Слаще мёда

Возможности лицезреть раздевание дальше никто так и не получил. Басхира ушла в общественную баню, лишь бы не видеть две наглые пары глаз. «Ну и ладно. Можно подумать» бубнили про себя арабы. Малик все так же стоял за столом вычерчивая очередную карту, ведь большая часть того, что он смел со стола своим телом по вине Альтаира, было испорчено. Его взгляд невольно упал на игравшие мускулы заносчивого наглеца, развалившегося на подушках и сладко потягивающего после очередного полного затягивания дурманящей травы. «Все-таки нашел…» злобно подумал про себя Рафик и косо кинул взгляд туда, где должен был быть спрятан мешочек. Книги были отодвинуты. Нашел. Тихое, недовольное рычание. Сейчас он готов его убить. Эту смесь привозят раз в несколько месяцев и он купил ее для себя, а этот тупица сейчас вдыхал последние глотки блаженства и растекался в томной, наглой, вызывающей улыбке, смотря в глаза араба. Они знали чем это закончится, если Малик попытается начать разговор или колко задеть наглеца. Поэтому он тихо бубнил себе под нос и чертил карту. Альтаир тем временем расползался в новой волне наслаждения, сжигающей сначала легкие, а затем и все вены. Кровь с новой силой разливалась по телу и он чувствовал что штаны сильно мешают, а до желанной цели подать рукой. «Мелкая в бане, отмывает слои пыли и грязи, больше новичков нет…Да и какая разница» он медленно поднялся, чувствуя как прибавляются силы. В голове стучит. Спокойно подошел к столу и стал сверлить Рафика взглядом. «Опять начинается» подумал тот и даже не успел отреагировать, как был грубо вырван из-за стола и уложен спиной на пол. Удар выбил весь воздух из легких и неприятно заныло в спине. Попытка резко встать былая быстро пресечена. Альтаир наступил ему на грудь. -Кажется нас прервали… - прошипел он и за шиворот поволок Малика к подушкам. Цепкая хватка не давала ни малейшей возможности выбраться. С размаху врезавшись в подушки, Малик быстро подставил ноги и ударил хищника в живот. Получив удар он и не думал останавливаться, наоборот в нем вспыхнули новые искры желания. Да… «Сегодня, сейчас, ни минутой позже» Он наскочил на свою жертву заставляя его раздвинуть ноги и жадно припал к его губам. Заставляя рычать от недовольства и пытаться увернуться от поцелуя, но грубый захват рукой заставил его приоткрыть рот от боли и Орел получил свой желанный приз, пока еще не весь, но уже небольшую долю. Он впился в его губы требовательным, жадным, высасывающим поцелуем, требуя ответить, не получив никакой реакции на свой вызов, он принялся жадно раздевать Малика и покрывать поцелуями-укусами его жаркое тело. -Ты хочешь. Я знаю. Я чувствую – тихое рычание в ухо было подкреплено жадным стягиванием одежды и вжиманием в промежность грубой ладони. -Ты так уверен? Самодовольный щенок, желающий хоть как-то самоутвердиться. – Это был очередной болезненный удар по самолюбию гордеца, за которым последует наказание. И оно последовало: теплая и потная рука проникла под ткань штанов и с силой сжала болезненно пульсирующий член. Сквозь стиснутые зубы был слышен злобный крик, а Альтаир жадно упивался зрелищем извивающегося в его руках друга. - Щенок…говоришь – злобно прорычал он – тогда ты у меня волком выть будешь. Ассассин поспешил избавить Малика от одежды, и после долгого сопротивления он добился своей цели. В его руках, злобно скалясь и рыча, извивался обнаженный глава бюро. Дальше оставалось найти необходимый предмет и наслаждаться криками жертвы. Это перерастало все формы игры, но именно этого хотелось сейчас больше всего. Как назло, на глаза не попался ни один нужный аксессуар. Разочарованно вздохнув, Альтаир прижал араба за шею и с силой придавил к полу одной рукой, а второй стянул с себя штаны и лег на Короля сверху, но так, чтобы их члены терлись друг о друга. Теперь любое движение отзывалось сладкой дрожью в телах и доставляло не мало удовольствия обоим. Теперь все выходило за рамки привычных встреч. Сладко дрожа и испепеляя взглядом наглого убийцу с золотом в глазах, Малик думал лишь о сладкой истоме, что пронзает его тело при каждом соприкасании его члена и члена Альтаира, уже истекшего смазкой и желающего получить разрядку. Понимая, что можно склонить ситуацию в свою пользу, он быстро и так же жадно целует друга, заставляя того вздрогнуть и упиваться сладким моментом победы. Улыбка…самодовольная, гордая, надменная. Сладкий момент победы и потерянная на момент бдительность больно ударили в голову, когда Малик схватил Альтаира за волосы и с силой, оттянув его голову назад, смог, наконец, сесть. Теперь шипя от боли и неудобного положения, Орел был в капкане Короля и с силой цеплялся за плечи араба, чтобы хоть как-то исправить положение…тщетно. Его рука почти снимала скальп. Подбородок был болезненно укушен, шея начинала болеть, а желание было уже запредельным. «НЕНАВИЖУ» вот что сейчас читалось в этих злобных, пускающих молнии глазах. Да, он ненавидел. Они оба ненавидели, это чувство, где-то в сердце, тихонечко оставляло рубец и сбивало биение, но именно оно же, позволяло им творить все это безумие, и когда становилось невыносимо больно, именно оно давало им новое дыхание, новое сердце, новую жизнь. Боль отступила, рука мягко прошлась по волосам ассассина. Касание щек, губ. Альтаир прижимает Малика лопатками к стене, кладет его ноги себе на бедра, упирается одной рукой в стену, он сдался, маски сняты, игра окончена. Победа. Он выиграл. «Глупый мальчишка» улыбнулся Король. «Его не вразумит ни кнут, ни пряник. Ему нужна гора пряников, а потом хорошая…. МММ» мысль не возможно было закончить. Мозг отключился, нервы разрывались, мышцы были готовы начать рваться от напряжения. Два цепких пальца мучителя массажными движениями сладко обжимали и сдавливали член Малика у самого основания, заставляя мурашки табуном бегать по сильному телу жертвы. Дразнящий поцелуй был прерван грубым прокусом губы до крови, показывая, что возня уже закончена, пора приступать к прямым действиям. Влажная от смазки головка члена уперлась в кольцо туго сжатых мышц. Взволнованное мычание и тихие проклятья слетали с губ. -Я больше не могу терпеть – это прозвучало как тихое извинение. Дальше последовал грубый толчок, прилив резкой, противной боли, но как ни странно, на Малика это действовала еще более возбуждающе, чем любое ласкание. Тишину в бюро прерывала лишь тихая возня тел в углу и хриплые, тяжелые вдохи и выдохи. А потом и тихие стоны, и грубые движения и удары кулаком в стену. Хрипло рыча, Альтаир уже около часа вбивался в тело друга и в самые сладкие моменты, когда становилось невыносимо терпеть, он начинал грубо дрочить уже болезненно пульсирующий член главы бюро, стараясь сделать ему и больно и невыносимо приятно одновременно. - Хваааа… - рычание – прекрати! – вскрик и протяженный стон. - Это еще только самое ласковое начало – усмехнулся ассассин и переключился с члена на яички, перекатывая их в руке и сжимая в такт биения сердца. Упоение лаской закончилось, когда рука Альтаира до боли сжала мошонку, заставляя Рафика выть от боли и начинать с силой отбиваться от мучителя. Скрежет зубов, непрекращающиеся грубые толчки, вой и…самый невероятный, фееричный оргазм сотрясает измученное тело, заставляя дрожать и тихо хрипеть, выгнувшись вперед. Фонтан спермы залил судорожно сжимающиеся животы. Восторженный взгляд неотрывно сопровождает подрагивающие губы и в следующий момент второй громкий стон сотрясает воздух в комнате. Огненная жидкость заполняет Малика и вот они оба тихонечко дрожат, прижавшись, друг к другу, и тяжело дыша. - Аррххх. Слезь с меня – тяжело хрипит Король. И сталкивает с себя тяжелое, горячее, потное тело. Свалившись на пол, Альтаир мягко и грациозно потянулся, наслаждаясь томным остатком возбуждения. Его лицо расплывалось в наглой, мечтательной улыбке, пока на него не посмотрел его любовник. - Я чувствую, что ты лыбишься у меня за спиной. Не пытайся скрыть это – недовольно бурчит хозяин бюро, и неуклюже встав на ноги, подходит к своему рабочему столу. Опять тишина… Ассассин аккуратно поднимается на ноги, подходит к своему «другу» и мягко обнимает его. - Спасибо – слабо вздрагивает тишина. «Сейчас он опять исчезнет. А я останусь его ждать. И это может продолжаться вечно». В подтверждении его мыслей, тихо шуршит уже высохшая одежда, а через минуту уже скрипнул открытый люк и снова вокруг лишь пожирающая тишина. Как будто в этом бюро время течет в миллионы раз медленнее, а пространство существует отдельно от существующего вокруг мира. В голове вертится море мыслей. Прохладный ветер гоняет мурашки уже по остывшей коже. «Все. Успокойся. Остынь. Оденься. Пора закончить карты». Глубокий вдох холодит легкие, дарит небольшой заряд бодрости и освежает мозг. Малик медленно поворачивается, чтобы одеться и застает в проходе изумленную белую морду, которая вытягивается в изумлении опуская глаза на маленькую дорожку черных волос, тянущуюся от пупка вниз к самому сокровенному сокровищу араба, не предназначенного ни для чьих глаз. Движение рукой в надежде прикрыть хоть что-то и дикий крик, сопровождаемый полетом книги с записями в надежде попасть ей в голову… Неудачно…