***
Прошло уже двадцать с лишним минут с тех пор, как Билл уселся на стул в углу и, не замечая снующих по выставочной комнате покупателей, следил за Диппером цепким немигающим взглядом. Поначалу Диппер не обращал внимания. Сайфер нередко выводил его из себя необычным поведением, и то, что он делал сейчас, было далеко не самым странным его занятием из всех возможных. А вот спустя десять минут Диппер уже занервничал. Спустя двадцать, поняв, что за всё это время Билл ни разу не шевельнулся и не отвёл взгляда, — забеспокоился всерьёз. В конечном итоге нервы у него не выдержали. Вздохнув, он подошёл к Биллу. Позвал по имени. Не дождавшись отклика, помахал у него перед лицом раскрытой ладонью. — Эй, ты в порядке? Диппер невольно осёкся, потому что Сайфер уставился на него с таким видом, что, знай он демона чуть хуже, то непременно подумал бы, что Билл чем-то напуган. Кажется, Сайфер в самом деле был не в себе. Перед тем, как ответить, он потупил взгляд, нахмурился, скрестил руки на груди, а потом вдруг расплылся в неприлично обаятельной улыбке и мягко поинтересовался: — Я тебя смущаю, Сосенка? — Д… да нет, просто, — Диппер шагнул назад, — у тебя какой-то необычный вид, и ты уже почти полчаса не шевелишься, и смотришь так… странно, что я… — Я просто задумался, — Сайфер вдруг протянул руку и, ухватив Диппера за запястье, сильным рывком приблизил к себе. Едва удержавшись на ногах, Диппер вцепился пальцами свободной руки в плечо Билла. Он пожалел об этом в ту же секунду — демон расплылся в довольной ухмылке, а подушечка его большого пальца огладила оголённое запястье так, что по коже невольно пробежали мурашки. — Задумался о тебе. О том, какой ты… интересный. — Интересный? — Знаешь, Сосновое Деревце, — Билл определённо старался придать улыбке наиболее соблазнительный вид, но впечатление создавалось такое, словно каждое слово Сайферу приходилось выдавливать из себя силком, — у тебя очень... красивые ушные раковины. Да, точно. И локти. Восхитительные локти, век бы любовался. А этот разлёт бровей? А виски? — А что с ними? — ошарашенный Диппер часто заморгал, очевидно, надеясь, что если проморгаться как следует, Билл пропадёт сам собой. — Они изумительны, — Сайфер выдохнул это прямо Дипперу на ухо, щекоча дыханием мягкие волосы на виске, — и ты сам — изумительный. Умный. Занимательный. Упрямый. С потрясающими локтями. Диппер сделал глубокий вдох и попытался максимально абстрагироваться от того факта, что Билл тянул его на себя всё сильнее, и в результате он уже практически сидел у демона на коленях. — Я, конечно, пожалею, что спросил, но, — Пайнс вдруг заметил в дверном проёме сестру и сделал страшное лицо, надеясь, что та немедленно поспешит ему на выручку, — Сайфер, ты что вообще несёшь? Какие, блин, виски? Какие локти? Я действительно не… Кажется, Мейбл поняла умоляющее выражение, застывшее у него на лице, превратно. Диппер не знал, как еще объяснить тот факт, что сестра при виде него, сидящего у чёртова Билла Сайфера на коленях, расплылась в торжествующей улыбке, показала ему большой палец и скрылась за дверью. Нет, этому абсолютно точно не было логического объяснения. Диппер вообще не был уверен, что в этом городе когда-либо существовало понятие логики. Из печальных размышлений его вырвали пальцы, обхватившие подборок и потянувшие в сторону, так что Дипперу невольно пришлось перевести взгляд на Сайфера, восторженно изучающего его лицо. — Я не говорю ничего, кроме слов, которые подсказывает мне сердце, — с апломбом заявил Билл, — и раз ему приспичило рассказать всему миру о том, что твои ушные раковины сегодня выглядят особенно привлекательно, то я не мог промолчать. А вот это было уже... ненормально. Господи, Билл, ты болен? — захотелось спросить Дипперу в первый момент. Ты издеваешься? — во второй. Хочешь сказать, у тебя есть сердце? — каждую грёбаную секунду. — Эм… спасибо, наверное? — выдавил он, вовремя задавив в себе порыв непрошеного ехидства. — Всегда пожалуйста, Сосенка. — А теперь мне можно идти? — Ну разумеется, — Билл, точно спохватившись, разжал цепкую хватку и позволил Пайнсу подняться на ноги. После этого задорно ему подмигнул — от этого знакомого и такого свойственного Сайферу жеста (в отличие от необъяснимой инфернальной чертовщины, происходящей последние полчаса), у Диппера точно камень с души упал. Вот такого Билла — нахального саркастичного засранца, с куда большим удовольствием прохаживающегося на тему его причёски, кепки и рваных джинс, нежели формы локтей, — он знал и... Ну, положим, не любил. Почти. Совсем. Ни капельки, честно-честно. Но как минимум был привязан. Тоже, конечно, паршивое ощущение, но жить можно. Сайфер тем временем широко ухмыльнулся и отсалютовал Дипперу, шагая к двери. — Я, пожалуй, пойду, — объяснил он, — пока ты сидел у меня на коленях — к слову, мне понравилось, надо бы повторить, — я видел Стэна в окошке, и у меня есть все основания полагать, что он сейчас где-то на улице и ищет запрятанный дробовик. Лучше не буду дразнить судьбу. Заряд соли по ягодицам — не смертельно, но крайне неприятно. Бывай, малец! Он исчез в густом всполохе жёлтого тумана — несколько покупателей, приняв это за диковинный фокус, восторженно выдохнули и захлебнулись овациями, — а Диппер остался в глубоком шоке и попытках осознать, что же это сейчас, чёрт возьми, было.3. Удивляйте её комплиментами
8 октября 2015 г. в 19:54
— И никаких банальностей, — строго сказала Мейбл. — Будь искренним, но оригинальным. Говори только правду, пускай приукрашенную, но — честную. Будь настойчивым, но ненавязчивым. Не давай ему поводов думать, будто ты над ним издеваешься.
Сайфер серьёзно кивнул:
— Я понял, — вздохнул он, — что ничего не понял.
— Слишком много думаешь головой.
— А чем еще, по-твоему, нужно думать, а, Звёздочка? — Билл, уже ничему не удивляясь, сохранял на лице удивительно скорбное и терпеливое выражение. С каждым днём ему всё больше казалось, что ввязываться во всё это было огромной ошибкой, и лучшим вариантом являлся тот, что пришёл ему на ум в самом начале осознания печального факта привязанности к Дипперу-чтоб-его-Пайнсу.
— Думать нужно сердцем, дурачина, — патетически провозгласила Мейбл. Для пущей убедительности она даже возложила руку Сайфера ему же на грудь и уставилась на него, явно ожидая не менее драматичного ответа.
Пару секунд Билл молча вслушивался в то, как сердце — чёрт бы побрал эту сумасшедшую человеческую физиологию, — ритмично качало кровь, и пожал плечами.
Сердце не говорило ему ничего ровным счётом.
Всё это начинало действовать на нервы.
Если бы он, как и планировал поначалу, ограничился несколькими метрами надёжных магических цепей и усыпляющими заклинаниями, Сосновое Деревце уже давно был бы в его полной власти. Вот только Звёздочка, невесть как разгадавшая его планы, обладала немыслимым даром убеждения и таким заразительным энтузиазмом, что Сайфер сам не понял, как оказался на её ускоренных курсах по завоеванию неприступной сосновой крепости.
Диппер был одновременно твердолобым и дьявольски смышлёным маленьким засранцем. Непробиваемым тугодумом и чудным умником, а с годами — еще и привлекательным настолько, что Биллу стоило немыслимых усилий всякий раз держать руки при себе.
Тактильный контакт, сказала Звёздочка, начинается не раньше четвёртого пункта.
Билл держался из последних сил и глушил нервы литрами этого забавного человеческого напитка из молотых ароматных зёрен, из-за которого руки тряслись только сильнее, а эмоции переливались за край.
Сайфер хотел тишины, старой-доброй гармонии пустого межгалактического пространства, еще пару чашек кофе и, вероятно, совсем немного — целоваться.
Сайфер хотел Диппера Пайнса и перестать чувствовать себя идиотом.
Сайфер всегда ненавидел ждать, и потому страдал.
— И помни, — припечатала Звёздочка напоследок, — оригинальность важнее всего.