Грустный Клоун

Утром субботы я проснулся не там, где обычно. Эта комната была другой. Она была оформлена в коричневых тонах, а на стене висел плакат "Моцарт тащит". Точно! Я же теперь живу здесь! Я решил переодеться. Надев джинсы, я собирался надеть футболку, но увидел в зеркале свое отражение. Живот был весь исполосан шрамами. Я провел пальцами по самому длинному, оставшемуся после аварии. Интересно, почему всевышний меня так не любит? - Фил, ты уже проснулся? - раздался голос от двери. Я обернулся к Эшли, которая с ужасом смотрела на мой живот. - Да, проснулся, - сказал я. - Ты можешь спускаться на завтрак, - тихо проговорила она, посмотрев мне в глаза. - Да, конечно. - Из-за неловкости этой ситуации я решил все-таки надеть футболку. -На завтрак тосты с арахисовым маслом и кофе, - сказала Эшли. - Скоро приду. Поправляя майку, я быстро спустился на кухню, которая встретила меня чудеснейшим ароматом жаренных тостов. - Доброе утро, - поздоровался Джордж. - Как спалось на новом месте? - Хорошо, спасибо. - Мы с Линдой сейчас уедем, - сказал он. - Вы тут с Эшли не сильно развлекайтесь. - Да, конечно, - ответил я. - Лучше сосредоточься на важном, - подмигнул мне Джордж. - На чем это? - На том, чтобы увести девушку у Шванштайгера. - Я не могу, - сказал я. - Все ты можешь, и даже должен! - раздражался Джордж. - Вы два идиота, которые маются дурью, защищая чувства Марка! - То есть, два? - не понял я. - Господь всемогущий! - закатил он глаза. - Может мне вас еще в одной комнате запереть на пару суток? Действуй уже! После этих слов Джордж поднялся и ушел. - Фил, он прав, - послышался голос Линды. - Даже если вы с Марком друзья, это не повод страдать тебе и Эшли. Она посмотрела на меня таким же взглядом, каким смотрела Эшли - со смесью жалости и заботы - и ушла. Я остался один посреди столовой. Есть расхотелось, я открыл холодильник и выпил молока. - Фил, скоро Марк придет, - сказала вошедшая Эшли. - Да, конечно. - Я не знал, как себя с ней вести. Похоже, ее чувства ко мне не погибли, не просто же так Джордж сказал, что мы два идиота. Не смотря на нее, я сел и начал жевать тост. Наверняка, он был очень вкусным, только я этого не чувствовал. Жевал резину. Эшли села передо мной, за противоположный конец стола, и начала аккуратно заплетать косу. Я смотрел, как она перебирала пальцами медные пряди и удивлялся, как я раньше не замечал ее красоты. У нее было милое лицо с симпатичными веснушками. Ее зеленые глаза были, пожалуй, тем, ради чего хотелось бы жить. Только ради того, чтобы видеть в них радость и любовь. И вдруг во время этих моих размышлений она на меня посмотрела. В ее взгляде не было радости или счастья. В нем был страх... и была любовь. Чистая, такая, на которую способна только она. Мы продолжали этот странный молчаливый разговор. Кажется, в этот момент мы сказали друг другу абсолютно все. Все, что мы только могли скрывать, всплыло на поверхность, все тайны оказались раскрыты. Мы могли бы вечно смотреть друг другу в глаза, но воздух разорвала трель звонка. В эту секунду я готов был проклинать все на свете. Эшли вышла и послышался ее голос: - Привет Марк. Я с огромнейшей радостью подметил в ее голосе нотки усталости. Через секунду они вошли в кухню. Марк обнимал Эшли за талию, прижимал ее к себе так, будто это последний раз в его жизни. Эшли же лишь слабо откликалась на его объятия. - Я сейчас приду, подождите, - слабо сказала Эшли, мягко освободилась из объятий Марка и ушла. Мы со Шванштайгером остались одни, и повисло молчание, вязкое, как остывший соус. - Я сдаюсь, - вдруг выдохнул он. - Что? - не понял я. - Я же не слепой, - сказал Марк. - Я вижу, что у меня нет шансов получить любовь Эшли. Забирай ее всю себе. - Ты уверен? - Я не мог до конца осознать, что он так легко отказывается от своего счастья. - Пока что я уверен, - ответил он и протянул мне бумажку. - Отдай ей, пока я не передумал. Я взял листок, а он быстро смотался из дома. Я застыл посреди кухни, как идиот. - Я тут, - сказала вошедшая Эшли и осмотрелась. - А где Марк? - Ушел, - ответил я. - И оставил это. Эшли выхватила записку у меня из рук и начала читать так быстро, что ее взгляд казался расплывчатым. Закончив, она смяла бумажку, кинула ее в угол и пробормотала: - Идиот. - Почему? - спросил я. - Просто идиот, - сказала она и ушла. Меня снова оставили стоять тут одного и смотреть в дверь. Через некоторое время я очнулся и отправился в гостиную. Там я сел на диван, и начал читать лежащую рядом книгу. Через полчаса я понял, что пытаюсь снова и снова прочитать одно и то же предложение. Что мне делать? Вроде Эшли теперь снова одна, так может мне следует предложить ей встречаться? А может она не захочет? Может она решит, что Шванштайгер бросил ее с моей подачи? Ведь он ее бросил, в этом не было никаких сомнений. Вскоре я просто лег на диван и заснул.