Записки кроссоверного сумасшедшего. Часть вторая

Малия определённо «красавица», да и Тео до «чудовища» рукой подать. Только вот Тейт/Хейл не горит желанием его спасать, даже близко не подходит — не боится, просто ненавидит. И сначала это даже веселит, но потом набивает оскомину и становится до жжения в груди противно. Рейкен не претендует на сказочную жизнь и хэппи-энд, но он действительно хочет Малию. Он хочет написать свою сказку, в которой девушка станет его. И «его» не в смысле собственностью, а в смысле влюблённой и оттаявшей, как первый подснежник. Тео думает, что он тот ещё романтик, но вот Малия нисколько не разделяет его настроения, когда прижимает ногу юноши в дверном проёме, явно не желая общаться с «психопатом и убийцей». — Как грубо, — кривится Рейкен. — Даже не пригласишь на чашечку чая? Или ты любишь кофе? — Я люблю вырывать глотки настойчивым ублюдкам. — Малия распахивает дверь перед юношей и угрожающе оскаливается. — Хочешь попробовать? — Я пришёл с белым флагом, — усмехается Тео, поднимая руки в знак капитуляции. — Вот и засунь его себе… — Девушка захлопывает дверь у него перед носом и тяжело выдыхает. Она буквально не хочет видеть Рейкена, но всё ещё слышит биение его сердца, которое раздражает, но и странно волнует её. — Если ты сейчас же не уйдёшь, я собственноручно сделаю это. — Если это тебе доставит удовольствие, — Малия почти видит его усмешку, — то стоит только попросить. Девушка готова разорвать Тео на месте, но тот прибавляет: — Мне нужен ещё один шанс, Малия. Пожалуйста. Примирительный вечер при свечах, идёт? Тейт ненавидит самодовольного придурка, но ещё больше ненавидит себя, потому что в глубине души действительно хочет согласиться. Ей неприятно думать, что юноша был прав — он на самом деле ей не безразличен. Но Малия готова на всё, чтобы доказать — плевать она хочет на Тео Рейкена с его идеальной причёской, опасно-обольстительной улыбкой и потрясающим телом. Она говорит «пошёл к чёрту», а сама думает «почему ты такой придурок?». Будь он хоть немного похож на Стайлза, добрее и лучше, она бы не дала ему ещё один шанс. Противный голосок в голове шепчет, что будь он похож на Стилински, то не так сильно запал бы ей в душу. И если каждая девочка, воспитанная на сказках, хочет спасти чудовище от его ужасной сущности, но Малия умная, она взрослела в диких условиях и знает о монстрах одно — от них нужно бежать так быстро, как это возможно. Просто потому, что койоты не самоубийцы, чтобы лезть в пасть зверю. Оборотень внутри говорит «спасайся», а девушка «спаси», словно Рейкен действительно может стать хорошим. — Что у тебя делал Тео? — спрашивает Скотт, заявляясь на порог Тейт часом позже. — Угрожал тебе? — Кишка тонка, — равнодушно отзывается Малия. — Зовёт на свидание. — Ты согласилась? — с сомнением интересуется МакКолл. — Похоже, чтобы я собиралась на рандеву с психом? — раздражается девушка. — Я не хочу об этом говорить. Что ты хотел? Тейт не хочет об этом думать, но, кажется, она тоже отчасти чудовище, будто лишний элемент в слаженной стае, потому что альфа определённо смотрит на неё с подозрением. Малия чувствует себя без вины виноватой, и это её откровенно бесит. Она заявляется на порог Рейкена посреди ночи и говорит: — Скажешь хоть что-нибудь — я развернусь и уйду. Она целует его так, словно они вне закона, и Тео даже не ухмыляется — он серьёзен, чертовски серьёзен, и от этого у Малии покалывает в пальцах и туман в голове. Секс — ещё не истинная любовь, но и они не в сказке, а Тейт определённо не чувствует себя наивной и чистой, как слеза младенца, Белль. Да и Рейкен — сущая тварь, готовая на всё ради власти. Тео думает, что это какая-то больная пародия на одну из историй о Злой Королеве и заколдованном городе в штате Мэнн, а Малия просит её поцеловать. Ей просто нужен повод ненавидеть себя ещё сильнее, а Рейкену нужна их извращённая сказка для двоих. Неизвестно, кто кого будет спасать, но они, кажется, готовы попробовать.