес. - Угу. – Рыженькая, понюхав шампанское, отставила его в сторону – за неделю перед съёмкой нельзя было пить алкоголь. - А к чему было про блох? - Да просто гадость ляпнула… - Блондинка сердито захлопнула сумочку с зеркальцем. – Как всегда. И что они в ней только находят? Ладно, пойду завоёвывать своего красавчика, пока его не окучили…