***
Вечная ночь… В этом мире ночь будет продолжаться вечно. Юи думала об этом, когда Аято целовал её губы, когда прижимал к своему телу, не смущаясь места, времени и окружающих. Этой ночью он признался в своих чувствах, и все убедительные доводы враждебно настроенных вампиров, треснули, как тонкий весенний лёд. — Аято… — остановила его Комори, чтобы отдышаться. Они так и стояли в коридоре, неподалёку от её комнаты, наслаждаясь компанией друг друга. — Мне стоит пойти к себе… Будет плохо, если нас увидят вот так… в коридоре… — оглянулась она, опасаясь, что сейчас их обнаружат, и плакали её хорошие отношения с будущим «свёкром». — Не хочу… — Аято эгоистично отказался её отпускать, и Юи вновь застряла в его объятиях. — Ты ещё не сказала, что любишь меня! — Ты же сказал, чтобы я ничего не говорила… иначе… — она напугалась последствий и посмотрела на вампира. Он тщательно удерживал самого себя, выдавая ход своих мыслей несдержанным блеском в глазах. — Иначе что?.. — наклонился он к уху Комори, отодвинув перед этим её белокурые волосы. — Скажи же это, блинчик… — прошептал Сакамаки, обхватывая кончик ушка девушки губами. — Спроси же: Аято, ты хочешь меня? Ты хочешь меня сделать своей? — он подсказывал ей, улавливая в её теле страх. Она давненько не радовала его биением сердца, но сводила с ума этим запахом страха, который подступал к её человеческому телу в такие моменты. — Нет… — отвернула она голову. — Я не смогу такого спросить… Мне… Мне это неинтересно! — оттолкнула его Юи в панике и побежала к себе. Она попыталась захлопнуть дверь, но Аято удержал её прежде, чем Комори успела её затворить. — Блинчик, ты, что вообще страх потеряла? — заигрался Сакамаки, толкнув девушку на кровать. — Я тебе в любви признался, а ты у меня перед носом дверь закрываешь! Думаешь, я это так оставлю?.. — дерзко спросил он, накрывая Юи собой. — Ну же, блинчик, скажи мне это… — Что… что ты хочешь сделать со мной?.. — посмотрела на него Комори глазами полными страха. — Неправильный вопрос, — улыбнулся ей вампир. — Чего может хотеть жених от своей невесты в такой час? Ну же, спрашивай меня… — Ты хочешь прикасаться ко мне? — дрожа голосом и телом, спросила Юи. — Хочу… — страстно прошептал он. — А что ещё? — менее агрессивно выдохнул он и уткнулся носом в грудь девушки. — Что ещё?.. — словно упрашивая, говорил он, просовывая руки под лёгкое тело Комори. — Ты хочешь целовать меня? — поддалась ему Юи, закрывая глаза. — Хочу... — прошептал Аято, охлаждая поцелуями шею и плечи Комори. — Хочу это делать до самого утра, — проговорил он, запрокидывая руку Юи к себе на шею. — Держись за меня... смотри на меня... и дыши только ради меня, — нашёптывал вампир, нежась с девушкой на кровати. — Аято, можно я не буду смотреть? — спросила Юи, чувствуя тяжесть его тела, жар дыхания и силу рук, в которых она оказалась. — Такое ощущение, что если я открою глаза, то проснусь, а потом пойму, что все твои слова — злая шутка, а горячие поцелуи — мои вечные муки. — Больше не будет страданий, потерпи ещё немного, скоро я верну тебя, и тогда ты отдашь мне всё то, что так долго прятала ото всех... — Аято... — вздохнула она волнительно, а потом застыла, как неживая. Юи услышала ровный, до ужаса вежливый стук в дверь. — Подождут! — выругался Аято, но совсем негромко, скорее несколько осторожно, так, чтобы не напугать Комори. — Аято, а если что-то случилось? — взволновалась Юи, и вампир от недовольства прорычал. — Что-то ты быстро потеряла ко мне интерес! — поднялся он с кровати и, прищурившись, обиженно посмотрел на блондинку. — Но стучат же... — оглянулась Юи на дверь, поправляя свой задравшийся розовый топ и растрепавшиеся волосы. — Это всего лишь Рейджи! Постучит и обратно к себе пойдёт! — сказал Аято, посматривая на деревянную дверь. Но вот беда, Рейджи не собирался уходить, он стучал вновь. — Блин! Как они меня бесят! — зашагал Аято в сторону двери, нервно открывая её. — Чего тебе? — достаточно громко прикрикнул он на старшего брата, а в ответ получил безразличие. — Бери девушку и иди за мной, — сказал тот, поправляя очки. — Случилась беда. В покоях одного из приёмных сыновей нашего отца бардак. Слуги утверждают, что видели там Юи, а потом тебя. И, Аято, твоя мать собирает всё больше свидетелей, кто-то утверждает, что видел эту леди в кафе не одну... Думаю, тебе стоит вмешаться, — сообщил он, посматривая на Комори, через плечо Аято, которая сидела на кровати и помалкивала. — Я понял, — сухо сказал зеленоглазый вампир в ответ. — Пошли, — в таком же холодном тоне позвал он Юи, — послушаем, чем ты сегодня отличилась... "У меня проблемы?" — посмотрела Комори в спину Аято, предчувствуя новую беду.***
— Вы всех собрали? — голосила Корделия на весь коридор. — Всех? — оглядывалась она на фамильяров и собирающихся "детей". — Думаю, это все, моя госпожа, — сообщил Мерц. — А как же мой муж? Где он, когда так нужен? — нервно спросила она. — Полагаю, отец счёл, что с такой мелочью мы разберёмся сами, — появился Рейджи. — Я привёл их. Можно начинать, — указал он на безразличного до всего Аято и Юи. — Мелочью говоришь... — прищурилась Корделия, начиная свой спектакль. — Да ты говори скорее, а то морщины появятся! — огрызнулся Аято. — Ты оторвала меня от очень важного дела, уверен, что из-за какой-то глупости! "Аято вступился за меня?" — удивилась Юи, украдкой посматривая на вампира. Никто ещё рта не открыл, а он уже отрицал всё. — Если хочешь правду в лицо, — взмахнула Корделия волосами и гордо выпятила грудь вперёд, — тогда получай её! Твоя невеста изменяет тебе! Её сегодня видели в кафе с этим предателем, — кивнула она на чересчур спокойного Руки. Он стоял с братьями около окна, в шагах пяти от сонного Шу и в метрах десяти от Аято и Юи. — Вот свидетели! — приказала она выйти двум служанкам, которые склонили головы, спрятали глаза и подтвердили сей факт. — Мы только пили кофе! — выбежала Комори из-за спины Аято, реагируя в точности так, как того хотела Корделия. — А потом продолжили пить его в постели?.. — довольно прищурилась она зелёными глазами, и Юи от ужаса перед этой женщиной язык проглотила. — Хватит всех под себя ровнять! — вышел Аято и вновь прикрыл Комори. — Да, я нашёл Юи в этой комнате. Кто-то очень неудачно пошутил. Из-за этого мне пришлось навести в комнате беспорядок, но я не сомневаюсь в её честности. — Ты ещё мал, чтобы разглядеть правду! — вновь запела Корделия. — Вот он, — кивнула она на Руки, — даже не отрицает моих слов, хоть бы словом обмолвился. — Ах, ты... — было дёрнулся Коу, но Руки хладнокровно остановил его. По его виду можно было сказать, что слова Корделии пролетели мимо его ушей, не задев абсолютно ничем. — Что я? — грозно посмотрела она на Коу. — Хочешь сказать, что я выдумала это всё? Я имею право подозревать невестку, которую нашли в кровати другого мужчины! Для меня всё ясно, как день! — Да эта девушка тупица! — не выдержал Коу. — Но не до такой степени, чтобы ложиться под мужчину, которого даже не любит. Да и Руки на такое не пойдёт. Для чего ему такая проблемная девственница?! — не сдержался он, ввергая окружающих в какой-то неудобный шок. — Коу, это замечание было излишним, — высказался Руки. — Я не сказал ничего плохого! — обидчиво сказал Коу. — Грязью поливать других — несложно. А вот разглядеть хорошее — беда. Поэтому пусть не впутывают хотя бы нас, если не могут найти общий язык между собой. "Я сейчас хочу провалиться..." — уставилась Юи в одну точку, чувствуя, как её лицо горит. — Достаточно! — вдруг сказал Руки, заметив, что Комори трясёт от всего этого скандала, а Аято вот-вот поверит в россказни матери. — Я не отрицаю, что пригласил эту девушку на чашечку кофе, но это был только кофе. Я не испытываю интереса к созданиям, которые вызывают жалость. Мой долг состоял в том, чтобы вернуть этой девушке вещь, которую она по ошибке передала одному из моих братьев. Как только передача состоялась, мой интерес к ней угас. Что касается погрома в моей комнате, то я никого не просил устраивать из этого спектакль. Это оскорбляет меня больше, чем сей преступный факт. Кроме того, это должно задевать самих хозяев этого дома. Подобные вещи не стоит выносить на всеувидение, это говорит о том, какая вы хозяйка, — стал он открыто нападать на Корделию, защищая тем самым Коу, которому уж точно не поздоровилось бы. — Да как смеешь ты? — апатично произнесла Корделия, находя сейчас в Руки главного врага. — Смею, раз речь зашла о моей чести, — сухо ответил ей Руки, и обстановка накалилась до предела. — Грызитесь здесь одни! — обрушил Аято свой приговор совсем неожиданно. — Блинчик, мы уходим! — заявил он и потащил Юи за собой. — В печёнках у меня этот дом! Переезжаем! Поживём пока в доме у озера! Я здесь не намерен оставаться! — Кажется, нам придётся идти с ним, — посмотрел Рейджи на своих братьев. — Есть желающие остаться здесь? — спросил он, однако желающих не оказалось. — Что ж, тогда решено... — Моя госпожа, — наклонился Мерц к уху Корделии. — Что скажет король, когда узнает, что все его дети ушли? — Ушли не все, — покосилась она на братьев Муками. — Осталась его любимейшая половина, пусть тешится! — хлопнула она подолом чёрного платья, оставляя всё как есть. — Руки, возвращаемся домой! — дёрнул его Коу. — Мы не можем, — ответил Руки, глядя Корделии вслед. — Но это терпеть... — сжал идол зубы. — Это выше моих сил! — Терпи! Раз влез в это дело, то терпи, — посоветовал ему старший брат. — А? Чего? — замотал он головой. — Что-то я не помню, когда лез к ним... — Думаю, пришло время нам с тобой серьёзно поговорить... — нацелился Руки на Коу, и тот нервно сглотнул, вина его была очевидна, иначе с какой радости он бы стал нападать на Корделию. Осталось только чистосердечно признаться...***
После семейного спектакля братья Сакамаки уехали к дому у озера. Дом был старый... В два этажа, не считая подвала, но достаточно ветхий. Большинство данному переезду очень обрадовались — оставаться под одной крышей с Корделией было весьма непросто, однако Рейджи чему-то хмурился, и кажется, это касалось не лично его амбиций, а здоровья Юи, за которое он был ответственен. — Да сделай ты лицо попроще! — прикрикнул на того Субару. — Верно, — поддержал того Райто. — Вещи мы забрали, еды взяли достаточно, в доме нашли мангал и удочки, так что нам будет чем заняться! — Я вовсе не злюсь, — сказал Рейджи и поджал губы. Они разобрались с вещами за час, поэтому уже через два часа после скандала, стояли на причале и дышали влажным воздухом. Аято и Субару вооружились удочками, Райто и Канато занимались поздним ужином (после "премьеры" никому не спалось), даже Шу не спал, а ему приходилось присматривать за Юи. Из-за её шаткого состояния он и нервничал. Здесь не было всего того, что могло ему потребоваться, только то немногое, что он привёз из дома. Конечно, до замка и километра не было, но когда речь заходила об этой девушке, то всё могли решить считанные секунды. "Они все так сдружились..." — удивилась Юи до того, что рот открыла. Они всегда разбегались по своим углам, а за одним столом вели себя так, будто чужие друг другу, а в эту ночь работали и отдыхали вместе, словно Корделия своим презрением только напомнила им, что у них есть только они одни и втоптать в грязь одного, значит, втоптать туда всех. — Блинчик, иди сюда, — позвал её Аято, хитро поглядывая из-за плеча, — я тебя научу рыбачить. — Можно... я пойду? — спросила Комори у Рейджи. Он так сильно хмурился, что Юи по инерции спросила у него разрешения. — Да... — отвлёкся тот, расправляя после такого вопроса плечи. — Иди и отдыхай, не думаю, что сегодня произойдёт что-то ещё более интересное... — Ну, это как посмотреть... — хитро сказал Аято, притянув Юи к себе. Он прижал блондинку к поручням и дал в руки лёгкую карбоновую удочку с катушкой. — Какая лёгкая... — удивилась Комори, когда обхватила удилище. — А ты думала они железные, что ли?! — усмехнулся тот, перемещая её руки. — Правой возьмись повыше, а левой держи ближе к ручке, иначе перевешивать будет. Подсечём вместе, когда поплавок потонет или поведёт в сторону, посмотрим на поклёвку. — Если вообще что-то клюнет! — занервничал Субару. — Эта твоя мамаша, даже рыбу распугала! — бросил он удочку со злости. — Что, не единой поклёвки? — посмеялся Райто. — Тухляк! — выругался Субару. — Пошёл я! Надоело тут тиной дышать! — А я не чувствую запаха тины... — удивилась Юи, посмотрев на Аято. — Он устал, — вмешался Рейджи, — мы все устали... Пора бы всем по своим комнатам. — Но, Рейджи, ты оставишь нас без ужина? — спросил Райто с усмешкой. — Мы уже ужинали! Да и с тобой ничего не случится, если ты поспишь одну ночь голодным, а вот ей нужно лучше есть, — посмотрел Рейджи на Комори. — Кажется, пища в замке ей пришлась не по душе... — Простите меня... — спряталась Юи за Аято, прекрасно понимая, о чём говорит Рейджи. — Ничего страшного, всё хорошо, пока ты можешь стоять на ногах, — прикрыл тот высокомерно глаза. — Оставляю тебя на попечении у Аято, — сказал он, зашагав по деревянному причалу. — Что ж, — вздохнул Райто, оставляя тарелки и стаканы на столе, — приятного вечера. Аято, не забывай, что своих головастиков нужно держать в узде! — Тедди, закрой уши! — возмутился Канато. — Неприятный разговор... Мы пойдём спать! — повысил он голос и тут же испарился. — Вот и перерос этот вечер в чисто личный, — потянулся Шу. — Я вас оставлю... не обращайте на меня внимания... — пошёл он медленно по причалу, наслаждаясь лёгким поскрипыванием досок, что уже очень давно приколотили безотказные слуги. — Почему они ушли? — закрутила Юи головой, почувствовав себя неуютно. — Может быть, и нам стоит пойти в дом? Я устала... и, кажется, уже замёрзла... — заёрзала она в объятиях Аято, улавливая его неровное дыхание. — Аято... — затряслась она, когда вампир стал аккуратно целовать её шею, сдавливая при этом её талию. — Блинчик... — желанно выдохнул он, нарочно обжигая её шею. — Ты понимаешь, кому ты сейчас пытаешься отказать? — тихо спросил Сакамаки, вынимая удочку из рук Юи. — Я... — послушно разжала пальцы она, замечая, что не только удилище, но и сам Аято отдаляется от неё. — Не обижайся на меня... Я... — пыталась придумать Юи оправдание, а вскоре заметила, что Сакамаки не слушает её и раздевается. — Для чего? — открыла она глаза от изумления. — Для чего?.. — повторил её вопрос Аято, скидывая штаны. — А ты предлагаешь мне плавать в одежде? — спросил он, как ни в чём не бывало, и залез на поручни. Юноша вцепился пальцами в металлическую конструкцию и, оттолкнувшись от неё, нырнул в тёмную воду. Озеро забеспокоилось. Вода возле причала заиграла волнами, а мелкие брызги окатили деревянный помост. Аято вынырнул из воды и с облегчением выдохнул. Его волосы намокли, а глаза открыто смотрели на Юи. — Иди сюда, поплаваем вместе! — позвал он, падая на спину. — Я же не умею плавать... — покраснела Комори, стоя за ограждением. — Юи, — сказал Аято серьёзным голосом, — иди ко мне, — протянул он свои руки, — здесь неглубоко... Комори посмотрела на вампира, вода и правда доходила ему до пояса, однако сейчас её пугала даже не вода, а то, что здесь, в ночи, он стоит и протягивает ей руку. — Сейчас... — оглянулась она на пляж. — Я обойду... — Нет! — прикрикнул вампир и пошёл к ней. Он разрезал воду своим телом, отчего слышалось её хлюпанье. — Снимай одежду и иди ко мне! — исправился он в своём тоне, говоря отныне нежно, любовно. "Снять одежду... — повторила Юи про себя и почувствовала, как горит от стыда. — Сейчас..." — незаметно выдохнула она, понимая, что если будет тянуть, то Аято вылезет и швырнёт её в эту тёмную воду. Комори боязливо взялась за края зелёной толстовки, осторожно снимая с себя. На улице было тепло, поэтому она лишь слегка вздрогнула от перепада температуры, а потом медленно освободилась от светлого сарафана, оставаясь в одном розовом нижнем белье. — Иди ко мне... — вновь потянулся к ней Аято, и Комори присела на край мостков, перебравшись через ограждения. — Не замёрзла? — заботливо спросил он, прикасаясь к её обнажённым бёдрам холодными, да ещё к тому же и мокрыми руками. — Нет, — прикрыла она глаза и скорее помотала головой. — Тогда хорошо, — улыбнулся Аято и положил локти к ней на колени. — Вода очень тёплая, ты быстро привыкнешь. "Сейчас он так заботится обо мне, что я не могу сказать нет..." — подумала Юи, чувствуя, что вампир обхватил её чуть ниже талии и медленно стаскивает в воду. Пальцы блондинки коснулись воды ещё когда она присела на край мостков, а сейчас её медленно погружали в воду, позволяя почувствовать шероховатое песчаное дно. Озеро было этой ночью невероятно спокойно. На берегу тихо, как и в лесу, что окружал их старый домик. Юи почти невесомо прижалась к Аято, испытывая от вида воды некий страх. — Не бойся... — прошептал он, убрав от лица девушки волосы. — Я не позволю тебе утонуть... — почувствовала она его тёплое дыхание и сделала один неуверенный шаг к нему. — Ещё ближе... — сладко сказал Аято и придвинул Юи к себе. Комори тут же уловила близость их полуобнажённых тел, не представляя, что такое может произойти с ней сегодня. Бледная, гладкая кожа Аято касалась её, как и его руки, которые с трудом сдерживались, чтобы не сделать эту близость откровеннее. — Ближе невозможно... — смогла заговорить Юи, уняв стыд. — Ещё как возможно... — страстно вздохнул Аято и просунул руку под застёжку бюстгальтера. — И я этого очень хочу... — добавил он, и Комори поняла, что крючки на её белье отстёгнуты. — Он мне мешает, — сказал вдруг вампир и бросил его прямиком на мостки. Юи от такой наглости схватилась за Аято, стараясь тем самым скрыть от него излишнюю наготу. — Ты чего? — удивился он, почувствовав на своей спине тонкие порезы — это Комори вцепилась ногтями со всей силы, теряясь в собственных страхах и желаниях. — Не волнуйся ты так, — попросил он, проводя рукой вдоль тонкой шеи блондинки, — иначе я сам начинаю нервничать... — признался юноша и чтобы сгладить свою откровенность, схватил Юи за талию и приподнял. Комори перестала терзать песок маленькими пальцами, зависнув по пояс в воде. Аято больше не стал говорить, ему хотелось прикасаться к ней, чувствовать её, это настолько очевидно отражалось в его зелёных глазах, что Юи не могла этого не заметить. Все её романтические фантазии о необыкновенной любви свершились и рухнули в тот же миг. Когда Аято сжал её грудь ладонью, когда желанно обхватил за бёдра — всё это показалось неправильным. — Да не думай ты ни о чём! — приказал ей Сакамаки, заметив страх, что заставил её одеревенеть. — Правильно это или неправильно, поддайся мне... — ослабил он слегка руку на бёдрах, подумывая, что уже оставил синяки. — Прошу... поддайся мне... — склонил он голову к её груди, оставляя пока лёгкие поцелуи. — Я постараюсь... — расслабилась Юи, позволяя себе обхватить Аято за шею. — Хорошо... Это хорошо... — успокоился он, массируя грудь возлюбленной холодной рукой. Комори едва уловимо вздохнула и наклонила голову. Её тело само отвечало на прикосновения вампира, зная, что это приятно. От холодка по спине бегали мурашки, а грудь делалась такой напряжённой, что Аято поддался голосу собственных инстинктов. Юи затаила дыхание, когда он стал покручивать её соски, наблюдая за тем, как медленно приоткрывается её маленький рот и наклоняется голова, содрогаясь на тонкой шее. — Юи... — быстро задышал он, не в силах так просто смотреть. Из-за этого порыва он вонзился в её губы в страстном поцелуе, уже зная, что будет сегодня делать. Комори не успела вздохнуть, зато смогла без сопротивления принять нетерпеливый язык возлюбленного, соглашаясь на все его ласки и непотребства. Аято старался ласково поглаживать её язык своим, пощекотать нёбо и вновь вернуться к губам, вся эта игра сводила его с ума, вынуждая окончательно позабыть о стыде, возможно, он хотел лишь подразнить себя и её, но сейчас уже не мог остановиться. — Аято... — волнительно вздохнула Юи, чувствуя, как его влажные губы прикасаются к её шее, делая её немного скользкой, а потом соскальзывают к груди, позволяя себе то, о чём она боялась представлять. Сакамаки одарил поцелуями её округлую грудь, приближаясь тем самым к розовому ореолу, желая почувствовать вкус не только её алых губ, но и твёрдой груди, которую ему хотелось покусывать, чтобы услышать сладкий голос возлюбленной. — Зачем же... — всё же застонала она. Аято не стал долго думать над своими желаниями, он просто сделал то, что хотел. — Мне так хочется... — задыхаясь, сказал он, прекращая посасывать её правый сосок, переключаясь скорее на другой, вынуждая вновь издать сладкий звук. — Блинчик... — вожделея её всё сильнее, простонал он, зализывая мягким языком оставленные следы. — Если я попрошу тебя потерпеть, ты выполнишь мою просьбу? — спросил Аято, неторопливо стаскивая с Комори промокшие до нитки трусики. — Я не знаю... — заёрзала она ногами, чувствуя, что пальцы юноши лишили её последней одежды и осторожно поглаживают её. — Просто представь, что другого шанса у нас может не быть... — фантазировал Аято, воспламеняя себя и её. — Я буду стараться... — сомкнула Юи веки, поддаваясь его спокойному тону совместного влечения. — Тогда расслабься и прими меня... — тихо сказал он, продолжая свою маленькую пытку. Аято прекрасно чувствовал, как напряжено хрупкое человеческое тело, он знал это от того, что Юи сжимала его палец своим лоном, едва ощутив постороннее присутствие в своём теле. Он не спеша, толкался в неё, улавливая каждый сдержанный стон, что на милом лице в ночи, отсвечивал блеском влажной кожи. "Сейчас..." — настроился он, стараясь незаметно отпустить Юи, а потом слиться с ней в одно целое, но вместо этого разнеслись брызги, и девушку пронзила неожиданная боль. — Уууу... — взвыла она, повиснув у Аято на шее. Вампир не рассчитал силы и одним толчком лишил её того, чем она дорожила так долго. Чистота, невинность — всё сломалось в его сильных руках. — Не двигайся, прошу тебя... — дышала Юи так часто, что бессмертный ощущал, как её грудь трётся о его тело, возбуждая его и без того жадное до её любви тело. — Как я могу?.. — обнял он в ответ, думая, что так успокоит её и себя. — Если бы ты знала, как прекрасна сейчас... Если бы могла увидеть своё пропитанное страстью лицо... И... мне так тепло... Хочу выйти из твоего тела, а потом вновь почувствовать томное влечение к тебе и снова... и снова... а ещё твой голос... Он так чудесно дрожит... Из-за этого у меня всё внутри трясётся от восторга, хочу услышать, вкусить и сделать своим... Продолжай подчиняться, продолжай... — нетерпеливо говорил Аято, пока не сцепился с её губами, приподнимая в этот момент стройные бёдра возлюбленной, заставляя её вновь почувствовать эту разрывающую боль. Юи напряглась, прикусила вампиру губу и, ощутив странный металлический вкус крови, замерла. — А ты тоже умеешь кусаться... — посмеялся Аято, проводя языком по слегка оцарапанной губе. — Аято, это вышло случайно... — запаниковала она, забывая, что секунду назад ей было очень больно. — Но я намерен это использовать! — безумно загорелись его зелёные глаза, и новый толчок послужил Комори хорошим стимулом к послушанию. Она прогнулась, удерживаясь благодаря сильным рукам вампира и вновь выгнулась, встречаясь с настроенным на физическую близость Аято. — Покажи мне ещё своих прекрасных черт, — проснулся в нём настоящий охотничий инстинкт, и белые клыки сверкнули во тьме. — Ах... — почувствовала Юи слабость, когда он посасывал её кровь, оставаясь всё время в ней. — Как тебе это? — сокрушаясь от восторга, спросил Аято, останавливая свои нетерпеливые губы. — Я весь день об этом мечтал... Мечтал завладеть тобой и твоей кровью... Это необыкновенно... — Я рада, что... тебе это нравится... — не сопротивлялась Юи. Она была счастлива, несмотря на боль, страх и стыд. — Да, думаю, скоро мне понравится это ещё больше, — оскалился Аято, укладывая Комори на воду. Он склонил её спину, позволяя прогнуться настолько, чтобы их тела оставались одним. Юи распластала тонкие руки по водной глади и доверилась силе вампира. Сакамаки не позволял ей тонуть, но и не позволял расслабляться. Он подкидывал её стройное тело, сжимая от удовольствия пальцы на бёдрах и спине Юи. Каждый новый всплеск говорил о том, что Комори принадлежит ему, выполняет его любовные приказы добровольно и слабнет, оттого что не может сдержать чувственного удовольствия. Вздохи, всплески и сверкающая водная гладь — эта ночь перевернула её тихую реальность, наполненную страхом. — Аято! — утомлённо вырвалось у Юи, когда она, взмахнув мокрыми волосами, встретилась с его загнанным в угол взглядом. В голове у вампира звенело, темнело, и руки сами делали эти странные движения, из-за которых Комори подпрыгивала на нём, одаривая его томными звуками своего голоса. — Ммм... — промычала Юи вновь. Аято решил вернуться к поцелуям, к её губам и жаркому дыханию. Пока он целовал её, Комори не заметила, что он понёс её к берегу. Как только стало мельче, она почувствовала тепло. Ощущения на суше были иными. Они казались мягче, нежнее... Вода делала их тела грубыми, отточенными, а на берегу все движения Аято сделались плавными и такими приятными, что от этой теплоты ей захотелось плакать. Пока Сакамаки не уложил её на мокрый, намытый озером песок. Прохладный и шершавый он забился в волосы, прилип к ногам, но по-прежнему хотелось ощущать Аято в себе. Его страстные, по-своему, дикие поцелуи, сбитое дыхание и тихое, похожее на рык животного стремление достичь чего-то такого приятного, что у Юи от его частых движений темнело в глазах. Руки вампира очерчивали её обсыпанные песком ноги, аккуратный силуэт и горящие страстью щёки. Юи старалась не смотреть на их обнажённые тела, на играющие мускулами руки Аято, но в последний момент она увидела его лицо: серьёзное, нацеленное на обладание, напряжённое и из-за этого до безобразия привлекательное. На этом она терпеливо прикрыла глаза и прогнулась пропитанным запахом любви телом. Юноша нервно сжал зубы, толкнулся и сам же содрогнулся, медленно мотая влажной головой. Юи подобрала пальцами мокрый песок, сжимая его в маленькой ладони, испытывая внутри себя лёгкое томление, тепло и невидимую связь, которой Аято обещал ей любовь, прощение и заботу.***
Юи плавилась в руках Аято, от силы его чувств к ней, но не все проводили эту ночь так же хорошо. Корделия пробралась в своё укромное логово, когда в своих же покоях поссорилась с мужем. Карлхайнц счёл своим долгом указать жене на ошибки, причём сделал это не в самой любезной форме, чем вывел супругу из последнего терпения. — Уничтожу! — яростно прокричала она в своей потайной комнате под замком. — Дам подышать, порадоваться, а потом закрою в стеклянном гробу, чтобы она могла видеть всё и медленно умирать! — Моя королева, — пришёл Мерц, узнав о произошедшем. — Видишь? Видишь, во что он меня превратил?! — кричала она, сметая со стола все имеющиеся на нём склянки. — Он предпочёл мне соплячку! Сказал, чтобы я не лезла в дела сыновей и не доставляла проблем ему! — Моя королева, но вы по-прежнему прекраснее всех, — льстил ей Мерц. — Напомните об этом ему... — Верно... — начала успокаиваться она. — Верно... Я напомню ему! — закивала Корделия головой, начиная наводить беспорядок на полках. — Я убью эту мелкую тварь. Уничтожу, а потом завладею ей. Никто не остановит меня! Никто... — Люблю, когда вы злитесь, моя госпожа, — улыбнулся он, скрывая глаза под капюшоном. — Вы в этот момент излучаете страсть и опасность... — приблизился он, зная, как надо ублажать свою королеву. — Не здесь... — отвернулась она, уклоняясь от поцелуя. — Мой муж в замке. Лучше посмотрим, как поживают мои славные детишки в лесу. — Вы желаете прогуляться вместе со мной? — Естественно, — расправила она гордо плечи, — какая прогулка под звёздами без мужчины...***
День и ночь — в мире демонов всё едино. Шу бродил вокруг дома, желая найти подходящее место для сна, но ему всё не везло. Комната, в которую его заселил Рейджи, выходила окнами на озеро, и звуки двоих влюблённых невольно доносились до его чуткого слуха, мешая здоровому сну. Прогулка или сон на свежем воздухе могли помочь. Вот он и бродил, ища лавку или беседку, но вся эта роскошь прогнила и развалилась. "Мне начинает казаться, что я слышу этих двоих даже в лесу... — подумал Шу, когда прикорнул под толстым деревом, неподалёку от дома. Два пролёта из молодых, покачивающихся на ветру ив, и вот он их дом, но эти звуки... они не прекращались. — Всё же этот голос кажется знакомым..." — приоткрыл Шу глаза и пошёл посмотреть. Он миновал насыпь серых булыжников, пару тройку насаждений и увидел у крон старой ивы Корделию. Она сотрясалась в руках Мерца, позволяя ему, запускать руки под объёмный подол чёрного платья. "Лучше вы места не нашли..." — подумал Шу, но не проронил и слова. Он развернулся и пошёл обратно к дому. Корделия слышала и чувствовала его присутствие — это возбуждало её, превозвышало и попросту радовало. — Ты что тут делаешь? — столкнулся он вдруг с Рейджи и от неожиданности повалился на землю. — Что ещё за самовольные прогулки? — посмотрел строго тот. — Мало твоей лени, так теперь что, прогулки во сне? — Я как раз и искал место, где бы поспать... — поднялся Шу, отряхивая свою одежду от налипших сухих листьев. — Но, кажется, нашёл ответ на вопрос Аято... — Все бы так ответы находили, — покосился Рейджи в сторону леса. — У всех нервов не хватит на такие ответы... — только сказал Шу, и вскоре всё стихло. — Спать иди! Мало мне головной боли... Будет ещё...***
Кто-кто, а Юи бы с ним сейчас не согласилась. Она безропотно лежала на кровати в своей комнате и смотрела в любящие глаза Аято, зная, что уже ничто и никто не встанет между ними. — О чём ты думаешь? — спросил Аято, сплетаясь с её тонкими пальцами. — Холодные... — улыбнулся он, целуя её руку. — Думаю о том, как сильно люблю тебя... — ответила ему Юи очень тихо, продолжая смотреть затуманенным взглядом. — Всё же призналась... — придвинулся он ближе. — А я уж боялся, что так и не скажешь... — Я не смогла бы скрывать этого долго... — говорила Юи, но мало понимала того, что говорит. Это тело предательски подводило. Оно дрожало от холода, а внутри горело от жара, там, где должно было быть сердце. — Теперь я тебя не отпущу, блинчик... Ты же уже поняла это. — Да... — К чертям мою родню! Забудь о них! И смотри мне в глаза — вот так, — говорил он, глядя ей в глаза. — И давай завтра сбежим... — Сбежим?.. — повторила Юи это так сладко, словно не верила в реальность этой ночи. — Да... — наклонился он к её шее. — Сбежим и устроим себе свидание, — нашёптывал он. — У нас же ещё не было ничего такого... Зато я оставил на тебе свой след, вот тут, — услышала Юи, как он коварно улыбается, поглаживая её живот. — Ты же не хочешь это повторить сейчас? — заёрзала Комори ногами. — Мне ещё очень больно, пожалуйста, дай мне время хотя бы до утра. — Дурочка! — посмеялся Аято, раздувая дыханием её волосы. — Я и не думал, но вот теперь мне очень этого хочется... Ты была такой страстной, там, на озере, что у меня голова кружится! — Не правда! Я самая обычная... Это всё ты... — Верно! — вновь оскалился вампир. — Я слегка тебя потрепал, но согласись, ты это заслужила, блинчик. Ты хоть знаешь, как я разозлился, когда узнал, чем ты занималась с этим надутым, — намекнул он на Руки. — Это было только кофе... Он вернул мне крест... Я подарила его Коу в знак моей благодарности, но ты был прав, вампирам не нужна вера... — Вера нужна всем! — возмутился он. — Всё зависит от того, во что верить... Сейчас я хочу верить в тебя и меня, в нас... Поэтому прикрой свой милый ротик и спи, иначе я придумаю нам занятие поинтереснее девчачьей болтовни! — предупредил он, скорее отворачиваясь от Комори. "Мне показалось, что Аято смутился... — улыбнулась Юи. — Приятно слышать такие слова от него..." — подумала она и обняла обидевшегося вампира. — Спокойной ночи, Аято... спокойной.***
Проснулась Юи часов через десять. Тело жутко болело. Временами до такой степени, что ей было страшно подняться с кровати. Аято ещё спал, когда она поняла, что по состоянию ей до ванной бы доползти, чем она и воспользовалась. Горячая вода защипала, скрутила и подобно безжалостному вампиру обожгла, но вскоре отпустила и успокоила, позволяя расслабиться. Юи откинулась на белую спинку ещё холодной чаши и благодарно прикрыла глаза, как услышала голос. — Почему меня не позвала? — заявился Аято в ванную комнату во всей красе. — Я что один должен потом ванну принимать?! — Почему ты голый?! — закрылась Юи руками, задыхаясь от такого вида в свете бра. — Ты издеваешься или пошутила неудачно?! — залез он к ней, обнимая со спины. — Кажется, мы уже перешли эту грань неловкости... — убрал он её руки от лица. — На озере было темно... а сейчас мне стыдно... и больно... поэтому я тебя не стала будить. — Прости меня, блинчик... — положил он голову к ней на плечо. — Я слышал, как ты проснулась... "Он снова беспокоился?.. — подумала Юи. — Мне кажется, что он в последнее время это делает слишком часто... Есть ли на то причины?" — заподозрила она что-то, но спросить не успела. — Позволь мне сегодня загладить вину, — прошептал он, нежно касаясь её шеи губами. — Я постараюсь удивить тебя... — Думаю, что я даже на первый этаж не спущусь... — призналась Комори. — Прости меня, Аято, но сегодня у нас ничего не получится... — Глупости! — вылез он из ванной, выплёскивая на пол уйму воды. — Я сказал, что сегодня идём на свидание, значит, мы пойдём! Я тебя понесу, блинчик, а потом ты меня как следует отблагодаришь... — наклонился он к ней и жадно улыбнулся. "У меня снова нет выбора..." — проглотила Комори очередной страх и послушно кивнула. — Хорошая девочка! — рассмеялся Сакамаки, и Юи вынырнула из ванной следом за ним... и всё понеслось. Площади, фонтаны, лодки и яркие палатки. Из дома улизнули так, что и дверь не понадобилась, а сейчас время подходило к ужину, и Юи начинала задумываться, что пора возвращаться. — Весело же! — закружил её Аято вновь. "Он улыбается и кажется очень счастливым" — смотрела Юи с восторгом, не подозревая, что в вампире может быть столько жизни. — Ты устала? — заметил он, странное выражение лица. — Нет, — покачала она головой, — думаю, что надо идти домой. Мы ушли и ничего не сказали... Рейджи будет злиться... — Блинчик, ты издеваешься?! Ты сейчас здесь со мной, и успеваешь думать о моих братьях! Да ты должна созерцать лишь великого меня! Сейчас я устрою тебе взбучку! Пошли на колесо обозрения! — Аято... оно очень большое! — смотрела Юи на колесо, которое поднимало от земли зелёные вагонетки. — Ничего не знаю! Ты сама виновата! — тащил её вампир, желая проучить и подурачиться. Спустя минуту они поднялись в одной из таких кабинок в воздух. С высоты птичьего полёта был виден весь город, его огни, башни и старинные дома, но Комори больше интересовал пол, в который она смотрела не отрываясь. Аято специально усадил её к окну и придвинулся так близко, чтобы блондинка не смогла сбежать. — Да посмотри же ты в окно! — ругал её Сакамаки, но Юи делала своё. — Неужели так страшно?! Что ты за трусиха такая?! Ты же со мной пошла на свидание, а значит, я верну тебя домой в сохранности, не скажу что в целости, если ты сейчас же не поднимешь свои глаза! — Я в смятении... — тихо сказала Юи. — Обычно в таких кабинках влюблённые признаются в любви и дарят друг другу поцелуй, но, думая об этом, мне становится страшно и волнительно... — Поцелуй?! — выкрикнул Аято так, что едва не охрип. — Блинчик, может быть, ты хочешь посчитать все поцелуи, что подарила мне этой ночью? — тихо спросил он, приподнимая лицо Юи за подбородок. — Или начнём счёт заново? — хитро сверкнули его зелёные глаза, и Юи уже позабыла о высоте и тихом поскрипывании вагонетки — губы возлюбленного так сладко сливались с её, что окружающая их обстановка не имела никакого значения.***
Забывшись, они сделали ещё один круг, но домой вернуться стоило, поэтому Аято вновь подхватил свою ношу на руки, и на этом Юи попрощалась с парком аттракционов. — Аято, куда мы идём? — спросила Комори. Вампир заставил её закрыть глаза и не подглядывать. Очень хотелось нарушить приказ, но с вампиром шутить не стоило, неизвестно где предел его доброты. — Потерпи, блинчик! Скоро ты сама всё увидишь, — хитрил он. — Вот и всё! — энергично вздохнул он и поставил девушку на землю. — Да открывай уже! А то всё пропустишь... Комори неуверенно помялась на каком-то пригорке, а потом приоткрыла веки. В небе светились бумажные фонарики. Они поднимались к синему небу и светили куда теплее далёких звёзд. — Аято... Это... это очень красиво... — открыла Юи рот, не в силах сдержать восторга. Сакамаки привёл её на опушку перед лесом, туда, где вид будет самым живописным. — Я всегда думала, что ваш мир — это ад. Ужасное место, где человеческим душам нет места, но мне всё больше начинает казаться, что вы не монстры... — Блинчик, не обольщайся... — прервал её Аято. — Здесь действительно нет места твоей душе, но я не позволю твоей душе встать между моими желаниями. Я хочу и буду владеть тобой, да чего там говорить, — восторженно посмотрел он, — я уже владею тобой... Ты моя! И от меня ты не убежишь! Только смерть разлучит нас, так что будь готова остаться со мной либо умереть! — Я останусь... — поторопилась ответить ему Юи. — Я останусь с тобой, Аято! — приподнялась она на цыпочки и скорее поцеловала вампира в губы. Комори отстранилась уже через секунду, но Сакамаки не мог этого так просто забыть. Её признание, согласие и живые губы... Всё слишком хорошо, чтобы быть правдой...***
— Аято, поставь меня, пожалуйста... — попросила Юи, испытывая дискомфорт. Вампир так и нёс её на руках, временами возмущаясь, что она не такая уж и лёгкая, но в итоге отпускать не собирался. А сейчас они стояли возле старых дверей домика, где они остановились, и, мягко говоря, заявиться в таком положении, Юи не хотелось. — Думаешь, что это кого-то удивит?! — посмеялся над ней Аято, но пожелание выполнил. Подобное появление его бы тоже поставило в неловкое положение. — Да готов поспорить, что они нас слышали этой ночью, а возможно, кто-то и видел, — шепнул он Юи на ухо, и та тут же налилась жаркой краской. — Пошли, я есть хочу! — открыл он нагло дверь. — Думаю, что и ты голодна! Хотя где тебе, это же я сегодня трачу много калорий... — Явились! — встретил их Рейджи, следуя за ними в маленькую гостиную, где в углу на стуле спал Шу, и играл с углями в камине Канато. — Где все? — покрутил Аято головой, а потом начал хватать со стола виноград и красные яблоки. — Держи! — кинул он Юи одно. — Перекуси пока им! А я насчёт ужина распоряжусь! — сказал он, думая позвать фамильяра, который прислуживал им в этом доме. — Пустая трата времени, — встрял Рейджи. — Я уже давно отдал приказ. Ужин скоро доставят из замка, но отец приглашает поужинать с ними! Кроме того, я страшно раздражён, юная леди, — посмотрел он на Юи. Девушка мялась неподалёку от потрескавшихся белых дверей и теребила яблоко в руках. — Прости, Рейджи. Я знаю, что следовало предупредить... — начала оправдываться она. — Ещё как стоило! И ты, Аято, знаешь почему... — прищурился он на младшего брата. — Если так пойдёт, то я снимаю с себя всякую ответственность! — Да не кипятись ты так, Рейджи, — сказал Райто. Он спустился в гостиную, как только услышал, что там есть на что посмотреть. — После такой ночи этим двум рыбкам следовало побыть наедине! — посмеялся он и забрал из рук Юи яблочко. — С едой играть неприлично, — протёр он плод салфеткой, что лежала на столе и сунул его Комори прямиком в рот, заставляя укусить яблоко. — Правда, Рейджи? — хитро улыбнулся вампир, а потом и сам надкусил сочный плод. — Странный у него вкус... — сморщил он брови, глядя на белые следы. — Пахнет... миндалём... причём горьким... — потёр он большой и указательный палец, размазывая на них липкий сок. — Горький миндаль? — напрягся Рейджи, бросая все свои дела, хватая это яблоко. — Цианид... и есть что-то ещё... — не успел Рейджи договорить, как Юи упала на колени, хватаясь за горло. Её глазные яблоки покраснели и расширились. — Это яд... — тихо сказал он, роняя яблоко на пол. — Дура! Выплюнь его! — прокричал Аято. Он подбежал к Комори и стал трясти её, заставляя выплюнуть то, чего уже давно не было. — Аято, это не поможет! — оттолкнул его Рейджи. — Яд уже попал в желудок и кровь... Она задыхается... — положил он Комори на пол, зная, что давление на её грудную клетку усилилось и ей трудно дышать. — Пульс... он замедлился! — прокричал он. — Откройте окна! Дайте ей воздуха... — командовал он, держа её за руку, подозревая, что это или что-то другое не в силах помочь. — Зрачки расширены... — Пусти! — пришёл в себя Аято, начиная делать Юи искусственное дыхание. — Я тебя не отпускал, блинчик! — говорил он, зажимая ей нос, падая с новыми поцелуями полными воздуха. Рейджи сидел рядом на корточках и смотрел, как судорожно постукивают её ноги. Он уже знал, чем закончатся судороги, но Аято никак не хотел отпускать. Окружающие молча наблюдали, пока чувство страха Юи не покинуло её вместе с пульсом. — Аято, отпусти её... — подошёл к нему Рейджи, прося сделать то, что требовалось. — Она мертва... Отпусти. — Откуда эти фрукты? — сквозь зубы спросил тот, сжимая неживую руку Юи в своей. — К обеду из поместья принесли... — сказал Райто, чувствуя в этом долю вины. — Вы же понимаете, чьих это рук дело?.. — говорил Аято, не скрывая своего горя и желания мстить. — Я вырву её сердце и искупаюсь в её крови, поэтому если не желаете разозлить отца, то проваливайте! — И что это изменит? — заговорил Шу. — Что, говоришь? — закричал Аято, сдерживая слёзы, что встали в его горле комом. — Я отомщу за неё и все те страдания, что ей принесла эта женщина... Я отомщу за неё... — Не думаю, что этого она хотела, — поднялся тот со стула и подошёл к бездыханному телу Комори. — Что ты делаешь? — встал у него над душой Рейджи. — Я уже проверил. Пульса нет! — Верно... — пощупал тот холодное запястье Юи. — А ты не думал, как он у неё мог быть до этого? Ведь, если я правильно помню, то пульс — это не что иное, как движение стенок артерий, вызываемое деятельностью сердца... Но если её сердце было украдено, то... — Откуда пульс! — договорил Аято и посмотрел на Рейджи. Кажется, подобное заявление ничуть не удивило его. Он уже давно подозревал неладное, но не мог остановиться на чём-то одном. — Я думал об этом... — поправил тот очки и присел на диван, глядя на мёртвое тело Комори. — Вампиры и люди не могут жить без сердца. Вначале я полагал, что дело в магии, потом предположил, что кто-то из её семьи мог быть вампиром, но... Боюсь, что это привело меня к тупику. — Оставшись с отцом в библиотеке, я заглянул в одну книгу, — сказал Шу. — В ней говорилось, что демоны имеют не одно сердце... Так вот, если предположить, что отец или мать нашей девушки демоны, то ответ очевиден. — Это не изменит того, что её больше с нами нет... — сжимал Аято её холодные пальцы, желая, чтобы глаза, которые он собственноручно закрыл, вновь загорелись для него счастливым светом. — Изменит, — поднялся Рейджи, — нужно вернуть то сердце, которое было украдено, тогда шанс появится, думаю, она снова будет жить. — До Лунного Парада ещё много времени, — приободрился Райто. — Отыщем сердце... — присоединился Канато. — Отыщем... — успокоился Аято, потряхивая ручку Юи. — Я обязательно отыщу его! — поцеловал он руку Комори, обещая, что вновь вернёт ей жизнь...Конец IV части.