Змеиный ученик

Говард Бинс был директором библиотеки и имел достаточный уровень влияния и уважения в городе. Естественно, мужчина не обладал далеко какой-то серьезной популярностью и настоящими рычагами воздействия на власть. Бинс был отцом замечательного сына, мужем красавицы-жены. Не замешанный в каких-либо конфликтах, соседи были довольны его понимающим характером и готовностью пойти навстречу, а в полицейской базе на эту семью не было пометки ни о едином штрафе. Говард был ярким представителем честного и добросовестного члена общества. И никто даже помыслить не мог, что такой человек будет иметь какие-либо грязные секреты. Сидя в мягком кресле, мужчина тяжело дышал, крепко держась за подлокотники и мутным взглядом смотря вперед. Рубашка была наполовину расстегнута, а штаны с всунутым ремнем были спущены до лодыжек; ткань боксеров была оттянута, почти не скрывая возбуждения. Периодически Бинс облизывал быстро пересыхающие губы, едва заметно шевеля ими, будто что-то говоря. Сделав последнюю пометку в тетради, Орочимару закрыл ее и спрятал в небольшой рюкзак, и задумчиво уставился на мужчину в кресле. Говард был полезной разменной монетой: падший в собственных грязных желаниях, стоило тому только намекнуть на возможную награду, как у мужчины не возникало вопросов, зачем одиннадцатилетней девочке нужны лекарственные и психотропные препараты. Бинс просто давал саннину все, что тому было нужно, довольствуясь легкими намеками на будущую грязную сладость. Мужчина был тайным педофилом. Естественно, чужой пошлый взгляд Орочимару обнаружил сразу же, игнорируя все фальшивые тонкие маски на чужом лице. А найдя источник, тут же нагло и с толикой хамства начал выдавливать из ситуации весь максимум. Змею было все равно, где и как Говард находит и достает нужные вещи. Естественно, саннин не пускал все на самотек и присматривал за тем, чтобы мужчина не навлек неприятностей, засветившись перед ненужными людьми. Но тот, окрыленный намеками и легкими гендзюцу, был осторожен и не вызывал со стороны никаких подозрений. До старых возможностей Орочимару было далеко. Он оценивал свое нынешнее состояние с трезвой точки зрения и понимал, что сейчас избавиться от собственной слабости достаточно сложно. Каждый шаг вперед был до обидного мал, а дорога, казалось, не имела конца. Эллиот Гринн прослужил ему три месяца. На этот раз Орочимару был более осторожен с телом, отчего в трети случаев юноша даже находился в сознании. Но из-за постоянно испытываемого страха и стресса при виде того, что творят с его телом, душевное состояние повредилось достаточно быстро. Змей не испытывал из-за этого дискомфорта: как собеседник парень был бесполезен, а все результаты он видел собственными глазами. В отличие от предыдущего раза, когда Орочимару исследовал каждую клетку мальчишеского тела в первую очередь для проверки, насколько тела живших в этом мире людей похожи на те, которые были знакомы саннину в прошлом, теперь он поступил иначе. Его больше волновал собственный улучшенный геном, который имел название Магия. И чакру, и Магию можно выделять из собственного тела и взаимодействовать с окружающими предметами. Например, нити чакры. Их можно было закрепить на какой-либо поверхности, а после управлять предметом, находясь на расстоянии. Чакра была подобна тонкой и крепкой нити. Создать нить с помощью Магии не получилось. Однако, напитав этой энергией какой-либо предмет, Орочимару смог так же взаимодействовать с ним, едва заметно шевеля пальцами. Этот улучшенный геном был своеобразен и давал власть над всем, во что мог проникнуть. Даже над другим человеком. Вводя Магию в какие-то отдельные органы подопытного №2, саннин и правда смог управлять ими: просто взять контроль над рукой или же легкими, а то и сердцем, контролируя чужой организм. Вот только чтобы взять под контроль абсолютно все тело, Орочимару пришлось направить Магию прямо в мозг. В прошлом мире он не был менталистом, хотя от пытливого ума, естественно, и эта область науки не могла скрыться. Пусть подкованный лишь в теории, саннин делал уверенные шаги вперед на этом поприще, держа все под своим контролем. С более серьезными вещами произошли небольшие проблемы. Когда Змей решил глубже проникнуть в чужой мозг, у него получилось попасть в чужое подсознание. Заинтересованный таким прорывом, саннин начал уверенно исследовать новую область, проверяя границы допустимого, но при этом не переставая оглядываться назад, осторожничая, находясь в чужом мозге. С кланом Яманака он работал лишь поверхностно, но каждую их ошибку запоминал с внимательным ехидством. Поэтому почувствовав, что веревка, обернутая вокруг него и ведущая назад в его нынешнее тело, начала едва заметно натягиваться, Змей лишь вздохнул, но послушно вернулся. А после со все возрастающим интересом с помощью чакры диагностировал поражения головного мозга подопытного. Теории оказалось недостаточно для филигранного выполнения работы. Не то чтобы ему было важно просмотреть абсолютно все воспоминания подростка, но ведь того, что саннин смог вытащить из чужой головы, было слишком мало. Тихий всхлип выдернул Орочимару из размышлений. Мужчина в кресле зажмурил глаза и, все так же сжимая подлокотники, еле приподнимался, делая качающиеся движения тазом вперед. Короткий смешок саннина остался без внимания. Закинув за плечи рюкзак, Орочимару обошел кресло и встал позади мужчины. Тот пребывал в легком и откровенно халтурном гендзюцу, но даже так Бинс оказался беззащитен, не имея возможности вырваться из невидимой клетки разума. Как бы саннину ни хотелось пополнить список своих подопытных, его разум был холоден и не поддавался на короткие вспышки провокаций. Говард Бинс был полезен для Змея, несомненно, но время их взаимного сотрудничества подошло к концу. Едва весомо коснувшись пальцами чужого затылка, Орочимару позволил Магии небольшой змейкой проникнуть в тело мужчины. Подконтрольная саннину энергия сделала полукруг в районе шейного позвонка, а после молниеносно спустилась вниз, сворачиваясь кольцом вокруг быстро стучащего сердца. Орочимару развернулся и, больше не задерживаясь, вышел из дома. Он получил достаточно материала, чтобы подтвердить собственные выкладки и наконец-то сориентироваться, в каком направлении следует двигаться дальше. А мусор за собой саннин привык не оставлять. Легкое движение пальцев заставило змею сжать сердце в своих тисках и раствориться в нем. Орган успел сделать еще десяток ударов, прежде чем замер, полностью закупорив сосуды и перестав быть частью организма.

***

Смерть Говарда Бинса была неожиданной. Пусть это была просто остановка сердца, то тут, то там жители обсуждали эту ситуацию. Все же мужчина был еще молод и не выглядел больным, так с чего ему вдруг умирать? Через соседский шепот передавалось немало пересудов, начиная от внешнего вида, в котором Говарда нашел его собственный сын, и заканчивая странным заключением судмедэксперта, который обнаружил небольшие аномалии внутри тела погибшего. Змей почти не прислушивался ко всему этому. Лишь отстранено сделал мысленную пометку, что в следующий раз следует сделать смерть не столь быстрой и на вид более естественной. Март заканчивался. Орочимару уже более устойчиво стоял на ногах, намного лучше ориентировался в этом новом мире и был готов продвигаться вперед. Он долго размышлял, на что же потратить свою нынешнюю жизнь. Несомненно, приоритетом для саннина все так же стояли знания. Невозможность поглотить все и сразу раздражала. А открытые перед его взором новые неизученные области возбуждали. С воздействием на биологических родителей этого тела Орочимару был очень осторожен, ограничиваясь легким вмешательством. В отличие от прошлого мира, в этом дети не имели никакого веса. Пока он не найдет новый подходящий сосуд или не сделает что-нибудь с этим, придется иметь под рукой эту супружескую пару в целости и сохранности. Это было дополнительной спасательной шлюпкой на случай непредвиденных ситуаций. Субботним утром, когда вся семья сидела за столом и неспешно завтракала, Орочимару, взвесив все «за» и «против» решил, что сегодняшний день подходит для того, чтобы сделать следующий шаг. — Пап, — обратился саннин к мужчине, который, услышав голос дочери, оторвал свой взгляд от газеты, делая глоток кофе. — Возьмешь меня сегодня с собой в Лондон? — Зачем? — тут же отреагировала Джейн, слегка хмурясь. — Я хочу прогуляться по Трафальгарской площади. Змей, не беспокоясь об инкогнито, сложил печать концентрации на несколько секунд, воздействуя легким гендзюцу на супружескую пару. Чета Грейнджеров замерла за столом, пустым взглядом смотря перед собой. Сейчас перед ними продолжался диалог. Для каждого свой собственный, и для обоих — убедительный. С гендзюцу саннин также был знаком по большей части в теории, используя его достаточно редко в прошлом мире, но здесь, среди сплошных гражданских, оно стало на удивление мощным оружием. Расцепив ладони, Орочимару вновь выжидательно посмотрел на мужчину. — Ладно, дорогая, — Крис показательно вздохнул. — Надеюсь, ты будешь вести себя хорошо. — Конечно, папа, — Змей улыбнулся одними губами. Когда в этот дом приходила Минерва Макгонагалл, она использовала для перемещения достаточно удивительный способ передвижения. Он сразу отметил отсутствие печатей-якорей, видя в этом плюс телепортации. Минусом шел не очень приятный процесс перемещения. В купленных книгах трансгрессия описывалась достаточно скупо, давая лишь общую информацию. — Я пойду переоденусь, — Орочимару выскользнул из-за стола и, не оглядываясь, направился на второй этаж. Менять одежду он не планировал, лишь перевязал волосы в низкий хвост да вновь зафиксировал на своем теле с помощью бинтов скальпели и пару шприцов. После того похода по магической улице Змей очень осторожно пытался узнать, где же они все же побывали. Найти паб оказалось достаточно сложно, но, вытащив из памяти все мелкие подробности, что успел зацепить его взгляд, саннин смог воссоздать цельную картинку, а после отыскать примерное место. Закончив приготовления, Орочимару спустился как раз тогда, когда мужчина вставал из-за стола. — Я готова, пап. — Не задерживайтесь в Лондоне, — слегка рассеяно сказала Джейн, подходя к дочери и целуя ее в лоб. — Папе нужно решить кое-какие бумажные вопросы, так что ты не сможешь погулять по городу. — Я понимаю, — чинно ответил Орочимару и первый вышел из дома. Вскоре ворота гаража поднялись, и оттуда медленно выкатилась машина с Крисом за рулем. Сев на заднее сиденье, Змей задумчиво уставился в окно, подперев ладонью щеку. Поездка была достаточно спокойной: Крис рассказывал интересные, на его взгляд, рабочие случаи, а Орочимару изредка задавал вопросы и поддакивал, часть историй пропуская мимо ушей. Вскоре они въехали в Лондон, и машина влилась в живой поток. Змей оживился, жадным взглядом смотря в окно. Это была не первая его поездка в город, но каждый раз тянуло облизать губы от желания развить бурную деятельность. — А вот и твоя Трафальгарская площадь, — весело отозвался Крис, неспешно ведя машину вперед. — Можешь ненадолго остановиться? — Орочимару перевел взгляд от окна на сиденье впереди. — Хочу лучше рассмотреть колонну Нельсона. — Лишь на минутку, — мужчина осторожно вывел машину вбок, останавливаясь на противоположной стороне. Стоило мотору заглохнуть, как Орочимару приложил ладонь к чужому затылку, посылая в голову невидимую змейку, созданную из Магии. Крис замер, а саннин в это время с хирургической точностью управлял своей силой, аккуратно влияя на чужое сознание, едва касаясь его. На все ушло около десяти минут. Выдохнув, Орочимару вышел из машины и с легким прищуром наблюдал, как мужчина вновь заводит железного коня и вливается в поток машин. Тихо хмыкнув, саннин повернулся к колонне, пару секунд разглядывая высокое сооружение, а после направился вперед. Ему понадобилось время, чтобы наконец выйти на нужную улицу. Юркнув в один из переулков, Орочимару прошел дальше. Убедившись, что людской поток далеко, не чувствуя направленных на себя взглядов, саннин сложил печати, прикрывая глаза. Хенге наложилось легко. Несмотря на узость сосудов системы циркуляции чакры, у него был отличный контроль. Если не произойдет ничего экстраординарного, то Змею под силу удержать технику весь день. Несомненно, кража лиц была более любимой техникой саннина, чем хенге, но начинать собственное наступление с более серьезных ходов Змею не хотелось. Орочимару использовал облик Третьего, правда не в доспехах, а в привычной для этого мира одежде. Выйдя из переулка, саннин продолжил свой путь, оглядываясь по сторонам и ловя свое фальшивое отражение в стеклянных поверхностях вокруг. На губах застыла полуулыбка, пока внимательный взгляд скользил по зданиям, вывескам и лицам проходящих мимо людей. Идя по Чаринг-Кросс-Роуд, Орочимару наконец-то нашел, что искал. Глядя на вывеску паба, саннин тщательно перебрал собственные воспоминания, анализируя день покупок с Минервой, а после твердым шагом направился вперед. В здании было так же полутемно. Считанные посетители сидели слишком далеко от входа, прячась в тени и занимаясь своими делами. Уверенным шагом Орочимару прошел внутрь, подходя к барной стойке. Мужчина с рыбьим взглядом вновь снова протирал стаканы, но стоило саннину подойти ближе, тут же вперил свой взгляд в посетителя. — Доброе утро, мистер… — Сарутоби, — Змей присел на стул, сцепив руки перед собой, не убирая с лица улыбки. — А вы? — Том. Просто Том. Не видел вас тут раньше. — Я здесь проездом. Приехал к родственникам, — видя, что бармен готовится задать следующий вопрос, саннин продолжил. — Вы принимаете магловские деньги? — Конечно, — Том слегка нахмурился, но тут же вернул добродушное выражение лица. — Будете что-то заказывать? — Еще не уверен. Пока что хватит и воды, — короткий смешок должен был сгладить разговор. Мужчина, приподняв брови, все же поставил перед посетителем кувшин с водой и стакан. Орочимару налил себе воду сам, пуская в воду несколько невидимых змей сквозь тонкое стекло, делая глоток и шумно выдыхая. — Кто же ваши родственники? — наконец задал интересующий вопрос бармен. — А разве это так важно? — добродушно спросил саннин, слегка щурясь. — Я не знаю ни одной семьи с фамилией Сарутоби. Не поймите меня превратно, — Том подмигнул, слегка наклоняясь вперед, — просто я слегка… любопытен. Такова уж моя работа, знать все и вся. А вы лицо новое в моем Котле. Не отвечая, саннин сделал еще пару глотков, прикрыв глаза. — Выпьешь с этим стариком воды за знакомство? По лицу мужчины было видно, что тот чувствует себя некомфортно, но под выжидательным улыбчивым взглядом посетителя Том кивнул и поставил рядом еще один стакан. Неспешно налив немного воды, Орочимару вновь отпил, наблюдая, как мужчина повторяет его действие. — Мы из разных ветвей, — проговорил саннин, когда Том отставил свой стакан. — Поэтому неудивительно, что фамилия этого старика вам не знакома. — И какая же фамилия у другой ветви? — с искренним интересом спросил бармен, но Орочимару лишь покачал головой. — Мне нужно поспешить с покупками. Хочу подготовить подарки младшим господам, — видя, как в чужом взгляде любопытство лишь разгорается, Змей поднялся и слегка склонил голову. — С удовольствием уделю время на разговоры на обратном пути. Подспудно саннин ожидал, что проблемы встретятся прямо на пороге, однако Том спокойно проглотил его змей вместе с водой, не почувствовав их. Возможно Магия, как улучшенный геном, имеет различные вариации? Прокручивая в голове эти мысли, Орочимару вышел наконец в нужную дверь, вновь оказываясь на небольшом пятачке пространства.