Remember me (Вспомни меня)

      «На месте преступления обнаружено тело женщины, возрастом приблизительно 23-24 года. Отдел криминалистики Скотленд Ярд города Ливерпуля не обнаружил никаких улик, свидетельствующих о насильственной смерти», — чувствуя, как внутренности вновь скручивает в ледяной узел, прочёл Гарри, а на глаза навернулись слёзы.       Несчастная Лаванда!..       Мерлин, это уже второе дело, которое касалось личного…       Даже в самом страшном сне Поттер не мог представить, что будет читать сухие сводки об убийстве бывшей девушки давным-давно погибшего друга.       «Опрос соседей также не дал результатов: в квартире погибшей никогда не происходило громких вечеринок. Девушка, по словам соседей, была тихой, и, очевидно, одинокой: мужчины в квартиру не заходили, — Гарри перевернул страницу папки, — Путём магических манипуляций никаких насильственных заклятий не найдено, артефакты так же не отреагировали ни в одном из помещений квартиры. При осмотре судмедэксперта из Скотленд Ярда, следует вывод, что причиной смерти явилось кровоизлияние в мозг, а следовательно — смерть естественна. Однако оперативная группа Аврората заметила, что в воздухе комнаты, в которой, по версии следствия и было совершено убийство, отчётливо слышен запах маггловских сигарет, а окурков, как и пепла нигде найдено не было. Из этого, оперативная группа сделала очевидный вывод — женщину убили. Для проведения повторной экспертизы, тело было отправлено в больницу им. св. Мунго».       Перечень с описью всевозможных экспертиз над телом Лаванды Браун также лежала перед ним на столе.       Однако читать всё это Поттеру было без надобности — вчера вечером Пэнс¹, придя с работы, изложила подробности.       Физически Лаванда была абсолютно здорова, и, видимо никогда не испытывала проблем с артериальным давлением, как не испытывают их и её ровесники-магглы. Поэтому, в Мунго пришли к единому выводу: злоумышленник, куривший в её квартире, использовал неизвестное заклинание… Очередное!..       А значит, дело, как и ожидалось — такой же висяк, как и расследование нападения на Гермиону!       — Чёрт! — рыкнул Гарри, со злостью отложив многочисленные документы, и колдографии с места убийства.       Идеальное преступление!       Как, Мерлина ради, найти этого ублюдка, известно о котором только то, что он курит маггловские сигареты?       Да... Ради всех богов!       Половина персонала Министерства после войны взяла моду дымить по поводу и без!       Говорят, дешёвый табак успокаивает нервы...       Может, и ему, Гарри, закурить?       В последнее время он чувствовал себя вымотанным, выжатым как лимон!       С необъяснимым раздражением, Поттер сдёрнул очки с переносицы и, когда мир затуманился, откинулся в кресле, глянув в потолок, словно там могли быть написаны ответы на многочисленные вопросы.       Ну да. Конечно. Размечтался...       Господи.       Даже если псих, напавший на Гермиону, и подонок, убивший Лаванду — один и тот же человек, то это уже серия…       И, как несложно догадаться, — полная «задница» для Гарри.       Ведь за всю историю существования Министерства магии, авроров, раскрывших и поймавших серийных маньяков — пересчитать по пальцам.       Одной руки, чёрт возьми!       Да и, к тому же, какая связь между Гермионой и Лавандой?       Что у них общего?       Нихрена! Блин.       Ну, кроме, разве что факультета Гриффиндор, да соседних кроватей в спальне девочек до шестого курса включительно...       — Поттер?..       Дверные петли скрипнули, и Гарри, вздрогнув от неожиданности, быстро надел очки.       На пороге кабинета стоял Малфой с таким видом, будто совсем не ожидал застать здесь своего вечного визави.       — Проходи, — махнув рукой в сторону любимого Драко неудобного стула для посетителей, сухо буркнул Поттер.       Нужно ли упоминать, что Малфой сегодня выглядел почти так же, как, скажем, месяц назад: не в пример более счастливым, нежели вчера.       — Как прошла встреча с Дэвисом? — скорее для того, чтобы немного отвлечься от чёртова мозгового штурма с самим собой, спросил Гарри.       — Не поверишь! — мечтательно вздохнул Малфой. — Целитель дал мне почитать Дневник снов Гермионы! И, знаешь, я почти в восторге!       — Она что?.. Неужели вспомнила? — вмиг переняв восторг, всполошился Поттер.       Он был готов метнуться в Мунго, чтобы взять показания Гермионы!       Но когда лицо Драко помрачнело, добавил:         — Что-то?..        — Ага, вспомнила... Незнакомца с «красивыми бездонными глазами, серые радужки которых затягивают, как омуты…», — печально кивнул Малфой.       И тут облом.       Чёрт!       Показания Гермионы были бы как нельзя кстати!       По крайней мере, возможно, он, Гарри, раскрыл хоть одно из висящих дел... Или хотя бы приблизился к разгадке!       — Однако, Поттер, её сны до оторопи похожи на наше общее прошлое! — Драко вновь принял мечтательный вид. — И знаешь, думаю, всё и впрямь налаживается! Воспоминания полностью соответствуют хронологии, а значит…       — Ты просто поделиться решил? — резко прервал поток сознания раздосадованный Гарри, а Малфой непонимающе вытаращился, будто в первый раз видел Поттера, продолжившего: — Ну чего ты припёрся? У тебя работы что ли нет?       — Я в отпуске, вообще-то… — растерянно развёл руками Драко. — И да, Поттер, я думал тебе будет интересно послушать... Хотел посоветоваться с тобой ещё кое о чём. Извини, если отвлёк тебя своими мелкими проблемами! — он подскочил со стула и отправился к выходу.       — Сядь обратно, ради Мерлина! — рявкнул Гарри.       Малфой обернулся.       — Простите, пожалуйста, Ваше Величество! — едко проговорил Поттер, когда тот последовал доброму совету.       Утомлённо потерев переносицу, Гарри вновь снял чёртовы очки.       По правде, три года работы без отпуска повлияли слишком фатально. Так, что он уже срывал зло от собственной беспомощности на и без того несчастном Малфое…       Что бы сказала Гермиона?..       А что скажет Пэнс?!.. Если узнает…       И обе оказались бы правы. Ведь он, Поттер, волею судьбы, на сегодня — единственный человек, которому Драко действительно может выговориться... Блейз всё ещё на Сицилии на пару с Джинни, а Пэнси — девчонка, и Малфой никогда не станет лить на неё столько негативной информации, как не станет делиться своими переживаниями — так уж его воспитали.       — Прости меня, — виновато произнёс Гарри. — Но у меня серьёзно очень много работы… Так что ты хотел обсудить?       — Принято, — брезгливо поморщился Драко. — Знаешь, если ты не способен контролировать гнев, то могу посоветовать хорошего психиатра, — ядовито добавил он.       Гарри проглотил и это — Малфою сейчас самому требовалась психологическая помощь.       — Завтра годовщина нашей с Гермионой свадьбы, — торжественно сообщил Драко. — Ещё три месяца назад я заказал для неё серьги… Однако сейчас это не самый лучший подарок, так? Думаю, нужно подарить ей что-то… Такое, что сможет напомнить обо мне и детях!       — Мерлин!.. — возведя взгляд к потолку, Поттер изо всех сил уговаривал себя не повышать голоса. — Совсем недавно Дэвис чуть не пришил меня за твою чёртову футболку с Микки Маусом, оказавшуюся в сумке Гермионы! А ты собрался... – тот принял самый блаженный вид и, казалось, даже не слушал, что ему говорят. — Не нужно ничего, Малфой! Она всё равно не поймёт, к чему подарок!       — Нет, ну, конечно, Гермиона будет просто в восторге, когда всё вспомнит, и узнает, что вместо того, чтобы придумать для неё что-то со смыслом, её муж шатался без дела! — проворчал Драко и, злорадно покосившись в его, Гарри, сторону, угрожающе тихо добавил: — В особенности она обрадуется, когда узнает, что её, с позволения сказать, лучший друг, потакал мне в этом.       — По-моему, ты путаешь Гермиону с кем-то другим! — съязвил Поттер, вновь откинувшись в своём кресле. — Подари ей отсутствие себя. Поверь, она оценит это гораздо выше.       — Ты не помогаешь! — рыкнул Малфой, изображая крайней степени задумчивость. — Как считаешь, а медвежонок Энди² подойдёт? — Гарри устало покосился в его сторону и повёл плечом. — Я так и знал, что тебе понравится! Ну всё же логично: это я подарил игрушку нашей дочке на выписку из родильного отделения! Гермиона точно вспомнит хотя бы о ней!       Серые глаза Малфоя сверкали, как у безумного, и Поттер понял: отговорить его нереально.       — Неплохо, — без лишнего восторга кивнул Гарри.       Рассудив, что в палату к Гермионе этого придурка всё равно не пустят. А посему: если подарок может стать угрозой, то Дэвис популярно объяснит, что к чему.       — А что это у тебя? — указав взглядом на кучу бумаг на крышке рабочего стола, заинтересовался Драко.       Собрать это макулатурное месиво Гарри не успел — Малфой уже схватил одно из многочисленных фото маггловских полицейских с места преступления и, долго рассмотрев его, заторможенно произнёс:       — Очень похоже на…       Поттер обратился в слух.       А Драко сделал дрожащий вздох и скорбно продолжил:        — Гермиона была почти в таком же состоянии, когда я нашёл её в Косом переулке… Кто эта женщина?       — Лаванда Браун… — на автомате ответил Гарри, приняв фотографию обратно.       На ней было запечатлено залитое кровью бледное лицо его, Поттера, одноклассницы.       — А это случайно не та глупая девчонка, что встречалась с Уизли на шестом курсе? — после минутного размышления, уточнил Драко.       — Она самая… Я отправлюсь на детальный обыск в три часа дня, — не понятно, зачем, пояснил Гарри.       И только через секунду, обратив внимание на Малфоя, всем своим видом излучавшего сверхъестественный детективный интерес, понял, какую глупость совершил!       А не терпящее возражений заявление:       — Замётано. Я с тобой! — в исполнении Драко, повергло в почти неконтролируемый ужас.       Потому что таланты Малфоя в дознавательно-оперативной работе уже были известны.       Как посредственные. Мягко говоря...       — Ладно, — сжалился-таки Поттер. — Но ты не будешь мне мешаться!

_______ ¹Пэнси работала в больнице имени святого Мунго. ²Андромеда Нарцисса Малфой (или Энди — для своих) — дочь Драко и Гермионы по версии автора этого фанфика.

***

      Оказавшись в детской, Малфой невольно улыбнулся, почувствовав, будто только что переступил порог другого, гораздо более счастливого мира.       Не верилось, что до недавнего времени он тоже жил здесь...       В этой вселенной солнца и добра, где его, Драко, дети спокойно играли в манеже, собирая маггловские разноцветные кубики в маленькие башни, а мать, наколдовав переливающиеся мыльные пузыри, летающие теперь по всей комнате, благостно наблюдала за внуками.       Казалось, будто ничего не изменилось.       И даже отсутствие Гермионы никоим образом не повлияло на детей.       Однако тихий голос матери, пробормотавшей:       — Регулус снова хныкал всё утро, — уверил в обратном. — Я насилу заинтересовала его кубиками, — печально добавила Нарцисса.       — Гермиона вернётся, и всё наладится, — опустившись на пол перед манежем так же тихо отозвался Малфой, изо всех сил сохраняя улыбку: ведь дети, очевидно, чувствуют беду, случившуюся в семье.       Вдруг, Энди ущипнула брата за щёку, и тот заплакал от боли.       — Мерлин, Регулус! — отчаянно воскликнула Нарцисса, быстро взяв на руки внука. — Драко, нужно проверить ещё раз, может быть он болеет? Жа́ра нет, но малыш постоянно плачет! — сообщила она, пытаясь укачать ребёнка.       — Я спрошу у Дэвиса, — кивнул Малфой и, гипертрофированно нахмурившись, строго проговорил: — Только хулиганки щиплют братьев, Энди! — девочка внимательно посмотрела в глаза отцу.       Мерлин, как же она похожа на Гермиону!       Тот же смышлёный взгляд карих глаз, такие же непослушные кудряшки.       — Нельзя так делать! — погрозив пальцем, продолжил Драко.       А Энди, наверное, почувствовав несерьёзность намерений, улыбнулась во все четыре зуба и шлёпнула пухлой ладошкой прямо по отцовскому носу.       — Да что ж ты будешь делать?! — быстро посадив успокоившегося Регулуса в манеж, всплеснула руками Нарцисса. — Андромеда, как ты смеешь бить папу?!       — Нет-нет, всё в порядке! Мама, она ведь ребёнок, — жестом остановив причитания, пробормотал Малфой и потёр ушибленную переносицу. — Я попрошу передать Гермионе мишку Энди… — он поднялся и, забрав игрушку, добавил: — Так что мы в расчёте, да, драчунья?       Но дочка уже потеряла к нему всякий интерес: она гладила брата по белокурым волосам, должно быть, в наивной попытке пожалеть…       — А потом, ты будешь удивляться, когда Энди начнёт грубить тебе, едва научившись говорить! — не унималась Нарцисса. — Никакого отцовского авторитета! То ли дело Люциус…       — Мам, давай ты потом перескажешь мне истории из моего счастливого детства? — сурово перебил Драко. — Не при детях… И, — он глянул на циферблат наручных часов. — К тому же, я опаздываю.       Трансгрессировав ко входу в больницу, Малфой почти коснулся ручки двери, замаскированной под магазинную, как внезапно его окликнули по имени.       Удобнее перехватив плюшевого медведя, Драко обернулся, и испытал самое странное чувство в своей жизни...       Это можно было бы описать так: будто здоровенный ледяной кирпич рухнул в желудок.       Потому что Малфой никак не ожидал встретить здесь вальяжно приближавшуюся к нему по мощеному тротуару Асторию Гринграсс!       Наверное, Гермиона убила бы его на месте, узнай она о мыслях, крутившихся в его голове.       Да и сам Драко понятия не имел, почему чувствовал то, что чувствовал...       Однако, ради всего святого!       Ну ведь ничего криминального нет в том, что он был рад видеть старую знакомую?..       Пусть даже когда-то считавшуюся его невестой.       — Драко! — порывисто обняв его, прошептала Астория.       И это, чёрт возьми, до жути не походило на ту, старую-добрую Тори, которую он знал!       Астория Гринграсс была выбрана родителями ему в невесты не только за чистокровное происхождение, но и за благородное воспитание, важным аспектом которого является этикет.       Всё-таки, они, Драко с Асторией, никогда не общались так близко, как, например, с Пэнси.       Хотя, людям свойственно меняться.       Его жизнь в корне изменилась за каких-то шесть лет, которые прошли с их последней встречи.       — Я так рада тебя видеть! — ещё жарче прошептала она.       — Я тоже... – с немалым усилием отстранив её от себя, пробормотал Малфой. — Я тоже рад видеть тебя, Тори.       Её розовые губы расплылись в улыбке, а когда она перебросила свои волнистые пшеничные волосы через плечо...       Драко сглотнул и, показалось, будто галстук завязан слишком туго.       — Куда идёшь?.. С таким медведем? — медленно накрутив прядь волос на наманикюренный пальчик, Астория похлопала длинными ресницами.       — Я… Э-э-э… — ощутив, как кровь приливает к щекам, Малфой спрятал игрушку за спину. Так и не отдав себе отчёта, зачем. — К жене, — соизволил ответить он.       И только когда Тори неприкрыто жестоко усмехнулась, холодно заметив:       — Да, я слышала. Гермиона Грейнджер! Она ведь потеряла память, так? — весь флёр, словно сусальная позолота, мигом слетел с неё.       Откуда она могла узнать?       Блейз в кооперации с Поттером предприняли все усилия для того, чтобы ни одна паршивая газетёнка не написала об этом ни строчки!       Информация о нападении на Гермиону засекречена.       Всеми известными способами!       — Ты не думал о том, что теперь у тебя есть шанс? — всё так же елейно продолжила ворковать Тори, неотрывно глядя в глаза Малфоя своими голубыми глазищами.       Словно гипнотизировала...       — Шанс на нормальную жизнь, — подушечка её пальца коснулась кожи его, Драко, шеи и, соскользнув вниз, остановилась на груди. — С женщиной, — Тори приблизила своё кукольное личико к его лицу, и томно прошептала: — Достойной такого мужчины, как ты…       Аромат её духов ударил в ноздри...       И вместе с этим пришло осознание.       Это не духи.       Это приворотное зелье!       Очевидно, не Амортенция, что-то послабее, однако ничуть не менее вероломное.       А, Астория, стерва, пыталась его соблазнить!       Прямо здесь. Фактически, в двух шагах от палаты Гермионы.       Боже. Это просто...       Верх паршивого цинизма!       — Знаешь, Тори, у меня ведь двое детей, — отойдя от неё на шаг, вкрадчиво сообщил Малфой.       — Это не проблема…       — А я и не говорил, что они для меня — проблема, — усмехнулся он. — Я люблю свою жену…       — Но она ведь грязнокровка! — прошипела Астория, приняв, наконец, свой истинный вид бешеной мантикоры. — Она позор твоей семьи!.. Твой позор!       — А ты депортирована, — внешне спокойно прервал её Драко. — Вместе с родителями-Пожирателями смерти. До 2020 года.       — Какой же ты гадёныш, Малфой! — злобно процедила Гринграсс, замахнувшись, должно быть, для пощёчины.       Однако означенный выше гад, поймал тонкое запястье, и констатировал:       — Нечего выпендриваться, Тори! Ты уже взрослая девочка. И у тебя проблемы.       Её голубые глаза сверлили переносицу ледяным взглядом, будто не было никогда елейных фраз.       Словно минуту назад, Астория не уговаривала Драко бросить к чертям свою беспомощную супругу!       А в следующий миг кисть его руки обожгло резкой болью.       — Какой же ты подонок, Малфой! — криво усмехнулась она, задув дымящийся кончик своей волшебной палочки.       А Драко попытался вновь схватить Асторию за руку, но её внезапный трюк с заклятием, оставившим на коже след, словно от потушенной сигареты, подействовал, и пальцы схватили только пустоту.       Отвлекающий манёвр. Надо же?       Прикоснувшись волшебной палочкой к тревожному браслету-артефакту, которым снабжены все сотрудники пограничных таможенно-пропускных пунктов магической Британии, Малфой отправился-таки на приём к целителю Дэвису, рассудив, что за несколько минут, Астория не успеет сбежать из страны.       — Мистер Малфой?       По счастью, целитель прогуливался по коридору, прилегающему к его же кабинету, и Драко, за быстрым выстраиванием плана захвата своей бывшей невесты даже не успевший осознать, как промчался до третьего этажа больницы, только сухо кивнул вместо приветствия.       — Вы хорошо себя чувствуете? — с участием уточнил Дэвис, внимательно вглядываясь прямо в глаза.       А Малфоя пронзило очень неприятным озарением: целитель применяет Легилименцию!       Драко уже испытывал подобное пронизывающее ощущение на шестом курсе, когда профессор Снейп пытался прочесть его мысли.       Однако сегодня ему нечего скрывать!       — Нет, — сквозь зубы процедил Малфой, открывая сознание целителю.       — Вы хотите обсудить… Это? — вкрадчиво произнёс Дэвис, приподняв тёмную бровь, и Драко кивнул.       Ему срочно требовалась помощь.       Психиатрическая.       Ведь если рассудить здраво: даже не будучи легилиментом — Малфой и впрямь выглядел, как безумный.       С красной от ярости рожей и со здоровенным плюшевым медведем под мышкой...        — Прошу, — отворив дверь своего кабинета, Дэвис приглашающе кивнул.

***

Три с половиной года назад…

      Лондон не спал.       Многочисленные огоньки неоновой подсветки Тауэрского моста разноцветными кружками отражались в тёмных волнах Темзы, плещущейся в гранитных берегах.       Откуда-то, должно быть, из ночного клуба в квартале отсюда, доносилась громкая музыка.       А он, молодой человек, смотрел, как первые снежинки, чуть-чуть не долетев до волн беспокойной реки, тают в воздухе.       Он мог бы сходить в клуб и, притворившись магглом, плясать до утра, или снять там девчонку и развлекаться с ней всю ночь.       Благо, подобных в Лондоне полным-полно…       Сигарета, должно быть, пятая за последние десять минут, дотлела до фильтра, обжигая пальцы, и молодой человек щелчком отправил её в реку.       Слава Мерлину, на мосту не оказалось никого, способного ханжески отчитать его за этот поступок: в последнее время, в этом городе расплодилось слишком много долбанутых защитников природы, бездомных зверушек и остальной душеспасительной фигни.       Впрочем, пьяниц, обычно шатавшихся в этом районе тоже не наблюдалось, как и автомобилей.       И мигом позже, молодой человек понял почему.       После резкого хлопка, посреди моста материализовалась хрупкая фигурка.       Оглянувшись по сторонам, девушка, очевидно заблаговременно наложившая магглоотталкивающие чары на мост, подошла к чугунным перилам.       И молодой человек, уже было поднесший волшебную палочку, чтобы прикурить очередную сигарету, поторопился к ней.       Не произнося ни слова, чтобы не испугать, он пытался рассмотреть перелезшую через ограждение девчонку...       Казалось, ей было немногим больше двадцати лет от роду, а длинные пряди пепельных волос, делавших её похожей на утопленницу, трепал холодный ноябрьский ветер, сплетая их в какие-то причудливые узлы.       — Эй! — подойдя вплотную, шепнул молодой человек и накрыл своей ладонью холодные девичьи пальцы. — Не сто́ит.       Она, испуганно вздрогнув, обернулась, показав наконец своё лицо.       Бледные, как выцветший пергамент впалые щёки, испещрённые чёрными разводами туши, а голубые глаза…       Самые красивые, из тех, которые только видел молодой человек...       Источали только жуткую скорбь.       И изможденность.       Этой жизнью, миром — всем.       — Рон?.. — слетело с искусанных, будто бы обескровленных губ девчонки.       Рон.       Похоже, она попросту свихнулась!       — Как тебя зовут? — покачав головой, спросил молодой человек.       Она разочарованно обернулась и, пристально глядя вниз, на тёмные волны Темзы, занесла ногу над водой.       — Лаванда... — обронила она, вновь коротко обернувшись. — Моё имя — Лаванда Браун. Ты будешь меня помнить?       Косой взгляд голубых глаз, чиркнул прямо по сердцу!       И молодой человек перехватил покрепче её бледную ладонь.       — Кто такой Рон? — просто, чтобы отвлечь девчонку, спросил он.       Как ни странно — получилось!       Лаванда поставила ногу на парапет и, запрокинув голову, посмотрела в затянутое чернильными тучами небо.       Будто прощаясь...       — Я любила его, – проговорила она. — Люблю и сейчас… Но он выбрал другую. Гермиону Грейнджер… — она тяжело вздохнула, выпустив облачко пара в морозный воздух. — А потом началась Война... И... И он погиб.       Лаванда всхлипнула.       Так горько, словно вновь пережила всё это...       — Значит нужно жить дальше. Без него, — вкрадчиво заметил молодой человек.       — Не могу! — по девичьим щекам вновь полились слёзы. — Отпусти! — прошипела Лаванда.       И пальцы её свободной руки соскользнули с перил.       И в этот момент, молодой человек, подхватил её за талию, перетащив через чугунное заграждение.       — Зачем?! — воскликнула она, едва отдышавшись.       После трёхминутной истерики, сопровождавшейся разного рода криками и брыканиями.       — Просто ты должна жить, — пожав плечами, усмехнулся молодой человек. — Без него.       — Кто ты? — сверкнула глазами Лаванда. — Как тебя зовут?       — Ну… Скажем, Герман, — протянул он, кивнув самому себе. — Да... Ты можешь звать меня Германом.       — Герман?.. – задумчиво повторила Лаванда, будто пробуя это слово на вкус. — Надо же… Какое редкое имя! Почти как моё… – она печально хихикнула.       И вновь отправилась к перилам чёртова моста!       — Ну уж нет, мисс Браун! — подхватил Герман её под локоть. — Я тебя провожу… — она возмущенно-упрямо фыркнула. — Ну-ка, посмотрим, где ты живёшь?.. Легилименс!       Ливерпуль…       Обычная маггловская квартира. Типовой маггловский район…       Надо же?!       Он обнял девчонку за плечи и шепнул:        — Держись!       Когда вихрь трансгрессии рассеялся, взгляду предстала обычная, обитая стёганым дерматином дверь с облезшими цифрами «185».       Герман оглянулся по сторонам: Мерлин, неужели магглы и впрямь могут жить в подобных местах?       Краска на стенах, там где не наблюдалось нецензурных надписей, облупилась и отвалилась, обнажив потрескавшуюся штукатурку…       Здесь хуже, чем даже в самых бедных домах волшебников!       — Как ты? — спросил Герман, решив, что брезгливость — последнее, долженствующее волновать его сейчас.       Лаванда только безразлично пожала плечами.       И он понял – выход у этой девчонки только один.       Взмахнув палочкой, он прошептал:       — Обливи…       Однако, Лаванда, несмотря на свою внешнюю беспомощность, резко ухватила волшебную палочку за кончик и, спрятав её во внутренний карман своей куртки, отрезала:       — Ты обезоружен! Это я уже проходила, — она усмехнулась, озорно блеснув глазами.       А потом Лаванда приблизилась вплотную и, коротко прикоснувшись губами к его, Германа, губам, шепнула:       — Спасибо тебе. Ты можешь остаться. Если хочешь.