Воспоминания о моих потерянных душах

„Рожденный ползать летать не может“. «…После похорон Нэнси, я пролежала в квартире два невыносимых дня, никуда не выходя. Можно ли вообще выйти из дома, после такого, разве что можно выйти из душевного равновесия и разнести всё в своем доме. От моего постельного разложения меня отвлек телефонный звонок, мне сообщили ещё об одной смерти и пригласили на похороны, чтобы оплакать и отмолить ни в чем не повинную душу обычного человека, выпить за знакомого и понять, что жизнь никогда не будет вечной, может только в наших воспоминаниях, которые обычно часто забываются, значит даже так не вечна. Хотя может быть я ошибаюсь. Удивительно на этот раз, это Виктор, вот уж не думала, что его могли так просто убить. Я считала, что он всегда будет до последнего держать себя, не издаст так просто последний вздох, а будет цепляться за землю руками, превращая собственные пальцы в кровавое месиво. Хотя может если бы на него напали, он бы ещё выстоял, но, хмм, как этот не странно его просто толкнули под поезд на перроне. Виктору не стоило приезжать сюда, он сразу лишился жизни. Сейчас кто-то охотиться на всех моих знакомых. Вот бы кто-нибудь объяснил, как можно быть таким бесчеловечным чудовищем. Кто же следующий? Виктор, ну как так. В чем же ты провинился. Да, твой характер был вспыльчивым, но не может же это кого-то подвигнуть на убийство или есть какая-то личная причина? Интересно. У каждого человека разный характер, жизненные ценности, разное восприятие мира и души, разное понимание настоящего „человека“, разное понимание правильных поступков. Виктор, ты всегда считал, что ты прав, и никто не смеет тебе перечить, считал, что сильнее всех физически, громко орал и часто конфликтовал. Я говорила, чем больше ты о чем-то кричишь, тем меньше этого у тебя есть. Ты был душевно слаб. Старался никому не показывать это. Ну, я же видела, тебя что-то беспокоило. А все остальные не обращали на это внимание. Что ты только ни делал, на тебе уже стаяло неприятное клеймо. Виктор, у тебя их было множество. А ведь ты просто хотел показаться лучше, чем есть. Просто хотел, чтобы тебя признали и поняли. И вот ты умер и так и никому не рассказал свою историю боли, ни родственникам, ни лучшему другу. Теперь твои мечты никому не нужны, ты никто, ты разлагающийся труп, и всё, в тебе ничего нет. И это невыносимо, не честно по отношению к тебе лично. Каждый должен рассказать свою историю миру, хотя бы маленькому, личному кругу людей — это хотя бы маленький мирок. Но ты считал себя выше этого, считал, что это тебе не нужно, и никогда не понадобиться. Как говориться: „В Риме веди себя как римлян“, значит среди сильных, будь сильным. Ты старался быть сильным, и ты был сильным. Что бы люди вокруг не говорили, у тебя были воля, сила и, конечно, чувства. Если хоть один человек без чувств? Конечно, нет. Все мы в любом случае переживаем. Просто не все показывают. Виктор, ты тоже всегда всё скрывал. И просто умер. Но ведь мы так навсегда и останемся просто умирающими людьми, которые стараются оставить, что-то важное, что бы о нём помнило множество. Но не у каждого человека есть возможность навсегда остаться в истории. Некоторые люди просто живут, и им этого достаточно, в этом тоже есть пикантное счастье. А Виктор даже простого семейного счастья не испытал. Ни Нэнси, ни Рассел, ни Джон никогда не узнают какого это, а сколько человек умирают просто так, не любившие полностью, не родив даже детей. От них ничего не остается. Несправедливая смерть. Виктор может даже и хотел раскрыться, хотел рассказать о себе. Но видимо слишком долго решался и не успел. Как был в земле, так и остался. Мы рождаемся на земле, но пытаемся летать, хотим свободы, но нам не дано, и в любом случае возвращаемся обратно в землю, обратно в грязь, в темную новую неизвестность, а космос навсегда останется тихой неизвестностью, наполненной еще большими мирами чем наш. Виктор, ты был горделив как птица, удивительно, что ты не умел летать. Твоя гордость не позволяла опуститься, ты лучший, у тебя грудь полна воздуха, ты всегда готов к прыжку, жаль, что небо не твоя стихия. Наверно больно падать при полете, а больнее, когда ты даже не можешь взлететь. Хорошо, когда ты можешь взлететь, и не упасть в пропасть. Плохо, когда тебя могут толкнуть в неизвестный мрак, и твоя смерть неизбежна. Виктор, тебя толкнули, за то, кто ты есть. Надо было тебе сказать, что гордость и горделивость, это не одно и тоже. Если тебе сломали крылья, то ты уже знаешь, что не сможешь больше взлететь. Если тебе пришили крылья, то глупо думать, что они на самом деле могут помочь тебе взлететь. Но ты хотя бы пытался, а остальные так и будут просто ползать. Продолжайте ползать всю жизнь…Продолжайте гордо возить пузом по земле, может наткнетесь на яму.» „…Боль пронизавшая тело, Небо, сломавшее нас, Крылья всегда ты хотела, но их не бывает у нас. Сколько раз не пытались, сколько раз падали вниз, сколько мы раз разбивались, мечты наши, не позабыв…“