Две недели спустя.
Они выбрались из Лабиринта, заплатив слишком высокую цену. Сколько выжило глэйдеров? Два десятка, три? Все равно их всех ожидала смерть. Лиса чуяла беду издалека, и знала, что Лабиринт был лишь отправной точкой для экспериментов над ними. Лиса... А ведь Ньют даже не успел с ней попрощаться. Её забрали Создатели сразу после того, как они выбрались из Лабиринта и никто не знал, что с ней случилось. Ньют был подавлен. Едва он узнал, что не является иммунным, смертельная болезнь взяла верх над его телом и разумом, живя под коркой черепа, разъедая мозги. Ньют понял, что опасен для друзей, и единственным выходом было покинуть их. Юноша горевал, оплакивал каждую утрату, желая, чтобы болезнь как можно скорее прикончила его. Он мечтал, чтобы мучения, наконец, прекратились. Вспышка постепенно сжирала все его воспоминания, но до некоторых еще не успела добраться, и он пролистывал в своей голове те моменты, те золотые минутки, которые они с рыжей проводили наедине.***
Кажется, это был один из первых дней пребывания рыжей в Глэйде, когда между Ньютом и Лисой случился один из самых больших скандалов. Дело едва не дошло до драки, когда Алби успел разнять их. - Хватит! - взревел лидер глэйдеров. - Вы сейчас оба к гриверам отправитесь, шанки! Мне наплевать кто начал, но из-за вас уже который день мы не можем жить спокойно! Если вам обоим так нравится общество друг друга, то я знаю, как умерить ваш пыл. Галли! - прокричал темнокожий юноша, подзывая к себе куратора строителей. - С этих пор эти два голубка в твоем распоряжении на две недели! Если будут снова цепляться друг к другу - увеличиваешь наказание на один день для того, кто начал распри. Лиса и Ньют были очень недовольны таким решением Алби, но оба промолчали, лишь гневно буравили друг друга взглядами, надеясь, что блондин или рыжая превратятся в пепел. Но они не обладали такой способностью, и следующим утром им обоим пришлось явиться к Галли, чтобы приступить к совместной работе. День обещал быть интересным, ведь до обеда Лиса успела увеличить свой "тюремный срок" на четыре дня, а Ньют всего на один, и то потому, что одна из досок едва не прилетела Лисе по голове. Юноша тогда успел немного позлорадствовать. С каждым днем перепалок между блондином и рыжей становилось все меньше и меньше. Глэйдеры даже успели соскучиться по постоянным скандалам и выяснениям отношений. Казалось, эта парочка и правда успокоилась, перестав ругаться ежедневно, каждую свободную минуту. - Как ты думаешь, долго мы сможем это терпеть? - как-то спросила Лиса у Ньюта, отдыхая во время обеда. Они сидели в тени Хомстеда, прислонившись спинами друг к другу, наслаждаясь каждым глотком воды из кружек, заботливо предоставленных Галли. - В отличии от тебя, я тут отбываю последний день, а тебе еще неделю корпеть, - усмехнулся Ньют, не оборачиваясь к собеседнице. - Ненавижу этого урода. Он вину за каждую нашу ругань спихивает на меня, хотя ты дважды был виноват. Признай это, - ворчала девушка, но в её интонации не было враждебности. Она была уставшей, чтобы начать хамить. - Галли просто хочет, чтобы ты как можно дольше была рядом с ним. Могу поспорить, он будет умолять Алби оставить тебя у него еще на неделю, две, месяц, - предположил юноша. Ньют почувствовал, как легкий, прохладный ветерок колышет его волосы и закрыл глаза. Ему стало очень спокойно, уютно и юноша стал ощущать, как накатывает сон. - Эй! Только не вздумай раздавить меня, шанк! - подала голос рыжая, ощутив, как Ньют стал придавливать её своим телом, расслабившись. Ньют засмеялся. - Не нравится чрезмерное внимание со стороны парней? - все еще усмехался парень, и в ответ на свои слова, рыжая ткнула его локтем в бок. Блондин ахнул, но не перестал улыбаться. - Ненавижу, - лишь ответила девушка. Она все еще ощущала небольшую боль в ладони, что утром придавил Ньют, не рассчитав вес бревна. - Сильно болит? - повернулся через плечо Ньют, увидев, как Лиса разминает поврежденную руку. - Терпимо, - снова ответила девушка, будто не желая разговаривать. - Хочешь, я сделаю так, что боль пройдет? - вскинул брови блондин. - Не надо мне руки отрезать. Знаю я твои методы, Ньют. Чем мне больнее, тем тебе счастливей, - старалась особо не огрызаться рыжая. - Нет, - он легонько боднул её плечо головой, будто говоря "ну хватит тебе уже дуться, я же извинился". - Так ты позволишь? Юноша поднялся на ноги и обошел Лису, присев перед ней на корточки. Заподозрив неладное, девушка все же протянула ладонь Ньюту, доверяя ему. Юноша обхватил ладонь рыжей обеими руками, стараясь касаться поврежденной конечности как можно мягче и нежнее. В нем еще не умер джентльмен, да и будь девушка с ним тогда помягче, возможно, он бы быстрее добился её любви. Он очень долго пытался пробить её стену из недоверия, безразличия и хамства, а когда преодолел преграду - было слишком поздно. Ньют сначала пытался нащупать больное место на ладони девушки, и лишь когда он нажал пальцем на мышцу у большого пальца, то заметил, как Лиса скривилась от боли. Он не сказав ни слова, коснулся губами больного места. Рыжая вздрогнула от неожиданности, но руки не отдернула. Каждая клеточка её тела затрепетала от поцелуя Ньюта, прося еще и еще. - Ну что, болит еще? - улыбнулся Ньют, глядя девушке в глаза. - Какой же ты дурной! - взлохматив мягкие волосы блондина, она поднялась на ноги и вернулась к работе, ощущая, что боль в ладони её больше не тревожит.***
Ньют вспомнил, как впервые поцеловал рыжую по-настоящему, как мужчина, признаваясь в своих чувствах. Удивительно, что болезнь не съела и это воспоминание. Будто оставляя самое сладкое напоследок, чтобы больное тело блондина еще хоть за что-то цеплялось в этой жизни. Ньют до сих пор помнил, как дрожали его ноги, когда он понял, что времени у него в Глэйде совсем не осталось. Он или признается девушке в своих чувствах, или они навечно сгинут вместе с ним. Ньют знал – ему не суждено быть с рыжей вместе.***
Тогда в Глэйде впервые пошел дождь. Впервые, за три года, что они пробыли здесь. Прежде вода поступала им по трубам, а тут посыпалась с неба, пугая мальчишек, что успели отвыкнуть от подобного зрелища. Пока глэйдеры прятались в Хомстэде от ливня, Ньюту удалось затащить Лису в лес, скрываясь от дождя под листвой высоких деревьев. Он вспомнил, как крупные капли дождя изредка падали ему за шиворот, заставляя юношу задрожать. Но дрожал он не только от влаги и холода. Ньют прислонил Лису спиной к ближайшему дереву, будто снова играя с ней в очередную игру. Блондин прижался к ней всем телом, желая согреться в её объятиях. Они никогда не были столь интимно близки друг к другу, и Ньют боялся, что девушка ощутит, как его мужское естество просится наружу. Но боялся он не только этого. Бывший бегун убрал намокшие волосы Лисы с её лица, желая любоваться её лицом. Они смотрели в глаза друг другу, желая, чтобы никто их сейчас не побеспокоил. Ньют ощущал, как дрожит тело девушки под его руками, не то от холода, не то от возбуждения. Ему были удобны оба варианта. - Тебе холодно? - спросил блондин у девушки, касаясь носом её щеки. - Немного, - шепотом ответила Лиса, и Ньют положил одну руку девушке на талию, а второй схватил её подбородок, заставляя девушку смотреть ему в глаза. - Позволь мне совершить глупость. Обещай, что не попытаешься убить меня после этого, - почти умоляюще произнес бегун. - Обещаю, - ответила рыжая. И в этот же момент Ньют коснулся губами горячих, сладких губ девушки, что так манили его с самого первого момента, когда он увидел её. Лиса притягивала юношу к себе, запуская пальцы в его волосы, желая стать с ним одним целым, отвечая на поцелуй. Ньют ликовал, снова и снова впиваясь в уста любимой, будто так и не мог насытиться ими. Он застонал, когда она игриво куснула его за нижнюю губу. -Я люблю тебя, - решил признаться в своих чувствах блондин. - Не думай, что я не знала этого, - улыбнулась девушка, целуя его в уголок губ, дразня. - И давно ты знаешь? - вдруг нахмурился Ньют. - С того самого дня, как оказалась здесь, - выдохнула Лиса, когда юноша коснулся губами её шеи. Она выгнулась в спине, подавшись навстречу телу блондина. - Я знала, что ты будешь моим. - Нет, - помотал головой юноша. - Это я знал, что ты будешь моей. Ни у одного из этих шнурков не было шанса, - улыбался бывший бегун. Рыжая и блондин наслаждались поцелуями, объятиями друг друга, не позволяя себе большего. Во-первых, их могли увидеть другие глэйдеры, а во-вторых, они пообещали друг другу, что если выберутся отсюда, то сполна наверстают упущенное. Перед тем, как покинуть укромное местечко, Ньют расцеловал и без того раскрасневшиеся от смущения щеки рыжей, не понимая, как прежде жил без этого.***
Ньют прорычал, а затем вопль вырвался из его легких, едва он закончил вспоминать. Ему было больно не от того, что он вспомнил, а от того, что у него нет будущего: он не сможет быть с любимой женщиной, не сможет целовать её перед сном, не сможет согревать её своим телом холодными ночами, не сможет завести с ней семью в этом падшем мирке. Когда Томми нашел его, он почти утратил рассудок. Болезнь забрала почти все воспоминания, чувства, оставив лишь ярость и безумие. Он не помнил прошлого, не помнил кто он сейчас, не мог думать о будущем. Томми что-то спрятал за пазухой. Но что? Оружие? «Было бы просто отлично, если бы он пристрелил меня!» - подумал Ньют. - Не дай мне стать одним из этих чудовищ! - кричал Ньют на Томаса, желая умереть как можно скорее, ощущая, что уже перешел черту, и в нем не осталось почти ничего человеческого. - Я не смогу... - шептал Томми. - Сможешь! - Я... - Ты обещал мне! Ты поклялся выполнить то, что написано было в записке! Так сделай это! - плевался слюной Ньют. - Ньют... - Убей меня! - будто в последний миг, взгляд Ньюта прояснился, вернув себе прежнее обличие. Голос блондина стал мягким и спокойным: - Прошу тебя, Томми, пожалуйста... Томас ощутил, как последнее ясное мгновение покинуло разум Ньюта, и сделал то, что обещал. Ньюта поглотила бескрайняя тьма. Бывший бегун, бывший друг, бывший возлюбленный больше не чувствовал боли.