Лиса / Foxy

С наступлением нового дня Лабиринт открылся, позволяя бегунам вновь проникнуть в его беспорядочные сети и попробовать отгадать его главную тайну. Девушки внутри не оказалось ни с одной из четырех входов, и сердце Ньюта, казалось, ушло в пятки. Его дыхание стало прерывистым, и он практически стал задыхаться от страха. Он знал, Лисы уже нет в живых, ведь лишь однажды мальчишкам удалось спастись. Но какой ценой... Не желая медлить, Минхо первым ступил в Лабиринт, начиная исследовать каждый поворот на наличие тела девушки. Он также не сомневался: рыжая погибла. Азиат пробежал почти половину лабиринта, когда увидел в конце тупика копну рыжих, кудрявых волос. Он и прежде находил мертвых бегунов, но еще никогда ему не было столь тяжело на душе. Глэйдеры начали считать Терезу и Лису чуть ли не сестрами, которых должны были защищать. Но одну из них они не сберегли. Шумно дыша через рот, Минхо приблизился к телу девушки и опустился перед ней на корточки, не веря собственным глазам. С десяток глубоких царапин виднелось на хрупком теле девушки: от подбородка и шеи, не минуя живота, и заканчиваясь на ногах. Положив три пальца ей на шею, ближе к жвалкам, желая прощупать, есть ли у девушки пульс, он вздрогнул, когда ощутил маленький стук в её теле, и не поверил своим ощущениям. Юноша проверил наличие пульса на её запястье, приставил ухо к её груди и, только услышав стук её сердца, убедился окончательно: девушка жива. Минхо взял Лису на руки, поднимая её с холодного каменного пола, и пошел быстрым шагом к выходу из Лабиринта, в Глэйд. Он посчитал великой удачей то, что ему на пути не встретились гриверы. Его встретили у выхода из Лабиринта около двух дюжин мальчишек, расталкивая друг друга, желая увидеть, что же случилось с девушкой. Заметив Минхо с находкой в руках, Джеф - один из медаков, тут же бросился к ним со всех ног, еще не зная, жива ли девушка. Азиат остановился, но не опустил девушку, продолжая держать её на руках. Она была легкой для его мускулистых, сильных рук. Не совсем пушинкой, разумеется, но намного легче любого из мальчишек, что окружали его сейчас. Минхо, ступая по траве навстречу Джефу, заметил, что за ним, словно гусята за мамочкой, семенили мальчишки, горя желанием все быстрее разузнать. Не успел он сделать с десяток шагов в Глэйде, как девушка в его руках резко очнулась, жадно глотая воздух губами, и начала брыкаться, достаточно сильно поколотив бедного азиата. От неожиданности, бегун уронил девушку, но та ловко вскочила на ноги и бросилась наутек, будто что-то очень сильно испугало её. По пути она скинула обмундирование, положенное всем бегунам, словно оно сдавливало её, словно скользкие противные змеи. Лиса чуть было не умерла от страха, очнувшись. Сердце бешено колотилось, вот-вот грозясь вырваться из груди. Не добежав до Хомстеда, девушка запнулась о собственные ноги, упала и больше не поднялась. "Не возвращаться", "Не возвращаться", "Нет", "Не возвращаться", - шептала девушка себе под нос, снова и снова повторяя этот набор слов, словно заклинание. Все жители Глэйда собрались вокруг неё, побросав свои дела. Едва кто-нибудь хотел дотронуться до девушки и пытался успокоить, как она начинала кричать, снова и снова, таким громким и диким голосом, что у всех глэйдеров пробегала дрожь, и они боялись даже приближаться к Лисе. Из глаз девушки побежали слезы. Боль, отчаяние, страх - чувства смешались в одно, словно яркие краски, став единым серым пятном. Она не подпускала даже Терезу, продолжая лежать на траве, думая лишь о том, как бы скорей боль прекратилась. Ньют не мог больше этого видеть и сделал робкий шаг к рыжей. Затем второй, третий, и, наконец, дотронулся до Лисы. Она не кричала, будто доверяла только ему. Юноша провел ладонью по волосам девушки, пытаясь успокоить её, но она лишь продолжать снова и снова повторять тот же самый набор слов. - Неси её в Хомстед,- скомандовал Алби, обращаясь к Ньюту. На удивление, девушка не сопротивлялась и позволила юноше поднять себя. Ньют захромал сильнее, так как искалеченная нога, хоть и не тревожила болью уже много месяцев, дала о себе знать: он взял на себя слишком большой вес, но будто не заметил этого. Он не сказал ни слова, мужественно вынес то, как нога начала с непривычки ныть, и поднялся на верхний этаж, уложив девушку в кровать. Посовещавшись еще внизу, Клинт и Джеф решили, что передадут Ньюту баночку с нужным лекарством и бинтами для обработки ран Лисы. Едва девушка увидела в дверях Клинта, как тут же схватилась руками за голову и закричала, будто пыталась криком прогнать мальчишку. Клинт от испуга едва не выронил лекарство и поспешно поставил его на тумбу у входа, поспешив ретироваться. Ньют не сделал и шага в сторону двери, как Лиса схватила его за локоть. - Не уходи. Мне страшно! - паниковала девушка. Ньют ощутил, как сильно дрожит её тело, буквально колотит от неизвестного страха. Он уложил Лису обратно на подушку и зашептал: - Я только возьму лекарство и вернусь, - произнес Ньют, глядя в глаза девушки, вставая на ноги, выпуская ладонь Лисы из рук. - Ты же видишь меня, я здесь, - продолжал говорить юноша, делая как можно меньше, но шире шаги к лекарству, чтобы поскорее взять его в руки. Ньют видел, как с каждым его шагом, глаза девушки все больше и больше наливаются слезами, грозясь вот-вот выйти из-под контроля. Резким движением он схватил баночку и бинты, и почти бегом подошел к кровати, на которой лежала Лиса, начиная успокаивать её. - Вот видишь, я рядом. Я здесь, - шептал он девушке, садясь на кровать рядом с ней. Она прижалась к нему всем телом, вцепившись тонкими, дрожащими пальцами в его рубашку, боясь, что он уйдет. Ньют знал, медлить нельзя. Ему нужно было осмотреть девушку на наличие более серьезных повреждений. Конечно, будь она ужаленной гривером, то уже проявились бы последствия этого, но Ньют боялся, что симптомы у всех могли быть разные, так как не так уж часто бегунов жалили эти монстры. Ньют обнял девушку, стараясь как можно незаметнее приподнять край майки рыжей, чтобы осмотреть её спину, а заодно и обработать поясницу, заметив на ней порез. Убедившись, что девушка не ужалена, Ньют зачерпнул пальцами белое вязкое вещество из банки и легкими, нежными движениями нанес его на порез. Оторвав кусок бинта, он прислонил оторванный край к порезу, склеивая его концы на коже девушки, вокруг раны. Ньют радовался, что им иногда присылали подобный бинт, что приклеивался к коже, как пластырь, а не обычную марлю, которая спадала при даже незначительных движениях. Тоже самое он проделал с остальными порезами, опустившись к ногам девушки. Решив, что разорвать штанину джинсов будет лучше и более по-джентльменски, нежели пытаться снять штаны с девушки, Ньют так и сделал с обеими гачами, не желая оставлять ни одного необработанного пореза на теле девушки. Когда он водил пальцами по ногам рыжей, то заметил, что она наблюдает за ним. Всхлипывает, что-то продолжает шептать, но не мешает ему. Ньюту нравилось касаться Лисы, хоть и была не лучшая причина для подобного ухаживания. И все же, эта девушка была желанна для него. Он в последний раз зацепил лекарство из банки и лег вместе с Лисой на кровать. Он водил пальцами по подбородку девушки, ощущая её дыхание на своей руке. Её кожа была нежной, мягкой, такой приятной на ощупь, что он снова и снова желал касаться её, а потому медлил, когда обрабатывал последний порез на её лице. Вытерев бесцеремонно остатки лекарства о край рубашки, Ньют погасил свечу, которая была единственным источником света во всей комнате, и ощутил, как девушка всем телом прижалась к нему, будто прося защиты. Юноша приобнял рыжую, вдыхая снова и снова сладкий, приторный запах её тела. Ньют гладил её по спине, вырисовывая на коже девушке причудливые узоры, пока она не уснула. Лишь когда девушка засопела, он облегченно выдохнул. Его даже не раздражало её сопение. Ньют, наконец, мог расслабиться и уснуть, радуясь, что именно он, а не Галли или кто-то другой из мальчишек сейчас рядом с ней. Иначе он умер бы от ревности. Ньют не желал делить Лису с кем-то еще. Она пока что не была его. Но это лишь временно. Она будет принадлежать только ему одному, и ради этого он готов пробежать весь Лабиринт от и до, убить всех гриверов, и даже признаться себе, что ему девушка была далеко не безразлична. Перед тем как уснуть, глэйдер коснулся губами лба Лисы, затем переносицы и кончика носа. Он вспомнил, как поцеловал её однажды по-лисьи после игры и улыбнулся. Юноша прикоснулся своим носом до кончика носа девушки и закрыл глаза. Он не заметил, как погрузился в сон, впервые за долгие месяцы в Глэйде, со странным ощущением окрыляющего счастья где-то глубоко внутри.

***

Первая ночь в Глэйде. Это было первым, что вспомнила Лиса, проснувшись на следующее утро. - Я бы не советовала тебе пить эту гадость, - недоверчивым тоном произнесла Тереза, глядя на темную жидкость в банке, в руках Лисы. С ней любезно поделился Томас, забыв упомянуть, какая это отвратительная субстанция, когда пробуешь в первый раз. Лиса в ответ лишь пожала плечами и сделала небольшой глоток, чтобы осушить губы. И этого хватило сполна. Её горло практически обожгло огнем, и девушка закашляла. Жидкость оказалась горькой, мерзкой на вкус, словно кто-то вымачивал там свои ботинки несколько месяцев. - Я предупреждала, - усмехнулась Тереза, а Лиса лишь в ответ отдала банку Томасу, вытирая язык и губы о край футболки. Рыжая вспомнила последний разговор с Ньютом перед тем, как впервые погрузиться в беспорядочные ветки Лабиринта. Лиса подходила вместе с Ньютом к воротам, перед самым их открытием, разговаривая по пути. Ньют больше наставлял девушку, давал ей несколько советов, а так же напоминал, как стоит поступить, если они с Томасом разделятся. Лиса лишь закатывала глаза и тихо рычала. - Ньют, я знаю все правила. Меня не просто так мурыжили столько дней, чтобы я все пропустила мимо ушей. Хватит читать мне нотации! - не выдержала, наконец, девушка. - Ты и понятия не имеешь, что там внутри. А я был там. Я до сих пор помню каждый поворот, каждый тупик, каждый обрыв, и, поверь мне, видеть мертвых бегунов - зрелище не самое приятное, - с раздражением ответил юноша. - Только не говори, что беспокоишься за меня? - усмехнулась рыжая. - Я беспокоюсь обо всех бегунах. Не думай, что ты какая-то особенная. - И все же, ты боишься, что я не смогу быть рядом. И дело вовсе не в Лабиринте и во всей этой чертовщине, - все также нагло продолжала говорить Лиса. - Ты так хочешь услышать, что нравишься мне? - Я больше хочу услышать, почему ты начал хромать. - Расскажу, если вернешься. Живой, - сделал акцент Ньют на последнем слове, закончив разговор.

***

Близился рассвет. Лиса лишь открыла глаза, но уже ей не нравилась обстановка что окружала её. Она дышала в чью-то шею, не решившись пошевелиться. Кто-то из мальчишек обнимал её во сне. Медленно подняв голову, она увидела довольное и улыбающееся лицо Ньюта. Девушка нахмурилась, постепенно восстанавливая последние события. Она попыталась привстать на локтях, но блондин не позволил ей, схватив рыжую за талию, и уложил обратно на подушку. - Парни запретили тебе вставать. То, что ты устроила после возвращения из Лабиринта, не понравилось никому, - спокойно произнес Ньют, глядя в глаза девушке. Их лица находились в непосредственной близости друг от друга, и каждый из них ощущал дыхание другого. - Что произошло? - хрипло спросила Лиса у Ньюта, нахмурившись. Она лишь помнила то, как встретила гривера. Остальные события казались смазанными, быстро мелькающими картинками в её голове. - После того, как ты вернулась в Глэйд, ты была не в себе. Кажется, в состоянии аффекта, или что-то подобное. Все время повторяла одно и тоже и не подпускала к себе никого, - ответил Ньют. Он сильнее обнял девушку, прижимая её к себе, соприкоснувшись своим лбом с её. - И как же я тогда оказалась здесь? –поинтересовалась рыжая, ощущая, что говорит Ньюту прямо в губы. Еще сантиметр, или около того, и они вполне могли бы поцеловаться. - Я принес тебя. Ты почему-то подпустила меня к себе, - усмехнулся бывший бегун. - Я думал, что ты не сможешь выжить в Лабиринте и представлял ужасные картины в своей голове той ночью. Даже уснуть не смог, - с какой-то странной интонацией произнес Ньют. Лисе показалось, что откровение дается ему с большим трудом. - Почему ты все это делаешь? - О чем ты? - сдвинул брови на переносице блондин. - Почему ты сейчас так близко, и почему ты тревожишься за меня? Я всегда думала, что ты меня ненавидишь, - прошептала девушка и ощутила, как горло пересохло. Ей очень сильно захотелось пить. - Слишком много вопросов, принцесса, - ответил Ньют, все еще оставаясь серьезным. Лиса, неожиданно для себя поняла, что ей нравится, как относится к ней Ньют. Не то с иронией, не то с какой-то издевкой, в словах, но его жесты, прикосновения передавали совсем иной смысл поступков юноши. Она ощущала каждый его вдох и выдох на своих губах, не понимая, откуда в нем столько теплоты в отношении к ней. Ведь она и правда думала, что этот гадкий мальчишка хочет видеть её страдания. Её глаза постепенно привыкали к темноте, а, возможно, просыпался Глэйд, выходя из ночной тьмы. Лиса дотронулась кончиками пальцев до щеки Ньюта, ощущая его легкую небритость, хотя щетина была еще не такой жесткой, как у взрослых мужчин. Она прикоснулась пальцами к его подбородку, нижней губе, самая не понимая, почему делает это. В ответ же юноша, словно что-то толкнуло его, не выдержав от нахлынувших, неизвестных эмоций, впился губами в мягкие, нежные и податливые губы рыжей. Он ощущал, что она была вовсе не против этого, и целовал её горячо, пусть и неумело, но с нарастающим желанием большего. - Я пить хочу, - вдруг оттолкнула его Лиса. По её лицу Ньют понял, что девушка озадачена. - Ты...может...проголодалась? Можем пойти и перекусить. Уверен, многие... хотят знать, хорошо ли ты себя чувствуешь, - скомкано, не зная, что сказать в данном случае, произнес Ньют. В ответ рыжая лишь прошептала "Хорошо" и присела на кровати. Голова не кружилась, не болела, но вид собственного тела заставил девушку задрожать. Хоть порезы и были заклеены марлей, она знала, что под ней скрывается. Лиса еще помнила свежую кровь, оставшуюся после встречи с гриверами. Она неспешно поднялась на ноги, понимая, что, скорее всего, шрамы останутся или будут зарастать месяцами или годами. Она сжала руки в кулаки, снова вспоминая события той ночи. Едва она встретилась лицом со своим страхом, как кое-какие моменты из прошлой жизни начали восстанавливаться. Рыжая складывала воспоминания как паззлы из мозаики, пытаясь собрать их воедино, но что-то всегда ускользало от неё, и вся мозаичная конструкция рушилась, не успев собраться. Ньюту пришлось взять девушку за локти, чтобы помочь спуститься вниз. Она была еще слаба, хоть и стояла на ногах. Ощутив на себе удивленные взгляды первых проснувшихся глэйдеров, желающих позавтракать, он мужественно молчал, ведь обычно мог что-нибудь шутливо съязвить в их сторону. Фрайпан, не задавая лишних вопросов, дал Ньюту две миски с похлебкой и пару яблок. Лиса ела медленно, будто все это время думала о чем-то. Ньют сидел напротив неё, понуро опустив голову, не взяв в рот ни ложки. - У вас двоих такой вид, будто вас скоро выдворят из Глэйда, - произнес Томас, подходя к Ньюту и Лисе. Они оба посмотрели на бегуна с такими выражениями лица, будто его слова были правдой: Лиса думала о поцелуе с Ньютом, а блондин размышлял, что же он сделал не так, раз девушка поворотила от него нос. - Все нормально, - отмахнулся Ньют, вставая со скамьи. Он попросил Клинта приглядеть за рыжей, понимая, что его помощь больше не требуется. До позднего вечера он занимался работами на плантации. Но как бы он не старался, он не мог выкинуть из головы поцелуй с Лисой. Он помнил приторный вкус её губ, её движение в такт с его губами, он до сих пор ощущал её ладони на своем затылке, которые медленно переползли к его груди и оттолкнули его. Неприятное чувство, словно скользкая, мерзкая змея не покидало его, заставляя испытывать гнев. - Ньют, может, хватит так яростно бить по сорнякам лопатой? - раздался веселый голос рыжей. Кажется, к ней вернулся её задорный нрав. - Я должен закончить работу, - буркнул Ньют, продолжая без толку перекапывать землю. - Еще успеешь, - произнесла Лиса, выхватив у него из рук лопату. Она воткнула орудие в землю острием вниз и оглянулась, проверяя, все ли глэйдеры ушли на ужин. - Тебе нужно поесть. - Я не хочу есть, - снова недовольным тоном произнес Ньют. - А чего же ты тогда хочешь? - спросила девушка. - Тебя, - вдруг брякнул Ньют, не сразу осознавая, что сказал правду. Рыжая не ответила и лишь подошла к Ньюту вплотную, заставляя его попятиться. Он прижался лопатками к теплице, боясь приближаться к девушке. Он боялся, что она снова сделает ему больно. - Не подходи ко мне, пожалуйста. Ты мне причиняешь только боль, - тихо произнес блондин. - Странно, я думала о тебе то же самое сказать, - повела бровями рыжая. - Пока ты не появилась здесь, я не думал, что во мне может что-то щелкнуть, и я начну сходить с ума из-за девчонки, - хмуро говорил Ньют. - Я нравлюсь тебе? Нравлюсь, как женщина? Ньют, неожиданно для себя, засмеялся. Он не узнавал собственный смех. Нервный смех. - Ты девчонка. До женщины тебе явно далеко, но смысл ты передала практически верно, - сквозь смех произнес блондин. - Не обижайся. - Ненавижу тебя, калека, - с неким вызовом произнесла рыжая, положив руки на плечо Ньюта. - И я тебя, золотце. И я тебя, - лишь ответил блондин рыжей, и их губы яростно, сладко, страстно впились друг в друга, стирая грани между чувствами, делая эту ненормальную парочку единым целым.