Право Судить

Белоилен Воджен, как представилась гостья, выразила свои искренние сожаления по поводу того, что так бесцеремонно повела себя в поле, чем напугала столь милого молодого человека, и что она, право, не хотела, но дальняя поездка и непрекращающийся ливень утомили ее, и взор ее притупился, и в сыне она углядела отца. И что она очень рада видеть чету Веллингсов, хотя сожалеет, что сейчас семейство не в полном составе. Мать Оле, Рейвен Веллингс, выглядела спокойной, словно все идет, как тому и следует. В ее лице и жестах не читалось радости, но скользило что-то, похожее на удовлетоврение от оправданных ожиданий. Оле, переводя взгляд с матери на гостью, приходил к выводу, что они в чем-то похожи. Обе темноволосые, чуть бледноватые, и каждая (у него впервые появилось такое ощущение) знает что-то такое, что говорить нельзя, и зннаие это очень важное. Рейвен Веллингс вообще заметно отличалась от прочих жительниц Крутых Холмов. Она родилась не здесь, а где-то на западе… Очень на западе, говорила она. Черноглазая, черноволосая, с густым и низким голосом, она обладала тонкими чертами лица, изящными манерами, твердым характером и была горячо любима детьми. Матушке Веллингс всегда можно было довериться, если только ты не злодей или негодяй. В таком случае стоило опасаться ее, как огня. Но понятно было, что гостье бояться нечего. Белоилен Воджен, как оказалось, - давняя знакомая матушки. Оле не сказал бы, что подруга – но их с матерью явно связывала какая-то история, имеющая мало общего со строчками из учебников. Да, Оле мог бы поклясться, что именно ее он видел на одной из ферротипий в народной библиотеке Арроудима. Потому и обомлел так, встретив ожившее изображение наяву. Тот снимок был сделан около двадцати лет назад... и, судя по всему, леди не изменилась с тех пор совершенно. Но она не похожа на эльфа, ни на бледного, ни на дарко - так как же так? С другой стороны, как она приняла его за отца, так и он сам вполне мог принять дочь за мать. К тому же, известно, что человеческая ферротипия отличается от технологий бледных эльфов, и изображения, сделанные по методике остроухих зазнаек, иногда... противоречат реальности, и порою весьма ощутимо. Учитывая, что двадцать лет назад человеческая ферротипия еще не была распространена, те изображения из народной библиотеки наверняка были эльфийскими, а это значит... - Оле, а не сыграешь нам на флейте? - внезапно спросила мать. Оле вздрогнул, уронив серебряную ложечку в чашку, но сориентировался довольно быстро: - Мам, хвастаться положено талантами трехлеток, а не будущих абитуриентов. - Вот, Бел, до чего мы дожили, - Рейвен всплеснула руками. - Мой собственный ребенок учит меня, что положено, а что нет. - Мы не будем настаивать, - мягко улыбнулась леди Белоилен. - Кстати, чай прекрасен, а пирог - просто объедение! - А это все ее заслуга, - Рейвен потрепала дочь по плечу. Аделаида, сидевшая напротив Оле, зарделась, и тут же спрятала лицо в ладошки. По плечам ее рассыпались светло-каштановые локоны, завитые на концах в тугие спирали, и какая-то прядка все-таки попала прямо в чай. Пока дамы разбирались с чаем, прядкой и о чем-то там весело галдели, Оле думал, что Адель, вообще-то, довольно симпатичная, и что в большом городе она сразу влипнет в какие-нибудь неприятности. У нее было улыбчивое и открытое лицо, из-за которого ее легко могли принять за простушку или глупышку. Впрочем, в ее зеленых глазах, окрашенных ближе к зрачку в желтый и тем похожих на срез ягоды винограда, светился ум. В жизни этот ум проявлялся скорее в виде умеренного благоразумия, и даже, пожалуй, житейской мудрости, порою плавно перетекающей в хитрость. Оле снова взглянул на фибулу у горла леди Белоилен, и тут же, мельком, на ее золотое кольцо. Пока что все разговоры были ни о чем, и кто-то другой мог бы поверить, что приближенная королевы Вериэн прибыла к ним просто так, навестить... Но разве так бывает? Приезжают ли за тридевять земель раз в столетие? Оле почему-то казалось, что или друзья катаются друг к другу часто, или не видятся вовсе. Тем более, со времени запуска железной дороги прошло уже три года, и эта леди вполне могла бы... особенно, учитывая то, как она теперь вздыхает по отцу. - Как жаль, что нету Оскара, - в который раз посетовала леди Воджен. – Я хотела столько ему рассказать, да к тому же… Даже не знаю… - Ты можешь рассказать мне, – предложила Рейвен. - Нам! А мы передадим. Леди Белоилен слегка нахмурилась, опустив глаза. - То есть, это не просто болтовня, - понятливо кивнула Рейвен. - Ты хотела рассказать ему что-то важное. Что-то, что нужно было передать лично, не полагаясь на технологии бледных или телеграф. - Это действительно так, – спокойно сказала леди Воджен, подняв взгляд от кружки. Особых эмоций на ее лице, впрочем, видно не было. – Я очень сожалею, что прибыла не столько с дружественным визитом, сколько по делу. - Да уж, за тридцать лет могла бы и просто так. - Я знаю, Рей, знаю. Но там... Дела, дела, дела… Очень многое изменилось, ты знаешь, как это бывает, да? Тебя затягивает в водоворот хлопот, и вот ты уже не помнишь, когда последний раз видел не то что друга, но хотя бы самого себя в зеркале без темных кругов под глазами и выспавшимся. - У нас такое было в прошлый неурожайный год, - кивнула Рей с улыбкой. - Можешь не рассказывать. - Но это не все, - Белоилен не ответила на ее улыбку. Фразу тоже продолжать не стала, замолкла. Пауза затянулась. - Случилось что-то еще? - нарушила тишину Рейвен. Леди Белоилен, выдохнув, будто бы решаясь на что-то, и, кажется, задала наконец по-настоящему важный вопрос: - Когда возвращается Оскар? Рейвен наклонила голову и задумчиво протянула: - Ну... может через месяц-два. Если он тебе так прямо нужен, то нет смысла ждать его здесь. Тебе лучше самой попробовать найти его в том поселке под Мадрендор. Леди Воджен вся как-то омертвела, во взгляде ее скользнули тревога и страх: - Месяц это много... - Много для чего? Когда тебе возвращаться? - спросила Рейвен. Оле заметил, что Аделаида тоже напряженно наблюдает за реакциями этой леди Воджен. Неужели она вспомнила ту феррографию? В том, что сестра опознала кольцо и фабулу, Оле не сомневался. - Как закончу дела, – леди Воджен поднялась из-за стола. – Спасибо за чай, Рей, было приятно видеть тебя. Оле, Аделаида, я рада знакомству с вами. Теперь я, пожалуй, пойду. - Заходи до отъезда еще, - предложила мать, тоже вставая. - Сыграем в "Поля и замки" или еще во что-нибудь... - С радостью, - голос леди Белоилен прозвучал искренне. - Зайду обязательно. Аделаида без каких-либо напоминаний тут же принялась убирать со стола, а Оле замешкался, на что мать среагировала незамедлительно: - Оле, чего сидишь, проведи гостью. Ты же знаешь, у нас легко заблудиться. - Да не стоит, - леди замахала руками. - Я провожу, - Оле подскочил со своего места. Бросил взгляд в сторону Адель, что-то усиленно изображающую лицом, нахмурился на секунду, показывая, что не понимает, и открыл для леди Воджен большую круглую дверь, ведущую из гостиной в один из коридоров "Веллы". Леди отвесила дверям поклон, как это приходилось делать всем высоким людям, входящим и выходящим сквозь довольно низкий проем, и они пошли – леди Воджен слегка согнувшись, а Оле, ведя ее за собой, чувствовал на спине два ржавых сверла. "Велла" все длилась, длилась, коридоры сворачивали и разветвлялась. Раньше в старинной семейной усадьбе жильцов было больше, теперь половина комнат пустовала, другая - отведена была под гостиницу при трактире. Оле, конечно же, знал здесь все, как свои пять пальцев, и его тревожило только то, что горели, в основном, старые газовые светильники – дедушка что, решил сменить традицию? Только одна дуговая электрическая лампа у одного из выходов в западное крыло работала, мерно потрескивая. Что ж такое? Обычно в торжественных случаях дедушка Реми везде вкручивал новенькие дуговые лампы, он считал это делом чести, ведь водил знакомство с их изобретателем Робертом Эплсом. То, что теперь в коридорах снова горели лишь газовые светильники – это было почти что дико. - Оле, а больше у тебя братьев или сестер нет? – вдруг спросила леди Воджен, когда до парадного входа оставалась половина пути. Оле удивился вопросу. Оборачиваться он отчего-то застеснялся, но все же ответил: - Нет, как-то с этим у нас не срослось. Впрочем, сейчас же норма – пятеро, а не семеро, как в дедовы времена. Так что мы... хм... не сильно выбиваемся, хотя матушка иногда и сетует на пересуды. - А вы с Адель живете мирно? - Когда как, - он усмехнулся. - Она многого не знает, но любит умничать. А еще она слишком правильна и вечно учит меня жить, хотя старше всего-то на четверть часа. Он и сам удивился, чего это стал распространяться с незнакомым человеком. Это, видимо, от волнения. Ну и, что тут скрывать - была в леди Белоилен какая-то загадка, все эти длинные шуршащие юбки из темного переливающегося шелка... Тут таких фасонов не носили, девушки легко открывали лодыжки, часто светили обнаженными плечами и глубокими декольте. Закутанная, затянутая в темную ткань с головы до ног высокая женщина как-то против воли волновала, будучи зверушкой по всей видимости редкой и оттого таинственной. Впрочем, никаких постыдных устремлений Оле в себе не ощущал вообще, и дело было не только в очевидной разнице в возрасте: леди Белоилен интересовала его, как диковинный артефакт, как загадка прошлого, и, как любое неизведанное, она немного его пугала. Легкие, как для человека такого роста, шаги ее отдавались за спиной четким эхом. Старинная семейная усадьба спала, или попросту притаилась. Мелькали по бокам закрытые двери, смотрели со стен потемневшие от времени портреты прошлых здешних жильцов, приходившихся Оле пра-пра-дедушками и пра-пра-бабушками, и пра-пра-пра-дедушками... и так далее. Леди Белоилен больше вопросов не задавала, но и взгляда, кажется, не отводила. Оле ощущал его у себя на затылке отчетливо, не зря же волосы на шее стояли дыбом. Он безрезультатно пытался внушить себе, что ничего такого в происходящем нет и все это простой, ничего не значащий случай, и что… подумаешь, приближенная королевы. Подумаешь, мать откуда-то хорошо ее знает, но при том историй о ней никаких никогда не рассказывала… Подумаешь, от леди веет тревогой и неприятностями. Может, это ее неприятности, так какое дело ему, Оле Веллингсу? Но тут потолок пошел вверх и помещение, куда они вышли, залил свет – это была комната у входной двери, довольно просторная и единственная, в которой мог бы поместиться человек роста леди Белоилен, совсем не пригибаясь. Более того, она бы, наверное, даже подпрыгнуть тут смогла и вряд ли достала бы до потолка пальцами. Было странно тихо, и косые лучи солнца окрашивали столбики пыли в теплый оттенок горячего чая. Оле протянул руку к парадной двери… Уловил едва заметное, легкое гудение за спиной и, определив, что звук совершенно выбивается из всей атмосферы вообще, стремглав обернулся. Леди Белоилен за ним не было. На полу неподвижно лежала миниатюрная фигурка дракона, из глаз которого сочился синеватый свет магического кристалла. Оле нахмурился и сделал шаг в сторону. Игрушка, неслышно перебрав ножками, передвинулась за ним, изобразив довольно правдоподобно звук человеческих шагов. Вот это да. Это же... Это же пахнет катастрофой. Оле, смирив первый приступ паники, наклонился, подхватил дракончика и щелкнул кнопку на его загривке – кристалл вывалился на ладонь, теплый и чуть покалывающий. Оле осмотрел находку и, определив, что соль живого серебра настоящая, сунул кристалл в карман, еще не смея верить, но в глубине души уже понадеявшись, что это сокровище теперь - его. Впрочем, правильнее будет отдать его настоящей хозяйке. Но сначала ее надо найти. И что все это значит, а? В "Велле" любят гостей. Исключая те случаи, когда гости сами отправляются гулять по поместью, вовсе позабыв о приличиях. Уж не ограбить ли их вознамерилась эта леди? А выглядит, вроде, богатой… Тут в голову полезли всякие несуразные мысли о внезапном банкротстве и прочем подобном, но Оле одернул себя и решил подумать логически. Ну же, шестеренки, двигайтесь! Зачем этой леди притворяться, будто она идет за ним? Ну да, ей что-то нужно. Она использовала шпионский трюк, чтобы отделаться от присмотра. Но зачем, зачем? Дракоша с магическим кристаллом - дорогущая штуковина! И весьма редкая.... Насколько Оле мог знать, с таким кристаллом почти любой механизм, если за него возьмется мастер, может приобрести подвижность и даже некоторую одушевленность, станет способным исполнять приказы и команды в соответствии с наложенным заклятьем. Так что, эта Белоилен – еще и колдунья? Это уже просто неслыханно. Ладно, пора найти ее. Стоп. А может, она вернулась к матери? А вдруг... вдруг она задумала что-нибудь ужасное? Оле на секунду замер, представляя самое страшное: убийство, ограбление, что угодно. Если эта дама захочет сделать что-то плохое - смогут ли как-то ей противостоять его мать с сестрой? Как знать. Короче, надо что-то делать, и быстро. Надо спешить! Оле сначала быстро пошел обратно по коридору, ведущему прочь от парадного выхода, а потом сорвался на бег. Сначала добеждать до обеденной залы, проверить, там ли мать? Или на кухню? Они рядом... А может быть... Так, какое-то время леди Белоилен точно шла за ним. Но затем подменила себя дракончиком, удостоверившись, что Оле не оборачивается. Где она сделала это? Может, там, где задала последний вопрос? И вообще, все эти вопросы были, как он теперь понимал, для того, чтобы отвлечь! Именно! Но где они проходили тогда? О чем он думал? Ох уж это поместье-лабиринт… Теперь Оле чуть не проклинал идею предков достраивать и перестраивать дом, как попало, хотя раньше он эту заплаточную неоднородность "Веллы" находил совершенно великолепной. Где же леди отстала от него? О чем он думал тогда? Лампы. Газовые лампы! Но они везде! А почему он о них подумал? Потому что в том месте кончились дуговые лампы, и остались только газовые. Там как раз и была последняя дуговая - у поворота в левое крыло, к кладовым, к библиотеке, к комнате родителей и гостевым, которые не для сдачи. Оле, едва затормозив, залетел в боковой ход. Он уже начал задыхаться, но внимания на это не обращал. А дальше куда? И… и что ему делать, если он все же найдет леди Воджен? Вдруг его опасения - не зря? Все же так просто люди к подобным трюкам не прибегают и не выбрасывают на ветер целые, почти неиспользованные магические кристаллы за такие деньги... Библиотека, куда вела большая дубовая дверь, была пуста. Спальня родителей с не заправленной кроватью на маминой половинке - тоже. Дальше шли комнаты для гостей, их было около пяти, и выстроились они друг напротив друга, соединенные узким коридорчиком, ведущим далее в кладовые. Оле непроизвольно стал двигаться тише. Что такое? Первая комната пуста. Он оставил дверь открытой, чтобы знать, что там уже проверено. Вторая – тоже: единственными гостями в ней оказались косые солнечные лучи и тишина, лишь чуть потревоженная его осторожными шагами. И третья, и четвертая, и пятая комнаты оказались пустыми. Оле проследовал по коридору дальше, завернул за угол и остановился нерешительно возле приоткрытых дверей в кладовые. Ему отчего-то стало холодно, наверное все же от страха. Что-то будет? Амбарный замок, что раньше охранял вход в кладовые, висел на одной из дверных ручек. Видимо, он не сбит, а взломан. Ну что ж, это логично. Значит, она там. Ну, или была там... В любом случае, если она еще не ушла... Может... Может, он сумеет помешать ей, что бы она там такое ни задумала? Оле толкнул дверь. Тишина и темень. Оле поперву не видел вообще ничего, но вот глаза немного привыкли. Он тут же заметил полосу вытертой пыли на полу - верно, это след от длинного подола черного платья. Полоска чистого пола тянулась дальше, кое-где петляя между полок с продуктами и старым хламом, кое-где останавливаясь. Видимо, леди тщательно все здесь осматривала. Оле шел по следу, уже догадываясь, куда тот его приведет. А именно – к сокровищнице. Там, за стенами из железного камня и за толстой стальной дверью, оборудованной множеством механических замков, хранятся самые ценные вещи, какие только есть у семьи. Там лежит золото и серебро, заработанное трудом и потом многих поколений. Там дед хранит древнюю память летописей, а бабушка прячет неувядающую красоту драгоценных камней. Там под замком на сером бархате лежит кольцо из живого серебра с черным бриллиантом в форме зернышка - самая ценная вещица Рейвен Веллингс, привезенная ею с родины, из-за моря. Там, покоясь на постаменте, стережет свои тайны первая из копий "Анаурейли", принадлежащая отцу, где тремя разными почерками, в точности скопированными кропотливыми переписчиками, вьется история Весеннего Странника и живут в своем вечном стремлении к свету ушедшие в прошлое люди и нелюди. Там лежит меч, принадлежавший пра-пра-деду Лойлу, с которым он отвовевывал имение у захватчиков во время Темной Войны. Там же покоится хрустальный шар прабабки Эви, которая, вроде как, была ведьмой, вот только мастерства своего никому не передала, оставив потомкам только сам инструмент ворожбы. Там, внутри сокровищницы Веллингсов, темно, сухо и холодно: история не требует ничего, кроме памяти и почтения – в ней и так слишком много слез, радостей, печалей и славных побед, горя и великой любви, чтобы добавлять что-то еще. Но, во имя девяти богов, нельзя же рыться в груде золотых монет, безжалостно сбрасывая их на пол! Оливер прочистил горло. - Леди Воджен, - неловко проговорил он, в то же время понимая, что возмущение его правомерно. - Эм... Не могли бы вы... Белоилен резко распрямилась и уставилась на него расширившимися удивленными глазами. «Не ждали», - смекнул Оле. - Э-эм… не могли бы вы объяснить, зачем… зачем вы взломали двери и… гм, несколько неаккуратно… В смысле, если бы вы попросили, я бы и так вам все показал. Конечно, с разрешения матушки. Ой, и только не надо трогать кольцо… - Не буду, - сказала леди Воджен спокойно и твердо. – А матери, наверное, лучше не говори. - Но... как это... Почему? – искренне удивился Оле. – Это, вроде как, угроза? - Нет, - Белоилен покачала головой. - Да, выглядит это все не очень. Я понимаю. Я должна объясниться... - Да уж было бы неплохо! - Начнем с того, что грабить мне вас ни к чему. - Но что вы тогда здесь делаете? - спросил Оле, искренне пытаясь понять. - Я... – леди Белоилен вздохнула. Потом как-то так внимательно посмотрела на Оле… Ему показалось, что она снова смотрит не на него, но ищет в нем что-то, чего нет. Наверное, снова вспоминает отца. Или пытается различить их, вычленить знакомые черты Оскара, увидеть, чем именно различаюстя лица отца и сына. Наконец леди Белоилен заговорила, подтверждая догадку: - Оле, ты так похож и в то же время совсем не похож на своего отца. Мы с ним прошли многие испытания, сражаясь плечом к плечу, и, наверное, только благодаря ему я сейчас стою здесь, живая и... живая. - Вот как? – Оле как-то даже не предполагал, что у папеньки в прошлом остались истории, которых он не рассказывал. Ситуация становилась все более занятной. Кажется, мыслями леди Белоилен была где-то далеко. - Но ты как-то открытее, - продолжила она. - Не знаю, Оскар давно бы сказал какую-нибудь гадость. Посетовал бы, например, до чего докатилось нынешнее дворянство. Или запустил бы в меня первым попавшимся тяжелым предметом. У Оле глаза на лоб полезли. Отец? Зашвырнуть чем-то в кого-то? Она что, с ума сошла? Отец - уважаемый человек просвещенных взглядов, он бы никогда... у Оле просто слов не было приличных для того, чтобы выразить свое возмущение. - Леди, я не знаю, о чем вы говорите, - начал он рассерженно. - У нас тут графство мирное и… Давно уже мирное, и… и еще чуть-чуть, и сюда прибежит целая свора блюстителей порядка. Да. Я забыл совсем. Хранилище-то на сигнализации. Леди Белоилен моргнула. - Я знаю. Оле совсем обалдел. - И-и... что вы... собираетесь делать? - Да ничего. Сигнализацию мы отключили, это не составило проблем. - Что?.. Кто - вы? Тут есть кто-то еще? - Мы с жестянкой, - улыбнулась Белоилен, похлопав рукой по небольшой кожаной сумочке, подвешенной на тонких ремешках к ее поясу. - Э... эльфийские технологии? - Оле вытаращил глаза. - У... у вас там... - Вроде того, - она продолжила невесело улыбаться. - Весьма удобно, когда лишний шум не нужен. - А что вам нужно, леди? – спросил Оле, уже предчувствуя, что так просто специальные агенты королевы (а теперь он ни на секунду не сомневался, что леди Белоилен – один из них) в жилища к людям не заявляются. - Похоже, у тебя такой же пытливый ум, как и у твоего отца, – сказала леди Белоилен, опять видя в нем другого. – Но мне не хочется, чтобы ты подвергался опасности. Ведь одно знание – это уже тяжкий груз, уже ответственность, и я не уверена, что мне стоит впутывать в это тебя. - О чем вы? - непонимающе переспросил Оле. - Это… это связано с нашим общим прошлым, моим и твоего отца, - сказала Белоилен. - И, если Оскар ничего тебе не рассказал... какое право имею я говорить что-либо?.. Я найду дверь сама, благодарю. Она обошла его слева и направилась к двери. Оле постоял с секунду, а потом воскликнул ей вслед: - Но, леди Белоилен, вы можете доверять мне, раз доверяете отцу. Она остановилась, не оборачиваясь. Оле продолжил, понимая, что или убедит ее сейчас, или никогда: - Вам что-то нужно в Сайд. Я вырос в Сайд. Я знаю здесь все. А вы... Пускай вы тут уже достаточно долго - на этом континенте, я имею в виду, но... разве вы могли изучить все и всех? Вы здесь все еще чужая, и вы не можете этого отрицать. Может, люди не видят этого, но чувствуют, и оттого пугаются. Вы агент не потому, что легко сливаетесь с толпой, а потому, что умны и сильны, а так же преданны королеве, как никто. Я прав? Вас послали за чем-то очень важным, иначе послали бы кого-то другого, более... ординарного, что ли. А вы... Вы ведь - та самая Белои, бывшая наемная лучница на услужении мага Рханлу? - Ранлоо. - Не важно, – он вдруг смутился и, завертев головой, проговорил: - Я ошибался. Отец все-таки рассказал нам про вас - пускай и в иносказательной форме. Я… Знаю наизусть повесть об Огоньке и Некроманте, и я до последнего надеялся, что вы – не та Белои. Я думал, отец все сочинил, чтобы получилось весело и увлекательно. А он, оказывается, о реальных людях писал!.. Вы – ходячее чудо, леди Белоилен, если отец не выдумал хотя бы половину. И что-то же привело вас сюда вновь. Что-то очень важное… Пожалуйста... Я могу как-то помочь вам? Белои Воджен обернулась. Она посмотрела на юношу внимательней, и на этот раз не увидела в нем своего прошлого. Она знала, что то, что она ищет, вполне может перевернуть весь его уютный, устоявшийся мирок. Раньше, чем это случится само по себе. Если он останется в неведении, возможно, злой рок обойдет его стороной. Если ей и другим, причастным к происходящему, удастся остановить лавину... возможно, Сайд останется нетронутой. Возможно. А если у них не выйдет? Не лучше ли, чтобы в случае самого худшего из исходов хоть кто-то из людей знал, из-за чего все случилось? Конечно, Вэриэн выразилась предельно ясно... "Избежание паники", "совершенно секретно"... Но если Оскар вернется лишь через два месяца... Белоилен подумалось, что, наверное, она все же имеет моральное право рассказать Оливеру Веллингсу пускай не все, но хоть что-то. Все-таки, перед Оскаром у нее должок - из тех, которые не выплатишь до самой смерти. И, стало быть, долг этот распространяется и на семью Оскара тоже. Тем более, что-то в этом парнишке было. Что-то... Белоилен взглянула ему в глаза. Оле ждал ее решения, неподвижный, напряженный, готовый ловить каждое ее слово. И она заговорила: - Я ищу кое-что. И это что-то – самое опасное, что есть по эту сторону Мадрендор. Оле нахмурился: - И... что же это? - Телгерли-Тар, - произнесла Белоилен. - Телгерли-Тар - старинная золотая монета. Говорят, на ней имеется почти неразличимый рисунок в виде сплетения паука, глаза и трилистника - но это не точно. Возможно, рисунок на ней другой. Эта монета... Она должна была быть у Оскара. Во всяком случае, мы надеемся на это. Оле нахмурился. - Монета? У нас точно есть какие-то золотые монеты, вы их, собственно, уже видели. Есть, вроде бы, какие-то еще, поновей, банковские. Я не каждую помню "в лицо", но вроде бы описанных вами рисунков там не было... - Возможно, твой отец хранит ее при себе. Именно поэтому я искала его. Оле задумчиво склонил голову набок: - А как вы собирались определить ее среди всего этого, если рисунок - не точный ориентир? Леди Белоилен кисло улыбнулась: - Представь себе, я думала, что, может, коснувшись, почувствую ее. Ведь это, в общем-то, магический артефакт. Если она тут, то я ошиблась. Если же нет… Тогда… - А что это за артефакт? Что в нем такого, чтоб им интересовалась королева? Это что-то фамильное? Или просто... память? Оле хотелось отчего-то, чтобы все было просто. Леди Белоилен обреченно вздохнула: – Это долгая история, Оливер Веллингс, и в ней много неверного и неточного, много вымысла и лжи. Я не уверена, что у меня есть время, чтоб ее рассказывать. – Монета ждала вас много лет, леди Воджен, и подождет еще, - улыбнулся Оле. - А раз она такая важная… Знаете, если я могу вам помочь, я помогу. Вы не стесняйтесь. Пойдемте на кухню, там теплее и есть на чем посидеть. И вот, это же ваше?.. Он протянул леди Белоилен синий кристалл, мгновенно осветивший все вокруг голубоватыми отблесками. - Оставь себе, - безучастно сказала она. – Глядишь, пригодится. На кухню не пойдем. Другие не должны слышать, что им не следует. - Ладно, - Оле на секунду замялся. - О! Можно в гостевой какой-нибудь посидеть тогда. Может, мне все же чаю вам принести? Белоилен покачала головой. Оливер направился к выходу из сокровищницы, приговаривая: - Ну замечательно, мне бегать не надо. Пойдемте тогда, - он толкнул от себя тяжелую металлическую дверь. - Вы мне все-все расскажете. Лучше было бы, если б Адель тоже послушала… и матушка... - Им пока что незачем волноваться, - сказала Белоилен тоном, не предполагающим возражений. - Хорошо-хорошо. Когда леди Белоилен вышла, Оле тщательно закрыл сокровищницу на все замки, и заново активировал сигнализацию. И только заходя следом за королевским агентом в одну из гостевых, почувствовал легкую неловкость от нахождения наедине с малознакомой взрослой женщиной. Впрочем, справиться с замешательством удалось довольно быстро: как-то не время было для глупых стеснений и прочих подростковых глупостей. Все-таки на кону дело королевской важности! Леди Белилен опустилась на мягкое кресло, Оле присел на стул возле трельяжа. - Рассказывайте же! - попросил он. За плотными занавесками проглядывал кусочек неба, постепенно окрашивающегося в ражий. В теплом свете убывающего дня лицо леди Белоилен казалось особенно бледным. Вздохнув, она заговорила: - С чего бы начать... Начну, пожалуй, с самого начала. Печально, но мои пальцы давно забыли, как касаться лютни. Да и лютни нет… поэтому историю эту я поведаю просто, без лишних красивостей. Ты, верно, знаешь, что далеко на юге, за морем Гроз, расположился континент Аркон. Я сама оттуда. Там тоже живут люди, бледные эльфы и их сводные братья дарко, многочисленные гоблины, гномы... в общем, видовой состав примерно такой же, как тут. Понятное дело, Аркон неоднороден и сейчас делится на восемь королевств, но так было не всегда. Когда-то давно между союзом Золотой Ветви и древним городом-государством бледных эльфов Миристэ разгорелась ужаснейшая война, в ходе которой бледные Аркона потеряли большинство территорий и были практически уничтожены, но сами тоже успели положить немало людей и их союзников. Времяисчисление Аркона, собственно, ведется с момента окончания той войны, чтобы ты понимал, о какой древности идет речь... Далее будет почти сплошная легенда. Так вот. Судя по дошедшим до нас сказаниям, в одном селе, выжженном бледными до основания, чудом выжил человек по имени Ирвин. Выжил потому, что был магом, причем, как это водится, чрезмерно одаренным. Понятно, Ирвин не мог простить гибель родных и близких этому жестокому миру, и сердце его зачерствело, открылось тьме, а думы заполонило страстное желание мести. Это привело его на пик горы Ан-Хат’У, где, принеся в жертву себя самого, Ирвин обрел власть над ночью и самой смертью. Темные духи мертвых богов и души проклятых нарекли его Керохаадриром, хотя в легендах много чаще его зовут Хаадом Черным. Он стал некромантом, величайшим в Арконе. Его власть была поистине велика, он поднимал из земли бесчисленные армии мертвецов, а когда отомстил бледным, остановиться уже не смог и решил убить всех живых вообще. Для того, чтобы скорее справиться с такой задачей, он решил сотворить себе помощника. Самым черным из всех заклятий он собрал воедино всю ненависть и злобу оставшихся в живых арконцев, заключив ее в Темного Бога, которому дал имя "Даарро". Вместе они вершили суд, стремясь искоренить все живое на Арконе навеки вечные. Но где есть злодей, там непременно найдется герой, так ведь обычно бывает в легендах? Хаада Черного, так как был он, все-таки, человеком, пускай и мертвым, сумели победить: его пленили и разделили на пять частей, но так как уничтожить вовсе не смогли, части эти отдали на хранение в разные арконские королевства. А Темный Бог остался жив, потому как в самый ответсвенный момент предал своего создателя. Со смертью Хаада Даарро потерял большую часть своей силы, и долгое время считалось, что он и вовсе исчез, растворился в воздухе. Шли годы, Аркон восставал из пепла, Хаад Черный и Даарро превращались в легенду. Но Темный Бог просто ждал своего часа. Он ходил по Аркону в образе темной фигуры в черном балахоне, и всякий, кто осмеливался заглянуть ему под капюшон, исчезал бесследно - так Даарро по частицам восстанавливал свою мощь. Тридцать лет назад исчезновения людей участились, и главнокомандующий возрожденной Золотой Ветви направил отряд из нескольких хорошо обученных чародеев и воинов на разведку в окрестности горы Ан-Хат’У... Тут леди Белоилен замолкла, нахмурилась. Оле показалось, что в ее собственных глазах промелькнула тень - тень прошлого? Кажется, легенды кончились, и теперь настала пора воспоминаний. Видимо, для леди Белоилен они были тяжелой ношей. - Среди людей, отосланных проверить, что творится в городах у подножий Ан-ХатУ, были, кроме прочего, светлый некромант и его наймит, молодая женщина по имени... - Это были вы? – тихонько спросил Оле. - И да и нет, – сказала леди Белоилен. - Та девушка частенько путала слова и имела крайне беспечный вид. Она могла похвастаться рыжей гривой до пояса, дурным вкусом в одежде и еще более дурным вкусом относительно мужчин. Как ты думаешь, это была я? - Не знаю, - честно сказал Оле. Леди Белоилен усмехнулась. - И еще, - Оле склонил голову набок. - Светлый некромант - это как? - По законам Аркона некромантия дозволена вот уже пол века, если использующий ее чародей ежеквартально проходит обследование у психиатров, а так же работает на государственной должности. Таких магов называют "светлыми некромантами", - должность почетная, ведь не каждый может похвастаться достаточно устойчивой психикой, чтобы обращаться с мертвыми. - Ничего себе, - удивился Оле. В Сайд, да и вообще по эту сторону моря Гроз некромантов не жаловали вообще. Куда девались юные маги, проявляющие способности некромантов, Оле раньше как-то не задумывался. Может, таких можно переучить на что-то более... приемлемое? - Так что же было дальше? - спросил он Белоилен. Та еще с секунду помолчала и продолжила рассказ: - Возле Ан-Хат'У мы никого не нашли. Люди рассказывали про одинокого странника, закутанного в черную робу, которого видели иногда вдалеке и который, вроде как, был похож на Темного Бога Даарро, каким его представляли в легендах. Мы провели в поисках около трех месяцев, расследуя эти пропажи. Нашли и обезвредили несколько бандитских застав, под конец вышли на полу-огра-людоеда, поймали его и, не убивая, так как зверь редкий, отправили в Оранну, столицу союза Золотой Ветви, для изучения и опытов. Так же мы вышли на нескольких ведьм, лишь трое их них оказались опасными для окружающих, и с ними мы разобрались. Исчезновения людей вроде бы прекратились. Но стоит сказать, что еще до этого в порту Блэкбоу мы наняли проводника - без него в тех горах нам бы пришлось туго. Это был пригожий на вид молодой человек с крайне приятными манерами, как для уроженца такой глуши. За время работы наш отряд тесно сдружился с ним, и само собою мы решили, что, так как сам он беден и скромен, нам следует помочь ему, и представили его правителю Оранны как замечательного проводника и следопыта. Так мы провели Темного Бога в самое сердце союза Золотой Ветви, и ни один тамошний маг не сумел заподозрить подвоха. Это удалось сделать студенту - книжному червю, что прибыл в Аркон для изучения древних манускриптов. Как ты можешь догадаться, этим студентом был твой отец. - Ну ничего себе, - проговорил Оле. - Знаете... мне как-то очень сложно в это все поверить. И как же... как отец догадался? - А разве ты не читал эту историю в его собственном изложении? - Вы знаете, похоже, он многое утаил... - Что ж, - леди Белоилен нахмурилась. - Говоря откровенно, сама я тоже не держала в руках его книгу. Хотя, наверное, было бы интересно прочесть о том, какими он видел нас всех... На чем я остановилась? Ах да. Один лишь Оскар опознал в Даарро Темного Бога, но ему, конечно, никто не поверил: ни я, ни Ранлоо, ни кто-либо еще. Как я теперь понимаю, сил у Даарро было не слишком много, и для того, чтобы вернуть былую мощь, он решил возродить своего создателя - Хаада Черного. Затем... Правителя Оранны убили. Виновника смерти так и не нашли, не помогла даже магия Ранлоо. Остальные лорды Золотой Ветви принялись бороться за трон. Какое-то время в Золотой Ветви царила сумятица, но новый правитель был выбран довольно скоро. За время этой неразберихи, пока все были увлечены вопросом, кто же займет трон самого большого союзного государства в Арконе, Даарро сумел найти и выкрасть четыре части Хаада Черного. В итоге на трон взошел Эйрил Пятый, которому почти сразу же приспичило жениться, дабы обеспечить себе наследников. И свататься он решил не к кому-то с Аркона, а к самой королеве Вэриэн из Ройнивера. Как я теперь понимаю, это было мастерки подстроенный Даарро акт. Он хотел подобраться ближе к Вэриэн, потому как оказалось, что голова Хаада Черного хранится не на Арконе, а в Ройнивере, в сокровищнице королевы Вэриэн. - Кажется, я начинаю понимать... - заметил Оле. - И вы отправились вместе с ним в Ройнивер? - Да, - леди Белоилен кивнула. - Мы охраняли ритуальную процессию. Когда мы прибыли в столицу Ройнивера и предстали перед королевой, случилось... Случилось непредвиденное. Голову Хаада не зря спрятали вне Аркона. На то были причины. Однако, тогда этого никто не знал, как и неизвестны были истинные мотивы Даарро. Кролева Вэриэн, будучи сильной и мудрой колдуньей, распознала почти сразу, кто к ней явился на самом деле. Даарро, поняв, что чары убеждения на королеве не сработают, предпринял попытку подкупить ее. При помощи Телгерли-Тар. В тот самый миг он протянул Вэриэн монету. И она не смогла бы противостоять древней магии, если бы... Если бы не Оскар. Он отправился в родной Ройнивер с нами, и теперь он был проводником и тем, кто знакомит нас с жизнью неизвестного континента. В тот момент, когда Даарро протянул королеве монету, Оскар был рядом. Он шутовским приемом выбил Телгерли-Тар из рук Даарро, и монета взлетела вверх... В тот миг, что Даарро выудил ее из небытия, в пещере под Мадрендор проснулась белая драконица Тинг. Она почувствовала магию Темного Бога. Голова Хаада хранилась в Ройнивере именно потому, что тут еще остались белые драконы. Когда Оскар выбил Телгерли-Тар из рук Даарро, оцепенение покинуло королеву Вэриэн, и они с Даарро схлестнулись в яростном поединке на мечах и магии. И вот тень огромных крыльев накрыла город. Тинг, не разбирая своих и чужих, изрыгнула пламень. Это был необычный огонь. Скажу честно: я мало что помню о тех минутах. Знаю только, что после мы нигде не нашли и следа Даарро, и что подвергшиеся этому пламени не сгорели, но стали... немного иными. А кроме прочего, Тинг вернула Ранлоо к настоящей жизни, и он перестал быть некромантом, как перестал быть мертвецом. - А дальше? - нетерпеливо спросил Оле. - Вы не вернулись на Аркон? - Нет, - Белоилен покачала головой. - Так как Ранлоо перестал быть некромантом, он не мог возобновить службу Золотой Ветви. Мой контракт тоже был разорван... определенным образом. Так, я могла заключить новый контракт. И стала подданной Вэриэн. - И вот вы здесь, чтобы найти монету Темного Бога Даарро, - проговорил Оле тихо и чуть завороженно. - Верно, - сказала Белоилен. - Я должна найти ее, Оле Веллингс. Должна. Иначе… - Иначе что? – еле прошептал Оле. Белоилен строго посмотрела на него: - Я и так поведала многое. Ты должен понять меня: дальше идет концентрированная государственная тайна. - Но... Как же так! Вы же уже так много рассказали! Леди Белоилен вздохнула: - Пожалуй, даже чересчур. Но ты не можешь мне помочь. Впрочем, спасибо, что выслушал. Всегда приятно поговорить с... живым человеком. Оле молчал, постукивая пальцами по столешнице трельяжа. Он напряженно размышлял. Очень часто ведь бывает, что кто-то не замечает самый простой, самый очевидный путь... Если отец выбил ту монету из рук этого Темного Бога, или кем он там был... пускай это будет просто очень сильный темный маг с дурацким прозвищем, ладно. Так вот... скорее всего да, скорее всего отец бы эту монету забрал. В качестве сувенира хотя бы. Если бы имел такую возможность. Конечно, сначала отец проверил бы, не опасна ли та монета? И если он ее забрал, значит, проверил, папка-то совсем не дурак. А если она безопасна... - А знаете что, леди Воджен? - Оле взглянул на нее весело. - Вы пропустили кое-что. Мне кажется, вы зря не спросили у мамы про эту монету. Она обязательно должна знать. Что вам мешает спросить? - Она потребует объяснений. - А вы скажите, что… Ну, что это для музея. Что создается музей героев Ройнивера, и что эта монета – ценный экспонат. Как вы думаете? Это вполне может подойти. - Хм... Можно попробовать. Но, Оливер, ты ведь понимаешь, что врать взрослым людям... - Да понимаю я, понимаю, - он поднялся. - Но если уж тут все так серьезно и монета вам очень нужна... Какая разница, зачем вы ее собираетесь брать? - А она и так в музее, - сообщила Рейвен Веллингс, с удивлением глядя на вернувшуюся гостью. – Если я поняла, о чем вы. - В каком музее? – вмешался Оле. - А тебе это зачем? – удивилась мать, подозрительно на него глянув. - Ну… Хочу знать историю родной страны, разве ж это не благая цель? - Что-то раньше за тобой подобного не водилось, - заметила Рей. - Но раз уж так... Насколько я знаю, Оскар сдавал какую-то ценную историческую монету в краеведческий музей, что в Алых Озерах. Только Оливер… - мать серьезно глянула на сына и даже погрозила пальцем: - Не смей вытворять никаких глупостей, понял? - Да я... - Рейвен, а когда вы отдали монету в музей? – осведомилась леди Белоилен. - Что б я так помнила... давненько. Кажется, еще до рождения Оливера и Аделаиды. - То есть, в музее мы ее можем и не найти, - проговорила Белоилен. - После стольких-то лет... - Ну, по крайней мере у них могут остаться какие-то записи, - пожала плечами Рейвен. - Я провожу леди Белоилен в музей, ладно? – вызвался Оле. - Да кто ж тебе запретит, - вздохнула матушка. - Завтра поедете? Белои, приготовить тебе гостевую комнату? Та ответила спокойно и твердо: - Я поеду прямо сейчас. Рейвен уперла руки в бока, переводя взгляд с безэмоцонального лица Белоилен на Оливера, выражающего всем своим видом активное желание приключений. - Ну ладно, ладно, - сжалилась она. - Но смотри мне, по ночи один полями не иди, заночуй у Бэллсов, если что, - наставляла Рейвен позже, когда Оле, застегнув на все пуговицы замшевый сюртук и закинув за плечо сумку, выходил из дома. - Хорошо, ма! - Оле весело помахал ей рукой. Леди Белоилен шла следом. Карету с задремавшим внутри извозчиком она нашли за углом западного крыла "Веллы", спрятавшуюся меж отцветших вересковых кустов. Черная кабинка исправно покоилась на огромных тонких колесах, кони дожевывали остатки молодого яблочного деревца у покосившейся изгороди. И только когда карета тронулась, Оле внезапно вспомнил: - Адель! - Что Адель? – не поняла леди Воджен. - Она ж из меня салат сделает, если узнает, что что-то интересное происходит без нее… - Оле принялся кусать ногти, представляя, какой разнос устроит ему сестра. - Пока что ничего интересного происходить не собирается, - уверенно проговорила леди Белоилен. – Мы приедем к музею. Я заберу монету. Подвезу тебя обратно до дома и отбуду. План ясен? Оле неуверенно кивнул. Черная карета с символом королевской династии неспешно отъезжала от старинной усадьбы "Веллы", что возвышается у перекрестка двух дорог, чтобы выехать на мост через Ильвинглоу и направиться в сторону Алых Холмов.