Будь моей Тенью

      Скайхолд постепенно пробуждается от многолетнего сна. По высоким крепостным стенам расхаживают солдаты, на нижнем дворе обустроен лагерь для беженцев. Вездесущие гномы-ремесленники приводят в порядок всё, что попадается им на глаза. Жизнь бьет ключом, не останавливается ни на секунду, не даёт передохнуть. Все вокруг заняты общим делом: обустраивают свой новый дом. Одна лишь я не нахожу себе места.       Мне кажется, что вместе с Убежищем сгорела какая-то часть моей души. Наверное, это была уверенность. Чёрт, а ведь в какой-то момент я и сама на долю секунды поверила, что являюсь Вестницей Андрасте. Слишком уж много было совпадений для простого стечения обстоятельств. Но теперь всё перевернулось с ног на голову. Моя метка — вовсе не дар Создателя, а всего лишь инструмент, созданный древними эльфами для управления Завесой. Да и я сама всего лишь инструмент: маленькая шестеренка в сложном и запутанном механизме мироздания. По большому счёту, это, конечно же, ничего не меняет. Наши проблемы никуда не исчезли: Корифей всё так же представляет опасность для всего Тедаса, да и Церковь не оставила своих притязаний. Только вот теперь я в полной растерянности. Мне безумно страшно осознавать, что нет никакого божественного замысла, что теперь вся тяжесть небесного свода покоится на хрупких человеческих плечах.       Инквизиция растёт. С каждым днём в Скайхолд прибывает всё больше и больше народа. Представители Орлея и Ферелдена, религиозные деятели, простые солдаты и беженцы… Все они приехали сюда, чтобы посмотреть на Вестницу Андрасте. На ту, что победила дракона. На ту, что прогнала Корифея. На величайшую героиню всех времён и народов. Все они искренне верят в то, что я могу творить чудеса. Это было бы смешно, если бы не было так страшно. Никого из них там не было. Никто из них не видел моего бессилия и отчаяния. Никто так и не узнает, что мне просто повезло.       Несмотря на поистине гигантские размеры замка, здесь очень сложно найти тихое, уединённое местечко. Я на цыпочках пробираюсь вдоль крепостной стены, поднимаюсь по хлипкой деревянной лесенке и забираюсь прямо на строительные леса. Это одно из моих тайных убежищ, в котором можно собраться с мыслями и немного отдохнуть. Я снимаю тяжелые дорожные сапоги, и подставляю лицо лучам полуденного солнца.       ─ Решили спрятаться от меня, миледи Тревелиан? ─ тихий голос Лелианы раздаётся прямо над ухом.       Я вздрагиваю от неожиданности и оборачиваюсь на звук.       ─ Доброе утро, сестра Соловей. Просто удивительно, как быстро Вы меня нашли.       ─ Ну, я же Тайный Канцлер, в конце концов, ─ девушка с улыбкой пожимает плечами и протягивает мне руку, помогая встать, ─ идёмте, нам нужно кое-что обсудить.       Лелиана ловко спускается по лестнице и быстрым, уверенным шагом направляется прямиком в ставку командования. Мне остается лишь следовать за ней.       Около огромной тактической карты уже собралось всё руководство Инквизиции.       ─ А, вот и вы, наконец, ─ нетерпеливо вздыхает Кассандра, закрывая за нами дверь, ─ думаю, можно начинать.       ─ Что начинать? ─ недоуменно спрашиваю я.       ─ Первое официальное собрание Инквизиции на новом месте, конечно же, ─ с улыбкой отвечает Жозефина, ─ на повестке дня у нас стоит чрезвычайно важный вопрос: кто же всё-таки возглавит нашу замечательную организацию. Нам нужен тот, кто сможет вдохновить людей своим примером. Тот, кто поведет за собой войска на битву с Корифеем. Тот, кто покажет Тедасу свет новой надежды!       Лелиана звонко рассмеялась:       ─ Жози, мне кажется, ты немного увлеклась. Надо же: "свет новой надежды…"       Кассандра недовольно поджимает губы:       ─ Чем дольше вы веселитесь, тем меньше времени у нас остаётся. Давайте всё-таки перейдём к делу. Скажу прямо: нам не нужен всесильный герой, восседающий на сияющем троне. Нам нужен тот, кто сможет принять верное решение в критической ситуации. Случившееся в Убежище наглядно показало, что без единого руководства Инквизиция просто-напросто не способна эффективно действовать. Лишь стараниями миледи Тревелиан нам удалось выбраться из этой передряги с минимальными потерями. Поэтому, если у Вас нет никаких возражений…       Мое сердце глухо ударилось о рёбра и на секунду замерло:       ─ Простите, что перебиваю. Но позвольте спросить: вы что, серьезно хотите сделать меня главой Инквизиции?       Женщина задумчиво нахмурила брови:       ─ Да, конечно. Вас что-то не устраивает?       ─ Меня всё не устраивает! Я не смогу! У меня нет абсолютно никакого опыта в управлении военными организациями, а в сложных ситуациях я просто впадаю в ступор.       Лелиана пожимает плечами:       ─ Опыт здесь и не нужен. Здесь необходимо… вдохновение. Пусть ваши поступки говорят сами за себя: в цитадели Теринфаль Вам удалось привлечь на нашу сторону добрую половину Ордена храмовников. В Убежище мы спаслись только потому, что доверились Вам. Да и про Брешь не стоит забывать. Я понятия не имею, чем именно Вы руководствуетесь, принимая верные решения, но результат мне, определённо, нравится.       ─ Поворачивать назад уже поздно, ─ невозмутимо говорит мне Жозефина, ─ помните, Вы как-то сказали, что хотели бы изменить мир к лучшему? Так вот, считайте, что это Ваш шанс.       ─ Мне очень приятно, что вы обо мне столь высокого мнения, но поймите, одна я не смогу…       ─ Вы и не будете одна, ─ Каллен грустно улыбается и продолжает, ─ я… Нет, все мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы помочь.       ─ Командор прав, ─ вздыхает Кассандра, ─ соглашайтесь. Мы пойдем до самого конца. Если у кого и есть возможность всё изменить, так это у Вас.       Я молча киваю. У меня просто нет другого выхода. Они выбрали меня в качестве лидера. Корифей выбрал меня в качестве врага. Пути назад больше нет. Нужно взять себя в руки, собраться с силами. Похоронить в себе ту маленькую неуверенную девочку, которая когда-то переступила порог Оствикского Круга, и стать той, кем меня хотят видеть.       ─ У нас осталось ещё одно неотложное дело, ─ виновато вздыхает Жозефина, ─ я взяла на себя смелость собрать людей в зале приёмов. Все они присягнули на верность Инквизиции. Все они приехали сюда ради Вас.       ─ Мне нужно произнести речь, я правильно понимаю?       Леди-посол молча кивает и протягивает мне небольшой свиток из желтоватого пергамента:       ─ Я рискнула предположить, что у Вас не останется времени на подготовку и позволила себе кое-что набросать. Если Вы будете держаться этого курса, то…       ─ Нет, не надо. С бумажкой я окончательно запутаюсь. Лучше попробую сымпровизировать. До сих пор это работало.       Как ни странно, после принятия столь непростого решения, мне стало легче. Совсем как тогда, в Убежище, когда я поняла, что мне больше нечего терять. В душе моей поселилась какая-то мрачная решимость. Сейчас всё зависит только от меня.       Лёгким и уверенным шагом я вхожу в зал приёмов. Сотни человек собрались здесь ради меня. Сотни глаз устремлены в мою сторону. От осознания того, что происходит, сердце мое начинает биться чаще и сильнее. Я делаю глубокий вдох, и слова начинают литься сами собой:       ─ Спасибо вам, ─ под высокими сводами замка мой голос начинает звучать чище и громче, в зале повисает звенящая тишина, ─ я благодарю вас за оказанное доверие. Мы собственными руками построим новый, лучший мир. Мир, в котором не будет места для предубеждений и предрассудков. Мир, в котором каждый сможет следовать за своей мечтой несмотря ни на что. Я сделаю всё, чтобы оправдать ваши ожидания. Помните, наша главная сила в единстве. Пока мы вместе, пока мы доверяем друг другу, ничто не сможет нас остановить.       По залу проносится оглушительный рёв. Они верят в меня. Они пойдут за мной до конца. По спине бегут мурашки, а ноги подкашиваются от волнения. Внезапно левую ладонь пронзает резкая боль такой силы, что перед глазами на мгновение темнеет. Мне с трудом удаётся сохранить равновесие. Нельзя показывать никаких эмоций. Нужно терпеть, дышать, улыбаться. Скоро всё это закончится. Гул толпы постепенно стихает, и я неторопливо направляюсь к выходу из зала. Дверь уже близко. Три шага, два, один. Вот и всё. Теперь можно расслабиться: прижаться лбом к прохладной стене, вздохнуть и попытаться переждать эти несколько минут.       ─ Что с тобой? ─ тяжелая ладонь Каллена ложится мне на плечо, ─ может быть, позвать целителя?       ─ Нет, всё в порядке, ─ боль отступила так же внезапно, как и появилась, ─ просто переволновалась, наверное.       Я оборачиваюсь к командору, и на секунду у меня перехватывает дыхание. Он очень изменился с нашей последней встречи. Черты лица заострились. Темные полукружия под глазами отчётливо выделяются на фоне болезненно-бледной кожи. Он выглядит смертельно усталым и измождённым. Теперь я, кажется, понимаю, почему Каллен так старательно избегал нашей встречи всю последнюю неделю.       ─ Когда ты в последний раз спал? ─ невольно вырывается у меня.       ─ Точно не помню, ─ честно отвечает мне он, ─ вчера или позавчера, кажется…       ─ Вот Вы где, командующий! ─ один из разведчиков просовывает свой любопытный нос в дверной проем, ─ у меня к Вам несколько вопросов по поводу…       ─ Не сейчас, солдат! ─ неожиданно резко обрывает его Каллен, ─ подожди за дверью, я скоро приду.       Как только мы остаемся одни, он устало потирает пальцами переносицу и тихим шёпотом спрашивает:       ─ Эмилия, могу я тебя кое о чём попросить?       ─ Да, конечно, ─ сердце моё сжимается в каком-то смутном предчувствии.       ─ Сегодня ночью я буду стоять в дозоре у восточной башни. Если бы ты смогла…       ─ Во сколько?       ─ Думаю, к полуночи все уже угомонятся, ─ тяжело вздыхает он, ─ а сейчас прости, мне надо идти.

***

      Ночь укутала крепость чёрным бархатным покрывалом. На небе начали появляться первые звезды. До полуночи оставалось еще около часа, и я тщетно пыталась успокоить взвинченные до предела нервы. Предложение Каллена навестить его было, мягко говоря, странным. Удивительно, как скромный и застенчивый командор решился на такой поступок. Наверное, что-то случилось. Да и наш последний разговор в Убежище… От этих воспоминаний меня бросает дрожь. Слишком уж быстро все тогда получилось. А если он попросит меня объясниться, что я ему скажу? Что просто не захотела умирать, не поцеловав его на прощание? С каждой минутой мне становилось все страшнее и страшнее. Черт, да ведь я даже в глаза ему посмотреть не смогу. Ну же, соберись, возьми себя в руки. Если ты сейчас испугаешься и никуда не пойдешь, то будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.       Я осторожно приоткрываю дверь и на цыпочках крадусь по длинному пустынному коридору. Стражники около главных ворот спят беспробудным сном. Безобразие, конечно, но мне это только на руку. Сумею проскользнуть незамеченной. Через несколько минут я поднимаюсь на крепостную стену и пытаюсь понять, какая же из четырех башен является восточной.       ─ Ты пришла, ─ тихий голос Каллена заставляет меня вздрогнуть от неожиданности: без привычного тяжёлого доспеха мужчина передвигается практически бесшумно, ─ прости, я не смог усидеть на месте и решил пойти тебе навстречу.       ─ Всё в порядке, если бы ты меня не встретил, то я, наверное, ещё час блуждала бы по стенам, пугая дозорных своим одиноким видом. Ты хотел о чём-то поговорить?       ─ Хотел, ─ эхом отзывается он, ─ прости, что заставил прийти сюда посреди ночи. Просто… Я больше не могу.       Каллен делает шаг вперед и крепко обнимает меня, прижимая к себе:       ─ Я никуда больше не отпущу тебя, слышишь? Ни на секунду не оставлю одну. Когда ты пропала в горах, я чуть с ума не сошёл. Одна только мысль о том, что я мог больше никогда тебя не увидеть… Чёрт!       Он отпускает меня и сгибается в три погибели. Его тело бьёт крупная дрожь. На мгновение меня сковывает страх, но затем я всё-таки беру себя в руки и присаживаюсь на корточки рядом с ним.       ─ Что с тобой? Ответь, мне, пожалуйста.       Каллен делает судорожный вдох и, наконец, выпрямляется:       ─ Всё в порядке, не переживай. Это всё дурацкий лириум, ─ вымученно улыбается он, ─ ты же знаешь, я был храмовником. Принимал эту дрянь, чтобы стимулировать свои способности. А потом решил, что с меня хватит. Поначалу всё было не так уж и плохо, я думал, что справлюсь. А сейчас… Ты даже не представляешь, насколько сильна моя зависимость от лириума. Он течет по моим венам, поет в моей голове, путает мысли, не дает уснуть. Но самое гадкое то, что он пробуждает давно забытые воспоминания.       Каллен закрывает лицо руками и спиной прислоняется к крепостной стене:       ─ Видишь, что эта дрянь делает со мной? Я не могу себя контролировать: срываюсь на ни в чём неповинных людей, выкладываю тебе всё как на исповеди… Прости, ты и правда не обязана всё это выслушивать. Просто мне кажется, что ещё чуть-чуть, и я не выдержу и сорвусь.       От каждого его слова внутри меня что-то болезненно сжимается. Создатель милосердный, что же мне делать? Я нерешительно подхожу к мужчине и осторожно касаюсь его руки:       ─ Всё будет хорошо, слышишь? Если я могу тебе чем-то помочь, ты только скажи.       Он обнимает меня и вновь прижимает к себе:       ─ Спасибо. От того, что ты рядом, мне уже намного легче, ─ в светлых глазах Каллена читается совершенно сумасшедшая смесь боли и грусти, ─ знаешь, я должен тебе кое в чём признаться. Хотя ты, наверное, уже сама обо всём догадалась. В общем, я тебя люблю. Всё это так похоже на сон… Если я сейчас проснусь, а тебя не окажется рядом… То я просто не знаю, как мне дальше быть.       Он трепетно касается моих губ. Я закрываю глаза и полностью отдаю себя этому поцелую. Мы есть друг у друга, а всё остальное уже не важно. Больше всего это напоминает изощрённую пытку: земля уходит из-под ног, мысли путаются, сердце сжимается от тоски и нежности. Мне ещё никогда не было так сладко и больно одновременно.       Каллен отстраняется, но не разжимает объятий:       ─ Я не смогу жить без тебя, ─ грустно улыбается он.       ─ Я тоже, ─ мой голос дрожит, а по щекам текут слёзы.       ─ Это значит…       ─ Это значит, что я тоже тебя люблю.       Он зарывается носом в мои волосы и тихо смеётся:       ─ Это так странно. Никогда бы не подумал, что от моей лириумной зависимости может быть хоть какая-то польза. Знаешь, если бы всё было по-прежнему, то я, наверное, никогда бы так и не решился сказать всё это. Главное теперь пережить следующие несколько недель.       ─ Ты справишься, ─ я провожу кончиками пальцев по его лицу, убираю со лба непослушную прядь волос, касаюсь ямочки на щеке, нежных и трепетных век, тонкого шрама над губой. Мне хочется навсегда сохранить в памяти этот образ, запомнить всё в мельчайших подробностях. Наверное, именно ради таких моментов и стоит жить.       ─ Что бы ни случилось, я всегда буду рядом с тобой, ─ в ночной тиши мой шёпот звучит неожиданно громко, ─ ты никогда больше не останешься один, обещаю.       Каллен обнимает меня ещё крепче и целует так, что я опять забываю, как дышать.       ─ Ты, наверное, святая, ─ усмехается он.       ─ Конечно. Ведь я же Вестница Андрасте, в конце концов.