The Truth Beneath The Rose

Утром у Корнелии не было никакого желания вставать с кровати. Лениво потянувшись, девушка снова откинулась на подушки и решила, что если полежит еще несколько минут, то ничего страшного от этого не произойдет. Убрав с лица мешавшую прядь волос, девушка посмотрела на свою маску, оставленную на прикроватном столике. Маска была украшена темно-фиолетовыми перьями, как раз под цвет того платья, которое Корнелия выбрала для вчерашнего праздника. Девушка взяла ее и повертела в руках, после чего погрузилась в воспоминания о прошедшем вечере. Это было просто чудесно! Особенно ей понравилось отгадывать, кто есть кто, причем несколько раз даже удалось. Она познакомилась с двумя своими ровесницами, Ирэн и Лайзой, сестрами-близняшками, что они продемонстрировали ей, на несколько секунд приподняв свои маски. Симпатичные, но, пожалуй, слишком смазливые девицы, однако оказались довольно милыми и дружелюбными. Так у Корнелии наконец-то появились приятельницы одного с ней возраста. Как она и обещала, первый танец стал ее подарком для сира Дерека. Этот рыцарь двигался на удивление плавно и элегантно во время вальса, хотя раньше Корнелия была убеждена, что мужчина с таким телосложением мог быть только хорошим воином, а танцор из него обязательно был бы никудышный. Оказалось, она сильно ошибалась на этот счет. После этого она еще пару раз потанцевала с Дереком, но затем он откланялся, объяснив это необходимостью обсудить что-то с одним из министров. Больше она его этим вечером так и не увидела. Зато она видела Фобоса — правда, издалека. Его невозможно было не узнать даже в маске. К тому же, вокруг него весь вечер толпились льстецы-аристократы, и принцу это явно не слишком-то нравилось, однако он держался довольно сдержанно. Но Корнелия чувствовала его напряженность и желание оказаться как можно дальше отсюда. Она не могла понять, почему ощущала его эмоции. Может это было как-то связано с магической силой, таившейся в них обоих? Как ни странно, за весь вечер принц ни разу ни с кем не танцевал, и недовольство этим фактом ясно читалось в глазах окружавших его дамочек, даже несмотря на то, что их лица были скрыты масками. Но Фобос ловко игнорировал все посылаемые ему намеки со свойственной только ему холодной учтивостью, которая при нежелательных обстоятельствах резко могла смениться неконтролируемой яростью. Корнелии было любопытно, а видел ли Эсканор ее и узнал ли? Уж он бы точно узнал, в этом девушка не сомневалась. Стоя неподалеку от толпы, окружавшей принца, девушка рассматривала стеклянные грани уже полупустого бокала и вспоминала их диалог с Фобосом, произошедший в первый вечер. Тогда он был с ней откровенен, должно быть, настолько, насколько мог быть откровенен с кем бы то ни было. Тогда Корнелия ощущала его магию, а он - ее, и казалось, что между ними установилась какая-то невидимая связь, сплетенная из их общих магических нитей. Поэтому два дня спустя, смотря на него издали, Корнелия ощущала какую-то легкую тоску оттого, что на этом балу все было иначе, чем на предыдущем. Фобосу, скорее всего, уже не было до нее никакого дела, и он давно забыл даже ее имя, а все, что она могла — лишь честно признаться себе, что хотела бы поговорить с ним еще раз. Или потанцевать. Позвав Шелу и наскоро одевшись, Корнелия направилась в небольшую столовую, расположенную здесь же, в апартаментах ее семьи, куда им уже принесли аппетитный завтрак. После им предстояло отправиться на второй этап рыцарского турнира. Корнелия вновь вспомнила Дерека и тот факт, что он выбрал ее своей Королевой. Интересно, как он покажет себя сегодня? — Кстати, сегодня вечером мы приглашены на совместный ужин с Его Высочеством, — объявил лорд Гарольд, закончив свою порцию и приступая к десерту. Корнелия едва не поперхнулась вишневым соком. — То есть, как это? — только и смогла вымолвить она. Мать строго на нее посмотрела, явно недовольная некорректным вопросом. — Есть такая традиция: во время празднеств на один из вечеров правящий монарх приглашает тех людей, с которыми желает пообщаться или же тех, кто чем-то его заинтересовал, — объяснила леди Элизабет. — Королева Вейра очень любила устраивать такие вечера. Вчера на балу принц Фобос пригласил твоего отца на сегодняшний ужин. Вместе со всей семьей, соответственно. — Ты вчера общался с принцем? — вытаращив глаза от удивления, обратилась Корнелия к отцу. Лорд Гарольд пожал плечами. — Ну да, — он произнес это таким тоном, будто они с Фобосом были закадычными друзьями. — А чему ты удивляешься? Ты вообще с ним танцевала, — засмеялся он. — Я уже не в первый раз говорил с ним. Правда, с нашего последнего разговора, когда я в последний раз приезжал в столицу, прошло около шести-семи лет, но скажу тебе, не очень-то он за это время изменился… — Гарольд, — тихо, но твердо и с каким-то предостережением пресекла его жена. — В общем, давайте побыстрее закончим с десертом и направимся на арену, — перевел разговор в более безопасное русло лорд Хейл. — Мне уже не терпится увидеть новый поединок. Теперь остались лишь сильнейшие. — И среди них рыцарь Корнелии, — с хитрой ухмылочкой произнесла Лилиан. Корнелия бросила на нее сердитый взгляд, сопровождаемый улыбками родителей. Второй этап турнира длился несколько меньше, нежели первый, так как многие из участников уже выбыли, и сегодня их осталось еще меньше. Третий этап, который пройдет через два дня, станет заключительным, и уж там сразятся поистине самые сильные рыцари Меридиана. К радости Корнелии, сир Дерек оказался в их числе. Он блестяще выиграл все схватки, и на трибунах уже шептались о том, что сын знаменитого Эвана Грендаля ничуть не уступал покойному отцу в искусстве ведения боя и являлся одним из главных претендентов на победу в турнире. Это даже немного льстило самолюбию девушки: ведь она была его избранницей, а Королеве победителя по обыкновению тоже выпадало немало почестей. Однако при всем этом из головы никак не вылетали слова отца о приглашении Фобоса. Она вновь видела принца на турнире лишь издали, но сегодня вечером у нее будет шанс опять заговорить с ним. Однако стоит ли пытаться? Какое дело ему будет до девчонки, когда его окружат более интересные и важные собеседники? К тому же вряд ли она будет там единственной девицей: наверняка и другие лорды тоже поприводят своих дочерей, а уж те из кожи вон вылезут, чтобы заполучить хоть каплю внимания Фобоса. Да, большинство из них несколько побаивались его, однако родители с самого детства втолковали им: нет в этом мире более выгодной партии, чем сам меридианский принц. После окончания турнира Корнелия немного пообщалась с Дереком, но сегодня он держался на удивление сдержанно и, как показалось девушке, даже несколько холодно. На осторожный вопрос, всё ли в порядке, рыцарь лишь выдавил из себя слабое подобие улыбки и ответил, что очень устал после боя, ведь сегодня поединки были куда тяжелее. Корнелия больше не стала донимать его расспросами и вежливо попрощалась, выразив надежду на скорую встречу. Что ж, возможно, он и правда сейчас не очень хорошо себя чувствовал. Вечером Шела помогла Корнелии надеть нежно-розовое платье с длинными кружевными рукавами и серебристой вышивкой на лифе. Девушка осмотрела свое отражение в зеркале: золотистые волосы и светлое платье будут резко выделяться в темной, готичной обстановке большинства замковых комнат. Вначале она хотела сменить наряд на платье чуть более темного или яркого оттенка, но затем передумала: очень уж ей понравился этот светлый образ. Почти так же, как то алое платье. «Надо будет надеть его еще разок,» — решила Корнелия, когда они с семьей покинули свои покои и направились на ужин вслед за служанкой, которой велено было отвести их в нужный зал. Этот зал был намного меньше бального, но оттого не менее просторным. Он располагался на самом первом этаже замка, и отсюда можно было выйти прямиком в сад, хотя и в самом помещении было немало красивых и диковинных растений. Видимо, это была комната для особых гостей. С одной стороны зала находился уже сервированный стол, буквально ломившийся от самых разнообразных блюд, а с другой — ярко горящий камин, возле которого полукругом стояли два небольших дивана и несколько кресел с позолоченными ручками. Здесь также имелось достаточно места для танцев, и в углу, недалеко от выхода на террасу, уже готовились ублажать своей музыкой знатных господ полдюжины музыкантов и два певца. На стенах были развешаны портреты самых известных представителей династии Эсканоров, большинством из которых, разумеется, были женщины. Присутствующих было не так уж и много, что являлось даже несколько непривычным для Корнелии, за четыре дня привыкшей к огромной толпе гостей. Собрались еще не все, но даже с теми, кто подойдет чуть позже, их все равно будет немного, по крайней мере, по сравнению с общим числом нынешних аристократов, находившихся сейчас в замке. Сам принц еще не явился, но здесь уже были его правая рука, лорд Седрик, как-то странно посмотревший на семейство Хейлов, когда те вошли, и три министра со своими семьями, включая лорда Малбека с леди Айрой. Был в зале и сир Гран, сорокалетний рыцарь со шрамом через всю щеку, являвшийся одним из главных претендентов на победу в турнире и серьезным конкурентом Дерека, еще один рыцарь с женой и маленькой дочерью, ровесницей Лилиан, с которой та уже успела подружиться, красивая молодая дама с иссиня-черными волосами, чье декольте выглядело слишком уж вызывающим, а также еще пара семей, незнакомых Корнелии. Через несколько минут подошли еще два рыцаря с пожилой леди, судя по внешнему сходству, их матерью, и все гости были в сборе. Фобос тоже не заставил себя долго ждать. Когда он вошел в зал, сердце Корнелии отчего-то камнем рухнуло вниз, и девушка прикладывала максимальные усилия, чтобы сохранить дыхание ровным, и чтобы реверанс получился ровным и изящным. Принц вежливо поприветствовал всех собравшихся, и некоторые из мужчин, нетактично перебивая друг друга, поспешили выразить ему свою признательность и благодарность за столь великую честь, как это приглашение, после чего все направились к столу, где слуги тут же подали им горячие блюда, источавшие пар и резковатый аромат специй. Начало трапезы проходило в полном молчании, под нежные звуки арфы и голос одного из певцов. Корнелия сидела между матерью и Лилиан почти в середине стола, напротив супруг Малбек, чему была очень рада леди Айра. А вот ее муж то и дело косился взглядом влево, где во главе стола сидел Фобос, а по обе руки от него — Седрик и один из трех министров. Это явно не нравилось лорду Гейрану, который, очевидно, с радостью занял бы место одного из них, чтобы быть ближе к принцу. «Ох уж эти министры, — с легкой усмешкой подумала Корнелия. — Лишь бы подлизаться.» Буквально минут через десять молчание нарушил тот самый министр, сидевший слева от Фобоса, худощавый лысеющий мужчина лет пятидесяти, то и дело поправлявший брошь, скреплявшую его мантию. Подняв кубок с вином, он встал со своего места и, слегка прокашлявшись, начал говорить: — Ваше Высочество, все мы, здесь присутствующие, невероятно счастливы, что вы оказали нам такую честь, пригласив на этот ужин, — голос у этого министра был довольно тонкий, но чуть хрипловатый. — И потому я хочу поднять этот кубок за вас. За принца Фобоса из рода Эсканоров! — За принца Фобоса из рода Эсканоров! — хором повторили остальные гости, и каждый выпил свое вино до дна. Сам Фобос лишь снисходительно улыбнулся и тоже осушил свой кубок. После этого начались разговоры, преимущественно о политике, что мало интересовало Корнелию, и потому она даже не прислушивалась к ним, предпочитая делать вид, что страшно увлечена беседой матери с леди Айрой о каких-то их общих знакомых, чьи имена были ей абсолютно незнакомы. Изредка она как бы невзначай переводила взгляд в сторону, чаще всего влево, краем глаза наблюдая за Фобосом, говорившем о чем-то с лордом Седриком. А посмотрев в другую сторону, девушка заметила, что сир Гран не сводил с нее, точнее с ее декольте, жадного взгляда, в котором читалось явное желание, что изрядно напрягло Корнелию. Она моментально повернула голову влево, но даже затылком продолжала чувствовать его внимательный, изучающий взгляд. «Да он даже старше моего отца, — с каким-то отвращением подумала Корнелия. — И к тому же так жутко выглядит!» Она вновь начала слушать разговор матери и леди Малбек, на этот раз уже по-настоящему. — Пусть мужчины говорят о политике — это их дело, — заявила леди Айра. — Лучше расскажите мне, как вам здесь, в замке? — В общем-то довольно неплохо, — ответила ей леди Элизабет. — Но каждодневные празднества начинают сильно утомлять. — Это верно, — согласилась ее подруга детства, отпив немного вина. — А Корнелия-то уже стала Королевой Любви и Красоты, — подмигнула она девушке. — Повезло тебе, милая: ты стала избранницей одного из самых лучших рыцарей Меридиана. Жаль, конечно, что здесь его нет. Я думаю, вам нашлось бы о чем поговорить, — улыбнувшись, женщина чуть подалась вперед и взяла Корнелию за руку. - Ну, скажи-ка честно: он тебе сильно нравится? Отчего-то этот на первый взгляд довольно невинный для столь любопытной женщины вопрос вогнал Корнелию в краску. — Ну… Он довольно галантный и обходительный… — уклончиво ответила девушка. — В общем, настоящий рыцарь. Даже не знаю, что вам ответить. Но я буду надеяться, что он победит в турнире. — О, я уверена, что именно так и будет, — заверила ее леди Айра. — Сир Дерек — копия своего отца, и его ждет не менее великое будущее, это и так всем уже ясно. Хотя у него много серьезных конкурентов, — чуть понизив голос, добавила она, стараясь не смотреть в сторону сира Грана. Корнелия тоже теперь старалась туда не смотреть. После окончания трапезы дети сразу же убежали гулять в сад, четверо мужчин сели играть в карты, несколько человек устроились возле камина рядом с расположившимся в кресле Фобосом, и, в общем-то, каждый из гостей нашел занятие себе по душе. В окружении принца так же ярко, как пламя в камине, разгорался спор о политике королевства и борьбе с мятежниками, за игральным столом постепенно повышали ставки любители азартных игр, два рыцаря наслаждались музыкой и обществом привлекательных дам, сидя неподалеку от музыкантов, а Корнелия, леди Хейл и леди Айра заняли три мягких кресла возле выхода на террасу рядом с небольшим столиком, на котором стояла ваза с фруктами, графин с вином и несколько кубков. Девушке понравилось это место. Здесь приятно охлаждал вечерний ветерок, долетавший из сада, музыка не заглушала слова, и, самое главное, всё и всех было идеально видно и слышно. Леди Айра взяла графин и наполнила три кубка ярко-алым вином. — Ну что ж, предлагаю выпить за нас. За женщин, за прекрасный пол, украшающий этот мрачный мир своим существованием, — провозгласила она, и все трое отпили из своих кубков. Вино показалось Корнелии самым вкусным из тех, которые она пробовала: сладкое, и в то же время не слишком крепкое, оставившее приятное послевкусие. — Я смотрю, леди Хелен и леди Лайза тоже очень интересуются политикой, — из уст леди Элизабет эти слова прозвучали довольно насмешливо по отношению к черноволосой красавице с глубоким декольте и полноватой барышне в ярко-желтом платье, сидевшим на диване возле камина и буквально так и тянувшимся к Фобосу. — Скорее, Его Высочеством, — усмехнулась леди Айра, пригубив еще немного вина. — Все еще тешат себя надеждами, что однажды… Ох, ну и дуры! — Не могу не согласиться, — ответила ей леди Хейл, хотя обычно ее всегда раздражало, если при ней кто-то оскорбляет других людей. Но в этот раз она, похоже, была полностью солидарна со старой подругой. — Вынужден с вами не согласиться, лорд Велис, — голос лорда Седрика прозвучал спокойно, но в то же время довольно твердо. — С мятежниками нужно бороться всеми силами и не щадить ни одного из них. Чернь нужно держать в страхе, иначе они совсем распоясаются. — Лорд Седрик, как всегда, защищает интересы короны, — произнесла леди Хейл, но как можно тише. К счастью, из выбранного женщинами уголка они могли слышать всё, но при этом мало кто мог слышать их. — Да, такая преданность заслуживает уважения, — согласилась леди Айра. - Но, пожалуй, это единственное, в чем этого… ммм… лорда, — женщина не смогла назвать его человеком. — Нельзя упрекнуть. Я знаю его давно и хочу сказать, что это вежливый, обаятельный, пользующийся авторитетом мужчина… Но только в человеческом облике, — и заметно понизив голос, продолжила. — Вы хоть раз видели его, когда он становится змеем? Я - да, но, к счастью для меня, лишь издалека. И все равно была в таком ужасе! Это настоящий монстр! Мой муж и остальные члены Совета молятся всем богам, когда лорд Седрик, мягко говоря, не в настроении, если мятежники выигрывают очередную битву. Он тогда готов разорвать на мелкие кусочки любого, кто посмеет ему докучать. А что он сделал с бедной Дарлен… — С кем? — разом спросили мать и дочь, чуть подавшись вперед. Леди Элизабет даже забыла про свою обычную манеру держаться несколько надменно и не проявлять интереса к сплетням. На этот раз любопытство пересилило даже эту на первый взгляд абсолютно несгибаемую женщину. Впрочем, как успела заметить Корнелия, в обществе старой подруги ее мать позволяла себе немного отходить от строгих рамок этикета. Леди Айра склонила голову, и женщины семейства Хейл сделали тоже самое. Со стороны могло показаться, будто они разрабатывали какой-то заговор. — Я не знала ее лично, но говорят, эту девушку звали Дарлен, — тихо, почти шепотом начала леди Малбек, то и дело опасливо поглядывая в сторону расположившейся возле камина компании. — Она была наложницей лорда Седрика. Вроде как была дочерью какого-то совсем разорившегося лорда. И, должно быть, папочка «продал» свою дочурку этому змею за приличную сумму золота. Некоторые так и делают… В общем, несколько раз я ее видела. С нашего балкона видно балкон лорда, и девушка иногда выходила туда подышать свежим воздухом — за пределы покоев ее ведь, понятное дело, никто не пускал. На вид этой Дарлен было лет восемнадцать-девятнадцать, не больше. Симпатичная, но не такая уж и красавица: светловолосая, невысокая, очень худенькая и немного бледная. У нее всегда было такое печальное лицо, но оно и понятно, почему. Один раз сидела я в кресле возле выхода на балкон, читала и вдруг слышу — плачет. Правда, я поняла это, лишь когда прислушалась — она так тихо плакала, всхлипывала, но выйти на балкон я не решилась. Это было бы крайне невежливо — девушка страдает, а тут я ее рассматриваю. Говорят, она пыталась сбежать, и один раз ей это почти удалось. Лорд Седрик тогда был в ярости из-за поражения, которое ему нанесли мятежники в Гавани, а когда узнал еще и об этом… Короче говоря, я слышала, что ее смерть была ужасной. Ходили слухи, — теперь женщина окончательно перешла на шепот. — Что он на ней ни одного живого места не оставил: разорвал, как волк разрывает пойманного зайца. Да-да, — кивнула она, увидев одновременно побледневшие лица своей подруги и ее дочери. — С тех пор я ее уже никогда не видела. Об этом, правда, никто особо громко не распространялся — пропала девушка и пропала, может быть это все и правда просто слухи. Но я в этом сильно сомневаюсь: если он даже взрослого мужчину способен разорвать, что уж говорить о хрупкой девушке. Ах, бедняжка, мне ее так жаль — и чем она заслужила такую страшную смерть? А сейчас у лорда Седрика новая любовница — базилиадка. — Кто-кто? Базилиадка? — Корнелия приложила немало усилий, чтобы эти слова прозвучали из ее уст шепотом, а не громко на весь зал. Девушка приложила ладонь к губам, не скрывая удивления. Базилиадка… Она прочла немало книг про этих великих воительниц, неимоверно сильных и также неимоверно соблазнительных, напоминающих кошек и не уступающих в силе мужчинам. Но как женщина с этой планеты могла оказаться на Меридиане? — Да-да, я своими глазами видела, — подтвердила леди Айра, пригубив немного вина и заев его спелой вишней. — Правда, тоже издалека, когда девушек только-только привели. Их было несколько, но на этот раз все очень красивые. Одни плакали, другие дрожали от страха, а одна не переставала вырываться и осыпала сдерживавших ее стражников такими проклятьями, что те несколько раз чуть ее не выпустили. Но она тоже была хороша: темноволосая, светлокожая, стройная, и уши у нее слегка заостренные. Так я и поняла, что базилиадка — их ведь именно такими в книгах описывают. Позже Гейран рассказал мне, что когда к принцу в тронный зал привели этих девиц, эта базилиадка начала дерзить и сильно разозлила Его Высочество. Тогда он и отдал ее своему змею. А она еще, говорит, пыталась сопротивляться… Но я ее потом еще видела: она стояла на том же самом месте, что и Дарлен. Если честно, эту девушку мне еще жальче: чувствую, ждет ее та же судьба, что и предшественницу… Если не хуже. Потрясенная этим рассказом, Корнелия не могла вымолвить ни слова. Она взглянула в сторону камина, где лорд Седрик сидел по правую руку от принца. Вот он, сидел, пил вино, разговаривал с Фобосом, а у него в покоях бедная девушка, попавшая сюда из другого мира, должно быть, мечтала о смерти или строила план побега. С виду это был галантный и привлекательный молодой человек, а на самом деле… Корнелия и раньше слышала о том, что он являлся оборотнем — едва ли кто-то об этом не знал, ведь лорд Седрик фактически был вторым лицом в королевстве после самого принца Фобоса — но не придавала этому особого значения: не он один такой в этом мире и в этом обществе. Можно даже сказать, ей было все равно. Но теперь, после того, что о нем рассказала леди Айра, Корнелия видела в нем монстра, даже несмотря на то, что сейчас он был в человеческом облике. — Но как она попала в наш мир? — спросила леди Элизабет. Кажется, это ее несколько заинтересовало. — Ведь Завеса… — Ох, вы же ничего не знаете, — спохватилась леди Айра. — Ладно, так и быть, расскажу, но только потому что доверяю вам: вообще-то об этом нельзя распространяться. Вы слышали когда-нибудь об амулете, способном открывать порталы в другие миры даже сквозь Завесу? Он называется печать, и принц сам его создал, еще будучи ребенком. Но она пропала, когда из замка похитили принцессу. С тех пор найти печать так и не удалось, и не так давно принц Фобос попытался создать новую. Она смогла открыть только один портал, куда Его Высочество послал несколько отрядов наемников — на разведку. Но те вернулись с кучей золота, драгоценностей, оружия и одной девушкой-базилиадкой. И все то время, пока они находились там, на Базилиаде, принцу приходилось держать портал открытым, но когда наемники вернулись, Его Высочество уже начинал ослабевать и закрыл портал. Больше ни одного открыть не удалось, и принц понял, что воссоздать печать у него так и не получилось. — Но зачем ему это? — удивилась леди Элизабет. Ее маска сдержанности и равнодушия слетела уже окончательно и бесповоротно. — Чтобы найти принцессу, — догадавшись, прошептала Корнелия, но обе женщины ее услышали. — Хм, вполне возможно… — задумчиво произнесла леди Айра. — Но давайте закроем эту тему, — так же шепотом попросила она. — Говорить о принцессе в замке, да еще и практически под носом у принца Фобоса — довольно рискованное занятие. Все трое тут же замолчали, на всякий случай оглядевшись по сторонам. Разумеется, никто не мог их слышать, однако когда начинаешь говорить о чем-то нежелательном или вовсе запретном, то поневоле появляется ощущение, что каждое твое слово долетает до того, до кого ни в коем случае не должно долететь. — Мятежники позволяют себе все больше и больше, — снова заговорил лорд Седрик. Но теперь Корнелии отчего-то казалось, что в его красивом мелодичном голосе она слышала тихое, едва уловимое шипение. А может быть, ей вовсе не казалось? — Если и дальше продолжать закрывать на это глаза, то в королевстве начнется самый настоящий хаос. Повстанцев нужно истреблять, лорд Велис, иначе порядка на Меридиане не навести. — Безусловно, в чем-то вы правы, лорд Седрик, — мужчина, которому на вид нельзя было дать больше тридцати-тридцати пяти лет, смотрел на лорда напряженно, но в его карих глазах отражалась полная решимость и уверенность в своей правоте. — Однако я считаю, что кровью ничего не решить. Быть может, стоит прислушаться к их требованиям и пойти на некоторые… Уступки? В зале тут же воцарилась тишина, даже музыканты прекратили свою игру, а певцы замолкли на полуслове. Четверо мужчин замерли с картами в руках и посмотрели в сторону камина. Всем до единого было ясно: теперь нужно ждать, что на это ответит принц Фобос. Однако молчание первым нарушил лорд Седрик. — Уступки? Поверьте, лорд Велис, мы пробовали это, однако чем больше уступаешь простолюдинам, тем больше они начинают требовать. А золото в казне не бесконечно, знаете ли. Тем более, что в последнее время из нее стало пропадать довольно приличное его количество. Корнелия заметила, как вытянулись при этих словах лица трех министров и одного из лордов, сидевших за игральным столом. Лорд Седрик попал в самую точку, это было очевидно. — Главным требованием мятежников, лорд Велис, — теперь заговорил и сам принц, до сих пор молча слушавший дискуссии своих гостей и почти не принимавший в них участия. — Является коронация моей сестры. А принцессы, насколько вам всем известно, сейчас даже нет на Меридиане. И кто знает, жива ли она вообще? Однако эти глупцы, судя по всему, уверены, что я держу ее где-то в подземельях замка, — он усмехнулся, а министры побледнели еще больше и стали напоминать ожившие трупы, беспокойно переглядывавшиеся друг с другом. — Но Ваше Высочество, — лорд Велис, казалось, вовсе не собирался отступать от своих принципов. — Если они хотят смены власти, значит их что-то не устраивает. Так может быть вам следует… Смягчить свой политический режим? Выпустить узников, которые были захвачены в Сером лесу, снизить налоги и… Немного изменить… Планету, — при последних словах решимости в голосе лорда чуть заметно поубавилось. — Вы ведь можете сделать это с помощью магии… — А вы, лорд Велис, решили, что имеете полное право диктовать Его Высочеству свои условия? — усмехнулся лорд Седрик. В окружении принца при этих словах послышались смешки. — Или питаете столь сильную любовь к простонародью? Может быть, вам самому хотелось бы пополнить ряды мятежников ради борьбы за достойную жизнь? Принц Фобос разрешал своему самому верному слуге говорить вместо себя. Неужели лорд Седрик действительно пользовался у Его Высочества столь сильной поддержкой и доверием, что мог позволять себе говорить прежде принца? Корнелии сразу стало ясно, что обстановка в зале раскалилась донельзя. Казалось, теперь даже прохладный ветерок из сада не в силах был перебороть жар и духоту, все сильнее и сильнее заполнявшие помещение. Этот разговор точно не сулил ничего хорошего. Лорду Велису. — Нет, конечно же я не имею на это никакого права, — поспешил ответить лорд Велис. — Я лишь советую, Ваше Высочество, и если вы прислушаетесь… — Что ж, вы оба в чем-то правы, а в чем-то - нет, — наконец произнес Фобос. Все это время он делал вид, что размышлял о чем-то, но Корнелии казалось, что он уже всё для себя решил. — Слишком много крови уже пролито, и еще больше прольется в будущем. Но я не могу пойти на уступки повстанцам, лорд Велис. Мое положение на самом деле не такое уж и твердое, как может показаться на первый взгляд, и стоит мне проявить слабость, как все стервятники тут же накинутся и выклюют мне глаза. Откройте глаза, лорд Велис, да и все остальные тоже — меня не признают лишь потому, что я родился мужчиной. Ведь практически всегда Меридианом правили женщины, за исключением нескольких случаев, и крестьяне твердо уверовали, что в этом мире может быть лишь королева, а не король. Однако все почему-то забывают, кто был первым правителем Меридиана. Эсканор Великий. Мужчина, как вы можете заметить. Знаете, забавно получается: всем наплевать на твои личные качества, цели, какими бы они не были - нет, им важно лишь то, какого ты пола. С каждым словом внутри Фобоса все сильнее и сильнее начинало роптать то самое чувство, которое ему доводилось испытывать еще будучи мальчишкой, и которое он так и не смог подавить в себе за все двадцать пять лет жизни. Ярость на лорда Велиса, мятежников, глупых придворных, ничтожных простолюдинов охватывала его душу жарким пламенем — ярость и злоба на их невежество и непонимание. И больше всего его раздражало то, что они не просто не понимали — они даже не хотели ничего понимать, используя старые абсурдные законы и порядки как щиты и броню. Фобос замолчал, жестом приказав слуге наполнить его кубок вином. Сделав несколько глотков, он продолжил: — Я не собираюсь идти на поводу у простолюдинов, свято чтящих матриархат и всю ту прочую чушь с ним связанную. Власть — это сила, и удержать ее можно лишь с помощью страха. Вы знаете, что означает мое имя? — задал он вопрос затихшим гостям и тут же сам на него ответил. — Страх — именно то, на чем и держится мое правление эти пятнадцать лет. Я дал людям возможность улучшить жизнь самостоятельно, но они упорно продолжали ждать, когда все блага посыпятся на них с небес. Сборище пьяниц, бандитов и шлюх, которые теперь гордо именуют себя повстанцами и борются за мнимую справедливость. Но справедливости не существует, пора бы это понять. Неважно, есть у тебя деньги или титулы, или нет ничего — всего в этой жизни нужно добиваться лишь собственными усилиями. Но похоже, что понимаю это лишь я один. «Он не пьян, но определенно выпил лишнего, — подумала Корнелия, наблюдая, как после слов принца в его окружении воцарилась могильная тишина. — И потому сейчас высказал то, что так долго лежало у него на душе. Мне в тот вечер он сказал примерно то же самое, только в менее грубой форме. И я с ним полностью согласна.» — Мне кажется, вы не правы в своих суждениях, — заявил лорд Велис. Леди Хелен и леди Лайза, с восхищением и плохо скрываемым желанием поглядывавшие на Фобоса весь вечер, теперь замерли, прижав ладони к губам: неужели кто-то посмел дерзить Его Высочеству? Впрочем, такая реакция была не у них одних. Лорд Седрик заметно напрягся, министры стали переглядываться еще чаще. Лорд Гарольд, сидевший там же, возле камина, и несколько других лордов, леди и рыцарей, включая тех, кто играл к карты, с нескрываемым удивлением и даже любопытством устремили свои взоры на лорда Велиса. Последний же лишь подобрался и приготовился отстаивать свою точку зрения до самого конца. В помещении стало еще тише. Ни малейшего шороха, ни звона бокалов. Казалось, даже поленья в камине перестали трескать. — Все меридианцы, независимо от того аристократы они или простолюдины, преданные короне или мечтающие об избавлении от монархии — ваш народ, — продолжил лорд Велис после молчаливого, хотя и довольно холодного позволения принца. — Можете гневаться или приказать бросить меня в темницу, но я скажу то, что хотел сказать давным-давно. Вы говорите, Ваше Высочество, что не собираетесь идти на поводу у простолюдинов. Что ж, идти на поводу вас никто и не заставляет, но и они не должны прогибаться под вашим гнетом. Монарх должен думать в первую очередь не о себе, а о своем народе. Это вам известно не хуже, чем мне, но вы, похоже, не придерживаетесь этого правила. Вот почему в королевстве с каждым днем растет число мятежников. Поймите же, люди страдают; как они могут улучшать свою жизнь собственными усилиями, если постоянно голодают и умирают от ужасных болезней, вызванных этим климатом? Он ведь возник из-за вашей магии. И насколько я знаю, мужская магия является разрушительной по своей природе, в то время, как женская — созидательной. Поэтому-то власть на Меридиане и передавалась по женской линии. А Эсканор ведь не был волшебником, и вся ваша родовая магия берет свое начало от магической силы его жены Лерин. Но мир и процветание на Меридиане с древнейших времен зависят от волшебства правителя. А мужская магия лишь уничтожает все это. Поэтому мужчина не должен править этой планетой. После заключительной фразы, произнесенной лордом, Корнелия едва не выронила из рук кубок с вином. Она заметила, как сильно напряглись мать и леди Айра, предчувствуя неприятное окончание этой дискуссии. Мужчины за игральным столом даже отложили свои карты в сторону, рыцари и дамы неподалеку от музыкантов тихо-тихо перешептывались, а остальные молчали, как громом пораженные. Больше всего Корнелию интересовала реакция Фобоса, но сейчас она не могла почувствовать его эмоции. Они снова стали недоступны для нее. Молчали все, теперь даже лорд Седрик не осмеливался вымолвить что-либо и потому лишь гневно смотрел на лорда Велиса, мечтая испепелить его своим взглядом или, возможно, разорвать, как ту девушку. Лорд Гарольд, все этом время сидевший там же, старался сохранять как можно более непроницательное выражение лица, но Корнелия прекрасно понимала, что отцу было страшно от возможного выплеска гнева принца. Сам же Фобос неожиданно для всех улыбнулся, однако улыбка у него вышла несколько хищной. Лорд Седрик подхватил ее, быстро смекнув, что принц задумал нечто весьма и весьма ужасное или просто унизительное для обнаглевшего защитника черни. — А вы умеете произносить пламенные речи, лорд Велис, — медленно произнес принц. — Пожалуй, даже лучше, чем я. Вы могли бы стать неплохим правителем для этой планеты, не правда ли? К тому же, у вас нет ужасной и разрушительной магии, способной превратить Меридиан в прах одним лишь щелчком пальцев, — он сделал названный жест и усмехнулся вздрогнувшим в этот момент аристократам. — Но действительно ли я способен на это? Хотите проверить? Взмахом руки он создал темную сферу, медленно воспарившую над головами гостей. Затем, начертив пальцем в воздухе какой-то знак, приблизил сферу к груди лорда Велиса. Лоб последнего покрылся испариной, мужчину начало мелко трясти, но он все же нашел в себе силы выдержать пристальный взгляд Фобоса. Принц поднял ладонь и направил ее чуть вперед. В этот момент сотворенная им сфера тоже подалась вперед и исчезла в груди у лорда. Мужчина едва сдерживался, чтобы не потерять сознание. Затем Эсканор проделал то же самое с леди Хелен, отчего та испуганно вскрикнула и умоляюще упала на колени перед принцем. — Ваше Высочество, я всегда была верна вам! — всхлипывая и прижимая дрожащие руки к груди, воскликнула она. Слезы текли по ее щекам и капали на корсаж темно-синего платья, оставляя на нем еще более темные пятна. — Прошу, пощадите! Я… Никогда… — но договорить она уже не смогла, еще более осев на пол и зарыдав. Сейчас она уже не напоминала ту соблазнительную красавицу, готовую доставить своему избраннику неимоверное удовольствие. Фобос смотрел на мучения двух этих людей абсолютно равнодушно и вовсе не стремился им помочь. И отчего-то это даже вызвало легкую, почти незаметную улыбку на губах Корнелии. — А сейчас вы все сможете увидеть, на что способна созидательная женская магия. Корнелия, не могли бы вы продемонстрировать это всем присутствующим? Услышав свое имя, Корнелия вздрогнула. Легкая полуулыбка тут же уступила место растерянности, и девушка несколько секунд сидела на месте, словно оцепенев. Затем, заметив небольшой кивок матери в сторону принца, поднялась и на негнущихся ногах, стараясь идти ровно и уверенно, направилась к сидевшим у камина. Остальные присутствующие, разошедшиеся по залу, тоже начали медленно приближаться, словно предчувствуя опасное, но весьма интригующее зрелище. — Что я должна сделать, Ваше Высочество? — спросила Корнелия, поклонившись принцу. — То же, что и я. Но только к этой леди. Корнелия кивнула, не рискуя задавать лишних вопросов. Она внимательно наблюдала за всеми его жестами до этого момента и без труда проделала их. Созданная ею сфера была светлой, словно собранные в хрустальный шар солнечные лучи. Корнелия приблизила ее к корчившейся от боли, но при этом почему-то сохранявшей молчание леди Хелен и плавным движением руки заставила войти в грудь девушки. Еще несколько секунд брюнетка вздрагивала от терзавшей ее тело боли, после чего мучения внезапно прекратились. К девушке снова вернулась способность говорить, но она лишь продолжала всхлипывать и жадно ловить ртом воздух. Сидевшие рядом мужчины, сумев подавить свое удивление и шок, помогли ей сесть на ее прежнее место и подали кубок с вином. А Корнелия, сама тяжело дыша от изумления, смотрела то на еще не до конца пришедшую в себя девушку, то на свои руки, сотворившие ту сферу, то на принца Фобоса, неожиданно искренне и даже чуть тепло ей улыбнувшегося. — Прекрасно, миледи. Ваша сила только что спасла жизнь этой очаровательной девушке. Ну так что же, лорд Велис? — теперь взоры всех присутствующих устремились на обмякшего в кресле мужчину. Он уже никак не реагировал ни на боль, ни на что-либо еще, но его тело продолжала бить дрожь. — Убедились в том, что же такое на самом деле разрушительная магия? Разве я применял хоть раз что-либо подобное к своим подданным? Фобос сделал еще один жест рукой, отчего лорд Велис захрипел, широко распахнув карие глаза, готовые вот-вот вылезти из орбит. На его теле не было ни единой царапинки, однако магия Эсканора разрушала мужчину изнутри, огнем выжигая его внутренности, а он даже не мог закричать от этой невыносимой боли. Корнелия уже подняла руку, однако принц жестом остановил ее. — Не надо, миледи. Он говорил, что разрушительная магия опасна — так пусть же сам убедится в этом. На личном опыте. Но боюсь, это будет последнее, что он узнает в этой жизни. И словно в подтверждение его слов лорд Велис захрипел еще сильнее, пытаясь руками ухватиться за позолоченные подлокотники кресла. Но постепенно его попытки стали все слабее, руки начали опускаться, хрип прекратился, и глаза мужчины закрылись навсегда. А его рот так и остался приоткрытым, и на губах словно бы застыли так и не сказанные слова. Откинувшись на спинку кресла, Фобос сделал еще глоток вина, не сводя взгляда с трупа человека, еще несколько минут назад посмевшего высказать ему свое недовольство, что стоило несчастному жизни. Седрик уже не скрывал злорадной улыбки и тоже наполнил свой кубок вином. Теперь, стоя неподалеку от него, Корнелии показалось, что в отсветах пламени глаза лорда приобрели какой-то желтоватый оттенок. Остальные свидетели ужасной сцены отреагировали по-разному. Многие закрыли глаза, одна из дам упала в обморок, но стоявший рядом рыцарь даже не попытался поймать ее, замерев на месте и глядя в одну точку перед собой, всё еще не сумев отойти от шока. Некоторые быстро переглядывались друг с другом, желая как можно скорее покинуть это место, а кто-то просто начал повторять за принцем и лордом, наливая себе вино дрожащими от ужаса руками. А Корнелия не испытывала ни страха, ни ужаса, ни отвращения. Она абсолютно спокойно смотрела на безжизненное тело лорда Велиса, и не чувствовала ни капли жалости к убитому мужчине, ни даже вины, хотя она имела возможность спасти его. Но девушка не сделала этого и отчего-то совершенно не жалела. Теперь он узнал, что такое разрушительная магия, как велика власть Эсканоров в этом мире, и на что способен принц Фобос. Корнелия тоже узнала это. И теперь, как ни странно, лишь сильнее восхищалась этим человеком.