Бабочка

ДжонИн сидел возле окна и совсем не слушал лектора, КёнСу бросал на него недвузначные взгляды, не узнавая своего всегда сосредоточенного друга, который не мог позволить себе ничего не написать. КёнСу заподозрил неладное, но решил поговорить об этом на перемене и дописать конспект, чтобы потом дать ДжонИну. Прозвенел звонок, а парень всё также сидел неподвижно и смотрел в окно. КёнСу поднялся и подергал его за рукав: - ДжонИн, ты меня слышишь? Перемена. Парень повернул голову и посмотрел на друга, и КёнСу без лишних слов понял, что случилось непоправимое: то, чего они так боялись. - Пошли в столовку, надо поговорить. ДжонИн молча собрал вещи и направился за другом. Взяв подносы, они стали в очередь. - Только не говори, что ты в него влюбился? - Я не говорил, а ты сам всё точно понял. Молодец, - и ДжонИн кисло улыбнулся. - Ты понимаешь, что всё наблюдение теперь бессмысленно, и ты его испортил, - он ткнул в него пальцем, выпучив и без того огромные глаза. Они сели за стол и КёнСу продолжил свой допрос с пристрастием: - Давно? - Что давно? - Он тебе нравится? - Где-то через месяц после начала наблюдения я понял, что попал. КёнСу положил голову на руки и тяжело вздохнул: - И почему ты мне раньше ничего не сказал? Ведь знаешь, что результаты теперь можно выкидывать. - Не надо ничего выбрасывать, там всё нормально, а то, что я влюбился – это уже моя проблема. - Если я – твой друг, то как могу тебя оставить одного? Что вчера произошло? ДжонИн опустил глаза в пол и ничего не сказал, но всё это дало возможность КёнСу понять, что всё плохо и лучше уже не будет. - Вы переспали… Просто класс… Теперь надо что-то делать, чтобы он не узнал о том, что мы наблюдали за ним, иначе… ДжонИн не дал ему закончить, парень прекрасно понимал, чем всё закончится: он потеряет его навсегда. - КёнСу, не дави на больное место, мне и так тошно и противно. Да, я поддался влечению, но ничего криминального не сделал. Попробуй меня понять. - Я понимаю, но ты мог мне раньше сказать, разве не так? - Мог, не мог! Какая теперь разница, если всё уже так, ничего не изменить. Что бы поменялось от того, что я тебе сказал? КёнСу помотал головой. - Вот именно. - ДжонИн, по-моему, у тебя ещё одна проблема образовалась. Парень повернулся и увидел, как к их столику идет Крис, и его вид явно говорил о том, что он не конфеты с ними будет есть. - ДжонИн, пошли, нужно поговорить. Они подошли к окну и Крис начал: - Я не привык долго тянуть, поэтому скажу прямо: мы с ЧанЁлем поспорили, что он разведет тебя на секс за один вечер. - Я догадывался, что всё не просто так и ты не открыл для меня Америки. - Тогда почему ты согласился? - Я не хочу обсуждать с тобой свои мотивы. - Он тебе нравится? ДжонИн решил, что скрывать нет смысла, всё равно рано или поздно это станет известно. - Да. Крис сжал кулаки и посмотрел на ДжонИна: - Учти, я тебе его не отдам. - ЧанЁль – не вещь, и он вправе сам решать, с кем ему быть. - С тобой он не будет. - Ты имеешь право так думать. Извини, я пойду, - он развернулся и пошел обратно в столовую. Крис и дальше стоял возле окна и жалел о том, что у него нет ножа, который он с таким удовольствием бросил бы в спину ДжонИна. Парень не собирался ни с кем делить ЧанЁля. Он будет стоять до последнего в битве за сердце рыжеволосого. Ифань не привык сдаваться и отдавать то, что ему дорого, поэтому, Ким ДжонИн, война началась.