Издеваться над Кайлом из-за того, что он еврей. А ещё светоходящий и из Джерси. Издеваться над Венди, Баттерсом, Джимми, Токеном и Твиком… Как же это обыденно для Картмана. На Стэна было не то, чтобы наплевать, но его и доводить-то не за что было. Но более всех терпел… Именно терпел — Кенни. Будучи его лучшим другом, он старался не обращать внимания на его выходки и издёвки, да и по-своему его любил. Но Эрик, пожалуй, перешёл грань, когда поджёг дом Такеров. Никто ничего не смог доказать или даже пытаться не было причин, Картман так и остался безнаказанным.
Примерно в это же самое время Стэн отсиживался с Баттерсом в учреждении, Джимми был под домашним арестом. А Крэйг сидел дома, ибо не было никакого желания проводить время со всеми вышеперечисленными людьми. Но когда стало совсем скучно, решил зайти за Кенни. Повод-то как раз был. Стэн Марш звонил с места заключения, просил передать Кенни, чтоб тот вышел на связь, ибо парням нужна была помощь в противостоянии надзирателю-психу. Он реально был говнюком. Зная про аллергию Баттерса, заставил съесть его арахис. Стотча забрали в больницу. Стэн уверен, он следующий. Нужно валить отсюда нахуй и Баттерса вытаскивать, так как здесь он долго не протянет.
Совершенно случайно брюнет узнал, что у надзирателя тоже есть кое-какая слабость, а если точнее аллергия. На кактусы. Так вот, Марш хотел попросить Кенни, чтобы тот как-то пронёс один из своих к ним. Он знал, что МакКормик не откажет, по крайней мере, был уверен в этом. И всё-таки не ошибся. А Такер любезно предложил свою помощь.
С тех пор этих двоих стали часто видеть вместе. Вот с этого всё и началось.
Сначала Кенни и Картман поссорились из-за того, что МакКормик не пришёл помогать сооружать некие ракеталки для его кампании и оформлять его кабинет. Точнее, у Эрика были те, кто это делал — мексиканцы и учёные-мексиканцы. А сам он этой кампанией только владел, платил рабочим копейки и придумывал всё новые идеи. Какие-то мексиканцы добывали запчасти: находили, разбирали чужие машины, коляски и велосипеды, а остальные занимались разработкой вместе с Картманом. Обычно он притаскивал Кенни, и тот оценивал идеи. Картман арендовал несколько помещений и офис для себя, так и стала работать кампания «Ракеталки Cric Eartman». А на эмблеме, чуть ниже названия — маленькое изображение причёсанного Картмана с усами и бородкой.
Суть всех этих ракеталок в том, что старики, инвалиды и просто желающие могли не только ездить на креслах-каталках куда надо, а ещё и лететь на высокой скорости. А сам бизнес был нелегальным.
Так вот, в тот день Кенни не пришёл из-за того, что как и всю прошлую неделю, прогуливался с Крэйгом. Картман настиг их, когда те, в очередной раз, откуда-то возвращались. МакКормика возмутило поведение его друга, он попросил Крэйга подождать и отошёл с Эриком в сторону.
— Картман, жирный уёбок, если я твой друг и обычно мы тусуемся вдвоём, это не значит, что ты можешь вести себя так, будто я — твоя собственность. Иди нахуй, — с первой же реплики расставил все точки над «i» парень.
— Не собственность, Кенни. Ты мой друг и кинул меня с важным делом, чтобы прогуляться с этим гомиком, и это охуеть, как не круто. И сам нахуй иди.
— Я тебе разве не сразу сказал, что не собираюсь снова влезать во всё это дерьмо? Что ты мне ответил? «МакКормик, ты же нищеброд, поэтому и так живёшь в дерьме, чего тебе стоит?»
— Ну, и? Ты же тоже хотел навариться, забыл?
— Всякий раз всё заканчивается очередным пиздецом, а про это уже забыл ты, — Кенни был зол, но старался сдерживаться.
— Это хоть лучше, чем проводить время с Крэйгом.
— Нет, — МакКормик положил руки в карман. — Нихуя не лучше.
Давно никто так не злил Кенни, это вообще не так часто удаётся кому-либо. Блондин развернулся и стал идти в сторону ждавшего его брюнета.
— Замечательно! Ну, иди и лижи жопу своему Факеру! — в ответ на слова Картмана, Кен показал средний палец, даже не обернувшись на него. Эрик усмехнулся.
На следующий день дом Крэйга Такера сгорел по самое основание. Никто не умер, но Руби, сестра Крэйга, попала в больницу. Дом, соответственно, пришлось отстраивать заново, а семья Такеров временно жила у Донованов. Кенни и Крэйг поняли сразу, кто имеет прямое отношение к этому. Предстоял серьёзный разговор. МакКормик даже не стал просить Картмана признаваться в этом или заставлять его извиняться перед Крэйгом, потому что хорошо знал, что всё это будет бесполезно.
На улице сегодня было особенно холодно, что аж дрожь пробирала тело Кенни. Но блондин не обращал внимания на холод и выискивал Картмана. Он нашёл его на остановке.
— На этот раз ты не то, что перешёл все границы, ты убежал дальше. Как ты вообще сможешь жить с этим? Как?!
— Ха, а ты уже в курсе. С чего ты вообще взял, что в этом есть моя вина?
— Да брось, это же очевидно. Чья ж ещё это вина?
— И что теперь? Сдашь меня, МакКормик? Пожалуешься? — голос Картмана прорезал насквозь. — Что же ты молчал тогда, когда я, например, открывал третью нелегальную кампанию?
— Ты постоянно что-то выкидываешь, но какими бы неадекватными были твои поступки, у них всегда были адекватные причины. Выгода, самозащита, не считаешь? По крайней мере я так считал. До сегодняшнего дня, — в голосе блондина присутствовала какая-то безысходность.
— Не вижу и не чувствую разницы. Я делаю то, что хочу. А то, что я хочу — выгодно. Чего ты вообще доебался?
— Последние три года все твои идеи и выходки, даже если придумывал ты их только с выгодой для себя, нравились и другим, так как приносили больше пользы, чем вреда. Да даже Кайл находил в них что-то, ибо завидовал, что не он это придумал. Но сейчас я разочарован, не могу больше ничего сказать, — а ведь МакКормик был, действительно, расстроен в этот момент.
— Блять, Кенни, виноват и хуй с ним. Забудь. Давай просто пошлём это всё в жопу и сделаем вид, что ничего не было.
— Хватит, жиртрест, — Кенни надел капюшон и затянул его. — Не подходи ко мне больше. Видеть тебя не хочу.
Это то, чего Эрик не ожидал. Он не ожидал, что Кенни, который прощал ему всё, что угодно, когда-нибудь вот так возьмёт и пошлёт его за очередную «выходку». Он шутит, да? Но, к сожалению, МакКормик никогда с таким не шутил.
— Э, Кенни, хорош, стой! — начал паниковать Картман.
— Я устал.
Голос МакКормика был необычайно холоден и безэмоционален. Это не похоже на него. Это не он. Это был тот самый день, когда чаша терпения Кенни, наконец, лопнула.
— И ты просто вот так возьмёшь и уйдёшь? — в ответ ничего. Блондин удаляется.
— Ты для меня непросто лучший друг, нищий ты говнюк! — на мгновение МакКормик останавливается. То, что сказал сейчас Картман, было чуть ли не равноценно признанию. Но было уже поздно, Кенни не нужны эти слова. Они вряд ли уже что-то изменят. Кенни просто не мог понять, почему Картман относится так наплевательски в тому, что из-за него младшая сестра его друга в больнице. Да и вообще поджигать чей-либо дом, так ещё и до основания… Кенни по-своему любил Картмана. Со всеми недостатками и достоинствами. Картман его лучший и самый близкий друг. Был им. Он прощал ему любые издёвки, оскорбления, отвечая ему тем же. Он оставался с ним после любых его выходок, более того, не один раз поддерживал их. Эрик хотел прибыли, Кенни любил деньги. У обоих полно креативных идей. Идеально, не правда ли? Даже если начиналось всё с: «Пацаны, я вас ненавижу. Особенно Кенни», то сейчас это звучало бы так: «Пацаны, я вас ненавижу. Я ненавижу вас, но не Кенни».
Эрик понимал. Это конец.
Мало, кто мог заметить, но Картман даже плакал в тот день, когда никто не видел. Каждый раз, когда встречал где-либо МакКормика как можно ярче делал вид, что ничего не изменилось, и ему абсолютно наплевать и даже после того, как они перестали быть лучшими друзьями, ничего не испытал. Кенни же старался как можно меньше контактировать с Картманом, не смотреть на него и не обращаться к нему, но, бывало, обращался, когда это видели Стэн и Кайл. Эрик уже не являлся тем Картманом, которого знал любой. То есть мыслил он уже не так, как в любой день до нынешнего. Может это всё временно? Мало, что приносило ему радость, даже над Кайлом он продолжал издеваться, потому что привык. Даже когда Брофловски остро реагировал — удовольствия это приносило чуть больше, чем нихуя. Каждый день ещё более унылый, чем предыдущий. Картман разучился различать серое от серого.
С виду это был тот же Эрик Картман, жирный ублюдок, которому для полного счастья хватало наставить кому-нибудь рога, а после этого перекусить в KFC. Сейчас ничего вроде не изменилось, но на самом деле это лишь выглядело так.
После ухода Кенни, он прокручивал у себя в голове сотни эпизодов своей жизни несколько раз подряд. После этого дня всё как будто изменилось. Картман не видел мир таким, каким видел его вчера. Ему было тяжело вспомнить, что его могло радовать. Повторы, тысяча повторов. Любое событие напоминает очередной повтор. И так каждый ёбаный день.
Другие ничего не замечают, так как, скорее всего, им просто наплевать. Это ли зовётся депрессией? У всех, казалось бы, всё прекрасно. Ну, кроме Крэйга Такера, конечно же. У него после того пожара вроде налаживается всё, но Руби по-прежнему в больнице, а дом уже начали потихоньку строить, и друзья помогают со всем.
Ещё перед началом уроков, когда Эрик упорно продолжал думать о чём-то и размышлять о каких-то определённых своих поступках, ему вспомнилось, как Клайд попросил его о помощи — проучить неприятного новенького. Картман смешал стиральный порошок с мукой, насыпал в пакетик, подкинул к «объекту» в сумку и объявил проверку качества учебников. Не увидев в этом ничего плохого, ученики, буквально, стали высыпать содержимое своих сумок на парты. Картман, объявив сам себя дежурным, проходит по партам, в итоге доходя до новенького, сидящего за первой партой, Колина Скаво, который и являлся тем самым объектом.
Колин послушно ставит сумку на парту, открывает и вытаскивает учебники, а вместе с ними что-то выпадает.
— Мистер Гаррисон, о что это?! Новенький носит с собой какой-то подозрительный пакетик, — с невинным видом и наигранным испугом воскликнул Картман. Кайл закатывает глаза, Стэн даже знать не хочет, зачем это Эрику, а Венди вздыхает.
Кабинет психолога, кабинет директора. Колин Скаво больше не учится в их школе. Всем, в принципе, плевать, что никто ещё не доказал, что в пакетике было именно то, что они думают, а когда на телефон бедного парня пришло: «Колин, мелкий ублюдок, где мой чёртов товар?!», то его даже слушать не стали. Никто не хочет себе проблем.
Всё сработано идеально, Картман даже спрашивать не стал, что новенький такого сделал Клайду. А Маки около недели баловался с на… Со стиральным порошком и мукой, пока никто и не подозревал об этом. А он в свою очередь не подозревал, что употребляет вовсе не наркоту.
Картман, конечно, переборщил, но… Без «но». Картман просто переборщил. Интересным было то, что Колин был круглым отличником. Когда он ещё учился с ними, их класс перед каникулами писал контрольную по географии. И если бы они её написали достаточно хорошо, то не поехали бы на все каникулы в этот унылый лагерь. Скаво её тоже писал. У него не было ни единой ошибки. Но на момент оглашения результатов, он уже не учился с ними. Но если бы его результаты тоже засчитали, то они бы и не поехали никуда. Кайл бы не подружился с Твиком, а Кенни бы не поставили с Крэйгом в пару. А почему, собственно, Кенни был в паре с Крэйгом? Оба на тот момент болели, поэтому все были согласны с тем, что, чтобы они никого не заразили, должны были спать в одной палатке.
Если бы Картман не решил подставить очкарика Колина, то Крэйг бы проигнорировал просьбу Стэна по телефону, и Кенни бы не свалил. Но в этом ли дело?
***
Бизнес Картмана с треском провалился, когда на его кампанию подали в суд. Крик Иртман исчез из мира бизнеса.
А сейчас же Картман был на вечернем собрании по поводу сгоревшего дома Такеров, на которое пришли чуть ли не все жители Саус Парка. Он стоял в стороне и думал лишь о том, как вчера Кенни кинул его, навязывал себе мысли о том, что ему плевать на это. Парень вёл себя так, будто не имел никакого отношения к поджогу дома Крэйга, а сейчас он тут только потому, что сюда притащились все его одноклассники. Никто даже не смел подойти к Картману, да и сам он не горел желанием общаться с кем-либо сейчас.
Спустя какое-то время в сторону жиртреста направился Кайл. Видок у него был напряжённый, но по нему было видно, что он не собирается спорить и выяснять отношения.
— Картман, слушай… — шатен знал точно, мало, кто знал о существовании этих его ракеталок и никто, кроме Кенни о том, что именно Картман там всем заправляет, поэтому насчёт кампании рыжий точно говорить не станет, тут что-то другое. — Мне всё-таки кажется, что тебе нужна помощь.
— Что? .. — Картман внимательно слушал слова Кайла. По выражению его лица можно было понять, что он удивлён и ищет подвох.
— Предлагаю тебе сходить в церковь и раскаяться во всех своих грехах. И я записал тебя кое-куда. Я думаю, это пойдёт тебе на пользу, — Брофловски протягивает какой-то буклет. Удивление исчезло с лица Эрика. Всё понятно, это же Кайл. Вместо удивления на его лице появилось презрение. Кайл, конечно, угрожал сдать Картмана в психушку, но с такой серьёзностью и даже сочувствием… Какого чёрта. Что стало последней каплей?
— Кайл… — парень закрыл глаза, стараясь успокоить сам себя. — Иди в жопу.
Картман уходит и, в итоге, не сдержавшись, издаёт крик полный злости.
Сколько Эрик себя помнит, его жизнь никогда не держалась на отношениях с какими-либо людьми. Он вообще строил любые отношения на основе взаимной ненависти. Он ненавидел Кайла, но при этом, даже спустя столько лет, они по-прежнему общались. Он начал хорошо общаться с Кенни ещё тогда, когда ненавидел его так же, как и любого другого. Картман ненавидел единственную девчонку, которая была влюблена в него, пусть и недолго. Хотя, он ненавидел её ещё до этого, а после даже ещё сильнее. Ему не за что было ненавидеть только Стэна. А Марш, которому особо и не пришлось сталкиваться с Эриковскими напастями, был, пожалуй, единственным, кто ни разу не отмечал своей ненависти к нему.
Так почему же с того самого момента, как МакКормик сказал «я устал», ему стало казаться, что всё начало идти под откос?
Парень продолжал куда-то идти. Вдалеке он смог разглядеть две фигуры — Кенни и Крэйга. МакКормик всячески успокаивал своего нового лучшего друга, пытался поддержать. Даже с такого расстояния можно было это заметить. Картман не мог отрицать — ему было противно наблюдать этим. Он только хотел развернуться, чтобы уйти, но заметил Стэна.
— Хэй, Картман! — тот был, как не кстати, рад. Можно было догадаться, что рад потому, что сбежал из заключения. - Это, блин, было что-то.
— О, Стэн. А что насчёт остальных членов клуба медведолюбов?
— Баттерс в Саус Парке в больнице, — Марш по-прежнему был рад. — А где Кайл?
Ну, конечно, где Кайл? Что ещё ты можешь спросить, Стэн.
— Они все ушли на вечернее собрание. Включая еврея, — Картман показал, куда идти, и Стэн тут же убежал. Счастливый. И почему только Эрик зациклил внимание на этой их встрече? Сейчас ему хотелось стереть с лица Марша эту улыбку. Он не понимал, откуда у него появилось такое желание.
***
Утро. Сильный ветер поднялся в Саус Парке. Можно было заметить, как он проносит над городом свежую газету, которые в последнее время мало, кто читал. На первой странице можно увидеть статью: «Сгорел дом. Штат Колорадо, Саус Парк. Ведутся поиски поджигателя» и подробное описание. А если пролистнуть ещё дальше, то можно увидеть статью «Штат Колорадо, Саус Парк, погибли три пожилые женщины».
К одной из этих трагедий Картман, на самом деле, не имел никакого отношения.
***
Недавно Эрик нашёл свою камеру, которой давным-давно не пользовался. Большую часть своего времени он проводил в одиночестве и снимал всё, что только видел. Кенни, которого он считал своим лучшим другом, делал вид, что они как и не были никем друг для друга, так и остались таковыми. Что ж, снимать всякое дерьмо на камеру, а потом из этого дерьма склеивать что-то — стало каким-то даже значимым хобби.
Даже в школу Картман таскал свою камеру. И вот, в один из таких ничем непримечательных дней, парень сидел в одной из кабинок туалета, прогуливая урок физкультуры и смотрел видео, которые успел заснять ещё до начала уроков. Кроме него в туалете не было никого. Только он успел подумать о том, как это круто, как дверь открылась и кто-то вошёл, даже нет, вбежал.
— Вашу ж мать, — тихо выругался Картман. Он сразу узнал забежавшего по голосу. Марш.
Эрик услышал, как тот зашёл в кабинку и стал блевать. Первые мысли парня были о том, что, похоже, Стэн опять влюбился в Венди. Это же Стэн. Плохое самочувствие это не про него.
Картман тут же хотел ливать, пока тот не заметит, но Стэн уже успел выйти из кабинки и подошёл к раковине. Жиртрест повторно выругался и стал ждать. То, что было дальше возмутило его ещё больше.
— А вот это уже, блять, серьёзно, — Картман вздыхает. Свалил бы этот хиппарь наконец-то. - Я, мало того, что гомик, так ещё и влюбился в своего лучшего друга.
Картман сначала было хотел поржать с этого. Но что-то заставило его сдержаться. Но и это было ещё не всё. Какое-то время Марш молчал. Эрик даже думал, что он куда-то уже ушёл, но заглянув, в дырочку, которая была на каждой двери кабинки туалетов Саус Парка, понимал, что он просто сидит на полу. Вот дебил же. Почему он не уйдёт? Картман уже который раз тихо вздыхал.
Затем последовало то, чего Эрик уж точно не мог ожидать. Стэн встал и закрыл дверь на щеколду. Он начал расстёгивать свою ширинку. Как на автомате, Картман включает камеру и сквозь дырку в двери снимает всё, что делает Марш. Пусть даже со спины, но совершенно ясно, что делал брюнет. Он, о господи, дрочил, при этом с таким трепетом произнося имя Кайла.
Картман понятия не имел, как на это реагировать, но продолжал снимать.
***
— Говоришь, плевать, на что способен я? А у меня есть кое-что занятное… — шатен достаёт камеру и что-то включает. А Марш… Марш сразу узнаёт, когда и где было сделано это видео. — Как думаешь, Кайлу понравится это видео? Я думаю, он оценит.
— Картман, ты… Больной сукин сын. Жертва аборта. Ты ебанутый на всю голову придурок.
— И твой хозяин.
За этой картиной наблюдал приохуевший Джимми.
