***
— Моё имя Юи Комори. Три месяца назад мой отец отправил меня пожить к дальним родственникам, и после этого моя жизнь изменилась… — Тогда я узнала, что мой отец на самом деле мне неродной. Родственники на самом деле не родственники, они даже не люди, они — вампиры… Ночь новолуния… Это время такое тёмное, что звёзды превращаются в тусклые светила. Однако молнии, что сверкали на чёрно-фиолетовом небе и гром, что следовал за ними, не только освещали, но и колыхали усталую от этой жизни землю. — Пожалуйста… — задыхалась Юи, ведь силы покидали её. Она бежала по лесу от незнакомца и не могла больше кричать. Связки её были сорваны от крика о помощи, которым она надрывала ночную мглу. Дождь брызгал ей в лицо, а босые ноги стирались о твёрдую, покрытую кореньями землю. — Что я вам сделала? Кто вы?.. — пятилась Юи спиной, видя перед собой высокого мужчину в зелёном плаще и с большим охотничьим ножом в руке. — Нет! — вскричала она и упала на мокрую траву. — Не убивайте меня… — закрыла Комори глаза, чувствуя, что незнакомец навис над ней и, придавив её тонкие, дрожащие руки к земле, занёс свою правую руку за голову с тем, чтобы пробить грудь Юи насквозь. — Н-е-е-т! — закричала блондинка и распахнула глаза. Она лежала в своей комнате и рядом не было никого, по крайней мере, мужчины с острым ножом так точно. «Это был сон…» — всё так же тяжело дышала она и, убрав с лица холодный пот, поднялась с кровати. — Наверняка это сон… — вздохнула Комори и, оглядев свою привычную комнату, стала успокаиваться. Вокруг не было и души. Большое распахнутое на улицу окно позволяло свежему воздуху проникать в старое поместье братьев Сакамаки и свежесть, что только витает в воздухе после дождя, радовала измученное тело. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь она проснётся от кошмара, и этот ужас будет трепетать в её теле не от вида клыков вампира, а от обычного ножа, что угрожал её жизни. «Не могу успокоиться…» — понимала Юи, чувствуя, что всё её тело до сих пор дрожит и, больше того — ночная рубашка мокрая. «Я уверена, что ощутила нож в своей груди…» — даже не вспоминала, а до сих пор чувствовала его Комори. «Надо убедиться…» — подумала она и заглянула под розовую сорочку. «Да вроде ничего…» — подняла она свой маленький носик и, сжав кулачки, вылезла из влажной, прилипшей к её крохотному телу ночной рубашки. Блондинка прикрыла обнажённую грудь рукой и подошла к трюмо. В зеркале отражалось её худенькое тельце и бледная кожа. Единственные следы на её теле — это маленькие синяки от укусов вампиров. «Ничего нет…» — провела она холодными пальцами по грудной клетке с левой стороны. «Вероятно, это и правда был только сон…» — вздохнула Юи и опустила свои худые ручки, как в комнату без стука просто завалился Аято. — Блинчик, мне срочно нужна твоя кровь! — заявил он, даже не глядя. Вампир широкими шагами прошёл в комнату и рухнул на кровать и только после этого соизволил посмотреть на малиновую от стыда Юи. — Аято! — пропищала она и упала на колени с тем, чтобы спрятать обнажённую грудь. — Ты это чего? — вылупил глаза он и сам не лучше переспелого помидора покраснел. — Почему ты никогда не стучишь?.. — сотрясалась она на полу. — Потому что великому мне нет нужды так себя утруждать. И, вообще, — заявил вампир и поднялся с кровати, — тебе нечего от меня скрывать. А ну покажись! — приказал он и схватил Комори за локоть, решая поднять её с пола. — Аято, для чего быть таким грубым? — зашёл в девичью и Райто. — У стервочки сейчас самый такой возраст. Если хочешь, я могу тебе помочь, — хитро улыбнулся рыжеволосый и посмотрел на скрючившуюся Юи. — Я с точностью скажу, увеличилась твоя грудь или нет. — Это чего это ты там собрался проверять? — разозлился Аято. — Ваш покорный ещё сам ничего толком не видел. А я буду у неё первым во всём! — Аято, да сколько можно? — простонал Райто и натянул свою шляпку. — Это ведь уже не ново. — Плевать мне на вас! — гаркнул тот в ответ и стащил с кровати смятое одеяло. — Блинчик, катись в ванную одеваться, — приказал он и накинул на почти обнажённую девушку одеяло. — Не выйдешь через три минуты, и я не постесняюсь и увижу совсем всё! — эгоистично заявил бессмертный и, подтолкнув блондинку, встал на охрану её двери. — Но во что?.. — растерянно спросила Юи, глядя в закрывшуюся перед её носом дверь. — Возьми! — пихнул он её школьную форму и вновь захлопнул дверь. «Аято ведёт себя так странно…» — улыбнулась Комори в душе и, бросив одеяло на пол, надела белый бюстгальтер, что был запихан в смятую кучку её вещей. В ванне было тепло и несколько влажно. Мраморные стены и только одно окно с панно из цветного стекла и вода… Она вечно капала из крана и первое время пугала её. — Это невыносимо… — вздохнул Шу. — Как в этом доме шумно, нигде не найти покоя… — устало сказал он и откинул голову на ободок белой ванны. — Шу… — назвала его Юи по имени и вцепилась в свою белую блузку. Она успела надеть лишь бюстгальтер и юбку, как вампир был тут как тут или скорее он спал здесь уже не первый час. — Что ты здесь делаешь? Как… — Что делаю?.. Как оказался?.. — лениво проговорил он. — Не обращай внимания, — вздыхал блондин столь устало, что Комори и самой хотелось спать. — Продолжай, на чём остановилась, а я посмотрю, — приоткрыл он глаза и улыбнулся. «Так он видел?!» — вспыхнула девушка, но скорее отвернулась и стала неуклюже напяливать на себя белую сорочку и чёрный школьный пиджак. — Ты… — заговорил он и вылез из пустой ванны. — Что-то изменилось… — сказал вампир и направился в сторону двери, где стояла блондинка. А? — изумился Райто. — А это не голос ли Шу? — поинтересовался он у Аято, который охранял дверь от младшего брата. — Он… — распахнул Аято глаза. — Ах ты, мерзкий ублюдок! — закричал он. — Не смей трогать то, что принадлежит великому мне! — выругался бессмертный и стал ломиться в ванную комнату, но дверь кто-то удерживал изнутри. — Какой высокомерный, — усмехнулся Шу. Он нависал над Комори и не позволял Аято открыть дверь. — Почему ты не трепещешь от страха? Почему я не слышу, как твоё сердце бешено стучит, ведь мои клыки почти касаются твоей плоти? — шептал он у самого уха Юи. — Шу, пожалуйста, отойди… — отворачивалась она, желая лишь сбежать. — Мы опоздаем в школу. — По-твоему, это важно? — безразлично спросил он и выпрямился. В дверь больше никто не ломился, поэтому вампир мог отступить. — На самом деле это не так важно… — прикрыл он глаза и вновь включил музыку, что наигрывала у него в плеере. — Прислушайся к себе, я что-то чувствую… Это… пустота… — сказал Сакамаки, и Комори в ужасе посмотрела. Именно это она и испытывала, и это чувство давило на неё изнутри. — А ну не смей приближаться к моей собственности! — пробурчал Аято, показываясь из окна. Волосы его намокли, как и школьная форма. Из взъерошенных огненно-рыжих волос торчали зелёные листья и маленькие ветки. Кажется, ему мешалось дерево, поэтому чтобы попасть в ванную комнату ему сперва пришлось преодолеть полосу испытаний. — Уйди от неё! — схватил он Юи за запястье и оттащил от старшего брата. — Ужасное обращение, — безразлично сказал Шу и открыл дверь. — Если она твоя собственность, то тебе следует лучше приглядывать за ней. — О чём он мелет? — выругался Аято и подтащил Комори к себе. — Он что-то видел? Отвечай! — начал ругаться Сакамаки. — Не знаю… — сморщилась Юи. — Ничего… — ответила она невпопад, с трудом сдерживая писк, ведь Аято забывшись, сдавил её запястье с такой силой, что ей хотелось плакать. — Я видел всё! — довольно обернулся Шу. — Совершенно всё… — удалялся он, пока кто-то скрипел зубами от злости. — Ну вот, ты его разозлил, — простонал Райто. — Сучечка, как думаешь, мне вас оставить? — хитро прищурился юноша. — Замолкни! — рявкнул Аято и так хлопнул дверью, что старая пыль посыпалась из щелей. — А ты иди сюда! — подтащил он Юи, которая пыталась сторониться. — Никогда! Ты слышишь меня? Никогда не смей показывать им то, что показываешь мне, и уж тем более то, чего не видел ещё великий я! — приказывал вампир, но кроме испуганных глаз не получил более ничего. — Плевать! Я пришёл сюда за твоей кровью! — вспомнил бессмертный и пихнул девушку на кафельный пол. — Ты моя, пора уже смириться с этим… — тихо сказал он и навис над своей жертвой. — Аято! — вскрикнула Юи, когда тот бесцеремонно сдёрнул её форму с плеча и, обхватив за талию со спины, вонзал клыки в её бледное плечо. — Аято… — стерпела Комори, когда острые иглы прошли через тонкую грань её кожи, и терпкая кровь коснулась жаждущих губ вампира. «Никогда…» — прикрыл Сакамаки глаза, успокаиваясь после очередного скачка ревности, ведь то, чего он так желал, сейчас трепыхалось в его сильных руках и ничего более не имело смысла, за исключением лишь одного. — Опаздываем! — послышался голос Рейджи. — Почему я вечно должен всем напоминать? — строго заключал брюнет и этот сигнал говорил, что сегодня собранный во всём вампир не в духе. — Повезло тебе! — усмехнулся Аято и облизал плечо Юи. — Приведи себя в порядок и пошли, иначе Рейджи нас задавит своим презрением, — добавил он и испарился, оставляя Комори в ванной комнате одну.***
— Ты сегодня бледнее обычного, — заключил Рейджи, когда всё семейство ехало на учёбу в Академию Рётэй. — После уроков зайди в мою комнату. Думаю, есть смысл осмотреть тебя, — сказал он, глядя на исхудалую и какую-то нездоровую Юи. Блондинка сидела рядом с Аято и, не отрываясь, смотрела в пол. — Знаешь ли, твои манеры лучше не стали, — сообщил Рейджи и натянул свои очки, что вновь сползли по его переносице. — Неприлично молчать, когда тебя спрашивают о твоём самочувствии. В конечном счёте я не обязан этого делать, и твоё здоровье — это твоя головная боль. — Чего прицепился? — развозникался Аято и обхватил Юи за плечи, в этот-то момент она и опомнилась. — Рейджи… — посмотрела она неуверенно на вампира. — Шу… — повернулась она и к самому старшему Сакамаки, так как он подозрительно смотрел на неё. — Не держите зла на меня. Я и, правда, сегодня чувствую себя странно. Я плохо спала... Кошмары в последнее время такие реальные… — В таком случае я попрошу всех воздержаться от приёма крови, — сказал дисциплинированный вампир. — Ночью я поставлю диагноз и назначу лечение, но если дело во сне, то, скорее всего, я выдам тебе снотворное и уже через два дня мы все позабудем об этой проблеме, — сказал он, чтобы сгладить всеобщее негодование. Пить кровь, проникать под нежную кожу Юи — это стоило всех запретов, что возводил Рейджи в их доме, но если жизнь покинет слабое человеческое тело, то где смысл риска? Его нет… — А теперь попрошу всех на выход, — гордо сказал второй Сакамаки. Лимузин остановился возле лестниц академии, и все семеро покинули свой тесный мирок, где как селёдки в бочке томились, ожидая настоящего пробуждения.***
— Простите меня… — вымотано сказала Юи и застопорилась в душном коридоре элитной академии. Голова её кружилась, в груди что-то давило и оставаться здесь, не было сил. — Могу я немного подышать на улице? — спросила она разрешения у Рейджи. — Пожалуйста… — смутилась Комори, когда на неё посмотрели с подозрением. — Ну, уж нет! — вскрикнул Аято и дерзко обернулся. Юноша вышагивал впереди всей этой цепочки, а Юи плелась где-то позади, пожалуй, лишь Шу был медлительнее, но это уже никого не удивляло. — Ты пойдёшь со мной! И будешь сидеть рядом со мной! Есть или отдыхать ты также будешь со мной! Великий я тебе не позволит сбежать вот так просто! — нахально заявил вампир и схватил бедную девушку, чуть ли не за шиворот. — Аято, — хладнокровно позвал его Рейджи, — в последнее время ты проявляешь к нашей гостье нездоровый интерес. Если ты испытываешь к ней чувства или имеешь серьёзные намерения, то, пожалуйста, веди себя как взрослый и воспитанный представитель нашей семьи. — Совсем тронулся! — покраснел вдруг Аято и отпустил блондинку. — Пусть хоть в Тимбукту катится! Мне нет дела до неё! — тут же отрёкся он и зашагал прочь. Признать, что он, бессмертное существо - испытывает к простой человеческой девчонке какие-то чувства — это фантазии на грани заоблачных далей, где он на розовом единороге скачет вместе с ней к закату. — У тебя есть десять минут, — в том же формальном тоне сказал Рейджи для Юи. Он специально подначивал младшего братца, чтобы манипулировать его заносчивой фигурой. — Я не хочу слышать, что ты опоздала или снова попала в глупую ситуацию. Поэтому постарайся оставаться незаметной. — Спасибо, Рейджи. Я всё поняла, — слегка наклонила голову она и решила не задерживаться, а то кто знает, что бродит в голове этого с виду дисциплинированного вампира. — Осторожно, — услышала она сонный голос Шу, — там за дверьми ступеньки… Не забудь… — напомнил он и рухнул на ближайший диванчик с тем, чтобы в очередной раз всё проспать. — Верно, — растерянно улыбнулась Юи, ведь Рейджи поджимал губы и всё так же подозрительно смотрел, а Шу сквозь прищурившиеся глаза не переставал наблюдать. — А? — обиженно протянул Канато. — Тедди, этим двоим что-то известно… Почему? Почему они ничего не говорят? — спрашивал он у своего одноглазого мишки, но если секунду назад на его лице тлело огорчение, то сейчас пылал восторг. — Потому что один слишком правильный, а другой ленивый, — повис у него на плече Райто. — Они ни за что не скомпрометируют нашу сучечку, — посмотрел он хитро из-под шляпки на Юи, у которой всегда застывал ком в горле от этих хищных взглядов со стороны. — Идём, — отвернулся Рейджи без лишних комментариев. — Ваш первый давно ускакал, наш будущий глава, как и всегда во главе своего сонного царства, а у вашей совести сегодня очередной, наполненный заботами день, — намекнул он на себя лично и распрощался с младшими на добрую половину вечера, что медленно перетечёт в мрачную ночь.***
«Устала…» — тяжело вздохнула Юи и схватилась за холодный фонарь. Она вышла на улицу, прошла в сторону аллеи; её привлекали лавочки, что стояли в тени, но почему-то они были так далеко… Когда она вышла из школы, то была уверена, что до них метров пять, а на деле она уже прошла метров тридцать. «Дышать… я не могу… дышать…» — закатила глаза Комори и, обняв выкрашенный в чёрный цвет столб, скатилась к земле. Девушка беззвучно лежала у самого края аллеи — на выходе, оказалось, что до ближайшей лавки, и правда, было не больше шести шагов, но она шла и не видела их. А сейчас, что ей было делать сейчас? Когда перед глазами резко потемнело, дыхание перехватило, и нос предательски зажгло, то доля тумана окутала её глаза, и тело ослабло. Влажная после дождя трава обняла её своими холодными и вдобавок мокрыми объятиями, шепча тихую песнь ветра, что наперегонки с грядущей засухой, сражался за вторую половину месяца дождей. Июнь подходил к концу, и в академию Рётэй вернулся тот, кому в это время года светило ровно столько же, сколько добра светит Юи в доме Сакамаки. — Как я ненавижу это время года! — ругался на ходу Коу. — Снова весь мокрый! Придётся переодеваться! Пуговицы… Боже, ну почему нельзя школьную форму сделать на молнии?! — бежал он, как и всегда, после съёмок немного опаздывая. В это время года для идола было мало работы. Работать под открытым небом стало неудобно, а в павильоне не всегда актуально, поэтому времени у юноши появилось куда больше. — Стоп! — вдруг остановился он и сделал глубокий вдох. «Почему я должен бежать? Я же так прекрасен, что могу и вовсе не приходить…» — улыбнулся он сам себе и пошёл куда размереннее. «Чёрт, Руки будет снова зыркать на меня своими противными глазами, если я безосновательно опоздаю!» — вспомнил он строгий взор старшего брата и, крутанув головой на девяносто градусов, бросил скептический взгляд на дорогу, где никак не мог вывернуть таксист. Бедного водителя зажали нетерпеливые лимузины, и как рыбку не того размера грозились разорвать. «Глупый старикан, мог бы и пошустрее на светофорах, тогда я бы сейчас не рвал свою жопу и не думал бы — прийти вовремя или пафосно!» — усмехнулся он на горе человеческое, как наступил на что-то мягкое. — Что это у нас здесь?.. — прищурился он сквозь улыбку. — Интересненько… — наклонился юноша над девушкой, которая лежала без сознания уже минут пять. — Эй, — ткнул он её пальцем и присел на корточки, — живая? — толкнул он ещё раз. — Хм, странно… — задумался парень и, поднявшись с согнутых ног, поставил руки в боки. «На ней форма нашей школы, но я не встречал её здесь прежде…» — пытался вспомнить незнакомку вампир и из-за этого играл пальцами со своей нижней губой. — А! — воскликнул он. — Какая разница! Девушка, есть девушка! — улыбнулся он, зная, что не сильно запоминает их лица, поскольку запоминать их, просто нет надобности, даже от имён мало толку. — Пошли, спящая… — сказал Коу и подхватил Юи на руки. — Ну, не красавица, — посмотрел он поближе, — будешь кошечкой, — мило сказал он и поерошил её и без того взлохмаченные белые волосы.***
— Кошечка, открой свои глазки… — назойливо шептал чей-то голос, и Юи ощутила резкий запах у своего носа. Вампир смочил ватку нашатырным спиртом и размахивал им перед лицом Комори, отчего та вскоре подскочила, как ошпаренная. — Так-то лучше, — поглумился он и посмотрел на испуганную блондинку. — Где я… — закрутила головой она, видя за незнакомым парнем стеллажи с медикаментами, какие-то металлические койки и белые, натянутые между них шторки. — Кто ты… — посмотрела и на него Юи. — Вот тебе раз! — усмехнулся тот. — Спроси ещё кто ты сама. — Я… — уставилась на него Комори. — Нет… — покачала она головой. — Меня зовут Юи Комори — это я помню. А вот где я и кто ты — понятия не имею. — Знаешь, вообще-то, я тебя спас. А мог бы оставить и дальше прохлаждаться на улице, — обиженно заговорил он. — Как говорится — я тебе, а ты мне! «Ничего не понимаю…» — потрясла головой Юи. «Рейджи всегда говорит, что невежливо утаивать своё имя, когда ведёшь с кем-то беседу или я ударилась головой, что просто не понимаю его. Он учится здесь… Но я не встречалась с ним раньше…» — подняла на него Юи свои алые глаза в надежде вспомнить, но потом осознала, что на самом деле, кроме братьев Сакамаки, не знает толком никого, ведь она словно редкий питомец, которого могут показать лишь из великого снисхождения. — Слушай, — наклонился он вновь. — Ты что действительно меня не узнаёшь? — допытывался блондин, становясь при этом так близко, что Комори покраснела. — Нет, а должна? — непонимающе попятилась она на больничной койке. — Невероятно! — всплеснул он руками, из-за чего Юи увидела, как энергично заползали его браслеты на руках. — Скажи, — схватил он её за ледяные ладони. — Может быть, ты приехала к нам из глухой провинции, где нет телевизоров? — упорно допытывался блондин. «Да что ему нужно?» — опешила Юи. Она только пришла в себя, а её заваливали какими-то эгоистичными вопросами. — Нет, — покосилась она на дверь. — Я жила в церкви, и меньше чем полгода назад переехала жить в поместье Сакамаки. Мой отец сказал, что я должна пожить у дальних родственников… — сказала Юи, однако ощутила тяжесть лжи. Конечно, эту ложь навязали ей, и по сути дела, она говорила чистую правду, но можно ли считать правдой ложь, пусть и выдуманную другим, и предложенную ей за чистую монету? Можно, если правда до сих пор сокрыта, а когда ей известно, что отец вовсе не отец и родственники вовсе не родственники, то это в корне меняет дело. Или же защищать чужой секрет важнее? — Вот, значит, как… — отступил тот, и тускло посмотрел из-под свисающей на глаза чёлки. На секунду Юи показалось, что её уличили во лжи, и даже глаза, что были лазурно-голубыми, изменились. — Но ведь у них в доме есть телевизор! — неожиданно вцепился он вновь и повалил девушку на кровать. Комори захлопала своими ресницами и замерла. Чего было ожидать от этого сумасшедшего? Убьёт? Завладеет? Или ещё чего вздумает… — Кстати, моё имя Муками Коу, — улыбнулся он широко, и Юи стало немного спокойнее. — Юи Комори , — тихонько сказала она. — Это не так важно, — тряхнул он своими браслетами и энергично отпружинил от кровати, приземляясь на плиточный пол. — У меня столько поклонниц, что я не запоминаю имён, поэтому буду звать тебя кошечкой, — подмигнул идол и, схватив стул, уселся на него. — Получается, ты знаменит… — всё в том же полусонном состоянии говорила и смотрела она. — Ага! — довольно кивнул он и положил щеку на металлическую спинку стула, что обхватывал ногами. — Я думал, что ты узнаешь меня, а ты оказалась вон какой правильной, даже телевизор не смотришь… — Да как-то не выходит… — огорчилась Юи, понимая, что на самом деле в доме Сакамаки ей не до телевизора, да и чего утаивать. Если бы кто-то и смотрел его, то уж точно не каналы для девушек, а её интерес к идолам, приравняли бы к попытке самоубийства. — Жаль, жаль… — говорил он в том же насмешливом и слегка самовлюблённом тоне. — Так, что насчёт моей оплаты? — загорелся Коу вновь. — Оплаты?.. — не поняла его Юи. — Ну, да, — кивнул он. — Я тебя нашёл на улице и принёс в медицинский кабинет, оказал первую помощь, а что сделаешь для меня ты? — Не понимаю… — закрыла она глаза. — Извини, должно быть, я позабыла сказать тебе спасибо. Я бы пропала, если бы ты меня не нашёл. — И это всё? — поднял он левую бровь. — Нет, ну так не годится… — вздохнул он и поднялся. — Ты, кошечка, несправедлива. Хочешь получать удовольствие одна — так не делается. В этом мире всё устроено просто — я тебе, а ты мне. Если я не получу своей награды, то волен выбрать её сам, — заявил Коу и склонился над блондинкой. — Как насчёт твоей крови? Держу пари она вкусная… — смачно протянул он и показал свои клыки. — Так ты тоже вампир… — ужаснулась Юи, но бежать было некуда. — А ты думала, я не знаю, кто такие братья Сакамаки? Какая же ты глупенькая, — посмеялся он. — У нас с ними общий отец, поэтому для меня нет секретов в их семейке, — говорил Муками сквозь улыбку, продолжая склоняться над спасённой жертвой. — У нас?.. — повторила Юи. — Ага, — слегка отвлёкся он. Коу упирался кулаками в белую постель и зажимал тем самым Комори, но ему больше хотелось поиграть, чем кусать, всё же уроки уже начались, а бежать ей было некуда. — У меня есть ещё три брата: Руки, Юма и Азуса. Мы не совсем родные, скорее нас объединяет кровь нашего приёмного отца, но мы живём вместе и носим одну фамилию. Правда, отношения у нас с твоими аристократичными вампирчиками не ахти какие, поэтому будет очень забавно увидеть их лица, когда я оставлю пару поцелуйчиков на твоей прелестной шейке, — рассказал блондин и решил исполнить угрозу. — Блинчик, ты здесь? — вдруг послышался взволнованный голос Аято и вампир завалился в медкабинет. — Ты что делаешь? — выкрикнул он, когда увидел Юи на кровати и Коу, который зажал её между своих ног и, сцепив запястья, собирался прокусить шею блондинки. — Ну вот, нам помешали, — расстроено сказал Муками и присел на сжавшиеся ножки Юи. — Аято, как жизнь? — махнул он ему своей рукой, словно в том, что он сидит на какой-то малознакомой девушке — норма. — Я сейчас из тебя её вытрясу! — сжал Аято зубы и хлопнул дверьми. — Какого чёрта ты трогаешь то, что принадлежит мне?! Она моя! Запомни это и свали! — приказал он, намереваясь стащить этого идола просто за шиворот. — Без рук, без рук! — замахал ему Коу. — Тебе год работать на эту форму, — задрал нос он, гордясь, что для него всё делают только на заказ. — Я только хотел забрать свою награду, но раз вы такие жалкие, то я лучше пойду, а то не хочется потом снова Руки и уж тем более вашего этого Рейджи выслушивать, — скривился он, и легко спрыгнув с Юи, пошёл на выход. — До встречи, кошечка, — помахал он девушке. — Подожди! — крикнула ему Юи и чуть не рухнула с кровати, когда попыталась резко встать на ноги. — Эй, ты чего? — удержал её Аято, но не отпустил. — Аято, — посмотрела на него она, — Коу нашёл меня без сознания на улице и позаботился обо мне. Я только поблагодарю его, и всё. — Это как ты собралась его благодарить? — закипал Аято от своих мыслей и из-за этого сдавливал девушку в руках. — Аято… пожалуйста… — попросила она, нагоняя на парня приливы совестливости. — Да делай что хочешь! — разозлился он и отпустил. Юи с грохотом повалилась на пол, разбила колено, но Сакамаки это не остановило. Он притормозил, слегка склонил голову в её сторону, а позднее демонстративно ушёл. — Семейка со странностями, — посмеялся над этими выходками Коу и протянул руку помощи. Идол помог Комори присесть на стул и решил подождать. — Извини его, он на самом деле очень заботливый, — сказала Юи, не глядя на него. — Я заметил, — лишь усмехнулся тот в ответ. — Так зачем ты меня остановила? — Прости, я хотела тебе подарить это, — извинилась Комори и вынула из своего внутреннего кармашка серебряную цепочку с крестом. — Знаю, что вы, вампиры, не верите, и эта вещь в твоих руках окажется всего лишь безделушкой, но я неоправданно обманула тебя, когда сказала, что они мои родственники, а ты любезно предложил свою помощь, поэтому я бы хотела подарить его тебе. — Думается мне, что вы точно родня, — скривил он свои брови, почесал заделанный на лбу хвостик, но подарок принял. — Странные до ужаса, — посмеялся Коу и обернул крест вокруг своего запястья. — Что ж, подарок принимается в обмен на твоё спасение, если что-то ещё понадобится, обращайся, — помахал он вновь и вышел за дверь. — К сожалению, у меня больше ничего нет, — тихонько сказала Юи и улыбнулась. — А? — высунулся он из-за двери. — Ты хочешь, чтобы я тебя проводил до класса? Это будет тебе стоить один укус, — поднял он указательный палец вверх. — Нет, — замотала она руками. — Я дойду… — Что ж, тогда ещё свидимся, кошечка, — исчез он и на этот раз бесповоротно.***
До класса Юи так и не добралась… Она вышла в коридор и, понимая, что её перемещение по стеночке толка не принесёт, присела на оставленный кем-то стул и притаилась в темноте пустого коридора второго этажа. «Я сделала это…» — тяжело дышала она и думала, что отрезала себе всякий путь к отступлению. Когда она отдала свой серебряный крест, то навеки попрощалась со своим домом и отцом, которого винить, как бы ни старалась, не могла. «Так лучше…» — успокаивала Юи себя. Пусть слёзы подступали к горлу, но так она не тешила себя пустыми надеждами, ведь возвращения из дома Сакамаки нечего было и ждать. — Блинчик, — услышала она голос Аято, — молчишь… не желаешь разговаривать со мной? — нервно спросил он, когда Юи даже не обернулась. — Знаешь, это нечестно с твоей стороны. Между прочим, я бросился сразу на твои поиски, как только ты не пришла на урок. Теперь у меня могут быть проблемы с Рейджи, а ты строишь из себя мученицу. — Я не злюсь на тебя, Аято, — тихонько сказала она, но не обернулась. — Просто я так устала, мне тяжело дышать и ходить, а временами всё плывёт и мне кажется, что моё тело растягивается, делаясь всё тоньше и тоньше… — Что за мысли? Ты так говоришь, будто собралась умирать! — фыркнул он и встал позади неё. Юи слышала, как Сакамаки стоит у неё за спиной, касается грудью её затылка и кладёт свои ладони к ней на плечи. — Если так… то это объясняет, почему я захотела подарить Коу свой крест. Хотя я и понятия не имею, как он относится к вере, возможно, он люто ненавидит таких как я, но вида он не подал, поэтому… — остановилась она, ведь вампир сдавил её плечи в очередном припадке ревности. — Верно понимаешь, — отпустил он. — Мы не очень любим служителей церкви в основном потому, что вы только притворяетесь добренькими, а на самом деле вонзите нож, когда от вас этого никто не ждёт. Зависть, тщеславие, желание власти и жестокость — всё это вы скрываете под масками добродетели, поэтому, такие как мы куда безобиднее, — заявил вампир. — Хотя мне до вас нет никакого дела. Плевать, что думают остальные. Мне твоя церковь ничего плохого не сделала, напротив, преподнесла дар, от которого у меня сносит крышу, — признался Аято и опустился на колени. Кровь… Юи упала на плитку в медкабинете и поранила ногу, именно этот запах учуял вампир. — Болит? — хитро спроси Сакамаки. — Давай я залижу твои раны, — предложил он шутя и, обхватив ножки блондинки, склонился над её кровоточащим коленом. — Аято, мне больно, — зажмурилась Юи, ощущая лёгкое покалывание в области коленной чашечки. Юноша прикрыл зелёные глаза и проводил языком по её травмированной ноге, но даже этого ему было мало. Стоило капле крови попасть в его руки, как жар авантюризма пленил его, и у жертвы не было шансов. — Потерпи ещё, — прошептал он и обвёл носом напряжённую икру блондинки. — Хочу ещё… — признался Аято и прокусил ножку Юи почти под самым коленом, вынуждая её распахнуть глаза и мычать в сжавшиеся губы от боли. — Достаточно! — прокричала она и пихнула вампира. Сакамаки от неожиданности уселся на попу и, не стирая алой дорожки с лица, уставился на обозлившуюся Комори. — Я устала… — успокоилась Юи и поднялась. — Вы не уважаете моих чувств, но требуете уважать ваши, кажется, Коу прав — мир устроен так, что каждый из нас ищет взаимности. — В тебя что, бес вселился?! — взбеленил и Аято. — Какого чёрта ты читаешь мне лекции? — пошёл он за ней. — Я не читаю… — вымотано сказала Юи перед тем, как спуститься с лестницы, что вела на первый этаж. — Я всего лишь выражаю свои чувства… — Тогда будь добра выражать их молча! — шёл он за ней и широко размахивал руками. Вампир был так взбешён, что Комори ходила по краю ножа. — Куда это ты собралась? — всё преследовал Аято, а она даже не оборачивалась, и когда перед его носом чуть не захлопнулась входная дверь, то терпение его лопнуло. — А ну иди сюда! — схватил он Юи и злобно посмотрел. — Сколько мне ещё раз повторить? Ты принадлежишь великому мне! И я не позволял тебе уходить! Думаешь, тебе будет лучше у них? — он ревностно хватался за девушку и подёргивал мышцами на лице, вся эта ситуация с Коу выводила его. — Я не знаю… — зажмурилась она, и Аято отступил. Её отчаявшийся голос говорил, что она уже на пределе, и неизвестно какое чудо спасло её от безумия, ведь другого ждать её не могло. — Тогда иди к ним… — пихнул он Комори в спину, и она словно соломенная кукла полетела носом вперёд, прямиком на чёрную ограду. — Аято! — прокричала блондинка от страха, и сердце вампира ёкнуло в груди. — Юи… — окаменел он и назвал девушку по имени, страх перед неизбежным, заставил его позабыть о кличках.***
А тем временем неподалёку… — Чего скалишься? — грубо отзывался высокий и до кучи мощный ученик элитной академии. — Я что, на шута похож? — возмущался тот от пристального взора брата, который облокотился на капот автомобиля и, играясь чем-то блестящим, смотрел на него. — Ну, это с какой стороны посмотреть, — широко улыбнулся Коу. — По мне ты скорее на медведя похож, — заявил он и подбросил крестик Юи в воздух. — Такой же косолапый и неуклюжий, — посмеялся блондин и вновь обернул цепочку вокруг запястья. — Я тебя сейчас пополам сломаю! — прохрустел он пальцами в ответ. — Юма… — заговорил третий вампир со шрамами на лице, — не трогай его… Руки… будет злиться. — Вот как раз пока его нет, мы и прихлопнем этого таракана в блёстках, — ударил Юма кулаком о собственную ладонь. — Азуса, подержи его для меня, — прищурился он, прося брата о некоторой помощи. — Что здесь происходит? — услышали они четвертого брата. — Опоздали… — фыркнул Юма. — Ладно, ладно, — замахал ручкой Коу. — Потом меня пополам сломаешь, — дразнил он младшего брата. — Руки, ты там всё? А то я уже домой хочу, — спросил юноша у высокого и не по годам строгого парня. — Я закончил со всеми делами на сегодня, — сообщил он и засунул свою синею книжицу за пазуху. — А что это у тебя в руке? — поинтересовался Руки при виде интересной вещицы. — Ах, это! — воскликнул он. — Да так, помнишь, я говорил, что опоздал, потому что спасал одну кошечку от дождя. Так вот, за своё спасение она дала мне это, — протянул Коу крест и хитро оскалился. — Я думал ты терпеть не можешь этих церковных? — нахмурился Юма. — И верно думал, — согласился Коу и разрешил Руки посмотреть на свою добычу. — Я ненавижу всё, что связано с ними, — признался блондин и его добрый вид померк. Ненавистный огонёк заиграл в его глазах, подначивая избавиться от этой вещицы. Он оставил или, точнее сказать, принял этот подарок только потому, что Руки не поверил бы в его историю, а так у него были доказательства, оправдывающие его прогул, хотя идол умудрился погулять ещё несколько уроков, после того, как освободился от проблем Комори. — Оставь эту вещь у себя, — посоветовал Руки и вернул крест новому владельцу. — От него до сих пор пахнет хозяйкой, вероятно, эта девушка его очень любила, а тебе подарила от чистого сердца. Неважно кто она, церковная мышка или звезда мирового масштаба, подарки сделанные от сердца и принятые, стоит хранить, как память о тех, кто тебе их подарил. Это отличается от тех подарков, что тебе когда-то дарила церковь. Или прими с честью или я верну его законному владельцу. — Вечно слишком правильный, — скорчил нос Коу. — Хорошо, можешь вернуть его! — бросил он крестик в брата, как услышал голос Юи. — О! А вот и она. Похоже, из-за меня с этим Сакамаки ругается. А всё-таки я ей понравился, — заулыбался он, не представляя, насколько был неправ. — Это она?.. — обернулся Руки и увидел ссору Аято и Юи, где-то на другой стороне дороги за школьной оградой. — Так она жертвенная невеста… — понял он, как увидел полёт Комори. Девушка не в силах совладать с разъярённым вампиром, оказалась подброшенной или точнее оттолкнутой. Она летела головой вперёд и вот-вот должна была протаранить кованые прутья, но подобно призраку, пролетела сквозь них. — Что это было? — выпучил глаза Коу. — Мне не показалось? Она только что прошла, а, точнее, пролетела сквозь забор? — только не заикался идол. — Поехали, — сказал Руки, словно ничего не произошло. — Это не наше дело. Если она их жертва, то отцу виднее, что с ней делать. А эту вещицу придержи. Не стоит пока влезать в их отношения, а то Аято прибьёт её в горячке, а с нас потом шкуру спустят. Не хочу, чтобы кто-то из твоих братьев пострадал из-за твоего эгоизма. — Эгоизма? Что за неуважение?! — обиделся Коу, но крестик обратно в карман засунул. — Именно, — повторил Руки, не собираясь извиняться. — Ты бываешь слишком эгоистичен, пора подумать о семье. Поэтому я прошу тебя не лезть. — Ой, да иду я, иду… — сделал одолжение идол, но невзначай посмотрел на девушку вдалеке, её страх и отчаянные попытки обрести былой вид.***
— Аято, что происходит? — прокричала Юи, не веря и уж тем более, не понимая, как она - живая - может просвечивать. Она сидела на земле и смотрела на свои руки. Пальцы её стали похожи на тонкую рисовую бумагу, через которую мутно, но видно всё. — Аято… — встала она и подошла к решётке, в которую вцепился вампир. Юноша так напугался, что бросился за девушкой, но в отличие от неё через ограду не прошёл и остался висеть на толстых изогнутых прутьях. — Блинчик… — наклонился он ещё ближе, ведь Юи буквально впитала в себя забор, останавливаясь в одном шаге от него. Комори смотрела бешеными от невозможности ситуации глазами, ища помощи. — Аято, что со мной? Я умерла? Я стала призраком? — заваливала она вопросами в панике, а Сакамаки не мог дать ей ответов, он сам пребывал в шоке. — Рейджи… — понял он у кого надо искать помощи и сделал один шаг назад. — Юи, смотри на меня, — приказал Аято. — Отойди на два-три метра и быстро беги ко мне. Я тебя поймаю… — сказал он, а сам подумывал, как бы эта девушка ни проскользнула сквозь него или того хуже, как призрак не осталась бы в нём, но благо такие мысли улетучились с писком крылатых тварей, которых здесь по какой-то причине было в чрезмерном изобилии. — Мне страшно… — закрыла глаза Юи, но указания вампира выполнила. — Не бойся, — уверенно посмотрел Аято. — Я словлю тебя, и буду держать так крепко, что ты больше не упадёшь, — пообещал Сакамаки и раскрыл свои объятия. Юи зажмурилась и оттолкнулась слабенькой ножкой. Остатки осевшей на траву воды взмыли в воздух, оставляя за полупрозрачной девушкой след. Прутья миновали её тело, но она не почувствовала, как металл прошёл через её тело, не заметила, как капли воды попадая на неё, не оседают, а ощутила грудь юноши, в которую с разбега уткнулась. — Получилось, — облегчённо выдохнул Аято и склонил высокомерную голову. Он ткнулся носом в макушку Юи и хотел было её обнять и посильнее прижать, как опомнился. — Некогда! Рейджи, скорее к нему! Этот всезнайка должен знать, что с тобой делать! — заявил он и закинул Комори на плечо. — Аято! — закричала Юи. Для неё было непривычным подобное обращение. На руках носили, когда она болела или теряла сознание, даже за волосы таскали, но чтобы вот так на плечо… Как мешок с рисом — без церемоний и лишних формальностей.***
— Рейджи! — вломился Аято в лабораторию вместе с Комори на плече. — Вот неудача… — нахмурил брови Рейджи и, посмотрев на пробирку, что вместо красного приобрела фиолетовый цвет, уронил её на пол. Аято своим приходом отвлёк его, и он не успел добавить нужный реактив вовремя, из-за этого весь его эксперимент накрылся медным тазом. — Кажется, читать ты умеешь, — строго обернулся он и натянул на нос очки. — Я точно помню, что вешал на дверь табличку — не беспокоить, проводятся опыты. — Ты об этой? — кивнул Аято на бумажку, что ещё болталась на выбитой белой двери. Дверь почти с мясом сорвалась с петель и висела, что называется, на соплях. — В следующий раз возьми цветную бумагу! Этой всё равно невидно! — фыркнул он. — Да и плевать на твои эксперименты. У нас большие проблемы, а, точнее, у неё, — сообщил парень и поставил Юи на пол. Комори, наконец, увидела выражение лица Рейджи. До этого она болталась к нему попой вперёд и смотрела на раскачивания выломанной двери, ожидая, что второй из Сакамаки за такое просто уничтожит. — Я же сказал подождать до дома, — напомнил он и отвернулся к своему столу, где разместилась маленькая лаборатория с трубками, колбами и всякими пробирками. — Сейчас я занят, поэтому почини дверь и забери с собой нашу гостью. Дома я её осмотрю. — Нет! — не согласился Аято. — Ты осмотришь её сейчас! — рявкнул он и ударил кулаком о стол. — Она потеряла сознание, потом упала, а после вообще пролетела сквозь ограду. — Хочешь сказать, что она снесла забор? — усмехнулся Рейджи, представляя сию картину в красках. — Да нет же! Она прошла через неё, как призрак! Понимаешь, она стала прозрачной… Полностью! — продолжал кричать он на брата и ещё бы чуть-чуть и дело дошло бы до рукоприкладства. — Хорошо, я тебя понял, — посмотрел Рейджи на Юи краем глаза и, оправив свой белый халат, вынул из стола деревянную коробку. — Уложи её вон на тот стол, — показал он на металлический секционный стол с невысокими бортиками и сливным устройством. — Ты шутишь? — чуть не позеленел Аято. — Вы же на том столе жмуриков разделываете… — вылупил он свои зелёные глаза и уже хотел спрятать Комори за свою спину. — Другого здесь нет, — спокойно ответил тот. — Можешь взять одноразовую простыню, они сбоку, — разрешил он. — И нам предоставляют только животных, за вычетом некоторых исключительных ситуаций, — добавил вампир с лёгкой иронией. — Аято, всё хорошо, — успокоила его Юи. Ей так было страшно, когда её тело вдруг начало просвечивать, что сейчас любое издевательство Рейджи показалось бы не больше горькой пилюли. — Я справлюсь и сама… — легко улыбнулась она и пошла к столу, где сбоку на тумбе нашла синие простынки. — Нет, — остановил её руку вампир, — я сделаю, — тихо сказал он и расстелил для девушки тонкий материал. — Давай, — подал он руку, и помог Юи лечь на холодный металлический стол. — Ты как? Нормально? — посмотрел Аято на блондинку, что, сглотнув, лишь кивнула. — А теперь отойди, — услышали они голос Рейджи. — Там в дальнем шкафу стоит веник и совок, прибери. — С какой это радости? — вновь вспылил Аято. Он переживал из-за Юи, хотел быть рядом, а его совсем не по-рыцарски отправляли полы мести. — Из-за тебя здесь беспорядок, — спокойно сказал старший брат и указал на полы, где разбилась пробирка. — Дверь также следует починить. — Деспот! — заскрипел зубами Аято, но, посмотрев на измученное лицо Юи, решил не спорить. — Теперь приступим, — поменялся Рейджи местами с Аято и склонился над Комори. Когда этот вампир подходил столь близко, кровь стыла в жилах, а если так серьёзно смотрел и держал в руке нечто подозрительное, то сердце было готово выпрыгнуть из груди, только вот что-то оно не спешило. — Открой рот, — приказал он и засунул Юи в рот градусник. — Держи крепко, этот ещё ртутный, — предупредил вампир, хотя его мало интересовала её температура, скорее он это сделал, чтобы ей было некомфортно, и главное тихо — с занятым ртом много не поболтаешь. Юи лежала на неудобном столе, голову её приподнимала какая-то подставка и хладнокровный вампир, который осматривал её тело, совсем не внушал чувства покоя. Он проверил её руки и ноги, заметил и зафиксировал ссадины, после чего достал из своей коробки старую слуховую трубку и приложил её в груди девушки. Раз послушал, два… — Ну, чего там с ней? — не выдержал Аято и помешал. Парень стоял позади с веником в руках и терпеливо ждал, хотя самого подбрасывало от этого издевательского молчания. В конце концов, Юи лежала чёрт знает где, в руках того, кто для эксперимента не пожалеет времени и материалов. — Аято, научись ждать, — в той же хладнокровной манере сказал Рейджи и включил огромный светильник, что болтался над секционным столом. Юи зажмурилась от холодного белого света, что ударил ей в глаза, и только ощутила, как пальцы в тканевой перчатке расстёгивают её одежду. Брюнет аккуратно расстегнул алый и белый бант, убрал их на край маленького столика, на котором стояла его коробка с инструментами. Затем расстегнул пуговицы на белой блузке, причём все и, обнажив её тело, внимательно посмотрел. — Так, — сухо сказал он и, приложив правую руку к подбородку, задумался, — надо посмотреть, — отвернулся Рейджи к своему столику на колёсиках и, сняв верхнюю крышку коробки, где хранились различные слуховые трубки, открыл отделение с режущими медицинскими инструментами. — Может быть этот… — сказал он и вынул скальпель с самым широким лезвием. Юи чуть градусник не проглотила, когда тот преподнёс к её груди скальпель и стал примериваться. — Ты чего? — побледнел Аято. — Тебя в детстве головой уронили? Она же живая! — вцепился в того он, однако, быстро отпустил, ведь Рейджи даже не сопротивлялся и ухом не повёл, а уж рука и не дрогнула, свисая над телом человека. — Ты можешь одеваться, — сказал вдруг он и аккуратно сложил все инструменты на место. — Температура, пониженная… Дома я дам тебе снотворное, хороший сон всё исправит. И говоря о снах, что именно ты видела? — прищурился Рейджи, глядя на девушку, которой помогли слезть, но одеваться помогать не посмели. — Я бежала… — сглотнула она, когда всё же застегнула пуговички на своей блузке. — От кого? — ещё строже сделался Рейджи. — Не знаю… Было темно и страшно… Какой-то мужчина преследовал меня, а потом я упала и он… — глубоко задышала она и закрыла лицо руками. — Он убил меня… — всхлипнула Комори, боясь снов и воспоминаний, что доставляли столько душевной и физической боли. — Как именно он убил тебя? — давил Рейджи, и Аято хотел уже вмешаться, ведь Юи душили слёзы, но строгий взгляд брата переубедил его. — Он… заколол меня… — убрала она свои бледные руки и опустила виноватые глаза в пол. — Понятно, — сказал он, удовлетворив свой интерес. — Подожди на улице, лимузин скоро подъедет. Отправляемся домой. Я поговорю с директором, что нас не будет несколько дней. Тебе нужен покой, а я понаблюдаю за тобой. — Рейджи, что со мной? — посмотрела она на вампира мокрыми от слёз глазами. — Что я видела?.. — Ничего, это обычный кошмар, — сухо ответил он. — Иди… Аято, — повысил он слегка голос, — задержись, — посмотрел Сакамаки на младшего брата так, будто ему ещё есть что сказать. — Подожди меня на улице, — тихо сказал Аято, и Юи послушалась. Его поведение и голос изменился. Весь вечер юноша злился, издевался, временами шутил, но сейчас он был серьёзен, а это не слишком воодушевляло.***
— Что ты хотел мне сказать? — не стал мешкать Аято, зная, что брат что-то недоговаривает. Теперь ему показалось, что и в лимузине он уже что-то заметил, просто не стал говорить то, в чём ещё не был уверен. — Присядь, — указал он на стул. — Спасибо, постою! Говори же! — не терпелось ему, а Рейджи не спешил. — Как пожелаешь, — безразлично сказал он и стал прибираться в лаборатории. — Да говори уже, наконец! — подлетел Аято к брату и схватил того за белый халат. — Что с Юи?.. — уставился он на ехидного старшего брата, который только и ждал, пока младшего рванёт. — Всё же влюбился… — усмехнулся тот в ответ на подобные угрозы, но услышал лишь фырканья. — Глупо, человек слаб и, по сути, бесполезен. — Да какая к чёрту разница?! Это моя проблема, хватит резину тянуть! — Чем больше смотрю, тем больше убеждаюсь, что правильно женился наш отец лишь единожды. Первая и третья оказались бестолковыми. Первая слишком самовлюблённая и агрессивная, а третья забитая, кто бы мог подумать, что существует золотая середина… — Для чего ты это мне говоришь?.. — успокоился Аято и поник, упоминания о матери и об отце не приносили радости никому из членов их семьи, по большому счёту, даже Рейджи ненавидел их, но зачем-то вспоминал. — А затем, чтобы ты подумал, — сказал он и сказал это с таким холодом, что Аято захватила мелкая дрожь. — Эта девушка умирает, и жить ей осталось сутки — не больше. Полагаю, что к обеду этого дня мы все сможем попрощаться с ней. — Что ты несёшь?.. — еле выжал слова Аято и уставился стеклянными глазами на старшего брата. — Её сон был реальным. Кто-то украл её сердце, когда я просветил её грудную клетку, то увидел это. И на теле остался маленький шрам. При обычном свете вы его не разглядите, но здесь… Это не медицинский инструмент, я проверил. Скорее тут имеет место особый нож, по размерам, как охотничий, но сердце изъяли. Тут не обошлось без магии. Но я не могу быть уверен, пока не увижу этот нож, — сообщил Рейджи, но Аято так и не мог шевелиться. «Без сердца… Без сердца не сможет жить даже вампир… Кто она?» — на секунду задумался Аято, и Рейджи усмехнулся. — Что? Тоже об этом задумался. Во всяком случае, единственный у кого есть ответы на эти вопросы сейчас по ту сторону врат. В первой половине лунного месяца он там, если воспользуемся сезоном дождей, то попадём в его мир, но захочешь ли ты возвращаться в тот дом — решать тебе. — Тот дом… — повторил Аято. — Мы выросли там, возможно, все они сейчас там… — Невозможно, — поправил свои очки Рейджи. Он знал, что Биатрикс сокрыта у него, о Криcте ничего не было известно, даже могила была пустой. — Там только Корделия, поэтому я спрашиваю каково твоё решение. Возможно, у этой девушки будет шанс, когда мы окажемся там. Думаю, если она протянула здесь так долго, то там дней семь у неё есть. Но без этого ножа я бессилен. Сердце спрятали в нём, во всяком случае, я на это надеюсь, или она пережила такие муки в своём сне, что тебе и не снилось. — Значит, ты неуверен… — произнёс Аято слова, что крутились в его голове. Броситься на помощь сломя голову — о таком можно было и не спрашивать, но миновать границу двух миров, где существовали демоны и вампиры, а простому человеку не было места… Стоит задуматься. — С этой гостьей всё иначе. Я не могу быть в чём-то уверен на сто процентов. Её кровь высшего сорта, несмотря на свою хилость она достаточно выносливая, а теперь ещё и это. Полагаю, единственное здравое решение — это спросить его, но поскольку мы все с ним не в лучших отношениях, то и надежда невелика, хотя есть ещё его правая рука. Рихтер может что-то знать, или Шу, но в последнем случае, шансов мало. Ты знаешь своего старшего брата, однако, с ним разговаривает, и наш отец, и дядя, поэтому если неуверен в своих силах, то обратись к нему. Как ты уже понял, я не намерен лично разговаривать с ними. Если потребуется, я сделаю лекарство и прослежу за её состоянием, но большего не жди. Взяв ответственность за чью-то жизнь, будь готов защищать её изо дня в день, поэтому это только твоя забота. — Я понял, — опустил голову Аято. — Дома поговорим… Думаю, все захотят высказаться. От меня одного там будет мало толка. — Верно, подумай. И помни, что ты играешь с её душой, если она девушка, которая верит, то, отправившись туда, ей придётся позабыть о своей вере, ведь в случае провала — обратной дороги для её души не будет, — напомнил ему Рейджи и отпустил.***
«И что теперь…» — упал Аято на колени, когда вышел на улицу. Бессмертный смотрел в небо, видел, как изогнутый тонкий месяц улыбается своим вечным спутницам, обещая за заботу, светить ярко, но всё же бесстрастно. «Люблю… Может ли вампир любить? Наша любовь жестока и, проявляя её, мы убиваем свою вторую половину… К такому я не готов…» — продолжал думать он, пока небо затягивали мимо пробегающие тучи, обещая в скором времени дождь. Жарко… словно в тропиках — сыро и душно, от такой погоды и без того скулы сводило, а в голове, как в манной каше плыло. «Душа…» — прикрыл он глаза и запрокинул голову, чтобы успеть посмотреть на оставшиеся клочки почти чёрного неба. «Какое мне дело до её души? Меня волнует её кровь… тело… Для чего мне то, чего я не могу даже потрогать?» — рассуждал Аято, желая сейчас же лично броситься в мир демонов и оторвать любимой мамочке голову, но вопрос был в другом — у кого именно сердце Юи? Корделия делала всё то, что доставляло неудобства Карлхайнцу, а какое ему дело до Юи? Всё смешалось… — Аято… — позвала его Комори. Девушка гуляла неподалёку, ей крайне был нужен воздух, и потихоньку она ходила. — Что случилось? Почему… Почему ты стоишь на коленях? — осторожно подошла она, ведь самовлюблённый вампир стоял на крыльце школы и куда-то смотрел. Таким тихим она его ещё не видела никогда. — Тебе плохо? — присела она рядом, и вампир забросил к ней на плечо руку, склоняя к земле. — Аято! — Душа? Что это? — заговорил он едва слышно. — Почему вы люди придаёте ей такое значение? — Душа? — посмотрела на него Юи немного не понимая, тем более что сам Аято не желал смотреть на неё, он разглядывал плотно выложенные камни на ступенях элитного учебного заведения, и думал, как они холодны и практически вечны. — Душа, она, как и сердце подсказывает нам, как поступить, кого любить, а кого опасаться. Когда нам плохо, мы спрашиваем совета именно у неё, словно нас кто-то охраняет и пожалеет, когда весь свет померкнет. Говорят её нельзя почувствовать, но мне кажется, что она у меня в груди, где-то вот здесь, — указала она на солнечное сплетение и продолжила. — Поэтому, душа — это часть меня, и если я потеряю её, то потеряю и себя. — Значит, тебе она очень нужна… — погрустнел Аято и склонился ещё, словно земля своим притяжением обездвиживала его всегда такое энергичное тело. — Аято, в чём дело? Рейджи тебе что-то сказал? Ты ведёшь себя странно… — заподозрила Юи неладное, но ведь ей специально ничего не сказали. Сакамаки уже понял, что брат выгнал её, потому что не хотел пугать или зря обнадёживать, всё же изучив эту девушку, догадаться, было не сложно — она убьёт себя или сбежит, сделает всё, чтобы не доставлять проблем. — Сказал, что ты нас скоро можешь оставить… Твоё здоровье слабое… — только сказал он и больше не посмел открыть рта. Эта слабость раздражала его, а сделать он ничего не мог. Руки предательски подрагивали и то, что Юи называла душой, рвалось на свободу в виде крика и злости. — Аято, не надо так… Я не оставлю вас. Рейджи обещал дать мне поспать, уверена, что всё из-за плохого сна. Конечно, люди от недосыпа не проходят сквозь стены, но и в вампиров не верят, поэтому я поверю в вас и вновь доверюсь, — призналась Юи и придвинулась к потерянному бессмертному. — Поверь мне, Аято, — ласково сказала она и уткнулась головой в лоб вампира, преподнося его дрожащую кисть к лицу. — Я не покину тебя, Аято… — прошептала Юи и дотронулась губами до ледяной кожи вампира, обжигая его пальцы своим горячим дыханием живого существа. «Не оставишь…» — повторил он её слова, и опрокинул на землю. — Аято! — первым делом дёрнулась Комори от неожиданности, но руки вампира крепко обвили её талию и, приподнимая спину от холодных каменных ступень, он уткнулся носом в её шею. — Тихо… — попросил Сакамаки. — Сейчас… помолчи… — сказал он и закрыл глаза, которые уже не видели выхода. — Хорошо, — невинно улыбнулась Юи и обняла юношу в ответ. — Я буду рядом, чтобы не случилось, поэтому больше не переживай, Аято… «Это только что было признание? Или она меня, как маленького пожалела?» — открыл свои глаза вампир. — Вот же бестолковая… — сжимал он её талию, словно спичку, слыша, как блондинка попискивает. — Мне нужна только твоя кровь и тело, до твоей души мне нет дела! — заявил вдруг Сакамаки, и даже не удосужившись отодвинуть светлые волосы Юи, вонзил свои клыки так глубоко, как только мог. — Аято… — пропищала она, но сопротивляться у неё уже не было сил. Вампир пил жадно, захлёбываясь в крови, что хлынула из тонкой шеи, и стоило ему разомкнуть свой поцелуй, как кровь выпрыгнула, заливая их тела. — Что? — начал кричать он сквозь улыбку. — Скажи же, что тебе это нравится! Владеть мной, владеть всем! Ты подчинила своим запахом… вкусом… — прокусывал он тонкую шею вновь, но Комори уже едва могла его видеть, на глазах была всё та же белая пелена и свет звёзд, мерк. — Плевать мне на твою душу! Кровь — вот истинное блаженство, — кричал Аято, выплёскивая накопившееся отчаяние. — А когда захочется, я воспользуюсь и твоим телом. Всё! Всё в тебе принадлежит великому мне! — надрывался он и, склоняясь над Юи, жадно смотрел. А ведь она уже остыла и безмолвно лежала, всё равно, что мертва, но ещё где-то внутри трепыхалась душа. — Чёрт! — проревел Сакамаки и поднял блондинку с земли. Он словно услышал голос Рейджи в своей голове, который корил за то, что он вновь сломал игрушку, лишь потому, что не понимал, как с ней нужно играть. — Какое имеет значение кровь? Тело? И даже сердце, если ты не можешь ответить… Значит, я хочу и твою душу, но для начала, я верну твоё сердце, и потом я заполучу тебя всю!***
Пообещать Аято пообещал и, более того, он забрал Комори домой, но, увы, проснулась она не в своей комнате. Когда Юи открыла глаза, то влажный и прохладный ветер шевелил её волосы. Пахло тиной и илом, что бродил где-то на дне озера. Она лежала в пришвартованной лодке, что покачивало на небольших волнах от прерывистого ветра, и глупо смотрела в небо. Конечно, виною всего был Аято и его зверский аппетит, но пустоту в её грудь он не вгонял. Он вогнал свои клыки ей под кожу, высосал много крови и оставил свой эгоистичный след. И вот теперь вдруг стало всё равно, будто мир исчез, и элементарное завтра уже не наступит. — Мне холодно… — только поняла Юи, что мороз пробегает по её коже. Пусть на улице было градусов двадцать, а её всё равно бросало в холодный пот. — Хочу вернуться в дом… — решила Комори, желая закутаться под одеяло и заснуть в своей кровати навсегда. Захватила такая лень, лень сравнимая лишь с той, что вечно поглощён Шу. Но стоило ей неуклюже перевернуться, как деревянная лодка качнулась на левый бок и Юи выкатилась из неё, погружаясь под воду. Страх пробудил её чувства. На секунду она подумала, что утонет. Если смерть в своей тёплой постели казалась подарком судьбы, то утонуть было так же страшно, как и провалиться в сам ад. Минутный испуг, и Юи осознала, что стоит на ногах вполне сносно. Ступни вязли в иле, но глубина доходила только до шеи, и это был её шанс. Комори выползла на покатый берег и, глотая воздух огромными не в меру быстрыми порциями, уставилась на часто посаженную, низкорослую траву. Школьная форма промокла до последней нитки. Колени тряслись, пока она обескровленная, ползла на четвереньках всё дальше на сушу. — И это мне ещё говорят о терпении, — услышала она над своей головой посмеивающийся голос Аято, и в ужасе блондинка подняла на него свои глаза. Юноша стоял на вершине холма, по которому она карабкалась к свободе, и держал подмышкой серый плед. — Как водичка? — схватил он Юи за руку и приподнял от земли. — Аято! — напугано и в то же время смущённо выкрикнула Комори его имя и как и он, уставилась на него. — Далеко собралась от меня сбежать? Не получится… — предупредил Сакамаки и вид у него был какой-то довольный. То ли дело было в том, что он утолил свою жажду или всё же в том, что он нашёл ответы на все свои вопросы. — Аято, зачем… — Зачем я оставил тебя в лодке? — усмехнулся он. — А что непонятного? Я хотел покататься с тобой на ней. Под звёздами в эту последнюю ночь… Даже одеяло для тебя принёс, чтобы ты не замёрзла, а ты оказалась такой нетерпеливой, — подшучивал вампир. — Последнюю?.. — не поняла Комори, почему вдруг эта ночь должна стать последней. — Да, мы возвращаемся в мир демонов, а ты поедешь со мной, — без лишних объяснений поставил он перед фактом и наклонился к лицу девушки. — Ты же моя собственность, а я не оставляю то что мне угодно, кому-то ещё, — добавил вампир и поцеловал Юи в нос. Блондинка зажмурилась, ожидая очередного наказания, ведь Сакамаки, несмотря на свой лучезарный настрой, сдавливал её руку так, что колючие мурашки играли где-то в области синеющих пальцев. — Я не делюсь этим ни с кем… — услышала она последние угрожающие слова и ядовитые огоньки зелёных глаз, пообещали сумасшедшее путешествие, из которого возможно не будет возврата.Конец 1 части.