***
Огонь, обжигающий, яркий, поднимался прямо к чёрному небу, разгораясь всё сильнее и сильнее. Языки пламени, извиваясь как змеи, плясали на поленьях, пепел, увлечённый горячим воздухом, разлетался во все стороны. Несмотря на наступление ночи, людей на площади собралось очень много. Женщины, мужчины, дети, старики. Кто-то танцевал у костра, кто-то пел. Кто-то просто ел и пил, сидя за столом и слушая шутки и разнообразные истории. Город не спал. Город жил. Люди не боялись темноты. Отовсюду слышались смех и разговоры. Огромный костёр горел в центре площади, плавил воздух и снег. Его свечение и свет от факелов освещали, казалось, каждую улицу, каждый закуток. Никогда ночь в этом мире не была такой яркой. Вероника, одетая в непривычное для себя, но тёплое платье, вышла из дома в полном смятении. Впервые в этом мире она увидела, что никто не боится ночи, спокойно веселясь и празднуя. Девушка настолько отвыкла от подобного, настолько истосковалась по ярким ночам родного мира, что в груди начало болеть, а на глаза навернулись слёзы. Удивительно, но несмотря на тоску, Вероника чувствовала себя как никогда бодрой и отдохнувшей. – Что за невероятное место? – прошептала Болтон. – Вам не нравится? – спросил кто-то хриплым, скрипучим старческим голосом. Из-за угла вышел незнакомый Веронике пожилой мужчина, но вот голос ей показался знакомым. Вероника невольно вздрогнула, вспомнив, когда именно она его слышала. Этот голос уговаривал Бьяра отдать её в чужие руки. – Простите, если напугал вас. Меня зовут Са, я провидец. – Да нет… Ничего… Я Вероника. – Губы девушки дёрнулись в нервной улыбке. Теперь Болтон была точно уверена, что не обозналась. – И ваш город… он удивляет. – Что же в нём удивительного? – Вы не боитесь существ из леса? Как вы можете вот так праздновать? – Разумеется, боимся, но нас защищает Хозяин Леса. Разве ваш спутник не говорил вам об этом? Болтон осмотрелась по сторонам, надеясь заметить дракона, но его нигде не было видно. Одной разговаривать с этим стариком Вероника не хотела. Люди не вызывали у неё доверия, девушка совершенно не знала, что стоит говорить, а что нет. Пожалуй, она слишком ошеломлена. Пусть они и помогали им сейчас, но после прошлого города уже не хотелось на что-либо надеяться. Странно было вот так сейчас стоять и с кем-то говорить, понимая, что это обычный человек. Обсуждать обычную жизнь, говорить о чём-то обыденном – это уже не для неё. – Говорил, – после небольшой паузы ответила Болтон. – Просто в других городах люди по ночам прячутся в домах, страшась того, что кроется в темноте. Вы действительно верите, что Хозяин Леса поможет вам, а драконы белые и пушистые? Старик рассмеялся. – То, что сделали драконы, было на благо человечества. – При этих словах лицо Вероники вытянулось. Такого услышать она не ожидала. – Люди, победив всех чудовищ и подчинив их себе при помощи магии, начали бы размножаться и стремительно осваивать новые территории. Они бы строили города, продолжали бы развиваться, а потом начали бы борьбу между собой, которая их и уничтожила бы. Драконы помогли нам понять, что мы идём к саморазрушению. Лучше, чтобы человечество знало своё место. Вот мы не покидаем города и процветаем. Да, нас не слишком много, но нам всего хватает. Зачем прыгать выше головы? «Отчасти, конечно, верно, но… Он это серьёзно? Драконы же убили так много людей. Они почти уничтожили магию! Он серьёзно?!» – Вы можете считать иначе, но в нашем городе все в это верят. И мы живём спокойно, мирно. Вы сами это видите. Этому и удивляетесь. Да, она видела, что люди здесь не боятся жить. Знают ли они, что с ними может стать? Как они вообще до этого дошли? Чем они занимаются? Знают ли они, как ей вернуться домой? – Да… Я вижу. Но я не могу понять вашу логику, не буду с вами спорить. Может быть позже… Когда-нибудь. К этому нужно прийти. Я, наверное, не готова. – Может быть, это не исключено. Вы – человек других нравов и воспитания. Живи вы с нами с самого рождения, возможно, наш уклад жизни не казался бы вам странным. – Старик с интересом смотрел на неё. – Хотите что-нибудь ещё узнать? – Я лучше пройдусь немного. Она поспешила скрыться в толпе, но многие расступались перед ней. Они видели незнакомое лицо, видели повязку на голове и понимали, что это спутница дракона. Вероника чувствовала на себе чужие взгляды, видела, как несколько человек ей даже поклонились. «Да что с ними такое?!» - Болтон в отчаянии даже кого-то толкнула, когда резко попыталась скрыться в толпе, раздосадованная своим положением. Она здесь словно белая ворона, всем чужая, всего лишь та, кого принёс дракон. Бьяр наверняка столкнулся с таким же, но он-то точно смог избежать подобного. А может и нет, но ему плевать, что думают о нём люди. Вермиллион сильный. Чего же добилась она в этом мире? Не сошла с ума. Не погибла от холода, голода, болезней. Не попалась хищнику. «Не смотрите на меня. Не смотрите на меня… – Вероника вышла на другую сторону улицы, обогнув костёр. Её провожали удивлёнными и восхищёнными взглядами. – Не смотрите на меня! – Девушка обернулась на яркую вспышку пламени, продолжая идти вперёд. Огонь в костре полыхал всё сильнее. Веронике показалось, что вот-вот из огня вылетит дракон, но этого, конечно же, не будет. – Отвернитесь, не смотрите на меня…» Она почти сорвалась на бег, но именно в этот момент кто-то схватил её за плечи и остановил. – Что ты делаешь? – Бьяр… Болтон уставилась на мужчину во все глаза. Его спокойный голос и слегка удивлённое выражение лица подействовали на неё отрезвляюще. – Схожу с ума, – выпалила девушка. Вермиллион рассмеялся. Сходит с ума. Вот же глупая. – Придумала себе что-то и страдаешь. Успокойся, Вероника. – Мужчина приобнял её за плечи и куда-то повёл. – Пойдём, я нашёл место, где мы можем спокойно посидеть и поговорить. – Вернёмся в дом? – Нет. Совсем уже одичала, ты же хотела увидеть людей. Мы скоро расстанемся, а ты слишком привязалась ко мне. – Бьяр взглянул на погрустневшую Болтон сверху вниз. – Тебе нужно расслабиться. – Я не хочу… – А я не спрашивал, хочешь ли ты. – Вермиллион перестал смотреть на девушку, выискивая взглядом нужное здание. – Пойдём, посидим немного на свежем воздухе. Ты какая-то дёрганая опять. – Я просто перенервничала… – Вот именно. Тебе нужно расслабиться, – повторил Бьяр и хмыкнул. – Так что не спорь.***
Они ушли с площади и прошли несколько небольших улочек, в конце концов выйдя к отдалённым от площади домам, где, стряхнув с лавочек снег, сели за стол. Похоже, это было место, где жители ближайших домов могли поесть на открытом воздухе или же, возможно, сыграть в какую-то игру. Можно было лишь гадать. – Здесь, как видишь, никого нет, – негромко произнёс дракон, осмотревшись. Было достаточно светло из-за факелов, никто не мог спрятаться в тени. Бьяр выдохнул, наслаждаясь относительной тишиной и покоем. Пустая улица, снег покрывающий дома и землю, приятный свет огня. Болтон же, напротив, ёжилась и нервно поглядывала по сторонам. В последнее время Вероника сама не своя. Но почему? Они же ушли подальше ото всех, могут спокойно поговорить. Разве она не хотела скрыться от чужих глаз? Разве не боится людей? Или какие-то другие причины? Он не так хорошо её знает и не настолько проницательный и терпеливый, чтобы сидеть угадывать. – Если всё продолжится в таком духе, то я сожру тебя. Вероника резко перевела взгляд на мужчину, перепуганная таким заявлением. Бьяр же слегка наклонил голову в бок, задумчивый и спокойный. И не скажешь, что его что-то раздражает. – Почему? Из-за моего состояния? Это глупо. – Мы же ушли ото всех. Почему ты такая нервная? – Я… – Вероника не знала, как лучше объясняться, а оттого замолчала. Да и зачем Бьяру знать? – Ох, ладно, сиди. Я скоро приду. А ты подумай пока. – Вермиллион встал из-за стола и ушёл в сторону площади, оставив девушку одну. Это заставило снова нервно оглядываться по сторонам, Вероника боялась появления какой-нибудь твари. В такой обстановке особо не подумаешь. Не удивительно, что когда дракон вернулся, достойного ответа у Болтон не нашлось. Зато Бьяр пришёл не с пустыми руками. В одной он держал кувшин, а в другой две чашки. – Пей. – Мужчина поставил кувшин на стол и придвинул девушке одну чашку. Болтон пододвинула её ближе к себе и взялась за ручку кувшина. – Тяжеленный. – Давай я сам. В конце концов, тоже буду. Вероника едва не пролила содержимое на стол, но всё же удержала кувшин ровно. Бьяр тоже будет пить, надо же. Дракон разлил напиток по чашкам. – Чтобы всё у нас было нормально, – произнесла Вероника и залпом осушила половину. Понадобилось несколько глотков, чтобы проглотить всё, что она выпила. Жидкость сразу разогрела язык и горло, растекаясь по рту странным, чем-то похожим на алкогольный, послевкусием. И вместе с тем чувствовались что-то травяное. Какая-то настойка. Похоже, здесь живут мастера-травники. Вермиллион отпил не меньше девушки, но он даже не скривился, в отличие от собеседницы. Лицо Болтон перекосило, она сморщилась, чувствуя, как по груди растекается тепло, а во рту усиливается послевкусие. – Странный вкус. Но мне нравится. – Девушка отпила ещё, почти осушив чашку. Даже в голову немного ударило. Но ощущение быстро прошло, осталась лишь лёгкость в теле и приятная бодрость. – Не налегай ты так. – Бьяр отпил ещё, оставив примерно половину. Он не был поклонником человеческой еды и напитков. Сейчас он пил скорее из интереса, и чтобы Болтон успокоилась. Всё же, когда она расслабится из-за напитка, будет намного проще разговорить её. – Знаешь, Бьяр… Иногда мне хочется тебя убить. Конечно, будет сложно… Но если я подкрадусь, когда ты спишь, сработает? Сначала опешив, мужчина улыбнулся и ответил: – Не получится. Ты не сможешь даже порезать меня. Ты слишком слабая. Да и человеческое оружие не способно навредить мне. – А отравить? Я научилась... Вот знаешь, пока ты валялся в предыдущем городе, я вообще многое освоила. Накладывать повязки, например, а ещё более подробно изучила способы их наложения при различных травмах. Ты знаешь, у местных женщин в этом большой опыт. – Болтон немного поболтала содержимое кружки, а потом выпила. Снова ударило в голову уже после первого глотка. Она давно не пила. А может, дело в том, что она на голодный желудок? – Нужно что-нибудь съесть… «Она уже разболталась». – Да, я знаю. Ты рассказывала. Бьяр даже не знал, что делать. Он думал, что ему долго придётся разводить её на разговор, но она сама начала всё выкладывать. Правда, сейчас она просто тараторить обо всём, что придёт в голову. Однако Вермиллион не сомневался, что сможет перевести беседу в нужное ему русло. – Скоро научишься выживать здесь. Пусть и не в лесу, но среди людей вполне смогла бы. Если силёнок хватит. Про твоё моральное состояние вообще говорить нечего, чуть что – сразу дёргаешься. Мне казалось, что ты хорошо справляешься. Я даже похвалил тебя. Но что я увидел сегодня? Ты просто сломлена. В чём дело? Тебе же стало лучше. Девушка отвлеклась от стакана и посмотрела на дракона. Действительно, в чём дело? Так много всего навалилось… Но что давит больше всего? Или о чём она ещё не говорила? Что они не учитывают? Вермиллион, как всегда, такой надёжный и уверенный, ищет, в чём проблема. Только зачем это? Ведь им осталось не так уж и много вместе. Не то чтобы Вероника была готова сдаться и жить в любом городе, где её примут. Скорее… Бьяр так говорил, что в голове крутилась мысль – это конец их пути. А они так и не нашли никаких зацепок. Вдруг и здесь им ничем не помогут. Наверное, это действительно конец. – Так много всего, – произнесла Болтон, отводя взгляд. Ей не хотелось, чтобы дракон на неё смотрел. Но даже в мыслях она не могла произнести это. Потому что ей хотелось, чтобы он не отводил от неё глаз. Чтобы всегда был рядом. Чтобы поддерживал и защищал. Чтобы не оставлял её одну в этом страшном месте. – Наверное, дело в тебе. – Обоснуй. – Вермиллион даже не удивился. Он был готов к чему-то подобному. Однако любопытство, вызванное словами Вероники, скорее усилилось, чем погасло. Ему действительно было интересно, что же такого она может сказать о нём. Он ведь всего лишь следовал их договору. Чашки снова были наполнены, собеседники прервались, чтобы выпить. Снова почти опустошив свою, Болтон задумалась, как лучше сформулировать то, что на уме. Сложно было сконцентрироваться. Кажется, она опьянела. Вероника неуклюже встала со своего места и перебралась ближе к Бьяру, сев совсем рядом. Они смотрели друг на друга несколько секунд, а потом Болтон опустила взгляд куда-то в район ключиц мужчины. – Скоро я останусь одна. Ты не будешь со мной вечно, – Вероника тяжело вздохнула. Это совсем не то, что она хотела сказать. – Ты моя опора… Я так привыкла к тебе. Ты мой защитник. А-р-р-р, меня это бесит! Не могу выкинуть тебя из головы. Почему ты такой? Такой надёжный и вообще… Болтон снова привстала и вообще забралась к дракону на колени, осторожно коснувшись руками его щёк. Бьяр сохранял спокойствие, хотя он был немало удивлён и не знал, как ему действовать. Ему казалось, что Вероника теперь всегда будет сохранять дистанцию, но ошибся. – Ты вечно такой серьёзный. Не кричишь, не злишься, спокойный и собранный. Но улыбка тебе так к лицу. – Вероника слегка растянула его щёки, пытаясь изобразить улыбку на лице Вермиллиона. Получалось, откровенно говоря, плохо. Лицо словно из камня, совершенно не пробиваемое. – Правда, красивая улыбка и приятный смех… А ты сама мрачность. Кажется, я ушла от темы. «Причём тут это? Мы же говорили о том, что я мешаю её моральному спокойствию». Взгляд девушки опустился на губы дракона. – Я скоро останусь одна. Сломленная, оторванная от общества всего одним существом, даже не человеком. Ты мне так нужен… Медленно привстав, Вероника оказалась лицом к лицу с драконом. Закрыв глаза, она прижалась своими губами к его. Ладони на щеках мужчины чуть дрогнули от волнения, но Болтон не позволила себе отступить. Такое простое касание, но сердце забилось быстрее, а тело пробрала дрожь. Вероника села обратно на колени Бьяра, потянув его за собой, так и не разрывая поцелуя. И почему-то дракон поддался, склонившись ниже. Прогнувшись в спине из-за неудобной позы, девушка погладила пальцами щёку Вермиллиона и опустила руки ниже к шее. Она изо всех сил зажмурилась. Выступившие слёзы задержались на ресницах, так и не сорвавшись дальше. Мужчина никак не отвечал, не двигался, только смотрел на плачущую девушку, которая так безнадёжно влюблена в него. «Это ведь так называется? Влюблённость…» Он немного прикрыл глаза, чувствуя, как дрожит девушка, как трясутся её руки, опускаясь с шеи на плечи, чуть сжимая их. Болтон ещё несколько секунд просидела так, а потом медленно отстранилась, но руки дракона на её талии стали неожиданным препятствием. Сердце ушло в пятки, Вероника распахнула глаза, тяжело выдохнула и мимолётно счастливо улыбнулась, прижимаясь своими губами к его губам немного сильнее. Бьяр ощутил, как нос девушки коснулся его щеки, как горячие дыхание опалило губы, руки же так и замерли на плечах, подрагивая из-за волнения Вероники. Дракон подался ещё немного вперёд, наклоняя девушку сильнее, едва не прижимая поясницей к столу, в то же время крепче смыкая руки на талии Вероники. Её страх и волнение так ярко пахли. Ему нравилось чувствовать, как трепещет сердце в груди Болтон, как её тело сковывает страх и пробивает дрожь. Она боялась, что всё закончится так же внезапно, как началось. Что сейчас он отстранится и уберёт руки, навсегда уничтожив все надежды. «Как глупо». Вероника от волнения разомкнула губы, тяжело вздыхая, чтобы наполнить лёгкие воздухом. Но вдох получился неглубоким, нервным, в самые губы мужчины, который тоже разжал губы, ловя выдохнутый ей воздух. От этого действия руки непроизвольно сильнее впились в плечи дракона. Ей так хотелось, чтобы Бьяр ответил ей. Чтобы он показал, что ему не всё равно на неё. Пусть ему будет плевать на других, но именно она должна занять в его голове особое место. Пусть даже не в сердце – на это надежды почти нет. Вероника изо всех сил стремилась показать дракону, что ему не стоит так отстраняться от людей. Они тоже могут подарить ему что-то незабываемое. Нечто волшебное… Нечто почти животное, но всё же человеческое. – Бьяр, – прошептала Болтон, заглядывая в его зелёные глаза с узким зрачком и замирая в сантиметре от его губ. Всё в ней звало его, умоляло наклониться и поцеловать её. Её затуманенный тем странным напитком разум плевал на всё, что говорил Вермиллион. Он ведь не такой холодный, как кажется! Он тоже хочет этого, просто не признаётся себе. Человек в нём пока не умер. Его тоже влечёт к ней… Его поцелуй был не похож ни на один поцелуй, которым её одаривали мужчины. Ещё ни один поцелуй не вызывал у неё столько ликования, нежности и целой бури эмоций, смешанных в такой дикий коктейль, что до конца жизни не разберёшься. Такой отрешённый, скорее любопытный, чем желанный. С каплей злости и недовольства, полыхающими в глазах, когда губы решительно сминали чужие. Их тела почти не касались друг друга, когда губы и языки сплетались в медленном, изучающем поцелуе. Вероника робко отвечала, чувствуя себя неумелой девчушкой рядом с взрослым, опытным мужчиной. Её сердце почти выпрыгивало из груди, дыхание прерывалось, а тело била мелкая дрожь. Руки с плеч переместились на затылок Бьяра, пальцы зарылись в густые, жёсткие волосы. Ей нравилось чувствовать всё это. Их далёкую близость, имеющую для них такой же разный смысл, как и то, к каким мирам они принадлежали. Напор Бьяра нарастал, Вероника чувствовала, как его мускулы напряглись, ощутила, как поцелуй стал более грубым. Болтон придвинулась к нему ближе, прижимаясь грудью к его груди, снова касаясь лица мужчины ладонями. Блаженно закрыв глаза, девушка слегка куснула Вермиллиона за губу, тяжело выдыхая ему прямо в рот. Это сводило с ума. Она… Он… Вот так целуются здесь, чувствуя тела друг друга, прикасаясь, потому что интересно и хочется, а не потому что нужно. Она пришла в себя внезапно, вскрикнув и разорвав поцелуй. Бьяр облизнул губы, чувствуя кровь девушки на своём языке. Болтон коснулась пальцами губы, вздрагивая от боли. В полном замешательстве Вероника замерла на коленях мужчины, пытаясь осознать, что произошло. Болтон даже не успела ужаснуться случившемуся, как её снова притянули ближе. Мужчина, уже плохо контролируя себя, потянулся к ней и снова припал к её губам, собирая языком горячую кровь, вызывая у девушки новую дрожь и стон боли. – Ты должна бояться меня, Вероника, – горячо прошептал Бьяр, всё ещё чувствуя вкус крови девушки. Ему так хотелось прокусить кожу ещё раз, пусть первый укус и был случайностью. Ему хотелось больше крови. Но пора было это заканчивать. – Потому что следующий дракон может просто сожрать тебя, а не играться, как я, – процедил сквозь зубы дракон, отстраняясь и убирая руки. – Я считаю тебя умным человеком. Будь умницей и дальше. Возьми себя в руки и забудь обо мне. Забудь всё это. – Тогда зачем ты ответил мне? Скажи. – Было больно говорить, но Вероника даже не поморщилась. Нет, она больше не даст слабину перед Бьяром. Он не увидит даже слезы. Ни одной. – Потому что мне стало интересно, что такого в этом поцелуе. Как оказалось, ничего особенного. Болтон посмотрела на Вермиллиона спокойным, оценивающим взглядом. Он врал. Врал нагло и легко, зная, что она верит каждому его слову. Да, она верила ему. Доверяла свою жизнь, но что касается чувств – совсем другое. «Человек в тебе жив, Бьяр. А добивать ли его и дальше, решать уже тебе». – Да, ничего особенного… – Вероника коснулась пальцами прокушенной, но уже не кровоточащей губы. – Только боль.***
Поздно ночью, когда город всё же опустел, а неугомонная Болтон закрылась в комнате и уснула, дракон отправился сделать то, что обещал. Сдержать данное самому себе слово. В городе Веронику никто не тронет, а значит, он спокойно может не возвращаться хоть до самого вечера. Тем более человеку нужно больше времени на восстановление, чем ему, пусть даже её и поят этими настойками. Девушка слаба, её здоровье окончательно было подорвано. Обморок только тому подтверждение. Её худоба стала нездоровой уже в прошлом городе. Но поголодав из-за боли в ухе, Вероника довела себя. Обычное нервное возбуждение отняло у неё слишком много сил и она просто упала без сознания. Пророк обещал, что лечение, оказанное девушке, поможет её восстановлению. И именно пророк посоветовал выпить тот странный напиток, который дракон сначала решил не давать, но после изменил решение, и после которого Болтон так опрометчиво полезла с поцелуями. Печально, что она не понимает, что в его голове совсем иные мысли. Даже если он признал симпатию к ней, как человеку, он всё равно остаётся драконом. А драконы не милуются с человеческими женщинами. Они безжалостные, следующие своим инстинктам существа. Возможно, в другой ситуации он бы отнёсся к чувствам девушки несколько иначе, но его настоящую сущность уязвили, растоптали его гордость. А этого прощать нельзя. И отвлекаться на что-то такое человеческое, что он решил отринуть – не самое лучшее решение. Крылья подрагивали от напряжения – сказывалась рана. Поджатые к самому брюху когти царапали чешую, Бьяр то и дело предвкушающее сжимал и разжимал их. Даже зубастую челюсть едва не сводило от широкого оскала. Взревев, Вермиллион выдохнул столб пламени, осветив чёрное небо и лес внизу. Зарево, поднявшееся от извергнутого пламени, было столь мощным, что его наверняка могли заметить даже в городе. Выдохнув новый, ещё более огромный столб яркого огня вместе с дымом из ноздрей, дракон прижал крылья к телу и камнем полетел вниз. Он снова расправил их, выйдя из головокружительного пике, цепляя когтями верхушки деревьев, и опять немного набрал высоту, чтобы выровнять полёт и меньше шуметь крыльями. Теперь, выпустив пар, можно было приступать к делу. Нужно услышать то, что могло находиться невероятно далеко – задача почти непосильная. Дракон готовился к тому, что ему придётся долго кружить над лесом и отлететь от города на внушительное, почти непозволительное договором расстояние. И всё же спуску никому Бьяр давать не собирался. И пусть месть – это так по-человечески. Выполнит он её с нечеловеческой жестокостью. Шептуны являлись одной из рас, населявших планету, помимо людей. Как ни странно, но некоторые монстры тоже жили в подобии городов, имели свою внутреннюю иерархию, язык, а совсем редкие ещё и традиции. Вермиллиону достались эти знания от Вегейра, но он не проявлял собственного интереса, а оттого и забыл некоторые моменты. Но не зря же он вспомнил про гнездо. Сейчас, пока мысли были сосредоточены на мерзких тварях, а не на людях, городе, Веронике и странном гиганте, стало намного проще выудить из памяти нужное. Углубляясь всё дальше и дальше в лес, дракон всё больше осознавал, что это одна из самых его древних и тёмных частей. Здесь росли огромные, очень старые деревья, и жило куда больше существ, чем в его родных местах. И большая часть из них были организованными, хитрыми тварями, которые не боялись дракона, прячась в своих гнёздах, пещерах и жалком подобии городов, выжидая момент для атаки. Они неплохо уживались с друг другом по соседству. Одинаково уродливые, опасные и привязанные к лесу. Схожие в ненависти к человечеству, такому же отвратительному для них, как и они для людей. Человечество не принимало лес, отчаянно бежало от него, тогда как все остальные существа считали себя его частью. Драконы были согласны с ними в этом, связанные с лесом ещё крепче. Поэтому глобальных конфликтов не было - ведь все они части леса. И всё же на Бьяра напали. «Всех сожгу». Прошло много времени, прежде чем среди самых разнообразных звуков, он услышал нужные. Да, это было именно то, что он так жаждал услышать. Звук, от которого дым повалил из ноздрей и пасти, а хвост хлыстом ударил по воздуху, когда дракон стремительно ринулся к цели. Шёпот и хихиканьше слышались всё ближе, всё громче. Он слышал сотни таких перешёптываний, какие-то далёкие и разрозненные, какие-то от сразу десятка существ, собравшихся вместе. Его целью было самое больше скопление голосов. Гнездо. Он даже не знал, что найдёт и увидит. Но Вермиллион не сомневался в своей победе. В этот раз его никто и ничто не остановит и не заставит отступить. Среди крепких ветвей, под пятью огромнейшими соснами, Бьяр увидел в корнях огромные тёмные провалы. Настолько тёмные, что даже ночная тьма не казалась такой густой. Она дрожала и шевелилась, сотканная из множества тел. Первой мыслью было поджечь всё это, прямо сквозь деревья, но потом Вермиллион понял, что эти провалы могут быть намного глубже, и пламя просто подпалит верхушку, а корни оставит в земле. Нужно спуститься вниз и выжечь всё, не оставить ничего, пусть даже он оставит здесь пустырь. Он рухнул вниз, не просто камнем, а целой скалой. В щепки разбивая деревья, вдвое и втрое старше его самого. Их мощные стволы были настолько крепкими, что Бьяр взревел от боли в груди и плечах. Старая рана, ещё не покрывшаяся непробиваемой бронёй из чешуи, приносила мучения, которые Вермиллион был готов терпеть только ради мести. И хотя тьма под корнями словно увеличилась, принимая дракона в свои колкие объятия, Бьяр только оскалился и изверг из пасти огромный столб пламени. Воздух вмиг начал плавиться, яркий свет от огня открыл истинную картину вещей. Несколько сотен шептунов замерли вокруг ящера, и на выходе из туннеля, словно молнией поражённые. Дракон ринулся к одному из провалов, без продыху извергая ещё один мощный столб пламени прямо в подземный ход. Грохот от падения дракона стих, огонь погас, и твари единой массой шагнули к нему. Он давил их, раскидывал крыльями и хлёсткими ударами хвоста, насаживал на шипы. Бьяр жёг всё, что попадалось ему на пути. Его рёв был подобен крику безумного, выбравшегося на свободу и получившего в руки нож. Вермиллион наслаждался, убивая этих тварей. Каждым размазанным по земле, каждым проглоченным или обгоревшим, разорванным в клочья или изломанным, извергнутым под неестественными углами. Лес стонал от языков пламени, которые пожирали одно дерево за другим. Бьяр вырвал с корнями, выкорчевывал изломанные после его пике пни, роя землю, чтобы просунуть пасть в узкие провалы. Он тяжело дышал, в ноздри бил омерзительный запах палёной плоти и шерсти. Под лапами хрустели кости и трещали ветви. Вермиллион с раздражением переступал упавшие деревья, выдёргивал шипастый хвост из крепких стволов. Шептуны ничего не могли ему сделать, и Бьяр упивался своей силой и мощью, разрушая гнездо, стирая его из истории леса, оставляя лишь память о бедствии, которым был он сам.