Идеальный

– Тебе понравился концерт? – запивая бутерброд с мясом соком из холодильника, спросил Чондэ у Чунмёна, придя домой около полуночи. Спать оставалось меньше шести часов. Наплевать, ведь завтра снова встреча с Крисом. Будет время побыть вдвоём, без Чунмёна. Порядком напряжно было чувствовать на своём затылке взгляд Чунмёна вместе с запахом с места позади себя и ладонь Криса на своём колене в темноте. Из Чондэ рвалась наружу его больная совесть. Но плотно сомкнутые губы не дали сказать ни слова. – Я не люблю такую музыку, меня она слишком усыпляет, – налив в стакан соевого молока, сказал Чунмён. – Как вы познакомились? – В ювелирном магазине, там не было девушки-консультанта долго, и мы разговорились. – Что ещё узнал? – Чондэ не хотел, говорить, что был в квартире Криса, а тем более то, чем они занимались там, но Чунмён его опередил с этими мыслями: – Ты ведь был у него дома, когда он переодевался? Пришлось кивнуть на автомате. – У него целый обувной шкаф с оксфордами, он хорошо готовит, по крайней мере, на скорую руку, живёт один, следит за порядком. Пока всё, наверно… – А что вы делали между магазином и концертом помимо того, что зашли к нему перекусить? Совесть захотела кричать во всё горло. Рассказать можно было много чего, но это было не для ушей того, кто претендовал на Криса У. Крис сидел за столиком, закинув ногу на ногу и пил зелёный чай, запах которого ударил в нос за пару метров. Он по-прежнему был стильно и со вкусом одет. Tommy Hilfiger, Valentino, Cartier, Gucci – Чондэ выхватывал взглядом вещи из последних коллекций и в мозгу раскладывал по полочкам. Наверное, у каждого в современном мире в голове был такой вот калькулятор: узнать общую стоимость одежды, сложить и вычислить среднюю цену, узнать достаток и стиль жизни, определить подходит тебе этот человек или нет. С таким же расчётом жил Чунмён, покупавший на четырёхмесячную зарплату запонки с бриллиантами и на двухмесячную зарплату пару обуви. Но Чондэ никогда не волновало, как на него самого посмотрят люди. В конце концов, не общая стоимость вещей на тебе будет вести за тебя диалог, хотя некоторые думают именно в таком ключе. Возможно, Крис тоже на автомате исследовал и просчитывал его, возможно, не на автомате, но, пока с Крисом было спокойно и комфортно, данные заскоки его мало волновали. – Мне сегодня открытку в виде сердца подложили, – выражение лица Криса открыто заявляло о том, что ему нравилось это внимание. Чондэ едва не покоробило, но он пересилил себя и спросил, от кого было послание. Анонимка. Следом Крис протянул ему маленькое бумажное сердце с ровными строками. Без труда определялся почерк Чунмёна. «У тебя есть маленький сталкер, знаешь об этом?» Чондэ на секунду выпал из реальности, пытаясь понять, кого именно из них двоих он считает «маленьким сталкером». Аргументов в ту и в другую сторону было достаточно, поэтому Чондэ быстро забил на это дело и вернул внимание Крису. Вновь пробор слева и заколка с драгоценными камнями. На этот раз заколка-коготь была украшена выгравированным на ней драконом. Теперь Чондэ в перерывах встречался не с Чунмёном, а с Крисом. И по собственному желанию, и по наказам Чунмёна. Чондэ дал себе срок в две недели: не рассказывать Чунмёну ни при каких обстоятельствах о том, что на самом деле происходит между ними с Крисом. По крайней мере, за две недели теоретически можно было бы прийти к какой-то определённости в их отношениях. – Ужас какой, – ухмыльнулся Чондэ и заказал себе лёгкий салат и кофе с маффином. – И тебя это не пугает? – А должно? – выгнул одну бровь Крис и поднёс чашку к губам, над которой всё ещё стелился лёгкий белый пар. – Вспомни, сколько я вчера заплатил в ювелирном магазине, учитывая, что один браслет купил для тебя. За мной всегда ходили толпы, сразу после того, как я начал хорошо зарабатывать. Это нормально, все хотят жить припеваючи за чужой счёт, но такие люди меня не интересуют. – Откуда ты знаешь, что я не такой? – уголки губ Чондэ снова поползли вверх. – Время покажет. Что ты там вчера говорил о доверии? Так вот, есть лимит доверия, и в зависимости от поступков человека, этот лимит либо повышается, либо понижается. Когда он достигает критической отметки, а затем и вовсе пересекает черту, люди расходятся. Я ничем не отличаюсь от таких людей. – Оказывается, ты можешь говорить много, – сделал приятное открытие для себя Чондэ. – С тобой. С тобой легко много разговаривать. И хочется. Вереница дней пролетала незаметно. Обеды, анонимки, долгий рабочий остаток дня после обеда, чёрное постельное бельё, безумный секс, домашние сэндвичи на скорую руку, зелёный чай и кофе по вторникам, жадные поцелуи, красные полосы, острые ключицы. Бренды, заколка-коготь в камнях, браслет с пантерой – подарок, неизменный пробор слева, вишнёвый бальзам на губах, оксфорды-броги и майка под рубашкой. Вырванные пуговицы, засосы на груди, оргазмы, оргазмы, оргазмы. Записки, записки, записки. Через записки Чондэ стал понимать, что Чунмён начинает что-то подозревать. Крису это было незаметно, потому что он не связывал Чондэ с анонимками, но вот сам Чондэ к концу первой недели начал тщательно продумывать свои слова и действия на виду у друга, вплоть до того, что перед дверями квартиры стоял по полчаса, чтобы придумать правдоподобную историю для Чунмёна, без пробелов и косяков, а главное – найти, чем забить тот чудовищный пласт времени, что они не разговаривают – занимаются друг другом. Секс – не пятиминутное дело, бесследно столько времени не может исчезать, и Чунмён это понимал. «Маленький сталкер, маленький сталкер, маленький сталкер…» – стучало маленькими молоточками у Чондэ в голове, и нервы понемногу начали расшатываться. И если до паранойи было ещё далеко, то лёгкая нервозность начала проявляться даже в голосе. Голос дрожал и становился не очень убедительным. Чунмён не разочаровывался в Крисе – наоборот. Чондэ был влюблён по уши, а значило – Крис идеальный во всех отношениях. Ему не хотелось даже видеть плохое в нём, а уж говорить вслух – тем более. Чондэ всё сильнее отдалялся от Чунмёна, прикрываясь маской «у меня всё окей», и начинал нуждаться в любви Криса. Только тогда он понял, что что-то не так. Крис заботливый, с этим не поспоришь. Еду готовит, трахает качественно и до криков, развлекает, хотя, по сути, развлекать должен Криса Чондэ, но на деле выходило вот так. Крису было интересно с ним, комфортно, Крис заботился, оберегал и переживал. Но не любил… Это то страшное, что Чондэ понял к окончанию второй недели, попивая на балконе его квартиры кофе из пузатой кружки и обогревая себя пледом. Не Крисом, а пледом. Крис в этот момент был занят серьёзными делами. Весь в работе «от и до». Минус. Жирный минус. Идеальность Криса в его глазах начала трескаться, как стекло под давлением нескольких тонн воды. Когда оно лопнет окончательно, Чондэ даже прогнозировать не хотелось, он лишь вернулся в комнату и лёг Крису под бок. Пусть ему будет неудобно, зато Чондэ чувствовал хотя бы какое-то живое тепло. В том, что Крис знает что-то лишнее, Чондэ начал убеждаться, когда поймал на себе его изучающий взгляд в момент рассматривания очередной записки от Чунмёна. Крис словно ждал реакции и пытался понять, какое отношение к этому имеет Чондэ. Все анонимки он хранил в одном месте, и Чондэ это настораживало. В основном, записки от Чунмёна были бессмысленными, пара фраз, которые без контекста понять было невозможно. Контекстом был Чондэ, но ни одна анонимка не открывала его имя, да и они с Крисом до сих пор не сказали друг другу свои имена. Крис стал подозрительным. Чондэ видел в нём себя: небрежность во внешности, отсутствие майки под рубашкой, погружение с головой в работу. Органная музыка совсем исчезла. Чондэ сам делал себе еду из того, что находил в холодильнике. Домашние сэндвичи сделать было не из чего. Пропал кофе по вторникам, чайник тоже давно не кипел на его кухне. Холодильник полнился бутылочным соевым молоком, рамёном и рисом быстрого приготовления. На полках ничего, кроме пачек с кимом. Прошло больше месяца, и идеальность того парня с крокодиловым кейсом, отслаивалась, как ненужная шелуха. Про секс Чондэ думать не хотел. Странно было то, что Крис не изменился в этом плане. Агрессивность, страсть, жадность, даже внимание к Чондэ – всё это было в постели, как и раньше. И именно это было странным. Чунмён не говорил ни о каких странностях в Крисе, а значит, на работе он вёл себя точно так же. Где он провинился и почему между ними с Крисом вырос айсберг, Чондэ не знал, а на прямые вопросы «что происходит?» или «я в чём-то виноват?» Чондэ не получал никакого ответа. Крис отшучивался и переводил тему. Не оставалось больше ничего, кроме как избегать его. Когда подходило время уже давно вставленных в расписание встреч, Чондэ не подходил к столику Криса, не садился напротив, не ждал его у выхода из офиса и не приходил к нему домой, хотя на тот момент в его кожаном дипломате нашлось место для ключей от квартиры Криса. Чондэ разочаровывался, а лимит доверия к Крису сходил на «нет». Пора было расставаться. Удобно, когда бывший не знал ни твоего имени, ни номера телефона. Прийти и положить ключи – всё что было нужно сделать Чондэ. Он пришёл в уже знакомое кафе через неделю «свиданий на расстоянии», когда он следил за Крисом издалека, избегая личных встреч. Чондэ видел тогда, как часто сталкивались «случайно» Чунмён и Крис, и в сердце отвратительно что-то копошилось и клокотало. На месте Чондэ должен был быть Чунмён, но Крису бы он не подошёл ни по каким параметрам. Интроверт, не живущий на широкую ногу, не любящий свою работу, не разделяющий любви к японской органной музыке… Крис бы не смог долго выдержать. Однако Чунмён был слишком настойчив. Их «случайные» встречи к концу недели одиночества Чондэ привели-таки к знакомству, и смущённая улыбка на лице Чунмёна вызвала гримасу отвращения на лице Чондэ. Ещё неделю он грел в руках кусок металла, подходящий к замочной скважине квартиры Криса, наблюдая, как два молчаливых человека пытаются сломать себя и поговорить хоть о чём-то. Но вкусы то и дело не совпадают. Говорит один – второй делает вид, что слушает. Восковые улыбки, маски заинтересованности и излишне холодная вежливость. Крис ждал Чунмёна в кафе, где Чондэ всё же вознамерился отдать ему его ключи. Оксфорды-броги неизменно на босу ногу, одет с иголочки, чистый запах Hugo Boss без примеси цитруса. Rolex на левой руке и браслет с пантерой Cartier – на правой. Крис держал меж пальцев сигарету и курил. Вряд ли Чунмён был этому причиной. Дешёвые сигареты и горький запах табака. Чондэ сел напротив. Глаза в глаза. Молчание. Чондэ немного помедлил, перед тем, как положить на скатерть одинокий ключ. – Можешь оставить себе. Или выкинуть. Я поменял замки, – холодно произнёс Крис, делая затяжку и выпуская густой дым. – Странно, что ты ещё браслет не решился отдать обратно. – Памятная вещь. Усмешка и отведённый в сторону взгляд. Крис неторопливо докурил и затушил сигарету в стеклянной пепельнице. – Наверное, не стоит этого делать… – оставляя несколько купюр в книжке с чеком, – но я скажу. Моё имя – Ифань. У Ифань. Прощай, Ким Чондэ.