Про ревность

Ракана (б. Оллария), зима, 400 г. К.С. Арно с трудом дождался, когда разговор с присланными из дворца людьми завершится, и Валентин снова останется один – это не заняло много времени, но в такой ситуации каждая секунда тянется бесконечно. Он нетерпеливо мерил шагами комнату, вяло переругиваясь с солдатами – теми, кого стол, заставленный вином и разнообразными блюдами, не сумел отвлечь достаточно, чтобы забыть о его существовании. Приглушенный многочисленными коврами звук шагов по коридору и негромкий разговор послужили знаком, что можно, наконец, вернуться в лилово-серебристый кабинет, напоминающий отделкой о снеге и зимней ночи. Арно дал себе еще пару минут и вышел, не оборачиваясь. Впрочем, ему ничего и не сказали – видимо, Повелитель Волн вызывал у его охраны безоговорочное доверие. Арно усмехнулся, думая о том, сколь многого можно добиться щедростью. Валентин по-прежнему сидел в кресле, но выглядел теперь куда болезненнее, чем несколько часов назад – привычная бледность сменилась лихорадочным румянцем, волосы стали влажными и слиплись, а глаза, когда Арно встретился с ним взглядом, казались темными, почти черными. - Тебе стало хуже? – вопрос звучал глупо, поскольку ответ был очевиден, но не спросить было невозможно. - Со мной все в порядке, - медленно отозвался Валентин и потянулся к перевитому серебром шнуру. - Не нужно, - Арно перехватил чужую руку. Ему вдруг вспомнилось, с каким трудом дался Валентину короткий путь до кабинета, и как тяжело он опирался на руки своих слуг. «В порядке, как же», - недовольно подумал Арно, и в следующее мгновение легко подхватил Валентина на руки. Серебристо-серый плед скользнул на пол и остался лежать, густой мех ловил неяркий свет свечей, отливая в полутемном углу кабинета охрой. Валентин удивленно выдохнул, но возражать не стал, наоборот прижался теснее, и Арно ощутил волнами исходящий от него жар. - Ты весь горишь, - обеспокоенно заметил он. – Нет бы сразу сказать, что тебе совсем плохо. - Эта вода… такая глубокая, что не видно дна, - едва различимый шепот, но Арно услышал. - Что? Ты о чем? – он нахмурился и обернулся – разумеется, никакой воды, только уже знакомая обстановка спальни. - Ничего. Не слушай меня, я уже начинаю заговариваться, - Валентин откинул прилипшие к лицу пряди, взгляд серых глаз снова стал осмысленным. Он судорожно выдохнул, стоило Арно опустить его на постель – видимо, с такой раной какое положение ни прими, лежать было больно и неудобно. - Сейчас лекаря позову, потерпи немного, - Арно торопливо сдернул серый бархат, бросив на первое подвернувшееся кресло, и потянулся накрыть Валентина одеялом, несмотря на слабые протесты: - Мне жарко и без этого, - неуверенно произнес он, но Арно даже слушать не стал. «Видимо, сейчас не самый подходящий момент, чтобы расспрашивать о состоявшемся разговоре», - запоздало спохватился Арно. *** Появившийся спустя некоторое время лекарь оказался невысоким, седым и весьма дотошным. Он тщательно проверил рану, поправил сбившиеся повязки, подробно расспросил обо всех ощущениях, и, неодобрительно покосившись на хмурого Арно, заявил чересчур бодрым, совершенно не вяжущимся с ситуацией тоном: - Как я и предполагал, у вас к ночи начался жар. Раньше утра точно не спадет, поэтому я бы посоветовал принять маковую настойку и попробовать хотя бы немного поспать. Это нормальное течение последствий ранения, вам остается только ждать. - Благодарю, - с видимым усилием произнес Валентин. – Можете быть свободны, я вызову, если понадобится ваша помощь. - Всенепременно, - закивал головой лекарь, бросая очередной недовольный взгляд на Арно. – Я бы порекомендовал вам полный покой, присутствие посторонних может отрицательно сказаться на процессе выздоровления и… - Не стоит беспокойства, виконт Сэ скоро уйдет, - заверил его Валентин, не давая закончить фразу. При этих словах Арно вскинулся, глядя на настенные часы – изящный овал и серебро, ничего лишнего – и с сожалением понял, что Валентин прав, и скоро придется вернуться в свой особняк. Вернуться, и оставить его одного в таком состоянии. Арно досадливо поморщился и, добравшись до низкого столика возле постели, принялся разглядывать предусмотрительно оставленные лекарем настойки. - Что из этого маковая настойка? – он неуверенно коснулся тонкого, вытянутого пузырька с серебряной крышкой. Внутри беспокойно колыхнулась потревоженная жидкость – прозрачная, светло-коричневая. - Да, это именно она, - хрипло подтвердил Валентин, наблюдая за его действиями из-под опущенных ресниц. – Савиньяк, неужели тебе самому ни разу не приходилось использовать маковую настойку? - Не приходилось, - буркнул Арно, торопливо откручивая крышку. Из пузырька пахнуло чем-то терпким, дымным, горьковатым. – Я вообще стараюсь не иметь дел с лекарями без крайней необходимости, - прибавил он недовольным тоном. - Возьми бокал с водой, полагаю, восьми капель будет достаточно, - голос Валентина звучал глухо, паузы между словами становились все ощутимее, и Арно мысленно ругал себя последними словами за все подряд – и за просьбу, обернувшуюся ранением, и за незнание простейших вещей. - Вот, держи, - он сунул бокал Валентину в руки. Вода, смешавшись с настойкой, стала мутноватой и приобрела резкий запах. Валентин молча кивнул в знак благодарности и поспешно сделал несколько глотков, едва заметно скривившись – судя по всему, жидкость горчила не только на запах, но и на вкус. Допив, Валентин с видимым облегчением откинулся на подушку, Арно ощутил, как дрожат его руки, вернувшие опустевший бокал. Время летело стремительно, Арно то и дело поглядывал на часы, злясь на утекающие минуты. Валентин забылся тревожным сном, но лучше ему не становилось – жар не спадал, наоборот, казалось, стал сильнее. - Юстиниан, - устало выдохнул он сквозь сон, и Арно нахмурился, пытаясь понять, о ком идет речь. - Точно, это же его старший брат, как я мог забыть, - Арно поднялся с кресла, с тревогой наблюдая и прислушиваясь. Они никогда не затрагивали эту тему в разговорах по молчаливому обоюдному согласию. Арно не считал себя чутким человеком, но в данном случае нежелание Валентина обсуждать случившееся ощущалось особенно ярко. «Разбудить или не стоит?» - Арно замер возле постели, не решаясь ничего предпринять – с одной стороны, вновь заснуть в таком состоянии будет сложно, с другой, Валентину явно снился кошмар, и еще неизвестно, что из этого лучше. Взмокшие пряди под пальцами ощущались липкими, спутавшимися, стоило Арно провести по ним ладонью. Валентин открыл глаза, сонно и непонимающе глядя на него. Арно уже собирался объяснить свои действия, когда бесшумно появившийся слуга – все тот же Герхард – обратился к нему тихо: - Прощу прощения, мне поручили сообщить, что вам пора, - он указал взглядом на приоткрытую дверь, за которой, скорее всего, уже ждали солдаты. «Хорошо хотя бы догадались сами сюда не вваливаться», - Арно нехотя отступил от кровати, напоследок внимательно разглядывая Валентина. – «Нет, глупости, увидимся же еще», - оборвал он сам себя и, больше не колеблясь, направился к выходу. - Не беспокойтесь, мы присмотрим за монсеньором, - заверил его Герхард, шире распахивая тяжелую дверь. - Благодарю, - Арно, чуть помедлив, шагнул в коридор. На какое-то мгновение ему отчаянно захотелось послать к кошкам свою охрану, надоевшие приказы и весь этот город целиком, и вернуться к Валентину, но Арно почти сразу взял себя в руки, удивившись тому, когда это он научился сдерживаться. *** Зима перешла за середину, воздух больше не был пронизывающе холодным, скорее влажным и сырым, но Арно все равно по привычке устроился на ковре возле камина. Из головы никак не выходила недавняя встреча с Ричардом – это стоило определенных усилий и препирательств с солдатами, но в итоге ему милостиво разрешили навестить и Повелителя Скал тоже, не дожидаясь, когда пройдут положенные четыре дня. Разумеется, в виде величайшего исключения, хотя Арно уже давно понял, что его охрана предпочитает подобные визиты прогулкам по неспокойным улицам города. Разговор, впрочем, получился коротким и не слишком содержательным. Ричард охотно сыпал оскорблениями в адрес Валентина, утверждая, что тот использовал нечестные приемы и вообще вел себя во время дуэли недостойно эория. - Как он только посмел усомниться в моей преданности Его Величеству! – всплыл в памяти чужой раздраженный голос. – И как ты вообще с ним общаешься это же… - Ричард настолько сердился, что никак не мог подобрать нужное слово, - …это же просто невыносимо, - нашелся он после некоторого молчания. «Похоже, Валентин не ошибся, утверждая, что из города его можно увезти только крепко связанным и с кляпом во рту», - Арно уныло перелистывал страницы очередной книги, постоянно возвращаясь мыслями к разговору с Ричардом. Настроение испортилось окончательно, даже писать сонеты и спорить с солдатами расхотелось. – «И все же, почему я продолжаю об этом думать?» - Арно отбросил в сторону бесполезную книгу и растянулся на ковре, заложив руки за голову. Возможно, на него повлияло то, как Ричарду почти сразу стало плохо, и возникший из ниоткуда лекарь заявил, что на сегодня достаточно. Возможно, Арно слишком ценил дружбу и не мог просто так от нее отказаться. Возможно, он не умел правильно оценивать людей и ситуации. А, возможно, все это вместе. «Одно ясно – снова обращаться за помощью к Валентину было бы опрометчиво, нечестно, да и попросту глупо», - на этой невеселой мысли Арно задремал прямо на полу, пропустив и ужин, и пришедшую из дворца смену охраны. *** Вопреки ожиданиям, неделя без возможности покинуть особняк пролетела на удивление быстро. Новости Арно узнавал, прислушиваясь к разговорам солдат – благо, те не особо сдерживались и без лишних церемоний обсуждали все подряд. Беспокойство за Валентина постепенно таяло, мрачные мысли отступили, и Арно, собираясь в особняк рядом со Старым Парком, чувствовал давно забытую радость. Впрочем, привычный ход вещей был нарушен, стоило ему подойти к приглашающе распахнутой двери спальни Валентина. Незнакомый Арно человек – высокий, худой, с темно-каштановыми, собранными в хвост волосами, устроился возле постели и негромко о чем-то переговаривался с Валентином.