Изменить историю

      На следующий день Паланиэль сидела на больничной койке и скучала… Рассматривала потолок, пыталась сосчитать количество листиков на стенной росписи, но постоянно сбивалась со счёта.       «Вчера выбрали пятьсот воинов в полк Леголаса, и они отправились охранять лес… Везёт, — думала девушка. — Кто-то из них выживет и станет героем, кто-то в бою погибнет смертью храбрых… О Эру! О Элберет! О Йаванна! Лишь бы они все выжили! И лишь бы выжили Леголас и Тауриэль!» — взмолилась она.       «А я буду сидеть здесь взаперти… Хоть бы встать разрешили!»       Её немая просьба была услышана:       — Ваше Высочество! Вам разрешено встать. А к вечеру Вас выпустят из лечебницы, — улыбнулась только что вошедшая целительница.       — Ура! — Паланиель буквально вскочила с койки, не обращая внимания на протестующую лекаршу, немного попрыгала и сказала: «Всё это было бы прекрасно, если бы мне ещё принесли мой лук и стрелы.»       Целительница покосилась на неё с опаской.       — Да не переживайте, стрелять не буду! Мне нужно посмотреть, в каком они состоянии, почистить их, подремонтировать.       Через несколько минут лук был у Ланы, этот лук был у неё один и тот же уже пару сотен лет.       Он был сделан из тиса и вяза, усиленный роговыми пластинами, большой, но, не смотря на это, лёгкий (как так получалось — секрет эльфов), тетива из шёлка. Она любила это оружие, относилась к нему, как к родному ребёнку: ломался — чинила сама, заделывала трещинки; стирался узор — вырезала, покрывала лаком. Стрелы были из ясеня с митриловыми наконечниками и гусиными перьями.       «Стоп… Стрелы!..» — в её памяти возник тот бой с орками. Вот у неё кончились стрелы, вот она слышит крик девочки и использует последнюю стрелу! И вот у неё в колчане ещё, и ещё одна стрела! — «Но как?! Я ведь точно помню (а память у эльфов отличная!), что там была только одна стрела!!!»       И тут взгляд эльфийки падает на небольшую стрелу из светлого металла, вроде бы митрила, с узорами, изображавшими звёзды и какими-то надписями на тэлэри* и синдарине. Девушка решила получше рассмотреть стрелу, взяла её в руки. И вдруг стрела засветилась голубоватым свечением, ноги Паланиэль подкосились, и она рухнула на пол.       Странное место увидела Паланиэль — похожее на степь, с каменными гладкими дорогами, по которым мчались странные разноцветные «коробочки» на колёсиках. С двух сторон от дорог стояли высоченные коробки серого цвета, по-видимому, из камня, без колёс, но с множеством окон.       «Это дома?!» — удивилась она.       По обочинам дорог ходили люди в странных одеждах: девушки в кофточках на короткий рукав, в лосинах и без юбок, парни без доспехов и плащей, в таких же кофточках и лосинах, с короткими волосами. Тут Паланиэль обратила внимание на мальчика и девочку, показавшихся ей очень знакомыми. Они шли так, что лиц их не было видно, поэтому эльфийка поспешила подойти поближе.       — Зоя, ты уже сделала подарок маме? — тихонько шепнул на ухо девочке мальчик. Тут он обернулся, а эльфийка воскликнула «Леголас!» Действительно, мальчик был точь-в-точь как эльфийский принц в детстве, те же светлые волосы, только покороче, те же тёмные густые брови, ясные голубые глаза, прямой нос, высокие скулы, тонкие губы. И только уши не заостренные.       — Да, сделала открытку, только подписать осталось, — кивнула девочка. Паланиэль увидела её лицо и остолбенела. «Я? Но это же другой мир! Как это может быть? Наверно, мне всё это снится…» — попыталась успокоиться эльфийка.       Тут картина поменялась. В большой комнате за столом сидели люди. Вошла высокая темноволосая женщина в нарядном платье, все вскочили, принялись дарить ей подарки.       — Мама, мама, с днём рождения! — в комнату вбежали «Леголас» и Зоя. В руках у последней была замечательная открытка — белые, пушистые ватные облака на чистом голубом картонном небе, жёлтое солнышко с лучами из ниток, и на земле из половинок засушенных листочков красовались цветы из разноцветных кружев.       — Какая красота! — восхитилась мама.       «Мама… у неё есть мама?..» — Паланиэль недоумённо хлопала глазами, ведь в Средиземье у неё не было мамы, жена Трандуила погибла, очень давно, даже Леголас её не помнил. А эта Зоя была настолько на неё, на Паланиэль, похожа, что эльфийке всё время казалась, что это она сама.       — А мы с Климом походили по магазинчикам и выбрали тебе такой подарочек, — к «Леголасу» подошёл светловолосый мужчина, развернул пакет и вручил имениннице кожаную чёрную с золотым узором сумку.       — Боже, я ведь именно о такой мечтала! Спасибо, Лёня, Клим!       «А это — отец?» — да, Леонид напоминал Трандуила… Только, очевидно, характер у него был более добродушный, весёлый.       «Ну он же не король! Ему можно... А я своего папу люблю. Хоть я ему и приёмная, но я этого не ощущаю, не ощущаю натянутости и несправедливости в отношениях. Да, он строгий, но и ко мне, и к Ласу одинаково. А то, что меня он наказал арестом, а Ласа назначил полководцем, тоже очень справедливо, ведь это я брата обидела, да ещё и ни с того, ни с сего решила, что он меня не прощает! Заставила всех волноваться! Безрассудная я! И какой из меня после этого начальник?!»       И тут картина снова поменялась.       Снова чей-то день рождения. На этот раз все поздравляли Зою. Принесли торт, все пели песню, но она, по-видимому, ждала чего-то ещё. И вот к ней подошли родители и подарили… лук и стрелы! И девочка просто без ума от радости.       «А эта девочка на меня похожа не только внешне!» — подумала эльфийка.       Снова меняется картина.       На этот раз Зоя и Клим играют во дворе, девочка уже неплохо стреляет из лука. Но вот игра закончилась, детей позвали кушать.       «И почему это у меня такое чувство, будто я уже это видела, будто знаю» — тревожится Лана, ей кажется, что девочка станет собирать стрелы, залезет на дерево, заберёт стрелы, спрыгнет на землю…       Всё так и происходит. Тут девочка берёт в руки одну стрелу…       «На мою эту странную стрелу похожа. Точь-в-точь! Как две капли воды!»       …и падает в обморок…       И вот Паланиэль видит леса Мирквуда*. На небольшой полянке лежит Зоя — девочка-человек в сиреневой кофточке на короткий рукав и в короткой синевато-зелёной юбчонке. Она открывает глаза, на лице — недоумение, непонимание происходящего. Она садится, протирает глаза, но всё остаётся по-прежнему. Она ущипнула себя за руку и сжала зубы. «Что это? Куда я попала?!» — прошептала она, на глаза её навернулись слёзы. Бедняжка обхватила коленки руками и зарыдала…       Но что такое? — её уши начинают заостряться, а одежда вдруг превращается в зелёное эльфийское платье!       Через некоторое время из-за кустов выходит с луком наперевес… Леголас!

***

      — О Элберет! — воскликнула вошедшая целительница, обнаружив принцессу лежащей на полу, — Ваше Высочество! — она хотела поднести к носу Ланы какое-то средство, но та неожиданно открыла глаза и вскочила. Вид у неё был такой, будто она увидела кошмар — глаза расширены, горят неистовым огнём, лицо бледное, сама вся дрожит. — Что с Вами?!       Паланиэль сорвалась с места и кинулась к выходу из лазарета.       — Куда Вы?! Вам нельзя ещё никуда выходить! — лекарь попыталась задержать больную, но та вырвалась. — Стойте же!       Но принцессу было не остановить — она со всех ног мчалась к отцу.