Двойное дно.

      «Жестокое убийство двух детей, Джоди Куин-Хикс и Артура Фрисби, является делом рук человека, причастного к убийствам трех молодых женщин.       На протяжении месяца убийца орудует на наших улицах и остается безнаказанным. Это ужасает! И стоит задать вопрос: «Чем все это время были заняты правоохранительные органы?» Из достоверного источника нам сообщили, что за это время полиция и ФБР ни на шаг не продвинулись в деле серийного маньяка, под дарованным ему прозвищем «Искусствовед». В связи с этим остается только гадать, как много людей станут жертвами психопата, прежде чем полиции и их руководству ФБР станет что-нибудь известно об убийце.       А мы, тем временем, призывает всех быть внимательными и бдительными…»       Мужчина отложил газету, в которой маленькая статья про его достижения находилась на четвертой странице. Он поморщился: прозвище «Искусствовед» ему совершенно не нравилось. Ведь он не только знаток искусства, он - творец! А эта отписка в газете никак не раскрывала его как особого индивида. Гораздо приятней ему было читать статью свободного журналиста Фредди Лаундс, на которую он наткнулся, вбив свое прозвище в поисковик браузера.       «…       Убийца, не оставляющий после себя улик. Вдохновляясь мировыми шедеврами живописи из места преступления создает картину ужасающую и поражающую одновременно. Его инсталляции - «ожившие» шедевры в реальном времени и пространстве. Возомнив себя новатором, творцом иного уровня, «Искусствовед» совершает аморальные, страшные преступления. Искупление за них он непременно должен понести. По словам действующего консультанта ФБР Эмили Браун: “У следственной команды уже есть вполне полное представление картины внутреннего мира преступника. Мы знаем чем он мотивируется и как мыслит. Именно это позволит нам поймать его в ближайшем будущем”. Однако, консультант замечает, что новых жертв они не исключают.       Что касается «самодеятельности» преступника, Эмили Браун дает ему такую оценку: «скучные, незаурядные творения, потрясающие лишь своей жестокостью. Его “шедевры” мертвы, как и люди, которых он убил. В них ничего нет, а значит сам «Искусствовед» представляет собой лишь еще одного из многих серийных убийц с отклонениями в психике».       Что это? Необдуманная речь или вызов? Может, эти слова должны были приободрить мирных жителей? В любом случае, не стоит произносить опрометчивых слов, особенно когда положение таково, что со счетом «1:0» ведет серийный убийца.»       Пусть в статье Фредди Лаундс не было похвалы его стараниям, все же эта была лучше той, что напечатали в газете. Оценка его работ Эмили Браун не пришлась ему по душе, но без критики не обходиться ни один художник. Таков порядок вещей.       - Эмили Браун, - вслух произнес мужчина имя своего первого критика, - посмотрим, что ты скажешь на него.       Он обернулся на свое новое творение, и его губы растянулись в самодовольной улыбке.       ***       Около семи часов утра Эмили разбудил звонок в дверь. Женщина приоткрыла глаза, взглянула на часы, перевернулась на другой бок, желая поспать еще час. Однако короткая трель вновь оповестил о том, что кто-то дожидается за дверью. Она раздраженно цокнула языком, перевернулась на спину, уставилась в потолок, в ожидании третьего звонка. Мысленно она задавалась вопросом: “Кто мой утренний гость?” О том, по какому адресу Браун снимала квартиру, знали только Джек, Беверли, и Фредди Лаундс. Лишь этим троим Эмили лично говорила, где ее можно найти. Когда дверной звонок раздался в третий раз, женщина предположила, что о месте ее жительства может знать еще один человек. Она поднялась с постели, накинула на плечи кофту и направилась к двери. Проходя по коридору Эмили посмотрела на себя в зеркало, оценила свой внешний вид, сочла его ужасным, но ничего не предпринимая, открыла дверь. Ее догадка оказалась верна. На пороге ее съемной квартиры стоял Ганнибал Лектер.       - Доброе утро.       Эти слова, словно отрезвляющая пощечина, прогнали остатки полудремы. Она не выказав ни удивления, ни иных эмоций, смерила его взглядом. В правой руке Ганнибал держал пакет, содержимое которого вызывало подозрения. Хотя сам визит мужчины в это идеальное для преступления время, когда свидетелей меньше всего, совсем не вызывал у нее опасений.       - Не впустишь? – Спрашивает Ганнибал.       Эмили не обронив ни слова, жестом пригласила его войти. Он, затворив за собой дверь, прошел следом за ней в гостиную. Эмили, скрестив руки на груди, чуть нахмурилась и, наконец, произнесла:       - Зачем пришел?       - Хотел угостить тебя завтраком.       - Я не ем по утрам.       - Не сегодня, - бросил Ганнибал и, не спрашивая разрешения, прошел на территорию кухни.       Эмили проводила его взглядом. Данное утро определенно войдет в ее список «пугающие случаи моей жизни». Однако, никак не сопротивляясь его действиям, позволив хозяйничать на кухне, она отправилась в ванную комнату, дабы привести себя в порядок. Оказавшись один на один со своими мыслями, Эмили ощутила странное чувство неизбежных перемен. Теперь, после событий прошедшей ночи, ей необходимо быть куда более осторожной в своих действиях, чем прежде, так как Ганнибал был одним из немногих, кто знал о ней практически все.Эмили придется лгать куда искуснее, дабы не разочаровать его и удивить заготовленным подарком.       Приведя себя в порядок после короткого сна и неожиданного пробуждения, она вышла из ванной, переоделась и вернулась на кухню. Наблюдать за готовящим Ганнибалом оказалось занимательным делом. Он ловок и грациозен в обращении с кухонными принадлежностями. В ее памяти всплыл тот день, когда Лектер впервые привел ее в свой дом. Тот еще был вечер! Сначала утомляющие разговоры, потом возбуждающий желание чай, непродолжительный сон, а затем ее первое серьезное предупреждение. Эмили ясно помнила как она бесшумно подкралась к нему с осколком в руке. Прильнула, со спины обхватив его руками, но Ганнибал вырывался, отделавшись лишь царапиной. Эти воспоминания неожиданно сменились другими, и вот уже она в его крепких объятиях… в его власти.       - Приятного аппетита, - закончив все приготовления к завтраку, произнес Ганнибал. Он отодвинул стул, пригласив ее сесть за стол.       Браун села, а Лектер занял место напротив. Завтрак был на двоих. Эмили внимательно осмотрела приготовленное блюдо, которое было красиво и аккуратно подано. Из всего представленного на тарелке она выделила яичные желтки, базилик и овощи.       - И чем изволишь меня угостить? – Поинтересовалась она.       - Блюдо испанской кухни - яичница по-баскски. – Беря в руки столовые прибора, ответил Ганнибал.       Эмили разрезала яичницу, обнаружив в ней не только мелко порезанные овощи, но и кусочки мяса. Она вновь взглянула на Ганнибала. Тот выжидая, наблюдал за ней. Не слишком долго томя его, Эмили попробовала завтрак, медленно прожевывая.       - Как на вкус?       - Интересно.       Лектер улыбнулся. Попробовав свое кулинарное чудо, он остался удовлетворен.       - Вкусное и не сложное в приготовлении блюдо с доступными для каждого ингредиентами. – Прожевав добавил Ганнибал. - Куриное яйцо, свежий перец, перечная смесь, сыровяленая ветчина, свиные голяшки и костный мозг.       - Правда, свиные? – Выразила она свое сомнение.       - Только голяшки. – Вновь улыбнувшись, ответил Ганнибал.       - А костный мозг?       - Нашего общего знакомого.       После его слов, вопрос о трупе Гейбла, мучивший ее, отпал сам собой. Спокойно, без каких-либо угрызений совести или внезапной тошноты, Эмили ела свой завтрак. Для себя она уже давно уяснила: если верить в свою правоту – жить становиться гораздо проще. Однако вина за совершенное преступление или съеденный кусок, как изящно ее не преподноси, никуда не денется.       Это утро, этот завтрак, Ганнибал напротив казались Эмили полным абсурдом. В какое-то мгновение она всерьез задумалась над тем, не является ли все это миром снов. Но как бы сильно она не хотела верить в нереальность происходящего, здравый смысл безжалостно разрушал желаемое.       - Вчера со мной связывался Чилтон, - вдруг произнес Ганнибал. Эмили лишь бросила на него заинтересованный взгляд, запивая завтрак стаканом воды. – Сказал, что в отношении Уилла у него значительный прогресс.       - Если он в это верит, то Чилтон уже на крючке Уилла.       Они немного помолчали, а затем Ганнибал произнес:       - Думаю, нам троим стоит пообщаться.       - С Чилтоном?       - С Уиллом.       - Может нам троим и есть что обсудить, но лучше это сделать после того, как Уилл окажется на свободе. Не за чем мистеру Чилтону знать больше необходимого, - заметила Эмили, а затем внезапно поинтересовалась: - У тебя же есть план, чтобы начать действовать?       - Я уже начал, - отозвался Лектер. – Что насчет тебя?       - Мои действия и решения никак не повлияют на твои. С самого начала я планировала всю сложную работу оставить тебе, однако, если вдруг понадобиться моя помощь, я готова посодействовать.       - Неужели мы, наконец, нашли общий язык? – С нотками сарказма в голосе поинтересовался он.       Эмили в упор посмотрела на него, неискренне улыбнулась и ответила:       - Этот чудесный завтрак меня подкупил. Но если серьезно, то после всего, что было между нами… глупо идти дальше в одиночку. – Она сделала небольшую паузу, размышляя о возможности этого союза. – Правда, полностью доверять друг другу мы не можем, даже если захотим. Это неизменный факт. Однако у нас есть общие секреты, и хотим мы почти одно и тоже. Так почему бы не быть на одной стороне? Думаю, это самое лучшее решение.       - Это разумное решение.       В словах его притаилась угроза. По крайней мере, так показалось Эмили. Этому она не придала значения, ведь сам избранный путь ей не сулит хорошего конца. Поэтому неважно кто поставит точку в ее истории: она, Ганнибал или кто-то еще.       Завтрак подошел к концу. Запив съеденное, Эмили помогла убрать со стола. Ее организм, привыкший начинать утро с кофе, требовал свою кофеиновую дозу, и даже сытная яичница с интересным содержимым не отбила этого желания. Ганнибал и в этот раз вызвался сварить для нее кофе. Она бы отказалась от такой любезности, если бы не зазвонивший телефон, на который она спешила ответить.       Разговор был недолгим, однако явно не желанным. Ганнибал не мог упустить возможности и, навострив слух, пытался подслушать. Разобрать слова оказалось очень сложно задачей, ибо Эмили говорила достаточно тихо. Но по ее интонации он смог распознать раздражение и тревогу. Сделав кофе, Ганнибал оставил кружку на столе и прошел в гостиную, где слышимость была лучше.       - …твои безрассудные действия могут привести к катастрофе. Если ты ошибешься, никто тебя уже не спасет. – Кого-то отчитывала Эмили. – Я понимаю, ты вынужден бороться сам с собой. Да, это сложно. Но ты не должен идти на поводу своих желаний.       Пока он прислушивался к разговору, его вниманием завладела открытая коробка, стоявшая около журнального столика. Подойдя поближе, Ганнибал заглянул внутрь и обнаружил там несколько блокнотов, старые тетради и несколько семейных снимков Браунов. Взяв одну из тетрадей, Лектер быстро ее осмотрел. Оказалось, что в его руки попал дневник Анджелы Браун. Быстро пролистав его, Ганнибал положил тетрадь обратно. Также его заинтересовал лежащий на диване толстый блокнот. Решив не останавливаться, он, без угрызений совести, поддавшись любопытству, пролистал и его. Записи в блокноте опять же походили на личные записи из дневника, только в этот раз повествование вела Эмили. Но судя по состоянию блокнота и тому как все было изложено, заполнение блокнота велось в настоящее время.       - О, не стесняйтесь мистер Лектер. Чувствуйте себя, как дома, - язвительно произнесла Эмили, выходя в гостиную, едва окончила разговор по телефону.       - Не подозревал, что ты из тех людей, которые ведут дневник, - отозвался он.       - Иногда это помогает увидеть то, чего не заметил ранее.       Она забрала блокнот из его рук, и кинула его на прежнее место. Интересоваться содержимым коробки Ганнибал не стал.       - Прости, но тебе лучше уйти. Через час у меня неожиданно обозначилась встреча. Мне надо собираться.       - С кем?       - Один несчастный, страдающий небольшим психическим расстройством и нуждающийся в моем совете, - ответила она, а затем, прищурившись, добавила: - А ты любопытный.       - Только с тобой, - серьезно произнес Ганнибал.       - Как мило, - неуверенно ухмыльнувшись и отвернувшись, отозвалась Эмили.       Прощание было недолгим, но на доброй ноте. Эмили поблагодарила его за заботу, но добавила, что не стоит ее баловать подобным отношением. Пожелав друг другу хорошего дня, они расстались. Браун закрыла за ним дверь и, наконец, смогла вздохнуть свободно. Хоть со стороны могло показаться, что эта парочка вполне может сойти за приятелей, но на самом деле все это лишь притворство.       Через полчаса Эмили Браун села в машину и отправилась на встречу с человеком, в действия которого она должна была немедленно вмешаться. Ее ждало дешевенькое кафе на окраине города, куда заходили по большей части усталые путники из близлежащего мотеля. Оставив машину на стоянке, Эмили перешла дорогу и вошла в заведение. Колокольчик на двери громко оповестил хозяина о прибытии еще одного посетителя. Женщина, окинув взором небольшой зал, обнаружила нужного ей человека и прошла за соседний столик, расположившись к мужчине спиной. Усевшись, она махнула рукой официантке, подзывая ее к себе. Посетителей было совсем мало, поэтому официантка не заставила себя долго ждать. Молодая девушка подошла к новоприбывшей и поинтересовалась, что та будет есть.       - Завтрак на усмотрение повара, - быстро произнесла Браун.       Официантка устало вздохнула и ушла на кухню. Эмили вновь беглым взглядом осмотрела окружение, опасаясь посторонних ушей, но, никого вокруг не обнаружив, она негромко произнесла:       - Что ты успел натворить Мэтью?       - Здравствуйте, мисс Браун, - сперва поприветствовал он ее, - вам не стоит волноваться, я был предельно осторожен.       - Меня не волнует твоя осторожность.       - Я не допустил ошибки, - спешил убедить ее молодой мужчина. – Лишь отправил в подарок ухо, так он поймет, что у него появился поклонник.       - Ухо? - удивленно повторила Эмили, перед тем, как официантка принесла ей омлет с беконом и кружку какао. Взглянув на тарелку, вспомнив уже съеденный завтрак, Эмили мысленно задалась вопросом: - Ну, почему на завтрак должны быть именно яйца?       - Я не могу больше ждать. - Тем временем продолжал Мэтью. - Он тот, кто открыл мне глаза на это мир, и я обязан ему. Вы ведь понимаете меня, мисс Браун?       - Да, даже слишком хорошо понимаю. – Отозвалась Эмили, тяжело вздохнув. – Ладно, что сделано, то сделано. Но теперь, прошу, наберись терпения. Нужно дождаться подходящего момента, когда он без колебаний примет тебя и твою помощь. Ты не должен забывать о нашей цели.       Она посмотрела в окно. Малолюдная серая улица, проезжающие мимо машины. Отчего-то внутри нее возникло чувство, что этот день станет только хуже. Немного погодя, словно подтверждая ее мысли, телефон в кармане запищал. Достав его и посмотрев на дисплей, Эмили увидела сообщение от Джека Кроуфорда: «Немедленно приезжай по этому адресу». Указанное место являлось центральным парком, и это удивило ее.       - Вам пора уходить? – Вдруг спрашивает Мэтью.       - Да, - выкладывая деньги на стол, отозвалась она. – Ты хочешь что-то еще сказать?       - К нему часто приходит женщина, - добавил молодой мужчина, - брюнетка, не доктор Блум. Они, кажется, работали вместе.       - О чем они говорят?       - Не знаю точно, но в последний раз он просил ее быть осторожной.       - Дурак, - вырвалось у Эмили.       Смысла в продолжении разговора больше не было. Браун встала из за стола и покинула кафе, так и не притронувшись к еде. Вновь перебежав на другую сторону улицы, она прошла на стоянку. Оказавшись у машины, она обернулась. Ее недавний собеседник вышел из кафе и засеменил в противоположном направлении. Эмили провожала его взглядом, пока не заметила высокого мужчину в куртке и черной кепке, закрывающей лицо. В следующую секунду в памяти всплыло воспоминание о том, как не так давно на улице она столкнулась с неизвестным. По какой-то причине она была уверена, что это был один и тот же человек. Эмили поспешила сесть в свою машину и уехать. Выезжая со стоянки, Эмили бросила короткий взгляд в сторону преследовавшего ее мужчину, но на том месте его уже не оказалось.       Спустя некоторое время, Эмили Браун прибыла к центральному парку. Около входа толпились люди, которых полиция не пускала за ограждение. Узнав в этих людях репортеров, Эмили поняла, что ей стоит приготовиться к шквалу вопросов и молчаливой ненависти Джека. Пока она размышляла над тем, как ей попасть на территорию парка и остаться незамеченной, неожиданно в окно ее автомобиля постучали. То был один из полицейских, ожидающий ее приезда.       - Мне велено проводить вас, мисс Браун, - произнес он, когда она опустила стекло.       Выйдя из машины, Эмили последовала за полицейским, который повел ее окружным путем, дабы избежать столкновения с большой толпой журналистов. И хотя пираньи средств массовых информаций взяли место преступления в кольцо, все же небольшая брешь нашлась. Оказавшись за ограждением и пройдя немного вглубь парка, Эмили увидела жертву и сцену, подготовленную убийцей.       Увиденное изумляло, пугало, но все же какую-то часть ее души восхищало. На небольшом пьедестале, установленном посреди дорожки, восседал очаровательный амур, который был сотворен из несчастного Артура Фрисби. В этот раз «Искусствовед» повторил шедевр скульптора Этьена-Мориса Фальконе. Точность копии поражала: каким-то образом он даже сумел передать лукавство, отраженное на лице. Маленькие крылья, были пришиты к его спине. Все творение было покрыто краской имитирующей мрамор. Его амур прижимал к губам пальчик, как бы призывая зрителя о чем-то молчать. Во всем этом странном, но по-своему прекрасном ужасе, самыми жутким являлись глаза. Открытые живые глаза мертвого ребенка.       - Ты здесь, - подойдя, произнес Джек.       - А он попался на крючок, - ухмыляясь, отозвалась Эмили.       - Это каким образом?       - Дело вот в чем… - она немного помолчала, собирая мысли воедино. - Из всей той информации, что мы на него имели, я заметила, что «Искусствоведу» свойственен нарциссизм. То, как он подает свои преступления, во что он превращает своих жертв, по сути, кричит: «Смотрите, смотрите! Я еще и не такое могу!». Убийца явно жаждет внимания, но при этом в его характере заложена неуверенность. Поэтому, прежде чем убить он следит за жертвами, чтобы составленный им план не дал осечек.       - Позволив общественности узнать о нем, мы дали ему известность. А обозначив свою беспомощность, подстегнули его самолюбие, - констатировал Джек. – Мы сыграли ему на руку.       - Зато теперь мы можем им манипулировать. – Казалось, эта мысль ей особенно нравилась, ибо ее лицо выражало искреннюю радость. – Мы вынуждены идти на жертвы, но в итоге победа будет за нами.       Эмили внимательнее осмотрела творение убийцы, в поисках какого-нибудь послания. По ее соображениям в этот раз он должен был что-то оставить, однако ничего такого она не видела. Однако была одна деталь, которой не было в оригинале Фальконе. Вместо колчана со стрелами, амур «Искусствоведа» второй рукой тянулся к ножу, так аккуратно и гармонично вписанному в инсталляцию. Эмили вновь отстранилась, затем отошла на пару шагов, осмотрела место преступления целиком.       - Что-то не так? – Поинтересовался Джек, наблюдавший за женщиной и заподозривший неладное.       - До этого, если в его работах были какие-то несоответствия с оригиналом, то это было связано лишь с нехваткой ресурсов. Я имею в виду, статуэтки. Раньше он не мог взять, убить ребенка, и сотворить из него амура. Найти колчан со стрелами можно в магазинах детских игрушек. Но он изменяет деталь намерено, - Эмили указывает на нож.       - Послание? – Осенило начальника поведенческого отдела.       - Только что именно он хочет сказать? Угрожает или что-то утаивает?       Всматриваясь в мертвые глаза Артура Фрисби, Эмили в уме неустанно задавалась вопросом: «О чем молчит Амур?» Но вдруг до ее ушей донесся гул массы журналистов, и в ее голову пришел ответ. Резко обернувшись к толпе, она вгляделась словно бы в нее. Среди газетчиков и корреспондентов были и гражданские, проходящие мимо, а также непосредственные участники следственного процесса.       - Он наблюдает, - произносит Браун, а затем, ухмыляясь, добавила: - Конечно, это ведь твое первое публичное заявление о себе. Ты должен увидеть реакцию.       - Считаешь, что он среди этих людей? – Спохватился Кроуфорд.       - Спокойно, Джек, - оборачиваясь к начальнику, предупреждает она. – Не спеши. Даже если он там и сейчас смотрит на нас, это ничего не меняет.       - Да, я понимаю. – Согласился мужчина. – Что ж, будем надеяться, что камеры видеонаблюдения его засекли.       - Их много?       - На входах, несколько по всему периметру, еще мы проверим те, что вокруг парка и несколько из жилых кварталов.       - Предстоит много работы, - констатировала Эмили. – Я приму участие в просмотре видеозаписей.       - Хорошо. Кстати, нам необходимо твое мнение по другому делу, - заметил Кроуфорд.       - Тогда я поеду первой, подожду в твоем кабинете.       Согласившись с планом женщины, Джек отправился утрясать оставшиеся детали и отдавать последние распоряжения, касающиеся транспортировки тела. Эмили в последний раз взглянула на «Амура» и покинула место преступления. На обратном пути ее сопровождал тот же полицейский. Проходя мимо ограждения, около своей машины она заметила Фредди. Увидев приближающуюся Эмили, журналистка махнула ей рукой. Этот приятельский приветственный жест показался Браун странным и неуместным. К тому же, их «дружба» не для чужих глаз.       - В этот раз что-то новенькое? – Задала вопрос Фредди, дождавшись консультанта ФБР.       - Тебя не должно быть здесь, - заметила Эмили, указывая на место около своей машины.       - Просто быстро поведай мне детали, и я исчезну. Ведь статью все равно по вашей указке писать. Так, что? Это ведь «Искусствовед»? Отсюда плохо видно, но, кажется, он преподнес вам что-то интересное.       - Пф, ничего особенного, - отмахнулась Браун. – Интересно было бы, черпай он вдохновения из куда более безумных направлений в искусстве. Например, сюрреализм. Парадоксальное сочетание форм, скрытый подтекст и все такое... Но создать подобное у него силенок не хватит.       - Такое даже страшно представить, не говоря уже о том, чтобы увидеть в живую, - с отвращением заметила журналистка.       - Поверь, еще и не такое увидишь. – Она похлопала Фредди по плечу и обошла машину. Прежде чем сесть и уехать, Эмили добавила: - Напиши хорошую статью, Фредди, в этот раз без нашей помощи. Даю тебе разрешение на полную свободу мысли.       - А что насчет нашего уговора?       - Ночами не сплю, для тебя стараюсь, так что потерпи, - немного раздраженно бросила Эмили и уехала, пока другие журналисты не увидели ее.       Вернувшись в штаб ФБР, Браун, не желая терять времени понапрасну в ожидании, решила заранее ознакомиться с делом, помощь в котором понадобилась начальнику поведенческого отдела. Поинтересовавшись у помощников и озвучив просьбу начальства, Эмили в итоге получила на руки папочку со всеми записями, справками, фотографиями по интересующему ее делу. Удобно расположившись в кабинете Джека, она принялась изучать содержимое папки. В записях говорилось о подражателе и поклоннике Уилла, за которым числилось два убийства (пристав и судья), а также послание для самого Грэма. Эмили поначалу забеспокоилась, ибо не подозревала, что ФБР так много известно о деятельности направляемого ею убийцы. Однако она наверняка знала, что судью он не убивал. Это сделал кто-то другой, и догадаться кто именно ей не составило труда. Подробней ознакомившись с описью улик, найденных на местах преступления, Эмили и вовсе с облегчением вздохнула, осознав, что ничего существенного у ФБР не имеется.       Оторвавшись от чтения, она вспомнила, как впервые столкнулась с Мэтью в балтиморской клинике. Ей хватило лишь одного взгляда, чтобы заподозрить в нем зерно безумия, и одного разговора, чтобы утвердиться в своих предположениях. Завести с ним дружбу, взяв его под свой контроль, оказалось несложной задачей. Немного льстивых слов, внушения, щепотка правды о себе и рассказы о тяжелой судьбе Грэма сделали свое дело. Так и образовался этот весьма странный дуэт.       Джек вернулся, когда Эмили уже в третий раз читала выданные ей материалы дела. Мужчина прошел в кабинет, сел за свой стол и с усталостью в глазах посмотрел на нее. Эмили, желая его ободрить, чуть улыбнулась и предложила:       - Господин начальник, хотите кофе? Я сделаю его специально для вас. – Кроуфорд не ответил, по его виду было понятно, что ему сейчас совершенно не до шуток. – Что с тобой, Джек? Ты никогда еще не выглядел таким измотанным.       - В последнее время каждый день похож на чертов кошмар. – Отозвался начальник. – И ложась спать, думаю лишь об одном: «Завтра я проснусь, и все закончиться».       - Это из-за Беллы?       Ответа вновь не последовало, но он и не требовался. Она знала, что попала в точку.       Эмили выдержала паузу, давая им время на недолгое размышление. Бесспорно, Джеку было тяжело, она понимала его чувства, ведь когда-то ее мать медленно умирала на их глазах, и ничто не могло предотвратить страшного. И все их жалели и подбадривали, даже не задумываясь о том, что горе окружающих несравнимо с горечью больного, который вынужден быть виновником страданий своих близких.       Не желая более затягивать грустную ноту, Эмили заговорила по делу:       - Я просмотрела материалы. Каких умозаключений ты ждешь от меня?       - Быть просто подражателем – это одно, выходить на контакт со своим вдохновителем – это совсем другая история. – Отозвался Джек. – Что стоит за его действиями? И стоит ли волноваться о Уилле?       - «Волноваться»… ты ведь не о его жизни, да? – На его утвердительный кивок, она нервно усмехнулась. – Твои опасения по поводу того, что Уилл пошлет подражателю ответ, в итоге установит с ним контакт и начнет творить злодеяния его руками беспочвенные. Боже, Джек! Как ты мог так просто от него отказаться? – Неожиданно они перешли на еще одну неприятную тему.       - Я верю фактам и доказательствам, - попытался оправдаться он.       - И ты никогда не сомневался в них? В мире полно случаев, доказывающих, что порой факты и доказательства – это мыльный пузырь.       - Вновь спрошу тебя. Чего ты от меня хочешь? – Почти взвыл Кроуфорд. – Думаешь, я слепо верил в обвинения Уилла? Нет, Эмили, это не так. Я все проверил, и не один раз! - Он стиснул кулаки и поджал губы. - Я был тем, кто привлек его к этой работе, зная, что это сопряжено с риском. Но я не рассчитывал на такой исход. Чувствую ответственность за это и… - Джек не успел договорить. Зазвонил мобильный телефон. Он, не глядя, ответил на звонок и раздраженно бросил: - Что еще?       Эмили видела, как Джек медленно меняется в лице. Сначала злость сменяется удивлением, а через несколько секунд ужас отражается в его глазах. Он вскакивает со своего места, пугая ее. Из его вопросов, Эмили, успев разволноваться не на шутку, поняла, что Беллу госпитализировали. Узнав, в какую именно больницу увезли его жену, Джек сорвался с места.       - Стой! – Хватая Кроуфорда за руку, воскликнула она. – Тебе нельзя вести в таком состоянии. Я поеду с тобой.       Не желая терять время на споры, он согласился, и они вместе покинули штаб ФБР. Положение определенно требовало спешки, однако Эмили держала стрелку спидометра на допустимой отметке скорости. По пути она попыталась выяснить подробности случившегося, желая, как психолог, подготовить Джека к предстоящей картине. Но подробностей произошедшего по телефону, ему, конечно, не сообщили. Однако из короткого разговора она узнала, что Беллу уберег от преждевременной смерти Ганнибал. Данный факт удивил Эмили. Такой поступок, в его случае, можно было трактовать по-разному. Простое милосердие или беспокойство о чувствах Кроуфорда, смело можно не рассматривать.       Добравшись до больницы и узнав в какой палате находиться Белла, они поднялись на нужный этаж. В коридоре их встречал Лектер. Заметив прибывших, он шагнул к ним навстречу. Бросив короткий взгляд на Эмили, он обратился к Джеку с утешением: «Твоя жена все еще жива». Видя, что мужчина перед ним мыслит ясно, он рассказал небольшую предысторию этого несчастья. Белла, съедаемая раком, больше не хотела мучить его и решила покончить с собой, приняв морфий. Не желая умирать дома в одиночестве, она пришла к доктору Лектеру. Белла хотела подарить себе мирный уход, но для этого ей пришлось лишить Джека возможности попрощаться с ней. Зная наперед, что с ее уходом он не захочет мириться. Джек все прекрасно понимал и без объяснений. Он не злился на жену, и не винил в случившемся болезнь. По правде говоря, сейчас, стоя перед дверью палаты, он ничего не чувствовал. Внутри была лишь пустота, которая в скором времени станет его постоянным спутником.       Как только врачи разрешили, они вошли в больничную палату. Белла все еще была без сознания. Понадобится немного времени, чтобы введенные ей препараты подействовали, и она пришла в сознание. Это время ожидания все трое провели в одной комнате. Джек, как и полагалось, подле своей супруги, держа ее за руку, а Эмили и Ганнибал расположились в креслах друг напротив друга в разных частях комнаты.       Лектер поймал на себе ее пристальный, полный вопросов взгляд. Эти двое знали мысли друг друга, поэтому порой им не требовалось произносить их вслух. Таким образом, в этой больничной комнате между ними завязался молчаливый диалог.       “Это ведь ты подвел ее к этому решению. Что ты затеваешь?”       “Всегда ищешь тайный умысел. Для сильных людей нет вещей печальнее, чем слабость. Я лишь помог ей понять, что смерть – это не поражение, а исцеление. Тебе тоже следовало бы это уяснить.”       “Но почему не дал ей умереть? Неужели не нравиться быть палачом?”       “Белла должна жить. Пусть и не долго. У каждого свой час…”       Эмили насторожилась. Ей показалось, словно Ганнибал подозревает, что вера в него у окружающих пошатнулась. Он не был уверен наверняка, и решил подстраховаться. Поэтому не позволил Белле покончить с жизнью, ведь она, будучи слабостью Джека, на время займет его, позволив действовать ему без лишних опасений. Если это так, и она не ошиблась в своих ощущениях, то в скором времени Ганнибал преподнесет им подарок. И они вряд ли будут от него в восторге.       Спустя пару часов томительного ожидания Белла, наконец, пришла в сознание. Джек, сжимая ее руку, прильнул к ней и поцеловал в лоб. Полушепотом произнес, что он здесь, рядом с ней. Обессиленная Белла не могла сдержать слез. Вряд ли кто-то мог себе представить, что именно сейчас творилось в ее душе. Эмили чувствовала себя лишней. Она понимала, что супругов Кроуфорд стоит оставить одних. Тем временем, Ганнибал поднялся со своего места, и Белла смогла заметить его, заглядывая за спину мужа. На лице ее в следующую же секунду отразилась боль. И покуда шаг за шагом Лектер приближался к ней, гримаса ее становилась страшнее. Она сильнее сжала руку Джека, когда психиатр оказался около нее.       - Прошу прощения, я не выполнил вашу просьбу, - произнес Ганнибал, возвращая подаренную ему ею монету.       Секунда… вторая… и раздался хлопок. Собрав все силы, Белла наградила его пощечиной. Это усилие принесло женщине острую боль в мышцах. Она застонала, а Джек аккуратно взял ее за плечи, помогая принять ей удобное положение на койке.       - Пошел вон, - сквозь зубы, процедила миссис Кроуфорд.       В этот раз Лектер не собирался игнорировать ее просьбу. Джек проводил его виноватым взглядом. Он почувствовал себя неудобно перед ним за поступок жены, ведь именно доктор Лектер являлся тем, кто не дал Белле умереть этим днем.       Эмили вышла в коридор следом за Ганнибалом. Закрыв за собой дверь, она оказалась с ним лицом к лицу. Пускай пощечина не была сильной, щека его все же немного покраснела. Он умело сохранял спокойствие, однако женщина заметила в его глазах тень раздражения. Человеку с гордостью как у Ганнибала неприятна любая оплеуха, даже заслуженная. Сделав шаг к нему, Эмили коснулась прохладной ладонью его щеки.       - Больно? - Спросила она, а затем, чуть улыбнувшись, добавила: - Моя будет больнее. - Она положила руки ему на плечи, поправила воротник пиджака, галстук, и заметила: - Этот день не задался с самого начала.       - И его испортил я? – продолжил он ее мысль.       - Не совсем так, - отозвалась Эмили, - Но еще не вечер.       Она потянулась рукой к его волосам, желая поправить его прическу, но Ганнибал поймал ее за запястье. Эмили чуть нахмурилась, наградила его неодобрительным взглядом, а затем свободной рукой сделала то, что задумала. Следом ее пальцы вновь скользнули по его щеке на подбородок и ненадолго задержались на нем. Смерив его взглядом и оставшись, наконец, довольной его видом, она освободила свою руку и отступила назад.       - Не думаю, что есть смысл нам двоим оставаться здесь, - начала Эмили. – Я задержусь и поддержу Джека, а тебе лучше уйти.       - Уже второй раз ты прогоняешь меня, - констатировал Лектер.       - Обстоятельства вынуждают.       На этом они и закончили. Ганнибал покинул больницу, а Эмили еще на несколько часов задержалась, желая поддержать Джека. Когда Белла вновь уснула, и он вышел в коридор, они немного поговорили, обсудив положение дел. Мужчина был ей благодарен за ободряющие слова. Но в районе восьми часов вечера он настоял на том, чтобы Эмили отправилась домой. Аргументировал он просьбу тем, что завтра им предстоит много работы по анализу новых улик по делу «Искусствоведа», и если он вдруг завтра не сможет появиться, она обязана будет взять следствие под свой контроль. Эмили ничего не оставалось, как согласиться и отправиться домой.       Перешагнула порог своей квартиры Браун около десяти часов вечера. День был насыщенный и напряженный, однако усталости она не чувствовала. В ее голове было много размышлений, которые вряд ли дадут ей уснуть. Шестое чувство Эмили звонило в колокольчик, намекая на какие-то неприятности. Не желая становиться заложницей чувства тревоги, она решила отвлечься за делом. Заварив чай с мятой, Эмили разместилась в гостиной, взяла в руки блокнот, который утром заинтересовал Ганнибала, и продолжила писать повествование в нем.       Вот уже несколько дней Эмили занимается переписью событий своей жизни, не скупясь на правду, чтобы потом передать их Фредди Лаундс. Она была намерена сдержать слово, данное свободной журналистке. Эмили даст ей возможность прославиться с помощью ее истории. Как именно Фредди использует полученный материал, напишет книгу или сделает ряд статей, для нее не имело значения. Был важен лишь результат. Правда будет раскрыта и послужит своеобразным эпилогом в ее истории.       Ближе к утру Эмили все же уснула за своим занятием. Оставшись на диване, с блокнотом в руках, в неудобной позе она крепко проспала до тех пор, пока звонок телефона все же не донесся до нее сквозь сон. Неохотно проснувшись, она почувствовала боль в шее и ногах. Сделав над собой усилие, поднялась, посмотрела на часы. Вот уже как два часа она должна быть в штабе ФБР. Телефон тем временем продолжал трезвонить. Найдя раздражающее ее с утра устройство, она недоброжелательно ответила на звонок. Однако услышанное от Лаундс повергло Эмили в шок. Несколько секунд она просто молчала, пытаясь осознать новость. А Фредди, тем временем, повторила:       - Беверли Катц… я нашла ее. Она мертва.