Охота, покорившая зверя

Потирая предплечья, девушка облокотилась плечом об ствол толстого дерева, опуская глаза вниз. Тонкая майка совсем не грела, ночи были весьма холодными, особенно для нее. Губы посинели, без того бледная кожа сейчас казалась просто белой, точно как у покойника. Всего в нескольких метрах, за деревьями, был небольшой костерок, дарящий хоть малую толику тепла, но девушка ушла от него далеко. Так далеко, как только могла. От голода ноги ее почти не держали, организм был истощен. Уже больше недели они с Кридом пытаются выследить Аддерли, но пока безрезультатно. Или их умело водят за нос, или же они просто плохо стараются. Вова мало что помнила за эту неделю – в себя она приходила редко, бо́льшую часть парадом правил зверь. Щеки впали, под глазами появились темные круги, а во рту вечно был горьковатый вкус крови. Любой здравомыслящий человек давно бы уже бросил это обреченное на провал дело, вернулся домой, но кто же сказал, что хвостатая – здравомыслящая? Прошло почти два года с тех пор, как она покинула Оружие Икс, но ненависть по отношению к этим уродам никуда не делась. Она жаждала крови, даже сейчас, заперев зверя внутри на короткий промежуток времени, все равно злость колыхала внутри, треская сознание. Она не считала это простым убийством. Это была самая настоящая казнь. На самом деле дело было не только в мести. Вова не хотела возвращаться домой, хоть тоска по родным медленно съедала ее изнутри. Здесь, вдали от людей, от суеты, куче лиц, что каждый день глазеют на тебя, ей было куда спокойней. Ее соратник не отличался болтливостью, не доставал глупыми расспросами, не заставлял что-либо делать. Предоставил девушке самой решать все за себя. И за это она была ему благодарна. Иногда Виктор пугал ее. Зверь не боялась, она играла, ее веселила эта охота, а Аддерли уже давно перестал занимать ее мысли. Она решила, что пусть этот ублюдок еще поживет годик-другой, мир от этого явно не рухнет, но говорить об этом Криду она не спешила. Черноглазому зверю нравилась та ситуация, в которой она оказалась, нравилась эта охота, потому что здесь, рядом с Виктором, она могла быть собой, некого было бояться, никто не приказывал. И Вова, со стыдом и страхом вынуждена была признать, что согласна со своим внутренним зверем. Впервые вдали от дома она не чувствовала себя одинокой, непонятой, брошенной. С мужчиной она мало говорила, они оба были любителями посидеть в тишине, но, тем не менее, чувствовала в нем нечто родное. Одновременно это было и странно, и пугающе. Игнорируя крупную дрожь в теле, погруженная в свои мысли, Вова не заметила, как сзади к ней, точно дикий зверь, бесшумно подошел Виктор. И только когда его жаркое дыхание обожгло ей макушку, девушка отшатнулась, резко поворачиваясь. Острое зрение позволило даже в темноте увидеть, как брови Крида сдвинулись к переносице. – Что?.. – почти со слезами пискнула она, втягивая голову в плечи. Зубы стучали друг об друга, не давая нормально говорить, но не только от холода. Она потупила взгляд, робко продолжая потирать руки. Находиться рядом с Саблезубым ей было неловко, даже как-то боязно, но почему – она объяснить не могла. По крайней мере, ему. – На рассвете мы уходим. – Я знаю. – Спать иди. Иначе не дойдешь, а нести я тебя не буду, - констатировал Виктор, спокойно глядя на девушку, в глазах которой было столько обиды и злости, но и еще что-то, чего мутант понять не мог. Обычно он читал людей, как раскрытую книгу, манипулируя ими, точно игрушками, а тут раз на раз не приходилось. Возможно, гены, а возможно, и нет. За эту неделю он почти ничего не узнал о ней, чему хвостатая была только рада – говорить о семье, о доме, ей не хотелось, а рассказывать от Аддерли и Оружии Икс – тем более. По сути, Вове нечего было рассказать о себе, поэтому она молчала почти все время. – Дойду, - сглатывая, выдала девушка, часто дыша через приоткрытый рот. – Не дойду, так доползу, - уверенно добавила она. - Не нужно считать меня балластом, Виктор. Да, я не могу так подолгу обходиться без сна, как ты, но это не значит, что я слабее. – Я этого не говорил. Физически ты далеко не так слаба, как кажешься, а вот с характером нужно что-то делать – ты похожа на малолетнего упертого звереныша. – Обидеть не удалось. И, формально, мне всего пять лет, - тихо выдала она, словно стыдясь этого, и прошла мимо Виктора к костру, посему и не видела его удивленное выражение лица. Ей было все равно, поверил ли он в эти слова, или принял все за шутку, но сказанное было истиной, от которой никуда не деться. Собрав последние силы в кулак, она-таки смогла дойти до костра, даже почти не шатаясь от недосыпа и голода, тяжело падая прямо на землю, подставляя руки под маленькие языки пламени. Виктор присел немного правее, положив руку на колено, вслушиваясь в ночную тишину. Вова вглядывалась в переливающееся угольки, которые медленно тлели, отдавая тепло. Руки и ноги отогрелись быстро, всего за пару минут, а вот все остальное тело по прежнему сковывали оковы холода. – Виктор, - спустя четверть часа, сипло позвала девушка, почти засыпая, потеряв последнюю надежу окончательно согреться, - пожалуйста, давай завтра пойдем попозже... Я... У меня нет сил... Саблезубый лишь фыркнул, не отрывая взгляда от костра. Девушка решила принять это за положительный ответ, поэтому снова умолкла. Воспоминания снова и снова уносили ее в заброшенную лабораторию, там, где прошел последний год жизни в стенах Оружия Икс, перед тем, как Ромул нашел ее. Сейчас она вспоминает тот день с улыбкой, а тогда было воистину страшно. Ромул внушал страх не просто внешне, он подсознательно давил на психику, сразу дал понять, что с ним шутки плохи, что вожак может иметь довольно большое терпение, но не стоит растрачивать это терпение понапрасну, ведь расплата, в противном случае, будет жестокой. Вова сразу уяснила этот урок. И если черноглазый зверь нет-нет, да и могла что-то еще буркнуть в ответ отцу, то сама Вова, поджав хвост, шла на попетую в любом случае, всецело доверяя своему инстинкту, который приказывал подчиниться. Мысли о доме вновь наполнили голову, девушка встрепенулась, прогоняя наваждение. Сердце в груди сжалось. – Скажи, Виктор, - снова начиная трястись от холода, шмыгая носом, спросила Вова. Ей нужно было говорить о чем угодно, лишь бы только не молчать. К тому же, вряд ли подвернется более удобного случая узнать блондина чуть лучше, - а тебя ждет кто-нибудь дома? Ну… женщина, - как-то виновато закончила она. – Нет, - последовал короткий и весьма содержательный ответ. – Совсем? – не унималась девушка, протащив отмерзшую попу чуть-чуть по земле в сторону мужчины. Тот и бровью не повел, точно ничего и не заметил, явно не настроенный на разговор. – Совсем. Однако Вова так просто отлипать от него не собиралась. – Почему? – снова пристала хвостатая, вновь двигаясь ближе, будто боясь прослушать сказанное. От Саблезубого исходил просто адский жар, манящий, по сравнению с которым костер казался затухающей спичкой. Продрогла девушка до самых костей, поэтому игнорировать этакую пародию на ходячую батарею было выше ее сил. – Не слишком ли много вопросов для одного вечера, м, Хвост? – покосившись на Вову, гортанно прорычал Саблезубый, видимо надеясь этим отпугнуть ее, но ничего подобного, конечно же, не произошло. Вместо этого она незаметно подвинулась еще ближе к блондину, наивно и по-детски пытаясь заглянуть ему в глаза. – Как ты меня назвал? – тихо переспросила девушка, хлопая глазами. – «Хвост»? Почему «Хвост»? – Потому что ты бегаешь за мной всюду хвостом, поэтому и Хвост, - сухо объяснил Виктор, покосившись на темноволосую. Та поерзала на земле, обдумывая эти слова. Несколько секунд, и девушка всецело мысленно согласилась с Кридом. К тому же, это прозвище ей не только подходило, но и даже понравилось. Снова повисла гнетущая тишина. Вова не знала, о чем можно говорить, посему вынуждена была молча глядеть на затухающий костер, время от времени поворачивая голову в сторону мужчины, словно ожидая, что он сам начнет разговор, хоть и краем сознания понимала, что этого не будет. Первые сутки их сотрудничества они даже не говорили. Совсем. Держали друг от друга дистанцию, точно дикие животные из враждующих стай, косо и с нотками любопытства поглядывали друг на друга, но заговорить никто не решался. И чем больше проходило дней, чем больше Вова находилась рядом с Виктором, она замечала, что он вовсе не такой зверь, каким хочет казаться и каким его привыкли все считать. Да, он был жесток и груб, но это вовсе не делает его животным. Он просто одинокий и непонятый, пытается скрыть это, заглушить тем, что умеет лучше всего – убийствами. Девушка не винила его, не презирала, а лишь сочувствовала. И понимала. Странно, но с Саблезубым ей было как никогда спокойно. И пусть в данный момент их объединяла лишь общая кровавая цель – это ничего не значило. Впервые она чувствовала себя поистине защищенной, не было тревоги и страха, не было ничего, кроме спокойствия. И девушка не знала, каким словом описать чувство, когда она находится рядом с Кридом. И не важно, где именно – на очередной мясорубке, или же у горящего костра, сидя в тишине. Когда ноги начали покалывать от холода, Вова, облизнув пересохшие губы, робко стала подползать к мужчине. Недолго думая, она, выгнувшись в спине, протиснулась ему под руку, уткнувшись носиком под ребро. На секунду зажмурилась, ожидая злобных матов, отталкивания, да хоть чего-нибудь. Но мужчина и ухом не повел, будто так и должно быть, только руку слегка приподнял, чтобы ненароком не придавить маленькую девочку своей лапой. Устроившись поудобней, девушка сжалась в дрожащий комок, свернулась калачиком, и сейчас казалась еще меньше, чем есть на самом деле. Горячий бок мужчины грел лучше любого костра или одеяла. Уже в полудреме, почти провалившись в сон, Вова почувствовала, как Виктор ухватил ее за хвост и перетащил ближе к себе, подтягивая на свою ногу. Озябший хвостик, почуяв тепло, тут же обвил голень ноги Саблезубого, намертво привязавшись. Да и саму Вову сейчас было просто невозможно отцепить от мужчины, такого горячего и на удивление спокойного. Уснула она быстро и крепко, даже не услышав, как рано утром мужчина нес ее на руках к машине через лес.