The Truth Beneath The Rose

Удар. Затем еще один. — Смотри, какой упертый, — усмехнулся бивший его толстый тюремщик, когда с уст Дерека сорвалось лишь тихое шипение от вспыхнувшей боли. — Этак мы его и за сто лет не заставим говорить. — Заставим, еще как заставим, — осклабился другой, более молодой, который прежде только наблюдал за действиями своего товарища. — Он нам все расскажет как миленький. «Не дождетесь, » — хотел бы сказать Дерек, вот только язык, распухший и онемевший от жажды и долгих криков, уже почти перестал его слушаться. Он понятия не имел, сколько часов длилась пытка, и, хотя знал, что не прошло еще и дня с того момента, как его притащили в пыточную камеру, ощущение было такое, будто держали его здесь уже по меньшей мере неделю. Эльза могла бы им гордиться — Дерек не выдал этим ублюдкам ничего, что могло бы раскрыть ее планы или помешать им, и не сделает это, пусть прихвостни Фобоса хоть заживо сожгут его или сварят в котле с кипящим маслом. Рука, сломанная монстром, опухла и стреляла невыносимой болью при малейшем прикосновении, спина была рассечена многочисленными ударами плетью, лицо и грудь были полностью покрыты синяками от ударов кулаками. Левый глаз почти не открывался, а еще, по всей видимости, был выбит один зуб и надколот другой. Да, боль была действительно сильной и не утихала ни на секунду. Впрочем, возможно, это было не так уж и плохо — Дерек успел несколько привыкнуть к ней и потому ощущал ее уже не так остро, как поначалу. Но пусть его даже начнут резать на части — Эльзу он не предаст. Хорошо хоть, успел отправить Колена с важным поручением — теперь-то до парнишки уже наверняка дошли слухи о том, что его господина схватили, и он точно не вернется в замок, а отправится к Эльзе. Хорошо это было по двум причинам: во-первых, юному оруженосцу не придется терпеть мучительные пытки, а во-вторых — Фобосу точно не удастся узнать ничего о плане своей сестры, ибо раз Колена здесь нет, то никто не расколется и ничего не выдаст. Паренек-то он был хороший и смекалистый, несмотря на некоторую неловкость, и Дерек ему весьма симпатизировал, но допросов в подземных тюрьмах замка выдержать бы не смог и точно выдал бы все, что ему известно. Снова удар. На этот раз плетью по спине. — Так что же, сир, не скажете ли нам, где сейчас изволит пребывать ваша «королева»? — последнее слово молодой тюремщик произнес нараспев с такой издевкой, что Дереку еще сильнее захотелось врезать ему в наглую ухмыляющуюся морду. Да только руки были связаны, одна из них сломана, и сам он был крайне слаб. — Мы ей Сияющую Корону с гонцом отправим да на трон пригласим — принц Фобос-то уже вещички собирает и из замка отбыть готовится. Толстяк зашелся громким хрюкающим смехом. Дерек на провокацию не поддался. — Ты бы был поосторожнее с такими шутками, — с трудом ворочая языком, хрипло ответил рыцарь. — Шептуны ведь все слышат, а Фобос твоего юмора может и не понять — у него с этим вообще туго. Смех толстого тюремщика резко оборвался. — Оскорблять Его Высочество смеешь, грязный изменник? — побагровев от гнева, заорал он. — Сейчас ты за это ответишь! Толстяк с готовностью занес над головой сжатый кулак для удара, и Дерек приготовился к тому, что сейчас его лицо пронзит очередная вспышка боли, а скулы украсит еще один огромный синяк. Одним больше, одним меньше — разницы не было уже никакой. Однако молодой тюремщик поспешно заставил товарища опустить руку. — Хватит уже его бить. Видишь, не помогает — не раскалывается, — он смачно выругался и сплюнул на пол. «Хорошо хоть на этот раз не мне в лицо,» — поморщившись, подумал Дерек. — Нам говорили сильно его не калечить без надобности, — продолжил парень, подходя к деревянному столу и беря с него какой-то тяжелый предмет. Прищурившись, рыцарь разглядел, что это были железные щипцы. Значит теперь-то как раз и начнется самое интересное. — Но похоже, пора уже начинать. У Грендалей ведь, я слыхал, от отца к сыну огненный меч передавался? Вот мы и проверим, берет ли вас огонь, когда меча под рукой нет. Толстый снова заржал и все-таки врезал Дереку в глаз, правда, на этот раз по сравнению с предыдущими не так уж и сильно, а его более молодой (и более сообразительный) товарищ в то время взял щипцами небольшой продолговатый кусок железа и подошел к камину, чтобы осторожно опустить этот кусок в огонь, а затем им же, уже раскаленным, начать более болезненную пытку, выдержать которую удавалось лишь единицам. Они, впрочем, долго после нее на этом свете все равно не задерживались. Но если Дереку придется умереть за то, чтобы Эльза смогла отвоевать трон Меридиана — он сделает это с готовностью. Вот только опустить железо в огонь тюремщик не успел, поскольку тяжелую железную дверь отворили снаружи, и кто-то вошел внутрь. С трудом сфокусировав помутившийся после удара толстяка взгляд на вошедшем, Дерек увидел хорошо знакомую фигуру: длинные золотистые волосы, заплетенные в аккуратный хвост, дорогие зеленые одежды с вышитым на них символом змеи, так несуразно смотревшиеся в грязной вонючей камере пыток, надменная улыбка победителя и горящие торжеством фиолетовые глаза. Вид Дерека, избитого, связанного и поверженного, явно доставлял лорду Седрику просто невероятное удовольствие, чего тот вовсе не скрывал. Теперь на каменный пол камеры с неприязнью сплюнул кровью Дерек. — Милорд, — одновременно пробормотали оба тюремщика, сначала вытянувшись как по струнке, а потом быстро отвесив поклоны. — Ну и что тут у нас? — Седрик даже не взглянул на них. Вместо этого, чуть склонив голову на бок, он с неким любопытством рассматривал рыцаря. — Пока ничего, милорд, — робко начал молодой тюремщик. От Дерека не укрылся тот факт, что при появлении лорда оба ранее самоуверенных и самодовольных мужлана заметно стушевались. Он даже услышал, как сглотнул от страха толстяк. — Молчит, проклятый, хоть клещами ответы из него тяни. Этим мы как раз и собирались заняться, прежде чем вы пришли. — Что ж, для этого у вас будет еще предостаточно времени, — слегка улыбнувшись, ответил Седрик. — Но для начала я немного побеседую с нашим другом. — Увы, милорд, я сейчас не в самой лучшей форме для ведения светских бесед, — прохрипел Дерек и тоже ответил ему улыбкой. Правда, с выбитыми зубами выглядела она, вероятнее всего, абсолютно неубедительно. Эх, а когда-то его лучезарная улыбка заставляла девиц падать в обмороки от восхищения, а соперников — сжимать кулаки от досады из-за нанесенного им поражения в бою. Пока что проигрывал он сам. — И все же я уверен, вы как-нибудь справитесь, сир, — в присущем ему насмешливом тоне ответил Седрик. — Дайте ему воды и оставьте нас ненадолго. Ждите за дверью, — велел он тюремщикам. Толстяк тут же поднес ко рту Дерека глиняную кружку с холодной водой. Давно испытывавший жажду рыцарь моментально осушил ее. Хотя от воды и начала неприятно щипать рана на месте выбитого зуба, после того, как горло было промочено, стало намного легче. Затем тюремщики спешно ретировались в коридор, а Дерек остался один на один с ненавистным ему с детства змеиным отродьем, которое сейчас находилось в гораздо более выигрышном положении. — Какие все-таки удивительные сюрпризы нам порой преподносит жизнь, — Седрик принялся неспешно прохаживаться по камере, маяча перед глазами у пленника. — Те, кого люди ненавидят и презирают из-за одного лишь их нечеловеческого происхождения и от кого постоянно ожидают предательства или подставы, в итоге почему-то оказываются игроками исключительно одной стороны. А вот другие, любимые и обожаемые публикой, громче всех кричащие о верности короне и гордо носящие рыцарское звание — какая неожиданность! — вдруг демонстрируют свое двуличие и идут на измену. — Плохи же дела в нашем мире, — прочистив горло, ответил Дерек. — Если в нем служба законному правителю считается изменой. Седрик замер и повернулся к рыцарю, угрожающе блеснув вмиг пожелтевшими глазами. — Законного правителя, сир, вы предали, наплевав на то, что восхождению именно его предка на престол способствовал основатель вашего рода. Эсканор и Грендаль были близкими друзьями и товарищами по оружию. Они вместе избавили Меридиан от древнего зла, вместе способствовали началу новой эпохи — впрочем, не мне рассказывать вам историю вашей же семьи. И вот теперь вы, последний представитель этой самой семьи, которая своим богатством, титулами, землями и даже магической фамильной реликвией обязана роду Эсканоров, бросаете данному роду столь наглый и глупый вызов. Один вопрос: почему? — Почему? — хотя он рисковал вывести Седрика из себя, Дерек все же позволил себе усмехнуться. — Милорд, я ведь никому никакого вызова не бросал. Давайте будем честными друг с другом хотя бы раз в жизни: мы оба прекрасно знаем меридианские законы престолонаследия, и нам обоим известно, что старшей дочерью королевы Вейры, а соответственно и законной правительницей, является принцесса Эльза. А я, как рыцарь Меридиана, при посвящении давал клятву служить законному правителю этого мира. Имени Фобоса в присяге не звучало. С минуту Седрик молча и неотрывно глядел на рыцаря, и несмотря на то, что глаза выдавали его ненависть и презрение к узнику, легкая улыбка давала понять: столь остроумный и колкий ответ на свои слова он в какой-то степени даже оценил. Все-таки далеко не каждому хватало смелости и дерзости парировать его высказывания, ибо это всегда влекло за собой риск для наглеца быть очень сильно покалеченным, а то и убитым. Дерек же, ожидая, что будет дальше, думал лишь о том, каким пыткам его непременно захочет подвергнуть змей и насколько болезненными и изощренными они будут — а он догадывался, что вытерпеть ему придется немало. А еще почему-то вспоминал детство, большая часть которого была проведена в этом самом замке. Память начала подкидывать ему картинки из прошлого, казалось бы, давно забытые: тренировки с отцом, восхищение, которое вызывали его успехи в обращении с оружием у множества придворных, даже похвалы королевы и принца-консорта. И на фоне всего этого — раздраженные и немного завистливые взгляды двух мальчишек, лишенных всеобщего обожания и вызывающих вместо него лишь страх и опасение. Юный Дерек Грендаль, сын генерала и любимец королевского двора, всегда лишал Фобоса и Седрика этого, из-за чего порой становился жертвой их детских, но уже имеющих в себе зачатки жестокости, розыгрышей. Один из них — какое-то взрывающееся зелье, неправильно сваренное девятилетним принцем и подлитое в вазу с цветами, стоявшую у его кровати — едва не стоил ему зрения и слуха. Но все они выросли, детство давным-давно закончилось (у них троих из-за трагических событий пятнадцатилетней давности даже раньше, чем у большинства детей), вот только неприязнь и даже ненависть друг к другу, приправленные к тому же детскими обидами, никуда не делись и лишь усилились. И теперь Фобос и Седрик сумеют отомстить ему за все, чем он, по их мнению, всегда пытался им досадить. Вот только детских розыгрышей больше не будет, а жестокости станет куда больше. Живым Дерек из этих подземелий точно не выберется. — Раз уж мы решили говорить откровенно, — наконец продолжил Седрик. — То не стану скрывать, что я никогда не питал иллюзий относительного того, что вы, сир, одарены большим умом и дальновидностью. Однако почти вслепую пойти за женщиной, появившейся из ниоткуда и чьи притязания на трон вполне могли оказаться ложью… Это чересчур глупо даже для вас. Что же заставило вас перейти на ее сторону? Не думаю, что дело было лишь в недовольстве Его Высочеством и желании возвести на престол законную наследницу. Так что же еще имело здесь место? Дайте-ка угадаю. Желание? Страсть? Любовь? «Все вместе и все сразу, — подумал Дерек. — Здесь ты попал в точку, змеиный выродок.» — Вам не довелось еще ни разу встретить эту женщину, лорд Седрик, — вслух ответил он. — Иначе вы бы прекрасно меня поняли. Седрик лишь засмеялся. — Так подставить самого себя ради женщины. Ни с чем более глупым в этой жизни мне сталкиваться еще не доводилось. — И это говорит мне мужчина, который не только сохранил жизнь попытавшейся убить его наложнице, но и позволил ей остаться на свободе да еще и получить место в королевской армии? Выходит, мы оба глупцы, милорд, и сделали нас таковыми женщины. И вот теперь-то Дерек понял, что перешел черту, когда смех Седрика моментально стих, а его лицо исказила гримаса ярости. Даже в чертах лорда сразу появилось что-то хищное и змеиное, портящее привлекательную человеческую личину и выдающее его истинную сущность. Но рыцаря это не пугало. В какой-то степени он был даже рад, что упоминанием о базилиадке ему удалось согнать со своего врага самодовольный вид победителя и хозяина ситуации, хотя и осознавал: ничего хорошего за этим не последует. Впрочем, теперь ему все равно ожидать было нечего, кроме возобновления пыток и скорой гибели. Так хотя бы удастся перед смертью позлить змея и пощекотать ему нервы. А то глянь-ка, как занервничал! Значит было в нем еще какое-то вожделение, испытываемое к той девушке — хоть что-то человеческое. Дереку хотелось рассмеяться лорду в ответ, однако превратившаяся в мощную когтистую лапу рука, сомкнувшаяся на его шее и почти полностью лишившая возможности дышать, не позволила этого сделать. — Не с-смей с-сравнивать меня с-с с-собой, грязный изменник, — голос Седрика деформировался, как и всегда в те моменты, когда он испытывал ярость, превратившись в неприятное, режущее слух змеиное шипение. — Глупец здес-сь только один, и мне дос-статочно лиш-шь с-сжать руку с-сильнее, чтобы зас-ставить его замолчать навс-сегда! Перед глазами у Дерека начало темнеть, поскольку воздуха в легкие поступало теперь совсем чуть-чуть — несмотря на охвативший его гнев, Седрик все-таки рассчитывал силу так, чтобы пленник не задохнулся окончательно. Не имея возможности пошевелиться, рыцарь начал мотать головой, но эта попытка освободиться от душившей его руки успехом не увенчалась. Лорд лишь самую малость ослабил хватку, иначе у него не было бы шанса получить ответы на вопросы, которые он планировал задать. — Твоя гос-спожа с-сумела с-сбежать из твоего дома, — прошипел Седрик, не сводя глаз с рыцаря. Они пугали своей яркой желтизной, однако вместе с тем обладали каким-то странным гипнотическим эффектом, поскольку Дерек, вопреки своему желанию, не мог отвести от них взгляда. — И твои люди — верные с-своему гос-сподину, ис-скренне его любящие — при допрос-сах не выдали того факта, что ведьма жила у них под боком, прямо в хозяйс-ском доме. Ни одна живая душ-ша не выдала тебя и Эльзу, вопреки возможнос-сти получить огромное вознаграждение. Похвальная преданнос-сть. Вот только за нее им вс-сем придетс-ся заплатить. Гос-сподин Дерек, которого они так любят и почитают, подс-ставил их под удар — и теперь они вс-се могут быть уничтожены как с-сообщники предателей. Но принц проявит молос-сердие и с-сохранит их жалкие жизни, ес-сли ты, мерзавец, рас-скажешь нам, где же с-сейчас-с находитс-ся Эльза и каким будет ее с-следующий ход. Выбирай: она или жизни тыс-сячи жителей твоих владений, за которых ты в ответе. Твоя личная гвардия, прибывш-шая с тобой в замок, кс-стати, уже уничтожена. С этими словами Седрик отпустил горло Дерека, и последний, судорожно вдохнув, закашлялся от слишком резко поступившего кислорода. Лорд сделал несколько шагов назад и замер в ожидании, пока пленник немного придет в себя и осознает, перед каким сложным выбором его только что поставили. И Дерек прекрасно это понимал. Несмотря на данную самому себе клятву умереть, но не предать Эльзу, все было не так-то просто. Ведь Седрик сказал правду: на нем, последнем из рода Грендалей, лежала огромная ответственность за жизни нескольких тысяч северян, проживавших на его владениях, чьи предки еще много веков назад верой и правдой служили его собственным предкам. Дерек может промолчать, смиренно сложив голову на плаху и ни словом не обмолвившись об Эльзе, но ведь тогда вместе с ним будут казнены и все эти ни в чем не повинные люди — жестокость Фобоса не знает границ, в этом за пятнадцать лет успел убедиться весь Меридиан. Его самые верные солдаты, хорошие, отважные парни, к которым рыцарь был очень привязан, уже поплатились своими головами за преданность. Но разве должны остальные его люди лишаться жизней из-за такой же преданности (и любви) своего господина к сестре тирана, будь она хоть тысячу раз законной королевой? Тем более эти самые люди не выдали ее после происшествия с Хранителем и даже помогли ей скрыться. Как много бы ни значила для Дерека Эльза, он был не настолько ослеплен ею, чтобы не понимать: у него есть обязательства не только перед ней. Но что можно было сделать, чтобы уберечь и Эльзу, и своих людей? Седрик молча ожидал ответа, не сводя с рыцаря ожидающего взора и всем своим видом давая понять, что его терпение начинало подходить к концу. Дерек колебался. Но, в конце концов, он решил поступить следующим образом: сказать Седрику самую малость — то, что не сможет подорвать планы Эльзы, но при этом будет достаточным для того, чтобы сохранить жизни крестьян его владений. С ним самим пусть делают что хотят — главное, постараться соблюсти эту тонкую и опасную грань. Конечно, Дерек был воином до мозга костей и игры со словами никогда очень уж хорошо ему не удавались, но попытаться стоило. — Сир Дерек, повторюсь: мне, конечно, известно, что размышления — не самая сильная ваша сторона, — голос Седрика вновь стал человеческим, но змеиный яд злобы и гнева в нем уступил место яду человеческой издевки. Будь Дерек свободен и имей он под рукой хоть какое-нибудь оружие, уже выпустил бы гаду кишки. — Однако мое терпение не безгранично. Итак, где сейчас находится Эльза? — После того, как принцесса Эльза, — Дерек особо выделил титул своей госпожи. — Сбежала из моих владений, она отправилась на юг материка. В ее планы входило добраться до Южного побережья, однако побывала она там или нет, я не знаю. Больше мне нечего ответить на этот вопрос. Однако Седрика такой ответ вовсе не удовлетворил. — Что значит «я не знаю»? — нахмурив брови, спросил он. — Не держи меня за последнего идиота, Грендаль: ты не можешь не знать местонахождения своей так называемой «госпожи». — А вы, милорд, полагаете, что идиотка она? — рыцарь позволил себе легкую ухмылку. — Чтобы в письмах, которые запросто можно перехватить, она открыто писала о том, где пребывает в данный момент? Помилуйте, лорд Седрик, будь Ее Высочество такой дурой, ваши ищейки давным-давно бы выследили ее и схватили. Добываемыми сведениями должен был делиться я с ней, а не она со мной. И для этого мне ее местонахождение было вовсе не нужно: достаточно было лишь прикрепить письмо к лапке зачарованного ею почтового голубя, который нес письмо хозяйке в то место, где она пребывала. — Что ж, весьма умно, — вынужден был признать Седрик. — Определенно, Эльза не идиотка — к большому сожалению. И кого же из южных лордов она переманила на свою сторону? Ведь именно этим она и занималась, верно? Мне нужны фамилии. Все. Не думаю, что этим она с вами, сир, не делилась. — Кое-чем делилась. Но мне известны далеко не все, — стараясь говорить как можно более неохотно, ответил Дерек, быстро прикидывая в голове, кого можно сдать с причинением наименьшего ущерба растущему войску Эльзы, а про кого стоит молчать. — Вдова Доун согласилась дать принцессе Эльзе часть своих войск, — эта пожилая дама владела совсем крохотной областью возле Тихого леса, и потому ее доходы были крайне скудны, а воины — малочисленны и плохо обучены. Потеря этого союзника едва ли сильно повлияет на шансы Эльзы победить. — Еще, насколько мне известно, ее согласились поддержать Шанетти, — для убедительности рыцарь решил все-таки назвать одну куда более богатую и влиятельную фамилию. — Отказали в помощи Руаны, — это была ложь, они еще раздумывали над предложением Эльзы. — И все еще медлит с ответом лорд Грейсон, — тоже ложь, не так давно он дал свое согласие поддержать законную королеву. — А герцоги Бринены? — приподняв бровь, поинтересовался Седрик. Дерек знал, почему тот отдельно спросил про это семейство. Из богатого и благородного рода Бриненов происходил покойный принц-консорт Зейдан, и нынешние представители этой фамилии являлись единственными живыми и самыми близкими родственниками Фобоса помимо двух его сестер. Неудивительно, что принца беспокоил тот факт, что его влиятельные родичи могли выступить против него на стороне Эльзы. И не зря. — В планы принцессы входила встреча со своими ближайшими родственниками, но пока что она так и не состоялась, насколько я знаю, — и здесь Дерек сказал чистую правду: со своим дядей и его семьей Эльза пока еще не общалась, решив пойти к ним уже тогда, когда на ее стороне будет как можно больше союзников. Убедить упрямого герцога Бринена, судя по тому, что Дерек о нем слышал, можно было только так. — Вервольфы перешли на ее сторону? — никак не комментируя ответ, задал следующий вопрос Седрик. По его тону трудно было понять, верил он Дереку или нет. Вероятнее всего, не до конца — тот, кто лжет постоянно, способен учуять даже малейшее лукавство. Но, тем не менее, свое неверие лорд пока никак не выражал. — Да, — здесь не было смысла врать: это и так совсем скоро раскроется. — Они действовали по указу Эльзы, когда покинули столицу? — Нет, — покачал головой Дерек. — Они согласились поддержать принцессу Эльзу, но она предоставила им практически полную самостоятельность в своих действиях. Никаких приказов она им пока еще не отдавала. — А когда же отдаст? — чуть приблизившись к пленнику и понизив голос, спросил Седрик. — Что она планирует делать дальше? И вновь Дерек не удержался от ухмылки: — Забирать то, что принадлежит ей по праву рождения, конечно. Сияющую Корону. — И каким же образом? — К сожалению, насильственным. С минуту они смотрели друг другу в глаза, не произнося ни слова. Седрик — внимательно, изучающе, будто бы пытаясь увидеть во взоре допрашиваемого то, о чем он умолчал, при этом с огромным трудом скрывая свои раздражение и неприязнь. О, Дерек очень хорошо знал этот взгляд: так во время битвы смотрит на тебя твой противник, готовящийся нанести решающий удар либо ожидающий такого удара от тебя и прикидывающий, каким способом можно наиболее удачно его отбить. Сам же рыцарь одним здоровым глазом и другим, плохо видящим, пытался все же смотреть на него как можно более уверенно, дать понять, что он сказал достаточно, дабы выкупить жизни своих крестьян, но больше ничего они вытянуть из него не смогут. Он примерно знал, каким будет следующий ход Эльзы, но выдавать эту информацию было бы уже чересчур. — Ну ладно, — наконец произнес лорд, чуть отстранившись. — Вижу, больше ты говорить мне ничего не собираешься. — Вы невероятно проницательны, милорд, — тихо замеявшись, ответил Дерек. — Потому что больше я пока ничего не знаю, — решился соврать он. — Принцесса просвещает меня в свои планы лишь в той мере, в которой сама сочтет нужным. Я только предоставлял ей информацию об обстановке при дворе и в столице, а также о численности и составе вашего войска. — Но, увы, придется поднапрячься и припомнить что-то еще, — с притворным сожалением вздохнул Седрик. — Потому что пока своими словами ты спас от истребления от силы четверть своих людей. Это сколько примерно? Где-то тысяча человек? Сердце Дерека камнем рухнуло вниз. Они не пощадят его людей. Но больше он ничего не мог выдать без слишком большого риска для планов Эльзы. Заметив его изменившееся выражение лица, Седрик широко улыбнулся, явно предвкушая что-то очень неприятное для пленника, и подошел к двери. Он пару раз быстро постучал по ней, после чего в камеру тут же ввалились уже хорошо знакомые Дереку тюремщики. Оба они теперь улыбались еще шире и радостнее, чем лорд. — Хотите спасти остальных, сир — придется рассказать нам все, — пожал плечами Седрик. — Но поверьте, принц Фобос милосерден и тоже весьма заинтересован в том, чтобы сохранить жизни эти нескольких тысяч своих ни в чем не повинных подданных. Так что если не хотите далее отвечать на задаваемые вопросы на основе нашей договоренности — увы, придется заставить вас сделать это несколько иначе. С этими словами он обернулся к ожидающим приказа тюремщикам. — Полагаю, огонь в камине разгорелся достаточно. Думаю, нашему обладателю огненного меча дополнительная закалка раскаленным железом пойдет лишь на пользу. Нет, похоже, все-таки мучительная смерть настигнет Дерека даже раньше, чем если бы Эльза не сняла с него проклятие. *** Пять лет назад. — Милорд Дерек, — тихо войдя в гостиную, обратилась к хозяину краснокожая гальготка-служанка. — Прибыла еще одна ведь… волшебница, — моментально поправила она саму себя, вспомнив, как неодобрительно относился молодой господин к слову «ведьма». — Она ждет во дворе. Мне привести ее к вам? — Да, Шерри, будь добра, — кивнул Дерек. — И пусть никто не беспокоит нас, если только я сам не позову. Поклонившись, служанка удалилась, чтобы привести посетительницу, а рыцарь вновь расслабленно откинулся на спинку своего любимого кресла. О, только бы эта волшебница наконец смогла снять семейное проклятие! Сколько магов побывало здесь до нее, откликнувшись на обещание Дерека озолотить любого, кто сумеет избавить его от постоянного опасения за свою жизнь, но никому пока что не удалось это сделать. С каждой неудачной попыткой он все больше терял надежду на то, что это вообще осуществимо, и если на этот раз вновь ничего не выйдет, скорее всего, придется смириться со своим недолголетием. Снова наполнив свой кубок домашним вином, Дерек в два глотка осушил его почти наполовину, а затем закатал рукав рубашки и в очередной раз взглянул на большое родимое пятно, красовавшееся на его левом предплечье. Такое же пятно с рождения было и у его отца, и у деда, а началось все еще с прадеда. Много лет назад прадед Дерека, сир Рейланд, серьезно повздорил с одним черным магом и сильно задел его каким-то своим поступком, сведений о котором не сохранилось. Тогда разозленный волшебник проклял Рейланда, предсказав тому постепенное угасание его рода и мучительную смерть каждому из потомков. После этого на предплечье проклятого рыцаря появилось большое темное пятно, однако он в проклятие так и не поверил даже когда его единственный сын родился с таким же пятном на руке. Однако, когда Рейланду исполнилось пятьдесят лет, он был убит вождем восставшего племени лурденов, с которым его послала разобраться тогдашняя королева. Спустя много лет после этого правдивость проклятия стала очевидна, когда сын Рейланда, дед Дерека, был убит напавшими на него в дороге разбойниками в возрасте сорока пяти лет. Продолжительность жизни его собственного сына, Эвана Грендаля, составила еще на пять лет меньше. Отец Дерека погиб во время злополучного дворцового переворота, и на тот момент ему было сорок лет. Таким образом, получалось, что самому Дереку суждено дожить всего лишь до тридцати пяти, и при этом жизнь его должна оборваться каким-то жестоким убийством. А поскольку на данный момент рыцарю исполнился уже двадцать один год, выходило, что осталось ему на этом свете каких-то жалких четырнадцать лет. Если он успеет жениться и завести сына, тот умрет в тридцать, и спустя пару поколений род Грендалей действительно угаснет навсегда. Весьма сомнительные были перспективы, и поэтому Дерек вот уже не первый год искал способ снять с себя и своих будущих потомков это мерзкое проклятие. Дверь в гостиную тихо отворилась, но Дерек все же услышал это и быстро одернул рукав, скрывая родимое пятно. По привычке схватившись за эфес приставленного к креслу огненного меча, который всегда и везде носил с собой, рыцарь повернул голову в сторону замершей у входа посетительницы. Ею оказалась молодая девушка лет двадцати, и Дерек, будучи большим ценителем женской красоты, сразу же отметил, что незнакомка невероятно хороша собой. Высокая, стройная, с идеальной, прямо-таки по-королевски ровной осанкой, она была одета в облегающее точеную фигуру платье нежно-голубого цвета, под лифом которого, вышитым белым кружевом, вздымалась в такт дыханию соблазнительная грудь. Через плечо у нее была перекинута небольшая сумка из дешевой грубой ткани, так сильно контрастировавшая с изящным благородным образом. Длинные светлые волосы волшебницы были собраны в толстую косу, перекинутую через плечо — Дерек всегда предпочитал блондинок, и девушка уже начинала нравиться ему все больше и больше с каждой секундой, пока он беззастенчиво ее разглядывал. Затем отметил рыцарь и голубые глаза, однако их взор, хотя и притягивающий, почему-то заставил его слегка содрогнуться. Черты лица девушки тоже поражали своей красотой, будучи словно работой одного из лучших скульпторов королевства. И все же, хотя видел он ее впервые, кого-то она ему смутно напоминала… — Ну что же, сир, я подхожу вам по всем параметрам? — приятный, но прозвучавший с капелькой ехидства голос девушки вывел Дерека из поглотивших его раздумий. — О, несомненно, — усмехнулся он, поднявшись с кресла и дав волшебнице знак подойти ближе. — Не представитесь ли для начала, миледи? — Мое имя — Эльза, милорд, — лишь самую малость склонив голову, хотя по этикету следовало бы отвесить более глубокий поклон, ответила она. — Вряд ли вы слышали обо мне, однако я о вашей беде наслышана и прибыла, чтобы помочь вам избавиться от нее. — Звучит многообещающе, — за такую красоту Дерек готов был даже простить ей ее непочтительность. Он вообще был склонен многое прощать красивым женщинам. — Вот только еще ни одному магу до вас, даже более старшему и опытному, это не удалось. Я начинаю терять надежду, знаете ли. Эльза улыбнулась. Боги, даже ее улыбка была просто ангельски прекрасной! Дерек поймал себя на мысли, что девушки совершеннее он еще никогда не встречал и что не слишком-то и расстроется, если ей тоже не удастся снять его проклятие. Лишь бы задержалась у него подольше. — Это вы зря, сир Дерек, — она протянула руку вперед, касаясь его левого предплечья чуть выше родимого пятна. — Вы позволите? О том, что ей бы он мог позволить куда большее, Дерек вежливо промолчал и лишь кивнул в знак согласия. Эльза приподняла его руку и закатала рукав, дабы увидеть последствие гнева давно умершего черного мага. С минуту она внимательно разглядывала большое родимое пятно, напоминавшее засохшую кляксу от пролитых чернил, после чего осторожно прикоснулась к нему пальцами. Руки девушки оказались очень холодными, и рыцарь вздрогнул, ощутив, как будто к его предплечью приложили маленький кусочек льда. Первые пару секунд это было немного неприятно, но затем от левой руки по всему телу распространилась приятная прохлада, и он заметно расслабился. — Ваша сила — холод, верно? — поинтересовался Дерек, когда Эльза отпустила его руку. — Я слышал, что маги холода давно не рождались на Меридиане. — И тем не менее, я все-таки родилась, — ответила девушка. — Что ж, могу сказать, что ваш случай весьма серьезный, сир. Проклятие мощное и очень опасное, однако я знаю способ, которым его можно снять. Не переживайте, вы проживете гораздо дольше, чем уготовано вам темной магией. — Мне бы очень хотелось в это поверить, — кивнул Дерек. — Вот только маг, который наложил это проклятие на мою семью, мертв уже больше века. А многие из тех волшебников, кто пытался помочь мне до вас, утверждали, что снять заклятие, наложенное умершим человеком, после его смерти уже невозможно. Что вы на это скажете? — Скажу, что таким образом мои коллеги лишь пытались оправдать свои неудачи, — вновь обворожительно, но несколько более сдержанно улыбнулась Эльза. — Снять заклятие после смерти наложившего его невозможно лишь в том случае, если это сделал очень уж сильный маг. Но вам повезло — волшебник, проклявший вашего предка, таким определенно не являлся, я это почувствовала. И уж я-то смогу с этим разобраться, поскольку я гораздо сильнее него. — Смелое заявление, миледи, — хмыкнул рыцарь. — А мне и нечего бояться, сир. В очередной раз отметив про себя, что девушка, явившаяся к нему, просто невероятна, Дерек пригласил ее присесть на диван, после чего вернулся к столику, на котором стоял графин с вином, и наполнил им взятый с каминной полки пустой серебряный кубок. Затем сел рядом с гостьей и подал ей этот кубок. Эльза поблагодарила рыцаря лишь молчаливым кивком. Тоже нарушение этикета — благодарность следовало выразить вслух, тем более, по отношению к особе более высокого титула, однако девушка это правило упрямо проигнорировала. И почему-то Дереку это чертовски нравилось, хотя будь на ее месте какой-нибудь мужчина, тот отделался бы в лучшем случае несколькими десятками ударов плетью. — Хорошо, миледи Эльза, давайте теперь обговорим все условия нашего договора, — сделав глоток из собственного кубка, произнес Дерек. — Сколько времени займет снятие проклятья? — Снятие — не так уж и много, — ответила волшебница. — Больше времени уйдет на подготовку к ритуалу. Я смогу начать уже с завтрашнего утра. Приступить к самому ритуалу мы с вами сможем ближе к вечеру, так что в общей сложности на все уйдет один только завтрашний день. — Превосходно, — некоторые маги, пользуясь гостеприимством богатого хозяина, дурили его неделями, стремясь как можно дольше пожить в роскошном поместье. Парочку таких пришлось выгонять силой. — Не люблю затягивать с такими важными делами. А что насчет награды? Я достаточно богат, чтобы исполнить любое ваше желание. Чего вы хотите взамен, миледи? Золото, драгоценности, роскошные ткани — все, что будет угодно вашей душе, вы получите, не сомневайтесь. Сделав небольшой глоток вина, Эльза поставила бокал на столик и внимательно взглянула на рыцаря. Вновь от ее взгляда его кожа покрылась мурашками, а в гостиной как будто резко понизилась температура и стало очень прохладно, хотя пламя в камине слуги разожгли очень хорошо. — Не переживайте на этот счет, сир Дерек, — тихо сказала она. — То, чего я хочу, вы будете вполне в состоянии мне дать. Но свое желание я озвучу чуть позже, когда выполню свою часть сделки, поскольку оно весьма… необычное. «Хоть бы не вляпаться в какую-нибудь неприятность, — насторожившись при этих словах, подумал Дерек. — Но ладно, рискнуть стоит. Она производит впечатление очень сильной и способной волшебницы, а меня не особо прельщает перспектива прожить всего лишь тридцать пять лет да еще и быть убитым.» А еще Эльза была совсем рядом с ним, и ее алые губы так соблазнительно приоткрывались, когда она говорила, а затянутая в тугой корсет грудь чуть приподнималась при каждом вдохе… К демонам все, он выполнит любое желание этой девушки, будь то хоть разрушение Завесы! — Хорошо, воля ваша, — согласился он. — Итак, значит мы договорились. — Именно, — кивнула Эльза. — И завтра утром я начинаю. Полагаю, вы позволите мне воспользоваться вашим гостеприимством и выделите покои на ночь. Для успешного выполнения ритуала мне необходимо отдохнуть и набраться сил. — Несомненно, миледи. Мои слуги подготовят для вас лучшие покои, а я буду очень рад, если вы не откажетесь поужинать со мной. — Благодарю вас, сир. О том, что он с куда большим удовольствием предоставил бы ей свои собственные покои, Дерек снова вежливо промолчал. Видят Боги, эта девушка с первой же минуты своего появления у него дома вскружила рыцарю голову как мальчишке-подростку. Будучи несколько ветреным, что свойственно почти всем молодым людям его возраста, Дерек весьма часто увлекался очаровательными представительницами противоположного пола. Но даже последний объект его обожания — миловидная Кэсси, дочурка лорда-соседа по землям, не вызывал в нем такой гаммы эмоций и желания, как загадочная Эльза, появившаяся на пороге его дома буквально из ниоткуда. Как и обещал, он предоставил ей самые большие и просторные покои, а также нескольких слуг в личное распоряжение. И действительно, как только наступило утро, Эльза сразу же начала приготовления, изредка посылая прислугу то за водой, то за какими-то сушеными травами, то еще боги знают за чем. Хотя все эти магические штучки обычно заставляли Дерека несколько нервничать, на этот раз он почему-то был на удивление спокоен, чего нельзя было сказать о слугах. Выходя из покоев волшебницы, они все выглядели какими-то напряженными и даже испуганными и явно не доверяли таинственной гостье, беспокоясь за своего господина. Сам же господин терпеливо ожидал, пока все будет готово к проведению ритуала, и занимался своими повседневными делами, что очень не любил. Раньше управление домашним хозяйством полностью было сосредоточено в руках матери, но после ее смерти Дереку пришлось все-таки взять эту обязанность на себя. Хотя он, будучи воином, с гораздо большим удовольствием сражался бы с обнаглевшими мятежниками, а не разрешал все эти экономические вопросы. И вот, когда наступил вечер, к нему в кабинет постучался слуга и сообщил, что у леди Эльзы все готово и она ожидает господина в своих покоях. Эти слова невольно вызвали у Дерека похабную ухмылку: как же давно ему не доводилось получать от женщин приглашения в свою спальню, пусть даже подтекст здесь был вовсе иной. Придя к Эльзе, он сильно удивился: она заставила слуг передвинуть мебель в комнате так, чтобы все четыре угла остались свободными. По углам белой краской волшебница нарисовала какие-то странные, неизвестные Дереку руны, а внизу на полу под каждой из них поставила горящую свечу. И больше ничего не изменилось. Он-то думал, что она всю спальню превратила в какой-то ритуальный зал, но все оказалось гораздо проще. Даже не оглянувшись на пришедшего рыцаря, Эльза приказала ему встать в центр комнаты лицом к ней. Когда он сделал это, она протянула ему склянку с темно-зеленой жидкостью и велела выпить до дна. Дерек с сомнением взглянул на предложенное зелье и скривился. Выглядело содержимое просто отвратительно. — Не бойтесь, травить я вас не собираюсь, — усмехнулась Эльза. И он с легкостью поверил ей на слово. На вкус зелье было очень горьким, однако за время, проведенное в военных походах, Дереку доводилось пробовать и более мерзкую дрянь. После этого девушка туго связала его руки белой нитью и начала читать заклинание на древнемеридианском. Рыцарь был немного обучен этому языку, но все же из произносимых слов понял далеко не все. И по мере того, как она говорила, он чувствовал, как что-то необъяснимое, неуловимое медленно начинало покидать его тело, и ощущение это было весьма приятным. Длилось все примерно с полчаса, за которые свечи успели почти полностью догореть, после чего Эльза замолчала и заранее заготовленным кинжалом разрезала нити на руках Дерека. Тогда-то он и ощутил, что это нечто окончательно оставило его тело, и волна облегчения пробежала от головы до кончиков пальцев ног. — Ну вот и все, — произнесла она, тем самым вызвав у него недоумение. — Заклятие снято. — И все? — да, он действительно что-то почувствовал, но все же… — Так быстро и просто? Уж не надурить ли вы меня вздумали, миледи? Вы такая не первая. — Поднимите рукав, сир, и убедитесь сами, — голос Эльзы от такого недоверия стал заметно холоднее. О Боги, и ведь действительно сработало! С минуту Дерек не отрывая глаз смотрел на свое левое предплечье, теперь абсолютно чистое, поскольку уродливое родимое пятно полностью исчезло, не оставив и следа. Давно не испытываемое чувство радости захлестнуло рыцаря. Значит, проклятие действительно снято, и скорая мучительная смерть ему больше не грозит! Подумать только, ни одному другому волшебнику сделать это не удавалось, а Эльза избавила его от ужасной фамильной ноши всего лишь за каких-то полчаса и таким простым ритуалом! — Поверить не могу, — потрясенно прошептал Дерек. — Но зачем тогда нужен был целый день на подготовку, если все оказалось так быстро и просто? — Потому что при снятии подобные проклятия могут отскакивать от того, на кого были наложены, и переходить на того, кто пытается их снять, — пояснила Эльза. — Или на кого-то, находящегося поблизости. Поэтому, чтобы такого не произошло, мне пришлось наложить огромное количество защитных заклинаний на стены этой комнаты, а также на саму себя, что потребовало куда больше времени и сил, чем сам ритуал. Да, он весьма прост и незатейлив в своей организации, но для того, чтобы он сработал, необходимо обладание очень большим магическим даром. Поэтому удается далеко не всем. Только сейчас рыцарь заметил, что его спасительница выглядела очень бледной и уставшей, а под глазами у нее появились темные круги. Видимо, для нее этот день, потраченный на помощь ему, оказался очень тяжелым и изматывающим. Но даже в таком виде он находил ее весьма красивой. — Что ж, примите мою благодарность, миледи, — слегка поклонился он. — Теперь я готов выполнить ваше пожелание. — О, с этим можете не торопиться, сир, — улыбнулась она. — К исполнению моего желания придется идти очень долго. О том, что в качестве платы за свою жизнь, Дереку придется завоевать для нее весь Меридиан, он пока еще даже не догадывался, но, когда узнал через какое-то время, согласился без малейших колебаний. И дело было не только в долге за снятое проклятие. *** И почему сейчас, когда ей нужно составлять план спасения своего самого верного рыцаря, она сидит и предается воспоминаниям об их первой встрече? Сделав глубокий вдох, Эльза закрыла лицо ладонями, как делала часто, когда ее одолевал целый вихрь неприятных мыслей, и откинулась на подушки. Все шло просто замечательно, оставалось лишь запастись терпением и действовать по намеченному плану, а теперь… Она узнает, что Дерека разоблачили, схватили и наверняка уже пытают, чтобы выбить из него все об их дальнейших действиях. И произошло это по вине Корнелии Хейл. Каким-то образом шлюшка братца прознала о шпионаже Дерека и объявила об этом во всеуслышание, из-за чего теперь всё, к чему долгие годы стремилась Эльза, оказалось под угрозой! Но, как ни странно, больше всего волновало ее не то, что присягнувшие ей лорды после такого известия из страха решат вернуться на сторону Фобоса, и даже не то, что под пытками и столь преданный слуга как Дерек может, в конце концов, расколоться и рассказать обо всем… Нет, гораздо сильнее Эльза боялась, что Дерека могут убить и, скорее всего, именно это Фобос уже и решил сделать. Одна лишь мысль об этом заставляла девушку цепенеть и буквально окутывала ее тело липким страхом, точно как в те времена, когда она была пленницей в темнице Душегуба. Да, Эльза могла честно признаться в этом самой себе: она действительно очень переживала за Дерека. Пять лет назад одинокая и блуждающая по планете волшебница, не имевшая ни малейшего понятия, что ей делать дальше со своей жизнью и каким образом добиться осуществления заветной мечты, откликнулась на объявление молодого северного лорда о щедром вознаграждении за снятие темного проклятия, уцепившись за это, словно за последнюю спасительную ниточку. И дело было не столько в обещании награды и богатстве этого человека, сколько в странном, необъяснимом предчувствии, что именно он будет необходим ей в дальнейшем. Было ли это продиктовано ощущением одиночества, долгие годы преследовавшим Эльзу, она до сих пор понять не могла. Как бы то ни было, с появлением Дерека в ее жизни одиночество заметно отступило, а сама она стала как будто бы более… живой. Нет, любовниками они никогда не были: Эльза прекрасно знала, что разожгла в пылком юноше желание и страсть еще в день их знакомства, а со временем они стали гораздо сильнее, но он никогда не говорил ей о своих чувствах напрямую и не навязывался, помня об ужасной истории с Душегубом. Однако Дерек всегда был рядом и мог поддержать ее, с готовностью исполнить любой каприз, а в редких случаях даже поднять настроение, которое у девушки слишком часто бывало весьма паршивым. Так, слово за словом, поступок за поступком, год за годом Эльза начала осознавать свою привязанность к рыцарю, хотя после предательства Адриана ей казалось, что она не способна больше испытывать ее к кому-либо, а уж тем более — к мужчине. И хотя у нее с Дереком не было ни единого поцелуя, ни одной совместно проведенной ночи, их связывало нечто куда более сильное и прочное, чем даже самые крепкие узы брака, соединявшие многих законных супругов. Он был очень дорог Эльзе — пожалуй, являлся единственным во всем этом мире дорогим ей человеком. Временами девушка подумывала о том, что из Дерека вышел бы неплохой принц-консорт и отец ее наследника, когда она станет королевой. Но эта последняя мысль, разумеется, была лишь частью расчетов на будущее и к ее чувствам никакого отношения не имела. Однако сейчас Дерек был в смертельной опасности — в значительной мере по вине самой Эльзы, ради которой он и отправился в замок. И его нужно было спасать — не важно, раскололся или нет, она не могла злиться на него, даже если рыцарь и выдал все Фобосу под пытками. Вот только это было слишком опасно — появиться в замке ради вызволения Дерека станет чистым самоубийством, поскольку это место пока еще является территорией Фобоса, и даже разложенные по всем закоулкам магические камни ей пока не помогут. Быть может, пришло время пожертвовать одним самым верным слугой ради того, чтобы появился шанс наверстать упущенное? Ведь Дерек сам не раз говорил, что готов умереть за ее дело и за нее саму… Резко поднявшись с кровати, Эльза подошла к туалетному столику и едва ли не рывком схватила лежавшее на нем магическое зеркальце. Ей надо связаться с Этаном и его вервольфами, а затем со стражницами и повстанцами. Она вытащит Дерека из лап Фобоса и его палачей. Чего бы ей это ни стоило.