You ain't seen nothing yet

В холле здания суетились люди. Все стены были абсолютно стеклянными, но ничего вроде «помещение залитое светом» не наблюдалось, потому что погода в Готэме вела себя просто издевательски. Дождя не было, но стало пасмурно и как-то грустно, будто небо в раз опустилось на пару десятков метров вниз. Я решила опробовать готэмское метро и вышла на станции с очень громкими и очевидным названием «Уэйн Интерпрайзис». Очевидным только потому что по выходу ты сразу же натыкаешься на башню семьи Уэйн. Все мои знания об этом ограничивались только тем, что хозяин компании миллиардер. Идти до офиса Галавана от компании Уэйнов оказалось совсем недалеко. А вообще, неплохая работа (если опустить историю с психами). И делами занимаешься, и город осматриваешь. Я успела насчитать три лифта и четыре лестницы, пока торчала у стойки администрации на входе, в ожидании хоть кого-то. Стройная брюнетка в строгом брючном костюме что-то мне прощебетала про то, что она «на секундочку» и сбежала. Знаете, что я поняла? Брючный костюм — это очень сексуально. Серьёзно. Надо тоже начать носить костюмы. Откровенно заскучав, я положила голову на руку и принялась разглядывать коробочку размером с небольшую шкатулку, что стояла посреди стола. Этот кусочек чего-то безумно яркого совершенно не вписывался в абсолютно минималистичный дизайн стола, на котором, кроме компьютера и нескольких бумаг ничего не было. Интересно, что там может быть внутри? Подарок от бойфренда? Женские мелочи? Еда? Последнее определённо нравилось мне больше всего. — Скучаем? Обладатель голоса так неожиданно подошёл со спины и встал рядом, опираясь на стойку, что я едва не подскочила на месте. — О, прошу прощения, — как-то совсем не сожалеюще и довольно весело отозвался незнакомец. Это оказался парень, наверное, не старше меня. Я бегло пробежалась взглядом, стараясь, чтобы это не выглядело, будто я пялюсь на него. Хотя пялиться вообще-то было на что. Мало того, что он был высоким, уж точно выше меня и, наверное, оказался бы выше дяди (не знаю, почему я вспомнила о нём сейчас) и довольно симпатичным, так я ещё и разглядела рыжие волосы под шляпой-трилби. Я из тех людей, что убеждены в том, что рыжие люди не только бесстыжие (остроумно, да?), но ещё и что-то вроде солнышек нашего мира. Особенно если их лица ещё вдобавок и в веснушках. Так что, коротко говоря, я просто зависла, забыв, что разглядывать людей неприлично. — Ищешь кого-то? — Эм… да, — я немного пришла в себя и быстро отвела взгляд, ища в толпе ту самую несчастную девушку в брючном костюме. — Вообще-то да. Мне нужен мистер Тео Галаван, а секретарша бессовестно оставила меня в неведении о возможности посещения. — Какое совпадение! — с театральным удивлением заявил парень, хлопая ладонью по столешнице. — И мне тоже. Я вдруг заметила, что всё недолгое время нашего разговора он ведёт себя так, будто мы на сцене и после каждого его слова ему должны рукоплескать все вокруг. Он наклонился ближе, понижая голос, словно мы обсуждали тайну галактического масштаба. — Думаю, мы можем помочь друг другу, — парень выпрямился, одёргивая куртку поверх клетчатой рубашки. — Джейми, к вашим услугам. Он кивнул мне, словно собирался сейчас раскланяться, но решил не подниматься до такого уровня позёрства. Я, если честно, вообще выпала куда-то в небытие. Ладно, надо признать, что мой новый знакомый оказался чертовски обаятельным, и я просто мгновенно стала жертвой этого обаяния. — Ким, — коротко отозвалась я, просто всё ещё пытаясь понять, как должна себя вести. — Что ж, Ким, — он указал рукой куда-то по направлению к лифту. — Прошу. Я проскользнула в лифт первой. В момент, когда стеклянные двери лифта закрылись, вдруг послышался визг. Я резко обернулась и разглядела, как секретарша в испуге шарахнулась от стола. Из той коробочки у неё на столе торчала уродливая голова клоуна, раскачивающаяся на пружине. Парень коротко рассмеялся и мне почему-то стало неуютно. Может он и был невероятной обаяшкой, но смех у него оказался просто жуткий. Но раньше чем я успела обдумать вариант «не идти никуда с этим странным, но, мать его, харизматичным парнем», кабина лифта тронулась и поехала вверх. Пока мы пролетали этажи один за другим, мне в голову вдруг пришла такая до гениальности простая мысль. За сегодня я успела познакомиться с двумя жителями этого города и мне в глаза вдруг бросилась такая явная разница между ними. Обычная внешность в противовес рыжей шевелюре моего нового знакомого. Милый, мягкий взгляд в противовес нагловатому и какому-то чертовски притягательному. Да уж, Готэм — город контрастов. Из мыслей об этом меня смог вытащить только голос Джейми. — Эти ребята, похоже, всерьёз задумали выделиться. Подумаешь и страшно на улицу выходить, — он разговаривал совсем не как человек, который всерьёз этого боится, а так, будто всё это было какой-то спланированной постановкой — совсем не страшной и не реальной. Я подняла глаза и поняла, что он говорит о повторяющемся выпуске новостей, который транслировался на маленьком экранчике в лифте. Там снова показывали надпись на телах. — Не то чтобы. Когда это показывают по телевизору, кажется, что это не правда. Да, это происходит, но ты всегда думаешь, что это не может случиться с тобой. С кем угодно, кроме тебя, — честно озвучила я мысли по этому поводу. — Да и вообще, я из тех зануд, которые считают, что практически каждый, кого общество окрестило «ублюдком» когда-то был любимым малышом для своей матери. Я не оправдываю их, просто меня раздражает, что люди ставят клеймо, не зная человека. — Разве убийство недостаточная характеристика? — парень дёрнул уголком губ, потому что это было произнесено так, будто он сам не верит в то, что говорит. — Вполне, — кивнула я. — Но мы не знаем, что было внутри той же мисс Кин, когда она сделала то, из-за чего попала в Аркхем. Почему на самом деле она сделала это? Я согласна, есть настоящие моральные уроды, а есть просто те, кто запутался. Стоило мне это сказать, как я тут же почувствовала себя неловко. Мало кто понимает это, потому что считают, что ты кричишь: «Нет, выпустите их из психушек и тюрем. Пусть они дальше убивают и насилуют, всё оки-доки». Просто для общества ты всегда слишком жирный, слишком уродливый, слишком тупой, слишком гей или слишком псих. А я говорила о том, что мы ничего не знаем наверняка. Человеческий мозг такая сложная штука. Двери лифта наконец открылись на нужном этаже, и я оторвалась от своих рассуждений, возвращаясь в реальность. От лифта уходил длинный коридор в разные стороны. Чуть поодаль виднелась двустворчатая дверь. Видимо, это и есть кабинет мистера Галавана. — Спасибо, что помог. А то если бы я прождала там ещё хоть чуть-чуть, то произошло бы убийство, — в шутку ляпнула я, чтобы развеять гробовую тишину в коридоре. По времени я уже давно превысила границу комиссара «не задерживайся». — Рад был помочь такой красотке. Что? Простите, но ЧТО? Если он сейчас же не перестанет быть таким очаровательным, я просто растекусь тут лужей. Господи, и когда я успела дойти до этого? Я уже развернулась, чтобы уйти, но тут в меня видимо вселился дух мистера Хаттингса, и я зачем-то повернулась и достаточно громко произнесла: — Джейми. Он даже не успел сдвинуться с места. Я снова зашагала обратно. — Я тут подумала… в общем, я в Готэме всего два дня и совершенно здесь ничего не знаю. Может, если ты не занят на выходных, поможешь мне? — У меня очень напряжённый график, — протянул парень и ну очень хитро прищурился, а у меня возникло ощущение, что меня пытаются обмануть. Зачем я это затеяла? — Но, думаю, я найду время на небольшую обзорную экскурсию. — Отлично, — но я всё же, с упорством достойным восхищения, вынула из сумки блокнотик с ручкой и быстро написала свой телефон. - Вот. Если планов не образуется, то можешь позвонить мне. Чёрт подери. Я только что оставила ему свой номер? Обалдеть. Ну и ладно, я же не на свидание его позвала, в конце-то концов! Мне просто нужно получше узнать город — вот и всё. Дядю просить я даже не пыталась по понятным причинам его постоянной занятости. Хотя, может стоило попросить Стюарта? Он по крайней мере не вселяет в меня такое стоическое чувство некоторого страха всеми этими улыбочками и смехом. Зато Джейми обаяшка, к тому же рыжий. А у меня никогда не было рыжих знакомых. Я, к счастью, очень быстро сплавила бумаги личной помощнице Галавана и со спокойно душой направилась обратно в участок. Вот только уже на первом этаже зазвонил мобильник. Это оказалась комиссар Эссен. У меня возник вопрос: откуда у неё вообще мой номер? Её-то я не звала на прогулку по городу. С другой стороны, хорошо, что она позвонила прямо сейчас, пока я ещё не села на метро. Потому что образовалось очень срочное дело, которым мне предстояло заняться. И заключалось оно в том, чтобы тащиться на другой конец города и забрать какие-то образцы для лаборатории. Чёрт подери, она хоть представляет сколько времени это займёт? Да и вообще, это отличная идея — отправить курьером человека, который в городе-то без году неделя и знает только, как добраться от дома до работы. Свои огромные надежды я возложила на GPS и, следуя моему маленькому путеводителю, отправилась чёрт знает куда. Даже сейчас, когда по логике, для поездки на работу поздно, а домой ещё рано, метро было хуже, чем в Вашингтоне. Радовало хотя бы то, что Готэм решил выпендриться и сломать систему, сделав метро надземным. Так что всё время поездки я разглядывала город. И всё-таки, было здесь что-то таинственное. Особенно при такой-то погоде. Весь город был утыкан небоскрёбами. Читать, как холодными спицами, похожими друг на друга. Я от скуки стала считать горгулий на зданиях и, знаете, насчитала 15 штук. Может, это что-то вроде талисмана города? Как по мне, эти жуткие, но одновременно таинственные монстры отлично подходили атмосфере Готэма. На выходе из метро меня ждал ещё сюрприз. Ну не день, а просто подарок! Батарея и так жила на последнем издыхании, а после активного использования навигатора, совсем умерла. Так что искать большое кирпичное здание, как мне его описали, пришлось самой. И что бы там ни говорили, люди в Готэме не такие уж и бесчувственные сволочи. Я спрашивала дорогу трижды и все три раза мне удачно подсказали, куда идти. Образцы были запечатаны в какую-то небольшую коробку, но она оказалась просто нереально тяжёлой. Интересно, образцы чего там хранятся? Сплавов титана? Тем не менее, я, как образцовый работник, всё же дотащила их до участка. Не знаю, бывает ли у них так, чтобы они хоть секунду не суетились. Мне показалось, что вся эта беготня только усилилась. Стучали клавиши, слышались голоса и приказы, кто-то говорил по телефону. Я бухнула коробку на первый попавшийся стол и попыталась найти среди всей этой толпы обезумевших от работы полицейских комиссара Эссен, чтобы отчитаться о проделанной работе. Но не смогла разглядеть ни одного знакомого лица. И стояла бы я так ещё неизвестно сколько, если бы вдруг ни послышался голос дяди. Я тут же почувствовала, что успела соскучиться за целый день и явно рада тому, что он в участке, а не снова где-нибудь на месте преступления. — Ким! Заместо счастливых обнимашек он тут же налетел на меня с вопросами, которые сыпались, как град на мою несчастную голову. Его руки сжимали мне предплечья, и он так обеспокоенно оглядывал меня, что я даже сама за себя испугалась. — С тобой всё в порядке? Я звонил тебе раз двадцать, почему ты не отвечала? — Э… просто аккумулятор сел. А что вообще происходит? — впадая в окончательное недоумение, покосилась я. Дядя наконец разжал руки и как-то измученно провёл ладонью по лицу, выдыхая. Был ли это вздох облегчения я не разобрала. Он помолчал, а потом негромко произнёс: — Теракт в здании офиса Галавана. Что за?.. Наверное, я могла только смутно представить, какого это, узнать о случившемся, понимая, что близкий тебе человек сейчас там и не иметь возможности уточнить, что он в порядке. У меня быстро забилось сердце. Я ведь могла быть там. Пришлось сжать кулаки, чтобы не показать, что руки задрожали. — «Маньяки»? — негромко спросила я. Дядя кивнул, а мне вдруг стало так плохо оттого, что я ничем не могу ему помочь. Он выглядел ещё хуже, чем вчера. И сколько бы он ни пытался отрицать и скрывать это, было всё равно видно насколько он измотан и устал. Хотя… пожалуй, кое-что я могу сделать. — Мы не знаем, кто руководит ими. Не знаем, кто их вытащил. День работы и нечем похвастаться. — Нельзя столько работать, — взбунтовалась я. Он дёрнул уголками губ, будто не был способен сейчас на улыбку, но ему очень хотелось. — Ты прямо как твоя мама. — Так, нам нужен мозговой штурм, — я принялась активно массировать виски, лихорадочно соображая, как могу поправить ситуацию. — Есть идея! — Девичник и косички? — усмехнулся дядя, но как-то не особо одобрительно. — Почти. Мексиканская еда и реслинг по телевизору вечером. Как тебе? Захватим с собой доктора Томпкинс. Он довольно долго смотрел на меня, не зная, стоит ли одобрять мою идею. Ну, а я старалась как могла, делая милую мордашку. В конце концов, я всё-таки победила. Дядя махнул рукой. — Ладно, может ты и права. Я улыбнулась и тут же обняла его. Видимо, это было немного неожиданно, но он всё же сделал то же самое. И это было лучшим ощущением за весь день. Я всегда любила обниматься. В такие моменты ты чувствуешь себя в абсолютной безопасности и ничто в этом мире не может ранить тебя. Особенно, если обнимаешься с таким человеком, как мой дядя, в этом можете мне поверить. — Знаешь, — вдруг отозвался он. — Ты можешь называть её просто Лесли. — Или вернее «тётя Лесли», — усмехнулась я, утыкаясь носом в его плечо и ощущая всё тот же одеколон, что и два года назад.