Психея

От лица Ронни. Небо серело. Пасмурно, неприятно, сыро. Длинная дорога с неровным асфальтом шла через лес и редко попадавшиеся на пути дома. Машину трясло, когда наезжали на выступы или углубления. Тайлер ругался под нос, пытаясь следить за дорогой внимательней, чтобы не повредить машину. Рядом с ним сидел Дилан. Он потирал виски, усмехаясь: — Я в нетрезвом состоянии и то лучше машину вести буду. Пози лишь улыбается, но как-то натянуто. Джейн сидит со мной на заднем сидении. Она прикрывает глаза, слушая гул машин, что едут позади и впереди нас. Девушка пытается расслабиться. А меня накрыл озноб. Я чихаю, кашляю, чувствуя, как чешется моё горло. Сжимаюсь, когда вижу, что Дилан поглядывает на меня. Никак не могу выкинуть из головы его действия. Его касания лишь оттолкнули нас. Кашляю, раздирая глотку. Смотрю в окно, вздрагивая, когда Джейн спрашивает: — Ты заболела? Слышу смешок со стороны Дилана: — А ты поплавай в озере на морозе. Рид хмурит брови, наклоняясь ко мне. Теряюсь, качая головой, но девушка касается моего лба ладонью: — Ты и правда горячая, — обращается к Тайлеру. — Может, стоит в аптеку заодно заехать? — Знаете, что предлагаю я, — Пози отвечает уверенно. — Ребят, вы бы себя видели. Такое чувство, словно вы не спали дня два-три, поэтому давайте остановимся в гостинице. Есть в Лондоне подобие отеля, где работает знакомая моей мамы. Там недорого, да и у старушки этой при себе всегда аптечка. Заодно и выспитесь. — Тай… — Дилан качает головой, явно не желая тратить время впустую, но его друг настроен решительно: — Мы всё равно толком не знаем, где находится дом этого Малькома Редрика. Нужно поискать в Интернете. А пока мы с Джейн займёмся поиском, вы отоспитесь. Возможно, получится выйти на его ассистента. — Тайлер, — Дилан опять перебивает, но Пози затыкает его: — Ты тоже кашляешь, Дилан. О’Брайен закатывает глаза, запрокидывает голову, смотря в «потолок» салона автомобиля. Больше не спорит, прикрывает веки. Готов уснуть прямо здесь. Смотрю на Джейн, которая обеспокоенно, действительно, обеспокоенно трогает мой лоб. И её встревоженность ставит меня в тупик. — Тогда, давайте заедем в гостиницу. Там есть, где перекусить? А то я не позавтракала утром, — оповещает, садясь ровно. — Я тоже, — хмурит брови Дилан. — И я, — Тайлер откашливается. — Да, там есть, где перекусить. — Вот и хорошо, — зевает Джейн, переводя взгляд в сторону окна. Молчание. Я вздыхаю, чувствуя, как изо рта идёт горячий пар. Глаза горят, а голова начинает кружиться. Жжение. Поднимаю руку, касаясь груди. Начинаю чесать, чтобы «заглушить» зудящую боль. Девушка мельком поглядывает на меня, хмуря брови. Её взгляд опускается мне на запястье. Приоткрывает рот, а я вопросительно киваю. — Что это? — Джейн шепчет, смотря на мою руку. Опускаю взгляд, подношу ладонь к лицу, разглядывая большой синяк на запястье. Темно-фиолетовая отметина. Будто кто-то обвязал мою кисть веревкой и сильно затягивал, желая оставить след. — Что там? — Тайлер интересуется, а Дилан возвращает голову в нормальное положение, поворачиваясь к нам. — Может, это дети так сильно сжимали твою руку, когда тащили в лес? — предполагает Джейн, а я поднимаю вторую руку. Ткань кофты спадает — и вижу ещё один синяк, на втором запястье. Нет, не помню, чтобы они были у меня. В больнице бы кто-нибудь, да заметил. Тру ладони, не чувствуя боли. Поднимаю глаза на Джейн, пожимая плечами. Дилан щурит глаза, медленно отворачиваясь. По выражению лица сразу ясно, что он о чём-то задумался. — Надо будет кремом помазать, что ли, — девушка вздыхает. Я киваю головой, опуская руки. Смотрю в окно, замечая, что стены леса сменяются уже более крупными домами. Хлопаю ресницами, когда наклоняюсь вперед, разглядывая сверкающие верхушки зданий. Лондон. Мы уже близко? *** В Суррей Хилс уже начался дождь. Ветер усиливался, гоняя и толкая людей по улице, которые пытались прикрыть лица и головы. В полицейском участке кипела жизнь. Но кабинеты не были забиты людьми, телефоны не разрывались от звонков. Просто, выражение лиц трудящихся здесь уж больно занятое, серьезное, говорящее «не трогайте меня сейчас». И среди них легко могла затеряться Карин. Девушка не осматривается по сторонам, не ведет себя подозрительно. Идёт к архиву. Знает, что у Медисон — огромной женщины средних лет — сейчас перерыв. А пока она дойдёт от столовой к своему кабинету, пройдёт достаточно времени, поэтому Карин хочет воспользоваться этой возможностью. — Карин! — голос её напарника разрывает шум, эхом доносясь до её ушей. Чёрт. Женщина прикрывает глаза, скрывая раздражение. Оборачивается. Мужчина подошёл к ней, запыхался: — Почему ты не отвечаешь на звонки? — А в чём дело? Без меня уже не можешь? — щурит глаза, сдерживая смешок. Но мужчина не меняется в лице. Он выпрямляется, оповещая: — Они поймали его, — кивает головой, а губы Карин дрогнули. Её выражение лица ослабло. Переступает с ноги на ногу, шепча: — Отца? Они поймали отца? — смотрит, как щенок в глаза напарнику, который сжимает губы, опуская глаза. Кивает — и сердце Карин рвёт связи со всеми кровяными нитями, рухнув вниз живота. — Я слышал, что он сам сдался полиции, — объясняет партнёр, видя, что женщина не реагирует на его слова, смотря в одну точку. Отец. Они его поймали. Полиция нашла его.

***

Лондон. Сколько слов было сказано о нём. Моя мать дышала этим городком. Но ничем он не отличается от Суррей Хилс. Такой же мрачный, серый, дождливый. Люди — те же. С такими же выражениями лиц. Одинаковые эмоции занятых деловых людей, живущих в ритме города. Как и моя мать. Именно поэтому она живёт здесь. Но я не говорю об этом. Молчу, ведь вряд ли она будет рада меня видеть сейчас. Она даже не звонит. Может, отношения с отцом зашли в тупик? Должна ли я сейчас быть рядом с ней? Должна ли поддержать морально? Нет. Она прогонит. Она боится меня. И я не хочу своим присутствием рушить её жизнь, усугублять. Гостиница, о которой говорил Тайлер, была довольно большой. Здание десятиэтажное. Я бы сказала, что это полноценный отель, ведь даже с виду он выглядит «богато». Пози припарковал машину на отведенной парковке, после чего мы выбрались на улицу. Холодно. Чёрт возьми. Складываю руки на груди, не поправляю пряди волос, лезущие в рот, глаза. Джейн покосилась в бок, ветер ударил ей по ногам, но я протянула руку, удержав девушку. Та вцепилась в меня, смущенно улыбаясь: — Прости. Я улыбнулась в ответ. Тайлер захлопнул машину, говоря: — Только давайте возьмём один номер. Мы всё равно ночевать там не собираемся. Мы следуем за ним. Дилан идёт рядом с Пози, поглядывая в нашу сторону. Его взгляд вновь останавливается на мне. Я сутулю плечи, смотря в ответ. Парень отвернулся. Что это с ним? Джейн виснет на мне, но это даже забавно, вызывает во мне странные двоякие ощущения. Подходим к дверям, поднимаясь по ступенькам. Внешне здание выглядит неплохо: нежно-салатовая краска, небольшие деревья и кустарники под окнами. Пара черных «стволов» фонарей. Пози уверенно толкает двери, входя внутрь. Здесь светло и пахнет чем-то сладким, но не духами. Аромат приятный. Блестящий паркет, бежевые стены, увешанные картинами. Сбоку регистратура. За столом сидит женщина, лет сорока. Её волосы убраны в аккуратную прическу, а воротник строгого платья закрывает шею. — Привет, — Тайлер поднимает руку, тормозя у стола. Женщина поднимает на него стеклянный взгляд. Внутри меня всё похолодело, но неприятные, до жути знакомые чувства, уходят, испаряются, когда края её губ дрогнули. Улыбнулась, качнув головой: — Вы только гляньте, кто нас посетил. Пози довольно усмехается: — Выручишь? Нам нужен номер, мы не будем там ночевать, просто на пару часов одолжи, — начинает рыться в карманах, когда я с Джейн подхожу ближе. Дилан топчется у стены, рассматривая картины и чёрно-белые фотографии. Женщина ворчит: — Убери свои мятые бумажки, — это она про деньги Тайлера. — Идите в тридцать второй, там никого нет, — достает ключ, вручая его Пози. Тот принимает, щуря глаза: — У тебя сегодня хорошее настроение? — Нет, но я чувствую себя лучше, чем обычно, — кивает в сторону лифтов. — Только не крушите там ничего, — осматривает нас. — И не особо шумите, — её взгляд останавливается на мне. И вновь внутри всё сжимается. От такого знакомого ощущения, что невольно моргаю, отводя глаза. — Спасибо, — Тайлер кивает, обращаясь к Дилану. — Идём. Тот отрывается от фотографий, направляясь за другом, как и мы. Я не поднимаю лицо, но чувствую, как её взгляд сверлит кожу между лопатками, поэтому аккуратно, будто боясь, поворачиваю голову. И чувствую, как мои глаза начинают болеть от давления в голове. Она смотрит. Прямо на меня. Не моргает. — Ронни? — Джейн дергает меня, беспокойно хлопая ресницами. Мои губы дрогнули в улыбке, вновь смотрю перед собой, сильнее сжимая руку девушки. Наш номер на третьем этаже. Что ж, подобранные оттенки расслабляют, поэтому я быстро «отхожу» оттого, что случилось в холле. Джейн тоже взбодрилась, начав разговаривать с Тайлером: — Чувствую себя неудобно… Может, стоит заплатить? Пози тормозит у светло-коричневой двери с номером тридцать два. Вставляет ключ в замочную скважину, хмуря брови: — Лучше не злить её. Если она дала ключ бесплатно, то её заденет то, что мы будем впихивать ей деньги, — толкает дверь после громкого щелчка. Я осматриваюсь по сторонам. Думаю, это уже привычка. Мне всё время кажется, что кто-то за мной следит, что кто-то смотрит, прячась за углом. Но светлый коридор, пол которого покрыт длинным узорчатым ковром, не внушает недоверия, поэтому я спокойно вхожу в наш номер, щуря глаза от бледного света, что сочится через окно. Здесь находится большая кровать, накрытая плотной бежевой тканью, шкаф, зеркало, тумбочки и стол с диваном. Что ж, очень даже уютно. Но холодно. — Тут ловит вайфай, так что можно с телефона поискать информацию, или спросить у Мерри, — говорит Тайлер. Мерри? Это имя той женщины? Дилан рухнул на диван, вытянув ноги: — Простите, — закидывает голову, прикрывая глаза. — Но я сейчас сдохну. — Рано ещё, — Пози переводит глаза на Джейн и меня. — Ты, — чешет затылок. — Хочешь, вместе спустимся? Тут за углом есть неплохая забегаловка, купим пиццы, заодно у Мерри попросим лекарства. Джейн улыбается, переводит взгляд на меня, будто спрашивая разрешение, и я теряюсь, кивая. — Окей, — парень поворачивается к Дилану. — Ключ один, так что я его заберу, а то вдруг вы уснуть успеете. — Вали уже, — ворчит О’Брайен, проваливаясь в сон. Пози улыбается, направляясь к двери. Джейн отпускает меня, следуя за ним: — Мы постараемся быстрее вернуться, приляг пока, — просит, и я почти верю, что она беспокоится за меня. Выходят, закрывают дверь. Замок щелкает, звоном ударяя по вискам. И я хорошо осознаю, что заперта в одном помещении с Диланом, но мне не хотелось мешать Джейн и Тайлеру. Невооруженным взглядом видно, что парень хочет побыть с ней наедине, так что я оказалась в безвыходном положении. Холод касается спины, проникая в ткань кофты. Оборачиваюсь, смотря в сторону окна. Может, не до конца прикрыто. Не смотрю на Дилана, обходя кресло, на котором он сидит. Останавливаюсь у подоконника, касаясь пальцами рамы. Дует. Так и думала. Дергаю ручку, поворачивая. Открываю створку, морща нос от холодного ветра, ударившего в лицо. — Чем ты занимаешься? — по спине пробегают мурашки, когда слышу, как Дилан поднимается. Шаги. Он приближается, но я не просила его помогать. Парень не дает мне отойти. Берется за ручку, надавливает, поворачивает её и закрывает окно, выпрямляясь. Меня передергивает, поэтому издаю тихий писк, начиная активно потирать плечи, чтобы согреться. Хотя, не уверена, что это от холода. Сейчас причина моего озноба в другом. Дилан хмурит брови, опустив глаза на меня. Я жду, пока он отойдёт в сторону. И ожидание сводит с ума. Всё-таки поднимаю на него глаза, чтобы прочесть что-то в его взгляде. Смотрим. Молчим. Он что-то ищет. Что-то внутри меня, поэтому меня вновь передергивает. Дилан щурит глаза, вздыхая, и расстегивает молнию своей кофты, а я делаю шаг назад, качая головой, понимая, что он хочет отдать мне её. Но парень всё равно снимает, подходя ко мне. Дергаюсь, скованно двигаюсь, пытаясь помешать ему накинуть кофту мне на плечи, но Дилан лишь ворчит, насильно набрасывая её. Опускаю руки, сжимая ладони в кулак. Смотрю вниз. Не осмелюсь поднять взгляд. О’Брайен поправляет ткань кофты, несколько раз прогладив мои плечи ладонями, но его движения обрываются. Мои зрачки бегают по паркету, ведь он не шевелится. Молчит, а руки по-прежнему лежат на плечах. Боюсь даже сделать глубокий вздох. Это слишком необычное ощущение, вызывающее жжение в груди. Словно что-то изнутри царапает мой живот, принося боль. И зуд. Он усилился. Откашливаюсь, медленно поднимая взгляд. Скольжу им по телу Дилана, поднимаюсь к выступающим ключицам, ведь парень сутулит плечи. Моргаю, останавливаясь на его шее. Проглатываю скопившуюся воду во рту. Горло пересохло. Хочу пить. Жарко. Душно. Голова идёт кругом, но заставляю себя поднять глаза выше. И вздрагиваю. Смотрит, прямо на меня. Задумчивый. О чём ты думаешь? В горле першит. Почему так смотришь? Что ищешь во мне? Наклоняется, руки скользнули к краю ткани кофты. Дергает её, чтобы она закрыла низ. Мне хочется сделать шаг назад, но… Но я не делаю, да? Смотрю на парня, который на мгновение опустил глаза, но вновь поднял их на меня. Темные. Обычные, карие, но такие… Сознание дает мне пощечину, приводя мысли в порядок. Какого чёрта? Всё это, все эти мысли, ощущения. Всего этого не должно быть в таком возрасте, это неправильно. Вспомни о маме, вспомни о папе, вспомни об их ошибках, вспомни о том, как им вскружило голову, вспомни наставление бабушки. Вспомни, мать твою, и убери это дерьмо из себя. Потуши огонь в глазах. Смотрю, продолжаю это делать. Не отрываюсь, ведь Дилан так же смотрит. Не отводит взгляд. Его руки скользнули, коснувшись моих запястий. Он не берет их, а лишь касается пальцами тыльной стороны ладони. Осторожно, будто проверяя, всё так же ищет что-то в моих глазах, делая небольшой шаг ко мне, навстречу, ломая расстояние между нами. И у меня перехватывает дыхание. Но не отвожу глаза. Одна его рука поднимается выше, осторожно коснувшись моего локтя. Надавливает, заставляя согнуть руку. Вновь касается пальцами моего запястья, сглатывая. Смотрит в глаза, направляя мою ладонь к его шее. Забыла, как дышать. Уже не дышу. Кладу ладонь ему на шею, пальцами скользя по открытому участку кожи, касаясь родинок. Одна его рука опускается мне на бедро, другой он сжимает мой локоть, заставляя поднять ладонь выше. Касаюсь его волос пальцами, проглатывая воздух, чтобы не потерять сознание. Но я готова рухнуть. Прямо сейчас, когда Дилан наклоняется, еле касается кончиком носа моей щеки. Обе его руки легли мне на талию, проникая под ткань кофт. Сжимает. Опять трогает меня. Его дыхание не тяжелеет, но оно горячее. Оно обжигает мои губы. Опускаю взгляд ниже, осторожно сжимая кожу его затылка. Аккуратно, ведь боюсь. Боюсь того, что делаю сейчас. Того, что делает он. Делает со мной. Мы просто стоим, жмёмся друг к другу, как идиоты. Молчим, слушая свои вздохи. И мои глаза вдруг начинают гореть сильнее. Настоящий пожар, а в душе разжигается сильнейшая боль. Нет, она не появилась из ниоткуда, не внезапно. Это то, что таится внутри меня уже давно: отношения родителей, обвинение отца в том, что мать ненормальная, страх матери передо мной, поучения бабушки, её смерть, эти грёбаные дети, убийства. Все чувства, эмоции, которые я контролировала всё это время, смешались в одну кучу, вырвавшись в потоке жалких слёз, которые прячу, опуская лицо, разрывая наш контакт глазами. И руки парня дрогнули. Он поднимает их, касаясь моих плеч: — Эй, — дергает. Дилан растерян. Я могу понять это по его голосу. Он мнётся, продолжая встряхивать меня за плечи: — Ронни? А я не могу. Просто, вдруг осознаю, что не в силах вытерпеть всего этого дерьма, поэтому мычу, сжимая губы. Убираю свои руки от парня, прикрывая ладонями рот. Не могу остановиться. Меня разрывает изнутри. Неведомая сила давит, взрывая органы. Я не могу. *** Двери лифта закрылись. Началось движение. Джейн не скрывает улыбки, довольно взглянув на Тайлера, который как-то хмуро смотрел куда-то перед собой, коснувшись солнечного сплетения на животе. Девушка подняла брови: — У тебя что-то болит? Пози качает головой, не смотрит на неё. Что за скачки настроения? Джейн действительно начинает беспокоиться о нём. Она поворачивается к нему всем телом. Тайлер не может больше игнорировать её взгляд, поэтому медленно переводит глаза на девушку, которая смотрит слишком серьезно. — Что с тобой происходит? — вопрос задан. Ответ не следует. Тайлер вздыхает. Не выдерживает её взгляда, поэтому отворачивается. Джейн делает шаг к нему, продолжая «пилить» глазами его скулу. Парень нервничает, откашливаясь. Рид щурит глаза, подходя практически вплотную, чем вынуждает парня взглянуть на неё. Широко распахивает удивленные глаза. Джейн улыбается, сжимает губы, после чего закусывает нижнюю. В её глаза блеснул огонёк. И это не оставил без внимания Тайлер. Пози моргает, полностью поворачивается к ней, приоткрывая рот, будто желая что-то сказать, но изо рта выходит лишь выдох. Опустошает легкие, когда девушка касается носом его скулы, приподнимаясь на носки. Пози напряжен. И Джейн чувствует это. Она хочет помочь? Тайлер медленно наклоняет голову, ощущая легкий испуг, ведь реакция на его действия может оказаться любой. Он не знает, чего ожидать, но осторожно касается губами щеки Джейн, которая резко отпрянула. Послышался сигнал. Двери лифта распахнулись. Девушка смущенно опустила глаза, выходя в холл. Парень в ступоре. Стоит на месте, смотря перед собой. Поворачивает голову, видя, что Джейн идёт спиной, широко улыбаясь ему, и разворачивается. Тайлер усмехается, делая шаг — и его прибивает дверьми лифта, отчего Джейн хихикает, а Пози закатывает глаза, спеша за ней. Стоны и мычания резко переходят в громкое рыдание, заставляя Дилана «потеряться». Он невольно делает шаг назад, но тут же вновь хватает девушку за плечи, дергая: — Ронни, что… — замолкает, когда она рыдает громче, закрывая лицо руками. Скрывает эмоции. Проявление чувств — показатель слабости. Вот, чему её учила миссис Добрев. И Ронни сломалась. Впервые чувства переполняли её до краёв, поэтому всё то, что «пылилось» внутри, набираясь, как куча мусора, засоряя сознание, вырвалось наружу. В ней пробудились странные чувства, которым она не знала, как дать «выход», поэтому рыдает. Громко, не сдерживаясь. А Дилан в замешательстве. Он лишь хотел проверить кое-что. Желал понять, что за грёбаное чувство так тянет его к ней. Что-то внутри, засевшее и не дающее покоя. Дилан просто хотел понять себя, но открыл Ронни. Девушка сжимает губы, мычит. О’Брайен нервничает. Медленно, неуверенно скользит руками по талии, прижимается. Обнимает, думая, что это всё, что он может сделать сейчас. И Ронни обхватывает его в ответ. Плачет, шмыгая носом. Сжимает, касаясь мокрой щекой его шеи. Дилан ужасается, когда чувствует, как в его носу начинает колоть. Моргает, сильно сжимает веки, поражаясь тому, что сейчас творится внутри него. Сильнее сжимает её тело, пытаясь восстановить резко сбившееся дыхание. Опускает глаза, ощущая, как внутри него что-то ломается. Скрытое проявляется. Дилан устал. Его мать обезглавили, отец считается преступником, унижения в школе, отвержение друзей, «уход» Хлои, чертовы дети. Устал. Устал. Усталусталусталматьтвою. Его веки дергаются от нервов. Зарывается носом в шею девушки, которая продолжала тихо всхлипывать. Ронни хотела понять себя, но открыла Дилана.