— Забини, — вздохнул Малфой, когда гостиная особняка Блэков, а вместе с ней и чета Поттеров исчезли во всполохах пламени. — А ты, случайно, не забыл, что это мой дом?
— И?..
Блейз поднялся с пола, состроив нарочито-спокойную гримасу.
— А что, если Поттер будет орать здесь, как бешеный? — прошипел Драко и, указав взглядом наверх, раздражённо продолжил: — Если он перебудит детей?.. Запомни, Блейз, колыбельные в несметном количестве будешь петь ты!
Забини успел представить эту картину от третьего лица.
И даже мысленно хихикнуть перед тем, как со стороны кресел, в которых они с Малфоем неспешно распили добрую половину коньяка, привезённого из Италии, раздался грозный рык.
Ну конечно!
Мерлин...
Эта псина точно однажды сожрёт его, пока никто не видит!
Не просто же так Грейнджер подарила Драко эту животину?!
Сто процентов, всё рассчитала наперёд!
Наверное, Гермиона попросту никак не могла забыть тот день (давным-давно, в конце первого семестра седьмого курса), когда спрятанная за книжками в стеллаже бутылка Огневиски совершенно случайно рухнула с полки, едва миновав гениальную макушку…
И возмущение, которое Блейз попытался продемонстрировать другу в связи с этим своим умозаключением испарилось!
Если задуматься, то Драко и так донельзя «повезло» с мстительной супругой…
— Ты вообще-то волшебник, Малфой, — с жалостью сообщил Блейз. — Или как? — едко уточнил он.
За что тут же был награждён ледяным взглядом.
Забини услужливо сделал вид, будто испугался.
Да, как же!
Чёртова псина так и рычала. Казалось, прямо сейчас она попросту вцепится ему в ногу.
Мерлин и Моргана!
Ну почему нельзя заткнуть эту засранку?
Может же Малфой дать ей пинка под хвост?!
— Вот только не надо мне здесь! — всполошился Блейз, переведя грозный взгляд с собаки на Драко и обратно. — Развели мне тут сопли! Заглушающее для кого придумали, а?!
Дальнейших препирательств, как ни странно, ни со стороны друга, ни со стороны Блонди не последовало.
Малфой небрежно взмахнул палочкой, и гостиная отделилась невидимым экраном от остального мира; второй взмах — и из потайного помещения, в котором, как помнил Забини, всю жизнь хранился всякий хлам, выплыли два таких же кресла, а затем присоединились к своим братьям-близнецам, стоявшим у стеклянного столика перед камином.
Очевидно, Драко просто решил не вступать в полемику, рассудив — себе дороже.
И правильно!
Ведь визит Поттеров — вопрос риторический.
Не говоря уж о том, что Блейза попросту разрывало от азартного любопытства к этому запутанному расследованию!
И, если честно, Забини твёрдо решил, что позже, когда всё закончится позитивно (о другом сценарии завершения этой истории он предпочитал не задумываться), он напишет полномасштабную книгу о странном маньяке!
Ведь ублюдок, убивший Браун и напавший на Грейнджер — определённо серийный маньяк, так?..
Мерлин, какой же скачок его карьере обещала эта история!
Основанная на реальных событиях…
Даже поверить сложно!
Однако сердце замирало от восторга всего лишь от мысли об этом!
Он же сможет добиться даже большего успеха, чем незабвенная Рита Скиттер после выхода её книги об Армандо Диппете¹!
Да и Джинни наконец-то станет гордиться им!
Наверное.
— Ну, вот и славно! — усмехнулся Блейз, плюхнувшись в своё кресло и плеснув себе коньяка. — Будешь? — с сомнением покосился он в сторону друга.
Так и гипнотизировавшего пламя в камине.
Может, надеялся, что Пэнс с муженьком решили-таки лечь спать, несмотря на уговоры?
Забини почти закатил глаза от этого мысленного предположения.
— Оставь Поттеру, — мельком оглянувшись, буркнул Драко. — Он, бедняжка, умаялся. — саркастичная ухмылка едва тронула губы приятеля. — Не то, что мы, бездельники…
— Что-то долго, кстати, они добираются! — коротко глянув на циферблат напольных часов, констатировал Блейз. — Может, пароль забыли?
Малфой снова обернулся.
Судя по выражению лица, он никак не мог разобраться: валяет ли Забини дурака или тронулся по-настоящему…
Мерлин...
Да куда ж подевалось его чувство юмора?
Ведь всего четверть часа назад оба ржали, как кони!
Признаться, всё это наводило на самые неоптимистичные параллели в памяти Блейза.
В самом начале седьмого курса, друг выглядел, да и вёл себя почти так же…
Однако тогда, крыша Малфоя бесповоротно ехала после допросов в «доблестном» Аврорате о зловещих артефактах старины-Люциуса, найденных в мэноре после падения Волдеморта.
А сейчас…
Сегодня Забини и впрямь понятия не имел, каким, чёрт возьми, образом заставить прийти Драко в себя!
— Ладно-ладно! Помню, — мрачно усмехнулся Блейз, отхлебнув коньяка. — Грейнджер так заколебала всех на четвёртом курсе этим своим ГАВНЭ... Прости Господи! Что Поттер не забудет о нём, наверное, даже если и его жахнут тем же заклятием, что и…
— Забини, ради всех святых! — тихо взмолился Малфой.
К счастью, Блейз слишком хорошо знал Драко, а может внезапно возымел талант к эмпатии², до этого, честно говоря, его никогда не посещавший.
Поэтому продолжения мольбы не потребовалось: Забини без слов понял…
Нет, точно знал, как тяжело Малфою заставлять себя озвучивать, как и слушать вновь и вновь обстоятельства нападения на Гермиону.
Оттого и притормозил.
В силу своей специальности, да и, наверное, изрядной врождённой циничности, Блейз иногда забывал о чувствах окружающих.
Но вопреки всему, он помнил, как убивалась его собственная супруга, узнав о произошедшем с Грейнджер.
Да и самому Забини было, мягко сказать, не по себе!
Хуже.
Дикость происшествия просто вымораживала изнутри!
Даже несмотря на всю язвительность характера.
Что уж сказать о Драко?
Хоть, конечно, друг никогда не славился излишней сентиментальностью и тому подобной хренью, — очевидно, ему во сто крат хуже.
Да, Мерлин, за всю историю великого и ужасного рода Малфоев, нападений на жён не случалось!
И не стоило забывать, что Грейнджер, вообще-то, — Героиня Второй магической войны, вступить в схватку с которой рискнул бы далеко не каждый…
По крайней мере, Блейз, окажись он на месте преступника, не стал бы рисковать своей шкурой.
Однако роль плакальщицы, а, тем более, жилетки для безутешных слёз и причитаний нисколько Забини не прельщала, не говоря уж об абсолютной неловкости ситуации!
Треск, внезапно раздавшийся из жерла камина стал настоящим спасением!
Ещё секунда — и Блейз начал бы нести полную околесицу, из-за которой, с вероятностью в тысячу процентов, обзавёлся б замечательным фонарём под глазом.
Чего явно не оценили бы в редакции.
— Ох, Драко! — наскоро отряхнув сажу с платья, выдохнула Пэнси, первой шагнувшая в Малую гостиную.
Она горестно всплеснула руками и, печально всхлипнув, крепко обняла Малфоя.
— Я так скучаю… Чёртова работа отнимает столько времени!
Как когда-то очень давно, ещё в Хогвартсе, Пэнси вжалась лицом в грудь друга.
А Драко, явно немного отвыкший от подобных объятий с кем-то, кроме Грейнджер, неловко гладил подрагивающие девичьи плечи.
Отчаянно и безмолвно — взглядом — прося помощи Блейза.
— Как ты всё это выносишь? — продолжила глухо причитать Пэнси, не услышав, как к ним подкрался Забини, считавшийся «известным умельцем разрулить любую женскую истерику». — Я бы… Я бы точно рехнулась! Я и так всё время плачу!..
— Да о чём ты, Пэнс? — подчёркнуто ласково произнёс Малфой, пытаясь мягко отстранить её от себя. — Гермиона скоро будет здорова. Ну, по крайней мере, Дэвис так сказал сегодня…
— Правда?! — воскликнула Пэнси, всего на секунду взглянув снизу вверх на Драко.
И Блейз возликовал было, что истерика ликвидировалась сама собой.
Но не тут-то было!
Пэнси зарыдала ещё громче и обняла Малфоя ещё крепче.
И именно в эту секунду из камина шагнул Поттер.
Собственной грозной персоной.
Вот... Дьявол!
Казалось, воздух зазвенел от напряжения.
Ведь немного утомившийся Герой всея Волшебного мира в миг превратился в эдакого Отелло³...
И, не озаботившись даже пеплом, осыпавшим его чёрный джемпер после путешествия по каминной сети, Гарри выхватил волшебную палочку.
Зелёные зрачки горели праведным гневом!
А стёкла очков в круглой оправе воинственно сверкали…
Страсти господни. В общем.
Истинный аврор, блин!
Кингсли, наверное, выписал бы Поттеру нехилую премию, будь здесь, в Малой гостиной, хоть одна крошечная угроза в виде какой-то темномагической дряни.
И, если честно, «адская» ревность, которую отчаянно демонстрировали что Поттер, что Малфой по отношению к своим жёнам, не дай Мерлин, обнимавшим собственных лучших друзей...
Немного надоела!
Блейз уже сжал древко собственной волшебной палочки в кармане брюк, чтобы остудить пыл Поттера.
Каким-нибудь дурацким шуточным заклятием.
Эффект неожиданности всегда действовал безотказно!
Ну, во всяком случае, когда колдовала Грейнджер.
Однако «Отелло» внезапно испарился.
Видимо, после жалобно-беспомощного взгляда, брошенного Малфоем поверх макушки Пэнси.
В сотый, если не тысячный раз засунув свои идиотские ревнивые подозрения подальше, Поттер издал озадаченное: «Кхм…».
И Пэнс, как по мановению волшебной палочки, отпрянула от многострадальной малфоевской груди.
Только рыдать она так и не прекратила!
Какого дьявола?
Это сопливое представление не являлось для подруги чём-то вполне привычным!
Для Забини и Малфоя, знавших её буквально с пелёнок, тоже.
— Да что с тобой? — злобно зыркнув на Гарри, почти взмолился Блейз.
Стоит ли говорить, что Пэнс, даже не обратив внимания на скромный вопрос, всё так же не унималась?
— Да ладно тебе! Ну, не разводи мокроту! — заискивающе проворковал Забини.
Памятуя собственную манеру общения с Джинни, которая ввиду гормонов, бивших в её голову со страшной силой, устраивала подобные сцены по сто раз на дню.
— Полы-то у Малфоя не министерские…– продолжил балагурить он. – Паркет вздуется, кто чинить будет? Поттер твой?
Блейз почти зажмурился осознав, какую чушь нёс только что…
Но, святые угодники!
А что ещё делать, когда лучшая подруга или, не приведи Мерлин, жена, закатывает истерику, которой по всем законам логики быть не должно?!
— Ну, а что? Неплохо, — скептически усмехнувшись, пожал Драко плечами. — Ты, Забини, будешь детей баюкать, Поттер — пол перекладывать… А я спать пойду наконец-то.
Наверное, Малфой просто пытался разрядить обстановку.
В своём стиле, разумеется.
И у него получилось.
Почти.
Все улыбнулись.
Поттер даже приготовился ляпнуть что-то едкое в ответ, а Пэнс прыснула...
Но через секунду зашлась таким диким хохотом, что Блейзу показалось, будто венчавшая потолок хрустальная люстра угрожающе зазвенела.
Всего миг ушёл, чтобы мысленно перечислить всё симптомы в поведении подруги, затем сопоставить их с поведением собственной горячо любимой супруги...
И Забини незаметно усмехнулся выводу, к которому, судя по косому взгляду, пришёл и опытный в подобных вопросах Малфой.
Не сговариваясь, оба с жалостью воззрились на Гарри.
Который, к слову, растерянно мялся у камина, явно решая: сбежать из этого дурдома или всё-таки вызвать колдомедиков.
— Ну, Поттер, тебя можно поздравить? — добродушно подмигнув, уточнил Драко.
А тот тяжело сглотнул, затравленно вылупившись из-за круглых стёкол очков.
— Приятель, по-моему, он не в курсе! — едва сдержав смешок, Малфой ткнул Забини в бок.
— Определённо, — со знанием дела, важно кивнул Блейз.
Чем, кажется, ещё пуще напугал Гарри.
— Думаю, ему срочно нужна доза счастья, — Забини улыбнулся застывшей от шока и, конечно, понявшей суть их намёков, Пэнси, и, взмахнув рукой в сторону столика, торжественно провозгласил: — Прошу! У нас тут крутой Сицилийский коньяк. Дамам, с вашего позволения, не предлагаю, — тихо добавил он и, обняв Пэнс за плечи, повёл к свободному креслу.
— Ну и где твоя сучка? — мрачно осведомился Поттер.
Секундой ранее обшарив гостиную фирменным взглядом профессионального ищейки.
Мерлин, да он даже под стол заглянул!
Неужто всерьёз полагал, будто Драко прятал шлюх в самых неожиданных местах?
Окончательно смирившись, что сегодняшним вечером Гарри бесповоротно невменяем, Малфой коротко свистнул.
И из-за кресла показался мокрый кожаный нос.
— Блонди, — не отрывая насмешливого взгляда от ошалевших глаз Поттера, Драко похлопал себя по бедру. — Иди ко мне, девочка!
Собака вмиг подбежала к Гарри и встала на задние лапы, положив передние ему на плечи.
Малфой усмехнулся: Блонди, по старой памяти, просилась «на ручки».
— Ну и кретин же, этот Забини! — уворачиваясь от собачьего языка, цыкнул Поттер, едва сдерживая смех.
Которым, к слову, залился вышеозначенный кретин, вспомнив свой аргумент, посредством коего и заманил сюда Гарри.
Репортёр…
— Так ты понял, что творится с твоей женой? — вкрадчиво уточнил Малфой, а вечный оппонент, до этого наглаживавший вертевшуюся вокруг него Блонди, вновь поднял затравленный взгляд. — Ну, Поттер! А как же дедуктивный метод? Всё же проще простого! — почти торжественно сообщил Драко, но Гарри, кажется, всерьёз решил включить тормозного идиота. — Ладно, думаю, Пэнс сама всё расскажет…
Когда все, наконец, расселись, Блейз, излучая просто нечеловеческую радость по случаю визита Поттеров, наполнил бокал коньяком до краёв и, поставив, его перед Гарри, провозгласил:
— Доза счастья для угрюмого аврора!
Драко видел Поттера в подобном состоянии в последний раз, на следующий день после нападения на Гермиону.
Растерянный, пытающийся что-то судорожно объяснить самому себе, Герой волшебного мира схватил стакан и, не дожидаясь даже, пока наполнятся бокалы всех остальных, махнул коньяк залпом.
— Налей ещё! — хрипло отрезал он.
— Кажется, ему ещё более херово, чем было тебе, когда ты узнал, что у вас с Грейнджер родится двойня, — озабоченно и намеренно громко резюмировал Забини.
А Малфой коротко, но издевательски кивнул.
— О, я понял! — преувеличенно радостно хлопнул в ладоши Блейз. — Ты, Поттер, переживаешь, что Пэнс не сможет больше играть с тобой в квиддич?
Гарри хмуро фыркнул.
— Да ну, брось! — небрежно махнул рукой Забини, нервно хохотнув. — Моя Джин на четвёртом месяце, а играет себе! И вроде даже собирается летать с квоффлом в обнимку до конца сезона. Главное, чтоб не рухнула с метлы, — задумчиво резюмировал он, смущённо потерев затылок.
Кажется, Блейз и впрямь не задумывался, каким опасным спортом увлекалась его жена, и только сейчас его настигло эдакое озарение!
Поттера, кстати, тоже накрыло.
Побледнев, как алебастр, он догадливо покосился в сторону Пэнси, нервно кусавшей губы.
И, судя по уничтожающему взгляду её зелёных глаз, миссис Поттер не прочь была бы придушить Забини на месте.
— Вон у Малфоя Грейнджер вообще высоты боится! И ничего, живут же, — как-то не совсем уверенно добавил Блейз.
А Драко, только в желании спасти ситуацию, преувеличенно горестно вздохнул в подтверждение слов друга.
— Это правда? — тихо произнёс Гарри, подхватив ладонь Пэнс, изо всех сил изображавшей, будто совсем не понимала, о чём речь. — Правда то, что городит Забини?
Тот, не прекращая сиять улыбкой, опасливо переглянулся с Малфоем, шепнув:
— По-моему, всё это как-то не вовремя.
— Можно было и отложить спектакль на потом, сэр Великий драматург, — так же, отчаянно улыбаясь, ответил Драко.
— Ммм… Ты имеешь в виду квиддич? — буднично потягивая минералку из своего стакана, пролепетала Пэнси. — Если так, то я вряд-ли решу когда-то полетать, как и Гермиона. Ты же знаешь, я не сильна в квиддиче…
— К чёрту метлы! — раздражённо прошипел Гарри, воровато покосившись на синхронно улыбающихся, как идиоты, Малфоя с Забини. — Я о том… О том, на что они намекают.
Чёрные брови Пэнси взлетели от театрального удивления.
Однако, в следующий момент, она, очевидно, решила, что пора сворачивать этот «цирк с конями» имени Блейза Забини, и пробормотала:
— Ну… Я не планировала пока сообщать об этом во всеуслышание, но раз уж… — она вновь укоризненно кольнула взглядом своих друзей и, устало закатив глаза, протянула: — Ну что за придурки?.. Сколько лет прошло, а ничего не поменялось!
«Придурки» синхронно приняли крайне возмущённый вид.
— Да, Гарри. Я… То есть ты… Короче, мы скоро станем родителями. Примерно через семь месяцев… — смущённо улыбнувшись, призналась Пэнси.
Повисла тишина.
Растроганная. Нежная.
С капелькой тёплого стеснения.
И Драко отдал бы всё, окажись признание подруги более…
Уединённым, что ли?
Пэнс была достойна большего.
Ну, по крайней мере, всё это уж точно должно было состояться без присутствия Блейза.
Который, конечно, вёл себя вполне привычно...
Однако немного деликатности в этих обстоятельствах ему бы не помешало.
— Так и что же ты молчала?! — не прошло и минуты, всплеснув руками, воскликнул Забини. — Это же срочно нужно отметить! — он подскочил на ноги и с тройной радостью принялся разливать коньяк. — Предлагаю тост! — торжественно провозгласил он.
И все взгляды, наполненные изрядной долей настороженности, остановились на его задорно прищуренных глазах.
Тосты от Блейза — так же, отдельная тема.
И все, собравшиеся в гостиной Малфой-мэнора, прекрасно знали, что в своих праздничных речах Забини мог брякнуть какую угодно чушь!
Если, конечно, рядом не имелось Джинни с её «фирменным» локтем, удар которым в бок мужа, способствовал усмирению излишней изобретательности.
Однако Джин осталась в поместье, отдыхать перед новым отъездом на спортивные сборы, даже не подозревая, какой, с позволения сказать, балаган закатил здесь её благоверный.
— За крошечного Поттера, — расплылся в растроганной улыбке Блейз, и все выдохнули с немалым облегчением. — Пусть он, — благостно продолжил Забини, — ну, или, тем более, она… Не унаследует от папеньки очки.
Занавес.
— Ты перестарался, дружище, — усмехнулся Малфой, чокаясь с Поттером. — Кажется, наш бравый аврор гордится своими окулярами…
— А ещё, я всё слышу! — грозно заметил Гарри, отхлебнув коньяка. — Так нахрена вы выдернули меня из кровати?
Он опустился в кресло и деловито скрестил руки на груди, смотря на обоих так, будто надеялся сделать взглядом насколько надрезов.
На их шеях.
— Ну, я же сказал: соскучились! — не унимался Забини.
Челюсть Поттера напряглась.
И Малфой предположил, что прямо сейчас Гарри попросту убьёт Блейза, если тот не заткнётся.
Одним взмахом палочки.
— Тем более, всё, что от тебя требовалось ты уже сделал, — подписал себе приговор Забини, заговорщицки подмигнув. — Малфой, вон, вообще завистью изошёлся! Ты, значит, с женой в постели валяешься, а он…
На миллисекунду, Блейз втянул голову в плечи.
Очевидно, почувствовав очередной грозный взгляд.
Но теперь от Драко.
— Не валяется, — не сдержавшись-таки, добавил Забини.
Гарри молчал, изображая, словно произнёсенное прошло мимо ушей.
Однако Малфой знал: через пару секунд, он взорвётся и пошлёт в Блейза Силенцио⁴.
Или Авада Кедавра.
По ситуации…
— Ладно. Уговорили, — в полной тишине произнёс Забини, поняв наконец, что перегнул со старанием создать «самую дружелюбную» обстановку. — В общем, Драко рассказал мне об обыске в квартире Браун…
Малфой скромно пожелал провалиться под землю.
Забини, конечно, в своём репертуаре, однако, можно было сообщить Поттеру об этом как-нибудь…
Ну, не в лоб же!
— Что?! — грохнув дном стакана о крышку стола, выпалил Гарри. — Как?!.. Как ты, фестрал тебя раздери… Малфой, как ты мог разболтать секретную информацию Аврората?! — Поттер сжал кулаки добела, и Драко осознал — это конец. — Да ещё и корреспонденту Пророка!
— Но… — растерянно начал Малфой. — Слушай, Блейз — мой лучший друг, и…
— И специальный репортёр, чёрт возьми! Шеф-редактор колонки «Звёздные сплетни»! — взвыл Поттер.
И вновь махнул коньяка.
— Слава Мерлину, ты наложил Заглушающее, — шепнул Забини, вмиг залившись краской, как варёный огнекраб.
Честно говоря, Малфой так же, как, видимо, и Блейз, чувствовал себя первокурсником, не сдавшим домашнее задание по трансфигурации вовремя.
Только орала на них не МакГонагалл, с которой иногда всё-таки можно было договориться, а Поттер, явно готовый сожрать обоих живьём.
Старший Аврор…
Имеющий все права прямо сейчас отволочить обоих за шкирку в камеру предварительного заключения на одиннадцатом уровне Министерства.
Одна мысль об этом вызывала неконтролируемую дрожь.
— Ой, да не кипятись ты, сэр Большая Шишка! — первым очухался Забини, очевидно, разделяя размышления Малфоя. — Я — могила. Ты же знаешь!
Драко заметил, как по виску лучшего друга скатилась капля пота.
Никак не связанная с близостью камина.
— Ну вообще-то, — кротко перемешав трубочкой кубики льда на дне своего стакана, вкрадчиво возразила Пэнси, — Ты даже свои гипер-секреты растрёпывал всем вокруг, так что уж говорить о…
— Я не разбалтываю секреты Аврората! — просверлив взглядом лицо подруги, всполошился Блейз. — Тем более, те, за которые светит срок в Азкабане, — тихо добавил он, опасливо покосившись на Малфоя.
— Чёрт с вами! — фыркнул Гарри. — Налей ещё, — мрачно попросил он, и Забини в мгновение ока плеснул коньяка в его стакан. — И что ещё вы хотели обсудить?
Друзья вновь опасливо переглянулись.
— По поводу Лаванды… — несмело буркнул Малфой.
— Да что ещё-то?! — взорвался Гарри, однако заметив, как Пэнс подскочила от неожиданности, он сбавил тон и продолжил: — Я сам ни хрена не понимаю! Куда не сунься — везде тупик… Что ещё ты хочешь знать, а, Малфой?
Если разобраться, даже хорошо, что выяснилась правда о беременности Пэнс.
Иначе Драко влепил бы уже по аврорской роже!
В воспитательных целях, конечно же, а вовсе не потому, что чёртов Поттер выводил из себя хуже, чем все тупые тюлени вместе взятые, по недогляду богов, работавшие под его, Малфоя, руководством.
— Знаешь, я думал, тебя держат в Аврорате не за столетние заслуги, а за действительные, — процедил Драко, так же как и Гарри сжимая кулаки. — Почему я, простой таможенник, должен разъяснять тебе простые вещи, а? Ты ведь обсудил с Кингсли, с какого дьявола в комоде Браун оказались секретные документы моего отдела? Ну раскинь ты своими близорукими мозгами, Поттер!
— Ну-ка брейк, друзья!
Будто из ниоткуда между ними встал Блейз, наподобие рефери в маггловском боксе.
Словно почуял, что дело может приобрести самый, что ни на есть, нежелательный оборот.
А Драко даже не успел осознать, как Поттер оказался прямо напротив него.
И как, чёрт возьми, случилось так, что из почти дружеского их диалог чуть не перерос в вульгарный маггловский мордобой?!
Им ведь не по пятнадцать!.
Что бы сказала Гермиона?
Мерлин милостивый!
Нервы, кажется, сдавали у обоих.
Как у Малфоя, так и у Гарри…
— Ты, Драко, не простой таможенник, а золотой! — отчаянно сообщил Блейз. — А ты, Поттер… Моя Джин встречалась с тобой, а значит ты почти такой же восхитительно-гениальный, как и я… — напряжённо пробормотал он.
И Гарри, так же, как Малфой секундой назад, очнулся.
Видимо, разделив мысли вечного оппонента.
А потом неожиданно дёрнул уголком губ в подобии улыбки.
И ради всего святого!..
Да неужто очередная чушь в исполнении Забини снова подействовала?
Судя по тому, что Поттер отправился обратно, поближе к жене — Блейзу удалось разрядить обстановку.
И он, немало обрадовавшись этому, серьёзно проговорил:
— А теперь, по делу.
Забини вновь опустился в своё кресло и дёрнул остолбеневшего от ведения внутреннего диалога с самим собой Малфоя за рукав рубашки, чтобы тот тоже сел.
— Драко рассказал мне, чтобы попробовать выяснить связь между двумя преступлениями.
«Раз уж вы в Аврорате только рисуетесь вместо того, чтобы работать!» — добавил Блейз про себя, пожав плечами.
Поттер, явно прочитав эту мысль, опасно нахмурился, вновь наградив Забини уничтожающим, чисто аврорским взглядом.
— Мы позвали тебя, чтобы выяснить ещё одно… Ты не помнишь, какими были отношения между Гермионой и Лавандой?
— Да вообще-то, не сказать, чтобы плохими… — задумчиво протянул Поттер и возвёл усталый взгляд в потолок.
— А что общего было между ними? — спросил Блейз, явно чувствуя что-то скрытое в ответе Гарри.
Несколько секунд, во время которых Поттер изучал то ли лепнину на своде потолка, то ли люстру, которая чуть не рухнула от хохота его жены, показались вечностью.
Пока с его губ не сорвалось:
— Рон…
Похоже, побелка странно действует на способность к рациональному мышлению.
И, кажется, к такому выводу пришёл не только Малфой, но и Пэнси с Блейзом, так же с тревогой изучавшие Гарри.
Который, очевидно, удивился собственному заключению ничуть не меньше.
— Они обе любили Рона, — тихо пояснил Поттер и, зябко передёрнув плечами, добавил: — Кроме этого, первый вопрос, который я услышал от Гермионы был о нём. Она была уверена, что помолвлена с Роном…
Повисла тишина.
Пустая. Осязаемая.
Казалось, взмахни рукой — и воздух завибрирует, как студень.
Малфой очень надеялся, что его друзья думали о том же, о чём и он.
Гарри свихнулся.
Или влил в себя слишком много коньяка…
— Ну, ты же не хочешь сказать, что он мог выжить? — выдохнула Пэнси, первой пришедшая в себя после рассуждений супруга. — Гарри, милый, — проворковала она, заботливо погладив того по плечу. — Рон ведь погиб пять лет назад!
— Да… — хрипло и почему-то неуверенно отозвался тот.
— А может быть такое, что Браун не верила в его гибель? — заторможенно рассудил Малфой. — Гермиона просто не помнит… Ни меня, ни факт смерти Уизли, а Лаванда могла сойти с ума… Помнишь, фото с изрисованным задником?
Поттер задумчиво кивнул.
О чем, чёрт возьми, он размышлял?
Неужто, высчитывал в голове процент на выживание драгоценного дружка?
Или…
Нет, Уизли нет в живых!
Давным-давно!
Точка!
— Нет, Драко, — угрюмо заключил Блейз. — Думаю, Лаванда была в своем уме… Вернее, не совсем... Короче, она не могла не верить в гибель Уизли. Вся магическая пресса трубила об этом вплоть до 2000 года. Тут, знаешь ли, не захочешь — поверишь.
_______
¹Армандо Диппет — предшественник Альбуса Дамблдора на посту директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, выдающийся волшебник. По некоторым данным, занимал должность Директора около двух сотен лет.
²Эмпатия — осознанное сопереживание текущему эмоциональному состоянию другого человека без потери ощущения внешнего происхождения этого переживания.
Соответственно эмпат — это человек с развитой способностью к эмпатии.
³«Отелло, венецианский мавр» — трагедийная пьеса Уильяма Шекспира, написанная около 1604 года. Отелло — имя одного из главных героев произведения, задушившего в пылу ревности свою жену — Дездемону.
⁴Силенцио — заклятие молчания.
***
Угли в камине дотлевали, едва поблёскивая красным, а стрелки старинных часов неумолимо близились к двенадцати.
И с каждой секундой становилось всё гаже.
Он не ребёнок!
Не ребёнок…
У него уже есть свои дети!
Каждый Мерлинов миг, Малфой напоминал себе об этом, и пытался задушить свой чёртов эгоизм мыслью о том, что они обязательно отметят третью годовщину свадьбы сразу, как только Гермиона выздоровеет!
Пусть позже. Пусть...
Пусть просто вспомнит!
Ради всех богов, нужно взять себя в руки: Дэвис сказал, что очень скоро выпишет её.
И всё будет хорошо.
Как и было.
И Гермиона вновь будет здесь, с ним.
Он вновь будет слышать её голос, смех, дыхание.
И запах её густых волос.
Пусть сейчас это и кажется пустыми надеждами, но ведь, рано или поздно, всё его мечты сбывались?
Хотел избежать служения в рядах Пожирателей Смерти — пожалуйста!
Хотел жениться по любви, едва ли не первым в своей семье — свершилось.
Хотел детей — получай сразу двоих…
Однако почему-то, даже утром, когда Дэвис оптимистично рассказывал о динамике состояния Гермионы, в голове Малфоя поселился мерзкий мелкий червячок сомнения. Который безжалостно грыз кору мозга сейчас, как и тогда.
Слишком много везения.
Всё слишком хорошо складывается, даже если не брать в расчёт провал за провалом в расследовании о нападении на неё.
Долбанное море везения!
Лимит которому должен наступить рано или поздно.
— Я спать хочу, как сурок! — зевнув, мрачно сообщил Поттер.
Проследив, как супруг с видом умирающего от жажды, долил в свой бокал последние капли коньяка, остававшегося на дне бутылки, Пэнси обеспокоенно кивнула.
Кажется, ей совсем не улыбалось укладывать Гарри спать позже.
Когда тот решит, что можно ещё покутить или, как происходило почти всегда, удариться в причитания о своей неоценимой вине в гибели кучи людей за время Войны.
А ведь завтра ещё допрос Гринграсс!
Часы пробили двенадцать.
И все присутствующие, так же, как и Поттер борющиеся со сном, приняли сообщение бравого Аврора как вполне резонное предложение.
Блейз лениво махнул палочкой, бросив в жерло камина Инсендио¹, чтобы Пэнси с Гарри смогли отправиться домой и как бы между прочим пробормотал:
— Не кисни, приятель, — он ободряюще подмигнул Драко.
А потом вновь остановил взгляд на колдографии Гермионы, взирающей на них поверх веера из карт.
— Я помню о вашем празднике… — Забини тяжело вздохнул, так и не оторвав взгляда от колдо. — Только вот не знаю, поздравлять тебя или нет…
Он не ребёнок!
Не ребёнок.
И сейчас не до тупого эгоизма.
— Как хочешь, — поведя плечом, отозвался Малфой. — Для меня сейчас важнее, чтобы Гермиона…
Драко не знал, было ли это наяву, или ему показалось... Что за стеклом широкого окна в темноте мелькнуло что-то белое.
Пожалуйста, пусть «просто показалось»!
Нечто, до ужаса напоминавшее совиное крыло…
— Главное, чтобы она вспомнила меня и…
Раздался тройной стук по стеклу.
Под тревожным взглядом Забини, Малфой поднялся из кресла.
И ноги сами понесли его к окну, на внешнем подоконнике которого дожидалась полярная сова.
А дрянное предчувствие, мучившее его с самого утра, вспыхнуло, чуть не сжигая лёгкие изнутри.
С каждым нетвёрдым шагом вперёд, оно, предчувствие, становилось всё сильнее.
Он не слышал ни взволнованного вздоха Пэнси, ни угрюмого ворчания Поттера, занесшего было ногу над изумрудным пламенем в камине.
Не ощутил даже взгляд Блейза, прожигавший спину между лопаток…
Потому что...
На конверте, привязанном к лапе совы, стояла гербовая печать больницы святого Мунго.
А вести, принесённые ночью, никогда не бывают добрыми, так?
Особенно, если в этой самой больнице лежит женщина, которой он, Драко, дорожил больше, чем всём в этой чёртовой жизни!..
Он развернул пергамент, на котором, аккуратным, как всегда почерком, было выведено:
«
Добрый вечер, мистер Малфой!
С прискорбием сообщаю, что ваша супруга вновь впала в состояние комы.
Реанимационные мероприятия были проведены в соответствии с кодексом Британской ассоциации колдомедиков.
Однако её состояние, очевидно, необратимо.
Прошу вас по возможности скоро прибыть в больницу для разъяснения положения.
Старший целитель психоневрологического отделения больницы им.св. Мунго, Роджер Дэвис».
Пальцы занемели.
И Малфой наконец вдохнул казавшийся прохладным воздух, чтобы хоть немного унять пожар, разразившийся в лёгких.
Казалось, будто в груди открылся мини-филиал Ада, а чернильные строки из записки никак не желали наполняться смыслом.
Даже после пятнадцатого прочтения...
Его жена. Его любовь.
Мать его детей.
— Нет… — сорвалось с занемевших губ, а листок пергамента вылетел из окоченевших пальцев.
Нет!
Этого не может быть.
Необратимо.
Невозможно!
— Драко! — первой подбежала Пэнс.
Почему всегда именно она первой приходила на помощь?
Всегда помогала? Всегда…
Но не сейчас.
— Что?.. Что стрясло..? — она осеклась, глядя в помертвевшее лицо Малфоя.
А потом, когда взгляд её по-кошачьи зелёных глаз остановился на конверте с гербовой печатью, так и оставшемся лежать на подоконнике, Пэнси прикрыла губы тонкими пальцами.
Драко лишь мельком, будто сквозь слой ваты в ушах услышал горький всхлип: видимо, до неё смысл написанного дошел гораздо быстрее, когда она подняла чёртов листок с пола…
А Малфой чувствовал себя сторонним наблюдателем.
Сейчас.
Только мысли роились внутри черепной коробки, не давая ни одного шанса остаться здесь.
В реальности.
Ещё ни разу он не трезвел так молниеносно…
Как это могло произойти?
Кома, блядь. Снова!
Утром Дэвис уверял, что…
Да чёрт возьми, он же сам, Драко, ещё вчера читал записи в Дневнике снов.
Сделанные её рукой!
А недавно слышал её голос через маленькую щёлку между дверью и косяком...
Вот он. Лимит везения.
Конец.
Всего, что было дорого.
Его жизни.
Стук собственного сердца надсадно гремел в ушах, едва не разрывая барабанные перепонки.
Лёгкие горели.
А в глазах щипало.
Он. Не. Ребёнок…
Он Малфой.
А Малфои, дьявол забери, не плачут!
Даже когда их собственные жёны на грани смерти.
— Приятель! — широкая ладонь Блейза легла на плечо. — Что такое? Почему Пэнс опять…
Он кивнул куда-то за его, Драко, спину.
И Малфой обернулся впервые за…
Сколько прошло времени?..
Не более пяти минут.
Прижав к себе коленки, Пэнси сидела на полу.
И беззвучно рыдала, теребя несчастный клочок пергамента в бледных пальцах.
А Поттер, отчаянно тупивший в этот вечер гораздо серьёзней обычного, наконец соизволил подойти к жене и, опустившись на пол перед ней, явно пытался добиться какой-то информации сквозь безостановочно льющиеся слёзы.
Мерлин… Пэнс не могла помочь.
И Забини не мог.
И Поттер.
Никто!
Не может. Выцарапать Гермиону из ледяных костистых лап смерти.
— Драко!
Блейз стиснул его плечи крепче, будто возвращая в реальность.
Их взгляды встретились.
Глаза в глаза.
И Малфой не смог бы объяснить, что случилось в этот миг.
Что щёлкнуло в голове, когда с губ сухо сорвалось:
— Она умирает.
Кажется, даже Забини ужаснулся интонации, с которой это было произнесено.
Драко стало страшно.
Страшно от беспомощности.
Что он, в конечном итоге, способен предпринять?
Чем он может помочь Гермионе?..
А правда в том, что Дэвис ждёт его лишь чтобы получить подпись на листке с разрешением об отключении безнадёжного пациента от зелий, поддерживающих жизнь.
Так было с бабулей-Блэк.
Нарциссу вызвали в Мунго, и на следующий день бабуля умерла.
Тогда он был ребёнком, и ещё не понимал всех тонкостей, а сейчас…
Правда колет глаза.
Иногда очень больно.
Почти убивая.
— Гермиона… — голос дрогнул, и Малфой почувствовал, будто в адский огонь по ту сторону рёбер разом обрушилось пару галлонов ледяной воды. — Моя девочка…
Перед глазами замелькали чёрные точки.
В носу противно закололо.
Руки Блейза соскользнули, а синие глаза наполнились неверием, неприятием…
Дьявольски-невъебенно-огромным отрицанием.
Правды.
И его губы шевельнулись, прозвучали слова, наверное, отражавшие эмоции, промелькнувшие в глазах.
Малфой не слышал.
Хотелось только разодрать свою собственную грудь.
Голыми руками.
Чтобы вновь почувствовать жжение огня, а не херову пустоту, похожую на склеп!
Вырвать своё сердце и отдать Гермионе.
Чтобы она жила.
К чёрту!
Нахер все эти отчаянные мысли.
Он не герой.
Он Малфой.
Да и…
Может, Забини прав?
А он просто опережает события?
Не может Героиня войны взять, да и умереть от хилого заклятия какого-то мудилы!
— Я должен быть в Мунго, — насилу проглотив горький ком, стоявший до этого в горле и мешавший сделать хотя бы вдох, отрезал Драко, ринувшись к пылающему пламени в камине.
Взять себя в руки!
— Да погоди! — пальцы Забини поймали его под локоть, и Малфой обернулся.
Пэнси всё так же плакала, Поттер так же гладил её по волосам, мельком косясь в их сторону, и, кажется, сдерживая нервный срыв только за счёт мыслей о жене, носящей ребёнка под сердцем.
Ничего не меняется.
Только его жизнь, очевидно, закончилась…
— Эй, я с тобой! — встряхнув Драко, сообщил Блейз.
— И мы, — отрезал Поттер, подняв на ноги всё ещё всхлипывающую Пэнс, и та твёрдо кивнула.
Отлично, блин.
Долбанная группа поддержки...
Этого ещё не хватало!
Неужели, он представляет собой настолько жалкое зрелище?
В горле вновь запершило, и стало тошно.
От самого себя.
Мерлин, он превратился в бездарного, никчёмного слизняка, так?
«Подбери свои чёртовы сопли!» — жестоко рявкнул кто-то изнутри головы.
Что сказала бы Гермиона?..
Ничего. Она умирает!
Её больше не будет…
Нигде. Никогда!
«Остановись! Не время паниковать» — вновь осадил голос.
У него шизофрения.
Стопроцентно.
На стенде в кабинете Дэвиса он читал описание этой психической болезни.
Шизофрения или что-то похуже.
И Драко вдохнул, пытаясь взять наконец-то себя в руки.
Что бы сказала Гермиона?
Отвесила б нехилую оплеуху.
И только потом в своей поучительной манере сообщила бы, что друзья, должны поступать именно так, если, конечно, они и впрямь «друзья».
Которые замерли, одинаково вопросительно взирая на него.
Друзья...
Он бы улыбнулся, если б мог.
Если б тяжёлый обруч не сковал грудь, а слишком острое, больное горе не атрофировало любую мимику.
Они хотят поддержать…
И встряхнув волосами, в подобии согласия, Драко ощутил, как по его собственным щекам, должно быть, уже давно, льются слёзы.
Почему-то, ему даже не было стыдно.
Бред всё это!
И он проорал бы это в холодные глаза нарисованного отца тысячу раз!
Туфта, чушь!..
Пустые пыльные строки в кодексе чести…
Которого не было и нет.
Малфои тоже плачут.
Когда адское пламя жрёт изнутри.
Когда больно так…
Как никогда раньше.
_______
¹Инсендио — поджигающее заклятие.
