Финишная прямая

Казалось, будто весь мир просто… остановился. Все замерло. Роза не могла пошевелиться… не могла дышать. Она не могла поверить в то, что только что увидела. Это было невозможно. Просто невозможно. Вокруг нее поднялся хаос. Солдаты все еще держали ее, женщина выкрикивала какие-то непонятные приказы, все было шумно и беспорядочно, но единственным, что видела Роза, было неподвижное тело ее подруги, лежащее на земле. Она не могла оторвать от нее взгляда. Не могла принять то, что видели ее глаза. Что подсказывали ей ощущения. Что сейчас случилось. Раздался выстрел… и Мишель упала… пролилась кровь… пожалуйста, пожалуйста, нет! Она не могла в это поверить. Не могла это принять. Вот-вот сейчас Мишель встанет. Не может быть, чтобы ее застрелили. Не может быть, чтобы она умерла. Это было просто невозможно. Только не так, не так быстро. Женщина всё продолжала кричать, но Роза не могла разобрать слов, она ничего не слышала из-за шума в ушах. Один из солдат наклонился над Мишель, пытаясь нащупать пульс. Розе хотелось крикнуть, чтобы он не трогал ее, чтобы он держался от нее подальше, но она не могла даже заговорить. Всё, что она могла делать — это глядеть в оцепенении, не в силах поверить. Мишель не шевелилась. Она лежала на полу там же, где упала. Можно было бы подумать, что она спит, если бы не пятна крови на одежде и на полу вокруг нее. И ее лицо казалось почти довольным. Вот только оно было слишком неподвижно… Инстинкт, который был глубже всех других, возобладал, и она оторвала взгляд от развернувшейся перед ней невозможной сцены, ища взгляд Доктора. Ища в нем опоры посреди полного хаоса вокруг. Отчаянно нуждаясь в его поддержке. Но как только она встретилась с ним взглядом, она поняла, что он ничего не может сделать. Ничего нельзя было сделать. Как такое возможно? «Она мертва», — сказал солдат, и Роза почувствовала, будто весь воздух покинул легкие. И женщина пришла в ярость. Роза никогда не видела ее разгневанной, и, если бы она не была совершенно парализована, то испугалась бы. Женщина закричала и накинулась внезапно и со всей жестокостью на того, кто стоял ближе всех… и на того, на ком она явно привыкла срывать свой гнев. На Доктора. Она бросила его на землю одним жестоким ударом и яростно напала на него с пугающей свирепостью и беспощадностью, а он даже не пытался остановить ее. Он лишь сжался в комочек, закрывая руками голову, тщетно пытаясь защититься от яростной вспышки насилия. Но он не смог сдержать крик боли. Этот звук вывел Розу из оцепенения, и она забилась, пытаясь освободиться, крича, чтобы женщина оставила его в покое. Она же убьет Доктора! — Уведите ее отсюда! — приказала женщина и наконец прекратила нападать на Доктора, так же резко, как и начала. Доктор буквально съежился у ее ног, избитый и окровавленный, и Роза дернулась к нему. Не замечая ничего больше. Но солдаты увели ее прочь — от Доктора, от женщины и от Мишель. Ее протащили по коридорам, и она почувствовала, что почти обессилела — внезапный прилив адреналина сошел на нет, сменившись глубокой усталостью и шоком. Но солдаты не останавливались, наполовину волоча ее, пока не достигли двери. Она была открыта, и Розу бросили в маленькую пустую комнатку за ней. Она услышала, как дверь за ней захлопнулась и шаги стихли вдалеке. Роза тяжело привалилась к стене, с трудом переводя дыхание, пытаясь осознать то, чему она только что стала свидетельницей. Дрожа от глубокого ужаса. Борясь с кошмарными образами, встающими в памяти. Не в состоянии думать ни о чем, кроме одной ужасной истины. Мишель погибла. Упрямая, жизнелюбивая, сильная, отважная Мишель… ее единственная спутница последних нескольких месяцев. Единственное, что не дало Розе сойти с ума в тюрьме. Ближе, чем друг… почти сестра. Близкая, как родной человек. И она умерла. Так быстро. Так внезапно. В одну секунду она была живая и энергичная, как всегда… а в следующую — застыла в крови на полу. Как это возможно? Как может человек из живого и дышащего стать холодным и безмолвным в одно мгновение? Как может быть, чтобы кто-то настолько полный жизни был вычеркнут из существования так быстро? Это какая-то бессмыслица! Она не хотела в это верить. Но она видела, как это случилось… видела всё. Слышала выстрел, видела кровь, слышала, как сказали, что она мертва. И видела взгляд Доктора. Опустошенный, потрясенный, полный ужаса, кричащий от боли, которую могло вызвать только одно. Смерть. Это, больше, чем что-либо еще, убедило ее, что это правда. Она мертва. Роза всегда знала, что это возможно. Они с Мишель не раз это обсуждали. Они были в постоянной опасности в тюрьме, само их положение было неопределенным и совершенно небезопасным. Каждая из них могла умереть в любой момент. Они говорили об этом, боролись с этим, готовились к этому… Роза не хотела думать об этом, но она знала, что это возможно. И она пыталась подготовиться к тому, что, возможно, в итоге в какой-то момент ей придется справляться в одиночку. Пыталась подготовиться, просто на всякий случай. Они обе пытались. Она знала, что это может случиться… но не здесь. Не сейчас. Теперь, когда вероятность превратилась в суровую реальность, она поняла, что была совершенно не готова. Ей не хватит сил. Она не справится одна. — Почему? — хотелось кричать Розе. Но она знала. Беспрестанно, снова и снова переживая события последних минут, она понимала почему. Женщина пыталась заставить Доктора выбрать между ними. Выбрать, кому из них жить, а кому умереть. Она знала, каким жестоким и невозможным будет для него это решение, потому-то она и потребовала его. Она пыталась заставить его выбрать между Розой и Мишель. И если бы он не выбрал, она убила бы их обеих. В этом Роза не сомневалась. Самый немыслимый выбор. Приговори к смерти одну, чтобы спасти другую. И Роза знала, что если бы ему пришлось сделать этот выбор, это уничтожило бы его. Оружие было направлено на их головы. Роза не могла ничего сделать, а он был доведен до такого отчаяния, полностью сломлен, и она была не в состоянии ничего ни сделать, ни сказать, она была совершенно беспомощна… А потом это произошло. Роза снова и снова переживала этот момент. В одну секунду Мишель молча стояла рядом с ней, к ее голове был приставлен пистолет, и она была полна того же ужаса и беспомощности, которые чувствовала Роза. А в следующий миг что-то промелькнуло, как в тумане, когда она набросилась на солдат, атаковав одного из них, как дикий зверек. Розу оттащили назад, Мишель боролась, женщина кричала, Доктор застыл… и раздался выстрел. Они застрелили ее, чтобы она не завладела их оружием. Она знала, что у нее не было шанса добраться до него. Она знала… и все равно это сделала. Она выбрала… смерть. Роза выдохнула, дрожа. Мишель забрала это решение у Доктора. Она напала на солдата, зная, что это убьет ее. Чтобы Доктору не пришлось выбирать. Роза знала Мишель, и знала ее очень хорошо… она знала, что все произошло именно так. — Это должна была быть я, — прошептала она. Если кто-то должен был защитить Доктора, лишить его необходимости делать этот выбор, это должна была быть она. Мишель едва знала Доктора, она не должна была умирать за него. Но Роза должна была. Она не понимала, почему не чувствует чего-то большего. Ей хотелось кричать, хотелось плакать, хотелось сорваться. Один из ее лучших друзей во вселенной погиб… она должна чувствовать хоть что-то! Ей необходимо было чувствовать больше. Но единственное, что она чувствовала — это оцепенение и отрешенное понимание фактов. Казалось, будто настоящее переживание еще не завладело ей. Как будто внутри нее был фитилек, который еще не зажгли. Единственное, что она могла чувствовать, — это переполнявшие ее усталость и беспомощность. Она знала, что это шок. Что полное осознание случившегося еще не настигло ее эмоционально. Но она не знала, что делать. И единственным, о чем она могла думать, было: «Что мне теперь делать?» Мишель была мертва, а Роза все еще в плену. Доктор был сломлен, так страшно сломлен. И он был ранен. Женщина только что жестоко избила его. Роза знала, что она должна что-то сделать, но она не могла думать. Не могла чувствовать. Она была одна. И она не могла справиться одна. Ей не хватит сил. Единственное, о чем она могла думать, — это что ей нужна Мишель — здесь и сейчас. Ей нужна была ее подруга. Но она умерла, и Роза не знала, что делать. А потом ей пришла в голову мысль: письмо. Письмо, которое Мишель написала тогда же, когда Роза написала свое. Под покровом темноты. Им потребовалось несколько ночей, чтобы закончить письма. Просто на всякий случай. На случай, если… что-то подобное случится. Хотя они и написали эти записки, никогда в жизни Роза и подумать не могла, что будет ее читать. Она не в состоянии была представить себе будущее, в котором ей придется читать эту записку. Но теперь Мишель была мертва, и время пришло. В идеале, она знала, ей следовало бы подождать, когда они выберутся отсюда. Когда она будет в безопасности. Ей бы следовало сосредоточиться на том, чтобы придумать план, на том, чтобы помочь Доктору. Но она не могла. Она просто не могла. Ей нужна была Мишель, здесь и сейчас… и это письмо было единственной связующей ниточкой, которая у нее была. Сейчас Розе было это необходимо. Но если она прочитает это письмо, это будет означать, что Мишель в самом деле умерла. Что это действительно случилось, что это не всего-навсего страшный сон. Прочитать значило принять правду. В течение долгих минут она сидела молча. Затем дрожащими пальцами она сняла правый ботинок и приподняла стельку. Она тяжело вздохнула, увидев листок бумаги, плотно сложенный у подошвы. Это действительно происходит. Медленно она вытащила бумагу, держа ее в руках, как самое драгоценное сокровище на свете. Потом она развернула ее. Маленький сложенный листок бумаги упал ей на колени. Роза подняла его и увидела, что это была гораздо меньшая записка, видимо, вложенная в ее письмо. На секунду удивившись, Роза вскоре увидела, что с обратной стороны была надпись: «Для Доктора» Роза проглотила ком в горле, дотронувшись до слов на бумаге, проведя пальцами по имени Доктора. Потом она отложила маленькую записку и обратилась к той, что была адресована ей. Бумага была исписана почерком Мишель, и она явно старалась писать помельче, чтобы сказать, все, что хотела сказать, не тратя слишком много бумаги. Сделав еще один глубокий вдох, Роза начала читать. Дорогая Роза, Если ты читаешь это… ну, наверное, ты уже знаешь, что случилось. Я не буду говорить всяких глупостей типа «Надеюсь, это была достойная смерть» или «Надеюсь, все произошло быстро», потому что, даже если я это скажу, это не изменит того, что случилось. И если ты читаешь это, значит, я умерла. Прошедшее время. Мне кажется, в глубине души я отчасти всегда знала, что мне не пережить это. Это звучит очень мрачно, и мне не хотелось бы, чтобы ты думала, будто я ходила рядом с тобой, ожидая смерти или что-то в этом роде. Поверь мне, я собираюсь бороться за наши жизни до последнего вздоха. Но… я не знаю. Это просто предчувствие. Оно у меня уже давно. С тех самых пор, когда Доктор оставил нас в камере там, на Фраксе, когда он просил нас заботиться друг о друге и быть сильными. У меня никогда не получалось представить себе будущее за пределами этого места. У меня нет дома, куда можно было бы вернуться. Нет семьи. Деннел мертв, Паз и Кайе — тоже. У меня в жизни ничего не осталось, кроме тебя и Доктора. Я знаю, ты скажешь, что я могла бы отправиться с вами в ТАРДИС, когда мы выберемся отсюда, что Доктор будет рад, если я буду с вами… но почему-то я никогда не думала, что мое будущее может быть таким. Я не верю в судьбу. Я не верю в предопределенность, в чудеса и во всякое такое. И я надеюсь, что мы сожжем эти записки вместе, как мы и планировали, и ты никогда не прочитаешь эти слова, и я буду смеяться над собой за мрачные мысли. И, несомненно, буду чувствовать себя очень глупо. Но если ты читаешь это, полагаю, все случилось иначе. Мне жаль. Мне жаль, что я умерла, хотя это звучит немного глупо теперь, когда я вижу эти слова на бумаге. Но это так. И мне жаль, если тебе пришлось смотреть, как я умираю. Я не знаю, что случится дальше… и что заставит тебя прочитать это… и я не могу точно представить все возможные исходы событий и учесть их. Но мне очень жаль, что все так получилось. И что тебе придется идти дальше одной. Но тебе нужно жить, Роза. Я хочу, чтобы ты жила. Я всегда этого хотела. Ты заслуживаешь этого, правда. И я знаю, что сейчас ты думаешь, что тебе не хватит сил, чтобы сделать это. Что тебе не хватит сил продолжать бороться в одиночку. Но это не так. Я знаю. Ты сильная и ты смелая. Ты одна из самых сильных и смелых людей, которых я когда-либо знала. Я правда так считаю. У меня никогда не было сестры, но если бы была, мне хотелось бы, чтобы она походила на тебя. Тебе хватит сил, чтобы выжить, и ты должна жить. Но не только для меня и не только для себя. Ты должна жить ради Доктора. Ты нужна ему. И ты будешь нужна ему больше, чем когда-либо. Он любит тебя, Роза. Я не хочу говорить за него, потому что это он должен сказать тебе эти слова, а не я. Но если я умерла, я хочу, чтобы ты знала: он любит тебя. Может быть, он и не говорит это, но это так очевидно. Во всем. Ты не видишь, какой у него взгляд, когда он говорит о тебе с другими. Как будто ты поистине самое потрясающее, что когда-либо случалось в его жизни. Видеть, как он говорит о тебе… как он смотрит на тебя. Как будто он тонет, а ты — земля. Как будто он в пустыне, а ты — вода. Такая любовь очень ценная и очень редкая. Он любит тебя, и он нуждается в тебе. И я точно знаю, что ты тоже его любишь. Я любила так только одного человека в своей жизни — Деннела. И я упустила свой шанс с ним. Теперь его не стало, и, полагаю, раз ты читаешь это письмо, значит, я теперь с ним. По крайней мере, я на это надеюсь. Но суть в том, что мы упустили наш шанс. Не упустите свой. Ты нужна ему, и он может никогда этого не сказать, но это правда. Он любит тебя. Поверь мне. Я не виню тебя за то, что случилось с Деннелом. Я знаю, мы об этом уже говорили, но я хочу, чтобы это осталось на бумаге: я ни за что не виню тебя. Ни в смерти Деннела, ни в гибели Пантилы, ни в том, что я здесь — ни в чем. Я знаю, что кто-то будет пытаться убедить тебя в том, что это твоя вина. Я знаю, что глубоко в душе ты можешь этому поверить. Может быть, тебе даже кажется, что я должна винить тебя. Но Доктор прав: ты не виновата и никогда не была виновата. Пожалуйста, поверь в это. И Доктор тоже в этом не виноват. Я только надеюсь, что он поймет это. Это так жутко: писать эти слова, зная, что они будут прочтены, только если я умру. Но лучше я скажу это здесь, чем умру, оставив недосказанным. Я не жалею о том, что встретила тебя и Доктора. Я не жалею о том, что пошла с ним спасать тебя. Я ни о чем из этого не жалею. Конечно, о чем-то я жалею. Как и все. Но не об этом. Об этом — никогда. Продолжай бороться. Ты должна продолжать бороться. Ты не можешь сдаться. Доктор никогда не переставал сражаться за тебя, и ты тоже не должна. Ты — Роза Тайлер, и ты великолепна. Так или иначе, ты выйдешь победительницей. Я твердо в это верю. И я могу только надеяться, что ты никогда это не прочитаешь и я буду рядом с тобой, когда это случится. Я сделаю все, что смогу, чтобы вы с Доктором снова были вместе. Чтобы защитить вас. И я знаю, ты не хотела бы, чтобы я давала такие обещания, но я все равно это сделаю. Я обещаю. Я клянусь. Своей жизнью, если потребуется. Надеюсь, этого будет достаточно. Я не знаю, как я умру. Это может быть нечто героическое, а может быть что-то совершенно глупое. Но если я правда пожертвовала собой ради тебя, Доктора или вас обоих, знай, что я не жалею. Ни капельки. Я всегда планировала, что, если будет нужно, я умру за вас. Наверное, если бы я могла выбирать, я хотела бы умереть именно так. Но мне выбирать не дано, верно? Что ж, у меня заканчиваются слова, и не хочется тратить слишком много бумаги. Тебе нужно написать много писем, так что тебе она понадобится больше, чем мне. Прости меня еще раз. Ты замечательный друг, и я так счастлива, что мне довелось знать тебя. Спасибо, что была моим другом. Ты подарила мне то, ради чего стоит жить, когда я потеряла все. Без тебя я бы, наверное, не справилась. И я говорю совершенно, абсолютно честно. Не сдавайся. И не теряй Доктора. За него стоит сражаться. Как и за тебя. Вам хватит сил, чтобы пережить это, я твердо в это верю. Вы двое, вместе — это сила, с которой нужно считаться. Вы и правда легенда, как, ты говорила, он однажды сказал. Более точного описания и придумать нельзя. Думай обо мне иногда. Но не живи прошлым. Смотри на вещи позитивно… может, в загробном мире будут кормить лучше. Уж точно еда там не хуже, чем тюремная, правда? Живи. Люби Доктора. И никогда-никогда не переставай бороться. Я очень тебя люблю. Мишель. P.S. Если еще раз увидишь эту бабу, двинь ей в рожу за меня, ладно? Хорошенько.